Международные отношения в 30-е гг. ХХ в. Мир на пороге войны

Министерство образования и науки РФ Пензенский Государственный Университет Тема Международные отношения в 30-е гг. ХХ в. Мир на пороге войны Выполнила: студентка группы 10ЭО1

Улбутова Ксения Проверил: Беркутов А. А Пенза, 2010 г.

1. Основные тенденции международных отношений Октябрьская революция и первая мировая война оказали огромное влияние на развитие Европы. Во-первых, Европа утратила свою социальную однородность. Наряду с системой государств, развивавшихся в течение длительного времени по капиталистическому пути, в Европе создалось государство, декларировавшее социализм в качестве своей конечной цели, проведшее коренные фундаментальные преобразования в области экономики, социальной сферы, политики и культуры. Во-вторых, первая мировая война привела к перераспределению соотношения сил на Европейском континенте. Из двух противоборствующих коалиций австро-германский блок потерпел поражение. С карты Европы исчезла австро-венгерская империя, в течение многих десятилетий игравшая заметную роль в европейской международно-политической системе. На авансцену европейской жизни вышли Англия и Франция.

Именно эти страны в первую очередь и стали творцами того нового порядка, той новой международно-политической системы, которая начала формироваться в Европе сразу же после окончания первой мировой войны.

Новым моментом в международной ситуации явилось постепенное вовлечение в европейские дела Соединенных Штатов Америки. Процесс этот проходил неоднозначно и противоречиво. Изоляционистские тенденции развивались часто одновременно со стремлением расширить американское влияние в мире, но общая тенденция к большему участию США в решении европейских проблем была налицо.

Первая мировая война, помимо конкретного воздействия на соотношение сил, изменила менталитет европейских народов. Пожалуй, в нашей историографии до сих пор еще недооценен этот феномен. Речь шла о существенном изменении представлений европейцев. Появившиеся сразу после окончания первой мировой войны многочисленные книги, труды мыслителей, общественных деятелей, мемуары дипломатов отражали огромное беспокойство европейской общественности за судьбы Европы. В умах людей витало ощущение близкого краха, преобладали настроения упадка и пессимизма.

После Октябрьской революции и окончания первой мировой войны Европа фактически вступила в новый этап своего исторического развития.

В политике западных стран сталкивались схожие две тенденции. С одной стороны, уже отмеченная враждебность по отношению к социализму, стремление ликвидировать или в максимальной степени ослабить Советское государство. Помимо бойкота, блокады и интервенции, эта тенденция выражалась в экономическом давлении, в периодическом обострении ситуации, в дискриминации Советского Союза на международной арене. Опыт исторического развития во второй половине 20—30-х годах показывает, что активным проводником антисоветской политики в Европе часто выступала Великобритания. В наиболее агрессивной форме эта тенденция была выражена руководителями фашистской Германии. Линия враждебности к СССР проявилась в 30-е годы в политике «умиротворения агрессии», проводимой тогдашними лидерами Англии и Франции.

Однако нельзя сводить действия и позицию Запада в отношении Советского Союза только к этой тенденции. С другой стороны, и там с первых дней и месяцев после Октябрьской революции начала, хотя на первых порах и очень робко, развиваться тенденция к признанию реальностей и установлению экономических, а затем и политических отношений с Советским Союзом. Это был тоже диалектический процесс, включавший в себя столкновение и взаимодействие двух, порой активно противоборствующих, линий развития.

Эта вторая линия выразилась в 20-е годы в признании необходимости развития торговли с Советским Союзом, в приглашении Советского Союза на различные международные конференции, в дипломатическом признании СССР в 1924—1925 гг. основными державами капиталистического мира, в заключении с Советским Союзом различных договоров экономического и политического характера, в совместном обсуждении с СССР проблем разоружения и европейской безопасности.

После первой мировой войны европейская ситуация коренным образом изменилась. Помимо создания Советского Союза и появления тех противоречий, о которых мы вели речь раньше, изменилась структура и система отношений между основными партнерами в Европе.

Прежде всего надо сказать о Версальской системе. Версальская система — это сумма различных договоров и соглашений, подписанных победителями в первой мировой войне с побежденной Германией, а также различных договоров, которые были заключены ведущими европейскими державами с малыми странами Европы. Это были договоры с Германией, Австрией, Польшей, Болгарией, Венгрией и Турцией, в которых устанавливались новые границы этих государств, а также границ Греции, Чехословакии, Румынии, Югославии, Польши.

Территориально-политические установления Версальского и примыкавших к нему договоров, с одной стороны, учитывали исторический опыт, итоги первой мировой войны и факт признания ряда новых независимых государств Восточной, Центральной и Юго-Восточной Европы, а с другой — порождали массу новых противоречий, вбивали клин между многими европейскими странами и создавали предпосылки для новых конфликтов.

Известны ленинские оценки Версальского договора и всей Версальской системы в целом, подчеркивание им империалистического характера Версальского мира, создавшего новые противоречия на Европейском континенте" .

Гитлеровская программа даже не маскировалась и не камуфлировалась. Объявив многие народы Европы неполноценными и одновременно провозгласив превосходство «арийской расы», гитлеровцы поставили своей целью физическое уничтожение целых стран и народов, покорение всей Европы. Славянские народы были объявлены инородными для Европы. Таков был «европеизм» нацистского толка, такую судьбу готовила фашистская Германия народам Европейского континента.

Но в Европе уже вскоре после окончания первой мировой войны, как мы отмечали, набирал силу европеизм буржуазно-либерального типа. Он был связан как с общественным движением, так и с активностью так называемого официального пацифизма. В Европе царит анархия и она стоит перед угрозой политического, экономического и культурного кризиса.

Если говорить о развитии международных отношений в целом применительно к Европе, то, видимо, следует говорить о столкновении различных глобальных тенденций. Сталкивались проблемы национализма и интернационализма, стремление к взаимодействию и взаимосвязанности мира с сепаратистскими действиями отдельных государств. На эти процессы накладывалось противоречие между СССР и капиталистическим миром. Существенное влияние имели противоречия между германским фашизмом, между тоталитарными государствами и буржуазной демократией в Европе. Это столкновение скорее получило свое выражение на общественном, нежели на правительственном уровне. И в своей совокупности все эти факторы и противоречия и создали ту взрывоопасную конфликтную ситуацию, которая постоянно существовала в Европе в период между первой и второй мировыми войнами. Если было бы преувеличением сказать, что развитие событий после первой мировой войны фатально вело ко второй мировой войне, то несомненен вывод о том, что тенденции, появившиеся сразу после первой мировой войны, вели дело, к сожалению, не к прочному миру, а к конфликтам в Европе.

И в этом состоит один из исторических уроков развития международных отношений в XX столетии: понимание того, сколь губительна для человечества оказывается разобщенность людей, стран и народов, их пассивность перед лицом реакции и агрессии, излишняя идеологизация международных отношений, которая в межвоенное время имела господствующую тенденцию. И в этом идеологизированном мире, в этой политически конфликтующей Европе очень трудно было находить общие решения общих проблем.

Тот общечеловеческий консенсус, те общечеловеческие ценности, вокруг которых в мировой истории шла постоянная и острая борьба, в межвоенной Европе не получили своего признания и не стали нормой, объединяющей различные страны и народы. Понимание общечеловеческих ценностей существовало только на уровне узкого слоя европейских интеллектуалов, да и это понимание постоянно деформировалось идеологическими конфликтами и острыми социально-политическими противоречиями, которые существовали в Европе Европа между миром и войной. 1918;1939гг. — М., 1992. С. 6.

2. Международный политический кризис 1938;1939 гг

1939 год Европа встречала с тревогой. Предчувствия не обманули европейцев. 28 марта войска генерала Франко заняли Мадрид — Испанская республика пала. Еще до этого — 27 февраля — английское и французское правительства официально признали франкистский режим. 1 апреля США последовали их примеру, что вызвало протесты многих американцев. Резко ухудшилось стратегическое положение Франции. Фашизм расползался по Европе. Испания, Венгрия присоединились к Антикоминтерновскому пакту.

Политическая география Европы изменилась коренным образом. Германия расширила свое влияние, захватила плацдармы для дальнейшей агрессии в Восточной Европе, обрела господство «на Дунае и нависла тенью над Балканами». Многие дипломаты были удивлены столь мощной агрессией, еще совсем недавно Гитлер торжественно обещал не нарушать границ Чехословакии. Захват ее явился неожиданностью для большинства членов дипломатического корпуса.

Германские войска захватили Клайпеду. Создалась угроза независимости прибалтийским государствам.

Агрессивные акты Германии и Италии усилили опасность всеобщему миру, вызвали глубокую тревогу у политиков и дипломатов, которые располагали обширной информацией. Всех волновал вопрос, куда направится германская агрессия — на Восток или на Запад?

Трезвая оценка обстановки показывала, что создание системы коллективной безопасности оказалось трудно осуществимым. Ни Восточный, ни Тихоокеанский пакты не были заключены. Советско-чехословацкий договор себя не оправдал; договор с Францией потерял ценность. В создавшейся ситуации перед советской дипломатией вырисовывались следующие возможности. Во-первых, добиться заключения договора с Англией и Францией о взаимопомощи с целью оказания сопротивления агрессору; во-вторых, найти общий язык с соседними государствами, которым угрожала агрессия; в-третьих, попытаться избежать войны на два фронта — на Западе и на Дальнем Востоке.

Советское правительство выступило с важной инициативой — немедленно созвать конференцию с участием СССР, Англии, Франции, Польши, Румынии и Турции. Конференция должна выработать меры, направленные на коллективную защиту мира в Восточной и Юго-Восточной Европе. СССР выразил готовность расширить контакты с Балканскими странами в целях привлечения их к политике коллективной безопасности. Призыв Москвы провести международную конференцию не нашел отклика в Париже и Лондоне. Английское правительство сочло эту акцию преждевременной. Между тем в то время в общественном мнении Англии уже произошел решительный поворот к трезвой оценке планов Гитлера, и с этим нельзя было не считаться.

Возмущенная английская общественность требовала от правительства объяснений по поводу его политического курса. К тому же народы европейских стран усомнились в надежности Англии и Франции в качестве союзников. Премьер-министр Великобритании вынужден был предпринять некоторые внешнеполитические акции, с тем чтобы хотя бы на время ослабить возмущение общественности. 15 марта он выступил в палате общин с заявлением в связи с оккупацией Чехословакии. Он говорил о желательности взаимопонимания при разрешении споров, но не внес никаких конкретных предложений. Он вновь подтвердил свою приверженность мюнхенской политике, сказав: «Мы будем продолжать нашу политику умиротворения». Было открыто заявлено об отказе Великобритании от предоставления гарантий Чехословакии.

Речь премьера в парламенте оппозиция подвергла резкой критике. В частности, Идеи потребовал создания коалиционного правительства, принятия эффективных мер против агрессии, налаживания сотрудничества с другими миролюбивыми государствами. Некоторые парламентарии настаивали на отставке Чемберлена и замене его Черчиллем. 17 марта Чемберлен выступил с речью в Бирмингеме. Считаясь с настроениями общественности, он критиковал Гитлера и его политику, заверял англичан в готовности страны к сопротивлению агрессорам, однако не предложил ничего конкретного. Выступление Чемберлена было рассчитано на успокоение общественности и оппозиции.

15−16 марта в Дюссельдорфе состоялась конференция с участием Федерации британской промышленности и Имперской промышленной группы, закончившаяся заключением соглашения о разделе сфер влияния между английскими и германскими концернами, об отказе от «разрушительной конкуренции между германскими и британскими промышленниками» и переходе к «конструктивному сотрудничеству». Участники конференции призывали правительства обеих стран помочь и английским, и германским промышленникам успешно конкурировать с другими странами. В Вашингтоне расценили этот договор как подрыв англо-американского торгового соглашения.

Весть об оккупации Чехословакии с возмущением была встречена во Франции. Ведущие политики были уязвлены тем, что Гитлер с полным пренебрежением отнесся к партнерам по Мюнхенскому соглашению. Надеждам на дружеские отношения с Германией пришел конец.

С конца 1938 г. британская разведка стала располагать сведениями о подготовке Германии к воздушному налету на Голландию. 23 января Галифакс информировал об этом членов внешнеполитического комитета.

Версию об угрозе войны на Западе Европы гитлеровская дипломатия стала распространять преднамеренно, стремясь таким образом отвлечь внимание западных правительств от Чехословакии и пытаясь заставить их быть более уступчивыми.

Английское правительство сделало предупреждение германскому правительству о том, что оно будет рассматривать нападение на Голландию как повод к войне. Многие в Лондоне усомнились в достоверности информации, которую настойчиво и целенаправленно распространяла гитлеровская дипломатия.

Колониальные требования Гитлера и Муссолини именно в тот период становились все более настойчивыми, в частности они прозвучали в речах Муссолини, произнесенных им 4 февраля и 26 марта, что привело к крайнему обострению франко-итальянских противоречий.

В создавшейся ситуации правительства Англии и Франции обменялись нотами, которые предусматривали взаимную помощь в случае нападения на одну из стран. Кроме того, появилась идея начать переговоры с Москвой, с целью припугнуть Гитлера возможностью заключения союза с Россией.

В планы Чемберлена не входило какое-либо сотрудничество с СССР.

28 марта британский посол в Вашингтоне уведомил американское правительство, что на московских переговорах речь не идет о привлечении СССР к сотрудничеству с Англией и Францией. Еще в самом начале англо-польских и англо-франко-советских переговоров посол Кеннеди заявил Галифаксу, что, по его мнению, переговоры не смогут удовлетворить ни Францию, ни Англию и что они, скорее всего, отвернутся от решения проблем Юго-Восточной Европы.

Цели британской дипломатии стали более ясными после того, как 15 апреля английское правительство официально запросило Советское правительство о том, считает ли оно возможным опубликовать заявление о своей готовности оказать помощь — в случае акта агрессии — государствам, граничащим с СССР, при условии, если они об этом попросят. Сама Англия не собиралась брать на себя каких-либо обязательств.

После Мюнхена у Германии появились шансы установить свое господство над всей Европой — от Рейна до Днепра. Италия попытается установить контроль над Северной Африкой и Испанией. Малые государства окажутся в экономической и политической сфере влияния этих двух держав. Япония будет продолжать стремиться к господству в Азии и западной части Тихого океана. Таким образом, военно-политическая коалиция — Германия, Италия и Япония — станет господствовать в Европе, Азии и восточной части Тихого океана, а также в Восточной и Южной Атлантике. СССР окажется в состоянии изоляции. Отсюда делался вывод, что США должны ускоренно вооружаться для обеспечения своих национальных интересов Характерно, что 29 марта британское посольство направило послание президенту Рузвельту, в котором также говорилось о планах Гитлера. Мир ждал от Вашингтона решительных действий. 29 марта Рузвельт выступил по радио. Он напомнил об оккупации Германией, Италией и Японией ряда независимых государств — Эфиопии, Австрии, Чехословакии, о захвате значительной территории Китая. Грубое нарушение международных договоров, сказал президент, побуждает США вооружаться, но главное все-таки удержать страну вне войны.

14 апреля Рузвельт обратился с посланием к Гитлеру и Муссолини, в котором призвал их решить все спорные вопросы путем переговоров. Согласны ли они дать заверение, что в течение 10 или 25 лет не совершат нападения на 31 страну Европы и Ближнего Востока, спрашивал президент. В этом случае США готовы взять на себя миссию «доброго посредника». Дипломатическая акция Вашингтона была одобрена многими европейскими правительствами, в том числе и СССР. Но Берлин и Рим проигнорировали предложение Рузвельта.

20 апреля в Берлине по случаю дня рождения Гитлера был проведен военный парад с участием артиллерии, танков, авиации, мотопехоты. 28 апреля Гитлер выступил в рейхстаге. Эта речь, продолжавшаяся 2,5 часа, с точки зрения дипломатии была строго продумана и содержала немало фраз, долженствующих доказать стремление к миру, желание разрешить спорные вопросы мирным путем. Подобные фразы, скорее всего, предназначались для сторонников Мюнхена. В то же время Гитлер сообщил об аннулировании двух важных международных договоров Соглашений с Англией и пакта о ненападении между Германией и Польшей.

Советское руководство было встревожено речью Гитлера. 29 апреля Литвинов в беседе с послом В. Гжибовским обратил его внимание на то, что Гитлер в этой речи много внимания уделил Польше, с которой он теперь не связан никакими соглашениями. Казалось бы, посол должен был сделать из этого вывод и затронуть вопрос о советско-польских отношениях. Но он этого не сделал. К сожалению, в Варшаве недооценивали нараставшую опасность, возлагая особые надежды на гарантии, обещанные Англией и Францией. В свою очередь, в Лондоне и Париже рассчитывали — в случае нападения Германии на Польшу — возложить основную тяжесть обороны Польши на Советский Союз. Советское руководство добивалось заключения тройственного пакта о взаимопомощи с соблюдением принципа равенства его участников. Сколь различны интересы потенциальных союзников обнаружилось в самом начале переговоров, это и предопределило, их дальнейший ход в условиях активной подготовки держав «оси» к большой войне Севостьянов Г. Н. Европейский кризис и позиция США. 1938;1939гг. -М., 1992. С. 177.

3. Попытки создания коллективной безопасности В конце июня 1935 г. начались советско-румынские переговоры относительно заключения пакта о взаимной помощи. 21 июля 1936 г. был парафирован протокол о принципиальных положениях советско-румынского договора о взаимной помощи.

Желание ряда европейских стран заключить пакты взаимопомощи по примеру советско-французского и советско-чехословацкого договоров свидетельствовало о наличии в Европе предпосылок для образования широкого фронта миролюбивых стран.

Советский Союз стремился привлечь к усилиям по обеспечению коллективной безопасности также Англию. В январе 1936 г. нарком иностранных дел СССР, находясь в Лондоне, в беседе с руководителями правительства Англии высказался за заключение советско-английского договора о взаимной помощи, аналогичного советско-французскому пакту. Однако это советское предложение не было принято.

Отказ правительства Англии от подписания с Советским Союзом пакта взаимной помощи показал, что оно не желает принимать участия в организации коллективной безопасности. Стремясь оправдать свою позицию, правительство Англии заявило, что заключение пактов о взаимной помощи означало бы возвращение Европы к прежним временам, приведшим к мировой войне.

Несостоятельность таких софизмов состояла в том, что преднамеренно смешивались прежние военные союзы, приводившие к расколу Европы на враждебные военно-политические группировки, с пактами о взаимопомощи совершенно иного содержания, являвшимися составными частями системы коллективной безопасности и имевшими целью обеспечение безопасности всех европейских стран. При этом лицемерие английской дипломатии проявлялось в том, что, отказываясь участвовать совместно с Советским Союзом в коллективных мерах по сохранению мира, она одновременно добивалась заключения «воздушного пакта» о взаимной помощи с Германией, которая открыто провозглашала свои агрессивные намерения Рахманинов Ю. Н. Проблема европейской безопасности. Исторический опыт ее решения. 1917;1977. — М., 1979. С. 93.

Шаги Советского Союза по приданию действенности советско французскому пакту как инструменту коллективной безопасности в Европе В середине 30-х годов в международной политике развернулась борьба двух линий. Одна линия, которую последовательно и настойчиво проводил Советский Союз, была направлена на сохранение мира, на организацию коллективной безопасности и противодействие агрессии объединенными усилиями всех миролюбивых сил. Другая линия, которую проводили реакционные империалистические круги Запада, — это линия на отказ от организации коллективной безопасности и на сговор с фашистскими державами в расчете направить их агрессию против сил социализма, демократии и национально-освободительного движения. Эта линия способствовала развязыванию новой войны. В октябре 1935 г. фашистская Италия, получившая согласие Англии и Франции на «свободу рук» в отношении Эфиопии, начала захватническую войну против этой африканской страны.

Усиливалась агрессивная активность гитлеровской Германии. Не встретив в 1935 г. никакого противодействия со стороны Англии и Франции открытому перевооружению Германии, Гитлер дал указания готовиться к расторжению Локарнского соглашения 1925 г. и к оккупации Рейнской зоны. На этот раз речь шла уже о нарушении международных обязательств, взятых на себя Германией добровольно. Поэтому у Гитлера нет даже формального повода ссылаться на неравноправный характер Локарнского пакта, как это он делал при нарушении Версальского договора.

Правительство Франции и французский генштаб не проявили готовности к налаживанию советско-французского военного сотрудничества. Правительство Блюма даже не сочло нужным поставить перед Польшей вопрос о возможности прохода советских войск через ее территорию.

Эти факты свидетельствовали о том, что правительство Франции ставило вопрос о заключении военной конвенции лишь в целях маневрирования, надеясь вызвать «раздражение» у Советского Союза и побудить его отказаться от переговоров.

Таким образом, по вине сторонников «умиротворения» фашистских агрессоров было сорвано заключение советско-французской военной конвенции. Это нанесло серьезный удар делу коллективной безопасности, причинило огромный ущерб национальным интересам самой Франции Рахманинов Ю. Н. Проблема европейской безопасности. Исторический опыт ее решения. 1917;1977. — М., 1979. С. 114.

Линия Советского Союза на превращение Лиги наций в инструмент обеспечения международной и европейской безопасности Важным направлением борьбы Советского Союза за мир была его деятельность в Лиге наций по предотвращению развязывания новой мировой войны. Советская сторона предпринимала все возможное, чтобы превратить эту международную организацию в инструмент обеспечения международной и европейской безопасности. Определенные предпосылки для организации коллективной безопасности имелись. Глава советской делегации в своем выступлении в Лиге наций отмечал, что стоит только миролюбивым странам «в какой-либо мере объединиться, показать одну только возможность совместных действий, чтобы не только предотвратить угрозу войны, но и заставить агрессора просить рано или поздно о включении его самого в общую систему коллективной безопасности».

Советский Союз, последовательно проводя линию на организацию коллективной защиты мира и обуздание агрессоров, на заседаниях Лиги наций выражал готовность принять коллективные меры по пресечению нарушений фашистской Германией своих международных обязательств относительно военных ограничений по Версальскому и Локарнскому договорам, выдвигал предложения о принятии эффективных санкций против Италии, напавшей на Эфиопию, и против Японии, совершившей агрессию против Китая, а также предлагал пресечь германо-итальянскую военную интервенцию в Испании. Многие из этих усилий Советского Союза в Лиге наций имели непосредственное отношение к обеспечению европейской безопасности. Однако Англия и Франция, которые фактически руководили Лигой наций, отказались от коллективного отпора агрессорам.

В направлении обеспечения европейской безопасности Советский Союз предпринимал усилия по оказанию помощи испанскому народу в его борьбе против германо-итальянской агрессии.

В августе 1936 г. Советский Союз выдвинул предложения об укреплении Лиги наций как организации по поддержанию мира. Смысл советских предложений состоял в следующем: обеспечить такое применение положений Статута Лиги наций, чтобы можно было решить две основные задачи организации коллективной безопасности—сделать возможным принятие Советом Лиги наций решений о санкциях против агрессора и создать гарантии обеспечения безопасности.

Для достижения первой задачи предлагалось изменить процедуру принятия решений Советом Лиги наций на основе единогласия, поскольку такая процедура срывала усилия большинства членов Лиги наций по сохранению мира. Имея в виду дать возможность участникам Лиги наций объединить свои действия в защиту мира, Советский Союз предложил принимать решения в Совете Лиги большинством голосов в три четверти. Такой подход означал, что процедурные вопросы не могут иметь самодовлеющего значения с точки зрения абстрактного равенства всех участников Лиги наций, а должны быть подчинены главной задаче—обеспечению мира и международной безопасности.

Для достижения второй задачи Советский Союз предлагал создать систему региональных пактов о взаимной помощи в различных районах мира, прежде всего в Европе и Азии, где возникли очаги военной опасности. Эти региональные пакты являлись бы инструментами Совета Лиги для претворения в жизнь его решений о применении санкций против агрессора. Вместе с тем наличие региональных пактов создавало бы дополнительные гарантии безопасности для их участников в случае, если по какой-либо причине Совет Лиги не мог бы принять своевременного решения. Тогда участники региональных пактов осуществляли бы меры коллективной безопасности в соответствии со своими обязательствами, как они определены в договорах о взаимной помощи. Идея региональных пактов, отмечал глава советской делегации в Лиге наций, занимала «центральное место» в предложениях Советского Союза .

В советских предложениях содержались и другие меры по улучшению применения принципов Статута Лиги наций. В целях придания большей эффективности соблюдению ст. 10 Статута Лиги наций, предусматривавшей обязательства уважения территориальной целостности и политической независимости всех членов Лиги наций, а также ст. 16 о применении санкций против нарушителя мира Советский Союз предлагал принять определение агрессии. Одновременно предлагалось уточнить содержание ст. 16 в том смысле, что все члены Лиги обязаны участвовать в осуществлении санкций против агрессора в случае принятия Советом Лиги соответствующего решения. Эти советские предложения были направлены также против попыток Англии и некоторых других государств под предлогом «реформы» Лиги наций удалить из Статута все то, что могло быть использовано для коллективной защиты мира, и таким образом сделать эту организацию безопасной для агрессоров. В частности, сторонники такой «реформы» Лиги наций предлагали удалить из ее Статута ст. 10 и 16. Раскрывая смысл подобных намерений, депутат английского парламента лейборист Г. Моррисон отмечал, что в случае отмены статей 10 и 16 Германии была бы «предоставлена свобода вести войну на Востоке или в Центральной Европе», а Англия могла бы «оставаться в стороне» .

Принятие советских предложений могло бы не только усилить Лигу наций как организацию, призванную содействовать упрочению мира, но и создать прочную систему коллективной безопасности в Европе. Создание «оборонительных группировок» на основе пакта Лиги наций, отмечал Черчилль в феврале 1937 г., привело бы к тому, что «вероятный германский взрыв разразился бы внутри этой страны вместо того, чтобы опустошать окружающие страны». Однако правительства стран Запада, прежде всего Англии и Франции, отклонили советские предложения. Американский социолог С. Гофман писал: «И если СССР не смог достичь создания общего фронта, чего он желал, то причиной этого была политика Франции и Англии, которые отказались в 1936 г. от принятия любых мер против Гитлера».

Советские предложения о мерах укрепления коллективной безопасности представляли собой существенный вклад в развитие концепции международной безопасности. Впервые в практике международных отношений и в развитии международного права были сформулированы предложения, в которых была четко выражена взаимосвязь и взаимодополняемость организации коллективной безопасности в мировом масштабе и в отдельных географических регионах земли. Эти положения, основанные на принципе неделимости мира во всем мире и на учете конкретно-исторических особенностей развития Отдельных регионов, в частности Европы, имели важное значение для обеспечения международной безопасности в 30-х годах. Они сохраняют свою актуальность и в настоящее время.

Важное место в истории борьбы за коллективную безопасность в Европе заняла конференция средиземноморских и черноморских стран по борьбе с пиратством в Средиземном море. Конференция проходила в Нионе с 10 по 14 сентября 1937 г. Она приняла решение возложить обеспечение безопасности судоходства на английские и французские военно-морские силы. Решения Нионской конференции показали действенность коллективного отпора агрессорам, которые немедленно прекратили свои пиратские нападения на иностранные суда в Средиземном море. Нарком иностранных дел СССР заявил при подписании Нионского соглашения, что оно «является частично осуществлением идеи коллективной безопасности, а также идеи региональных соглашений» Рахманинов Ю. Н. Проблема европейской безопасности. Исторический опыт ее решения. 1917;1977. — М., 1979. С. 127.

4. Политика умиротворения. Путь к войне Мировой экономический кризис обострил международные отношения. Это подорвало способность мирового сообщества совместно бороться за сохранение стабильности в мире. В 1931 году Япония в нарушение решений Вашингтонской конференции оккупировала Манчжурию (Северо-Восточный Китай). В 1935 году Италия захватывает Эфиопию, бывшую суверенным государством, членом Лиги Наций. Гитлер, придя к власти, перестал выполнять условия Версальского договора. Все это создавало угрозу слома Версальско-Вашингтонской системы. Страны Запада не сумели сохранить эту систему и предотвратить войну. Кризис разобщил их. Общественное мнение в Англии и Франции было против решительных мер по обузданию агрессоров.

США вообще пытались уклониться от участия в мировых делах. Кризис в США способствовал не только замыканию всеобщего внимания на внутренних проблемах. Нарастание напряженности в мире породило в США стремление уединиться в своей «американской крепости». Самая богатая страна мира с колоссальными ресурсами и способностью влиять на мировые события как бы выпала из мировой политики. Это резко увеличивало шансы агрессоров на успех. Коллективный отпор агрессорам не исключал применения силы против них. Защита мира в тех условиях требовала мужества, воли и готовности к жертвам. Но сама мысль о жертвах для людей, которые недавно пережили войну, казалась чудовищной.

Многие политики недооценили опасность Гитлера, не принимая всерьез его агрессивные планы. Приход Гитлера к власти не сразу был воспринят как коренной поворот в политике Германии. Долгое время в нем видели лишь сильного национального лидера, стремящегося восстановить для Германии справедливость. Планы нацистов по переделу мира поначалу не воспринимались всерьёз. Поэтому в европейских странах какое-то время не видели причин для того, чтобы изменить политику, которую страны Запада последовательно проводили с 20-х годов. Она была нацелена на постепенное ослабление тягот Версальскою договора для Германии. Поэтому не было и должной реакции на отказ Германии выполнять Версальский договор. А ведь он был открытым вызовом державам-победительницам; нарушал один из основных принципов международного права, гласивший: договоры должны соблюдаться.

Нацизм еще не предстал перед миром во всем его омерзительном облике. Еще не работали лагеря смерти, а народы Европы не испытали ужасов оккупации. Все это было впереди. Многим политикам Гитлер казался лидером, с которым вполне можно вести дело. Так появилась на свет политика умиротворения Германии. Ее активным сторонником был Невилл Чемберлен — премьер-министр Великобритании в 1937;1940 годах. По его мнению, главная опасность состояла не в действиях Германии, а в возможности потери контроля над развитием событий. Чемберлен считал, что нужно не терять контактов со всеми участниками международного конфликта и пытаться решать возникшие проблемы на основе взаимных уступок.

На деле же это означало, что Гитлер выдвигал все новые претензии, они вновь и вновь становились объектом обсуждения, после чего надо было идти на все большие уступки Германии. Причем, подобная политика требовала жертв и территориальных уступок со стороны третьих стран, то есть тех, к кому Германия предъявляла претензии.

Обнаружив общность интересов, Германия, Италия и Япония начали быстрое сближение. В ответ на решения VII конгресса Германия и Япония подписали в 1936 году Антикоминтерновский пакт, в 1937 году к нему присоединилась Италия. Это еще не был военный союз. Стороны обязались информировать друг друга о деятельности Коминтерна и вести против него совместную борьбу. В приложении к договору они давали друг другу обещание в случае войны одной из сторон с СССР не предпринимать ничего, что могло бы облегчить положение нашей страны.

Нарастив военную мощь, Гитлер в 1938 году решил приступить ко второму этапу реализации своей внешнеполитической программы: передел границ с целью включения в состав Германии всех населенных немцами регионов. Первой в списке стояла Австрия — родина Гитлера. Местные нацисты еще в 1934 году попытались захватить власть и объявить о присоединении к Германии. Гитлер ультимативно потребовал передать власть в Австрии в руки местных нацистов. Те, в свою очередь, пригласили германские войска помочь им в наведении порядка. 12 марта 1938 года вермахт вторгся в Австрию. Ее независимость была ликвидирована, она стала областью Германии. Большинство австрийцев с энтузиазмом восприняли присоединение — «аншлюс», видя только в нем будущее своей страны после краха империи Габсбургов. Но, так или иначе, в Европе перестало существовать суверенное государство. Никто не смог помешать этому.

Вслед за этим Гитлер выдвинул претензии к Чехословакии, требуя присоединения к Германии Судетской области, населенной в основном немцами. Однако Чехословакия, имея одну из лучших армий в Европе, не собиралась отступать. Гитлер решил добиться отделения Судет, пугая великие державы перспективой начала новой войны. Те поддались этому давлению. На конференции в Мюнхене с участием Англии, Германии, Италии и Франции было решено удовлетворить претензии Гитлера. 1 октября 1938 года вермахт оккупировал Судеты. Чехословакия, которую даже не пригласили на конференцию, потеряла пятую часть территории, граница теперь проходила в 40 километрах от Праги.

Германия после отторжения Судет превратилась в сильнейшее государство Центральной Европы, Все малые страны этого региона поняли, что ни Лига Наций, ни Англия, ни Франция не могут гарантировать их суверенитета, и были вынуждены идти на поклон к Германии. Гитлер окончательно уверовал в свою безнаказанность. В этом смысле Мюнхен стал поражением Англии и Франции и приблизил начало войны. Однако на Западе результат конференции был воспринят «со вздохом облегчения». Чемберлен, возвратившись в Лондон, заявил, что он привез мир этому поколению. Этим иллюзиям не суждена была долгая жизнь.

15 марта 1939 года Германия оккупировала Чехию и Моравию, на территории Словакии было создано независимое государство. Гитлер тем самым нарушил подписанное им мюнхенское соглашение. Но это было только начало. 21 марта Германия потребовала от Польши согласия на передачу ей Данцига (Гданьска). 22 марта немецкие войска заняли Мемель (Клайпеду), принадлежавший Литве. В апреле Италия вторглась в Албанию и оккупировала ее. Крах политики умиротворения стал очевидным.

В общественном мнении и Англии, и Франции наметился перелом: стало ясно, что дальнейшие уступки агрессорам уже невозможны. От правительств теперь требовали большей жесткости и решительности в отношении Германии. Англия и Франция обменялись нотами о взаимопомощи в случае нападения. В течение марта — апреля 1939 года всем граничащим с Германией государствам предоставили гарантии военной помощи в случае нападения на них. Начались запоздалые военные приготовления. Непосредственная угроза военного конфликта с Германией и Италией сразу же поставила вопрос о возможной роли СССР в нем.

В отношении Германии в принципе были возможны два подхода: либо попытаться договориться с Гитлером, либо начать борьбу против него. И та, и другая политика давала СССР шанс добиться усиления своего влияния в мировых делах. Однако антикоммунизм Гитлера, его расправа с немецкими коммунистами, не оставляли советскому руководству выбора. С 1933 года оно стало активно поддерживать политику коллективной безопасности, предложенную французским министром иностранных дел Луи Барту. Эта политика была нацелена на сохранение в Европе статус-кво, то есть неизменности сложившихся границ.

Реальным успехом на пути создания системы коллективной безопасности стало подписание в 1935 году советско-французского договора о взаимопомощи, хотя этот договор и не включал военных статей, но, в любом случае, была открыта дорога совместным действиям против возможного агрессора. Аналогичный договор был заключен в том же году и с Чехословакией. Изменение политики СССР сделало возможным и изменение стратегии Коминтерна, который летом 1935 года на своем VII конгрессе взял курс на развертывание антифашистской борьбы. В рамках новой стратегии СССР должен был совместно со странами Запада бороться против «поджигателей войны» .

Отношение к советско-французскому договору оказалось во Франции весьма прохладным; ратифицирован он был французским парламентом лишь через год. Серьезные сомнения в реальной значимости достигнутых договоренностей были связаны с тем, что СССР не имел общей границы с Германией. Чтобы выполнить свои обязательства по договору, его войска должны были быть пропущены через территорию Польши или Румынии. Правительства и той, и другой стороны боялись СССР больше Германии и категорически отказывались давать какие-либо обещания относительно возможного пропуска советских войск через свою территорию. Когда же начались массовые репрессии среди командного состава Красной Армии, военный потенциал СССР стал оцениваться чрезвычайно низко. Военный союз с ним стал казаться малозначащим. Франция, в итоге, отказалась от политики коллективной безопасности и предпочла тянуться вслед британской политике умиротворения.

Подписание Мюнхенских соглашений показало советскому руководству несбыточность надежд на создание системы коллективной безопасности. СССР даже не был приглашен на Мюнхенскую конференцию. Советско-французский и советско-чехословацкий договоры оказались ничего не значащими бумагами. Для советского руководства это был знак того, что СССР пытаются отодвинуть от активного участия в европейских делах. Вскоре Франция подписала с Германией соглашение, почти равнозначное пакту о ненападении. В Москве это было расценено, как попытка направить агрессию Германии на Восток, против СССР.

В результате, как никогда близкой стала перспектива, кажущаяся советскому руководству особенно неприемлемой: решение всех противоречий между «империалистическими странами» за счет СССР. Обострение противоречий с Японией делало эти подозрения еще более обоснованными: летом 1938 года японские войска вторглись на территорию СССР в районе озера Хасан. Перед лицом германской агрессии с запада и японской с востока СССР оказывался под угрозой войны на два фронта. В советском руководстве начинают задумываться о необходимости пересмотра внешнеполитического курса.

Потеряв надежду на возможность коллективного отпора Германии, проникнувшись глубоким недоверием к политике Англии и Франции, советское руководство начало искать пути сближения с Германией. Последняя, со своей стороны тоже искала пути сближения с СССР. После захвата Чехии и Моравии главным объектом притязаний Германии стала Польша. Гитлер пытался и здесь разыграть мюнхенский сценарий, но Англия и Франция однозначно отказались обсуждать его претензии и дали гарантии Польше. Напав на нее, Германия рисковала оказаться в состоянии войны с Англией и Францией. Хотя Польша и не рассматривалась Гитлером как серьезный военный противник, захват ее выводил Германию на границу с СССР, чья позиция, таким образом оказывалась решающей.

В Берлине рассудили так: если СССР будет продолжать антигерманскую политику, Германия с самого начала окажется перед перспективой войны на два фронта, причем в ситуации еще более невыгодной, чем в 1914 году: с гораздо меньшими ресурсами и, следовательно, большей уязвимостью перед возможной блокадой. Причем планы дипломатического наступления на СССР Гитлер обсуждал одновременно с планом военной кампании против Польши. Ее начало было назначено на 26 августа.

Так в середине августа 1939 года СССР оказался в центре мировой политики. Его благосклонности активно добивались как Германия, так и ее будущие военные противники. Перед Советским Союзом встала в полный рост проблема окончательного выбора между противоборствующими противниками. Причем стало очевидно, что от этого выбора зависела судьба мира. 21 августа Сталин получил телеграмму от Гитлера, в которой тот заявил, что стремится к заключению пакта о ненападении с СССР и готов подписать любое дополнительное соглашение, касающееся урегулирования всех спорных вопросов. Гитлер просил Сталина принять министра иностранных дел Германии И. Риббентропа не позднее 23 августа для подписания соответствующих документов.

Для Сталина стало ясно, что СССР может получить желанный контроль над Восточной Европой, но не в обмен на согласие участвовать в войне, а в качестве цены за неучастие в ней. В этот же день Сталин отдал распоряжение прервать на неопределенный срок военные переговоры с Англией и Францией. Он направил Гитлеру ответную телеграмму с выражением надежды на существенный поворот в советско-германских отношениях и согласием принять Риббентропа 23 августа. После непродолжительных переговоров Риббентроп и Молотов подписали в Кремле 23 августа 1939 года договор о ненападении и секретный протокол к нему. В протоколе стороны договорились о разграничении «сфер интересов» в Восточной Европе. Германия признала сферой интересов СССР территории, прежде входившие в состав Российской империи: Финляндию, Латвию, Эстонию и Бесарабию. СССР признал Литву как сферу интересов Германии. Протокол предусматривал возможность раздела Польши, при этом линия разграничения между Германией и СССР должна была проходить по рекам Нарев, Висла, Сан, то есть много западнее «линии Керзона».

Подписанные в Москве документы завершили переориентацию внешней политики СССР. Но смысл этого поворота не может быть сведен к попытке обеспечить безопасность путем прямой договоренности с Германией. Секретный протокол свидетельствовал о том, что СССР стал соучастником очередной перекройки карты Восточной Европы. Непосредственным итогом подписания этих документов стало окончательное решение Гитлера начать агрессию против Польши. Начало войны. Через 8 дней после этого, ранним утром 1 сентября 1939 года немецкие войска вторглись в Польшу. 3 сентября Англия и Франция в соответствии с данными Польше гарантиями объявили войну Германии. Началась Вторая мировая война.

5. Англо — франко — советские переговоры

25 июля 1939 г. правительство Англии дало советской стороне согласие начать переговоры о заключении военного соглашения между СССР, Англией и Францией. Однако правительства Чемберлена и Даладье на деле не имели намерения договариваться с Советским Союзом. Об этом свидетельствовали как состав делегаций западных держав на переговорах, так и содержание полученных ими директив.

Военные миссии Англии и Франции были составлены из второстепенных лиц. Секретные директивы военным миссиям Англии и Франции исходили из установки Чемберлена и его окружения на ведение бесплодных переговоров и на возможность в любое время их прервать в случае достижения англо-германского сговора. В директивах английской военной миссии ставилась задача свести «военное соглашение к самым общим формулировкам». Это мотивировалось тем, что «британское правительство не желает принимать на себя какие-либо конкретные обязательства», которые могли бы связать ему руки «при тех или иных обстоятельствах». Следовательно, директивы не предусматривали заключения военной конвенции трех держав. Это говорило о том, что Чемберлен не желал заключения с Советским Союзом ни договора о взаимной помощи, ни военной конвенции.

Совершенно иной была позиция Советского правительства, которое искренне стремилось заключить с Англией и Францией соглашение с целью предотвращения агрессии. 2 августа 1939 г. Политбюро ЦК ВКП (б) рассмотрело и утвердило задачи советской делегации на переговорах. Для ведения военных переговоров была назначена представительная делегация во главе с народным комиссаром обороны Маршалом Советского Союза К. Е. Ворошиловым. В полномочиях главе советской делегации ставилась задача «подписать военную конвенцию по вопросам организации военной обороны Англии, Франции и СССР против агрессии в Европе».

Из-за преднамеренного затягивания Англией и Францией приезда военных миссий в СССР переговоры начались только 12 августа 1939 г. С самого начала переговоров советской стороной были поставлены следующие основные вопросы:

1) определить конкретные обязательства относительно размеров и форм взаимной помощи и планы военного сотрудничества;

2) договориться о пропуске советских войск через территорию Польши и Румынии для оказания помощи в случае агрессии.

При рассмотрении первого вопроса советская делегация заявила о готовности выставить против агрессора 136 дивизий, 5 тыс. средних и тяжелых орудий, до 10 тыс. танков, свыше 5 тыс. самолетов. Были предложены конкретные планы совместных действий против агрессора. Давая оценку советским предложениям, английский посол Сидс сообщал 13 августа в Лондон, что «все признаки ясно говорят о том, что советская военная миссия вполне серьезно хочет вести дело». Однако английские и французские представители отказались разрабатывать конкретные планы военного сотрудничества, поскольку, как, писал П. Кот, в директивах у них «не было этих планов». Вместо этого они предложили согласовать общие цели и принципы оказания взаимной помощи. Сравнивая позиции Советского Союза и западных держав, член французской миссии отмечал в своих мемуарах, что советские предложения были «ясными и конкретными». Контраст между программой советской делегации и «смутными абстракциями франко-английской платформы, — писал он, — поразительный и показывает пропасть, которая отделяла концепции. Советские аргументы были весомые. Наша позиция оставалась фальшивой».

При рассмотрении второго кардинального вопроса, поднятого советской делегацией, оказалось, что он также не был включен в директивы военных миссий Англии и Франции. Поэтому английские и французские представители не были готовы ответить на него и сделали соответствующие запросы своим правительствам. Только после этого правительство Чемберлена 16 августа поручило заместителям начальников военных штабов дать свое заключение по этому вопросу. Они представили доклад, в котором говорилось: «Мы считаем настолько важным дать удовлетворение русским в этом пункте, что следует в случае необходимости оказать самое сильное давление на Польшу и Румынию, чтобы убедить их занять позитивную позицию». Договоренность по этому вопросу была необходимой, поскольку СССР, не имея общей границы с Германией, мог бы оказать помощь Англии, Франции и Польше в случае агрессии фашистской. Германии лишь при условии пропуска советских войск через польскую территорию. Обоснованность советского предложения, в том числе с точки зрения интересов безопасности западных стран, признавали французская делегация и французское посольство в Москве. В их донесении от 16 августа говорилось, что советское предложение подводит к «самой сущности вопроса» оказания Советским Союзом помощи, без решения которого переговоры «были бы беспредметными».

Однако правительства Англии и Франции не использовали имевшихся в их распоряжении возможностей, чтобы побудить правительство Польши принять советские предложения. Правда, они установили с польским правительством контакты по вопросу о советско-польском сотрудничестве. Однако при этом осуществлялись такие «дозированные» контакты, чтобы, с одной стороны, создавать видимость «воздействия» на Польшу, а с другой — не доводить дело до получения от нее согласия на военное сотрудничество с Советским Союзом. Что касается советско-румынского военного сотрудничества, то правительства Англии и Франции даже не обратились по этому вопросу к правительству Румынии.

Советский Союз вел переговоры с Англией и Францией в условиях военного конфликта с Японией в районе р. Халхин-Гол. Японские правящие круги заверяли гитлеровцев, что, «в случае если Германия и Италия начнут войну с СССР, Япония присоединится к ним в любой момент, не ставя никаких условий». Перспектива войны на два фронта — на Западе и на Востоке — беспокоила Советское правительство. Вместе с тем, учитывая, что агрессия фашистских держав представляет реальную угрозу также для Англии и Франции, Советское правительство рассчитывало на благоразумие правящих кругов этих стран. В связи с этим оно не реагировало на предложение Германии о заключении договора о ненападении, сделанное в начале августа, все еще надеясь получить от правительств Англии и Франции положительный ответ на поставленные вопросы. Однако ход переговоров в Москве окончательно убедил Советское правительство в нежелании западных стран сотрудничать с Советским Союзом в организации коллективной безопасности. Вместе с тем к этому времени стала вполне реальной угроза антисоветского сговора Англии и Германии. В случае неполучения ответа от советской стороны на предложение заключить пакт о ненападении) правительство Германии было готово заключить антисоветский союз с Англией.