Коммуникационные технологии в СМИ

Проблема исследования

В современном мире средства массовой информации и коммуникации стали неотъемлемой частью повседневной, общественной и политической жизни в большинстве стран мира. В первую очередь это связано со стремительным научно-техническим прогрессом второй половины XX-начала XXI в. В частности, результатом двух революций в области доступа граждан к информации второй половины XX в. стали массовое образование и массовое телевидение. Если печатные средства массовой информации с самого начала были рассчитаны на ограниченный круг читателей, то с появлением радио, а затем телевидения средства информации действительно приобрели массовый характер: технические возможности позволили охватить одновременно такую аудиторию, на которую не могли и не могут рассчитывать даже самые авторитетные печатные издания. Естественно, что эти достижения стали использоваться и в политических целях. Развитие технических средств привело к возникновению массовых коммуникаций, которые не только и не столько осуществляют информационное обслуживание общества, сколько занимаются трансляцией и воплощением оценок субъектов политической деятельности в массовое сознание с целью ориентации последней в необходимом для субъектов направлении.

Цель исследования состоит в установлении принципов функционирования социально-политических технологий в СМИ.

Результаты исследования.

Не будет преувеличением вывод о том, что тех грандиозных переменах, которые в настоящее время происходят в Украине, не последнюю роль играют средства массовой информации. Современную политику невозможно представить без прессы, радио, телевидения и Интернета.

Маршалл Маклюэн в свое время писал о влиянии СМИ на трансформацию человеческого мышления. Создание алфавита, как считал он, кардинальным образом изменило порядок нашего мышления. М. Маклюэн даже считал, что Колумб смог плыть линейно только после изобретения линейного письма, а в создании и развитии фашизма большую роль сыграло радио [5].

Если посмотреть на вариант советской перестройки, то можно со всей определенностью сказать, что в этом случае телевидение как канал коммуникации создало необходимый для нее контекст. Именно телевидение становится основным инструментом по введению «нового мышления».

Исследователи средств массовой информации уделяют особое внимание их роли как средства воздействия на общественное мнение. Например, П. Шампань отмечает: «Рационализация использования масс-медиа и их влияния касается не только крупных фирм или центральной власти. Она распространяется на все сферы общества и все виды деятельности. Даже те, кто не может себе позволить оплатить специальных агентств, пытаются более или менее удачно «фигурировать «в средствах массовой информации. Сегодня даже уличные демонстрации, за редким исключением, планируются с целью «быть показанными телевидением: организаторы торгуются с силами правопорядка по поводу времени и места их проведения для того, чтобы демонстрацию показали в теленовостях» [10, 218].

Стремительные технические и технологические инновации каждый раз видоизменяли систему коммуникаций в обществе, что привело к росту числа связей и к весомому увеличению информационных массивов, в конечном итоге породив феномен «информационного взрыва», характеризующегося лавиноподобным нарастанием потока коммуникаций [3, 113].

Растущая роль информационного пространства в любых сферах жизнедеятельности общества (социальной, экономической, политической, военной и др.) требует уделить большего внимания информационным технологиям воздействия на массовое сознание, выступая в роли определенного «универсального переводчика», средством перекодировки информационного сообщения. Собственно говоря, в этой роли довольно часто выступает, например, телевидение, которое не может обеспечить свое существование с помощью денег от рекламы. В этой схеме «финансовые деньги» переходят в «информационные», а затем в «политические» для обеспечения нового витка «финансовых» [8, 10].

Такого рода «перекодировки» базового сообщение не являются исключением, их можно найти и на Западе, в частности, так называемая «петля общественного мнения» объективирует влияние средств массовой информации США на лидеров общественного мнения, а те в свою очередь оказывают давление на лиц, принимающих политические решения [2, 216].

Одной из важнейших предпосылок социальных преобразований, которые происходят в Украине в последние два десятилетия, является возрастающее влияние на общественное сознание электронных средств массовой коммуникации.

Электронные средства массовой информации, изменяя систему политических ценностей, неизбежно меняют и саму природу политического мира. В то же время информационные технологии достаточно жестко контролируют политических лидеров, которые вынуждены менять свой политический имидж в угоду публике. При таких условиях задача политических лидеров заключается уже не столько в том, чтобы предвидеть очередной шаг оппонентов, сколько понять, как это будет влиять на общественное мнение в своей стране и в стране политических партнеров. Информационные технологии электронных средств массовой информации позволяют резко изменить ход общественной дискуссии по нежелательной теме или, наоборот, законсервировать достаточно субъективное понимание проблемы в виде общественного мнения.

Символическая природа политических коммуникаций обусловила не только формирование субъектом знаково-символической «новой реальности», но и доминирующий характер этой «новой реальности» в общественно-политической жизни нашей страны в течение всей ее истории.

Идеологию Советского Союза создавали и поддерживали, по нашему мнению, в первую очередь не отделы агитации и пропаганды, порождали официальную информацию, а кинофильмы и кинорежиссеры, которые обеспечивали неофициальную информацию. Достаточно четко по фильмам прослеживаются задачи и решения официального порядка. Нашу мысль подтверждает известная ленинская фраза о том, что самое массовое из искусств основывается на том, что в своем воздействии на зрителя учитывает не только идеологический, но и развлекательный компонент, прямо зависящий от массового сознания. В случае высокого искусства он может элиминироваться, поскольку получение удовольствия там связано с опытом, образованием и т. п.

Телевидение также поддерживало советскую идеологию. Но оно уже требовало гораздо большего объема работ. Во-первых, благодаря телевидению резко увеличились объемы выдачи информации. Во-вторых, телевидение как развлекательный канал потребовало новый тип информационного продукта: и фильмы, и мультипликацию, и эстраду, создавая информационное пространство для поп-культуры, где, с одной стороны, уровень контроля оказался принципиально меньше, а с другой, этот тип продукта был более востребован населением, чем продукт официальный.

Человечество прошло определенный период изменений, связанных с появлением нового типа коммуникации-Интернета. Следствием этого стала, с одной стороны, еще более сильная глобализация информационных потоков. С другой, повышение уровня открытости информационных пространств, когда стало значительно сложнее держать информацию «под сукном». На авансцену, как следствие этого, выходят более открытые типажи политиков, способных порождать информацию публично. В этом есть определенное противопоставление книжно-газетной миром в прошлом. Мир телевидения и интернета по некоторым параметрам становится принципиально другим [6, 52].

Информационно-политическое влияние является интенсивной технологией, поэтому оно требует введения в виртуальное пространство определенных выгодных для кампании характеристик. Можно даже утверждать, что информационно-политическое влияние сознательным образом провоцирует конфликт, который в дальнейшем будет развиваться в выгодном для коммуникатора русле.

Обобщенную модель информационно-политического влияния Г. Почепцов представляет в следующем виде: в ситуациях «холодной войны», событиях 11 сентября и постсоветских президентских выборов. Развитие «холодной войны» происходило в следующем направлении: прогрессивные характеристики одного общества против якобы также прогрессивных характеристик другого, что делало данный тип войны принципиально виртуальным. 11 сентября в информационном плане представляет собой символический вид страха: страх перед авиаперелетами и страх перед получением спор с сибирской язвой [8].

Постсоветские президентские выборы, как на Украине, так и в России, принципиально строятся в виртуальном пространстве, когда под кандидата власти «подводится» наиболее выгодный виртуальный противник. Возникает модель «выбора из двух зол», которая позволяет не обращать внимания на минусы кандидата от власти, поскольку акцентированные пропагандой минусы кандидата от другой партии всегда будут сознательно больше. Виртуальный противник наделяется всеми мыслимыми и немыслимыми недостатками.

Сегодняшняя политика делается под прицелом телекамер, становясь на много публичнее, чем раньше. Публичный политик должен уметь не только говорить, но и слушать, поскольку он вынужден постоянно реагировать на окружающие события. Политик не является самодостаточным, он становится таким только, если ему удается захватить на свою сторону общественное мнение. Американцы считают, что успех президентства зависит от поддержки президентских инициатив общественностью. Когда мы говорим, что короля создает свита, имеем в виду контекстную поддержку данной роли. Политика играет еще большую роль института поддержания его статуса и его инициатив. Политик — это тот, кого слушают, а не тот, кто говорит, как это было раньше. Односторонний процесс изменился диалогом, где резко изменилась традиционная роль слушающего. Теперь он не просто оценивает политика, а оценивает его на соответствие своим собственным, а не его, политика, интересам.

Вероятно, такая публичность политики в дальнейшем повлекла, в конечном счете, доминирование телевидения. Ведь реально население воспринимает лишь то событие, которое получило освещение по телевидению. Сегодня событие становится реальностью только при наличии соответствующего текста. Вторичный характер события и первичный характер текста создают то давление, которое в итоге приводит к требованиям публичности и прозрачности политики и власти.

Защищаясь от колоссального объема сообщений, человеческое сознание отсеивает основной объем предлагаемой ей информации и принимает только то, что соответствует уже ее имеющимся знаниям и опыту, то есть выражается определенное позиционирование [9, 17].

Концепция позиционирования обратила на себя большое внимание своим творческим подходом. Сегодня информация передается в объемах, растущих в геометрической прогрессии. Причем средство передачи информации в качестве своеобразного фильтра существенно влияет на сообщения. Отсюда в сознание получателя поступает лишь незначительная доля исходной информации.

Современное электоральное поле Украины характеризуется низким уровнем определенности политических позиций основных акторов электорального процесса (политических сил, с одной стороны, и населения — с другой). Политические перегруппировки партий и блоков — основных конкурентов в борьбе за голоса избирателей — настолько часто противоречат политической логике, что за ними не успевают следить даже весьма квалифицированные политологи. Для избирателей в этой ситуации сориентироваться в особенностях политических позиций, программ и стратегий различных партий и блоков — практически непосильная задача. В свою очередь, политическая культура населения страны характеризуется довольно высоким удельным весом людей, которые еще не определили своей позиции [4, 13].

Рассуждая о роли информационных технологий в политике, М. Маклюэн довольно точно заметил, что беспрецедентное информационное воздействие с помощью кино и телевидения достигается за счет того, что погружает все население в новый, воображаемый мир, поэтому «земной шар теперь — не больше, чем деревня» [5, 7].

Радио требует от слушателей минимальных усилий для восприятия сообщений. В отличие от телевидения, радио не столько формирует мнения, сколько помогает индивидам удовлетворять актуальные информационные потребности, отвечая на вопрос «Что происходит?», не вдаваясь в детали, которые составляют специфику прессы.

Печатная пресса пользуется традиционно высоким уровнем доверия, а возможность заново прочитать интересную статью и рассказать номер газеты другому человеку позволяет читателю вдуматься в содержание публикации. Газета превосходит телевидения и радио глубиной раскрытия темы, давая развернутый отчет о событии, его причинах и последствиях.

Но наибольшей силой политического влияния все же отличается телевидение, создавая у зрителя ощущение личного присутствия в телесюжете как очевидца или даже как участника. Более того, зритель воспринимает героев новостей как живых людей, доверяет их высказываниям и прислушивается к их мыслям. Подобного результата не может достичь ни радио, ни пресса.

Как считает И. Василенко, с помощью информационных технологий мы можем сегодня реагировать на мир как единое целое: глобальные сети коммуникаций превратились в центральную нервную систему мировой политики. Борьба за общественное мнение является главной задачей современной политики, поэтому использование самых современных подходов в этой области становится весьма важным [1, 50].

Поэтому связи с общественностью (PR) выступают неотъемлемой частью современной политической жизни. Они призваны создать атмосферу взаимопонимания между политической организацией и общественностью, между политическими субъектами во всех сферах общественной жизнедеятельности, руководствуясь полной и достоверной информации.

PR как наука возникла и успешно развивается на стыке логики, социальной психологии, маркетинга и менеджмента. Ее основной целью является обеспечение формирования общественного мнения и управления ею с привлечением современной системы средств массовой информации и массовой коммуникации. Это означает, что пресса, радио и телевидение, а также связь должны влиять на общественность, целевую аудиторию, партнеров, потребителей, клиентов с помощью непосредственных контактов с ними.

Политические субъекты исходят из предположения о том, что проблемы медиа-повестки дня волнуют широкую общественность, поэтому нужно учитывать её содержание, принимая политические решения. В то же время согласованная политическая повестка дня в значительной мере обусловливает медиа-порядок. Чем влиятельнее оказывается политический субъект, тем легче ему превратить свои преимущества в систему приоритетов средств массовой информации, реструктурировать медиа-повестку дня путем привлечения внимания журналистов к одному из вопросов и отвлечение от других. Более того, политические субъекты активно сотрудничают со средствами массовой информации при формировании общественного мнения по конкретным социально-экономических и политических проблем. Таким образом, средства массовой информации обеспечивают коммуникации между различными слоями политической элиты и усиливают влияние политической повестки дня на общественное мнение [7, 2933].

Для большинства граждан телевидение стало основным источником информации об окружающем мире. Такая когнитивная роль телевидения в обществе связана с принадлежностью его к общей системе социальных отношений человеческого общества; оно выполняет те же функции, которые присущи другим средствам массовой информации и коммуникации: способствует распространять информации, знаний, культуры, выступая инструментом пропаганды, социальной регуляции, организации людей и т. д. Одновременно телевидение наделено такими особенностями, которых нет в других средствах массовой коммуникации. Так, телевидение имеет более масштабную аудиторию, больший объем эфирного времени, большую способность концентрации общественного внимания, большую возможность работать с дифференцированной аудиторией.

Радио и телевидение имеют некоторые отличия от газет и журналов. Они отличаются оперативностью, возможностью информировать людей с места происшествия.

Радио и телетрансляции отражают с документальной точностью эмоции участников, создавая эффект присутствия и предоставляя им максимальную убедительность. Они являются источником информации и знаний даже для тех людей, которые в силу разных обстоятельств не могут участвовать в общественной жизни, не могут выписывать газеты и журналы. Объединяет радио и телевидение доставка сигнала электронными способами одновременно в миллионы точек (для радио присуще только донесения звуковой информации, а телевидение доносит звук и изображение в информации) и общность аудитории. Эти два канала могут использовать активную интеракцию с неограниченной аудиторией.

Каждому средству массовой информации и коммуникации присущи свои свойства, определенные преимущества, которые дают возможность эффективно выполнять свои специфические социально-политические функции. Из-за разногласий характерных свойств и условий восприятия информации аудиторией ни одно из средств массовой информации и коммуникации не может полностью заменить другое. Однако имеющиеся исследования подтверждают тот факт, что именно телевидение является ведущим в современной системе средств политической коммуникации.

Выводы.

• 1. Нами была сформулирована цель исследования: установить принципы функционирования социально-политических технологий в СМИ. Поставленная цель была достигнута.
• 2. Действительно, в наши дни массовые коммуникации играют в обществе доминирующую роль, формируя особую «новую коммуникационную реальность», которая является пространством символического и имеет виртуальный характер. В эту «новую реальность» сегодня перемещается центр всех основных сил общественно-политической жизни с использованием социально-психологических технологий. Последние применяются политическими субъектами в массовых аудиториях с помощью современных средств информации, навязывая себя, формируя отношение к себе, и становятся значимыми для своих аудиторий и во многом предопределяют поведенческие реакции их представителей. В преобразовании политического пространства вообще и политических коммуникаций, в частности, огромную роль сыграло появление на информационном политическом рынке электронных средств массовой информации, возникновение диалоговых способов политической коммуникации, резкое увеличение скорости передачи сообщений, формирование виртуальных сообществ и т. п.

Перспективой дальнейших поисков считаем необходимость исследовать методики изучения функционирования социально-политических технологий в украинских и зарубежных СМИ (прессе, радио, телевидении, в электронных сетях и т. д.).

социальный коммуникативный общество массовый.

• 1. Василенко И. А. Политические переговоры / И. А. Василенко. — М.: Гардарики, 2006. — 271 с.
• 2. Годдард Б. Кампания поддержки политических решений / Б. Годдарт; // Справочник по политическому консультированию Под ред. Д. Д. Перлматтера. — М.: ИНФРА-М, 2002. — С. 211−220.
• 3. Денисюк С. Г. Культурологічні виміри політичної комунікації: монографія / С. Г. Денисюк. — Вінниця: ВНТУ, 2012. — 392 с.
• 4. Долгов В. М. Інституціоналізація політичної реклами в Україні у контексті сучасних комунікаційних технологій: Автореф. дис… канд. політ. наук: спец. 23.00.02 — Політичні інститути та процеси / В. М. Долгов; Миколаїв. держ. гуманіт. ун-т ім. П. Могили. — Миколаїв, 2004. — 16 с.
• 5. Маклюэн Г. М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека / Г. М. Маклюэн. — М.; Жуковский: «КАНОН-пресс-Ц», «Кучково поле», 2003. — 464 с.
• 6. Маліс О. В. Розвиток політичного Інтернету як комунікативного засобу та його вплив на діяльність суб'єктів політичного процесу в Україні: дис. на здоб. наук. ступ. кандидата політ, наук: спец. 23.00.02 — Політичні інститути та процеси / О.В. Маліс. — К, 2009. — 206 с.
• 7. Недбай В. В. Сучасні політичні комунікації: медійно-технологічний аспект / В. В. Недбай; М-во освіти і науки України, Одес. нац. юрид. акад. — О.: Фенікс, 2009. — 325, [1] с. — Бібліогр.: с. 290−325.
• 8. Почепцов Г. Г. Информационно-политические технологи / Г. Г. Почепцов. — М.: Центр, 2003. — 381 с.: ил., табл.
• 9. Траут Джек. Позиционирование: Битва за узнаваемость: Библия маркетолога и рекламиста / Пер. с англ. под ред. Ю. Н. Каптуревского; Джек Траут, Эл Райс; [Ред Строганова Е.; Пер. Жильцов С.]. — СПб: ПИТЕР, 2004. — 256 с.: ил.
• 10. Шампань П. Двойная зависимость. Несколько замечаний по поводу соотношения между полями политики, экономики и журналистики / П. Шампань; Пер. с фр. // Socio-Logos'96. Альманах Российско-французского центра социологических исследований Института социологии РАН.М.: Socio-Logos, 1996. — С. 208−228.