Противоречия между идеалом и реальностью

Для того чтобы определить ближайшие, первостепенные и более отдаленные цели и, соответственно, средства их достижения, необходимо четко понимать соотношение идеального и реального в политике. Как уже отмечалось, этика, в том числе политическая, включает в себя проблемы общественного идеала, конечных целей общества, а также соотношения целей и средств их достижения. «Что всегда превращало государство в ад на земле, так это попытки сделать его земным раем» , — писал немецкий поэт Ф. Гельдерлин. Весь исторический опыт свидетельствует, что попытки предугадать конечные результаты масштабных социально-экономических преобразований, а тем более реализовать некий идеал совершенного общества сопряжены с невероятными трудностями и объективного (не зависящего от сознания людей), и субъективного (определяемого волей человека) характера.

Общественный идеал — это некое высшее, совершенное состояние общества, к которому стремятся если не все, то, во всяком случае, большинство людей. Идеал предстает как сумма идей, теорий, моделей, проектов, обосновывающих историческую необходимость перемен, обозначающих пути и средства достижения желаемой цели. Однако важно четко понимать, что любой общественный идеал исторически ограничен, он соответствует состоянию общества, уровню социального развития и научных знаний своего времени.

Это значит, что идеал совершенного общества в представлениях, скажем, древних мыслителей весьма отличается от общественного идеала наших современников. Например, в проекте идеального государства древнегреческого философа Платона нам едва ли покажутся привлекательными идеи общности жен и детей, упразднения семьи (Платон признавал только общественное воспитание детей, полностью изолированных от родителей), государственного регулирования браков и т. п. В модели Аристотеля мы вряд ли можем согласиться с наличием в идеальном государстве института рабства.

Но Платон и Аристотель жили во времена рабовладения и не мыслили себе общества без рабов, считая рабство естественным и вечным состоянием. Ясно, что и те, кому предстоит жить на Земле в конце XXI в., будут изучать наши представления об идеальном обществе как достояние давно ушедшей эпохи.

Общественный идеал возникает как реакция на волнующие общество проблемы, как желание людей освободиться от переживаемых ими тягот и лишений. В светской традиции общественный идеал обращен в будущее, обычно весьма отдаленное. Религиозное мышление склонно видеть воплощение надежд и чаяний людей в прошлом, в безвозвратно ушедшем «золотом веке». Без общественного идеала, устремлен ли он в будущее или отнесен к минувшим временам, наверное, было бы невозможно движение общества вперед, поскольку именно в нем человечество рисует свою мечту о лучшем будущем, к которому надеется приблизиться.

Такой общественный идеал сейчас нужен и нам — гражданам России, которая переживает величайшие трудности перехода от тоталитаризма к новой демократической государственности. В течение более 70 лет мы были убеждены в том, что строим коммунистическое общество, в котором не будет разделения на богатых и бедных, в котором будет искоренена преступность, исчезнут классы, государство и властные институты, все люди станут свободными и равными. Однако в условиях тоталитарного режима эти цели и не могли осуществиться. Более того, сам идеал совершенного коммунистического общества, который вынашивался людьми с древнейших времен, оказался дискредитированным. Понимая историческую ограниченность любого общественного идеала, опираясь на уровень науки и практики наших дней, мы должны сегодня выбрать для нашего общества новые ориентиры, найти правильную отправную точку движения в будущее.

При разработке общественного идеала, к которому должно стремиться общество, необходимо исходить прежде всего из признания свободы бесконечного развития, а не утопической цели достижения социальной гармонии и завершенности истории. Подобно тому как видимый физический горизонт по мере приближения к нему отодвигается все дальше и за ним простирается бесконечность, так же и за пределами мыслимого человеком морального горизонта (мира идеального) лежит бесконечность действий и устремлений миллионов людей.

Путь морального прогресса — это путь постоянных исканий и стремлений, путь, по которому идет человечество, не останавливаясь на достигнутом и преодолевая препятствия. И здесь речь может идти не об окончательных решениях или о достижении конечных целей, а о непрекращающемся стремлении к осуществлению вечного идеала. Этот идеал, собственно говоря, и может существовать как идея, утопия, отдаленная цель, которой невозможно в полной мере достигнуть, но к которой люди всегда будут стремиться. Стараясь реализовать свои стремления, они идут к более совершенному обществу с более гуманными, свободными, демократическими отношениями.

Следует подчеркнуть, что сама постановка вопроса о полной реализации той или иной идеальной модели чревата огромными опасностями и для человеческой свободы, и для морали и нравственности. Тот, кто верит в возможность окончательного решения всех проблем человечества путем создания совершенной общественно-политической системы, не постоит за ценой, будет готов пожертвовать миллионами, десятками миллионов человеческих жизней. По самой логике вещей он вынужден будет уничтожать всех несогласных, подавлять всякую критику, культивировать идею собственной мудрости и всемогущества.

История предоставляет немало подтверждений верности этого вывода. Именно так было в нашей стране, где в жертву идеала коммунистического будущего были принесены миллионы человеческих жизней. То же произошло и в фашистской Германии, руководители которой, завороженные химерическими проектами создания тысячелетнего рейха, развязали Вторую мировую войну, стоившую человечеству многих десятков миллионов жизней.

На пути движения к общественному идеалу его создатели и сторонники неизменно встречаются с различными, но всегда непредвиденными и непреодолимыми препятствиями. Однако политику, убедившему себя и других в близости заветной цели, непременно хочется и самому увидеть свой идеал воплощенным. Мотивы этого могут быть самыми разными: удовлетворение собственного тщеславия, желание доказать недругам и маловерам свою правоту или искреннее стремление увидеть общество преображенным, а людей счастливыми.

Но жизнь человеческая коротка… И вот он торопится, стремится всеми правдами и неправдами, убеждением и насилием как можно скорее построить совершенное общество, чаще всего и не помышляя об утопичности подобной идеи и принося ей все новые и новые жертвы. А между тем глубинные сдвиги, затрагивающие все общество, совершаются, как показывает практика, на протяжении не одного и не двух, а многих десятилетий, при жизни нескольких поколений. История не терпит спешки…

В проблеме морали и политики и, в частности, в таком ее вопросе, как соотношение идеала и реальности, есть еще одна тема, которой нельзя не коснуться, — это мораль и власть.

Исторический опыт свидетельствует о том, что в сфере властных отношений даже достойнейшего из смертных подстерегает множество соблазнов: власть выявляет истинную суть человека. В душе каждого из нас благородство борется с подлостью, возвышенные, истинно человеческие мечты и желания — с самыми низменными помыслами, целеустремленность — с дьявольской одержимостью. Далеко не каждый человек способен выдержать испытание властью, нередко в нем темное начало одерживает верх. А ведь, как говорил один из героев английского писателя Г. Честертона отец Браун, можно удержаться на одном уровне добра, но никому еще не удавалось удержаться на одном уровне зла. К сожалению, за примерами, свидетельствующими о верности этого суждения, вовсе не нужно обращаться к отдаленным временам или странам — и в нашей сегодняшней жизни их предостаточно.

Да, зло, говоря словами Ф. М. Достоевского, нередко приходит в мир в маске добра. Сколько раз в истории разного рода лжепророки, мечтавшие осчастливить человечество, на деле оборачивались сущими антихристами и бессовестными злодеями, приносившими неисчислимые бедствия своим, да и другим народам. Однако следует ли из этого необходимость возводить непреодолимый барьер между миром сущего и миром должного? Ведь в реальной жизни между ними нет резко очерченной грани, а следовательно, не может быть абсолютного разделения вопросов власти и морали.

Политика как искусство возможного

С учетом всего изложенного в этом разделе политику можно рассматривать как искусство возможного. Давая такую характеристику политике, мы вовсе не отказываемся от нравственного, ценностного начала в ней. Мы только утверждаем, что политическая этика должна быть реалистичной, точно учитывать существующие предпосылки и условия политической деятельности, возможности осуществления намеченного политического курса. Учет этих предпосылок означает не отказ политика от собственных убеждений, а определение того, что в конкретной ситуации является приемлемым для большинства. За политиком всегда остается право, сохраняя верность собственным взглядам, попытаться привлечь на свою сторону большинство. Моральное сознание политика не должно превращаться в абстрактное морализирование, он должен четко различать необходимость и неизбежность, практическую целесообразность того или иного действия и его моральную оправданность и обоснованность.

Конечно, плох естествоиспытатель, который не сознает, что успехи его научных изысканий способны обернуться бедой для людей и общества, но действительно опасен тот ученый, который, зная о возможных последствиях своих разработок, оставляет общество в неведении, умалчивая о надвигающейся катастрофе. То же самое и с политиком. С точки зрения морали мы должны признать, что политики вправе ставить перед собой только такие задачи, которые они могут решать, соблюдая при этом общепризнанные в обществе морально-этические нормы. Идеальным можно признать такого политика, который стремится к достижению наибольшего блага для наибольшего числа людей. Но если встать на почву реальности, то, наверное, следует согласиться с Ф. Ницше, по мнению которого всякая политика сводится к тому, чтобы сделать сносной жизнь возможно большему числу людей.

На практике ни один политик не в состоянии предвидеть все возможные последствия своих действий. Никто не может быть абсолютно уверен, а политик особенно, что предпринимаемые шаги не заденут интересы тех или иных слоев и групп населения. Политики зачастую оказываются перед дилеммой: либо принимать непопулярные и жесткие меры, которые не выдерживают критики с гуманистической и моральной точек зрения, либо, отказавшись от их принятия, еще более усугубить ситуацию. С одной стороны, жизненное восприятие политики как искусства возможного ставит определенные пределы морализации политики. С другой стороны, моральные установки, нравственные ценности, существующие в данный момент в обществе, определяют возможные пределы, за которые политик не может выйти без риска скомпрометировать идею и оказаться скомпрометированным самому, а то и вовсе стать политическим изгоем.