Общие культурные особенности

Горские народы Северного Кавказа имеют целый ряд общих культурных черт. Несмотря на разность языков и конфессий, был распространен общекавказский тип костюма, причем не только на Северном Кавказе, но и в ряде мест Закавказья. У мужчин — рубаха, штаны, бешмет, позднее распространилась черкеска с газырями, нашитыми на грудь, овчинные папахи и меховые шапки, меховые и овчинные шубы, башлык. Черкеска, бешмет, башлык, бурка и папаха были заимствованы у горцев также кубанскими, терскими и донскими казаками. У женщин костюм состоял из туникообразной рубахи с вертикальным вырезом на вороте, бешмета или однотипного с ним кафтана, длинного распашного верхнего платья. Нижнее платье обычно представляло собой удлиненный вариант той же рубахи. У некоторых народов женщины также носили штаны, шаровары. Девушки одевали шапочки, часто с галунами или золотым шитьем. Также имели общее распространение различного размера платки и шали, накидки. У некоторых народов был широко распространен особый головной убор — чухта (или чохта), который представлял собой как бы мешочек, который надевался на голову и в который укладывались волосы или заплетенные косы. Паранджу и хиджаб на Северном Кавказе нигде не носили. Чадра — накидка, которой полностью покрывали голову и закрывали лицо, использовалась только горожанками Дербента. Особым белым платком «тастуром» в старину закрывали лицо в присутствии мужчин некоторые осетинские женщины. Профессор И. Г. Георги в середине XVIII в. отмечал, что кабардинские женщины, выходя на улицу, закрывали лицо. Женщины носили шубы, похожие на мужские. И вообще женская одежда по своему покрою практически не отличалась от мужской. Распространены были и широкие пояса, а также нагрудные нашивки и аппликации на платьях. В этом, а также в изготовлении головных уборов женская фантазия проявлялась особенно ярко. Одежда у горских народов в наши дни преимущественно городская. Многие женщины зрелого и пожилого возраста надевают как элемент традиционной одежды платки, предпочтительно с цветочным рисунком, иногда довольно ярким. В обиходе они часто носят халаты, длинные платья без разреза спереди или юбки в сочетании с блузами, рубашками навыпуск. Оголять руки до локтя не возбраняется. Весьма популярны у пожилых женщин шерстяные безрукавки или кофты. Очень редко пожилые под верхний цветастый платок надевают еще черный, полностью скрывающий волосы.

Традиционно предметом особой гордости и первой необходимости для горцев было оружие. С кинжалом горец не расставался ни в пути, ни в поле, ни в доме. За хороший кинжал или ружье, как и за коня горец готов был отдать очень многое. Неотъемлемым атрибутом мужского костюма горцев были газыри — трубочки для хранения пороха. На Западном Кавказе холодное оружие стали производить некоторые черкесские мастера, но в целом зависимость от импорта оставалась высокой. В XVII столетии булатные клинки для черкесских сабель нередко закупались в Персии. Затем стали производить уже на месте. Шашки («длинный нож» — черк.) местного производства появились в XVIII в., но в XIX столетии большой популярностью пользовались золингенские гусарские шашки, нередко имитировавшие венгерские. Их часто подделывали кавказские мастера. В середине XIX в. черкесами стали производиться кинжалы, но вскоре их вытеснили дагестанские. Ножи привозили из Бахчисарая. Огнестрельное оружие черкесы узнали в середине XVII в., но с XVIII столетия научились производить кремневое оружие сами. Однако импорт продолжался. Стволы ружей и пистолетов закупали турецкие. Порох был самодельный, но предпочитали крымский, турецкий, французский или даже очень дорогой английский. Кремни приобретали у русских. В общем, черкесами производилось около десятка типов ружей, наиболее известными из которых были «Ереджиб» и «Машук». Луки использовались наряду с огнестрельным оружием до XIX в., причем носили в последнее время парадный характер. Они также были покупными и привозились из Турции. Весной и осенью, когда не было очень жарко или холодно, черкесы предпочитали охотиться с помощью луков. На Центральном Кавказе оружие производилось преимущественно кабардинцами. Было несколько балкарских мастеров. В Балкарии отливались пули. В Дигории с XVIII в. холодное и огнестрельное оружие производили местные феодалы-баделяты. На Восточном Кавказе оружие изготавливалось в Чечне и Дагестане. В Чечне крупным центром производства был аул Большие Атаги. Наибольшей известностью среди мастеров холодного оружия пользовался Муртаз-Али по прозвищу Базалай Огнестрельное фитильное и кремневое оружие чеченцы закупали преимущественно французское, итальянское, крымское или турецкое, но понемногу производили и сами. В горах отливались пули. Ингушам уже в начале XVII столетия было известно огнестрельное оружие («пищали»). У ингушей же до XIX в. использовались деревянные щиты, обтянутые кожей. Такие были известны и другим народам и племенам Кавказа, но вышли из обихода раньше. Дагестан исстари был «главной кузницей оружия Кавказа». В оружейном деле было очень сильно иранское влияние. Из Персии обычно привозились клинки кинжалов. Сабли производились с XVIII в. Шашки — с XIX в., причем под черкесским влиянием. Ружья в Дагестане известны с XVI—XVII вв., а пистолеты производились с конца XVIII в. Дагестан издавна славился серебряных дел мастерами. В Дагестане было много центров оружейного производства. Старейший из них — Кубачи. Уже в X в. производились кольчуги, стремена, удила, мечи. Само название «Кубачи» означает в переводе с тюркских языков «латных дел мастер». Стволы для кубачинских ружей и пистолетов привозились из окрестного селения Харбуки. Кубачинские мастера выезжали работать в разные места Кавказа и даже в Среднюю Азию (в Бухару и др.), а их продукция была востребована практически на всем мусульманском Востоке. Крупным центром производства холодного оружия было кайтагское селение Амузга, где мальчишки с 7 лет становились подмастерьями у оружейников. А клинки здесь можно было встретить как местные, так и испанские, венгерские, золингенские, персидские, Златоустовские, петербургские, тифлисские и чеченские. Мастерами славились даргинское село Мулебки и кумыкское село Малое Казанище. Всему Кавказу были известны лакские, а Закавказью еще и лезгинские мастера.

Имена у всех горцев Северного Кавказа, в основном, мусульманские, упоминающиеся в Коране. Однако используются и народные имена тюркского или иранского происхождения. Порой — достаточно редкие. Например, у карачаевцев есть старинное имя Балкыз — т. е. «мёд-девушка» или «девушка, (хорошая) как мёд». Нередко используются у горцев русские, греческие и западноевропейские имена Борис, Вячеслав, Софья, Зоя, Лариса, Светлана, Феликс, Анжелика, Роза и др. Тюркские имена Тамерлан, Татаркан, Тимур и др. распространены практически среди всех мусульманских народов, а также бытовали в среде осетин, независимо от их вероисповедания. Карачаевское имя Ачемез родственно старинному осетинскому (следовательно, иранского происхождения) имени Ацамаз. Вероятно, древнеиранского происхождения распространенные имена Аслан, Арслан, Руслан, Рустам и др. Арабские женские имена часто употребляются с добавлением звука «т». Кораническое имя Амина превратилось в Аминат, Зулейха — в Зулихат, Халима — в Халимат. Обычно не оканчиваются звуком «т» имена Рахима, Фатима, Салима, Лейла и некоторые другие. Правда, на Восточном Кавказе эти имена известны в искаженной передаче: Салимат, Патимат и т. п.

Большое распространение издавна имели межнациональные и даже межконфессиональные браки. Сначала это было больше характерно для людей знатных, но в советские годы явление приобрело большую массовость. О распространенности таких браков говорят фамилии, которые являются общими сразу для нескольких северокавказских народов: Касаевы или Кесаевы, Геттоевы (Гетоевы) или Гетуевы, Карамурзины, Тамбиевы, Андиевы или Яндиевы, Абаевы и др. Многоженство на Северном Кавказе всегда было большой редкостью и встречалось как правило у знати и мусульманского духовенства. Остальные не могли позволить себе этого в первую очередь материально. Поэт Расул Гамзатов любил горскую поговорку: «Когда в доме две жены — собак держать не надо». В наше время религиозность подавляющей части населения Западного и Центрального Кавказа невелика. На Восточном Кавказе уровень религиозности выше, но имеет тенденцию к снижению, или же изменению форм.

Народы Северного Кавказа очень восприимчивы к новинкам научнотехнического прогресса, новым предметам обихода, а это ведет к неизбежному изменению жизненного уклада. Некоторые старые обычаи сохраняются в качестве красивых ритуалов, в очередной раз напоминающих о жизни народа в прошлом, но не более того. Они, конечно, служат такой важной задаче как сохранение этнического самосознания, но прежнего сакрального смысла в них уже не вкладывают.