Распад советской системы и «дикая приватизация»

Советская система управления экономикой была построена на перераспределении правомочий собственности между различными уровнями и звеньями государственного аппарата. Множественная система контроля над использованием собственности дублировалась, и остаточный доход концентрировался в государственном бюджете. Права собственности расщеплялись между государственными и партийными чиновниками различных уровней и ведомств, при этом правомочия, связанные с текущим управлением, были сосредоточены у директоров предприятий. Изменение в распределении прав происходило в ходе хозяйственных реформ. Отделение стратегического управления и контроля от текущего управления обеспечивало в целом управляемость государственной собственности.

Неэффективность советской экономики была обусловлена избыточной централизацией. Предприятиям сверху устанавливали набор обязательных для выполнения плановых показателей, по достижению которых оценивалась их деятельность. Соответственно директорат стремился к занижению данных о реально располагаемых ресурсах и к выполнению тех показателей из набора, которые оценивались как наиболее значимые. Отсюда стремление к минимизации плановых заданий и расширению подконтрольных ресурсов безотносительно эффективности их использования. С расширением масштабов экономики процесс планирования и управления усложнялся, асимметрия информации складывалась в пользу низовых хозяйственных звеньев, располагавших наиболее достоверными данными о своих реальных производственных возможностях и нс заинтересованных в их полном использовании. Отсутствие точной картины побуждало центральные органы управления планировать деятельность низовых звеньев по принципу «от достигнутого». Нарастающие проблемы в управлении экономикой проявлялись в замедлении темпов экономического роста, хронических дефицитах как на потребительском рынке, так и в системе материально-технического снабжения, отторжении производством научнотехнического прогресса. Сложившаяся конфигурация правомочий собственности делала агентские издержки разрушительными для функционирования экономической системы.

Серьезное расширение прав предприятий произошло в ходе реформы 1987 г. Предприятия получили частичные нрава на распоряжение активами, на формирование стратегических направлений развития. Была введена выборность директорского корпуса трудовым коллективом. Распределение правомочий собственности начало смещаться в пользу менеджмента предприятий. Директорат, осуществляя текущее управление чужой собственностью, фактически вышел из-под контроля государства. Это позволило де-факто распоряжаться безнадзорной собственностью в силу своего должностного положения, тогда как государство, оставаясь формальным собственником, утрачивало правомочия, через которые этот статус мог реализовываться. Вывод подконтрольных директорам финансовых потоков и активов в принадлежащие им на правах частной собственности структуры принимал массовые масштабы. Этот процесс получил название «дикая приватизация» .

Последующая приватизация, призванная упорядочить права собственности, создав тем самым условия для эффективных форм производства, фактически узаконила результаты ее «дикого этапа» и велась сходными методами со сходными результатами.

Массовая приватизация. Большая и малая приватизация

В течение 1990;х гг. были проведены радикальные изменения всей системы отношений собственности на вещественные факторы производства. Процесс приватизации шел двумя способами, значительно различающимися по используемым методам и результатам. «Малая» приватизация осуществлялась через продажу имущества по рыночным ценам, в то время как «большая», или ваучерная, приватизация шла через обмен имущества по условным ценам на условные платежные средства.

Продавались в обязательном порядке через аукционы, конкурсы или инвестиционные конкурсы предприятия с балансовой стоимостью основных фондов по состоянию на 1 января 1992 г. не более 1 млн руб. Предприятия со средней численностью работающих менее 1000 человек или с балансовой стоимостью основных фондов на 1 января 1992 г. менее 50 млн руб., решением трудового коллектива могли выбирать форму приватизации — прямую продажу или акционирование. Более крупные предприятия акционировались в обязательном порядке.

В основном продавались предприятия торговли, бытового обслуживания, реже — малые предприятия в промышленности. Еще до проведения приватизации в этих секторах была сформирована конкурентная среда. При всех злоупотреблениях, неизбежно возникавших в ходе массовой кампании при общем ослаблении государственной власти, процедура рыночной продажи позволяла уже в момент перехода собственности отбирать тех собственников, которые готовы были уплатить за соответствующий объект наибольшую цену, а следовательно, могли обеспечить его наиболее эффективное использование. Здесь предприниматель выступал и собственником, и управленцем, принимая на себя все риски и выгоды, связанные с осуществляемой им деятельностью. Относительно незначительный размер стартового капитала, необходимый для покупки соответствующих объектов, был уже доступен достаточно широкому предпринимательскому слою, сформировавшемуся в процессе спекулятивных операций в период кооперативного движения или занимавшемуся теневой деятельностью с советских времен.

Последующая конкуренция на рынке вела к перераспределению собственности через банкротства или продажу бизнеса. Вновь создаваемые предприятия конкурировали с теми, которые были приватизированы, различия в их происхождении нс влияли на условия доступа к ресурсам. Стимулы, порождаемые частной собственностью, в совокупности с ограничениями, задаваемыми конкуренцией, приводили к заметным позитивным сдвигам в качестве обслуживания, реакции на запросы рынка, эффективности деятельности.

Главной проблемой формирования индивидуальной частной собственности в мелком бизнесе середины 1990;х гг. была слабая защищенность прав собственности. Общий упадок государственной власти в тот период в совокупности со специфическим предшествующим опытом нелегального предпринимательства у новых собственников привели к росту криминализации экономики и коррупции в надзорных государственных органах. Сокрытые от государства налоги изымались бандитскими «крышами» в виде дани и контролирующими инстанциями через взятки. Основным инструментом защиты прав собственности в 1990;е гг. стала сила. В условиях, когда новые для российской экономики права собственности не опирались на обычай и традицию, слабые государственные институты оказались не способны к обеспечению их легальной защиты. Угроза потери бизнеса при его расширении сверх определенного размера и изъятие заметной части прибыли ограничивали возможности частных предприятий.

Частнопредпринимательская собственность приживалась в тех отраслях, где опыт предпринимательской деятельности был накоплен еще со времен советского теневого сектора. Семейный бизнес в промышленности, науке и научном обслуживании и т. д. формировался труднее и до настоящего времени мало заметен.

Условия для проведения массовой приватизации крупного и среднего производства в российской экономике начала 1990;х гг. были менее благоприятны. Во-первых, в стране отсутствовал легальный крупный капитал. Во-вторых, нельзя было сколько-нибудь точно оценить стоимость приватизируемого имущества. Бухгалтерская отчетность велась в советских ценах, оценка по дисконтированному доходу в условиях распада хозяйственных связей и не сформированной структуры цен, набиравшей ход гиперинфляции не имела экономического смысла. Продавать государственную собственность предполагалось при отсутствии покупателей и хотя бы приблизительных ценовых ориентиров.

Необходимо было либо формировать конкурентную среду, допустив иностранный капитал и развивая частный российский бизнес, отказавшись от ускоренной приватизации, либо раздавать государственные предприятия в частную собственность. Выбран был второй вариант. Раздача государственной собственности осуществлялась на основе двух механизмов: приватизационных чеков, выданных всему населению, которые должны были обмениваться на акции приватизируемых предприятий, и льгот трудовым коллективам, позволявшим работникам в условиях гиперинфляции приобретать акции по ценам, зафиксированным на уровне лета 1991 г.

Избранный вариант ускоренной распределительной приватизации формально должен был способствовать установлению «ясных и определенных» прав собственности и за счет этого решать целый ряд задач — от повышения эффективности за счет собственнической мотивации и обеспечения сбалансированности бюджета за счет доходов от приватизации до формирования среднего класса, наделенного собственностью и стремящегося к социальной стабильности. Заявленные цели не могли быть реализованы в рамках принятой схемы и носили скорее пропагандистский характер.

Несмотря на то что продажи акций в ходе приватизации осуществлялись за особое платежное средство — приватизационный чек, его свободный рыночный оборот позволял приобретать пакеты акций на ваучеры, купленные на вторичном рынке. В результате предприятия продавались за бесценок. (Например, Челябинский металлургический комбинат стоил 3,73 млн долл. США. Такого рода список можно было бы продолжать долго.) Распределительный характер принятой приватизационной модели привел к обесценению реального капитана страны, создав тем самым благоприятные возможности для последующей консолидации собственности и проведения спекулятивных операций, с одной стороны, и заниженным требованиям к эффективности использования капитала, с другой. Предприятие стало рассматриваться новыми собственниками не как ресурс для получения дохода от его деятельности, а как объект для спекулятивных операций.

Сложившаяся в результате приватизации к концу 1990;х гг. система распределения правомочий собственности в российских корпорациях была контрпродуктивна. Самым цепным активом в производственном секторе являлся контроль над компанией. Он позволял в более или менее легальных формах трансформировать приобретенные в частную собственность по условным ценам активы в финансовый результат деятельности, который достигался за счет проедания производства. В то же время контроль переставал быть рыночным активом и не мог перемещаться в пользу лиц, обеспечивающих его более эффективное использование. Соответственно перехват контроля осуществлялся с использованием механизмов, лежащих вне фондового рынка — банкротство, административное давление вплоть до вооруженных захватов. Как следствие борьбы за контроль в период 1993—1996 гг. получили распространение наиболее «дикие» формы нарушения корпоративного законодательства, такие как вычеркивание неугодных акционеров из реестра; выпуск «особых» акций, позволяющих претендовать на «особые» дивиденды; продажи имущества по заниженным ценам без ведома акционеров; «размывание» долей «чужих» акционеров в пользу крупнейших акционеров и прочие внелегальные методы.

В последующем процесс пошел по пути укрупнения контрольных пакетов акций в приватизированных компаниях, выходу государства из акционерного капитала в ходе денежной приватизации, включая такие формы продажи государственных пакетов акций, как залоговые аукционы, широко обсуждаемые вплоть до настоящего времени. Консолидация собственности ведет к фактической трансформации публичных компаний в частнопредпринимательские, в которых злоупотребление контролем утрачивало смысл. В то же время крупнейшие компании, вынужденные обращаться на фондовый рынок для привлечения дешевого капитала, попадали под давление рынка и начинали повышать качество корпоративного поведения.

Процесс улучшения корпоративного управления в России, направленный на учет прав всех соучастников, выгод корпорации, начал набирать силу по завершении послекризисного (1998) передела собственности. В настоящее время этот процесс идет по следующим направлениям.

• 1. Повышение информационной открытости компаний.
• 2. Повышение надежности учета прав на акции, жесткая регламентация и контроль над деятельностью специализированных регистраторов.
• 3. Усиление роли советов директоров в принятии стратегических решений, расширение практики включения в их состав независимых директоров.
• 4. Ориентация акционеров на рост капитализации компании как цели, обеспечивающей наиболее полное совпадение интересов различных групп акционеров и менеджмента компании.

Государственная политика в области защиты нрав собственности в сегодняшних условиях заключается, прежде всего, в «тонкой настройке» их распределения, формировании эффективной независимой судебной системы, возвращении себе монополии на принуждение и вытеснение криминальных структур из сферы защиты прав собственности.