История кубанского парламентаризма

ВВЕДЕНИЕ

В юридической науке представительные органы являются одними из сложных объектов для исследования. Историко-правовой аспект и методология исследования представительных органов состоят из различных способов, приемов, средств научного познания. Ученые, как правило, используют сравнительно-правовой, исторический, логические и иные методы. Не исключением является также формирование представительных органов и на Кубани.

КУБАНСКАЯ НАРОДНАЯ РЕСПУБЛИКА Кубанская Народная Республика — несоветское государство на территории бывшей Кубанской области и Кубанского Казачьего Войска, образовавшееся после краха Российской империи и существовавшее в 1918—1920 годах.

Политика Временного правительства, приведшая к развалу Русской армии, ставила под вопрос и целостность страны — не будучи в состоянии противостоять центробежным самостийным тенденциям окраин государства. 5(18) октября 1917 г., несмотря на решительный протест представителя Временного правительства, Краевая казачья рада Кубани принимает постановление о выделении края в самостоятельную Кубанскую республику. При этом половина населения области — иногородние — лишалась своих избирательных прав, так как правом голоса при выборе кандидатов в новый орган управления наделялись исключительно казачье, горское и численно крайне незначительная часть иногороднего населения — «коренные» крестьяне-старожилы.

Во главе состоявшего преимущественно из социалистов новоиспечённого кубанского правительства был поставлен войсковой атаман полковник А. П. Филимонов. Против решения Рады выступили фронтовые казаки и коренные крестьяне, которые, выразив протест против непатриотичных и недемократических действий Рады, вышли из её состава.

Генерал А. И. Деникин — главнокомандующий Добровольческой армии, для которой Кубань стала «колыбелью», вынужденный на протяжении всех двух лет гражданской войны на Юге России вести борьбу с самостийностью кубанских вождей и, несмотря на эту роковую с точки зрения исхода гражданской войны на Юге рознь, тем не менее дважды спасавший революционно-демократическое правительство Кубани от разгона, избегая раскола в рядах белого движения — писал впоследствии в «Очерках русской смуты» относительно мотивов кубанского сепаратизма и самостийности: Мотивами к такому негосударственному решению вопроса — отделению «Кубанской республики» — послужили тревога «стариков» за участь казачьих земель, которым угрожала общерусская земельная политика, честолюбие кубанской социалистической интеллигенции, жаждавшей трибуны и портфелей и, наконец, украинские влияния, весьма сильные среди представителей черноморских округов.

Провозглашение республики 28 января 1918 года Кубанской краевой войсковой Радой во главе с Н. С. Рябоволом, на землях бывшей Кубанской области была провозглашена независимая Кубанская народная республика со столицей в Екатеринодаре. 16 февраля 1918 года было избрано её правительство во главе с Л. Л. Бычом, 4 декабря принята Конституция. Республика направила заявку на вступление в Лигу Наций. 10 февраля 1919 года была утверждена государственная символика.

После того, как в марте 1918 года большевики заняли «столицу Кубани» — Екатеринодар, оставленный без боя Отрядом Кубанской Рады под командованием только что произведённого ею в полковники (и сразу же — в генерал-майоры) В. Л. Покровского, а также Кубанскую область, ими была образована Кубанская советская республика (апрель—май), затем Кубано-Черноморская советская республика (май—июль), затем Северо-Кавказская советская республика (июль—декабрь).

Среди кубанцев имел место конфликт между Радой, с одной стороны и кубанским офицерством — с другой. 30 мая 1918 в станице Мечетинской состоялось собрание на котором офицеры во главе с атаманом Филимоновым призвали к расправе с правительством и Радой. Переворот мог вызвать раскол среди рядового казачества, поэтому командующий Добровольческой армией А. И. Деникин призвал Филимонова к прекращению конфликта и тем спас членов Рады от самосуда офицеров. Деникин вспоминал:

Впоследствии полковник Филимонов не раз говорил: — Я хотел еще в Мечетке покончить с правительством и Радой, да генерал Деникин не позволил.

Противостоящая большевикам Кубанская народная республика первоначально заключила против них союз с Украинской державой гетмана Скоропадского (планировалось объединение Украинской державы, Всевеликого Войска Донского и Кубанской Народной Республики на федеративных началах), затем с Добровольческой армией генерала Корнилова (после его смерти — Деникина).

Значительная часть казачества Кубани (в основном «черноморцы» — потомки переселившихся в конце XVIII века на Кубань запорожцев), экономически и политически более сильная, в определённой мере тяготела к Украине как таковой, будь то Украинская держава или УНР (наиболее видными представителями этой части казачества Кубани были Кондрат Бардиж, Николай Рябовол и Лука Быч).

Представители данной «черноморской» партии осуществляли контакты со всеми небольшевистскими силами Украины и вели с ними переговоры о возможности объединения и его форме, что в наше время даёт основания некоторым исследователям называть всю Кубанскую народную республику украинским государством, однако, официально таковым она никогда не провозглашалась.

ХРОНОЛОГИЯ КУБАНСКИХ РЕСПУБЛИК

28 января 1918 Кубанской краевой войсковой Радой во главе с Н. С. Рябоволом, на землях бывшей Кубанской области была провозглашена Кубанская народная республика со столицей в Екатеринодаре. 16 февраля 1918 года было избрано её правительство во главе с Л. Л. Бычом, 4 декабря принята Конституция. Республика направила заявку на вступление в Лигу Наций.

В марте 1918 Екатеринодар заняла Красная Армия, Кубанская Рада покинула Екатеринодар и 13 апреля на Кубани была образована Кубанская советская республика.

30 мая по 6 июля 1918 — Кубано-Черноморская советская республика в составе РСФСР (столица — Екатеринодар) с 7 июля по 3 августа 1918 Екатеринодар был столицей Северо-Кавказской советской республики, объединившей Кубано-Черноморскую, Ставропольскую и Терскую советские республики.

3 августа 1918 Екатеринодар был занят силами Добровольческой армии.

В январе 1920 года Кубанская народная республика разорвала отношения с белой армией и позже заключила союз с небольшевистскими Горской Республикой и Грузией. При объединении с первой из них предполагалось создать Кубанско-Горскую Федерацию, которая, однако, организована не была из-за наступления Красной Армии, в результате успешных действий которой в ходе Кубано-Новоросийской операции в начале 1920 года территория Кубани перешла под контроль советской власти.

Кубанская народная республика, её правительство и Кубанское Казачье Войско были упразднены. Часть населения Кубани в дальнейшем подверглось различным репрессиям КУБАНСКОЕ КРАЕВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО В ГОДЫ РЕВОЛЮЦИИ И ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ НА КУБАНИ В 1917;1920

В переломные для России годы ХХ столетия история смоделировала на Кубани уникальную ситуацию, дающую представление о характере деятельности краевых органов власти, альтернативных сначала центральному Временному правительству, а затем советскому и деникинскому режимам. Почти три года (с апреля 1917 по март 1920 г.) у власти на Кубани находилось правительство, провозгласившее свой, «третий» путь в революции, что дало основание А. И. Деникину назвать ситуацию, сложившуюся в 1917 г. в казачьих регионах Юга России, «троевластием» (Временное правительство, Советы и казачьи органы власти). Хотя современные историки склонны считать, что фактически в послереволюционной России, в том числе и на Юге, сложилось многовластие (дополнив упомянутое политическое «трио» гражданскими комитетами и иными органами революционного самоуправления), в годы Гражданской войны на Кубани главные роли в военно-политическом противостоянии принадлежали Советской власти, а точнее — большевикам, на штыках иногородних солдат принесшим революцию в область, противостоявшим им казачьим Раде и правительству, и, наконец, командованию Белой армии. Так кубанское казачество и его органы власти оказались между «молотом и наковальней» сил революции и контрреволюции.

За это время на Кубани, именуемой в 1917 г. Кубанской областью, а в 1918;1920 гг. Кубанским краем, у власти сменились 3 атамана (генералы А. П. Филимонов, Н. М. Успенский, Н.А. Букретов), 5 председателей правительства (А.П. Филимонов, Л. Л. Быч, Ф. С. Сушков, П. И. Курганский, В.Н. Иванис). Еще чаще менялись составы правительства — в общей сложности 9 раз. Эта «министерская чехарда» во многом была следствием противоречий между украиноязычным черноморским и русскоязычным линейным казачеством Кубани. Первое, экономически и политически более сильное, стояло на федералистских (а зачастую откровенно проукраинских сепаратистских) позициях. Второе традиционно ориентировалось на «матушку-Россию», послушно следуя в русле «единонеделимческой» (от лозунга «Великая, единая, неделимая Россия») политики.

Противоречия не исчерпывались внутривойсковыми, так как само кубанское казачество составляло меньшую половину населения области, владея при этом 80% земель. Сословные противоречия между казаками и иногородними крестьянами носили на Кубани антагонистический характер, что определило особую остроту политического противостояния и вооруженной борьбы. Даже после создания в 1918 г. коалиционного краевого правительства и созыва Рады с участием представителей иногороднего крестьянства, противоречия между двумя основными сословиями Кубани не исчезли.

Помимо внутренней конфронтации кубанское правительство и Рада постоянно испытывали напряженность в отношениях с командованием Белой армии — генералами Л. Г. Корниловым, затем А. И. Деникиным и, наконец, П. Н. Врангелем. Особенно эти противоречия обострились с середины 1919 г., когда от рук белогвардейских «боевых соратников» по борьбе с большевизмом погиб председатель Кубанской Рады Рябовол Н. С., а в результате печально известного «Кубанского действа» — разгона Рады, был казнён священник Кулабухов А. И. Образно говоря, кубанские казаки, воевавшие по обе стороны линии фронта, были «своими среди чужих и чужими среди своих». Такова лишь общая картина, исторический контекст был гораздо сложнее.

Итак, спустя три недели после Февральской революции 1917 г. управление Кубанской областью и Черноморской губернией перешло к комиссарам Временного правительства кадетам К. Л. Бардижу и Н. Н. Николаеву, а наказный атаман генерал-майор М. П. Бабыч был отстранен от должности и отправлен в отставку «с мундиром и пенсией».

Новая власть стремилась не допустить конфронтации с казачьей администрацией в отделах области и старалась опереться на нее. В разосланной в середине марта Временным Кубанским областным комитетом инструкции о выборах гражданских комитетов проведение этой важной акции возлагалось на казачьи органы управления. Одновременно, в марте и апреле прошли перевыборы атаманов и органов казачьего самоуправления. Были смещены сторонники свергнутого режима, наиболее одиозные представители старых властей.

Первые крупные разногласия открыто выявились на областном съезде представителей населенных пунктов Кубанской области, проходившем в Екатеринодаре с 9 по 18 апреля. На него прибыли более тысячи человек: 759 представителей станиц, аулов, сел и хуторов, а также делегаты от партий, различных организаций и групп. Руководящую роль на съезде играли эсеры, что предопределило и характер принятых на нем решений. Съезд подтвердил полномочия гражданских комитетов как органов новой власти, однако не распространил их функции на территории с казачьим населением, где сохранялось атаманское правление. Съезд таким образом закрепил существование двух параллельных структур управления в области. Вместо Временного Кубанского исполнительного комитета на основе паритетного представительства казаков, горцев и иногородних съезд избрал областной совет из 135 человек и его исполнительной комитет, в который вошли по 2 представителя от казаков и иногородних от каждого отдела и 4 от горцев. Однако съезд выявил серьезные противоречия между казаками и иногородними и не смог достичь согласия по вопросам изменения управления области, предоставления равных прав с казаками невойсковому населению, урегулирования землевладения и землепользования. Особенно остро обсуждался последний вопрос. Съезд подтвердил права на паевые земли и войсковое имущество, а принятие окончательного решения отложил до созыва Учредительного собрания.

Еще во время съезда уполномоченных населенных пунктов его участники-казаки объявили себя Войсковой Радой. 17 апреля казачий съезд подтвердил создание Кубанской войсковой Рады и образовал Временное Кубанское войсковое правительство. В его состав вошли семь членов Кубанского областного исполнительного комитета и восемь избранных Радой представителей казачества. Было решено, что до следующей сессии Войсковой Рады правительство должно входить в состав Исполнительного комитета. Председателем Рады стал Н. С. Рябовол, бывший до революции главой правления Черноморско-Кубанской железной дороги. Правительство возглавил полковник Генерального штаба, ранее бывший атаманом Лабинского отдела, А. П. Филимонов, а позже — Л. Л. Быч. 12 октября 1917 г. А. П. Филимонов был избран атаманом Кубанского казачьего войска.

Часть деятелей Рады, так называемые «черноморцы» или федералисты, к которым принадлежали Н. С. Рябовол, Л. Л. Быч, являлись сторонниками автономии Кубани, ее «самостийного» существования, другие — «линейцы» придерживались курса на развитие области в составе единой и неделимой России. К ним принадлежал и атаман А. П. Филимонов. В течение всех лет существования Рады между этими группировками шла непрекращающаяся борьба.

На основе «Временных положений о высших органах власти в Кубанском крае» управление в области передавалось Кубанской Раде, которая должна была избираться «правомочным» или полноправным местным населением: казаками, горцами и коренными крестьянами. В то же время избирательного права лишались иногородние крестьяне, имевшие менее трех лет оседлости, и рабочие. «Положение» предусматривало, что из числа своих членов Кубанская Рада должна сформировать Законодательную Раду и избрать войскового атамана. Исполнительная власть возлагалась на войсковое правительство в составе 10 членов кабинета, из которых трое являлись представителями горцев и иногородних. Оно являлось подотчетным Законодательной Раде. В политической области программа Рады отстаивала незыблемость казачьих прав и привилегий при сохранении неполноправности иногородних. В сфере экономики был взят курс на сохранение традиционного землевладения и землепользования, а также развитие частной собственности. Такая программа, подкреплявшаяся заявлениями о единстве интересов всех казаков, позволила Раде привлечь к себе тысячи тех из них, которые, не желая возврата самодержавных порядков, не могли поступиться своими земельными наделами и правами и готовы были их отстаивать, независимо от того, откуда исходила угроза.

В течение всего мая и июня 1917 г. войсковое правительство действовало совместно с гражданскими комитетами. Этот союз подтверждался и решениями I Всероссийского казачьего съезда, состоявшегося в начале июня в Петрограде. На нем была выражена поддержка Временному правительству, а также заявлено о сохранении в неприкосновенности собственности казачьих войск и развитии их самоуправления. Противоречия между казаками и иногородними, открыто проявившиеся уже на областном съезде крестьянско-казачьих депутатов, усилились в ходе июльских событий 1917 г. Еще в июне войсковое правительство заявило о разрыве с иногородними, а 2 июля казачьи представители ушли с заседания Кубанского областного исполкома, вышли из его состава и образовали Кубанский войсковой Совет.

9 июля К. Л. Бардиж, выполняя решение Временного правительства, объявил о передаче власти Кубанской Раде и упразднении областного Совета и исполкома. В свою очередь Рада приступила к ликвидации местных Советов. В станичных приговорах исполкомы признавались нежелательными и распускались. В станицах восстанавливалось атаманское управление, а в селениях — власть старшин. Не всегда это происходило мирным путем: нередко возникали столкновения между сторонниками и противниками войскового правительства.

Таким образом, если в центре России 4 июля период т.н. «двоевластия» закончился переходом власти в руки Временного правительства, то на Кубани «первую скрипку» стало играть казачье правительство. Вторая краевая Рада, заседавшая 24 сентября — 4 октября, т. е. ещё до вооружённого восстания в Петрограде, 7 октября приняла первую Конституцию Кубани — «Временные основные положения о высших органах власти в Кубанском крае». Управление областью, переименованной в край, передавалось краевой Раде, которая должна была избираться не только казаками, но и остальным «правомочным» населением — горцами и коренными крестьянами. Таким образом избирательного права лишались иногородние, имевшие менее трёх лет оседлости, и рабочие. Во вновь создаваемом краевом правительстве три места из десяти выделялось представителям неказачьего населения, в т. ч. горцам.

Следовательно, под юрисдикцию кубанского краевого законодательства попадало не только казачье войсковое сословие, но и всё остальное население края. При этом иногородние вместе с рабочими ущемлялись в избирательных правах и фактически не были допущены в органы законодательной и исполнительной власти. Естественно, что в крае, где казаки составляли меньшинство населения, принятие подобной конституции было воспринято как акт государственного переворота. Социалистические партии забили тревогу по поводу создания на Кубани «аристократической республики». Как и в июле, кубанские парламентарии предвосхитили развитие событий в Петрограде, приготовив в качестве альтернативы ещё не провозглашённому государству диктатуры пролетариата казачью республику. Её «внутрисословный» демократизм никак не сочетался с авторитаризмом по отношению к остальному населению края.

После получения сообщения о свержении Временного правительства на всей территории Кубанской области с 26 октября было введено военное положение, запрещено проведение митингов, собраний. В отделы от имени атамана и войскового правительства направлялась телеграмма, в которой население призывалось к борьбе с Советской властью: «Узнав о преступном в Петрограде, войсковой атаман и войсковое правительство Кубанского войска постановили защищать Временное правительство всеми имеющимися в их распоряжении средствами, и в случае захвата власти большевиками в Петрограде — такой власти не признавать; вести с изменниками, предателями родины беспощадную борьбу».

Всю полноту власти взяло на себя Кубанское войсковое правительство. По его распоряжению были заняты почта и телеграф в Екатеринодаре, усилилось давление на Советы, часть которых была распущена, проводились многочисленные аресты. 2 ноября большевики перешли на нелегальное положение и 5 ноября создали ревком для подготовки вооруженных отрядов Красной гвардии. Напряжение нарастало с каждым днем. Достаточно было малейшего повода, чтобы положение в области обострилось еще больше.

В это время в Екатеринодаре проходил 1-й областной съезд иногородних, открывшийся 1 ноября. Он рассматривал вопросы правового положения и земельного обеспечения крестьянства Кубани, которые, однако, разрешить не смог. Эсеро-меньшевистское большинство съезда, искавшее классового и межсословного компромисса, не желало идти на конфликт и разрыв с казачьими властями и отклонило предложенные большевиками резолюции о признании Советского правительства и отмене военного положения.

С 1 по 11 ноября в Екатеринодаре проходила работа I сессии Кубанской Законодательной Рады, на которой вместо Временного войскового правительства было образовано Кубанское краевое правительство. Его председателем стал Л. Л. Быч. Новое название отражало изменения в политике Кубанской Рады, вызванные разраставшимися сословно-классовыми противоречиями и поисками в этих условиях союзников. Рада стала искать поддержку среди всего населения области, заявив, что она намерена выражать интересы иногородних и горцев. Одновременно, пытаясь укрепить свои позиции, Кубанская Рада все чаще и чаще обращалась к использованию военной силы.

Особые надежды возлагались на казачьи части, возвращавшиеся на Кубань с фронта. Но именно фронтовые казаки были настроены оппозиционно по отношению к краевому правительству, считая, что оно выражает лишь интересы верхов, а не всего казачества. Часть возвращающихся казаков и солдат оказались распропагандированными большевиками и в дальнейшем составили опору Советов. Глава краевого правительства Л. Л. Быч вынужден был отметить, что «в декабре… стали возвращаться на Кубань казачьи войска, и они внесли свою, притом большую лепту в смысле ускорения процесса большевизации». А газета «Вольная Кубань» писала, что «надежды войскового правительства на поддержку воинских частей, прибывших с фронта, не оправдались. Ни одна воинская часть, вернувшаяся с фронта, не подчинилась войсковому правительству». Им вторил и генерал Алексеев, с горечью констатировавший, что «кубанские казаки нравственно разложились». Сами казаки говорили — «мы не большевики и не кадеты, мы — казаки-нейтралитеты». В этих условиях Рада приступила к формированию собственных «войск Кубанского края» под командованием штабс-капитана В. Л. Покровского.

В декабре 1917 г. Кубанская Рада сделала попытку заручиться поддержкой иногородних. С этой целью было решено объединить заседания Рады и 2-й сессии съезда иногородних, который продолжил свою работу с 12 декабря. Однако в условиях крайней поляризации социальных сил о выработке единых решений не могло быть и речи. Раскол произошел как среди иногородних, так и среди казаков. Раде удалось привлечь к себе зажиточную часть иногородних, тогда как беднейшее казачество заявило о поддержке революции совместно с иногородним крестьянством.

В результате вместо объединенных заседаний в Екатеринодаре одновременно проходили два съезда: в театре «Мон-Плезир» — съезд трудовых казаков и части иногородних лиц, или второй Кубанский областной съезд иногородних, а в «Зимнем театре» — 2-й общеобластной съезд представителей казаков, иногородних и горцев, состоявший из сторонников Кубанской Рады. Последний избрал объединенную Законодательную Раду в составе 45 казаков, 45 иногородних и 8 горцев и новое краевое правительство, внес изменения в систему выборов, расширив права иногородних. Для участия в выборах устанавливался двухлетний срок проживания на Кубани. Кроме того, один из помощников атамана должен был избираться из числа иногородних. В это время Съезд иногородних потребовал передачи всей власти в руки Советов и постановил признать Совет Народных Комиссаров «как власть, опирающуюся на всю революционную демократию страны», объявив одновременно о непризнании всех постановлений Краевой Рады и правительства. Принятая съездом резолюция «Об организации власти на Кубани» не оставляла надежды на достижение соглашения со сторонниками Рады. Съезд избрал областной Совет народных депутатов под председательством большевика И. И. Янковского. Таким образом, в декабре 1917 г. расстановка политических сил в области достигла крайней степени обострения.

8 января 1918 г. первая сессия объединенной Законодательной Рады провозгласила Кубань самостоятельной республикой, входящей в состав России на федеративных началах. Позднее это даст повод деникинским офицерам — «единонеделимцам», ратовавшим за единую и неделимую Россию, иронизировать по поводу казачьей государственности: «И журчит Кубань водам Терека — я республика, как Америка».

Во вновь избранном «паритетном» правительстве Л. Л. Быча все 5 министерских портфелей, выделенных иногородним, получили социалисты — 4 эсера и меньшевик. Если к этому добавить, что в недавнем прошлом и сам Л. Л. Быч и министр земледелия Д. Е. Скобцов отдали дань участию в социалистическом движении, то очевидно, что правительство по сути было коалиционным.

Таким образом, перед лицом угрозы большевизма политическое руководство казачества пошло на компромисс с иногородними социалистами. Но было поздно — волны революционных потрясений докатились и до границ доселе спокойной Кубани. И хрупкая правительственная коалиция, просуществовав немногим более месяца, уступила место союзу Рады с Л. Г. Корниловым. Так угроза слева повлекла за собой крен вправо. Кубань неотвратимо погружалась в пучину гражданской войны.

После того, как в течение января 1918 г. Советы взяли власть в свои руки в Армавире, Майкопе, Тихорецке, Темрюке и ряде станиц, ими было начато формирование красногвардейских отрядов. В Черноморской губернии советская власть победила еще раньше — в Туапсе уже 3 ноября, а в Новороссийске — 1 декабря 1917 г. Поэтому Черноморье и стало тем плацдармом, откуда начались атаки на Екатеринодар.

Вторым очагом большевизма на Кубани стали части 39-й пехотной дивизии, которая организованно прибыла в область с Кавказского фронта и дислоцировалась вдоль железнодорожной ветки Армавир-Кавказская-Тихорецкая. Именно в Армавире — первом из городов Кубани — 2 января 1918 г. была установлена советская власть, а полутора месяцами позднее состоялся 1-й съезд Советов Кубанской области во главе с Я. В. Полуяном. Он и провозгласил власть Советов на всей территории Кубани. В руках краевого правительства оставался лишь Екатеринодар. С занятием его 14 (1) марта войсками И. Л. Сорокина начался полугодовой советский период в истории Кубани.

Изгнанные из Екатеринодара Рада и правительство в обозе вооруженного отряда под командованием новоиспеченного генерала В. Л. Покровского искали встречи с Добровольческой армией. Признав в обращении к населению по случаю ухода, что казачество «не смогло защитить своих избранников», Рада надеялась найти защиту под сенью штыков армии генерала Л. Г. Корнилова.

23 (10) февраля 1918 г. Добровольческая армия, покинув Ростов-на-Дону, вступила в пределы Кубанской области, пытаясь обрести здесь социальную опору для организованной борьбы с большевиками. Однако этим надеждам не суждено было сбыться. «Кубанцы выжидали», — вспоминал позже генерал А. И, Деникин. Отбиваясь от наседавшего противника, непрерывно маневрируя и делая в сутки до 60 верст, армия с боями продвигалась к Екатеринодару.

Ключевым стал день 28(15) марта, когда у станицы Ново-Дмитриевской под командованием Л. Г. Корнилова объединились его добровольческие части и отряд Кубанской Рады В. Л. Покровского. Однако, одновременно с объединением между союзниками сразу обозначились глубокие противоречия, которые со всей ясностью проявились спустя год, когда армия генерала Деникина находилась на пике своего успеха.

О характере взаимоотношений между главнокомандующим вооруженными силами Юга России и кубанским казачеством красноречиво свидетельствуют мемуары атамана А. П. Филимонова. На совещании представителей главного командования и казачества, состоявшемся 6−7 (19−20) июня 1919 г. в Екатеринодаре, А. И. Деникин ребром поставил вопрос: «С Русью ли идем мы, представители казачества, или против Руси?». Такая постановка вопроса возмутила А. П. Филимонова, который заявил: «Нам надоело быть молодцами. Мы хотим быть гражданами». Вечером того же дня, во время парадного официального обеда в атаманском дворце Деникин произнес свой ставший скандально известным тост: «Вчера здесь, в Екатеринодаре, царили большевики. Над этим домом развевалась красная грязная тряпка, в городе творились безобразия. Проклятое вчера… Сегодня здесь происходит что-то странное — слышен звон бокалов, льется вино, поются казачьи гимны, слышатся странные казачьи речи, над этим домом развевается кубанский флаг… Странное сегодня… Но я верю, что завтра над этим домом будет развеваться трехцветное национальное русское знамя, здесь будут происходить только русские разговоры. Прекрасное „завтра“.. Будем же пить за это счастливое и радостное завтра…».

Неделей позже эта речь трагически отозвалась в Ростове, где от выстрела деникинского офицера, прозвучавшего в гостинице «Палас-Отель», погиб председатель Кубанской краевой Рады Н. С. Рябовол. С фронта началось повальное дезертирство кубанских казаков. Позже А. И. Деникин сетовал в мемуарах, что если в конце 1918 г. кубанцы составляли 2/3 его вооруженных сил, то к концу лета 1919 г. — лишь около 15%. Отдельные кубанские части давали до половины состава дезертиров.

Одновременно Кубанская Рада предприняла дипломатический демарш, послав самостоятельную делегацию на Парижскую мирную конференцию. Попытка Кубани вступить в Лигу Наций в качестве полноправного члена мирового сообщества потерпела фиаско. Тем не менее, А. И. Деникин ответил на этот вызов разгоном Рады и повешением одного из членов делегации — полкового священника А. И. Кулабухова. Осуществил «кубанское действо», как называли эти события современники, недавний «спаситель Кубани» генерал В. Л. Покровский.

Экономика края в рассматриваемое время была подвержена влиянию всех негативных факторов военного времени — развал транспорта и производственных связей, дефицит рабочей силы, обременительные поставки армии. Вместе с тем, со второй половины 1918 г. и до начала 1920 г. Кубань находилась в тылу, что в совокупности с мощным сельскохозяйственным сырьевым потенциалом и наличием портов, а также других торговых путей создало сравнительно с другими регионами России благоприятные условия для экономического развития.

Аграрная реформа, разработанная краевым правительством, вследствие своего узкосословного характера осталась на бумаге, однако состояние сельского хозяйства края говорило если не о прогрессе, то о стабильности. Так, при значительном сокращении посевных площадей урожай 1919 г. по общему сбору зерна был почти равен урожаю 1914 г., а урожайность зерновых не только не уменьшилась, но даже несколько возросла.

В крае продолжалось развитие кооперативного движения, объединившего в своих рядах более 780 тыс. членов (при 3-миллионном населении края). Почти 900 кредитных, ссудно-сберегательных и потребительских учреждений имели оборот в сотни миллионов рублей. Несомненно одно — экономика края, ориентированная прежде всего на сельскохозяйственное производство, показала свою жизнеспособность даже в экстремальных условиях гражданской войны.

Своеобразие развития Кубани заключалось в том, что она избежала расказачивания, изнурительного воздействия политики «военного коммунизма» с ее комбедами и продразверсткой. В условиях же «белогвардейского режима деникинщины» товарное хозяйство Кубанского края показало свое преимущество над военно-коммунистической системой производства и распределения. Эта относительная независимость хозяйственного и общекультурного развития Кубани от отрицательного влияния факторов военного времени не являлась исключением. Аналогичная картина наблюдалась и в других регионах, продолжительное время находившихся под властью антибольшевистских правительств (Дон, Сибирь).

С конца 1919 г. в жизни Кубанского края и Черноморской губернии стали доминировать военные аспекты. Противоречия между Радой и А. И. Деникиным достигли своего апогея. Но судьба Кубани теперь решалась на фронтах Гражданской войны. В конце февраля — начале марта 1920 г. в ходе боев на северо-кавказском направлении наступил перелом. Вопреки обнадеживающей поговорке белых «зима — ваша, лето — наше», которая подтвердилась победами над красными в кампаниях 1918;1919 гг., командование Красной Армии перешло в ставшее победоносным наступление…

Итак, начав свой путь вместе с кадетами и Временным правительством весной 1917 г., Рада через попытку установления сословной казачьей республики летом-осенью того же года пришла к коалиции с умеренными социалистами, но созданное в начале 1918 г. «паритетное правительство» не просуществовало и двух месяцев.

Период 1918;1919 гг. знаменовался непрекращающейся вооруженной конфронтацией с большевиками на внешнем фронте и противоречиями с генералом Деникиным на внутреннем.

Основная часть казачества Кубани также прошла сложный путь: от позиции благожелательного и вооруженного нейтралитета в 1917 г., вооруженных выступлений на стороне советской власти весной 1918 г. и против нее летом 1918 — осенью 1919 г. до капитуляции перед Красной Армией и примирения с большевиками (весна 1920 г.) с последующим антисоветским бело-зеленым движением.

Иногороднее крестьянство и пролетариат Кубани и Черноморья, в 1917 г. безоговорочно приняв в своем большинстве революцию, на протяжении 1918;1919 гг. последовательно пополняли ряды Красной Армии, а затем вместе с казаками «зеленые» партизанские формирования. В целом же позицию иногородних, а, тем более, рабочих можно оценить как просоветскую.

Взаимодействие этих векторов поведения различных политических и социальных сил дало ту полифоническую картину революции и Гражданской войны на Кубани, столь далекую от ее двухцветного «красно-белого» изображения.

Таковы были сложные и противоречивые условия, в которых осуществляло свою деятельность Кубанское войсковое, а затем и краевое правительство.

ФОРМИРОВАНИЕ И ТРАНСФОРМАЦИЯ ОРГАНОВ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ НА КУБАНИ В КОНЦЕ XVIII — XX ВЕКАХ Проблема роли представительных органов власти в механизме государства — одна из наиболее важных тем нашей истории и современности. Потребность совершенствования государственного механизма делает необходимым анализ отечественного и зарубежного опыта устройства представительных учреждений и являет несомненно актуальную и важную задачу. В этой связи закономерен возросший интерес к истории кубанского парламентаризма.

Анализ развития идей парламентаризма на Кубани даёт основание использовать позитивный региональный опыт развития представительных учреждений. Сейчас во многом господствует точка зрения о том, что западная демократия, построенная на принципах парламентаризма, и есть тот идеал, к которому нужно стремиться, так как западные страны достигли больших экономических успехов в условиях функционирования демократических институтов власти. На протяжении всей своей истории Россия испытывала влияние передовых идей Запада, однако нельзя лишь этим объяснять наличие в российской истории таких представительных учреждений, как, например, Земский собор, Государственная дума.

На Кубани также есть свои парламентские традиции. Наш регион накопил богатый опыт функционирования различных представительных учреждений. И хотя под влиянием определенных обстоятельств в России победила другая — самодержавная — тенденция, во все времена истории страны существовала точка зрения, отстаивающая идею представительного правления.

Термин «парламентаризм» — не сугубо западное понятие. Проследив этимологию слова «вече», М. Шефтель выводит его из глагола «вещать», то есть «вече» буквально — «парламент». Помня об этом, целесообразно перенимать все лучшее не только у зарубежных стран, но и обращаться к отечественному опыту, накопленному за несколько веков.

Истоки представительной власти на Кубани начинаются в Запорожской Сечи — родоначальнице значительной части Кубанского казачьего войска.

В Запорожской Сечи не существовало ни писаных законов, ни законодательного кодекса, ни специального органа для его выработки и применения. Суд, самоуправление, административные распоряжения держались на обычаях и воле народа или всего войска; воля проявлялась и осуществлялась на народных собраниях, войсковых радах. Отсюда и происходит широкая власть народного собрания или Войсковой Рады. Рада была и высшей правящей инстанцией, и инициатором всяких начинаний, особенно военных.

В состав Войсковой Рады входили только запорожские казаки — т. е. все те, кто с оружием в руках защищал Сечь, веру и народ малорусский, кто участвовал в военных предприятиях Сечи. Ни люди попавшие в Сечь на заработки, ни люди, производившие торговлю в Запорожье (а также женщины), не имели права на участие в радах.

Рады были очередные, назначенные, по Запорожским обычаям, в определённые дни года, и чрезвычайные, собиравшиеся по мере надобности и при исключительных обстоятельствах. Очередные рады производились при торжественной обстановке. Особой торжественностью отличалась Рада на Новый год. Важность новогодней Рады обуславливалась тем, что на ней выбиралась казачья старшина, распределялись земли и угодья между казаками.

Запорожская Рада послужила образцом высшего представительного учреждения, диктовавшего обычные законы и устанавливающего порядки на всей территории Запорожской Сечи.

В 1775 г. императрица Екатерина II приняла решение об уничтожении военных поселений днепровских казаков, искоренении самого понятия «Запорожская Сечь». Поскольку по российскому югу прокатилась первая «екатерининская турецкая война» и близилась вторая, фаворит императрицы князь Г. А. Потёмкин стал собирать военные силы. Своим решением, подтверждённым рескриптом императрицы, он призвал на русскую службу запорожских казаков, оставшихся после разгрома Сечи. В 1783 г. был создан «Кош верных казаков черноморских». Черноморские казаки храбро сражались во второй «екатерининской турецкой войне» 1787−1791 годов.

В январе 1788 г. Екатерина II разрешила бывшему полковнику бывшего Запорожского войска Сидору Белому с его «верными казаками» поселиться на противоположном берегу Керченского пролива — на полуострове Тамань. В апреле того же года обосновавшееся на Тамани казачье войско получило официальное название — «Войско верных казаков черноморских». С 1792 г. началось постепенное заселение Кубани черноморскими казаками. Традиции народного представительства в силу исторической преемственности перешли на берега Кубани вместе с черноморским войском, возникшим из призванных к службе казаков последней Запорожской Сечи.

Черноморское войско хотя и образовалось с разрешения русского правительства, но было сформировано самими казаками по образцу Запорожской Сечи, со всеми отличительными особенностями её организации. Сразу же после переселения на Кубань встал вопрос о принятии нормативного акта, определяющего статус высших органов власти и управления Черноморского войска. Опубликованный документ «Порядок общей пользы», разработчиками которого были войсковой судья А. Головатый, кошевой атаман З. Чепега и войсковой писарь Т. Котляревский, исключили Войсковую Раду — как высший представительный орган казачьего управления — из общей системы высших органов управления войском.

Принятый в 1794 г. «Порядок общей пользы» начинается установлением того факта, что составители его «избраны и утверждены» императрицей Екатериной II и князем Г. А. Потёмкиным для управления Черноморским войском. Однако войско не поручало кошевому атаману, войсковому писарю и войсковому судье принимать этот акт. Сделано это было его составителями самостоятельно, без участия Войсковой Рады, и в «Порядке общей пользы» Войсковая Рада не упоминается вовсе.

Так войсковые правители, взяв на себя роль законодателей, установили: высшим органом управления войском будет Войсковое правительство — состоящее из кошевого атамана, войскового судьи и войскового писаря.

В Запорожской Сечи не существовало никаких законов, изданных центральным правительством. Все законы принимались на основе обычая Запорожской Радой — она была высшим органом власти. Ныне управление Черноморским войском необходимо было согласовывать с установленным центральным правительством порядком по управлению российскими губерниями.

Высшая администрация войска представляла лишь внешнюю форму сечевой администрации — без внутреннего правового содержания. По сути она была органом правительственным, так как назначалась, сменялась, руководилась и была ответственной исключительно перед центральным правительством. Сам исторический ход событий вызвал необходимость изменить систему высших органов управления войском, исключив из него представительные учреждения и выборные начала. Связано это было во многом с необходимостью уменьшить приволье казачьей жизни, поставить войско на службу центральному правительству.

Центральное правительство неизменно шло по своему пути. В 1801 г. император Павел I дал войску новую грамоту. Вместо «войскового правительства» учреждена «войсковая канцелярия». В ней должны были присутствовать от войска атаман и два члена, а от правительства «особа», по назначению от него. При канцелярии должен был состоять правительственный прокурор. Грамотой императора Павла I упразднены звания войскового судьи и войскового писаря.

Назначение в войсковую канцелярию доверенных лиц от центрального правительства связывало самостоятельные действия и начинания казачьей администрации. Правительственными распоряжениями были окончательно уничтожены следы сечевого устройства. С казачьей демократией на долгие годы было покончено. Самоуправление и выборность реализовывались исключительно на уровне станичной администрации. Во второй половине XIX в. выборной оставалась только должность станичного атамана .

В 70-х годах XIX в., когда в городах Кубани, как и по всей России, начинает вводиться городское самоуправление, начинается определённое возрождение представительных учреждений. Вначале городское самоуправление появилось в Ейске, Екатеринодаре, Темрюке, впоследствии — в Майкопе и Новороссийске.

В Екатеринодаре первые выборы в Городскую думу состоялись в 1874 г. В них участвовали 1 704 человека из 27 306 жителей города. В Екатеринодарскую городскую думу вошли 73 гласных; они избрали городского голову, сформировали исполнительный орган — Городскую управу. Начальник Кубанской области мог приостановить любое постановление думы и управы. Но даже в таком виде городское самоуправление способствовало решению многих вопросов благоустройства, проведению водопровода, организации народного образования Парламентаризм зародился в России в начале XX в. Николай II подписал Манифест 1905 г., провозгласивший демократические свободы, в том числе — участие представителей различных сословий в работе Государственной Думы России. В состав первой и второй Государственных дум входило по шесть депутатов от Кубанской области и Черноморской губернии. В думу избирались трое представителей от казачества и трое — от горожан и иногородних. Первая и вторая думы были распущены до истечения сроков полномочий; в третьей и четвертой думах было представлено по одному депутату от казачьего и неказачьего населения трех регионов — Кубанской и Терской областей, а также Черноморской губернии .

Среди депутатов Государственной думы от Кубани были такие известные деятели, как Кондрат Лукич Бардиж (депутат всех четырех дореволюционных дум) — на момент избрания был атаманом станицы Брюховецкой, в 1917 г. стал комиссаром Временного правительства в Кубанской области; Виктор Игнатьевич Лунин (депутат первой Государственной Думы) — народоволец, сподвижник Н. Г. Чернышевского, известный просветитель Кубани; Федор Андреевич Щербина (депутат второй Государственной Думы) — историк, этнограф, статистик, общественный деятель; Петр Григорьевич Кудрявцев (депутат второй Государственной Думы) — известный врач; Павел Семенович Ширский (депутат второй Государственной Думы) — талантливый публицист, прославившийся как защитник кубанских революционеров на судебных процессах.

Вскоре после выборов в первую Государственную Думу в конце 1906 г. в Екатеринодаре прошел съезд уполномоченных станичных обществ — по наделению казаков земельными наделами из войскового земельного фонда. На съезд приехали по два представителя от каждой станицы. Официально он именовался «землеустроительной комиссией» или Кубанской казачьей Радой. Председательствовал на заседании Рады Ф. А. Щербина. Рада была призвана решить конкретный вопрос о наделении землей беднейших станиц. Однако она не стала постоянно работающим органом, хотя ее участники мечтали, что Рада не будет последней.

В полной мере Рада как высший орган представительной власти Кубани возродилась после февральской революции 1917 г. Кубанские казаки пытались организовать новый порядок совместно со всеми коренными и пришлыми иногородними. Был созван Областной съезд, избравший Исполнительный комитет и Областной Совет.

Но вскоре у жителей края проявились расхождения во взглядах на «завоевания революции». Казаки не хотели допустить, чтобы пришлые люди навязывали им свою партийную волю, и 14 июля 1917 г. казачья часть Областного Совета выделилась в отдельный Кубанский Войсковой Совет. Этот Совет отозвал также всех казаков из состава Областного исполнительного комитета, наделил их временными функциями Кубанского Правительства и поручил подготовить созыв Кубанской Войсковой Рады.

Войсковая Рада собралась 29 сентября 1917 г. под председательством Н. С. Рябовола, при товарище председателя Султан Шахин Гирее. Рада установила новое название для Кубанской области — Кубанский край, и Войсковую Раду переименовали в Кубанскую краевую Раду. Был рассмотрен и утверждён «Проект временных основных положений о высших органах власти в Кубанском крае». Они приобретали силу закона, вводились в действие сразу же — без утверждения их Петроградом.

Избран был Кубанский атаман, при нём создано Краевое Правительство. Из состава Кубанской краевой Рады выделили 80 депутатов в качестве первой Законодательной Рады — народного собрания парламентского типа. Поправки и дополнения к конституции края — «Основные положения», а также избрание Войсковых атаманов остались в ведении Кубанской краевой Рады, созываемой периодически.

В ноябре 1917 г. путём соглашения между представителями различных социальных групп и народов, проживающих на территории края, структура Законодательной Рады была расширена до ста депутатов. Из них 46 — казаки, 46 — иногородние, 8 — горцы.

1 ноября 1917 г. открылась первая сессия Кубанской Законодательной Рады. Председателем избран Н. С. Рябовол; он возглавлял Раду бессменно — до своей гибели в 1919 г. После смерти Н. С. Рябовола председателем Кубанской Законодательной Рады стал его заместитель Султан Шахин Гирей — потомок крымских ханов, участник Ледяного похода генерала Л. Г. Корнилова.

В январе 1918 г. на сессии Кубанской Законодательной Рады Кубанский край был провозглашен самостоятельной республикой — она входила в состав России на федеративных началах.

Согласно «Временному положению об управлении Кубанским краем», принятому Краевой Чрезвычайной Радой, источником высшей власти в Кубанском крае была воля его граждан, выражаемая на представительных собраниях. Носителями законодательной власти выступали Краевая и Законодательная Рады, исполнительной — Войсковой атаман и Кубанское краевое правительство. Жёсткий контроль законодательной власти над исполнительной, широкое и активное участие местного населения в государственном строительстве и законотворчестве позволили создать на Кубани в этот период прочную правовую основу демократической государственности, обеспечить эффективное функционирование законодательных органов.

Органы советской власти с момента своего зарождения были выборными. В феврале 1918 г. в Армавире состоялся I съезд Советов Кубанской области, провозгласивший советскую власть на территории всей области. Был избран Кубанский исполнительный комитет областного Совета. Через полтора месяца в Екатеринодаре на II съезде Советов Кубанской области была провозглашена Кубанская Советская республика. Но просуществовала она недолго.

В конце мая 1918 г. в Екатеринодаре открылся III Чрезвычайный объединенный съезд Советов Кубани и Черноморья, образовавший Кубано-Черноморскую Советскую республику. Через месяц первый Северо-Кавказский съезд Советов объединил Кубано-Черноморскую, Ставропольскую и Терскую республики в единую Северо-Кавказскую Советскую республику. Советская власть на Кубани в рамках этой республики была ликвидирована после того, как 17 августа 1918 г. Добровольческая и Кубанская армии заняли Екатеринодар. Была восстановлена власть Кубанской Законодательной Рады и Краевого правительства.

В марте 1920 г. Екатеринодар взяли части Красной Армии, была восстановлена советская власть. На всей территории области начала действовать Конституция РСФСР. Гражданскую власть взял в свои руки временный Кубанский исполнительный комитет. 27 марта он передал свои полномочия Кубанскому областному революционному комитету (с 29 марта — Кубано-Черноморский) под председательством Я. В. Полуяна.

В ноябре 1920 г. Кубано-Черноморский областной революционный комитет постановил провести в ноябре — декабре того же г. выборы в Советы рабочих, красноармейских и крестьянских депутатов по всей территории Кубано-Черноморской области. В декабре этого же года по ходатайству Кубано-Черноморского областного ревкома Екатеринодар был переименован в Краснодар. В январе 1921 г. прошел I съезд Советов Кубано-Черноморской области. Был избран Кубано-Черноморский областной исполнительный комитет, председателем которого стал Я. В. Полуян.

В июне 1924 г. Президиум ВЦИК СССР принял постановление, согласно которому Кубано-Черноморская область ликвидировалась, на ее территории образовывались четыре округа, подчинявшиеся краевому центру в Ростове-на-Дону. В 1930 г. округа были ликвидированы, районы стали напрямую подчиняться Ростову-на-Дону. Более 13 лет Кубань не была самостоятельной административной единицей. Краснодарский край был образован 13 сентября 1937 г. разделением Азово-Черноморского края на Краснодарский край и Ростовскую область. В состав Краснодарского края вошли 14 городов и 77 районов, в том числе 6 районов Адыгейской автономной области. Краснодар стал краевым центром.

Краснодарский краевой Совет депутатов трудящихся (с октября 1977 г. народных депутатов) просуществовал с различными реорганизациями до января 1994 г. Первые выборы в краевой Совет депутатов трудящихся прошли 24 декабря 1939 г. по 107 избирательным округам. Первая сессия краевого Совета состоялась в начале января 1940 г.

На основании Конституции СССР, принятой в октябре 1977 г., Краснодарский краевой Совет депутатов трудящихся переименован в Краснодарский краевой Совет народных депутатов. В эти годы четкого разделения властных структур на исполнительную и законодательную (представительную) власти не существовало. В годы перестройки возобладала идея, что именно представительные органы должны стать центром принятия решений вместо комитетов КПСС соответствующего уровня. В выборных органах первым лицом был председатель исполнительного комитета, с 1990 г. — председатель Совета. В 1990 г. выборы в местные Советы впервые проводились на альтернативной основе.

После роспуска Верховного Совета Российской Федерации осенью 1993 г. система Советов народных депутатов была ликвидирована и в регионах.

С 1994 г. постоянно действующим представительным и законодательным органом государственной власти края стало Законодательное собрание Краснодарского края. Оно явилось историческим правопреемником представительных органов в нашем регионе — Кубанской Законодательной Рады, Кубано-Черноморского областного Совета рабочих, красноармейских и крестьянских депутатов, Краснодарского краевого Совета депутатов трудящихся и Краснодарского краевого Совета народных депутатов.