Социальный вопрос и формирование модели тейлоризма-фордизма

Урбанизация и социальный вопрос

Рост числа и размеров предприятий крупного машинного производства привел к существенному увеличению городского населения на Западе. В 1800 г. из 10 крупнейших городов мира с числом жителей свыше 500 тыс. человек западными были лишь Лондон и Париж; из остальных западных только Неаполь насчитывал свыше 300 тыс. человек; четырьмя (кроме Лондона) из пяти самых населенных были китайские Гуанчжоу, Сянган, Пекин и Чанъань. Население трех крупнейших городов США, вместе взятых, — Нью-Йорка, Филадельфии и Бостона — не доходило до 100 тыс. человек.

Через 100 лет уже только западными были пять крупнейших мировых городов с населением свыше 2 млн человек: Лондон, НьюЙорк, Париж, Берлин и Чикаго. Из 50 городов мира с населением свыше 500 тыс. человек западных, если считать Восточную Европу и Австралию, было 34; «миллионерами» стали Вена, Филадельфия, Санкт-Петербург, Москва, Буэнос-Айрес. От 700 до 900 тыс. насчитывали Будапешт и крупнейшие фабричные и торговые города Западной Европы — Бирмингем, Глазго, Гамбург, Ливерпуль; от 600 до 700 тыс. — такие промышленные центры, как Варшава, Брюссель, Манчестер в Европе, Сент-Луис — в США.

Урбанизация привела к обострению социального вопроса, который в крупных фабричных и торговых городах, ставших сосредоточением наибольшего количества бедноты^[1], превратился в проблему «обеспечения рабочим существования, достойного человека и участия в возрастающих благах культуры». Сформировались различные подходы к ее решению:

• — законодательное вмешательство государства для охраны детского и женского труда, ограничения рабочего дня, обеспечения безопасности и гигиеничности обстановки рабочих помещений, установления ответственности предпринимателей за профессиональные несчастья с рабочими; организации страхования на случай потери трудоспособности;
• — кооперативы для повышения уровня потребления рабочих и помощи им делать сбережения вплоть до накопления сумм для заведения собственного дела;
• — социальное христианство (с пропагандой его выступили и протестантские деятели, и (1891 г.) папа римский), направленное на моральное усовершенствование самих рабочих и благотворительное содействие им со стороны имущих классов;
• — коллективная самопомощь рабочих посредством соединения в союзы для равносильных договоров с предпринимателями о более выгодных условиях найма;
• — партийно-политическая борьба в конституционных рамках за реформы в экономических интересах рабочих;
• — классовое рабочее движение за революционное преобразование капиталистического строя (социал-демократия) посредством парламентских выборов или вооруженного восстания.

Вопреки идеологии laisser faire складывались кодексы законов

0 труде (КЗоТы) — под влиянием умеренных мер правительств и завоеванных рабочими прав отстаивать свои интересы через профсоюзы, легализованные к 1870 г. во всех крупных странах Западной Европы. Но фабричное законодательство об ограничении длительности рабочего дня (в лучшем случае 10 часами) ни в одной стране не было единым для всех отраслей. «Железный канцлер» О. Бисмарк, запретив в Германии социал-демократию («исключительный закон» 1878 г.), положил начало социальной политике в западных государствах, проведя законы о медицинском и пенсионном страховании рабочих (1880-е гг.).

Численность рабочих выросла за 1850−1900 гг. в Великобритании с 2,5 млн до 8,5 млн человек, в США — с 1,4 до 10,4 млн, в Германии — с 0,9 до 7,6 млн, во Франции с 2,5 до 3,4 млн. Из них организованными, т. е. объединенными в профсоюзы (тред-юнионы, синдикаты) были во Франции свыше 600 гыс., в Германии свыше 1 млн, в США свыше 1,5 млн, а в Великобритании свыше 2 млн человек. Особенно быстрый рост английских профсоюзов начался после того, как они в 1890-е гг. стали охватывать не только квалифицированных, но и неквалифицированных рабочих; тогда же тред-юнионы стали сближаться с социал-демократическими группами, объединившимися в 1900 г. в Лейбористскую партию.

• [1] В Германии, например, в целом по стране перепись (1885 г.) насчитала 3,4% бедных, но в городах численностью свыше 100 тыс. жителей — в два раза, а в Гамбурге — почти в три раза больше (почти 10%).