Управление и мониторинг в процессе решения

Этот параграф посвящен стратегиям, с помощью которых эксперты управляют своим процессом решения, реализуя некоторые «сервисные» функции: отслеживают продвижение к цели, поддерживают свое рабочее состояние в ходе решения и пр. В этой сфере также обнаружены существенные особенности экспертов.

Выяснилось, что опытные решатели иначе, чем новички, распределяют время, отведенное на решение: эксперты тратят значимо больше времени на подготовку к нему, на планирование своих действий (особенно на ранних этапах этого процесса) и на выяснение особенностей наличной проблемной ситуации — приступая к решению, они совершают большое количество «исследовательских» действий [Д. Дернер, 1997]. Таким образом, эксперты прилагают усилия, чтобы обеспечить себе адекватную репрезентацию решаемой задачи.

Были обнаружены отличия в поведении экспертов и на более поздних этапах решения. Так, А. Шенфельд установил, что опытные решатели математических задач значимо чаще новичков оценивали полноту использования тех или иных условий (возможностей), которые содержит проблемная ситуация, а также степень своего продвижения к цели, и меняли направление поисков в случае необходимости. Также они регулярно фиксировали сложность целей и подцелей, которых требовалось достичь. Новички, напротив, чаще всего придерживались одной выбранной линии поведения, в минимальной степени оценивая сложность целей и оставшийся до них путь. Подобная способность экспертов получила название самоуправления или самоконтроля (selfmanagement) [А. Н. Schoenfeld, 1983].

Постепенно был обнаружен целый веер сходных особенностей экспертов, связанных с оценкой эффективности собственных шагов в процессе решения. Например, было показано, что эксперты чаще по ходу дела оценивают свои гипотезы с точки зрения их правильности или ошибочности [Д. Дернер, 1997], чаще анализируют разноплановую обратную связь, которую удается получить в ходе решения, подвергают сомнению правильность собственных действий (в исследовании П. Симмонса и В. Люнетты [Р. Simmons, V. Lunetta, 1993], где сравнивались квалифицированные и начинающие биологи-исследователи, вообще оказалось, что вторые практически не занимаются поиском возможных ошибок в своей работе), имеют большую чувствительность, чем новички, к ошибкам в своем решении [S. Ohlsson, 1996] и выстраивают по ходу решения специальные процедуры, направленные на коррекцию сделанных ошибок. С. Соннентаг обратил внимание, что профессионалы в разных областях уделяют больше времени, чем новички, построению и необходимой коррекции планов решения и много больше, чем новички, знают о собственных стратегиях решения [S. Sonnentag, 1998]. Неудивительно, что эксперты намного точнее предсказывают трудности, которые могут возникнуть в ходе решения [A. Lesgold, S. Lajoie, 1991].

Иногда стратегии такого рода «отделяются» от мыслительного процесса и превращаются в нормы профессиональной деятельности. Так, в исследовании Л. Бейкер и К. Данбара [L. Baker, К. Dunbar, 2000] были изучены две процедуры контроля, позволяющие планировать строгие доказательные эксперименты («базисный» контроль (англ, baseline control) и контроль «по известным образцам» (англ, known standard. control))^[1]. Первая из этих стратегий требует, чтобы один из факторов, воздействующих на изучаемое явление, отсутствовал в контрольном условии эксперимента, что позволяет в чистом виде осуществить анализ его воздействия. Вторая стратегия предполагает опору на уже выявленные в предшествующих работах способы влияния на изучаемый предмет.

В первом исследовании названные авторы, протоколируя планирование новых экспериментов в ходе заседаний нескольких исследовательских лабораторий, обнаружили, что «базисный» контроль значимо чаще использовался опытными учеными-биологами при обсуждении способов проверки причинно-следственных гипотез, а контроль «по известным стандартам» — при обсуждении возможных экспериментальных ошибок. Во втором исследовании студентам-старшекурсникам, обучающимся (а) по биологическим и (б) гуманитарным программам, было предложено в индивидуальном порядке разработать эксперимент для проверки биологической гипотезы (адаптированной для гуманитариев). После выполнения задания студентов предупреждали о возможных ошибках в придуманной ими структуре эксперимента и просили доработать процедуру. Полученные результаты показали значимое превосходство студентов-биологов в умении контролировать проверку причинно-следственных гипотез (причем на обоих шагах эксперимента).

Таким образом, и в сфере управления и мониторинга мыслительного процесса в ходе решения задач эксперты оказываются значимо более эффективными по сравнению с новичками. В целом, подобные способности экспертов стали интерпретироваться в терминах так называемых метакогниций, т. е. процессов «второго» уровня, регулирующих и направляющих работу других когнитивных процессов [A. L. Brown, 1980; J. Н. Flavell, 1976]. При этом оказалось, что наиболее эффективные (или просто необходимые) приемы такого рода могут становиться устойчивыми профессиональными стратегиями.

Проведенный анализ показывает, что во всех трех выделенных сферах процесса решения задачи — репрезентация проблемной ситуации, использование стратегий решения и стратегий самоуправления в ходе мыслительного процесса — эксперты имеют существенные отличия от новичков. К характерным чертам мышления экспертов, которыми обеспечивается его высокая эффективность, можно отнести: наличие четких и гибких схем предметной области, в которой возникла задача; классификацию проблемных ситуаций на основе этих весьма обобщенных конструкций; использование тесно сцепленных со схемами эвристических стратегий решения; владение стратегиями решения «для особых случаев»; применение методов планирования и исследования проблемной ситуации (особенно на ранних стадиях решения); использование специальных стратегий оценки сложности задачи и мониторинга своего продвижения к цели и др. Все это обеспечивает существенное, часто — просто подавляющее, преимущество экспертов над новичками при решении «своих» задач.

Однако если направления становления мышления экспертов так или иначе изучены, то психологические механизмы, лежащие в основании этого яркого варианта развития процессов решения задач и проблем, остаются не вполне понятными. Предложенные теоретические модели (наиболее известные из них: теория «квалифицированной памяти» (Skilled Memory theory) К. Эриксона [К. A. Ericsson, W. Kintsch,.

1995], модель адаптивного управления мышлением (Adaptive Control of Thought — ACT) Дж. Андерсона [J. A. Anderson, 1983] и когнитивная архитектура SOAR (State, Operator and Result) — состояние, оператор и результат Дж. Лэйрда, П. Розенблюма и А. Ньюэлла [J. Е. Laird, Р. Rosenbloom, A. Newell, 1987]) являются чрезмерно общими, претендующими на универсальное объяснение обсуждаемого феномена и игнорирующими его очевидную предметную специфичность. Трудно поверить, что, скажем, повышение точности медицинского диагноза и оценки сложной шахматной позиции или понимания структуры компьютерной программы обеспечивается одними и теми же процедурами или опирается на сходные формы репрезентации.

При этом сам источник появления экспертного знания не вызывает никаких сомнений. Еще в первых исследованиях [W. G. Chase, Н. A. Simon, 1973] было сформулировано (а впоследствии многократно подтверждено) «правило десяти лет»: 10 лет интенсивной практики, нацеленной на улучшение ваших результатов, помогут вам стать экспертом в любой сфере деятельности, в том числе в сфере решения задач.

Однако высокое мастерство имеет и оборотную сторону. Поэтому не менее показательным для понимания этого феномена является анализ тяжелых ошибок экспертного мышления — когда последовательные действия специалистов привели к катастрофическим результатам. Дж. Ризон провел психологический анализ причин взрыва на Чернобыльской АЭС [J. Т. Reason, 1987]. Выводы из этого конкретного случая (case-study) весьма важны для обсуждаемой темы.

Результаты анализа показывают, что данная катастрофа была высокопрофессиональной со всех точек зрения. Не было допущено никаких исполнительских ошибок или просчетов: никто не уснул на рабочем месте, не пропустил сигнал тревоги, четко выполнялись все отданные команды и т. п. Взрыв был подготовлен осознанными и целенаправленными усилиями команды специалистов. По-видимому, основная ошибка была допущена примерно около полуночи 25 апреля 1986 г., когда принималось решение продолжить эксперимент, связанный с отключением практически всех контуров защиты, при крайне нестабильном состоянии реактора. Это имело фатальные последствия: примерно через полтора часа произошло два мощных взрыва подряд.

Формально причиной такого развития событий выступили грубейшие нарушения правил техники безопасности. Однако весьма показателен психологический «фон», на котором они были совершены. Дж. Ризон выделяет две его основных составляющих: 1) явление «group-think» (мы обсуждали его в гл. 2), которое исключало сомнения в правильности собственных действий, подавляло критику, обеспечивало достаточную групповую сплоченность для принятия самоубийственных решений и обеспечивало веру во всесилие группы («у нас все под контролем») и 2) явление, которое получило название «методизм». Его суть состоит в том, что профессионалы были абсолютно уверены: правила и ограничения изложены слишком узко. До катастрофы они многократно («методично» в терминологии Дж. Ризона) преодолевали самые разные проблемные ситуации путем нарушения техники безопасности. (Понятно, что при снятии некоторых ограничений достижение цели заметно облегчается). Это стало устойчивой стратегией решения — эвристикой в точном смысле этого слова. Более того, такой способ действий активно подкреплялся: персонал станции (в том числе и погибшая смена) незадолго до взрыва получил приз за высокое качество профессиональной (!) работы.

Вопросы и задания для самоконтроля

• 1. Как понимается феномен «экспертизы» в психологических исследованиях?
• 2. Кто такие эксперты и новички?
• 3. В каких предметных областях, имеющих отношение к решению задач, психологи чаще всего ищут различия между новичками и экспертами?
• 4. Какие структуры мышления в наибольшей степени изменяются в связи с нарастанием экспертизы?
• 5. Какими методами обнаруживают отличия между новичками и экспертами в области решения задач?
• 6. Каковы особенности репрезентации решаемой проблемной ситуации экспертами?
• 7. Что такое «чанк»?
• 8. Что такое «сценарий болезни»?
• 9. Чем различаются классификации проблемных ситуаций у новичков и экспертов?
• 10. Что такое стратегия решения?
• 11. Чем отличаются стратегии поиска ответа, используемые экспертами в ходе решения? Приведите конкретные примеры таких отличий.
• 12. Чем отличаются экспертные стратегии управления своим процессом решения?
• 13. Каковы отрицательные последствия высокой экспертизы в сфере решения задач и проблем?
• 14. Каковы психологические причины аварии на Чернобыльской АЭС?

• [1] Причем сами участники исследования — опытные ученые-биологи, работающиев разных областях биологии, — данные формы контроля не различали.