Соединенные Штаты Америки в 1917-1947 гг

Политические партии

Демократы.

Со времени первой мировой войны в жизни и в отношениях главных американских партий происходят медленные, но глубокие изменения, корни которых были заложены в конце XIX в. Ни республиканцы, ни демократы никогда не отличались последовательностью в своей политике. Напротив, пестрота социального состава делала каждую партию ареной борьбы противоречивых интересов.

Территориальной базой демократов всегда был юг. Плантаторская и промышленная буржуазия юга, поддерживающая демократов, была и остается заинтересованной в порабощении и эксплуатации негритянского населения, составляющего большинство в некоторых южных штатах. Демократы, партия, традиционно сильная на юге со времени гражданской войны, всегда поддерживала здесь политику преследования негров, допускавшую все средства насилия — от устранения негров от выборов посредством нарочито создаваемых избирательных ограничений до убийств и линчеваний. Здесь, на юге, демократы всегда раздували расовый конфликт и отодвигали с его помощью классовую борьбу на второй план.

Но югом область их распространения не ограничивалась. Они вербовали сторонников и среди бедноты индустриальных городов северо-востока, и среди фермерского населения запада, разоряемого крупным капиталом. Они объединяли под своим знаменем недовольных режимом республиканской партии, улавливая их демагогией фразеров, пленительными, но, в сущности, малосодержательными, не рассчитанными на исполнение лозунгами своих избирательных платформ. Редко оказываясь во главе федерального правительства, они, однако, задавали тон в ряде штатов, держа здесь в своих руках выборные и невыборные посты, легислатуры, муниципальные аппараты графств и городов.

Эти особенности подготовили издалека их внезапную и сокрушительную победу в 1932 г.

Республиканцы.

Среди республиканцев заметны были и до и после первой мировой войны не менее крупные противоречия. Обосновавшись раз и навсегда на службе у крупного капитала, улавливавшего в свою орбиту фермерство и верхушку пролетариата, они с давних пор включили в свою программу защиту сильной центральной власти, способной отстаивать систему покровительственных тарифов, «изолирующих» Соединенные Штаты экономически от остального мира, а во внешней политике — систему империалистических захватов.

Ленин был глубоко прав, когда по поводу выборов президента в 1912 г. говорил: «После освобождения негров разница между той и другой партией становилась все меньше. Борьба этих партий велась преимущественно из-за вопроса о большей или меньшей высоте таможенных пошлин» .

Однако высокие цены на продукты промышленности и низкие на произведения сельского хозяйства то и дело вызывали возмущение фермерских масс, и это выражалось в усилении левого «радикального» крыла партии — «прогрессивных республиканцев». В начале XX в. к тому же настает конец многолетней политической пассивности американского пролетариата. На президентских выборах 1912 г. подъем рабочего движения сказался резким усилением стачечной борьбы. Республиканская партия раскололась, и в этот момент победили, как и следовало ожидать, демократы. Их лидер Вудро Вильсон стал Президентом.

Возвышение и падение демократов.

Правление демократов, однако, показало совершенно ясно, что и демократическая партия успела с конца XIX в. стать партией крупного капитала. Став Президентом, Вильсон усердно расширял владения Соединенных Штатов в Латинской Америке (военные экспедиции в Гаити, С. Доминго, в Мексику). Он также непримиримо, как и республиканцы, относился к рабочим организациям, к требованиям пролетариата, к забастовщикам. В 1916 г., будучи вновь избран Президентом, в чем немалую роль сыграла надежда массового избирателя на то, что Вильсон удержит Соединенные Штаты от вступления и империалистическую войну, он именно и вовлек Соединенные Штаты в эту войну на стороне Антанты. Этого требовал от Вильсона крупный капитал, к тому времени вполне распространивший свой контроль и на демократов, которые превратились в своеобразную агентуру крупного капитала в массах фермеров, городской мелкой буржуазии и некоторой части рабочих, исстари воображавших, что демократы защищают интересы «маленького человека» перед алчными трестовиками и миллиардерами.

В президентство демократа Вильсона рабочие деятели Муни и Биллингс попали на всю жизнь в тюрьму по совершенно ложному обвинению. Реакция развертывалась вовсю. В штатах свирепствовали антирабочие законы. Выборы конгресса в 1918 г., когда большинство получили республиканцы, должны были служить предостережением демократам. Но что они могли сделать?

Участием Соединенных Штатов в войне и победой Антанты демократы подготовили свой собственный последующий крах и возрождение политического могущества республиканцев — своих вековечных соперников.

Годы первой мировой войны были временем бурного развития промышленности Соединенных Штатов, колоссального расширения внешнеторговых связей, роста «национального богатства». Но это как раз и означало прогрессирующее обеднение трудящихся масс. Соединенные Штаты разбогатели необычайно, но известно, что в условиях капитализма национальное богатство тождественно с народной нищетой. Реальная заработная плата падала, уровень жизни американского рабочего снижался против довоенного. 1919;1920;е годы были годами мощного роста стачек. Но это было политическим приговором демократической партии, которая в глазах своих массовых приверженцев оказалась обыкновенной республиканской вороной в демократических перьях.

На президентских выборах 1920 г. демократический кандидат провалился. Республиканцы вновь и надолго пришли к власти. Возвышение демократов оказалось непрочным.

Республиканцы опять у власти.

Президент Гардинг, который в юности был лесорубом, наборщиком, потом страховым агентом, наконец, партийным профессионалом республиканской партии, оказался самым преданным слугой крупного капитала, глубоко погрязшим со своими друзьями в аферах уголовного характера. Он внезапно и загадочно умер (1923 г.) как раз тогда, когда расследования обещали вскрыть особенно интересные подвиги Президента в качестве предводителя спекулянтов, взяточников, расхитителей казны. Его заместителем на президентском посту оказался вице-президент Кулидж, личность незначительная, бесцветная и молчаливая, которому, однако, республиканская партия обеспечила победу на очередных выборах 1924 г.

В том, что в президентство Кальвина Кулиджа (1925;1929 гг.) экономический кризис 20-х годов сменился высокой конъюнктурой и наступила полоса хваленого процветания («просперити»), Президент был нисколько не повинен. К этому «процветанию» рабочие массы и фермеры тоже не имели никакого отношения. Фермеры разорялись, бросали свои земли, уходили в города. Безработица росла, становилась хронической. Пролетариат бурно волновался. Приближались страшные удары всеобщего экономического кризиса капитализма. Но в 1928 г. на очередных выборах республиканец Гувер — делец, крупный капиталист, банкир, реакционер — клялся перед избирателями, что он продолжит и расширит «просперити». Поддержанный банками и трестами, Герберт Гувер сделался Президентом (1929;1933 гг.).

Но тут же республиканская партия стала тонуть в пучине самого ужасного экономического кризиса, какой когда-либо видели Соединенные Штаты. Он длился все время президентства Гувера. Он свирепствовал во всех областях хозяйства. Он понизил наполовину промышленную продукцию. Крупный капитал, монополии страдали мало, напротив, в некоторых отраслях они усиливались, но рабочий класс и фермеры были охвачены безработицей, голодом, нищетой, размеры которых все росли, вызывали все большее возмущение, переходившее в политическую борьбу, принимавшую революционный характер.

В период своего президентства Гувер ассигновал многие миллионы долларов на спасение банков и трестов, по которым ударил кризис. Но он почти ничего не делал для помощи рабочим и фермерам, а то, что был вынужден делать, никаких осязаемых результатов не давало.

Демократы опять у власти.

К президентским выборам 1932 г. положение было очень ясным. Десятилетнее без перерыва господство республиканцев завершилось жесточайшим экономическим кризисом. В глазах избирателей в кризисе виновата была прежде всего правящая партия. Широчайшие круги сторонников республиканцев отшатнулись от них, приведенные в панику ужасающими размерами экономического бедствия. Это осветило выгодным светом демократов, не замедливших удесятерить свой оппозиционный по отношению к республиканцам пыл. Главенствующая плутократия Нью-Йорка, пресловутый Уолл-стрит, улица банковских королей, не сочла нужным компрометировать себя поддержкой обанкротившихся республиканцев. Она имела все основания надеяться, что демократы, даже решительнее республиканцев, вступят на путь государственной помощи трестам и банкам, потерпевшим от кризиса. Как раз старые демагогические замашки демократов подсказывали им теперь современные лозунги «государственного контроля» над биржей и трестами, что представляло собой хорошую приманку для массовых избирателей, но не страшило богачей. Демократы ловко использовали и возмущение многих миллионов безработных, и отчаяние разоренных фермеров, и общее разочарование всех слоев в республиканцах. Учитывая все это, решающие круги плутократии предпочли, как они это делали и раньше, «пересесть» с республиканской партии на демократическую, не предвидя от этого никаких для себя неудобств.

Они, однако, во многом просчитались.

Очень скоро после прихода демократов к власти оказалось, что американский пролетариат сильно изменился в своих политических настроениях и тактике, что его очень многому научила мужественная борьба американской компартии, что он умеет теперь смыкаться с фермерами, со всем, что есть прогрессивного в массах населения, и что массы эти не допустят теперь, чтобы их избирательными бюллетенями играли по-старому политические спекулянты.

Первое президентство Рузвельта и попытки социальных реформ.

Новый Президент Франклин Рузвельт развернул чрезвычайно внушительную программу спасения капиталистов, заглатываемых пучиной кризиса. Но не минуло и двух лет, как обнаружилось, что массовый избиратель, давший демократам победу в 42 штатах из 48, не только ждет, но и требует себе помощи государства. Помощь фермерам, в отчаянии бросающим фермы, безработным, гибнущим от голода, работающим, изнемогающим под игом предпринимателей, многим миллионам обнищавших, опустившихся, деморализованных, грозящих Америке взрывом возмущения — вот о чем совершенно внятно осмелился говорить Рузвельт и в своих посланиях конгрессу, и по радио, и в речах на разных съездах. Он пошел дальше словесных реформ, чего, может быть, Уолл-стрит и не ожидал. Он объявил «новый курс» экономической политики и перешел к широкому «регулированию» хозяйственной жизни. Закон «о национальной администрации восстановления промышленности» стремился подчинить капиталистическое хозяйство некоторому плану и общим нормам. Так называемые кодексы «честной конкуренции» пытались урегулировать отношения между трудом и капиталом, установить минимум заработной платы, определенную рабочую неделю. Официальное признание получили профсоюзы и коллективные договоры. «Федеральная администрация чрезвычайной помощи» раздавала пособия нуждающимся, организовала общественные работы. Длинный ряд других «администраций» стремился оказать помощь фермерам и другим слоям нуждающегося населения. Лидер демократов Франклин Рузвельт, придя к власти голосами фермеров, городской мелкой буржуазии, рабочих, попытался рядом, в сущности, скромных, но конкретных мер оплатить хотя некоторые из векселей, которые он и его партия щедро раздавали трудящимся во время избирательной кампании. Правда, Рузвельт делал это как честный и последовательный буржуазный демократ.

Когда весной 1933 г. кризис пошел на убыль, сменившись депрессией, а потом некоторым оживлением, капиталистические организации стали явно выступать против всех президентских попыток «планового хозяйства», против всех попыток рвать со «здоровым индивидуализмом», т. е. со свободой спекуляции, эксплуатации, с анархией производства. А без этого не могло быть и организованной помощи массам, страдавшим не только от кризиса, но, главным образом, от всей неупорядоченности и стихийности капиталистического хозяйства.

Капитал решил отделаться от уже ненужной ему и стеснительной для него опеки, созданной Рузвельтом, и в этом капиталу оказал весьма эффективную помощь Верховный суд Соединенных Штатов, когда в 1935;1936 гг. объявил основные мероприятия и учреждения, созданные согласно закону о «национальной администрации», не соответствующими Конституции со всеми последствиями такого решения. Капитал решил устранить руками пяти реакционных (республиканских) членов Верховного суда созданную Рузвельтом систему, пока Рузвельт не успел воспользоваться своими полномочиями для того, чтобы сделать что-либо значительное для обездоленных масс. Финансовая олигархия потребовала от Рузвельта не только прекращения попыток «направлять» биржу, банки, промышленность, но и свертывания общественных работ, обходившихся казне в несколько миллиардов долларов, и отказа от социального законодательства в виде официального признания профсоюзов и коллективных договоров. И если это «социальное» законодательство удалось спасти, то только потому, что в конгрессе 1935 г. был проведен так называемый «закон Вагнера» о трудовых взаимоотношениях между рабочими и предпринимателями, закон, с которым предприниматели в дальнейшем практически считались довольно мало.

Второе президентство Рузвельта.

Новый водораздел между партиями. В этой обстановке произошли очередные президентские выборы 1936 г. Рузвельту и его партии на этих выборах была обеспечена поддержка многих миллионов противников крайней реакции, увидевших опасность, которая грозила основам американской буржуазной демократии. И хотя Рузвельт имел против себя 70% прессы, хотя против него вооружились многие из могущественных воротил демократической же партии, он тем не менее одержал полную победу. Все усилия республиканцев вернуть себе голоса фермеров центрального запада, испокон веков выступавших на стороне республиканцев, не привели ни к чему. Только в двух крайних северо-восточных штатах одержал верх республиканский кандидат, где и получил 8 выборщиков. Рузвельт победил в 46 штатах из 48.

Победа убедила Рузвельта в том, что взятая им линия обеспечивает ему весьма многочисленную и сплоченную массу избирателей. В начале 1938 г. Рузвельт обратился к конгрессу с посланием, в котором объявил, что «одна треть населения Соединенных Штатов плохо питается, плохо одевается и живет в плохих помещениях». Он потребовал от конгресса принятия ряда законов, регулирующих рабочее время и заработную плату. Он не мог, однако, рассчитывать на полную поддержку конгресса в этих начинаниях: хотя демократы имели большинство в обеих палатах конгресса, но довольно явственно наметился уже тогда блок реакционной части демократов с республиканским меньшинством конгресса. И предложение Рузвельта о реформе Верховного суда (т. е. о предоставлении Президенту права назначать новых членов суда сверх обычных 9), что немедленно привело бы к перевесу сторонников Рузвельта в Верховном суде и без проволочек разоружило бы эту твердыню антирузвельтской реакции, было сенатом отклонено. Отвергнуты были и некоторые другие предложения Рузвельта (среди них требование о предоставлении ему полномочий для перестройки правительственного аппарата без испрашивания всякий раз специального разрешения конгресса).

Решением конгресса было учреждено специальное Бюро по вопросам труда, обязанное следить за соблюдением законов о труде. Это Бюро — одно из тех полуадминистративных, полусудебных, полузаконодательных учреждений, которые стали создаваться конгрессом с конца XIX в., — вынесло несколько решений, неблагоприятных для трестов, особенно нагло нарушавших закон Вагнера, увольнявших рабочих за принадлежность к профсоюзам, применявших локауты, шпионаж на предприятиях, террористические акты против рабочих и пр. и пр.

На выборах конгресса 1938 г. политический водораздел проходил не между республиканцами и демократами, как это всегда было за последние сто лет, а между сторонниками реакции и сторонниками прогресса, имеющимися в каждой из этих двух партий. Реакция мобилизовала все силы и укрепила свои позиции в конгрессе. Республиканцы почти удвоили свои мандаты в палате представителей и выиграли 8 мест в сенате. В палате представителей оказалось 170 республиканцев против 262 демократов; в сенате — 23 против 69. Но дело было не в этом номинальном распределении мест, а в том, что республиканцы и демократы перемешались — они были и в лагере реакции, и в лагере прогресса. Партийные организаторы демократов во многих случаях направляли своих избирателей против демократических кандидатов, призывая их отдавать голоса республиканцам. Лидеры республиканцев предпочитали в иных случаях поддержать реакционера-демократа, чем прогрессиста-республиканца.

Внешняя политика Рузвельта.

Твердо став в положение лидера и главы американской буржуазной демократии, Рузвельт вел последовательно прогрессивную внешнюю политику. Свое вступление в президентскую должность в 1933 г. он ознаменовал важным актом внешней политики: Соединенные Штаты, наконец, признали де-юре СССР, и в ноябре 1934 г. были восстановлены дипломатические отношения с Советским Союзом, прерванные, как известно, в связи с интервенцией Соединенных Штатов на Дальнем Востоке, на Советском Севере (Архангельск) и в Сибири в 1918 г.

С началом второй мировой войны, т. е. с 1939 г., Рузвельт все решительнее выступает на стороне антифашистского блока, и хотя.

3 сентября 1939 г. Соединенные Штаты официально объявили о своем нейтралитете, но соблюсти этот нейтралитет не позволяла Рузвельту его линия на защиту прогресса и демократии против фашизма. В том же году конгресс разрешил продажу оружия воюющим сторонам, что, как показало ближайшее будущее, было гораздо больше в интересах Великобритании, чем Германии, Японии, Италии.

Осенью 1940 г. Соединенные Штаты стали готовиться к войне на стороне Великобритании. Рузвельт провел колоссальную программу производства вооружений, осуществил в законодательном порядке всеобщую воинскую повинность (до вступления Соединенных Штатов в войну), расширил снабжение Великобритании бомбардировщиками и тем самым как бы принял весьма эффективное участие в «битве за Англию» на стороне Англии.

Третье президентство Рузвельта и вступление Соединенных Штатов в войну. В этой обстановке произошло совершенно исключительное в политической истории Соединенных Штатов событие: в 1940 г. президентская кандидатура Рузвельта была выставлена в третий раз, чего, как известно, не было со времени возникновения Соединенных Штатов как государства. И Рузвельт был избран. Это означало беспримерное укрепление его позиций, признание народом Соединенных Штатов, что в жертву Рузвельту как вождю могут быть принесены самые «священные» исторические традиции Соединенных Штатов.

Линия Рузвельта укрепилась и стала еще яснее с момента вероломного нападения фашистской Германии на СССР. В течение 1941 г. Рузвельт рядом актов и обращений выразил готовность помочь СССР и осуществил соответствующие меры.

В декабре 1941 г. предательское, без объявления войны нападение Японии на Гавайские острова вызвало вступление Соединенных Штатов в войну против Германии, Италии, Японии.

Чтобы выиграть войну — великую войну демократии, цивилизации и прогресса против бесчеловечности и варварства фашизма, — Рузвельт запроектировал и осуществил при поддержке всех передовых слоев Соединенных Штатов гигантскую военную, производственную и политическую программу. И когда еще до окончания войны, но уже при определившемся перевесе союзников произошли очередные президентские выборы 1944 г., Рузвельт был избран Президентом в четвертый раз. Выборы конгресса этого года дали демократам в палате представителей 243 мандата, республиканцам — 190; в сенате соответственно — 57 и 38.

Тру мен ликвидирует наследие Рузвельта. 12 апреля 1945 г. смерть оборвала плодотворную деятельность величайшего из американских президентов. В должность Президента вступил вице-президент Трумен. С первых же шагов он отступил от заветов Рузвельта, хотя на словах объявлял при всяком случае свою солидарность с ним.

Трумен довольно быстро вывел из правительства всех старых сотрудников и помощников Рузвельта (например, министра торговли, последовательного демократа Уоэллеса), заменив их завзятыми реакционерами. Он решительно пошел навстречу необычайно усилившимся после войны американским монополиям, требующим наступления на рабочие массы и империалистической внешней политики. Под их нажимом он отменил один за другим почти все законы, устанавливавшие контроль над промышленностью, над ценами, над заработной платой. Наступление на рабочий класс приняло самые резкие формы: для борьбы с растущей стачечной борьбой конгресс принял антирабочий «закон Кейза», значительно урезывавший право на забастовки и отменявший многие другие, признанные со времен Рузвельта, права профсоюзов. Даже реакционер Грин, председатель Американской федерации труда (АФТ), выразился о «законе Кейза» как о «мстительном истерическом законодательстве наихудшего типа». Тогда Трумен предпринял довольно неуклюжий маневр: он наложил вето на законопроект Кейза, но предложил законопроект, устанавливавший принудительный арбитраж. Законопроект этот прошел в конгрессе с некоторым смягчением (исключен был предложенный Труменом параграф о мобилизации на военную службу стачечников с предприятий, подчиненных правительственному контролю).

Политические результаты политики Трумена сказались быстро: на выборах конгресса в ноябре 1946 г. республиканцы взяли решительный верх над демократами, получив в палате представителей 246 мест из 435, а в сенате — 51 из 96.

Теперь Трумен, не имея партийного большинства в конгрессе, должен либо плыть в фарватере республиканцев, что значит погубить демократическую партию, либо обречь себя на бездействие.

В создавшейся обстановке Трумен обратился 8 января 1947 г. к республиканскому конгрессу с посланием, где запоздало берет рузвельтовский тон защиты интересов народа перед капиталом, отмечая, что за вторую половину 1946 г. покупательная способность народа снизилась, реальная заработная плата упала, прибыли же «корпораций», доходы от капиталовложений и от арендной платы резко поднялись.

Какое дело до всего этого республиканскому конгрессу, притом такому, в котором тон задают несомненные реакционеры?

Летом 1947 г. конгресс принял антирабочий законопроект Тафта-Хартли, делающий почти невозможной всякую стачечную борьбу рабочих. Законопроект прошел вопреки вето Трумена, который не принял никаких мер, чтобы сделать свое вето эффективным.

Внешняя политика Трумена.

Во внешней политике Трумен выступает верным оруженосцем реакции. В 1947 г. он провел через конгресс закон о «помощи» Греции и Турции, который дает ему возможность открыто вооружать и всячески вообще поддерживать фашистскую реакцию в этих странах. В своих официальных и неофициальных выступлениях он не скупится на разного рода обвинения по адресу государств новой демократии.

Социалистическая партия.

Как мы уже знаем, в связи с ростом рабочего движения американская социалистическая партия сделала в конце XIX и в начале XX в. некоторые успехи. Однако к началу первой мировой войны вполне выявилась губительная роль оппортунистических лидеров этой партии, тесно связавшихся с лидерами верхушечной профсоюзной организации АФТ. Гомперс, происходивший из английской иммигрантской семьи, возглавивший АФТ вскоре после ее возникновения в 80-х годах XIX в. и остававшийся во главе ее до своей смерти (в 1924 г.), сделал все, чтобы привить американскому рабочему движению худшие черты английского тред-юнионизма. Его преемник Грин твердо продолжает эту линию.

Американская социалистическая партия возникла в самом конце XIX в. Ее влияние среди рабочих, сначала значительное, затем падало: ее президентский кандидат на выборах в 1912 г. получил около 900 тыс. голосов, в 1916 г. около 500 тыс., в 1920 г. около 900 тыс., в 1928 г. около 140 тыс., в 1932 т. около 900 тыс., в 1936 г. только 200 тыс. голосов. Падало и число ее организованных членов, редко превышавшее после первой мировой войны 10 тыс. Она все дальше, в лице своих лидеров, отходит от социалистической платформы, все теснее смыкается с реакционным руководством АФТ, все решительнее выступает против единого фронта с компартией Соединенных Штатов. Грин, руководитель АФТ, и Томас, лидер социалистической партии, идут рука об руку в своей ненависти к коммунистам, в услугах республиканцам и правым демократам. В самом начале 40-х годов Грин адресовал письмо всем тред-юнионам АФТ с предложением исключать из тред-юнионов и впредь не принимать членов компартии или хотя бы сочувствующих ей.

Боевые организации реакции.

Рядом со старыми организациями реакции, вроде ку-клукс-клана и других, после первой мировой войны для активной борьбы с усилившимся революционным движением появились новые: «Америка прежде всего», фашистские и полуфашистские организации вроде «серебряных рубашек», «черных легионеров», «виджилянтов» или «бодрствующих», «стражей» и т. п. Они выступают помощниками реакционных лидеров американского социализма в их борьбе с революционными рабочими.

Коммунистическая партия.

Единственным боевым авангардом американского пролетариата является Коммунистическая партия Америки. Она возникла в сентябре 1919 г. Ее основой послужила левая часть социалистической партии. До зимы 1921 г. параллельно существовали левые рабочие политические организации, которые, впрочем, жестоким террором правительства загнаны были в подполье. Только в 1923 г. была создана единая рабочая партия, называющаяся с 1928 г. Коммунистической партией Америки. С 1924 г. выходит газета компартии «Daily Worker», пользующаяся заслуженной славой борца за интересы рабочих. В стачечных боях американская компартия играет роль испытанного друга, вождя и защитника масс. Деятельности партии сильно мешала внутрипартийная борьба. Правые элементы в компартии твердили об «исключительности американского капитализма», о вечности «процветания». Они тесно смыкались в рабочем движении Америки с троцкистами — врагами социализма и рабочего класса, слугами реакции. Но для американских рабочих скоро стала ясна антирабочая и контрреволюционная суть теории об «американской исключительности» .

Фракционной борьбе в американской компартии был положен конец исключением из партии правых. Дальнейшие годы были временем большого роста партии. Если в 1932 г. партия насчитывала не более 18 тыс. членов, то к 1940 г. число это возросло до 90 тыс. Во время второй мировой войны компартия действовала как авангард наиболее передовых прогрессивных общественных сил Америки, возглавляя борьбу против всех профашистских групп и тенденций. Это было необходимо. Но на пути сотрудничества с буржуазными и мелкобуржуазными демократами и прогрессистами лидер партии Браудер стал склоняться к политике ликвидации самостоятельной компартии. Под его влиянием в 1944 г. было объявлено об упразднении компартии и о создании вместо нее «коммунистической политической ассоциации» как «беспартийной организации» с «опорой на рабочий класс». Все это было в высшей степени неопределенно, расплывчато и глубоко ошибочно. Но массы передовых американских рабочих восстановили свою партию и исправили ошибки руководства. На съезде компартии (1945 г.) состоялось решение о восстановлении коммунистической партии и о принятии нового устава взамен принятого X съездом в 1938 г., где компартия выставлялась простой продолжательницей традиций Пейна, Джефферсона и Линкольна, т. е. придатком буржуазной демократии.

Новый устав характеризует партию как партию рабочего класса, как партию марксистскую, защищающую интересы трудящихся против эксплуататоров и реакционеров. Новое руководство партии возглавляется Фостером (председатель партии) и Деннисом (генеральный секретарь).

В 1947 т. против компартии был открыт широкий поход. Пресловутая комиссия палаты представителей «по расследованию антиамериканской деятельности» привлекла к суду Денниса за его справедливый и мужественный отказ давать ей показания. Суд приговорил Денниса к максимальному наказанию — годичному тюремному заключению и штрафу в тысячу долларов.

Новые моменты в тред-юнионистском движении.

В значительной мере под влиянием компартии и организуемых ею рабочих возникает в 30-х годах текущего столетия движение за реорганизацию тред-юнионов на новой, производственной основе. Так создается в 1938 г. второй профсоюзный центр — Комитет, а потом Конгресс производственных профсоюзов. Профсоюзы, входящие в АФТ, — это по большей части все еще цеховые профсоюзы, в которые к тому же закрыт доступ неквалифицированным, необученным рабочим. Профсоюзы же КПП построены все на производственной основе, объединяя рабочих одного производства, по предприятиям, невзирая на профессию и на квалификацию. Движение производственных профсоюзов росло с необычайной силой. В 1939 г. число рабочих, объединенных в производственных профсоюзах, превышало число рабочих АФТ и достигло 4 млн человек.

Во время второй мировой войны исполинская производственная программа, развернутая Рузвельтом, сказалась необычайным приливом рабочих в профсоюзные организации — АФТ и КПП. К концу 1944 г. АФТ насчитывала около 7 млн членов, но это не внесло изменений в оппортунистическую, антирабочую, контрреволюционную тактику руководящей верхушки. Число же членов КПП к этому времени составляло около 6 млн и продолжало расти.

Компартия Америки неоднократно выступала с предложениями положить конец расколу профсоюзного движения в Соединенных Штатах, но всякий раз эти предложения наталкивались на совершенно неприемлемые условия, которые ставили руководители АФТ. АФТ не хочет единства. Когда по окончании второй мировой войны профсоюзы 50 государств создали Всемирную федерацию профсоюзов, объединяющую 70-миллионную массу организованных рабочих мира, АФТ, в отличие от КПП, отказалась принять участие в этом объединении.