Способен ли человек победить в себе агрессивные инстинкты?

Ответ на этот вопрос можно найти в различных теориях личности, которые сложились к концу XX в.

Попытаемся дать краткую характеристику этим теориям. При этом оговоримся, что любая попытка дать им определение носит условный характер и поэтому формальна. Она не исчерпывает многообразие и оригинальность подходов авторов к обозначенной проблеме, но, с другой стороны, попытка систематизировать какое-либо явление, а в данном случае речь идет о научных школах, занимающихся проблемой личности, позволяет определить ориентиры в океане научных идей и исканий.

Таким образом, теории личности можно развести, выделив пять параметров, в зависимости:

• • от способов объяснения поведения все теории делятся на:
  • — психологические, социодинамические, психодинамические;
• • от способов получения данных о личности:
• — экспериментальные, неэкспериментальные;
• • от угла зрения автора теории на личность:
  • — структурные, динамические;
• • от возрастного диапазона личности различают теории, рассматривающие:
• — дошкольный и школьный периоды жизни, всю жизнь от рождения до последних дней;
• • от понятий, в которых описывается личность:
• — черты, качества и свойства, формы поведения.

Психоаналитическую теорию личности, разработанную 3. Фрейдом, можно отнести к типу психодинамических, неэкспериментальных, структурно-динамических, охватывающих всю жизнь человека и использующих для описания его как личности внутренние психологические свойства индивида, в первую очередь его потребности и мотивы.

Самосознание человека 3. Фрейд сравнивал с вершиной айсберга. Он считал, что лишь незначительная часть того, что на самом деле происходит в душе человека и характеризует его как личность, адекватно им осознается. Только небольшую часть своих поступков человек в состоянии правильно понять и объяснить. Основная же часть его опыта и личности находится вне сферы сознания, и только специальные процедуры, разработанные в психоанализе, позволяют проникнуть в нее.

Состояние неудовлетворенности собой, тревожности и беспокойства, которые часто возникают у человека, являются, по Фрейду, субъективным, эмоционально окрашенным отражением в сознании человека борьбы «Оно» и «Сверх-Я», неразрешимых или неразрешенных противоречий между тем, что побуждает поведение на самом деле, и тем, что им должно было бы руководить.

Стремясь избавиться от этих неприятных эмоциональных состояний, человек с помощью «Я» вырабатывает у себя так называемые защитные механизмы. Вот некоторые из них:

• 1. Отрицание. Когда реальная действительность для человека непонятна, он «закрывает на нее глаза», прибегает к отрицанию ее существования или старается снизить серьезность возникшей для его «Сверх-Я» угрозы.
• 2. Подавление. В отличие от отрицания, которое большей частью относится к информации, поступающей извне, подавление относится к блокированию со стороны «Я» внутренних импульсов и угроз, идущих от «Сверх-Я». В этом случае неприятные признания самому себе и соответствующие переживания как бы вытесняются из сферы сознания, не влияют на реальное поведение.
• 3. Рациональное развитие. Это способ разумного оправдания любых поступков и действий, противоречащих нравственным нормам и вызывающих беспокойство. Обращение к рационализации характерно тем, что оправдание поступку находится обычно уже после того, как он совершен. Наиболее типичные приемы: а) оправдание своей неспособности чтолибо сделать нежеланием это сделать; б) оправдание нежелательного действия «объективными» сложившимися обстоятельствами.
• 4. Формирование реакции. Иногда люди скрывают от самих себя мотив собственного поведения за счет его подавления через особо выраженный и сознательно поддерживаемый мотив противоположного типа. К примеру, бессознательная неприязнь к ребенку может выражаться в нарочитом внимании к нему.
• 5. Проекция. Все люди имеют отрицательные качества, которые они неохотно признают, а чаще совсем не признают. Механизм проекции проявляет свое действие в том, что собственные отрицательные качества человек бессознательно приписывает другому лицу, причем, как правило, в преувеличенном виде.
• 6. Интеллектуализация. Это своеобразная попытка уйти из эмоционально угрожающей ситуации путем ее как бы отстраненного обсуждения в абстрактных, интеллектуализированных терминах.
• 7. Замещение. Оно выражается в частичном, косвенном удовлетворении неприемлемого мотива каким-либо нравственно допустимым способом.

Если эти и другие защитные механизмы не срабатывают, то неудовлетворенные импульсы, исходящие из «Оно», дают о себе знать в закодированной, символической форме, например, в сновидениях, описках, обмолвках, шутках, странностях поведения человека, вплоть до появления патологических отклонений.

Психоаналитическая теория понимает развитие человека как адаптацию его биологической природы к жизни в обществе, выработку у него защитных механизмов и согласованных со «Сверх-Я» способов удовлетворения потребностей.

В последние десятилетия усиливается тенденция к интегрированному, целостному рассмотрению личности с позиций разных теорий и подходов, и здесь намечается также интегрированная концепция развития, принимающая во внимание согласованное, системное формирование и взаимозависимое преобразование всех тех сторон личности, акцент на которые делался в русле различных подходов и теорий. Одной из таких концепций стала теория М. Эриксона, в которой более чем в других оказалась выраженной данная тенденция.

Эриксон в своих взглядах на развитие придерживался так называемого эпигенетического принципа: генетической предопределенности стадий, которые проходит человек от рождения до конца своих дней. Наиболее существенный вклад Эриксона в теорию личностного развития состоит в выделении и описании восьми жизненных психологических кризисов, неизбежно наступающих у каждого человека. Например:

• • кризис доверия — недоверия (в течение первого года жизни);
• • автономия в противоположность сомнению и стыду (возраст около 2—3 лет);
• • появление инициативности в противовес чувству вины (возраст 3—6 лет);
• • трудолюбие в противоположность комплексу неполноценности (возраст 7—12 лет);
• • личностное самоопределение в противовес индивидуальной серости и конформизму (возраст 12—18 лет);
• • интимность и общительность в противовес личностной психологической изолированности (около 20 лет);
• • забота о воспитании нового поколения в противоположность «погружению в себя» (возраст 30—60 лет);
• • удовлетворенность прожитой жизнью в противовес отчаянию (около 60 лет).

Становление личности в концепции Эриксона^[1] понимается как смена этапов, на каждом из которых происходят качественное преобразование внутреннего мира человека и радикальное изменение его отношений с окружающими людьми. В результате этого он как личность приобретает нечто новое, характерное именно для данного этапа развития и сохраняющееся у него в течение всей жизни, т. е. свой «позитив» мышления.

В основании почти всех современных теорий личности лежит предположение о том, что личность как социально-психологический феномен представляет собой жизненно устойчивое в своих основных проявлениях образование. Устойчивость личности характеризует последовательность ее действий и предназначенность ее поведения, придает ее поступкам закономерный характер. Если бы в каких-то существенных для общения с людьми проявлениях личность не была уступчивой, то людям трудно было бы взаимодействовать друг с другом, добиваться взаимопонимания: ведь каждый раз они вынуждены были бы заново приспосабливаться к человеку, к его поведению. Тем не менее во многих исследованиях было обнаружено, что это поведение довольно вариативно^[2].

Наибольшей стабильностью обладают динамические особенности, связанные с врожденными анатомо-физиологическими задатками, свойствами нервной системы. К ним относятся темперамент, эмоциональная реактивность, экстраверсия — интроверсия и некоторые другие. Реальное поведение личности, как устойчивое, так и изменчивое, существенно зависит от постоянства социальных ситуаций, в которых мы наблюдаем за человеком.

В специальных исследованиях, проведенных на одних и тех же людях в течение длительного времени с целью установить степень изменчивости или постоянства их личности, показано, что более половины личностных качеств, с которыми ребенок поступает в школу, сохраняются в течение всего периода обучения. Это свидетельствует о двух вещах. Во-первых, о том, что многие личностные особенности человека, будучи сформированными в дошкольном возрасте, в дальнейшем сохраняют свое постоянство. Во-вторых, обучение в школе мало сказывается на развитии собственно личностных свойств ребенка.

Оказалось, в частности, что наибольшую устойчивость от детства к взрослости, т. е. малую степень изменчивости, в подростковом и раннем юношеском возрасте обнаруживают стремление к успехам, настойчивость, уровень притязаний, интеллектуальные интересы. У девушек, кроме того, — эстетические вкусы и общительность. Определенной устойчивостью в юношеском возрасте, при условии их сформированное™ в более ранние годы, обладают способности, ответственность, сила воли, дружелюбие и открытость.

Зачастую не меньшую ценность и жизненную значимость, чем постоянство поведения человека, имеет, напротив, его изменчивость, адаптивность. Она свидетельствует о другой ценной особенности человека — его умении приспосабливаться к изменяющимся условиям жизни, менять себя как личность, если в этом есть необходимость.

Такого рода качество представляется весьма ценным для личности в тех случаях, когда в обществе происходят радикальные изменения, требующие от каждого человека значительной модификации своих взглядов, установок, ценностных ориентаций и т. п. Поэтому изменчивость при определенных обстоятельствах необходимо рассматривать как положительное личностное свойство человека. Если человек сегодня иной, чем вчера, значит он развивается^[3].

Можно говорить о закономерной двойственной природе социальной адаптивности (поведенческой) человека: о генетической (передача социальной информации через гено-информационный код от поколения к поколению) адаптивности и воспитанной адаптивности как результате процесса целенаправленного систематического воздействия на личность со стороны общественных систем (институтов) и социальных условий. Причем следует отметить закономерный характер этой адаптивности, где в конце концов генетика все же ставит последнюю точку, хотя на этапе активной возрастной жизни социальная реактивность человека может и преобладать.

Вероятно, можно говорить о сходных родовых типах способностей, проявляющихся от поколения к поколению или через поколение — выборочно. Можно говорить и об определенной шкале творческих возможностей представителей рода, фамилии, наследственной линии. Вместе с тем нельзя не видеть и определенную роль среды, которая может «воспламенять» или «гасить» имеющиеся потенции родовой линии. Причем, уровень среды определяет и уровень развития природных задатков и способностей человека. Конечно, здесь могут быть и случайные обстоятельства, которые принципиально меняют родовую линию, то поднимая ее на неожиданные высоты (рождение гения в семье), то сбрасывая вниз (разрушение личности). Для этого должен существовать коэффициент поправки, связанный с изменением генофонда в системе «мать — отец». Все это делает необходимым специальное, более глубокое исследование проблемы. Но и отрицать очевидные факты, проявившиеся на большом отрезке времени, нельзя. С помощью биосоциальных экспериментов эту проблему не понять и не решить. Только реальная жизнь с живыми судьбами поможет с ней разобраться.

Вместе с тем исходя из пульсирующей сущности жизненной адаптивности человека можно сделать вывод, что он в бытовой практике то как бы уходит (погружается) в свою природу, то четко фиксируется как общественный феномен. Данная пульсация может становиться неразличимой, интеграционной, едва обозначающей полярности. И в этом проявляется функционирование закона взаимообусловленности наследственности и среды. Все это свидетельствует о системной сложности и многоуровневости формирования позитивного мышления человека. С другой стороны, это заставляет организаторов общественно-адаптационного процесса глубже вникать в социальные характеристики субъектов воздействия, ибо в противном случае коэффициент полезного действия резко снижается. Не случайно академик Н. М. Амосов указал на относительность воспитательного воздействия социальных институтов на человека (25%)^х.

И, наконец, закон пульсирующей жизненной адаптивности человека выдвигает актуальность утверждения, что человек в большей мере есть результат самого себя, продукт самовоспитания, что он в значительной степени сам определяет параметры жизни — как хорошие, так и плохие — с помощью своего восприятия и мышления. Концентрируясь на мысли, человек способен вызывать созвучные ей чувства и выстраивать свою жизнь соответственно имеющимся у него мыслям, чувствам и убеждениям^[4][5]. Мироздание заключено в самом человеке. Он источник добра и зла. В этом и состоит истина: изменяя мир — изменяешь себя.

Никакие другие факторы — среда, наследственность, утверждают авторы книги «Основы самосовершенствования», — не могут служить оправданием неспособности личности самоопределяться в жизни, ее человеческой несостоятельности^[6]. Никакая всеобщая мораль не укажет человеку, что надо делать: есть множество ситуаций, где невозможно определить, что нравственно, что безнравственно, что хорошо, что плохо. «Человек создает себя сам, — утверждал Ж. П. Сартр. — Он не сотворен изначально, он творил себя…»^[7]

Проведенный анализ позволяет сделать вывод, соприкасающийся с практикой общения.

Двойственность человека, данная ему природой, определила функционирование его по двум программам: одной — врожденной, другой — адаптированной (или регулирующей) по отношению к социальным условиям, однако, в конечном счете, он является продуктом самого себя.

И еще один вывод: человеку изначально присуща потребность в позитивном на всех уровнях. Например, на физическом уровне это выражается в избегании человеком дискомфорта, боли; на интеллектуальном (духовном) — потребностью в самореализации, в утверждении себя; на психологическом уровне — в потребности душевного катарсиса, радости, удовольствий (гедонизм); на деятельностном — это проявляется в нацеленности на успех, на счастье и т. д. Однако есть в нем и зависть, жадность, агрессивность.

Исходя из этого можно сделать вывод, что только сам человек может преодолеть внутренний негатив и развить все лучшее, что есть в нем как от природы, так и приобретенное благодаря окружающей среде.

• [1] Эриксон М., Росси Э. Человек из февраля. М, 1995.
• [2] Бернс Р. Развитие Я-концепции и воспитание. М., 1986; Его же. Игры, в которыеиграют люди. Психология человеческих взаимоотношений; Люди, которые играютв игры. Психология человеческой судьбы. СПб., 1992; Выготский Л. С. Педагогическаяпсихология. М., 1991; Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии. В 2 т. Т. 2. М., 1990;Фромм Э. Иметь или быть. М, 1991; и др.
• [3] Камов Б. Азбука нравственности. М., 1976. С. 239.
• [4] Социальный портрет человека // Вопросы философии. 1992. № 6.
• [5] Хей Л. Сила внутри нас // Путь к себе. 1994. № 5. С. 3—5.
• [6] Гаджиева Н. М., Никитина Н. Н., Кислинская Н. В. Основы самосовершенствования: Тренинг самосознания. Екатеринбург, 1998. С. 13.
• [7] Там же.