Защита владения. 
Римское частное право

Общий характер владельческой защиты

Владение защищалось, в интересах господствующих групп населения, путем решительных административных актов претора. Общей чертой средств этой защиты — интердиктов (см. п. 87) было нормирование владения, как общественно признанного факта пользования вещами, и недопущение вопросов права при разбирательстве дел о владении — controversia de possessione. Ни тот, кто желал охранить свое владение, ни тот, кто оспаривал его, не могли приводить правовых обоснований своих претензий. Природа владельческой защиты и интердиктов определялась тем, что они были продуктом административной деятельности претора. В данном случае эта деятельность не ставила себе задачи разрешения вопросов о правовом основании владения, а ограничивалась сохранением существующего фактического состояния, которое оказалось, таким образом, юридически защищенным. В этом отличие поссессорной защиты от петиторной, при которой, наоборот, выяснялся вопрос о праве.

Виды владельческих интердиктов

Владельческие интердикты известны трех категорий:

• (1) Интердикты, направленные на удержание существующего владения — interdicta retinendae possessionis, в которых за лицом утверждалось осуществление владения и воспрещались какие-либо посягательства на его нарушения другой стороной.
• (2) Интердикты о возвращении насильственно или тайно утраченного владения — interdicta recuperandae possessionis, с помощью которых вытребовалось и возвращалось назад утраченное таким образом владение.
• (3) Интердикты об установлении владения впервые interdicta adipiscendae possessionis (например, в области наследования см. п. 268). Интердикты этой категории носят особый квазивладельческий характер.

Interdicta retinendae possessionis

В число интердиктов, направленных на сохранение и удержание существующего владения, входили два: для недвижимостей — interdictum uti possidetis и для движимостей — interdictum utrubi.

Формула первого интердикта гласила:

Ait praetor: «Uti eas aedes, quibus de agitur, nec vi nec clam nec precario alter ab altero possidetis, quominus ita possidcatis, vim fieri veto». (D. 43.17.1. pr.; Гай. 4.110).

Претор говорит: «Запрещаю применять насилие, — и впредь вы да владеете, как владеете [теперь] теми строениями, о которых идет спор, если это владение не является насильственным, тайным или прекарно полученным друг от друга» .

Строение формулы этого интердикта ясно определяет его характер. Претор исходит из существующего положения («как владеете теперь»), запрещает насильственно изменять его в будущем, но ставит условием, защиты, чтобы наличное владение не было порочным с точки зрения отношений сторон.

Гай утверждал (4.148), что целью интердикта об утверждении владения — uti possidetis — было определить заранее роли сторон в будущем процессе о собственности, установить, кто из спорящих являлся невладеющей стороной и потому должен был взять на себя роль истца, и кто, как владелец, роль ответчика. Но Гай смешивал следствие с причиной. Последней было применение издревле этого интердикта для облегченной охраны владений патрициев и плебеев на общественных землях (ager publicus). Владельцы этих земель до конца республики не имели исков о праве собственности, а когда, после 111 г. до н.э., получили его, продолжали пользоваться интердиктом ввиду его быстроты и удобства.

Исторически интердикт uti possidetis возник раньше интердикта utrubi об охране движимых вещей. Плавт упоминает последний в комедии, относящейся к 200 г. до н.э. По-видимому, спорящие приносили спорные вещи (приводили рабов) к претору, который и объявлял сторонам свой интердикт, в котором обычно обещал признать владение за тем из них, кто провладел вещью большую часть последнего года. Формула этого второго интердикта гласила:

Praetor ait: «Utrubi hic homo, quo de agitur, niaiore parte huiusce anni (nec vi ncc clam nec precario ab altero) fuit, quo minus is eu m ducat, vim fieri veto» (D. 43.31.1. pr.; Гай. 4.160).

Претор говорит: «Запрещаю применять насилие: против того, у кого из двух этот раб, о котором идет спор, пробыл большую часть этого года, не будучи сам насильственно, тайно или прекарно отнят другим, чтобы тот отвел его к себе» .

Первое слово этого интердикта — utrubi (где из двух, у кого из двух) показывает, что он охранял не наличное владение во время издания интердикта, а то владение из двух претендующих на него сторон, которое продолжалось большую часть последнего года, считая от издания интердикта. Побеждает владелец, в доме которого типичный предмет спора (раб) пробыл во владении больше времени, чем у другой стороны. В силе остается условие, чтобы более продолжительное владение не было порочным по отношению к более короткому. Если же имела место такая порочность и владение рабом находилось в руках виновной стороны, то претор разрешал первому владельцу «отвести его к себе в дом». Interdictum utrubi осуществлял таким образом функцию возвращения утраченного владения, т. е. реку-ператорную. В праве Юстиниана это действие interdictum utrubi было отменено, и он отличался от interdictum uti possidetis только объектом.

Оба интердикта об удержании владения Гай называет еще запретительными — prohibitoria, так как в формулах этих интердиктов содержалось преторское запрещение применять насилие — vim fieri veto, направленное против существующего фактического положения и лица, осуществляющего его (Гай. 4.142). Он характеризует их также как двусторонние — duplicia, так как в них претор обращался к обеим сторонам и оговоркой о незащите порочного владения угрожал виновной стороне, вместо защиты, потерей владения (Гай. 4.156). Это двустороннее действие интердиктов соответствовало характеру власти претора (империй).