В сентябре 1914 г., в начале Первой мировой войны большевистский вождь встал на позицию «пораженчества», выдвинув лозунг о превращении «империалистической войны в войну гражданскую». Лидер большевиков уверенно утверждал, что военное поражение царской России станет прелюдией к победе мировой революции. Ленин называл социалистов, оказавшихся верными своему правительству, «социалшовинистами», бросив вызов II социалистическому Интернационалу. Появилась ленинская формула: «о превращении войны империалистической в войну гражданскую». То, чего опасались все здравомыслящие люди — гражданская война — стала главной целью его партийной деятельности. Свою идею о превращении войны в гражданскую он вместе с Г. Е. Зиновьевым высказал в 1915 г. на конференции социалистов в Циммервальде: «Обратите оружие против общего врага — капиталистических правительств!»[1]
Ленин не имел поддержки ни в РСДРП, ни в европейских социалдемократических партиях, его считали фанатиком и сектантом. Он не оставался в долгу и клеймил своих оппонентов. Он разработал формулировку «закона неравномерности развития» отдельных капиталистических стран, с ее помощью объяснялся факт пролетарской революции и победы «социализма первоначально в немногих или даже в одной, отдельно взятой капиталистической стране». Принадлежащее Ленину колоссальное политическое наследие состоит из огромного количества брошюр, книг, статей, заметок, заявлений и писем, записок, — более 55 томов полного собрания его сочинений1.
«Ленин потому и мог стать вождем революции и реализовать свой давно выработанный план, что он не был типичным русским интеллигентом. В нем черты русского интеллигента-сектанта сочетались с чертами русских людей, собиравших и строивших русское государство. Он соединял в себе черты Чернышевского, Нечаева, Ткачева, Желябова с чертами великих князей московских, Петра Великого и русских государственных деятелей деспотического типа… Ленин был революционер-максималист и государственный человек. Он соединял в себе предельный максимализм революционной идеи и тоталитарного революционного миросозерцания с гибкостью и оппортунизмом в средствах борьбы, в практической политике… Он соединял в себе простоту, прямоту и нигилистический аскетизм с хитростью, почти с коварством», — писал Н. А. Бердяев.
- [1] Пушкарев С. Г. Россия 1801—1917 гг. М., 2001.
