Функции политических партий

Требование создания многопартийной системы вытекает из стремления привести партийную структуру в соответствие с плюралистической общественной структурой современных государств. Без признания партийного плюрализма и оппозиции любая политическая система не может быть названа ни демократической, ни представительной. Поэтому в демократических странах основными коллективными субъектами избирательного процесса и парламентского представительства являются политические партии. Они, прежде всего, призваны обеспечить связь политической системы и окружающей среды, выполняя функции артикуляции и агрегации социальных интересов. При этом партии, в отличие от групп интересов, предназначены не для выражения отдельных корпоративных интересов, а для выявления и учета в групповых интересах общезначимого начала и перевода его на общегосударственный уровень. Именно поэтому политические партии берут на себя формулирование коллективных целей, предлагая различные цели и стратегии общественного развития. Расширяя пространство публичного политического процесса, партии стремятся преодолеть отчуждение маргинальных групп общества от политики, т. е. выполняют функцию политической мобилизации.

Следовательно, можно констатировать, что политические партии и регулярные выборы — это тесно взаимосвязанные и взаимозависимые институты демократической системы, а демократия — это система, при которой партии проигрывают выборы. Чаще всего политические партии определяются как организации, стремящиеся к выдвижению и избранию своих признанных представителей на государственные посты. Не случайно в законодательстве ФРГ, Швеции и других стран записано, что политическое объединение утрачивает правовое положение партии, если оно в течение определенного количества лет (в ФРГ — шесть лет) не участвует в выборах, г. е. это не только право, но и обязанность партий. Однако участие в выборах — эго лишь способ, посредством которого партии могут содействовать формированию политической воли народа и его волеизъявлению, поскольку выборы рассматриваются как аналог непрямого принятия политических решений. Так, согласно ст. 21 Основного закона ФРГ, партиями являются организации, содействующие формированию политической воли народа.

Современные правительства, как правило, — партийные правительства, а партийные фракции определяют «лицо» современных парламентов, поскольку через партии реализуются еще и функции политического представительства и рекрутирования политической элиты.

Выступая универсальным посредником между обществом и государством, партии становятся инструментом легитимации власти и одновременно решают важнейшую проблему защиты прав и свобод граждан от вмешательства государства. Поддерживая непрерывность политического процесса, партии объективно обеспечивают устойчивость обратных связей между обществом и политической системой. Работая над преодолением отчуждения «периферийных» групп общества, партии увеличивают гибкость и маневренность политической системы.

Политические партии выступают в качестве субъекта политической социализации. Социализирующая функция партий реализуется как в ходе избирательных кампаний, в повседневной партийной деятельности (освоение техники голосования и избирательной технологии в широком смысле массовыми слоями населения, до того не принимавшими активного участия в политике), так и в процессе регулярного общения политиков с потенциальными сторонниками. Через СМИ политические партии дают доминирующим культурным ценностям ту или иную интерпретацию и формируют таким образом позицию общественности по различным вопросам.

Наконец, партии являются наиболее эффективным и легитимным инструментом борьбы за власть и участие в принятии значимых политических решений.

Политические партии — один из немногих политических институтов, рождение которых неразрывно связано с генезисом либеральной демократии. По словам Г. Шатшнайдера, демократия мыслима не иначе, чем выраженная через партии. Хотя политическая история знает не только демократические, системные, но и антисистемные, революционные и реакционные партии.

Процесс становления либеральной демократии включал два параллельных потока изменений европейских политических систем после 1789 г.:

• • институализацию демократии — становление системы свободной конкуренции политических сил, постепенное снижение и отмена избирательных цензов, обеспечение тайного и равного голосования, установление контроля законодательных органов над исполнительными и др.;
• • развитие и утверждение каналов политической мобилизации избирателей — формирование и укрепление политических партий.

Отмечая особую роль и значение партий в функционировании представительной демократии, многие исследователи (причем как позитивно, так и негативно оценивающие данный институт) называют современное государство партийным государством, под которым понимается тип современной демократии, в которой парламент утратил свое значение в качестве института выражения суверенной воли народа: парламенты в основном лишь ратифицируют те решения, которые, в другом месте, уже приняли партии, входящие в коалицию большинства (К. фон Бейме).

Партии имеют длительную предысторию, поскольку политические группы интересов, в большей или меньшей степени организованные, всегда были неотъемлемым атрибутом политики. В связи с этим можно вспомнить «партии» пополяров и оптиматов времен кризиса Римской республики, гвельфов и гибеллинов средневековой Европы, политические объединения, возникавшие в ходе английской революции XVII в. (диггеры, левеллеры, индепенденты) и Великой французской революции конца XVIII в. (фельяны, жирондисты, якобинцы, «бешеные») и др. Однако партии в современном смысле слова — относительно недавнее «изобретение». Они появились лишь во второй половине XIX в.

Непосредственные их предшественники (внутренние партии или партии — политические клубы) возникли примерно столетием раньше на родине классического парламентаризма, в Англии. Это знаменитые тори и виги, представлявшие в английском парламенте интересы двух групп господствующего класса: земельных собственников и двора (тори) и торговцев, промышленников (виги). Оформление в парламенте этих протопартий постепенно вовлекло в парламентские дебаты и общественность вне парламента. Возникает еще один уровень политических отношений — между членами парламентских группировок и поддерживающими их представителями общества. В XVII—XVIII вв. в Англии складываются привычные сегодня правила взаимоотношений парламента и правительства, а в 1725 г. этот порядок закрепляется законом, установившим ответственность правительства перед парламентом. В последующие годы утвердилось и правило формирование партийного правительства, опирающегося на парламентское большинство.

Индустриализация страны, связанные с ней социальные потрясения (массовое рабочее чартистское движение) и постепенное расширение избирательного права окончательно делают британскую политику партийной, а избирательная система (мажоритарная в один тур) стимулирует оформление двух доминирующих на политической арене партий — консервативной и либеральной — находящих во многом легендарные корни в торизме и вигизме «героической эпохи». Таким образом, главные английские партии превращаются в нечто, отдаленно напоминающее современные партии, одна из которых обеспечивает необходимый политический, социальный и экономический прогресс, а другая — столь же необходимые сдержанность, преемственность, осторожность. При этом роли могут и меняться.

Во многом схожую эволюцию прошли и две основные партии США. Истоки американских политических партий можно проследить в первые годы независимости, когда, еще до принятия Конституции США, оформилась политическая группа федералистов, лидером которой был А. Гамильтон, им противостояли антифедералисты во главе с Т. Джефферсоном. Федералисты были сторонниками сильного централизованного правительства, в то время как сторонники и последователи Джефферсона и Мэдисона выступали за такую организацию американской федерации, которая оставляла большую часть властных полномочий за штатами. Оформившиеся в середине XIX в. демократическая и республиканская партии ищут свои исторические корни именно в этой эпохе.

Революции в США и во Франции стали историческим рубежом в эволюции западных политических систем, а последовавший за ними промышленный переворот дал мощный толчок развитию партий. Постепенно они обретают основы организации, вырабатывают программы, осваивают специфические методы политической работы.

Возникновение во второй половине XIX в. классовых партий стало следствием включения широких масс в политику. Именно партии становятся выразителями интересов общественных классов. Несомненно, что решающее влияние на процесс становления современного типа партий оказало организованное рабочее движение. Как пишет К. Г. Холодковский, партия как форма политической организации приобрела особое значение для тех социальных слоев, которые не чувствовали себя представленными в существовавших государственных институтах. Поэтому именно западноевропейские рабочие партии стали первыми массовыми партиями с фиксированным членством, сетью местных организаций и руководящими органами, регулярными связями между ними, членскими взносами, партийными уставами и программами. Наряду с рабочими создаются буржуазные, крестьянские, мелкобуржуазные партии «социальной интеграции», которые перенимают у них формы организации и политические методы работы в массах. Правда, и в этот период образовавшаяся партийная структура общества целиком не совпадала с классовой. В дальнейшем это несовпадение все более увеличивалось.

Следует, однако, отметить, что первоначально демократия и не связывалась с существованием партий. Так, Дж. Вашингтон, покидая в 1796 г. пост президента, обратился с прощальным посланием к американскому народу, в котором он предостерегал от соблазна партийной политики. Не случайно на всем протяжении XX в. выдвигались проекты преодоления негативных последствий партийной политики. С одной стороны, Л. Блан в противовес «величайшему злу либерально-демократического государства — партийности» выдвинул идею функционального, ответственного корпоративного представительства, предполагающую, что представительные учреждения должны состоять не из депутатов, избранных населением, а из делегатов отдельных деловых организаций, не теряющих с ними связи и перед ними ответственных, с другой — идея «беспартийных выборов». Однако реально и полно воплотить в жизнь доктрину корпоративизма в первой половине XX в. сумели лишь итальянский фашизм и ряд других авторитарных режимов.

Наиболее последовательной попыткой ликвидации партийной политики в условиях либеральной демократии было введение в начале XX в. «беспартийного» голосования в США. Практически эго вылилось в исключение наименований партий из избирательных бюллетеней. В период 1900—1920 гг. «беспартийные» избирательные бюллетени применялись более чем в 60% городов страны с населением свыше 5000 человек, а также на выборах в законодательные собрания двух штатов (Небраска и Миннесота).

Хотя данную практику нельзя рассматривать как пример полной отмены партий, вряд ли можно предполагать, что партии полностью исчезнут даже в случае их действительной законодательной отмены. Ибо, как пишет американский политолог А. Уэйр, идеал XIX в., связанный с независимым народным представителем, тщательно взвешивающим все доводы «за» и «против» и выносящим обоснованное решение в интересах своих избирателей, не более чем химера.

При отсутствии политических партий, как показал опыт США, избирательный механизм не выполнял в достаточной степени функций по установлению ограничений на деятельность избранных политиков.

В ходе «беспартийных» выборов осведомленность избирателей относительно «независимых» кандидатов (тем более что их, как правило, много в мажоритарном округе) была весьма невысока, поэтому выборы, как свидетельствует практика, выигрывали кандидаты, либо лучше известные населению, либо занимающие в данный момент эту выборную должность, либо затратившие на избирательную кампанию больше средств, чем другие.

Массовое участие «независимых» кандидатов в избирательной кампании означает, что они должны финансировать свою кампанию из собственных средств, искать фонды или прибегать к помощи заинтересованных групп, с которыми после избрания надо было расплачиваться предоставлением определенных льгот и услуг. Таким образом, «независимые» кандидаты на самом деле связаны невидимыми для избирателя узами зависимости. Непартийные выборы нс препятствуют попаданию во власть людей с темным, даже криминальным прошлым, из-за которого любая демократическая партия нс приняла бы их в свои ряды и тем более нс выставила бы в качестве кандидатов на выборах.

Другая характерная особенность «беспартийной политики» состоит в том, что отсутствие партий в законодательных органах может привести к потере внутренней связи в процессе формирования политики. Законодатели, не связанные ни партийными обязательствами, ни дисциплиной, быстрее всего будут лоббировать либо собственные интересы, либо интересы своих «спонсоров». Правительство, стремящееся опереться на коалицию большинства в беспартийном парламенте, вынуждено покупать поддержку у «независимых» кандидатов, а для принятия решений заинтересованные лица будут вынуждены сколачивать кратковременные коалиции, которые неизбежно развалятся сразу же после итогового голосования, если не раньше.

Уничтожение партийных связей между законодателями из предполагаемого достоинства может обернуться не только недостаточной целостностью правительственной политики, но и чрезвычайно обострить проблему коррумпированности и безответственности власти. Здесь будет уместно вспомнить слова М. Дюверже о том, что режим без партий обеспечивает увековечивание руководящих элит, сформированных, но праву рождения, богатства или должности, а человеку из народа чрезвычайно сложно пробиться в эту закрытую касту без поддержки партий, стремящихся растить собственные элиты.