Методика анализа лирического произведения на примере творчества А. А. Ахматовой

Предметом внимания лирики, как и других литературных родов, является характер человека, его духовная жизнь. Лири-ческое произведение — это прежде всего картина внутрен-ней жизни человека, его индивидуальных конкретных пережи-ваний.

Лирика обращается непосредственно к чувствам человека, его духовному миру. Читая лирические произведения, школь-ники учатся разбираться в человеческом характере, сокровен-ных движениях души, оценивать с точки зрения высоких нрав-ственных критериев свои поступки. Поэтому поэзия обладает большой силой воздействия на умы и сердца людей. Особенно нуждаются в приобщении к ней и ее воздействии учащиеся старших классов, так как именно в этом возрасте активно формируется личность, ее нравственные и эстетические пред-ставления.

Поэтические тексты — совершенные образцы эмоционально-выразительной, образной речи. Изучая их, учащиеся школы познают выразительные возможности языка, прямые и переносные значения слов, их многообразные семантические оттенки и многозначность в контексте. В этом смысле язык поэтических произведений по праву можно считать худо-жественной речью в ее высшем воплощении.

Добиваясь эмоционального отношения учащихся к художе-ственным произведениям и в особенности к лирической поэзии, мы должны подумать над тем, как, при каких условиях воз-никают эмоции в процессе восприятия произведений искусства и что в искусстве постигается учащимися с затруднением.

Очевидно, что восприятие художественных произведений происходит, прежде всего, путем осмысления их, и первым необходимым условием возникновения эмоции при знакомстве с художественным произведением является глубокое понимание конкретно-исторического содержания, выраженного в художест-венной форме.

Актуальность работы состоит в том, именно в школе посредством лирики мы можем научить видеть прекрасное в обыденном, то, что не замечается. Но самое главное, именно лирика может научить ребят чувствам как нежность, любовь, сострадание, радость, сопереживание. Поэтому сейчас немаловажно уделять внимание поэзии, изучению лирических произведений в школе.

Цель данной работы — изучить методику анализа лирического произведения на примере творчества А. А. Ахматовой.

Для осуществления поставленной цели необходимо решить следующие задач:

— - охарактеризовать основные положения методики изучения лирики ;

— рассмотреть принципы анализа лирического произведения в школе

— описать методику школьного анализа стихотворений А. А. Ахматовой.

Научная новизна заключается в том, в исследовании изучались основы работы над лирическим произведением в школе.

Теоретическая значимость основана на системности подхода к изучению лирики .А.Ахматовой.

Результаты работы могут быть использованы при работе в школеэто и является практической значимостью.

В подготовке к работе исполь-зовались литературоведческие работы: В. И. Сорокина «Теория литературы», В. В. Виноградов «Сюжет и стиль», Г. А. Гуковский «Изучение литературного произведения в школе», сборник статей «Теория литературы» под ред. Абрамовича, Эльсберга и др., книгу Н. Я. Мещеряковой «Изучение стиля писателя в средней школе». и др методистов Работа состоит из введения, двух глав, заключения и литературы.

Глава 1. Методика изучения лирики

1.1 Стиховедческие методические аспекты изучения лирики в школе

Лирика как литературный род противостоитэпосу, и драматургии, поэтому при ее анализе следует в высшей степени учитывать родовую специфику. Если эпос и драма воспроизводят человеческое бытие, объективную сторону жизни, то лирика — человеческое сознание и подсознание, субъективный момент. Эпос и драма изображают, лирика выражает. Можно даже сказать, что лирика принадлежит совсем к другой группе искусств, чем эпос и драматургия — не к изобразительным, а к экспрессивным[1,38]. Поэтому к лирическому произведению, особенно что касается его формы, неприменимы многие приемы анализа эпи-ческих и драматических произведений, и для анализа лирики лите-ратуроведение выработало свои приемы и подходы.

Сказанное касается в первую очередь изображенного мира, кото-рый в лирике строится совсем не так, как в эпосе и драме. Стилевая доминанта, к которой тяготеет лирика. — это психологизм, но пси-хологизм своеобразный. В эпосе и отчасти в драме мы имеем дело с изображением внутреннего мира героя как бы со стороны, в лирике же психологизм экспрессивен, субъект высказывания и объект пси-хологического изображения совпадают. Вследствие этого лирика ос-ваивает внутренний мир человека в особом ракурсе: она берет по преимуществу сферу переживания, чувства, эмоции и раскрывает ее, как правило, в статике, но зато более глубоко и живо, чем это делается в эпосе. Подвластна лирике и сфера мышления; многие лирические произведения построены на развертывании не переживания, а размышления (правда, оно всегда окрашено тем или иным чувством). Такая лирика («Брожу ли я вдоль улиц шумных…» Пушкина, «Дума» Лермонтова, «Волна и-дума» Тютчева и т. п.) называется медитативпой. Но в любом случае изображенный мир лирического, произведения — это прежде всего психологический мир.

То же самое можно сказать и о встречающихся в лирических произведениях деталях портрета и мира вещей — они выполняют в лирике исключительно психологическую функцию. Так, «красный тюльпан, Тюльпан у тебя в петлице» в стихотворении А. Ахматовой «Смятение» становится ярким впечатлением лирической героини, косвенно обозначая напряженность лирического переживания; в ее же стихотворении «Песня последней встречи» предметная деталь («Я на правую руку надела Перчатку с левой руки») служит формой косвенного выражения эмоционального состояния.

Наибольшую сложность для анализа представляют те лиричес-кие произведения, в которых мы встречаемся с некоторым подобием сюжета и системы персонажей. Здесь возникает соблазн перенести на лирику принципы и приемы анализа соответствующих явлений в эпосе и драме, что принципиально неверно, потому что и «пссвдосюжет», и «псевдоперсонажи» имеют в лирике совсем другую природу и другую функцию — прежде всего опять же психологическую. Так, в стихотворении Лермонтова «Нищий», казалось бы, возникает образ персонажа, у которого есть определенное социальное положе-ние, внешность, возраст, то есть приметы бытийной определенности, что характерно для эпоса и драмы. Однако на самом деле бытие этого «героя» несамостоятельно, призрачно: образ оказывается лишь частью развернутого сравнения и, стало быть, служит для того, чтобы более убедительно и экспрессивно передать эмоциональный накал произведения. Нищего как факта бытия здесь нет, есть лишь отвергнутое чувство, переданное с помощью иносказания.

В стихотворении Пушкина «Арион» возникает нечто вроде сю-жета, намечена какая-то динамика действий и событий. Но бессмыс-ленно и даже нелепо было бы искать в этом «сюжете» завязки, кульминации и развязки, искать выраженный в нем конфликт и т. п. Событийная цепь — это осмысление лирическим героем Пушкина событий недавнего политического прошлого, данное в аллегоричес-кой форме; на первом плане здесь не поступки и события, а то, что этот «сюжет» имеет определенную эмоциональную окрашенность. Следовательно, и сюжет в лирике не существует как таковой, а вы-ступает лишь средством психологической выразительности.

Итак, в лирическом произведении мы не анализируем ни сюже-та, ни персонажей, ни предметных деталей вне их психологической функции, — то есть не обращаем внимания на то, что принципиаль-но важно в эпосе. Зато в лирике принципиальную значимость при-обретает анализ лирического героя. Лирический герой — это образ человека в лирике, носитель переживания в лирическом произведе-нии. Как всякий образ, лирический герой несет в себе не только уникально-неповторимые черты личности, но и определенное обоб-щение, поэтому недопустимо его отождествление с реальным авто-ром. Часто лирический герой бывает весьма близок к автору по складу личности, характеру переживаний, но тем не менее различие между ними является принципиальным и сохраняется во всех слу-чаях, так как в каждом конкретном произведении автор актуализи-рует в лирическом герое какую-то часть своей личности, типизируя и обобщая лирические переживания. Благодаря этому читатель легко отождествляет себя с лирическим героем. Можно сказать, что лирический герой — это не только автор, но и всякий, читающий данное произведение и вчуже испытывающий те же переживания и эмоции, что и лирический герой. В ряде случаев лирический герой лишь в очень слабой мере соотносится с реальным автором, обнару-живая высокую степень условности этого образа. Так, в стихотворении Твардовского «Я убит подо Ржевом…» лирическое повествовние ведется от лица павшего солдата. В редких случаях лирически герой предстает даже антиподом автора («Нравственный человек Некрасова). В отличие от персонажа эпического или драматического произведения лирический герой не обладает, как правило, бытийное определенностью: у него нет имени, возраста, черт портрета, даже неясно, к мужскому или женскому полу он принадлежит. Лирический герой почти всегда существует вне обычного времени пространства: его переживания протекают «везде» и «всегда».

Лирика тяготеет к малому объему и, как следствие, к напряженной и сложной композиции. В лирике чаще, чем в эпосе и драм применяются композиционные приемы повтора, противопоставления, усиления, монтажа. Исключительную важность в композиции лирического произведения приобретает взаимодействие образа часто создающее двуплановость и многоплановость художественного смысла.

Стилевые доминанты лирики в области художественной речиэто монологизм, риторичность и стихотворная форма. Лирическое произведение в подавляющем большинстве случаев построено на монологе лирического героя, поэтому нам нет необходимости искать в нем речь повествователя (она отсутствует) или давать речевую характеристику персонажей (их тоже нет). Однако некоторые лирические произведения построены в форме диалога «действую-щих лиц» («Разговор книгопродавца с поэтом», «Сцена из «Фауста» Пушкина, «Журналист, читатель и писатель» Лермонтова). В этом случае вступающие в диалог «персонажи» воплощают в себе разные грани лирического сознания, поэтому не имеют своей собственной речевой манеры; принцип монологизма выдерживается и здесь. Как правило, речь лирического героя характеризуется литературной правильностью, поэтому анализировать ее с точки зрения особой ре-чевой манеры также нет необходимости.

Лирическая речь, как правило, — речь с повышенной экспрес-сивностью отдельных слов и речевых конструкций. В лирике на-блюдается больший удельный вес тропов и синтаксических фигур по сравнению с эпосом и драматургией, но эта закономерность про-сматривается лишь в общем массиве всех лирических произведений. Отдельные же лирические стихотворения, особенно XIX—XX вв. могут отличаться и отсутствием риторичности, номинативностью. Есть поэты, чья стилистика последовательно чуждается риторич-ности и тяготеет к номинативности — Пушкин, Бунин, Твардов-ский, — но это, скорее, исключение из правила. Такие исключения, как выражение индивидуального своеобразия лирического стиля, подлежат обязательному анализу. В большинстве же случаев требу-ется анализ и отдельных приемов речевой экспрессивности, и обще-го принципа организации системы речи. Так, для Блока общим принципом будет символизация, для Есенина — олицетворяющий метафоризм, для Маяковского — овеществление и т. д. В любом слу-чае лирическое слово очень емко, заключает в себе «сгущенный» эмоциональный смысл. Например, в стихотворении Анненского «Среди миров» слово «Звезда» имеет смысл, явно превосходящий словарный: оно не зря пишется с заглавной буквы. Звезда имеет имя и создает многозначный поэтический образ, за которым можно ви-деть и судьбу поэта, и женщину, и мистическую тайну, и эмоцио-нальный идеал, и, возможно, еще ряд других значений, приобретае-мых словом в процессе свободного, хотя и направляемого текстом хода ассоциаций.

В силу «сгущенности» поэтической семантики лирика тяготеет к ритмической организации, стихотворному воплощению, поскольку слово в стихе более нагружено эмоциональным смыслом, чем в прозе. «Поэзия, по сравнению с прозой, обладает повышенной емкос-тью всех составляющих ее элементов. Само движение слов в стихе, их взаимодействие и сопоставление в условиях ритма и рифм, отчетливое выявление звуковой стороны речи, даваемое стихотвор-ной формой, взаимоотношения ритмического и синтаксического строения и т. п. — все это таит в себе неисчерпаемые смысловые воз-можности, которых проза, в сущности, лишена Многие пре-красные стихи, если их переложить прозой, окажутся почти ничего не значащими, ибо их смысл создается главным образом самим вза-имодействием стихотворной формы со словами» [10,149].

Случай, когда лирика использует не стихотворную, а прозаичес-кую форму (жанр так называемых стихотворений в прозе в творче-стве А. Бертрана, Тургенева, О. Уайльда), подлежит обязательному изучению и анализу, поскольку указывает на индивидуальное ху-дожественное своеобразие. «Стихотворение в прозе», не будучи рит-мически организовано, сохраняет такие общие черты лирики, как «небольшой объем, повышенную эмоциональность, обычно бессю-жетную композицию, общую установку на выражение субъектив-ного впечатления или переживания"[4, 65].

Анализ стихотворных особенностей лирической речи — это во многом анализ ее темповой и ритмической организации, что чрез-вычайно важно для лирического произведения, так как темпоритм обладает способностью опредмечивать в себе определенные настро-ения и эмоциональные состояния и с необходимостью вызывать их в читателе. Так, в стихотворении А. К. Толстого «Коль любить, так без рассудку…» четырехстопный хорей создает бодрый и жизнера-достный ритм, чему способствует также смежная рифмовка, син-таксический параллелизм и сквозная анафора; ритм соответствует бодрому, веселому, озорному настроению стихотворения. В стихо-творении же Некрасова «Размышления у парадного подъезда» со-четание трехи четырехстопного анапеста создает ритм медленный, тяжелый, унылый, в котором и воплощается соответствующий пафос произведения.

Специфика лирического рода оказывает влияние и на содержа-тельный анализ. Имея дело с лирическим стихотворением, важно прежде всего осмыслить его пафос, уловить и определить ведущий эмоциональный настрой. Во многих случаях верное определение па-фоса делает ненужным анализ остальных элементов художествен-ного содержания, особенно идеи, которая зачастую растворяется в пафосе и не имеет самостоятельного существования: так, в стихотво-рении Лермонтова «Прощай, немытая Россия» достаточно опреде-лить пафос инвективы, в стихотворении Пушкина «Погасло дневное светило…» — пафос романтики, в стихотворении Блока «Я Гамлет; холодеет кровь…» — пафос трагизма. Формулирование идеи в этих случаях становится ненужным, да практически и невозможным (эмоциональная сторона ощутимо преобладает над рациональной), а определение других сторон содержания (тематики и проблематики в первую очередь) факультативным и вспомогательным.

1.2. Принципы школьного анализа лирического произведения

Вместе с тем изучение лирических произведений—один из сложнейших вопросов методики. Восприятие лирики дается учащимся труднее, чем усвоение эпоса и драмы, т. к. поэтиче-ские образы отличаются неизмеримо большей обобщенностью:

каждое отдельное слово в лирике «весомее», чем в прозаиче-ском произведении, язык поэзии характеризует смысловая и эмоциональная насыщенность.

В связи с этим по мнению методистов, встает вопрос о подготовке учащихся к восприятию лирики Цель их прове-дения в школе, заключа-ется в том, чтобы предупредить трудности восприятия, эмоцио-нально настроить учащихся, расширить круг ассоциаций, спо-собствовать возникновению интереса к изучаемому поэтическо-му произведению.

В зависимости от особенностей изучаемого произведения вступительные занятия могут носить различный характер. По-этические произведения требуют прежде всего рассмотрения в контексте своего времени.

Иногда необходимо не только сообщить дополнительные историко-литературные сведения, но и активизировать прежние знания и впечатления учащихся.

Так, перед изучением стихотворения Пушкина «К морю» следует вспомнить некоторые обстоятельства жизни поэта, на-пример: неприязненное отношение к нему графа Воронцова, то, как остро переживал Пушкин трагическую судьбу освобо-дительного движения на Западе. Мрачные настроения часто овладевали поэтом, он называл себя «ссылочным невольником». Перед отъездом с юга он пишет стихотворение «К морю», в ко-тором прощается с морской стихией, представляющейся поэту символом свободы.

В методической литературе достаточно полно разработан вопрос о вступительном слове и беседе, сообщающих историко-литературные сведения. Но следует помнить, что привлечение дополнительных сведений требует чувства меры.

Не будем перечислять все известные в методике виды всту-пительных занятий, остановимся лишь на тех дополнительных возможностях, которыми располагает школа для активизации первоначального восприятия поэтических про-изведений, в первую очередь таких их сторон, как связь и взаимодействие литератур.

Обращение к произведениям литературы, близким по идейно-тематическому звучанию, активизирует ассоциатив-ные связи, содействует более глубокому и полному восприятию русского поэтического произведения.

Действенный прием, повышающий эффективность вступи-тельных занятий при изучении лирики — привлечение литера-турно-краеведческого материала. Литературно-краеведческий материал «усиливает интерес к личности писателя, а интерес к личности писателя обычно возбуждает интерес к его творче-ству, произведениям"'.

Перед изучением стихотворений целесообразно провести экскурсию по историческим местам, связанным с именем рус-ского поэта. Если совершить такую экскурсию не представится возможным, можно принести на урок фотографии памятных мест и рассказать о времени и обстоятельствах пребывания поэта на территории родного края учащихся. Проявление инте-реса или сочувственного отношения к их народу со стороны поэта вызовет чувство любви и признательности учащихся.

Вводные занятия перед изучением поэтического произведе-ния в национальной школе, как правило, включают в себя и словарную работу, поскольку недостаточно усвоенная лекси-ка мешает постигнуть «таинство художественности» произве-дения.

При отборе словарного материала, выносимого во вступи-тельное занятие, необходимо учитывать значимость слова в раскрытии идейно-художественного содержания произведе-ния. Обычно комментируются слова, несущие наибольшую идей-но-художественную нагрузку.

Таким образом, анализу стихотворения должно предшество-вать или сопутствовать освоение его лексики.

После вступительных занятий учитель переходит к вырази-тельному чтению, основная цель которого сформировать первое впечатление об изучаемом произведении. Многое зависит от того, насколько эмоционально и выразительно прочтет его учи-тель. Хорошее чтение высвечивает красоту поэтического произ-ведения, помогает постичь его эмоциональное и эстетическое содержание, ощутить интонационное и ритмическое своеобра-зие. При первом знакомстве учащихся со стихотворением учи-тель читает его без каких-либо, комментариев, не прерывая ими чтения. Стихотворные тексты, небольшие по объему, луч-ше читать наизусть. Чтение учителя в этом случае принимает характер живого общения, и его не может заменить прослуши-вание исполнения мастеров художественного слова в грамзапи-си, которое целесообразно использовать на заключительных занятиях.

Самый сложный и трудный в методическом отношении этап работы над поэтическим произведением — это его анализ. Успешно проведенный анализ не убивает художественное слово, а помогает открывать в нем незаметные на первый взгляд художественные и смысловые ценности. Разбор произведения приводит к углубленному прочтению и пониманию, т. е. «обна-жению смысла там, где он не лежит на поверхности"[3,121]. В свою очередь, «раскрытие смысла—это не навязанное учителем со-общение о том, что хотел показать этим стихотворением автор, а разбор текста, работа с ним"[8,51].

Идейно-художественный анализ поэтического текста — это анализ его тематики, идейного содержания, композиции, сюже-та, языка и стиля—всего того, что носит название анализа «на всех уровнях"[5,94]. Однако учитель не имеет возможности дать исчерпывающий анализ всех сторон произведения. Имея в виду особенности данного стихотворения, он определяет, на каких элементах следует остановиться и сосредоточить особое вни-мание.

Предметом анализа поэтического произведения может стать и его язык, и любой значимый элемент художественной струк-туры, и изобразительные и стилевые средства, если они поз-воляют проникнуть в идейное содержание произведения. Реша-ющее условие успешного изучения лирических произведений заключается в правильном, методически обоснованном выборе приемов анализа с учетом особенностей изучаемого произведе-ния. Своеобразие литературного произведения определяет со-держание и методику анализа произведения: «Методические приемы диктуются природой художественного произведения. Каждое произведение должно быть прочитано и разработано соответственно его природе» [8,93].

На примере анализа стихотворения А. С. Пушкина «Обвал» можно показать учащимся, как средством выражения содержа-ния стихотворения становится ритм.

В первой строфе создается образ буйной, неукротимой гор-ной реки, пробивающейся через скалистое ущелье.

Дробясь о мрачные скалы, Шумят и пенятся валы, И надо мной кричат орлы, И ропщет бор, И блещут средь волнистой мглы Вершины гор.

В первой строфе строки ритмически неоднородны. Четыре строки имеют три ударения, две строки—по два. Порывистый ритм стихотворения выражает стремительную быстроту движе-ния. Энергично звучат мужские рифмы. Динамичный ритм соз-дает впечатление шумной горной реки, буйно рвущейся через ущелье. Конечно, сама по себе ритмика не имеет непосред-ственного изобразительного значения. Но поэт выбрал ту ме-лодию, которая наиболее соответствует описываемому. Рит-мика «Обвала» привносит дополнительные эмоциональные краски в произведение, заставляя зримо ощущать неукротимый бег разбушевавшейся реки. Ритмическое движение нарастает в следующих строфах стихотворения, где дается описание снежного обвала. Огромная глыба неотвратимо сползает, пытаясь преградить дорогу свирепому, дикому Тереку. Движение обва-ла поддержано и передано ритмическим строем строк.

Оттоль сорвался раз обвал И с тяжким грохотом упал, И всю теснину между скал Загородил. — «

И Терека могучий вал Остановил.

В строках второй строфы количество ударений разное:

в четырех строках по 3 ударения, а в 4-й и 6-й — по одному. Неоднородность ритмического звучания создает движение стиха. Так же строятся и следующие три строфы. Все ударения инто-национно обоснованы, логически подготовлены. Ритмическое своеобразие и создает тот метрический рисунок, с помощью которого поэт передает движение обвала. Мы как бы ощущаем это нарастающее движение: сначала медленное, но зловещее дыхание снежной лавины, а затем оглушающий грохот обвала. Этой картине соответствует ритмическая организация стиха. В резкой смене ритмов, в звукописи рифмующихся слов сила и стремительность движения.

На примере разбора ритмической организации стихотворе-ния «Обвал» учащиеся убеждаются, что ритм, создавая общую эмоциональную окраску речи, позволяет ярче и полнее высту-пить его смысловому содержанию.

Глава 2. Рассмотрение поэзии А. А. Ахматовой на уроках литературы в XI классе

2.1. Путь индивидуального подхода к лирическому произведению как основной при работе над поэзией А.А.Ахматовой

Поэзия Ахматовой являет собой небывалый синтез нежной женст-венности и доходящей до героизма мужественности, тонкого чувства и глубокой мысли, эмоциональной выразительности и редкой для лири-ки изобразительности (наглядности, представимости образов), крат-кости и исключительной смысловой емкости, предельной словесной точности и недоговоренности, предполагающей широчайшие ассоциа-ции, острого ощущения современности, «бега времени», постоянной памяти о прошлом (своем личном и общезначимом) и поистине пророческого предвидения, неповторимо индивидуального и социаль-ного, имеющего важнейшее значение для народа и всего человечества, национального и приобщающего к мировой культуре, смелого нова-торства и укорененности в традициях. Такой многослойный синтез характеризует ахматовскую поэзию как одно из вершинных явлений литературы XX века, который сделал возможным соединение того, что прежде казалось несоединимым.

Классичность стихов Ахматовой по сравнению с тем, что писали ее выдающиеся современники, связана с ее ориентацией на другого человека, другую личность. «Есть поэты, которые общаются с культу-рой, с природой, с Богом — не обязательно через посредство другого. Ахматова же всегда через «ты». «Ты» ей необходимо для выделения гармонии, для осуществления связи с миром

Многим критикам-современникам, анализирующим творчество А. А. Ахматовой, удалось услышать в голосе поэтессы яркую индивидуальность — свою собственную манеру. Некоторые из них (М.Кузмин) слышали в стихах Ахматовой «женский голос, отличный от других и слышимый, несмотря на очевидную, как бы желаемую обладателем его, слабость тона"[8,141]. Другие (Н.Недоброво) подчёркивали «при-сутствие в её творчестве властной над душою силы», видели в ней душу «скорее жёсткую, чем слишком мягкую, скорее жестокую, чем слезли-вую, и уж явно господствующую, а не угнетённую"[10,86].

И все в один голос твердят об особой разговорной манере, внут-ренней музыкальности, новеллистичности, сюжетности, исповедальности, глубине переживаний. Многие видят в стихах Ахматовой «лириче-ский дневник» и подчёркивают его символический смысл, когда «героиня предстаёт перед нами как символ своей — прекрасной и вместе с тем трагической — эпохи», о насыщенности «её интимно-психологической лирики широким, эпохальным содержанием"[6,90].

Для изучения творчества поэтессы необходимо познакомиться и с ранним и поздним творчеством, потому что изучение этих двух периодов помогут услышать своеобразие авторского голоса, а «Реквием» — это итог всей жизни А.Ахматовой. На наш взгляд, изучая творчества поэтессы учитель должен внимательно подойти к выбору ахматовских стихов, чтобы ученики могли увидеть близость их к другим литературным жанрам, что подчеркнет индивидуальность творчества.

Возможные стихи для анализа.

Из сб. «Вечер»: «Читая «Гамлета», «Памяти, о солнце в сердце сла-беет», «Хочешь знать, как всё это было?», «Песня последней встречи», «Белой ночью», «Три раза пытать приходила», «Песенка».

Из сб. «Чётки»: «Вечером», «Безвольно пощады просят // Глаза», «Проводила друга до передней», «Сколько просьб у любимой всегда», «Я научилась просто, мудро жить», «Помолись о нищей, о потерянной…»

Помимо этого учащиеся могут проводить свои исследования под руководством учителя. Учитель дает для этого предварительные задания и рекомендуемую литературу, а в слабом классе один или несколько учеников готовят сообщения, которые предоставит учитель.

Так же в дальнейшем, поделив класс на группы учитель дает каждой задания проанализировать по одному стихотворению, опираясь на выдержки из материалов исследователей, предоставленные преподавателем. При подготовке сообщений рекомендуется использовать план анализа стихотворений:

План анализа стихотворения.

1. Близость к одному из литературных жанров: новелле, балладе; жанров из других видов искусства: кино, живописи, музыки. Для доказательства этой близости следует представить свою ин-терпретацию текста: музыкальную, иллюстрированную, сценарную, про-заическую. Можно подобрать уже существующие иллюстрации, сцена-рии, рассказы.

2. Время действия. Как оно представлено?

3. Место действия. Как оно представлено?

4. Герои. Как они представлены?

5. Мысли, чувства, вызванные всем строем произведения, особенно-сти его цветовой гаммы, мелодики, ритма.

6. Художественные детали (конкретные и обобщенные).

7. Роль и место монолога (диалога).

На наш взгляд, большое внимание нужно уделять сложной биографии женщины — поэта, соотношению реальных жизненных фактов и воссоздающих их ахматовских образов.

Рассмотрим пример фрагмент урока по раннему творчеству поэтессы

Цель. Познакомиться с жизнью и ранним периодом творчества А. Ахматовой, с работами критиков и литературоведов, посвящёнными этому периоду. Проанализировать раннюю лирику Ахматовой (из двух сборников — «Вечер» и «Чётки») через сопоставление стихотворений с другими жанрами, услышать своеобразие авторского голоса, проникнуть в поэтический мир юной Ахматовой и осознать её пророческий дар, пре-дощущение будущей трагедии.

От странной лирики, где каждый шаг — секрет, Где пропасти налево и направо, Где под ногой, как лист увядший, слава, По-видимому, мне спасенья нет (I, 301)'.

Слово учителя. Сегодня вы познакомитесь с двумя первыми сборниками А.Ахматовой. Ваша задача— выслушать сообщения своих товарищей, теперь исследователей жизни и творчества поэтессы, и сде-лать записи об основных событиях и фактах её биографии. После про-слушивания нужно будет ответить на вопрос

Что необычного и привлекательного вы находите в жизни Ах-матовой?

После выполнения задания учитель проверит и выборочно оценит работы. Эта учебная ситуация завершится беседой.

Какие события вы сочли важными и интересными? Какие источники вы указали?

Что необычного и привлекательного вы находите в жизни Ах-матовой?

Слово учителя. Теперь оставшаяся часть класса вступает в работу. Задание состоит из двух частей. Сначала мы прослушиваем чтение сти-хов — как бы перелистываем страницы альбома. Выразительное чтение стихов будет оцениваться.

Второй этап— сообщения групп. Каждая группа представляет свой анализ стихотворения.(план анализа дан выше).

Цель этого задания — доказать или опровергнуть на практическом материале утверждения исследователей, услышать неповторимый автор-ский голос. Задача слушателей — делать краткие заметки по имеющему-ся плану. В конце прослушивания нужно будет ответить на вопрос Чем очаровывали и продолжают очаровывать наших современни-ков ранние стихи Ахматовой?

После беседы сообщения групп анализа стихотворений.

Вариант сообщения

РАННЯЯ ЛИРИКА А. АХМАТОВОЙ

По свидетельству Л. Чуковской, Ахматова сначала хотела сборник «Вечер» назвать «Лебеда», и тогда первым произведением было бы «Я на солнечном восходе // Про любовь пою…» Но её отговорили.

Вариант сообщения группы.

Сама Ахматова назвала это стихотворение песенкой. (Интересно, что в её наследии несколько стихотворений имеют такое же название. Они написаны в разное вре-мя: в 1916 г., 1943, 1959, 1964, время неизвестно—печатается по руко-писи). Очевиден его фольклорный источник. Заявленное место и занятие героини (явно стилизованные) вряд ли кого-нибудь введут в заблуждение: несмотря на сельские простонародные реалии («в огороде», «лебеду по-лю», «у плетня»), перед нами не крестьянка «на коленях в огороде», а поэтесса, слышащая «голос беды», от которого не спасёт «голос твой» — голос возлюбленного. О страшном и неведомом, надвигающемся неотвратимо, свидетельствуют видения «награды злой», «мёртвой ле-беды» и предчувствия — «страшно мне». Ритм «Песенки», монотонный, шарманочный, успокаивает и примиряет с будущим, делает трагедию будничной, рядовой.

«Песенка» построена на антитезе: он и она, и выстраивается антонимический ряд: пою — полю; камень — хлеб; небо — голос твой. Подчёркивают драматизм ситуации оксюморонные образы: «награды злой», «запах тёплый мёртвой лебеды».

Слово учителя. Теперь вы познакомились со всеми сообщениями, выслушали все точки зрения. Следующее задание непростое, поэтому вы будете выполнять его дома: использовав все свои записи, познакомив-шись с некоторыми мыслями исследователей, дайте краткую характери-стику, творческий портрет ранней Анны Ахматовой.

Примерный вариант ответа.

Эпиграф из Е. Баратынского к «Чёткам» определяет героев ранних стихов Ахматовой: «Прости ж на-век! но знай, что двух виновных, // Не одного, найдутся имена // В стихах моих, в преданиях любовных"[6,43].

Таким образом, тема стихов заявлена открыто: трагедия любви. Многие исследователи отмечали эту особенность ранней поэзии, говоря об «унылой монотонности повторения по существу только одной те-мы». Многие упрекали автора в «погруженности в мир интимных пере-живаний», в оторванности от «потока времени, которому она была современницей «[4,98].

Видимо, так рано осознанная поэтессой трагическая истина: мудрость в том, чтобы почувствовать себя гостем на земле («в то время я гостила на земле»), осознать тленность бытия, ибо в этом высший смысл жизни, — предопределила трагический пафос её ранней поэзии. И это не «прекрасный юношеский пессимизм"[9,56], а пророческий дар, осознание тяжкого бремени, взятого добровольно, бремени быть «трагическим голосом эпохи».

2.2.Система уроков по лирике А.А. Ахматовой

Систему уроков пр лирике А. Ахматовой можно построить по типу лекция — семинар.

Лекции обеспечивают передачу знаний, порождают интерес к изучаемому предмету, координируют использование других организационных форм. Семинар как организационная форма обучения представляет собой особое звено процесса обучения. Его отличие от других форм состоит в том, что он ориентирует школьников на проявление большей самостоятельности в учебно-познавательной деятельности, так как в ходе семинара углубляются, систематизируются и контролируются знания, полученные в результате самостоятельной внеклассной работы над первоисточниками, документами, дополнительной литературой.

Дидактические цели семинарских занятий состоят в углублении, систематизации, закреплении знаний, превращении их в убеждения; в проверке знаний; привитии умений и навыков самостоятельной работы с книгой; в развитии культуры речи, формировании умения аргументированно отстаивать свою точку зрения, отвечать на вопросы слушателей, слушать других, задавать вопросы.

Семинарские занятия тесно взаимосвязаны с лекциями, уроками изучения нового учебного материала и самостоятельной работой, и в этом их существенная особенность. Учебный материал семинаров не дублирует материал, изложенный преподавателем на лекции и на уроке, но сохраняет тесную связь с его принципиальными положениями.

Теперь рассмотрим систему уроков.

. Цикл уроков по изучению творчества А. А. Ахматовой.,

I.Анна Андреевна Ахматова (урок-лекция).

План лекции.

1.Страницы жизни и творчества поэта.

2.Художественный мир поэта.

Задание на урок.

1.Записать основные положения лекции учителя.

2.Быть готовыми к ответу на вопросы:

В чем особенность лирической героини ахматовской поэзии?

В чем видит Ахматова предназначение поэта, почему ее можно назвать

«голосом своего поколения»?

Ход урока

1.Лекция учителя

«Златоустой Анной Всея Руси» назвала Ахматову Марина Цветаева. Гениальное пророчество Цветаевой оправдалось: Анна Ахматова стала не только поэтическим, но и этическим, нравственным знаменем своего века. Она приняла и разделила трагическую долю России, не пошла на компромисс с «железным веком», не уступила его моральному прессу.

В автобиографии1965 года — «Коротко о себе" — Анна Андреевна скупо перечисляет факты жизни. Родилась она 11(23) июня 1889 года под Одессой. Ее отец, Андрей Антонович Горенко был в то время отставным инженероммехаником флота. Через год семья переехала в Царское Село, где будущая поэтесса прожила до 16 лет. «Мои первые воспоминания — царскосельские: зеленое, сырое великолепие парков, выгон, куда меня водила няня, ипподром, где скакали маленькие пестрые лошадки, старый вокзал и нечто другое, что вошло впоследствии в «Царскосельскую оду»:

Ворон криком прославил

Этот праздничный мир

А на розвальнях правил

Великан-кирасир.

Отрочество и юность Ахматовой — это учеба в Царскосельской и Киевской гимназиях, стихи, начавшиеся «не с Пушкина и Лермонтова, а с Державина („На рождение порфирородного отрока“) и Некрасова („Мороз, Красный нос“)». Лето семья Горенко проводила обычно под Севастополем, впечатления этих лет нашли отражения в ее ранней поэме «У самого моря»:

Бухты изрезали низкий берег,

Все паруса убежали в море,

А я сушила соленую косу

За версту от земли на плоском камне.

Ко мне приплывала зеленая рыба,

Ко мне приплывала серая чайка,

А я была дерзкой, злой, веселой

И вовсе не знала, что этосчастье.

Среди отмеченных Ахматовой в автобиографии событий жизни — учеба на Высших женских курсах в Киеве, свадьба с поэтом Николаем Степановичем Гумилевым 25 апреля (по ст. стилю.) 1910 года, поездка в Париж, знакомство со стихами Иннокентия Анненского («Когда мне показали корректуру „Кипарисового ларца“…я была поражена и читала ее, забыв все на свете»).

И все же главные вехи жизни Ахматова связывает со своими лирическими стихами. 1912 год стал знаменательным и «первым»: в этом году вышел ее первый сборник «Вечер», родился ее единственный сын, будущий ученый Лев Николаевич Гумилев. В 1914 году появилась «вторая книга — „Четки“, „Белая стая“ вышла в сентябре 1917 года». «После Октябрьской революции, — пишет Ахматова в автобиографии, — я работала в библиотеке Агрономического института. В 1921 году вышел сборник моих стихов «Подорожник», а в 1922 году — книга «Anno Domini» («В лето Господне»).

С середины 20-х годов Ахматова внимательно изучает архитектуру старого Петербурга, а так же жизнь и творчество А. С. Пушкина: «Результатом моих пушкинских штудий были три работы — о «Золотом петушке», об «Адольфе» Бенжамена Констана и о «Каменном госте».

О гибели «серебряного века» и торжестве века «железного» Ахматова вспоминает очень сдержанно: «С середины двадцатых годов мои новые стихи почти перестали печатать, а старые — перепечатывать». И ни слова осуждения или упрека. Потом была война, ленинградская блокада, выступления в госпиталях, эвакуация в Ташкент, где она «впервые узнала, что такое в палящий жар древесная тень и звук воды». Но запомнила Ахматова не тяготы эвакуации, а человеческую доброту.

В 1944 году она вернулась в Ленинград: «Страшный призрак, притворяющийся моим городом, так поразил меня, что я описала эту мою с ним встречу в прозе. Тогда возникли «Три сирени» и «В гостях у смерти" — второе о чтении стихов на фронте и в Териоках».

В последние годы жизни Ахматову публиковали мало и, чтобы заработать на жизнь, она много занималась художественным переводом. В 1962 году ею закончена «Поэма без героя», которая писалась на протяжении 22 лет. О своих успехах и наградах Ахматова пишет более, чем скромно: отмечает, как критика откликнулась на сборники стихов, и даже не упоминает о крупнейших международных премиях. Так, она упоминает в автобиографии о посещении в 1964 году Италии, а в 1965;м, за год до смерти, — Англии, говорит о стране Данте и о стране Шекспира. Между тем, в Италии ей вручили международную премию «Этна — Таормина» — «за 50-летие поэтической деятельности и в связи с недавним изданием в Италии сборника стихов», в Англии же присудили степень почетного доктора Оксфордского университета.

Ахматова приняла, разделила и по мере сил старалась облагородить, гуманизировать свое время: «Я не переставала писать стихи. Для меня в них — связь моя с временем, с новой жизнью моего народа. Когда я писала их, я жила теми ритмами, которые звучали в героической истории моей страны. Я счастлива, что жила в эти годы и видела события, которым не было равных».

Псевдоним, ставший именем великого поэта, — Ахматова, — достался юной Ане Горенко «в наследство» от прабабушки, татарской княжны, увековеченной в «Сказке о черном кольце»: «Мне от бабушки — татарки были редкостью подарки». Отец не желал, чтобы фамилия Горенко была «опозорена» подписью под стихами. И сразу же после выхода первого сборника «Вечер» в русской литературе произошла своеобразная революция — появилась Анна Ахматова, «вторая великая лирическая поэтесса после Сапфо».

Что же революционного было в появлении Ахматовой? Во-первых, у нее практически не было поры литературного ученичества: после выхода «Вечера» критики сразу поставили ее в первый ряд русских поэтов. Во-вторых, современники признавали, что именно Ахматовой после смерти Блока бесспорно принадлежит первое место среди поэтов. Для Ахматовой Блок был высшим проявлением сути «серебряного века». «Блока я считаю не только величайшим европейским поэтом первой четверти двадцатого века, но и человеком-эпохой, т. е. самым характерным представителем своего времени», — сказала она. Современный литературовед Н. Н. Скатов тонко подметил: «…если Блок действительно самый характерный герой своего времени, то Ахматова, конечно, самая характерная ее героиня, явленная в бесконечном разнообразии женских судеб». И в этом третья черта революционности ее творчества. До Ахматовой история знала много женщин-поэтесс, но только ей удалось стать женским голосом своего времени, женщиной-поэтом вечного, общечеловеческого значения.

Ее лирическая героиня — не окружённая бытом и сиюминутными тревогами, но бытийная, вечная женщина. Она предстает в стихах поэта не отражением ее персональной судьбы, а всеми проявлениями женской доли и женского голоса. Это и юная девушка в ожидании любви (сб. «Вечер" — «Молюсь оконному лучу», «Два стихотворения» и др.); и зрелая женщина, соблазненная и соблазняемая, поглощенная сложной любовьюборьбой, долеймукой («Сколько просьб…», «Как велит простая учтивость», «Смятение» и т. д.); и неверная жена, утверждающая правоту своей «преступной» любви и готовая на любые муки и расплату за мгновение страсти и свободного выбора («Сероглазый король», «Муж хлестал меня узорчатым…», «Я и плакала и каялась…»).

Лирическая героиня не совпадает с личностью автора, она — лишь своеобразная маска, представляющая ту или иную грань женской души, женской судьбы. Естественно, Ахматова не переживала всех тех ситуаций, которые присутствуют в ее поэзии, но она сумела воплотить их силой художественного воображения. Она не была бродячей циркачкой («Меня покинул в новолунье…») или крестьянкой («Песенка»), отравительницей («Сжала руки под темной вуалью…») или староверкой («Я с тобой не стану пить вино…»), «бражницей и блудницей». О своем предполагаемом вдовстве («Как соломинкой, пьешь мою душу…») она написала задолго до расстрела Гумилева (к моменту гибели первого мужа они давно уже были в разводе). Просто Ахматова благодаря своему особому дару сумела воплотить в стихах все ипостаси русской женщины.

Однако Ахматова не ограничилась воплощением одной грани лирической героини — сферой ее любви. Она затронула все грани женской доли: сестры, жены, матери («Магдалина билась и рыдала», «Реквием» и др.).

В зрелом творчестве Анны Ахматовой лирическая героиня предстает в необычном для женской поэзии ракурсе поэта и гражданина. Необычна героиня Ахматовой и для мировой поэзии — это первая женщина-поэт, раскрывшая свою высокую и трагическую участь. Если основой женской поэзии всегда считалась любовь, то Ахматова показала трагический путь женщиныпоэта. Этот трагизм был заявлен ею уже в раннем стихотворении «Музе», где она писала о несовместимости женского счастья и судьбы творца. Однозначный же «монашеский» выбор, отказ от вечной земной доли — любви в поэтическом мире Ахматовой тоже невозможен.

В ее лирике благополучное в житейском смысле разрешение конфликта любви и творчества для поэтаженщины невозможно. Трагизм ахматовской лирической героини углубляется постоянным мотивом непонимания, неприятия лирическим адресатоммужчиной женщины-поэта:

Он говорил о лете и о том,

Что быть поэтом женщине — нелепость.

Как я запомнила высокий царский дом

И Петропавловскую крепость!

(В последний раз мы встретились тогда…, 1914)

Мы сталкиваемся здесь с постоянным приемом Ахматовойхудожника: глубина психологизма достигается с помощью единичных бытовых деталей, извлеченных из памяти. Узнаваемые, сопутствующие напряженной лирической ситуации, они становятся знаком глубокого обострения чувств. В данном случае неизменные приметы Петербурга остаются в памяти героини как знак разлуки, но потеря любви трактуется особо: мужчина не может вынести силы и превосходства женщины-поэта, он не признает за ней творческого равноправия и равнозначности. Отсюда — один из постоянных в ахматовской лирике мотивов убийства или попытки убийства любимым ее песни-птицы из ревности, из нежелания делить ее любовь с Музой:

Углем наметил на левом боку

Место, куда стрелять,

Чтоб выпустить птицу — мою тоску

В пустынную ночь опять.

(Сб. «Чётки»)

Был он ревнивым, тревожным и нежным,

Как Божие солнце меня любил,

А чтобы она не запела о прежнем,

Он белую птицу мою убил.

(СБ. «Белая стая»)

Невыносимые муки любви поэта получили «права гражданства» в мужской поэзии.

Любовную лирику Ахматовой отличает глубочайший психологизм. Ей, как никому, удалось раскрыть самые заветные глубины женского внутреннего мира, переживаний, настроений. Для достижения потрясающей психологической убедительности она пользуется очень емким и лаконичным художественным приемом говорящей детали, которая, западая в память участников кульминации личной драмы, становится «знаком беды». Такие «знаки» Ахматова находит в неожиданном для традиционной поэзии обыденном мире. Это могут быть детали одежды (шляпа, вуаль, перчатка, кольцо и т. п.), мебели (стол, кровать и прочее), меха, свечи, времена года, явления природы (небо, море, песок, дождь, наводнение и т. п.), запахи и звуки окружающего, узнаваемого мира.

Ахматова утвердила «права гражданства» «непоэтических» обыденных реалий и высокой поэзии чувств. Использование таких деталей не снижает, не «заземляет» и не опошляет традиционно высоких тем. Ахматова воздает должное высокой общечеловеческой роли любви, ее способности окрылять любящих. Когда люди попадают под власть этого чувства, их радуют повседневные мельчайшие детали, увиденные влюбленными глазами: липы, клумбы, темные аллеи и прочее.

И все же ахматовская любовная поэзия — прежде всего лирика разрыва, завершения отношений или утраты чувства. Почти всегда ее стихотворение о любви — это рассказ о последней встрече или о прощальном объяснении, своеобразный лирический «пятый акт драмы». Даже в стихах, основанных на образах и сюжетах мировой культуры, Ахматова предпочитает обращаться к ситуации развязки, как, например, в стихотворениях о Дидоне и Клеопатре. Но и состояния расставания у нее удивительно разнообразны и всеобъемлющи: это и остывшее чувство, и непонимание, и соблазн, и ошибка, и трагическая любовь поэта. Словом, все психологические грани разлуки нашли воплощение в ахматовской лирике.

Одним из основных достоинств творчества Ахматовой современники считали созданную ею «поэтику женских волнений и мужских обаяний» (Н.В.Недоброво). На протяжении всей истории мировой литературы поэтами-мужчинами создавались всевозможные образы дамы сердца — от абсолютного ангела до исчадия ада. Женская же поэзия до Ахматовой ограничивалась, как правило, лирическим излиянием ситуативных переживаний, когда «он» — объект и адресат любви — едва угадывался и был почти совершенно лишен в стихотворении каких-либо определенных черт. Именно Ахматовой удалось дать любви «право женского голоса» («Я научила женщин говорить…») и воплотить в лирике женские представления об идеале мужественности, представить, по словам современников, богатую палитру «мужских обаяний» — объектов и адресатов женских чувств При всем богатстве лирических ситуаций в мире Ахматовой она очень сдержанна в выборе средств художественной выразительности. Так в ее поэзии преобладает матовый колорит: яркие краски (изумруд листвы, лазурь неба и моря, золото или багряный пожар осени) светятся единичными мазками на общем фоне сдержанных, даже тусклых тонов.

Матовый колорит оттеняет трагический характер лирической героини Ахматовой в ее стремлении к недостижимой гармонии, в доминирующем настроении печали («Муза плача»). Этому настроению сопутствует частое использование мотива камня (унылые валуны, каменные склепы, камень на сердце, «камень вместо хлеба»; библейские камни, которые приходит время «разбрасывать» и время «собирать»)

Большую роль в ее поэзии играет мотив смерти (похороны, могила, самоубийства, смерть сероглазого короля, умирание природы, погребение всей эпохи). Смерть трактуется у Ахматовой в христианских и пушкинских традициях. В христианских — как закономерный акт бытия, в пушкинских — как заключительный акт творчества: творчество для Ахматовойэто ощущение единства с творцами прошлого и современности, с Россией, с ее историей и судьбой народа. Поэтому в стихотворении «Поздний ответ», посвященном Марине Цветаевой, звучит:

Мы с тобою сегодня, Марина,

По столице полночной идем,

А за нами таких миллионы,

И безмолвнее шествия нет,

А вокруг погребальные звоны

Да московские дикие стоны

Вьюги, наш заметающей след.

Христианское мировосприятие проявляется во всем творчестве Ахматовой. По-христиански воспринимает она свой творческий дарэто для нее Горний свет, величайшая Божья милость и величайшее Божье испытание, аналог крестного пути: