Материалистический реализм Михаила Васильевича Ломоносова

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«Государственная морская академия имени адмирала С.О.Макарова»

Кафедра философии и психологии Реферат Преподаватель:

канд. филос. наук, доц.

Макейчик А.А.

Санкт-Петербург

Содержание Введение

1. Научно-философский реализм — основа мировоззрения Ломоносова

2. Сущность естественно-научного материализма первого русского академика

3. Преодоление деизма в социальной философии Ломоносова Заключительные выводы Литература

Российская история имеет огромное количество героев, на которые можно равняться, достаточно личностей, которые вышли за границы отечественной культуры и стали достоянием мировой цивилизации. В связи с этим вспоминается известное высказывание Б. Л. Пастернака о Пушкине — он «наше все». Имен, вошедших всеми корнями в русскую культуру и про которые можно сказать так же, совсем не много, но имя Михаила Васильевича Ломоносова — среди них. Между нами уже почти три столетья, но феномен М. В. Ломоносова не перестает поражать и удивлять.

Ломоносов — это начало российской науки и российской системы образования. Он положил начало русскому просвещению нового времени. Творческая деятельность Ломоносова охватывала самые разные области естественных, технических и гуманитарных наук.

Как писал С. И. Вавилов: «Ломоносову по необъятности его интересов, по-видимому, нельзя противопоставить ни одной другой фигуры в культурной истории человечества».

Известны слова А. С. Пушкина: «Ломоносов был великий человек, соединяя необыкновенную силу воли с необыкновенною силою понятия, Ломоносов обнял все отрасли просвещения. Жажда науки была сильнейшею страстью сей души, исполненной страстей. Историк, ритор, механик, химик, минералог, художник и стихотворец, он все испытал и все проник. Он создал первый университет; он, лучше сказать, сам был первым университетом».

В его научном и художественном творчестве весьма действенным и плодотворным было мыслительное начало, стремление во всем дойти до сути, до глубинных основ, движущих причин. Для Ломоносова важным было не только получить новое конкретное знание в той или иной области исследования, но и понять изучаемой явление, уяснить его сущностные характеристики, теоретически объяснить их.

Он одним из первых в России увидел необходимость сближения, взаимодействия науки и философии, о чем свидетельствует вся его творческая деятельность.

К наследию М. В. Ломоносова, как ученому-энциклопедисту, обращаются представители многих наук. Все, что рождено гением сына Отечества, должно тщательно изучаться, умело распространяться, должно быть чтимо потомками.

1. Научно-философский реализм — основа мировоззрения Ломоносова

Ломоносов не оставил после себя в собственном смысле слова, философских сочинений. Однако характер и объем его культурной работы настоятельно требовали от него именно универсально философского осмысления всех многообразных ее направлений, что было бы невозможно, если бы ломоносовский духовный потенциал не заключал в себе того изначального качества, которое академиком С. И. Вавиловым было определено как «глубокое понимание неразрывной связи всех видов человеческой деятельности и культуры» Вавилов С. И. Собр. соч., т. III. — М., Изд. АН СССР, 1956, C. 801.

Мировоззрение Ломоносова, как и у всех людей, формировалось постепенно, по мере того как он познавал особенности современной ему науки и философии. С самого начала его пути для него была характерна тяга к овладению естественнонаучными знаниями. Во время своей учебы он усвоил основные, характерные черты современного ему естествознания, в том числе количественные и механические подходы к изучению явлений природы. Позже он начал вырабатывать свою собственную систему основных принципов, чтобы на их фундаменте строить здание объяснения природы, ее явлений и закономерностей. В своих заметках он писал: «Я хочу строить объяснение природы на известном, мной самим положенном основании». Исходными для него была природа и её «основоположения» Ломоносов М. В. Полн. собр. соч., т. 2, Изд. АН СССР, М.—Л., 1950, C. 122. В познании закономерностей, причин явлений должны принимать участие, как органы чувств, так и разум.

Началом знания он считал чувственное восприятие, которое перерабатывается затем разумом в понятия и идеи. «Идеями называются представления вещей или действий в уме нашем» Ломоносов М. В. Краткое руководство к риторике // http://feb-web.ru/feb/lomonos/texts/lo0/lo7/lo7−0192.htm. Сами идеи он делил на простые и сложные. Первые состоят из одного представления, вторые — из двух или многих между собою соединенных. Вместе с тем он видел ограниченность опытного знания, когда оно не подкрепляется рациональным обобщением, теоретическими выводами Философия / Под ред. Митрошенкова О. А. — М.: Гардарики, 2002. С. 139.

От Ломоносова идет традиция русского научно-философского реализма. Все творчество великого русского ученого проникнуто идеей познаваемости мира, всех явлений природы. Он безоговорочно утверждал основной принцип материализма, что мир идей произведен от мира объективно существующих вещей и процессов.

В работе «О слоях земных» Ломоносов выдвинул догадку об эволюции растительного и животного мира, указывая на необходимость изучения причин изменения природы. В письме к Л. Эйлеру он сформулировал закон сохранения вещества и движения. Ломоносовым было положено в основание объяснения явлений природы изменение материи, состоящей из мельчайших частиц — «элементов» (атомов), объединенных в «корпускуы» (молекулы).

Ломоносов распространил свои атомистические идеи на сферу химических явлений и тем самым заложил основы атомистики. Основными свойствами материи, по Ломоносову, являлись протяженность, сила инерции, форма, непроницаемость и механистическое движение. Он считал, что «первичное движение» существует вечно («О тяжести тел и об изменчивости первичного движения»).

Материалистическое понимание природы и ее закономерностей, глубокая уверенность в том, что любое явление, любой процесс, совершающиеся в природе, имеют свои естественные материальные предпосылки, было исходным началом и основой всего научного творчества Ломоносова.

Отличительной внешней чертою ломоносовского научного метода было соединение парадоксальности и здравомысленности. Точнее было бы сказать, что парадоксальность его выводов происходила от его замечательной здравомысленности.

Так, в одной из заметок Ломоносов пишет: «Не следует выдумывать много разных причин там, где достаточно одной; таким образом, раз центрального движения корпускул достаточно для объяснения теплоты, так как оно может увеличиваться до бесконечности, то не следует придумывать других причин». Общая посылка здесь сродни ньютоновскому высказыванию: «Природа проста и не роскошествует излишним количеством причин».

В ту пору, когда подавляющее большинство физиков и химиков все, что было неясно из опытов, по существу, почти все явления объясняли гипотетическими тонкими жидкостями, неразличимыми и невыделяемыми (ср.: материи теплоты, электричества, тяжести, света), Ломоносов придал «методу философствования, основанному на атомах» универсальное значение и именно через его посредство дерзнул истолковать все «многоразличные естественные свойства и Перемены, бывающие в сем видимом строении мира». Материя, по Ломоносову, состоит из «нечувствительных физических частиц» (то есть невидимых). Они, в свою очередь, подразделяются на элементы (то, что мы теперь называем атомами) и корпускулы (то, что теперь называют молекулами). Здесь Ломоносов смотрел более чем на сто лет вперед: только в 1860 году международный съезд химиков дал точные определения атома и молекулы Лебедев Е. Н. Ломоносов. — М.: Молодая гвардия, 1990. С. 291.

В целом научному творчеству М. В. Ломоносова присущ ряд черт, которые не теряют своей актуальности и в наши дни. К ним относятся:

а) вера в силу науки («науки сами все дела человеческие приводят наверх совершенства …»);

б) единство теории и практики («из наблюдений установлять теорию, через теорию исправлять наблюдения — есть лучший всех способ к изысканию правды»);

в) необходимость интеграции знаний («науки наукам много весьма способствуют …») Асхабов А. М. М. В. Ломоносов — великий русский ученый-естествоиспытатель и организатор науки // Известия Коми научного центра УрО РАН. 2011. № 5. С. 96.

Говоря о своеобразии ломоносовского научного метода, следует обратить внимание на его борьбу против догматизма, авторитарности и, наконец, на наличие значительных элементов «историзма» и «эволюционизма» в его воззрениях.

2. Сущность естественно-научного материализма первого русского академика

научный реализм ломоносов материалистический

Ломоносов положил начало материалистической традиции в русской философии. Являясь одним из величайших умов своего времени, Ломоносов всегда рассматривал мир с точки зрения естественного стихийного материализма Лебедев Е. Н. Ломоносов. — М.: Молодая гвардия, 1990. С. 422. Однако его стихийный материализм никогда не становился заурядным, вульгарным эмпиризмом. Это тем более важно отметить, что в первой половине XVIII столетия многие философы и ученые с излишним буквализмом восприняли Ньютоновское: «Я не измышляю гипотез». Данное положение в эпоху Ломоносова могло притормозить философский и научный поиск, ограничить человеческое познание лишь пределами эмпирически постигаемой действительности.

Ломоносов уже в самом начале своего творческого пути отдает должное и «картезианскому» и «ньютонианскому» подходу, не будучи удовлетворен ни тем, ни другим в отдельности, и пытается найти свой метод познания, в котором диалектически совместились бы рациональное и чувственное, теоретическое и практическое, интуитивное и опытное начала: «Один опыт я ставлю выше, чем тысячу мнений, рожденных только воображением. Но считаю необходимым сообразовать опыты с нуждами физики. Те, кто, собираясь извлечь из опыта истины, не берут с собой ничего, кроме собственных чувств, по большей части должны остаться ни с чем: ибо они или не замечают лучшего и необходимейшего, или не умеют воспользоваться тем, что видят или постигают при помощи остальных чувств» http://lib.meta.ua/book/24 081/.

Ломоносов не просто признавал материю основой всего существующего, но и пытался дать для нее конкретную модель. Он полагал, как и все атомисты, что материя состоит из мельчайших абсолютно твердых и неделимых частиц, которые он называл «нечувствительными физическими частицами». Материя, по Ломоносову, заполняет все пространство (к материи он относил и эфир, считая его также состоящим из мельчайших атомов). Материя и ее движение неуничтожимы и несотворимы — это положение он впервые сформулировал в письме к Эйлеру в 1748 г.: «Но все встречающиеся в природе изменения происходят так, что если к чему-либо нечто прибавилось, то это отнимается у чего-то другого. Так, сколько материи прибавляется к какому-либо телу, столько же теряется у другого… Так как это всеобщий закон природы, то он распространяется и на правила движения: тело, которое своим толчком возбуждает другое к движению, столько же теряет от своего движения, сколько сообщает другому, им двинутому» Ломоносов М. В. Письмо к Леонарду Эйлеру // http://golossovesti.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=3602:16−1748-l-r-&catid=26:scince&Itemid=16.

Ломоносов видит в этом атомистическом мировоззрении единственную возможность универсального истолкования физических процессов, характеризующих мировую бесконечность. Он считал, что материя есть то, из чего состоит тело и от чего зависит его сущность, что все тела состоят из материи и формы, последняя зависит от первой. Материя понимается им как атомы, состоящие из них тела и заполняющий промежутки между частицами вещества эфир. Понятие эфира должно объяснить сущность и передачу тепла, света, электричества и тяготения. Материю он характеризует как протяженное, непроницаемое, делимое на нечувствительные части. Протяженность — фундаментальное свойство тела, без которого оно не существует. Протяженность выражает пространственные свойства вещей. Непроницаемость означает, по Ломоносову, что данная точка пространства может быть занята лишь одной частицей материи.

Кроме указанных свойств материи Ломоносов говорил о силе инерции и движении: природа тел состоит в движении, и, следовательно, тела определяются движением. Источниками движения являются внешние факторы. Никакого движения не может произойти естественным образом в теле, если это тело не будет побуждено к движению другим телом. Движение Ломоносов разделял на внешнее и внутреннее, движение макротел и элементарных частиц, атомов. Мельчайшие частицы, по Ломоносову, находятся в движении трех видов: вращательном, колебательном и поступательном. Важное теоретическое значение имело объяснение тепловых явлений: теплота тел состоит во внутреннем их движении вследствие вращения частиц и взаимного трения их поверхностей.

В противовес догме о неизменности созданного Богом мира Ломоносов говорит о постоянном изменении природы: «Твердо помнить должно, что видимые телесные на земле вещи и весь мир не в таком состоянии были сначала от создания, как ныне находим, но великие происходили в них перемены, что показывает история и древняя география» Ломоносов М. В. Полн. собр. соч., т. 5, Изд. АН СССР, М.—Л., 1950, C. 574—575.

Ученый не обошёл своим вниманием проблему, связанную с первичными и вторичными качествами: «Натуральные вещи рассматривая, двоякого рода свойства в них находим… Первого суть величина, вид, движение и положение целой вещи; второго — цвет, вкус, запах, лекарственные силы и прочие… Первые чрез геометрию точно размерить и чрез механику определить можно; при других такой потребности просто употребить нельзя…» Ломоносов М. В. Избранные философские произведения.— М.:Госполитиздат, 1950. с. 169. Таким образом, утверждался объективный характер тех и других качеств; последние проявляются в связях и взаимодействии предметов. Изменение качества всегда означает прибавление или убавление материи.

Итак, представления Ломоносова об атомарном строении тел, объяснение первичных и вторичных качеств из специфики и характера движения физических тел свидетельствуют о том, что он исходил из признания материального единства мира.

3. Преодоление деизма в социальной философии Ломоносова

Проблема соотношения веры и знания, религии и науки стала одной из самых главных в эпоху Просвещения и осмыслялась как важнейшая этическая задача мыслящего человечества. Вся европейская просветительская мысль связана с деизмом, или «рациональной и естественной религией», в своей основе признававшей существование Бога и будущую жизнь. Деисты могли расходиться во взглядах, касающихся участия Бога в движении мироздания после сотворения мира, но все они выступали против суеверий, нетерпимости, догматичности Священного Писания Лебедева Н. А. Формирование религиозно-философской мысли в век российского просвещения // Вестник Мурманского гос. технич. ун-та. 2004. Т. 7. № 2. С. 247.

Величайшим научным завоеванием стали размышления о методе познания Бэкона, Декарта, Ньютона. В сущности, реальной альтернативой вере имела шансы стать только такая наука, которая зиждилась на правильном методе. Неслучайно именно по этому вопросу велась тогда ожесточенная полемика, которой не миновал и не мог миновать Ломоносов в начале своего научного творчества.

Вопрос о месте «вышнего творца» в системе научного познания у Ломоносова весьма сложен. Ломоносов не был атеистом, не отвергал идеи Бога, но понимал ее по-своему.

Для Ломоносова с самого начала характерен гноceoлогический пафос отношения к Богу, творцу естественных законов: «У многих глубоко укоренилось убеждение, что метод философствования, опирающийся на атомы, либо не может объяснить происхождение вещей, либо, поскольку может, отвергает Бога творца. И в том, и в другом они, конечно, глубоко ошибаются, ибо нет никаких природных начал, которые могли бы яснее и полнее объяснить сущность материи и всеобщего движения, и никаких, которые с большей настоятельностью требовали бы существования всемогущего двигателя» http://lib.meta.ua/book/24 081/.

В своей философской позиции он начинал как деист, исповедовавший теорию двойственной истины. Его привлекала методология древних «отцов церкви» — каппадокийцев, строго различавших творение и Творца, Бога и природу. В науке Ломоносов видел помощницу и союзницу богословия в познании «премудрости и могущества Божия», а понятие божества включал в решение вопроса о конечных причинах возникновения мира.

«У многих, — писал он, — глубоко укоренилось убеждение, что метод философствования, опирающийся на атомы, либо не может объяснить происхождение вещей, либо, поскольку может, отвергает Бога-творца. И в том, и в другом они, конечно, глубоко ошибаются, ибо нет никаких природных начал, которые могли бы яснее и полнее объяснить сущность материи и всеобщего движения, и никаких, которые с большей настоятельностью требовали бы существования всемогущего двигателя».

В основе деистического понимания мироустройства Бог осмысляется как первотолчок, перводвигатель Вселенной. Такой взгляд ограничивал роль Бога актом творения мира, а точнее, ролью источника перводвижения. Вследствие этого складывалась довольно противоречивая ситуация, разрешение которой виделось лишь в принятии так называемой «теорию двух истин» — в первой исторической форме отделения науки от богословия.

В духе ренессансных взглядов Ломоносов писал, что человечество имеет две книги — природу и Священное Писание. В работе «Явление Венеры на Солнце» Ломоносов пишет: «Создатель дал роду человеческому две книги. В одной показал свое величество, в другой свою волю. Первая — видимый сей мир, им созданный, чтобы человек, смотря огромность, красоту и стройность его зданий, признал божественное всемогущество, по мере себе дарованного понятия. Вторая книга — Священное Писание. В ней показано создателево благоволение к нашему спасению».

Для обеспечения научной деятельности Ломоносов использовал теории предметного разграничения науки и религии и двойственной истины. Он доказывал, что у науки свой объект изучения, она имеет собственное содержание, отличное от религиозного: «Не здраво рассудителен математик, если он хочет Божескую волю вымерять циркулом. Таков же и богословия учитель, если он думает, что по Псалтири научиться можно астрономии или химии» Философия / Под ред. Митрошенкова О. А. — М.: Гардарики, 2002. С. 139.

Рациональность обоснования атомистических представлений, по словам Ломоносова, не может противоречить религиозной вере, поскольку в «методе философствования, опирающийся на атомы» не отвергается Бог-творец, «всемогущий двигатель». Нет никаких других начал, «которые могли бы яснее и полнее объяснить сущность материи и всеобщего движения». Отводя в познании большое место опыту, Ломоносов в то же время полагал, что лишь соединение эмпирических методов с теоретическими обобщениями может привести к истине.

Атомизм давал Ломоносову возможность в наибольшей степени отделить науку от религии. В заметках для себя Ломоносов поместил следующее возражение критикам атомизма: «У многих глубоко укоренилось убеждение, что метод философствования, опирающийся на атомы, либо не может объяснить происхождение вещей, либо, поскольку может, отвергает бога-творца. И в том, и в другом они, конечно, глубоко ошибаются, ибо нет никаких природных начал, которые могли бы яснее и полнее объяснить сущность материи и всеобщего движения, и никаких, которые с большей настоятельностью требовали бы существования всемогущего двигателя» Сумароков А. П. Полное собрание сочинений, т. X. — М.: 1787, С. 188. Заметка эта делалась для себя, никак не в расчете на ее публикацию. Тем характернее настойчивость, с которой Ломоносов защищает существование всемогущего двигателя. Одновременно Ломоносов отстаивал, развивал и пропагандировал гелиоцентрическую систему и учение о множестве населенных миров.

Ломоносов в конце концов пришел к деизму материалистического толка. В работе «О тяжести тел и об извечности первичного движения» писал о том, что «первичное движение никогда не может иметь начала, но должно длиться извечно». Кроме того, ученый видел в Боге того, кто сотворил порядок и красоту мира. Красота явлений природы наталкивала Ломоносова на размышления о величии и мудрости Бога, воспеванию которого он посвятил не одну из своих од (к примеру, «Оду на Божественное величие, написанная при восходе Солнца»).

Советская наука много сделала для того, чтобы выделить из «духовных» од Ломоносова их рационально-научное, прогрессивное «содержание». При этом получился крен в другую сторону: образ бога в ломоносовской поэзии стали относить целиком за счет поэтической условности, имеющей только эмблематическое значение, сопоставимое с ролью мифологического антуража — Марса, Венеры и других богов античного Олимпа.

Таким образом, если традиция академической науки и школьной практики XIX в. приучила историков литературы видеть в «Оде, выбранной из Иова», например, наиболее явное выражение ломоносовского деизма, даже с некоторым оттенком веры в личного бога, то советские исследователи, которым не хотелось «уступать» Ломоносова религии, усматривали противоречие между содержанием всей оды и ее заключительными строками («И без роптания проси»), намекая при этом на вынужденность этой концовки, ее неорганичность всему стихотворению Серман И. З. Поэтический стиль Ломоносова. — М.: Наука, 1966 // http://feb-web.ru/feb/lomonos/critics/ling/sps/sps-001-.htm.

Любопытно отметить у Ломоносова религиозное неприятие ссылок на случайность:

О вы, которые всё…

Обыкли случаю приписывать слепому, Уверьтесь…

Что промысел Всевышнего господствует во всем.

Вообще у Ломоносова есть склонность к идее «предустановленной гармонии». Природа для него полна жизни — и здесь Ломоносов всецело примыкает к Лейбницу.

Заключительные выводы

От Ломоносова идёт традиция русского научно-философского реализма. Ломоносовские взгляды на материю и движение по сути являются развитием картезианских и атомистических представлений. Первый русский академик развивал идею Декарта о том, что материя и движение — единственная основа бытия и познания.

Фундаментом познания для него служил опыт, который одновременно, по его мнению, служил и в качестве критерия истинности познанного, критерия истинности теории. Но, хотя Ломоносов признавал опыт единственным источником познания, он был вместе с тем не принимал грубый эмпиризм и формализм в познании. Он не делал резкого разграничения между индукцией и дедукцией, не предпочитал одну другой, но объединял в своем методе познания. В научном методе Ломоносова важную роль играла гипотеза, которая должна получить подтверждения по мере продвижения научного знания. В целом, он придавал исключительное значение опыту, органично сочетая в своих исследованиях практику (эксперименты) и теорию (научные гипотезы).

В постановке и в решении ряда научных задач первый российский академик обогнал многих современных ему европейских ученых. Так, он последовательно развивал атомистические идеи и концепцию молекулярного (корпускулярного) строения вещества. Ломоносовым был впервые сформулирован закон сохранения материи в виде «всеобщего закона природы» .

Применяя свою атомистику к различным отраслям знаний, Ломоносов делал смелые научно-философские выводы, которые прочно вошли в фундамент современной науки. Он внес весомый вклад в изменение логических и методологических установок науки своего времени.

Ломоносов жил в такую эпоху, когда быть атеистом было практически невозможно. И, естественно, он был религиозным человеком. В философских взглядах учёный-энциклопедист тяготел к механическому материализму и деизму. Деизм Ломоносова был, конечно, и уступкой религии, но в нем содержалось материалистическое по существу утверждение единства законов природы и всеобщей связи ее явлений. Ломоносов был одинаково твердо убежден как в несомненном существовании «всемогущего двигателя» — бога, так и в том, что сущность материи и всеобщего движения может быть объяснена из самой природы: творчество Ломоносова было проникнуто идеей безграничных возможностей разума и познаваемости природы, он исходил из того, что все происходящее в мире совершается по законам движущейся материи. Для Ломоносова Бог является носителем ценностно-этических категорий, важнейших в сфере деятельности человека, но не в процессе познания.

Он являлся сторонником чёткого разграничения религии и науки, и, вместе с тем, способствовал сближению философии и научного знания. Ломоносов отводил философии функцию своеобразного методологического начала, содействующего проникновению в «сущность вещей», в тайны материи. Именно философия, полагал он, является надежным средством понимания мироздания, природы, строения лежащих в их основе начал.

В науке современной ему эпохи царили узкий эмпиризм, доминировали ограниченность и метафизичность теоретических концепций, однако гений Ломоносова охватывал познание во всей его широте, ученый поднимался до глубоких теоретических обобщений, идущих часто против течения, но открывающих истину.

1. Асхабов А. М. М. В. Ломоносов — великий русский ученый-естествоиспытатель и организатор науки // Известия Коми научного центра УрО РАН. 2011. № 5. С. 95−97.

2. Вавилов С. И. Собр. соч., т. III. — М., Изд. АН СССР, 1956, C. 801.

3. Голдин В. И. Имя и дело Ломоносова в XXI веке // Вестник Поморского университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. 2010. № 3. С. 166−168.

4. Ергин Ю. В., Чушкина С. Е. Один из первых учебников физики на русском языке (к 300-летию со дня рождения М. В. Ломоносова) // Вестник Башкирского ун-та. 2011. Т. 16. № 1. С. 289−291.

5. История русской философии / Под ред. Маслина М. А. — М.: КДУ, 2008. — 640 с.

6. Лебедев Е. Н. Ломоносов. — М.: Молодая гвардия, 1990. — 608 с. (Серия ЖЗЛ)

7. Лебедева Н. А. Формирование религиозно-философской мысли в век российского просвещения // Вестник Мурманского гос. технич. ун-та. 2004. Т. 7. № 2. С. 240−251.

8. Ломоносов М. В. Избранные философские произведения. М.: Госполитиздат, 1950. с. 167−181.

9. Ломоносов М. В. Краткое руководство к риторике // http://feb-web.ru/feb/lomonos/texts/lo0/lo7/lo7−0192.htm

10. Ломоносов М. В. Письмо к Леонарду Эйлеру // http://golossovesti.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=3602:16−1748-l-r-&catid=26:scince&Itemid=16

11. Ломоносов М. В. Полн. собр. соч., в 5 т. Изд. АН СССР, М.—Л., 1950.

12. Обухов Н. П. Жизнь и деятельность М. В. Ломоносова // Академия бюджета и казначейства Минфина России. Финансовый журнал. 2010. № 4. С. 167−174.

13. Серман И. З. Поэтический стиль Ломоносова. — М.: Наука, 1966 // http://feb-web.ru/feb/lomonos/critics/ling/sps/sps-001-.htm

14. Сумароков А. П. Полное собрание сочинений, т. X. — М.: 1787, С. 188.

15. Философия / Под ред. Митрошенкова О. А. — М.: Гардарики, 2002. — 655 с.

16. Философия науки / Под ред. Лебедева С. А. — М.: Академический проект, Альма Матер, 2007. — 731 с.