Княжеская защита в связи с иммунитетом
В только что рассмотренных текстах ясно выражен один элемент института защиты, или мундебурдия: особое покровительство, деятельная оборона, оказываемая подзащитному человеку князем-государем и его властями. Другой элемент отношений защиты, а именно право подзащитного человека на личный, непосредственный суд князя, не менее ясно обнаруживается из русских жалованных грамот. Наши грамоты… Читать ещё >
Княжеская защита в связи с иммунитетом (реферат, курсовая, диплом, контрольная)
Защитные письма и мундебур
Освобождаясь от подчинения графу, иммунист становился в непосредственное подчинение королю. Король брал его под свою личную защиту.
Непосредственная зависимость лица от короля обозначалась в грамотах германским термином «mundeburdis, mundebur». Этот термин переводили на латинский язык соответствующими латинскими словами «defensio», «auxilium», «tuitio» («защита», «помощь», «соблюдение»). Быть под мундебуром — это значило быть под защитой: sub mundeburde vel defensione. Король брал под свою защиту знатных людей, вассалов, аббатов, а иногда также и лиц низшего общественного положения, но особенно нуждающихся в защите; женщин, евреев, купцов; этих последних иногда только на определенный срок — так, например, купцов на время их торгового путешествия. Взяв кого-либо под свою защиту, король особой грамотой, защитным письмом (Schutzbrief), запрещал своим чиновникам наносить ему в чем-либо вред и повелевал вместе с тем оказывать ему всякое покровительство и содействие. За преступление, совершенное против подзащитного человека, виновные должны были платить более высокую пеню.
Отношения защиты составляли, таким образом: 1) деятельное покровительство подзащитному человеку (homo in mundio) со стороны королевских властей, 2) усиленную охрану его личных прав высокой пеней и 3) непосредственную подсудность его королю. В тех случаях, когда подзащитный человек не находил управы у графа или не был удовлетворен судебным решением графа, он имел право перенести свое дело на суд короля; дело его рассматривалось или самим королем, или близким к королю, доверенным сановником, дворцовым графом (comes palatii) , 87*.
Эти отношения защиты, институт мундебурдия во всей его целости, существовали и в удельной Руси. Ясные указания на них дают жалованные грамоты; иммунитет у нас, как и на Западе, соединялся с княжеской защитой.
К сожалению, у нас не сохранилось образца древней защитной грамоты чистого типа, которая рельефно обрисовала бы нам самостоятельное значение института княжеской защиты вне связи его с иммунитетом. Впрочем, этот недостаток может возместить одна своеобразная новгородская жалованная грамота; в ней вслед за обычными статьями жалованных грамот находим особое постановление, ярко выражающее отношения защиты и, может быть, взятое целиком из специальных защитных грамот.
В этой грамоте Великий Новгород дает привилегии купцам Троице-Сергиева монастыря на время их путешествия в принадлежавший Новгороду Двинский край (свободу от таможенных и торговых пошлин и от суда местных посадников) и затем объявляет: «А вы, бояре Двинские, и житьи люди, и купци, бороните купчину Сергеева монастыря, хотя коли будет Новгород Великий с которыми сторонами немирен, а вы блюдите монастырского купчину и его людей, как своих, занеж весь господин Великий Новгород жаловал Сергеев монастырь держать своим; и вы посадники и бояре и их приказники и все пошлинники сей грамоты Новгородские не ослышьтеся»[1][2]*.
Свой монастырь, свой человек — это человек in mundio, homo regis, подзащитный человек. Новгородские власти должны боронить его даже в том случае, если Новгород будет вести войну с московским князем, во владениях которого находился Троицкий монастырь, взятый под защиту 188а*. Повеление местным властям заканчивается внушительным: «Вы сей грамоты новгородские не ослышьтеся». Отношения защиты устанавливаются здесь вообще в более сильных и характерных выражениях, чем в соответствующем защитном письме Людовика Благочестивого, где король говорит, обращаясь к своим чиновникам: «Вы должны оказывать им.
(купцам) помощь или мундебурдий все время, пока они будут исполнять свои дела, чтобы благодаря нам они возвратились здравы и невредимы" , 8в*.
Великий князь Иоанн Калита так же, как Новгород в только что рассмотренной грамоте, даруя привилегии монастырю, берет его под особую свою защиту: «А по великому князю слову волостелем их волоцким блюсти, а нс обидети, Бога деля и святого дела Юрья»; «а коли розмирье князю великому с Новым городом, а тогда их в безадщину не ставити, не обидети их в то время, но живут оприснь в брезе князя великого» (живут оприснь — особо, в брезе — бреженье (береженье) — под защитой великого князя) 190*. Эта фраза — «жить оприснь в брезе великого князя» — выделяется явным архаизмом в грамоте XIV в. Не представляет ли она древнейшей формулы, обозначавшей отношения защиты? Позднейшие защитные грамоты иного, нового типа назывались бережеными. Не сохранилось ли в этом названии отзвука старой защитной формулы?
В только что рассмотренных текстах ясно выражен один элемент института защиты, или мундебурдия: особое покровительство, деятельная оборона, оказываемая подзащитному человеку князем-государем и его властями. Другой элемент отношений защиты, а именно право подзащитного человека на личный, непосредственный суд князя, не менее ясно обнаруживается из русских жалованных грамот. Наши грамоты устанавливают порядок осуществления этого права, несколько отличающийся от западного, но тожественный с ним по существу и, более того, выражающий еще прямолинейнее основное начало института. На Западе подзащитный землевладелец-иммунист обыкновенно не освобождался вовсе от местной подсудности, но ему предоставлялось обращаться к личному суду короля в тех случаях, когда он будет не удовлетворен судебным решением местных управителей-графов: ему давалось только право апелляции к королю. У нас же привилегированный вотчинник совершенно освобождался от подсудности местным властям и подлежал единственно суду великого князя: «А кому будет каково дело до игумена, ино его сужу яз сам князь великий» , 91*.
Личный суд короля заменялся при этом на Западе судом его доверенного сановника — дворцового графа (comes palatii). У нас точно так же в разбирательстве тяжебных дел иммуниста князя.
- 1вэ* Auxilium vel mundeburdium praebeatis, quatinus negotium eorum exerceant et per nos salvi et illesi eant et redcant (IVaitz C. Op. cit. Bd. IV. S. 239. Anm. 5).
- 190* ААЭ. T. 1. № 4 (грамота 1338−1340 гг.).
m* РИБ. T. II. № 21 (белозерская грамота 1435—1447 гг.). Отличие, объясняющееся большей близостью князя к иммунистам вследствие меньших размеров его владений.
заменял боярин введеный. «А кому будет чего искать на NN или на их приказчике, ино их сужу яз сам, князь великий, или мой боярин введеный», 91а* (aut ante regem, aut ante comitem palatii *).