Лекция 6. ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ НА РУСИ В ДОМОНГОЛЬСКИЙ ПЕРИОД

В предыдущей лекции говорилось о значении принятия христианствана Руси с точки зрения ее культурного развития и международного положения. Однако наиболее значимые последствия событий 988 г. сказалисьна внутренней политической и экономической жизни страны. Практически одновременно с крещением киевлян на Руси начался процесс строительства церковной организации, непосредственное участие в которомприняла великокняжеская власть. В дальнейшем одной из наиболееустойчивых тенденций становится стремление светской власти оказыватьвлияние и участвовать в решении внутрицерковных дел (в частности, в выборе митрополита, создании новых епархий и взаимоотношенияхс Константинополем). На фоне развивающихся процессов политическогодробления русских земель церковь, с одной стороны, становится важнымфактором единства страны и народа, а, с другой, инструментом борьбыудельных князей за усиление собственного влияния. Значительным рубежом в развитии этих тенденций является монголо-татарское нашествие, изменившее расклад политических сил на Руси. В рамках данного хронологического периода — в 988—1237 гг., можно выделить два основныхэтапа взаимоотношений государства и церкви: 988—1054 гг. Охватывает период с факта принятия христианствадо момента смерти князя Ярослава Мудрого. В это время происходитхристианизация страны, оформляются основные структуры церковного управления, устанавливаются формы материального обеспеченияцеркви, предпринимается первая попытка провозглашения русскогомитрополита;}}^[1]. Это был сложный многоуровневый процесс. Помимо создания системы центрального церковного управления в лице митрополита, необходимо было учредить епархии (единицы административно-территориального деления церкви), построить церкви и монастыри, организовать систему церковного управления на местах, решить кадровый вопрос и многие другие. К сожалению, состояние Источниковой базы конца X — первой половины XI вв. не позволяет раскрыть многие аспекты этого процесса в деталях.

Долгое время в историографии бытовало мнение о том, что первый митрополит на Руси появился только при Ярославе Мудром около 1039 г. Однако Я. Н. Щапов на основе европейских, арабских и византийских источников доказал, что это должно было произойти вскоре после Крещения, около 996—998 гг. В первые же годы функцию «государственного института княжеско-церковного сотрудничества» выполняла Десятинная церковь во главе с Анастасом Корсунянином^[2][3][4].

Киевская Русь была обширным государством, и решить задачу ее церковного управления силами киевского митрополита было невозможно. Кроме того, княжеская власть нуждалась в появлении на местах дополнительной административной структуры. В XI в. началось создание системы русских епархий. По византийским правилам право открытия новых епархий принадлежало митрополиту, но в специфических условиях Древней Руси оно фактически оказалось в руках князей. Первые епархии были открыты по инициативе Владимира Святославича и Ярослава Мудрого в крупнейших политических центрах Руси: Новгороде, ТУрове, Полоцке, Чернигове^[5], Переяславле и других городах. Кроме того, были открыты епархии и в тех землях, где собственного князя не было. Например, Белгородская епархия (990-е) возникла на приграничных землях юга страны, кроме того, белгородский епископ был помощником и заместителем киевского митрополита. Аналогично и Ростовская епархия (1070-е) была основана на отдаленных землях, где власть Киева была недостаточно сильна, а христианизация происходила медленно.

Нарастание тенденций политической раздробленности русских земель во второй половине XI — начале XIII вв., возникновение новых мощных политических центров подогревали амбиции удельных князей, желавших иметь собственного епископа. В этот период возникает практика открытия епархий по инициативе местных князей по совету «со своими боярами и людьми». Причины открытия новых епархий были различны и нередко весьма далеки от церковной необходимости (усобицы, желание князя укрепить свое положение, внешние конфликты и др.). Таким путем в ИЗО—1150-х годах были основаны епископии в Смоленске и Галиче, на рубеже ХН-ХШ вв. — в Рязани, в начале XIII в. — во Владимире (1214)^[6].

В XI—XII вв. были предприняты первые попытки разделения и самой Киевской митрополии. Их причиной было стремление князей не только иметь собственного епископа, но и получить независимость от киевского митрополита. Впервые это произошло после смерти Ярослава Мудрого, когда его сыновья разделили и земли, и церковь. На рубеже 1060—1070-х гг. наряду с Киевской возникли митрополии в Чернигове и Переяславле^[7]. Придание этим епархиям митрополичьего статуса объяснялось политической ролью трех князей-братьев в управлении страной: учреждение митрополий подчеркивало внутрицерковное и внутриполитическое равенство этих земель. Однако уже к 1090-м гг. вместе с триумвиратом Ярославичей митрополии эти прекратили существование.

Еще одна попытка создания новой митрополии (а возможно, и автокефальной церкви^[8]) относится ко второй половине XII в. и связана с именем Андрея Юрьевича Боголюбского, князя Владимиро-Суздальского. В 1150-е гг. во Владимире началась активная работа по превращению города в центр новой епархии. Был построен Успенский собор и другие церкви, получившие значительные земельные пожалования от князя, началась активная литературная деятельность, князь установил новые праздники — в честь победы над волжскими булгарами в 1164 г., Покрова Божией Матери, Спаса (о каждом из них были написаны специальные Сказания^[9]) — По мнению большинства историков, исследовавших этот аспект его политики, целью князя Андрея стало укрепление собственной власти (неслучайно летописные источники называют его «самовластием»), возвышение над Киевом и другими удельными князьями, достижение церковной независимости всей Руси. В историографии укрепилось мнение о том, что Боголюбский пытался создать собственную идеологию власти, придать ей сакральную окраску. Осуществив такую подготовку, в 1162 г. князь отправил к константинопольскому патриарху Луке Хризовергу просьбу об учреждении во Владимире отдельной митрополии и даже предложил своего кандидата на роль ее главы. Но в этом ему было отказано. Возможно, этот неожиданный отказ повлиял на дальнейшие действия Андрея Боголюбского: в 1169 г. он захватил Киев, предал его разрушению и увез с собой церковные реликвии (чудотворные иконы, церковную утварь и другое). Однако лишь в 1214 г. во Владимире была открыта епископия.

В X—XI вв. была заложена ставшая впоследствии традиционной для России практика создания огромных епархий. Например, новгородская епархия охватывала не только сам город, но и все его владения. Это было отличительной особенностью русской церкви по сравнению с греческой, где епископии учреждались в каждом городе. На малозаселенных, полуязыческих землях Руси церковь, вне сомнения, становилась дублирующей политической структурой и брала на себя, помимо канонических и миссионерских функций, часть забот по колонизации и управлению этих земель.

Государство также было заинтересовано в передаче церкви ряда подобных обязанностей, что довольно четко просматривается на материалах церковных уставов, созданных Владимиром Святославичем и Ярославом Мудрым. Основная часть устава Владимира Святого содержит перечень дел, подлежащих церковной юрисдикции, вне зависимости от социального статуса человека: семейно-брачные и наследственные дела, преступления против веры и церкви, оскорбления, прелюбодеяния, разврат. Кроме того, устав предусматривает церковный суд по гражданским и уголовным делам священнои церковнослужителей и «церковных людей»^[10]. В уставе князя Ярослава церковная юрисдикция, не претерпев серьезных изменений, была уточнена и разведена со светской. Кроме того, как и Русская Правда, Устав Ярослава Мудрого вводит систему денежных штрафов в пользу церкви за совершение определенных преступлений (изнасилование, оскорбление и т. п.). В период политической раздробленности появились и местные церковные уставы (например, уставная грамота новгородского князя Ярослава Ольговича церкви святой Софии 1136, Уставная грамота смоленского князя Ростислава Мстиславича 1150 и другие^[11]).

Развитие церковной организации, рост епархий, сопровождавшиеся строительством церквей и монастырей, требовали значительных средств. В первые века своего существования русская церковь собственных источников дохода не имела, поэтому заботы по ее материальному обеспечению взяла на себя княжеская власть. Можно выделить несколько источников церковных доходов в домонгольский период: десятина, ктиторская деятельность и земельные пожалования.

Обычай выделения на нужды церкви десятой части доходов прихожан восходит еще к ветхозаветной традиции. Он укрепился в практике восточной и западной церквей, где она постепенно сделалась обязательной^[12]. На Руси уже с конца X в. церковная десятина также известна. Например, церковь Успения Пресвятой Богородицы в Киеве традиционно называют Десятинной^[13], поскольку она первой получила долю княжеских доходов. Ввиду того, что огромная территория Киевской Руси христианизировалась постепенно, введение обязательной церковной десятины с населения в первое время оказалось невозможным. Первая церковная десятина на Руси представляла собой процент от поступлений с отдельных великокняжеских земель и видов государственных доходов («бюджета»). Таким образом, церковная десятина платилась централизованно, от лица государственной власти из ее доходов. Аналогично в этот период обеспечивалось и содержание княжеской дружины, первых чиновников. Церковная десятина была закреплена в Уставе Владимира Святославича, а потом в последующих княжеских уставах. Постепенно сложились следующие виды десятины:

• — десятина от дани, собираемой в княжескую казну в виде денег, скота, натуральных запасов, изделий и т. д.;
• — судебная десятина — с пошлин, взимаемых во время княжеского суда;
• — торговая десятина — с торговых пошлин, взимаемых в пользу князя от внутренней и внешней торговли;

— доходы от службы мер и весов, которая находилась в ведении церкви. Грамоты XII—XIII вв. содержат указания на обязанность местных епископов содержать эталоны мерил и контролировать их использование, собирая соответствующие пошлины в свою пользу (эта практика сохранялась до XIV в.).

Вторым источником церковных доходов постепенно становится землевладение. Оно начинает развиваться на Руси с XI в., что совпадает по времени с созданием первых монастырей. Киево-Печерский монастырь первым, еще при игумене Феодосии (1057—1074) стал собственником земли, находящейся под зданиями самого монастыря и за его пределами. Земли передал в дар киевский князь Изяслав Ярославич. К XII—XIII вв. земельные владения были не только у монастырей, но и у городских соборов, митрополичьей и епископских кафедр. В дальнейшем рост церковного землевладения происходит за счет княжеских пожалований и вкладов частных лиц (на помин души, по завещанию, при постриге и других). Кроме земельных вкладов, князья и бояре дарили церкви драгоценные сосуды, иконы, книги, утварь, ткани, металлы и другие ценности. Например, о дарах князя Андрея Боголюбского в летописи читаем, что церковь в Боголюбове он «златом же и каменьем драгым и женчюгом украси, иконами безъценными и всякими узорочья удиви…».

Наконец, третий источник доходов церкви — ктиторская деятельность. Большинство первых храмов и монастырей на Руси были основаны великими князьями. Так, только в Киеве в середине XI в. возникли Георгиевский, Ирининский и Дмитриевский монастыри в честь христианских покровителей князя Ярослава Мудрого, его жены Ингигерды и сына Изяслава (в крещении соответственно Георгий, Ирина и Дмитрий). Представители младших ветвей княжеского рода создавали монастыри в Новгороде, Ростове, Владимире Волынском, Галиче и других городах^[14]. Постепенно ктиторами становятся бояре, богатые купцы. Строитель церкви или монастыря брал на себя обязанности не только обустройства, но и дальнейшего содержания обители и ее клира.

Развитие сети церквей и монастырей, наделение церкви судебными полномочиями, сбор десятины потребовали создания особого административного штата при митрополите и епископах:

• — владычные наместники осуществляли церковную власть и суд в крупных городах епархии. Например, в Новгородской епархии в XIII в. существовали Ладожское, Новоторжское и Псковское наместничества;
• — владычные тиуны занимались хозяйственной деятельностью в церковных вотчинах;
• — десятинники (или десятильники) представляли собой судебных чиновников, получавших вознаграждение с судебных пошлин, причитавшихся церкви.

Кроме того, для решения текущих проблем церковной жизни при городских соборах и монастырях возникали коллективные органы управления — клиросы и архимандритии соответственно. Они состояли из местного священства, решали вопросы назначения церковнослужителей, а также текущие вопросы административного характера по поручению епископов.

Активное строительство церковной организации на Руси и значительная роль, которую светская власть играла в этом процессе, привели к усложнению церковно-государственных отношений, которые в домонгольский период фактически были трехсторонними (киевский князь, русский митрополит и константинопольский патриарх).

С момента своего Крещения Киевская Русь стала канонической территорией Константинопольского патриархата — одной из 60, а позднее и 70 его митрополий. Патриарх был главой церкви, в его компетенции были решения об открытии новых митрополий, учреждении митрополитов, суда над ними. Митрополит, в свою очередь, решал вопросы открытия новых епархий, поставления и суда над епископами на подведомственной ему территории. Церковная структура Константинопольского патриархата отличалась определенным полицентризмом: Византия признавала богослужение на местных языках, фактическое существование национально-государственных церквей (то есть церквей на территории самостоятельных государств, например, в Болгарии и на Руси). Однако большинство исследователей соглашаются в том, что для Византии было важно сохранять контроль над всей христианской «ойкуменой», что выражалось, во-первых, в подборе своих ставленников на пост митрополита (первые митрополиты на Руси были не знавшие русского языка греки), а также в сохранении ее территориального единства. По мнению И. Ф. Мейендорфа, для Византии единая «национальная» русская митрополия была более удобным объектом для административного контроля^[15].

Однако русские князья нередко были недовольны такой зависимостью от Византии, стремясь ее ограничить. Например, киевский митрополит не участвовал в соборе 1054 г., где произошло разделение западной и восточной церквей, и даже русские летописи об этом событии не сообщают. Я. Н. Щапов предположил, что поскольку в этот период Русь поддерживала тесные торговые, династические и дипломатические контакты как с Востоком, так и с Западом, подобный разрыв был ей чужд, и русские князья постарались уклониться от причастности к нему.

Наиболее сложным был вопрос о митрополитах и их деятельности. Киевские князья стремились заручиться поддержкой церкви по разным вопросам, и присутствие на митрополичьем престоле греков их раздражало. Уже в XI в. русские князья начинают борьбу за учреждение на киевский престол русских кандидатов. В рамках рассматриваемого периода известно две успешных попытки подобного поставления. В 1051 г. князь Ярослав Мудрый своей волей созвал Собор русских епископов, который избрал на пост митрополита Иллариона по прозвищу Русин. Задолго до поставления в митрополиты Илларион показал себя как сторонник Ярослава Мудрого в борьбе за каноническую независимость от Византии. Он был помощником князя в составлении церковного устава, принимал участие в подготовке «Русской правды», строительстве Софийского собора и др. Кроме того, Илларион озаботится идеологическим обоснованием системы церковно-государственных отношений на Руси. Его перу принадлежит знаменитый памятник древнерусской литературы — «Слово о Законе и Благодати».

В этом сочинении Илларион предлагает теорию смены «закона» (устаревшей узконациональной морально-этической системы иудаизма) «благодатью». Учение Христа принесло в мир благодать, оно открыло возможность разным народам, независимо от их исторического прошлого, занять столь высокое место в Священной истории, насколько велико будет их усердие в вере. Поэтому, рассуждает Илларион, несмотря на то, что Русь лишь недавно приняла крещение, а Византия уже тысячу лет хранит его — с точки зрения «благодати» они находятся в равных условиях. Таким образом, русским религиознополитическим идеологом была выдвинута идея перенесения небесного внимания и расположения с одного избранного народа (евреи) на все человечество. К сожалению, митрополитом Илларион пробыл недолго — после смерти Ярослава Мудрого в 1054 г. на Русь был прислан новый митрополит — грек.

Еще одна попытка поставления во главу русской церкви местного кандидата относится к XII в. и связана с именем Климента Смолятича (1147—1155). Так же, как и Илларион, он был учрежден Собором русских епископов по инициативе киевского князя. Таким образом Изяслав Мстиславич стремился укрепиться на киевском престоле, за который в это время шла междоусобная война. Кроме того, в 1147 г. в Константинополе не было патриарха. Изначально поставление Климента Смолятича, известного богослова и книжника, не вызвало серьезных протестов среди епископата (исключение составил новгородский архиепископ Нифонт). Однако когда он начал активно поддерживать князя Изяслава, против него возникла церковная оппозиция, поддержанная князем Юрием Долгоруким. В результате после смерти Изяслава в 1154 г. второй русский митрополит вынужден был оставить престол.

Таким образом, попытки утвердить на Руси практику самостоятельного поставления митрополитов из русских людей в домонгольский период провалились из-за постоянных усобиц и противоречий между князьями. Помимо стремления поставить собственного митрополита, на Руси известны и случаи более мягкого сопротивления константинопольской юрисдикции или политике митрополитов-греков. Например, когда митрополит Никифор II (1182—1198) прислал во Владимир на вакантную кафедру поставленного им епископа-грека Николая, великий князь Всеволод Большое Гнездо не принял его, поскольку тот не был избран людьми его земли. Вскоре был поставлен русский епископ, угодный князю.

Особая церковно-политическая ситуация в рассматриваемый период сложилась в Новгородской земле, которая в значительной степени обособилась от митрополичьей кафедры. Здесь с 1156 г. установилась архиепископия^[16], главу которой избирало, а иногда и изгоняло вече (в 1228 новгородцами был смещен архиепископ Арсений). Киевский митрополит был вынужден признать существование этой практики. По мере становления Новгородской феодальной республики архиепископ стал выполнять ряд политических и административных функций^[17].

Наконец, еще одной формой постепенного обособления русской митрополии стала политика князей в те периоды, когда киевский митрополичий престол был вакантным. В деле поставления епископов или совершения богослужения в Софийском соборе митрополита никто заменить не мог. Однако епископы и архимандриты монастырей нередко привлекались князьями для помощи в щекотливых ситуациях (например, необходимость освобождения от клятвы, переговоры с противником). Активную работу русское духовенство вело и в книжной сфере. Особое внимание и государство, и церковь уделяли созданию переводов с греческого языка важнейших произведений церковной литературы: князь Ярослав Мудрый «собра писце многы и прекладаше от грек на словеньское писмо». В процессе переводов и создания собственных сочинений русская церковь приобретала собственные традиции. Немаловажную роль в этом процессе сыграло и появление первых русских святых.

В 1072 г. произошло торжественное перезахоронение мощей князей Бориса и Глеба в новой церкви в г. Вышгороде. Оно было организовано тремя Ярославичами (Изяслав, Святослав и Всеволод) в связи с происходившими чудесами над могилой братьев. Погибшие во время усобицы 1015—1019 гг. князья-братья были сыновьями князя Владимира Святого и его последней жены — византийской принцессы Анны. Их смерть оказалась уникальным нравственным примером для того времени — Борис и Глеб погибли, отказавшись поднять меч против старшего брата Святополка. Точных сведений об их канонизации нет, но, вероятнее всего, она состоялась в том же 1072 г. Однако эта акция не получила поддержки в Константинополе. В частности, есть сведения, что ее противником был даже киевский митрополит-грек Георгий Синкелл, признавший канонизацию лишь под давлением светских властей. Известно и отрицательное отношение Константинополя к канонизации князя Владимира, к прославлению которого безуспешные попытки предпринимали два русских митрополита (Илларион и Климент Смолятич).

Таким образом, взаимоотношения киевских князей с Константинопольским патриархатом были далеки от идиллических, и по мере становления сильной княжеской власти на Руси (как в Киеве, так и в отдельных землях) в стране нарастали церковно-сепаратистские тенденции.

Подведем итоги. В X—XIII вв. на Руси сложилась сложная система трехсторонних взаимоотношений: Константинополь — киевский митрополит — киевский князь. Принимая крещение из Византии, русские князья во многом восприняли и греческий вариант отношений императорской власти и церкви, для которой всегда были характерны сильная светская власть и ее активное взаимодействие с властью духовной. Создание русской церкви во внешнеполитическом, материальном и административном отношении было инициативой княжеской власти, поэтому церковь изначально оказалась в зависимом от государства положении. Экономическая самостоятельность церковных организаций в пору развитого феодализма на Руси способствовала выявлению несовпадений и даже противоречия интересов. Однако во всех известных случаях эти выступления деятелей церкви, противопоставивших свою политику княжеской власти, закончились их поражением. По мере нарастания процессов политической раздробленности церковь стала важным фактором в борьбе между князьями, а также за освобождение от влияния Константинополя. В то же время церковь обладала значительным авторитетом внутри государства, участвовала в политической жизни страны и оказывала на нее влияние. В специфических условиях Руси церковная организация выполняла не только присущие ей функции, но была и административной структурой, дублирующей государственную. В качестве института, ведавшего отправлением культа, церковь обладала разветвленной системой учреждений, занимавшихся миссионерством, исполнением христианских таинств, вероисповедной и религиозно-учительной деятельностью. Эта ее деятельность с помощью княжеской власти оказывала существенное воздействие на развитие древнерусской культуры. К 1237 г. на Руси насчитывалось уже 16 епархий, территориально близких к самым крупным княжествам. Формирование церковной организации происходило в тесной связи с процессами политического развития Русского государства, и сложившаяся система епархий в основном соответствовала политической структуре страны. С другой стороны, несмотря на целый ряд попыток, удалось избежать разделения церкви, поэтому религиозное единство с центром в древнем Киеве продолжало оставаться фактором, связующим русские земли в период политической раздробленности.

Вопросы и задания

• 1. Дайте характеристику системы церковного управления на Руси в X — первой трети XIII вв. Опишите ее международный статус.
• 2. Каковы были источники материального положения русской церкви в первые века ее существования?

• 3. Назовите основные этапы направления взаимодействия светской и духовной власти на Руси.
• 4. В чем заключались особенности церковно-государственных отношений в отдельных русских землях?

• 1. Мейендорф, И. Ф. Византия и Московская Русь. Очерк по истории церковных и культурных связей в XIV в. / И. Ф. Мейендорф. — Париж, 1990.
• 2. Петрушко, В. И. История русской церкви с древнейших времен до установления патриаршества: учеб. Пособие / В. И. Петрушко. — М., 2016.
• 3. Приселков, М. Д. Очерки по церковно-политической истории Киевской Руси IX—XII вв. / М. Д. Приселков. — СПб, 1913.
• 4. Щапов, Я. Н. Княжеские уставы и Церковь в Древней Руси, XI—XIV вв. / Я. Н. Щапов. — М., 1972.
• 5. Щапов, Я. Н. Государство и Церковь Древней Руси X—XIII вв. / Я. Н. Щапов. — М., 1989.

• [1] 1054—1237 гг. Период характеризуется нарастанием центробежных тенденций в Киевской Руси, открывшихся триумвиратом Яросла-вичей. Удельные князья активно участвуют в епархиальном строительстве, предпринимаются попытки, наряду с политическим дроблением, произвести выделение нескольких митрополий. В отдельных русских землях (Новгородская, Владимиро-Суздальская) складываются особые формы церковно-государственных отношений.

  .

  Фактически в рамках первого периода происходит становление русской церкви в рамках централизованного государства, а на втором этапе развивается взаимодействие удельных княжеств и общерусской церковной организации. Рассмотрим названные процессы более подробно.

  После принятия христианства на Руси началось строительство церковной организации, во главе которой стоял митрополит, назначаемый из Константинополя{{2.

• [2] В литературе существует теория, выдвинутая в начале XX в. М. Д. Приселко-вым, согласно которой после Крещения Русь оказалась под юрисдикцией не Константинопольского, а Охридского патриархата (Болгария). Соответственно, первые церковные культурные и административные связи возникли у Руси также с Болгарией, а не с Византией. Теория была подвергнута серьезной критике и фактически опровергнута Я. Н. Щаповым. Однако современный историк В. И. Петрушко продолжил ее разработку, предположив, что Русь подчинялась Охридскому патриархату вплоть до разгромаБолгарии Византией в войне 1014—1019 гг. и последовавшего за этим упраздненияпатриархии. См.: Приселков М. Д. Очерки по церковно-политической истории КиевскойРуси X—XII вв. СПб., 1913; Щапов Я. Н. Государство и церковь Древней Руси X—XIII вв.М., 1989; Петрушко В. И. История русской церкви с древнейших времен до установления патриаршества: учеб, пособие. 4-е изд. М., 2016.
• [3] В частности, одно из объяснений отсутствия информации о русских митрополитахдо 1030-х гт. предложил историк-эмигрант И. Ф. Мейендорф. По его мнению, изначальновизантийская иерархия в Киеве состояла из миссионеров и собственного митрополитаРусь получила, когда в Константинополе сочли ее достаточно христианизированной.См.: Мейендорф И. Ф. Византия и Московская Русь. Очерк по истории церковных и культурных связей в XIV веке. Париж, 1990. Гл. 4.
• [4] Щапов Я. Н. Государство и церковь в Древней Руси. С. 28—30.
• [5] Создание епископии в Чернигове связывается с периодом соправления ЯрославаМудрого и его брата Мстислава в 1024—1036 гг.
• [6] Подробнее об этом процессе и создании других епархий см.: Щапов Я. Н. Государство и церковь в Древней Руси. С. 48—55.
• [7] Изяслав княжил в Киеве (1054—1068, 1069—1073, 1077—1078), Святослав —в Чернигове, а Всеволод в Переяславле Южном.
• [8] Такое предположение на основе анализа русских и византийских источниковвыдвинул М. А. Буданов. См.: Буданов М. А. Некоторые особенности взаимоотношенийкняжеской и архиерейской власти в Северо-Восточной Руси во второй половине XIIвека // Международный исторический журнал. 2001. № 14. Март-апрель. URL: http://www.sedrnitza.ru/text/443 934.html
• [9] Например, «Слово Андрея Боголюбского о празднике 1 Августа», «Сказаниео чудесах Владимирской иконы Богоматери», «Слово на Покров» и др.
• [10] К этой категории отнесены: лекари; прощенники (лица, получившие чудесное исцеление); задушные люди (рабы, освобожденные по смерти господина); странники, увечные, вдовы; лица, находящиеся под епитимьей; лица, добровольно вышедшие из иночества.
• [11] Церковные княжеские уставы и уставные грамоты были изучены и опубликованыЯ. Н. Щаповым: Щапов Я. Н. Княжеские уставы и Церковь в Древней Руси, XI—XIV вв.М., 1972; Древнерусские княжеские уставы XI—XV вв. М., 1976.
• [12] Флоря Б. Н. Отношения государства и церкви у восточных и западных славян (эпоха Средневековья) // Флоря Б. Н. Исследования по истории Церкви. Древнерусскоеи славянское средневековье: сборник. М., 2007. С. 24—31.
• [13] Она была освящена вскоре после крещения Киева при участии князя Владимираи Анастаса Корсунянина. Археологические раскопки свидетельствуют о том, что по размерам эта церковь была сравнима с построенным впоследствии Софийским соборомв Киеве.
• [14] Всего к середине XIII в. известно до 70 монастырей, в основном в крупных городах (по 17—18 в Киеве и Новгороде, 4 и более — во Владимире-на-Клязьме, Смоленске, Чернигове, Галиче). Значительная часть из них была основана князьями.
• [15] Мейендорф И. Ф. Указ. соч. Гл. 4.
• [16] В византийской традиции архиепископы подчинялись непосредственно патриарху, минуя митрополитов. Однако современные исследователи считают, что такойпривилегией Новгород не обладал, титул архиепископа лишь выделял новгородскоговладыку среди других русских епископов.
• [17] Подробнее об этом см.: Кузьмина О. В. Республика Святой Софии. М., 2008.