Неоднозначная геометрия. 
Психология и педагогика

Пример «неоднозначной женщины» довольно сложен для рассмотрения: он содержит большое количество фрагментов, некоторые из них имеют одинаковую трактовку в обоих вариантах опознания, другие — разную. Давайте теперь для чистоты эксперимента рассмотрим более простые изображения. При этом эффект «подмены» одного изображения другим, возможно, станет еще более разительным. Это напоминает результат действий фокусника высокого класса, который обходится в своей работе без сложного реквизита, оперирует всего лишь одним листком бумаги, сворачивает его в кулек, вынимает из кулька разные вещи и опять разворачивает кулек в небольшой листок бумаги.

Наиболее простой объект представлен на рис. 2.5, а. Опыты с этим объектом лучше впечатляют, когда проводятся, так сказать, в натуре. Возьмите полоску бумаги, согните ее пополам, и экспериментальный объект готов. Поставьте его на стол вверх сгибом, как крышу домика, и посмотрите на этот пространственный угол немного сверху, одним глазом, и так, чтобы линия взора шла вдоль сгиба. Буквально через несколько секунд вы увидите, что объект воспринимается уже не как «лежащий» горизонтально расположенный двугранный угол, а как угол, имеющий вертикальное расположение. Как это происходит? Если аккуратно и терпеливо попытаться анализировать ситуацию, то можно осознать, что процесс заключается в переменном приписывании одним и тем же фрагментам разных характеристик. Например, при «вставании» объекта точки 1 и 2 «меняют» свои координаты в пространстве, сам угол «выворачивается» и грани его также «принимают» вертикальное положение.

Вот таким образом наша мыслительная деятельность создает то ил и другое видение реального объекта, по существу создает разные варианты видимого мира.

Может быть, еще более «простой» вариант этого опыта показан на рис. 2.5, б. Здесь.

можно не делать реальный объект и обойтись самим рисунком. При недолгом его рассматривании возникает ощущение, что двугранный угол попеременно становится то выпуклым, обращенным к нам своим ребром EG, то вогнутым. Ребро угла при этом «претерпевает» передвижение по глубине и «тянет» за собой отрезки LE, ЕО, MG и GD; отрезки же LM и OD при этом своего положения не меняют. Очень лаконичный пример переосмысливания или, если угодно, перестройки мира!

Теперь давайте рассмотрим еще один пример такого типа — так называемый куб Неккера (рис. 2.6). Отличительной особенностью куба является то, что он одновремен, но является довольно простым объектом, но требует больших усилий и для своего переформирования, и для осознания разницы в интерпретациях двух своих вариантов. При первых попытках рассматривания трудно уловить, что происходит, — ясен только сам факт смены одного куба другим. Для упрощения анализа наметим вершины куба и будем записывать, как изменяется положение в пространстве различных граней. Вариант 1: плоскость abed расположена ближе к наблюдателю, плоскость mhnk — дальше; плоскость mhac — боковая, причем внешняя (не заслоненная другими плоскостями); плоскость knbd — боковая, заслоненная; плоскость ahnb — верхняя незасло-ненная, плоскость medk — нижняя.

При переходе к варианту 2 картина меняется во многих отношениях. Плоскости в новом кубе остаются тем и же, но их расположение уже другое: ближняя становится д&іьней и, наоборот, дальняя ближней; верхняя плоскость теперь заслонена, заслонена и ранее открытая боковая. Все это дает перемену ракурса, под которым виден куб. Может быть, эти впечатления ловкою трюка подмены одного вида куба другим или же — впечатления волшебною превращения (в зависимости от характера испытуемого) являются лучшим показателем эффективности процесса интерпретации: один и тот же исходный зрительный материал может быть «прочтен» нами столь различно!

Эффект «двойственности» и неоднозначности восприятия подчеркивается также наличием дополнительных деталей, содержащихся на изображениях. Например, если считать, что сердечко нарисовано на поверхности куба Неккера, спрашивается, на какой грани оно находится?

" Ваза или два профиля?"

До сих пор мы рассматривали изображения, узнавание которых в основном было связано с тем или иным истолкованием части фрагментов некоторой фигуры. Теперь же проанализируем процесс узнавания изображений другого вида; их восприятие связано с разделением одной и той же картины без остатка на разные части: на фигуру и фон, на котором эта фигура расположена. Классическим примером изображений такого типа является рис. 2.7. При одной его трактовке мы видим вазу, при другой контур вазы распадается и из его элементов образуются два новых фрагмента, два профиля. Таким образом, получается, что узнавание связано не только с процессом истолкования фрагментов, выделенных из исходного паттерна распределения света и тени некоторым стандартным путем. Оказывается, само разбиение паттерна на части не является однозначным, система восприятия может перебирать способы разбиения также, как и способы интерпретации полученных фрагментов.

Автором этой картины является датский психолог начала нашего века Эдгар Рубин. В своих исследованиях Рубин в основном изучал феномен выделения фигуры из фона. В изображении «ваза — профили» фоном и фигурой может служить попеременно то одна, то другая часть. Интересно отметить, что в данном случае решение о классе фигуры зависит от способа разбиения всей сцены на части, но, главное, оттого, какую часть мы примем для себя за фигуру и какую — за фон.

Собственно, «что есть фигура» — вопрос, который кажется простым, однако полный ответ на этот вопрос пока не найден. Ясно одно, что выбор фигуры не однозначен. В разбираемом случае оба варианта выбора одинаково приемлемы, что и делает изображение «ваза — профили» парадоксальным. Представьте себе, как говорил Рубин, что «если некто столь несчастлив, что может на картине „Сикстинская мадонна“ увидеть фон в качестве основной фигуры, то он обнаружит выступающую крабью клешню, готовую вцепиться в святую Варвару, и причудливый, похожий на клеши инструмент, хватающий святого служителя» .

На рис. 2.8 приведен другой парадоксальный объект, также представляющий классический пример чередования фигуры и фона. Этот забавный рисунок характерен тем, что фигурой (или фоном) в одном случае является ухмыляющийся профиль, а в другом то, что удобнее всего назвать «нечто». Это «нечто» скорее ближе к абстрактному изображению, чем к конкретной фигуре. Тем не менее оно воспринимается нами как фигура. Причем очень важно, что в этом процессе осмысления мы умудряемся увидеть в ней что-то знакомое, например фигурку с протянутой рукой.

Еще один пример, представляющий целый класс неоднозначных изображений, приведен на рис. 2.9. Этот класс фигур знаком всем с детства, потому что к нему относятся все «загадочные» кар;

тинки, в которых надо найти что-то спрятанное или спрятавшееся: зайца, охотника или бабочку. В данном случае задача состоит в том, чтобы найти на рис. 2.9, а фигуру 2.9, 6