Мультиисточниковые препараты: за и против

«Мультиисточниковые

препараты: за и против"

Специальность: «Управление и экономика фармации»

Введение

Прежде чем приступить к рассмотрению данной темы, необходимо определиться, что же подразумевает под собой термин «мультиисточниковые препараты» и каково их значение на отечественном фармацевтическом рынке.

Термин «мультиисточниковые (многоисточниковые) лекарственные препараты» (multisource pharmaceutical products) рекомендован к использованию Всемирной организацией здравоохранения и является, по сути, одним из равнозначных общеупотребляемых синонимов к термину «дженерики (генерики)». В российском законодательстве, а именно в Федеральном законе № 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств», этому термину соответствует понятие «воспроизведенные лекарственные средства»; соответственно именно этот термин предпочтителен для применения, однако в данной работе он будет применяться наравне с другими синонимами.

Необходимо отметить, что основная масса лекарственных препаратов на современном фармацевтическом рынке является именно воспроизведенными (генерическими) препаратами.

Согласно данным розничного аудита (IMS Health и DSM Group) доля дженериков в настоящее время составляет от 77 до 88% в натуральном выражении. По объему генерического сектора Россия занимает 3 место в мире после Китая и Индии. В то же время структура рынка стран большой семерки формируется следующим образом: в США — 12% дженериков, в Японии — 30%, в Германии — 35%, во Франции — 50%, в Англии — 55%, в Италии — 60%, в Канаде — 64%.

При этом согласно прогнозам эта доля будет неуклонно расти. Так, эксперты аналитической компании EvaluatePharma в своем аналитическом обзоре прогнозируют, что в 2012;2018 годах патентую защиту потеряют лекарственные препараты с ежегодным объемом продаж 290 млрд. долларов США. Потеря патентной защиты, в свою очередь, даст зеленый свет для выхода новых дженериков.

Это подтверждается на практике: среди препаратов, которые ежегодно регистрируются в России, отмечается значительно большее количество дженериков, чем оригинальных препаратов. Более того, отдельные оригинальные препараты имеют значительное количество воспроизведенных препаратов. Так, оригинальное лекарственное средство Вольтарен (действующее вещество — диклофенак натрия) сегодня имеет около 200 дженериков, зарегистрированных к медицинскому применению. Также в РФ зарегистрировано около 150 дженериков эналаприла, около 100 — нифедипина, атенолола, ципрофлоксацина и порядка 50 — нитроглицерина, аспирина и парацетамола (причем количество комбинированных генерических последних двух ЛС превышает 300). При этом в ряде стран с развитой системой контроля качества, эффективности и безопасности лекарственных средств, число дженериков инновационного препарата в большинстве случаев не превышает 4−5.

Как видим, на сегодняшний день российский фармацевтический рынок уже практически полностью захвачен дженериками, и их доля продолжает расти. Попытаемся выяснить, хорошо это или плохо, по возможности охватив различные стороны проблемы.

1. Качество, безопасность, эффективность Основной недостаток, который традиционно приписывают дженерикам, — это низкое качество, а как следствие, безопасность и эффективность, по сравнению с оригинальным препаратом.

Качество воспроизведенных лекарственных средств напрямую зависит от тех мер контроля, которые к ним применяются. Начнем с того, что на сегодняшний день в мире не только не предусмотрено единых требований к методам определения качества дженериков, но также не существует и единого определения понятия «дженерик». Собственно, термин «мультиисточниковый препарат» и является попыткой создания унифицированного определения «дженерикового препарата».

ВОЗ (World Health Organization, WHO), FDA (Food and Drug Administration), EMEA (European Medicines Evaluation Agency), министерства здравоохранения различных стран предлагают свои определения для воспроизведенного препарата, а также критерии, на основании которых дженерик можно считать терапевтически эквивалентным оригинальному препарату. В целом эти критерии совпадают, однако есть определенные различия в оценке значимости и необходимости проведения исследований по терапевтической эквивалентности для доказательства соответствия дженерика оригинальному препарату, как по эффективности, так и по безопасности.

ВОЗ определяет их как фармацевтически эквивалентные или фармацевтически альтернативные препараты, которые могут быть или не быть терапевтически эквивалентными. Предложенный ими термин «мультиисточниковый», хоть и не очень благозвучный и не уживающийся в отечественной терминологии, но конкретизирует понимание того, что воспроизведенные ЛС производятся из фармацевтических субстанций и вспомогательных веществ, имеющих самое разное происхождение. То есть собираются, как конструктор, — из деталей разных производителей. Поскольку теоретически поставщики могут легко меняться, то это уже является поводом для критики со стороны производителей оригинальных ЛС. Действительно, такой подход в общем случае затрудняет обеспечение однородного качества, а также соответствия требованиям эффективности и безопасности.

В этом отношении интересно определение дженерика, которое дается в Директиве 2001/83/EC Европейского парламента, определяющей требования к лекарственным средствам: генерический лекарственный препарат (generic medicinal product) означает лекарственный препарат, имеющий такой же качественный и количественный состав в отношении активной субстанции и ту же лекарственную форму, что и препарат сравнения, и биоэквивалентность которого была доказана путем проведения исследований биодоступности по отношению к препарату сравнения. То есть страны Евросоюза теоретически не допускают наличие на рынке дженериков с проблемами биоэквивалентности, хотя, конечно, это вовсе не исключает соответствующую проблему.

Согласно определению ВОЗ лекарственные препараты являются фармацевтически эквивалентными, если они содержат одинаковое количество одной и той же активной субстанции (субстанций) в одной и той же лекарственной форме, отвечают сопоставимым стандартам качества и предназначены для одного пути введения. Аналогичное, но более конкретное и удобное с практической точки зрения определение дает FDA США: препараты считаются фармацевтически эквивалентными, если они:

1. содержат одинаковые активные ингредиенты,

2. имеют одинаковую дозировку или концентрацию,

3. имеют одинаковую лекарственную форму,

4. предназначены для одного пути введения,

5. соответствуют фармакопейным или другим применяемым стандартам по количественному содержанию, чистоте и подлинности.

ВОЗ указывает, что лекарственные препараты являются фармацевтически альтернативными, если они содержат одинаковое количество одного и того же активного начала, но различаются по лекарственной форме (например, таблетки и капсулы) и/или по химической форме (различные соли, эфиры). Фармацевтически альтернативные препараты предназначены для одного пути введения. В определении фармацевтически альтернативных препаратов примерно такой же подход и у FDA.

Как видим, FDA и ВОЗ не только не требуют от дженериков доказанной терапевтической эквивалентности оригинальным препаратам, но даже не требуют и наличия фармацевтической эквивалентности. По большому счету, в этом нет ничего плохого, так как это способствует конкуренции и многообразию на рынке, благодаря чему конечные потребители, врачи и пациенты имеют богатый выбор. Однако необязательное наличие фармацевтической и терапевтической эквивалентности в свою очередь официально разрешает отсутствие взаимозаменяемости между дженериками и оригинальными препаратами.

Другими словами, два лекарственных препарата — дженерик и оригинал, содержащие одинаковое действующее вещество в одинаковой дозировке и выпускаемые в одинаковой лекарственной форме, могут обладать терапевтическим эффектом, выраженным в различной степени, и это не противоречит требованиям, применяемым к дженериковым препаратам. На практике же, выписывая лекарственное средство по МНН, врач ожидает, что лекарственное средство даст ожидаемый им эффект, аналогичный эффекту от применения оригинального препарата.

Поэтому ВОЗ наряду с мультиисточниковым препаратом вводит другое понятие — «взаимозаменяемый лекарственный препарат» — это препарат, который является терапевтически эквивалентным при сопоставлении с препаратом сравнения и на который препарат сравнения можно заменить в клинической практике. Такая же позиция отражена и в документах FDA.

Посмотрим, как обстоят дела в России. Согласно вышеупомянутому Федеральному закону № 61-ФЗ, воспроизведенное лекарственное средство — это лекарственное средство, содержащее такую же фармацевтическую субстанцию или комбинацию таких же фармацевтических субстанций в такой же лекарственной форме, что и оригинальное лекарственное средство, и поступившее в обращение после поступления в обращение оригинального лекарственного средства.

Это определение не подразумевает под собой возможность создания фармацевтически альтернативных препаратов, как в случае с FDA и ВОЗ. Условно можно даже сказать, что закон требует наличия у воспроизведенных препаратов фармацевтической эквивалентности оригинальным, хотя в тексте закона этот термин не употребляется.

Далее в этом же законе сказано, что «в отношении воспроизведенных лекарственных препаратов для медицинского применения проводятся исследования биоэквивалентности и (или) терапевтической эквивалентности».

Исследование биоэквивалентности лекарственного препарата — вид клинического исследования лекарственного препарата, проведение которого осуществляется для определения скорости всасывания и выведения фармацевтической субстанции, количества фармацевтической субстанции, достигающего системного кровотока, и результаты которого позволяют сделать вывод о биоэквивалентности воспроизведенного лекарственного препарата в определенных лекарственной форме и дозировке соответствующему оригинальному лекарственному препарату.

Исследование терапевтической эквивалентности лекарственных препаратов — вид клинического исследования лекарственных препаратов, проведение которого осуществляется для выявления одинаковых свойств лекарственных препаратов определенной лекарственной формы, а также наличия одинаковых показателей безопасности и эффективности лекарственных препаратов, одинаковых клинических эффектов при их применении.

Расплывчатая формулировка «и (или)» в законе не позволяет однозначно сказать, какими видами эквивалентности должен обладать дженерик, и должен ли быть взаимозаменяемым (на основании терапевтической эквивалентности). На практике, как правило, это понимается как требование только исследований биоэквивалентности для пероральных форм и терапевтической эквивалентности для всех остальных форм лекарственных препаратов. При этом нужно помнить, что нельзя отождествлять биоэквивалентность и терапевтическую эквивалентность, поскольку под испытанием биоэквивалентности подразумевают только изучение концентрационного профиля лекарственного вещества, т. е. фармакокинетические исследования, а терапевтическую эквивалентность можно подтвердить только путем проведения полноценных клинических исследований по протоколу. Что интересно, зарубежная документация подразумевает либо прямо указывает на тождественность данных понятий.

Кроме того, следует отметить, что в российском законодательстве не прописано жестких требований к методике испытаний для определения терапевтической эквивалентности. Следовательно, даже доказанная терапевтическая эквивалентность не может гарантировать взаимозаменяемость.

В части установления требований к терапевтической эквивалентности (т.е. взаимозаменяемости) наиболее обоснованным и проработанным является подход FDA. Так, FDA довольно конкретно описывает все условия терапевтической эквивалентности.

1. Лекарственные препараты должны быть разрешены к применению как эффективные и безопасные.

2. Препараты должны являться фармацевтически эквивалентными.

3. Препараты должны являться биоэквивалентными, т. е. должны соблюдаться условия:

с для них не известны существующие или отсутствуют потенциальные проблемы с биоэквивалентностью, и они отвечают требованиям соответствующего стандарта при проведении испытаний in vitro или с для них известны существующие или возможны потенциальные проблемы с биоэквивалентностью, но было показано, что они соответствуют требованиям подходящего стандарта биоэквивалентности.

4. Препараты должны иметь надлежащую инструкцию.

5. Препараты должны производиться в соответствии с требованиями Надлежащей производственной практики (т.е. GMP).

Обратим внимание на последний пункт: FDA указывает на необходимость соответствия производства требованиям GMP. Это, безусловно, очень важно. Действительно, если лекарственные средства производятся не по стандартам GMP, они не могут быть однородными от серии к серии. И это сказывается на всех параметрах препарата: на качестве, эффективности и безопасности. Поэтому доказанная терапевтическая эквивалентность для одной серии такой продукции вовсе не будет означать, что вся продукция в последующем будет соответствовать необходимым стандартам биоэквивалентности.

Кроме того FDA издает важный документ, имеющий официальное название «Approved Drug Products with Therapeutic Equivalence Evaluations», которое можно перевести примерно как «Разрешенные к применению лекарственные препараты с указанием их терапевтической эквивалентности». Коротко этот документ принято называть Оранжевой книгой. Собственно, указанные выше подходы к оценке терапевтической эквивалентности препаратов конкретных производителей и отражены FDA в этом издании. Специалисты FDA указывают, что использование соответствующих кодов терапевтической эквивалентности может служить ориентиром при замене одного препарата на другой и помочь, в частности, в снижении стоимости лечения. Необходимо также помнить, что основная ценность Оранжевой книги FDA состоит в том, что она имеет электронную версию, причем обновляемую ежедневно.

Несомненно, взаимозаменяемость имеет большое значение при закупке лекарственных средств по государственным контрактам или при выписывании по МНН. Однако, несмотря на это, наличие взаимозаменяемости между дженериком и оригинальным препаратом совсем не обязательно, так как это не регламентируется явно ни международными организациями, ни FDA, ни российским законодательством. В то же время отсутствие терапевтической эквивалентности может косвенно указывать на низкое качество и эффективность дженерика.

Рассмотрим подробнее, почему же наличие фармацевтической эквивалентности (содержание одного и то же действующего вещества в одинаковой дозировке и лекарственной форме) не обеспечивает соответствия эффективности и безопасности генерических препаратов оригинальным.

Основными причинами таких различий могут быть фармацевтическая технология производства лекарственного препарата, вспомогательные вещества (неактивные ингредиенты, наполнители, консерванты, красители и др.), их природа и количество, полиморфизм, солевая форма, упаковка препарата, условия его хранения и транспортировки. Из-за этих отличий эффективность генерических препаратов и выраженность их побочных эффектов может сильно варьировать.

Как известно, доля стоимости сырья в себестоимости производства дженерика часто превышает 50%. Это может подтолкнуть производителей к поискам низкосортного сырья в стремлении выйти на конкурентно привлекательные цены. Это, естественно, напрямую отразится на качестве конечного продукта. Известно, что на сегодняшний день большинство производимых в России лекарственных препаратов готовится из субстанций импортного производства, ввозимых преимущественно из Индии и Китая (основные страны-производители фальсифицированных препаратов в мире). Так в 2008 году, по данным Минздравсоцразвития России, на эти страны приходилось 80% от всего объема импорта субстанций, при этом в предыдущие годы эта доля постоянно росла. А в последние годы участились случаи выявления фальсифицированных субстанций.

Методы синтеза и очистки этих субстанций могут отличаться от методов, которые применяются при изготовлении оригинальных препаратов. Метод синтеза субстанции является важным фактором, обеспечивающим качество препарата, его изменение приводит к получению продукта, обладающего отличными от оригинального препарата свойствами чаще всего за счет высокого содержания продуктов деградации и технологических примесей. Фармакопейные статьи основаны на новейших синтетических процессах, в которых примеси, соединения родственной природы и продукты распада хорошо определены. Следовательно, изменение метода синтеза должно сопровождаться соответствующей адаптацией контроля процесса, что не всегда имеет место. Проведение анализов, основанных только на фармакопейных монографиях, не обязательно выявляет риск токсичности, связанный с продуктами деградации или технологическими примесями в случае изменения метода синтеза.

Кроме того, в России по-прежнему в полноценном виде нет единого государственного фармакопейного стандарта качества лекарственных средств (Государственной фармакопеи), а существующая нормативная документация производителей (ФСП и НД) весьма разнообразна.

Что касается вспомогательных веществ, поскольку они часто составляют основную часть готового продукта (80−90%), к ним применимы те же требования и критерии качества, что и к субстанциям. В связи с большим разнообразием и использованием вспомогательных веществ в других отраслях установление требований к их чистоте, а также к химическим и фармацевтическим аспектам качества имеет первостепенную важность. Испытания должны включать определение реологических свойств, растворимость и кинетику растворения, определение удельной поверхности, установление гранулометрической кривой и других характеристик.

Любое изменение в составе вспомогательных веществ может неблагоприятно влиять на биодоступность, приводить к появлению токсических и аллергических реакций, непредвиденных нежелательных реакций и лекарственных взаимодействий, отсутствующих у соответствующего оригинального препарата. Вспомогательные вещества животного происхождения могут быть причиной микробной контаминации лекарственных средств и иммуногенности биотехнологических препаратов. Иммуногенность, в свою очередь, может приводить как к снижению эффективности, так и к развитию нежелательных реакций, в том числе серьезных, создающих угрозу жизни.

Известны случаи, когда применение лекарственного средства приводило к летальному исходу из-за вспомогательных веществ. Большинство из них было обусловлено заменой глицерина в составе вспомогательных веществ на токсичный диэтиленгликоль, сходный с глицерином по органолептическим свойствам, но более дешевый в производстве.

Вспомогательные вещества не являются индифферентными и в отношении эффективности лекарственного средства. При несовместимости действующего и вспомогательного веществ возможно развитие неожиданного ответа на прием препарата. Неправильно выбранное вспомогательное вещество может приводить к снижению стабильности препарата при хранении. Усиление разрушения препарата в процессе хранения является причиной как снижения его безопасности вследствие развития нежелательных реакций, вызванных продуктами деградации, так и существенного снижения эффективности в результате уменьшения количества действующего вещества или его растворимости и биодоступности.

В связи с вышеуказанными проблемами в ЕС и странах Северной Америки ужесточаются требования к регулированию вспомогательных веществ, для них разрабатываются отдельные правила GMP. Сертификаты анализов и оценка поставщиков должны отвечать методическим рекомендациям Международного совета по фармацевтическим вспомогательных веществам (IPEC).

Не менее пристального внимания заслуживают материалы, из которых изготавливается первичная упаковка лекарственных препаратов. Блистеры, стрипы, флаконы и др. находятся в прямом контакте с лекарственным средством. Адсорбция упаковочных материалов может изменить стабильность продукции. Изменения состава лекарственного средства в результате прилипания к стенкам упаковки может также изменить стабильность, что может вызвать плохую переносимость или токсические явления.

2. Денежные расходы: производитель и потребитель

Главное достоинство дженериков для производителей — это, конечно же, отсутствие необходимости вкладывать большие суммы денег в их разработку. Это объясняется отсутствием необходимости проведения поисковых исследований, масштабных доклинических исследований фармакологической активности, клинических исследований, отсутствие необходимости изучения полного профиля безопасности. Безусловно, это делает производство менее затратным и как следствие более привлекательным для большого количества компаний.

Именно этот фактор привел к появлению такого большого количества фирм-производителей дженериковых препаратов. Более того, в стремлении придать дополнительную устойчивость своему бизнесу даже некоторые производители оригинальных препаратов начинают создавать и развивать дженериковое направление. Показательный пример — «Сандоз», дженериковое подразделение группы компаний «Новартис».

В свою очередь, низкие расходы на производство обеспечивают, как правило, низкую стоимость дженериков для конечного потребителя (за редким исключением). Согласно данным DSM Group, средняя стоимость оригинального препарата — приблизительно 500 руб., тогда как дженерикового — около 100 руб.

По мнению экспертов Всемирной организации здравоохранения, ни в одной стране нет достаточных средств на здравоохранение. Причина — постоянный рост цен на медицинские услуги и лекарственные средства. Поэтому, с целью снижения стоимости фармакотерапии, ВОЗ и другие международные организации, занимающиеся рациональным использованием лекарственных средств, рекомендуют проведение в медицине политики дженерических замен.

Именно большое распространение дженериков в нашей стране в большей степени обеспечивает низкие затраты, в сравнении с другими странами, на медицинское обеспечение. Так, по некоторым оценкам, Россия тратит в год на лекарственные средства в расчете на одного человека 100 долларов — это очень низкий показатель, страна просто выпадает из таблиц мировой статистики, даже у Мексики, находящейся в самом низу списка — 249 долларов. В среднем же по развитым странам получается около 500 долларов, в США — 1000 долларов.

Справедливости ради, стоит отметить, что расходы США также уменьшаются за счет распространения дженериков. По данным отчета, подготовленного Ассоциацией производителей дженериков США (GphA), применение непатентованных аналогов оригинальных лекарственных препаратов способствовало сокращению расходов на здравоохранение более чем на 1 трлн. долл. за последние 10 лет, сообщает FirstWord Pharma. Только в 2011 г. экономия составила 193 млрд долл. США. В 2011 г. на дженерики пришлось около 80% всех назначений. Однако расходы на них составили всего 27% общего показателя. Тем не менее, экономия от применения дженериков в 2011 г. увеличилась на 22% по сравнению с 2010 г. Это самый высокий показатель с 1998 г. Как говорится в отчете, экономия от дженериков, выведенных на американский рынок с 2002 г., продолжает стремительно расти. За последние 10 лет она составила 481 млн долл. США. Основным фактором является потеря патентной защиты рядом блокбастеров, в т. ч. Lipitor (Pfizer), Plavix (Bristol-Myers Squibb), Effexor (Wyeth), Fosamax (Merck&Co.) и Aricept (Shire).

Однако, с другой стороны, широкое распространение дешевых дженериковых препаратов в нашей стране отнюдь не гарантирует повышения уровня здоровья населения. По состоянию здоровья населения Россия занимает сегодня 97-е место в мире, по бюджетным расходам на здравоохранение в расчете на одного жителя — 113-е, а по эффективности этих расходов — 130-е.

Более того, различия в терапевтической эффективности и переносимости могут устранить потенциальные экономические преимущества дженериков перед оригинальными препаратами. Так, в зарубежных и отечественных исследованиях противосудорожных препаратов показана необходимость коррекции дозы и (или) интервалов между введениями доз при переключении с оригинального препарата на дженерик или наоборот. Например, переключение с ламиктала на дженерик ламотриджина привело к необходимости увеличить среднюю суточную дозу препарата с 229,5 до 279 мг, что обусловило потерю экономических преимуществ дженерика.

В подкомитете по оценке лекарств и технологий при Американской академии неврологии подсчитали, что ежегодная экономия при замене тегретола (оригинального препарата карбамазепина) дженериками может быть в несколько раз перекрыта расходами на преодоление медицинских проблем, возникающих при лечении дженериками.

По подсчетам P.T. Pollak, ежегодно примерно 20 тыс. госпитализаций в США и Канаде являются следствием замены амиодарона на дженерические копии, а расходы, связанные с этими дополнительными госпитализациями, могут значительно превышать суммы, сэкономленные при закупке дженериков. Повышение в 12 раз частоты рецидивов мерцания предсердий при замене оригинального амиодарона дженериками, отмеченное в отечественном исследовании, также ставит под сомнение экономическую выгоду от применения этих препаратов.

Кроме того, стоит отметить, что в условиях нынешней экономической обстановки, даже не смотря на широкое распространение дженериков и их низкую стоимость, по данным социологов, для 77% российского населения покупка лекарств по-прежнему оказывается серьезным ударом по семейному бюджету, а 69% иногда или постоянно отказываются от использования препаратов именно из-за дороговизны и невозможности приобрести лекарственное средство.

3. Конкуренция и инновации

Итак, было сказано, что производство дженериков менее затратно и производители с нетерпением ждут даты окончания патента, чтобы начать производство нового дженерика. Складывается впечатление, что производители дженериков — своего рода паразиты, которые сами ничего не изобретают, а наживаются на плодах трудов производителей оригинальных препаратов. Так ли это?

Несомненно, основным локомотивом развития фармацевтической отрасли являются производители и разработчики новых оригинальных лекарственных средств. Каждое их открытие — это еще одна надежда для пациентов и очередной вклад в современную врачебную практику. По данным ВОЗ, с 1950 г. продолжительность жизни на общемировом уровне увеличилась более чем на 20 лет. Этот беспрецедентный социальный эффект достигнут в значительной степени благодаря новым оригинальным препаратам. Не будет преувеличением сказать, что инновациями проложен спасительный путь от неизлечимости к излечимости, к большей эффективности и безопасности лечения. Разработка оригинальных (инновационных) лекарственных средств — процесс наукоемкий, длительный, требующий больших интеллектуальных, финансовых и организационных ресурсов. Сотни миллионов долларов, затраченные на получение новой фармацевтической субстанции, определяют высокую стоимость созданного на ее основе препарата. Это цена, которую все мы платим за возможность не только иметь фармацевтическую науку, но и развивать ее.

Законы рынка отменить нельзя, и вряд ли возможно лишить других производителей права повторить (разумеется, на законных основаниях) оригинальный препарат и предложить потребителю дженерик под своим торговым наименованием. Словом, по проложенному инновационными компаниями следу без промедления готовы устремиться конкуренты. И не только устремиться, но и «обогнать», добившись — за счет более низкой цены — перевеса, порой весьма существенного, в объемах продаж.

Соперничество участников рынка — полезное явление, если только конкуренты поставлены в равные условия. В данном же случае идущие по следу имеют гигантское преимущество — им не приходится тратить огромные средства на создание «новой формулы». Не обремененные подобным уровнем затрат дженериковые компании могут предложить свой продукт по значительно более низкой цене, и рыночные позиции соответствующего оригинального препарата неизбежно пострадают от неравной конкуренции.

Если продукция инновационных компаний перестанет окупаться, станет низкорентабельной, это приведет к свертыванию или замедлению и без того длительного процесса разработки новинок фармацевтической науки. Подобная перспектива невыгодна не только самим создателям оригинальных лекарственных средств, но и пациентам, врачам, а также — как это ни странно — и формальным конкурентам, дженериковым компаниям, поскольку им в таком случае нечего будет воспроизводить.

Защитить производителей оригинальных препаратов позволяет один из инструментов патентного права — запрет воспроизводства оригинальной формулы на срок, установленный законодательством. Благодаря ему обладатель патента на новое лекарственное средство на время избавляется от заведомо неравной конкуренции. Данная исключительная мера дает инновационным компаниям возможность окупить расходы на создание препарата и получить прибыль, необходимую для дальнейших инвестиций в разработку лекарственных средств.

Продолжительность действия этой компенсаторной привилегии правообладателя в нашей стране, согласно п. 1. ст. 1363 Гражданского кодекса, составляет 20 лет. Отсчет идет, разумеется, не с момента появления препарата на рынке, а со дня подачи первоначальной заявки на выдачу патента. Но от начала разработки оригинальной формулы до ее «премьеры» порой проходит до 10−15 лет. Таким образом, на практике инновационные компании пользуются преимуществами патентной защиты не так долго, как это кажется на первый взгляд. При этом производители, как правило, стремятся заранее подогреть интерес к своему новому бренду, чтобы «премьера» препарата на рынке сразу ознаменовалась высоким уровнем продаж.

Для сравнения, следует отметить, что в США действует 12-летний срок патентной защиты для лекарственных средств биологического происхождения и 20-летний — для препаратов, полученных путем химического синтеза. В странах Евросоюза срок действия патента может быть увеличен до 25 лет.

Другой формой защиты интеллектуальной собственности в сфере фармацевтических изобретений является эксклюзивность данных исследований компании-разработчика. Присоединение России к ВТО в прошлом году означает вступление в законную силу новой нормы. Теперь в течение 6 лет с момента регистрации оригинального препарата ни одна другая компания не может воспользоваться результатами его доклинических и клинических исследований для вывода на рынок своего (воспроизведенного) продукта. Однако данная норма федерального закона пока не имеет подзаконных актов и потому еще не применяется. Минздрав в настоящее время работает над написанием таких актов.

Понятно, что первое, почти инстинктивное желание любого покупателя — приобрести лекарство как можно дешевле. Поэтому, казалось бы, ему не выгодна такая формально «протекционистская» мера, как патентная защита. Но это только на первый взгляд. Потребитель, он же пациент, косвенно заинтересован в продолжении фармацевтических исследований, появлении на рынке и незамедлительном внедрении в лечебную практику новых поколений лекарственных средств — всё более эффективных, безопасных, селективно действующих. «Переплачивая» за бренд, он заботится (в подавляющем большинстве случаев неосознанно) о своем будущем, о том дне, когда какое-то лекарство, пока еще не созданное, поможет ему, его детям, внукам, может быть, даже спасет их.

Тем более что в «лекарственном портфеле» многих инновационных компаний присутствуют орфанные препараты, которые окупаются долго и не приносят большой прибыли. Их разработка и производство являются следствием осознания ответственности перед каждым пациентом в отдельности. Компании-конкуренты нечасто проявляют интерес к воспроизводству лекарственных средств для лечения редких нозологий. Получается, что патентное право является инструментом защиты не только инновационных компаний, их инвестиций в фармацевтические исследования, но и жизненно важных долгосрочных интересов потребителя.

С другой стороны, разумное ограничение срока патентной защиты уберегает как участников отрасли, так и пациентов от неоправданно затянувшегося монополизма правообладателя. В этом смысл и польза присутствия на рынке дженериковых компаний: они формируют в лекарственном секторе конкурентную среду, наличие которой — в интересах потребителя.

Производители дженериков, как правило, заранее готовятся к тому знаменательному дню, когда правообладатель теряет свое исключительное право. Их активность особенно велика, если речь идет о широко востребованном лекарственном средстве. Появление на рынке законных «копий» обычно происходит почти сразу после того, как истекает срок патентной защиты. Два или более торговых наименований, содержащих одну и ту же фармацевтическую субстанцию, начинают конкурировать, происходит распределение рынка данного лекарственного средства (ранее целиком принадлежавшего оригиналу) между субъектами конкуренции, и это может привести к падению — порой весьма значительному — продаж более дорогого оригинального препарата.

И всё же, отношения инновационных и дженериковых компаний неправильно сводить исключительно к конкурентной борьбе. Обе стороны в какой-то степени нуждаются друг в друге, а потребитель их продукции — в здоровом соперничестве между ними.

Кроме того, наличие на рынке нескольких аналогичных препаратов, оригинальных и дженериков, дает возможность пациенту и врачу выбирать, ориентируясь на цену и выраженность терапевтического эффекта.

Производители дженериков, как отмечалось выше, кровно заинтересованы в развитии инноваций, чтобы было что воспроизводить.

Польза создателей оригинальных препаратов от благополучия их соперников менее очевидна, но следует принять во внимание, что отсутствие конкурентной борьбы всегда сказывается на рынке и его участниках отрицательно. Реалии фармацевтической отрасли в виде неотвратимо приближающегося окончания срока патентной защиты и готовых к старту дженериковых компаний не дают производителям оригиналов расслабиться и потерять динамику новых разработок, почивая на лаврах предыдущих достижений. Потребителю же этот конкурентный «симбиоз» вдвойне выгоден. У него появляется возможность выбора с учетом совокупности таких факторов, как качество и бренд препарата, назначение или рекомендации врача, советы фармацевтического работника, привычка пациента к конкретному наименованию, «которое ему помогает», цена препарата.

Однако излишне жесткая конкуренция также может оказаться вредной. В частности если ценовая «война» в дженериковом секторе приобретает «демпинговый» характер, то наукоемкая фармацевтическая отрасль, в отличие от многих других областей экономики, скорее, страдает, чем выигрывает. Каждая единица прибыли, потерянная теми, кто вкладывает ее в исследовательскую базу, новые разработки, совершенствование производства оригинальных препаратов и высококачественных дженериков, оборачивается замедлением темпов развития инновационного и технологического потенциала фармацевтической науки и индустрии. Но ограничить эти тенденции или вводить нижние пороги цен вряд ли возможно.

Что касается Российских производителей лекарственных средств, то сейчас у нас превалирует производство дженериков. Хотя политика некоторых лидеров дженерикового сектора демонстрирует более или менее выраженный поворот в сторону развития научно-исследовательского направления, разработки и приобретения ноу-хау, о создании оригинальных препаратов пока речи не идет. Конечно же, это связано с высокой стоимостью разработки оригинального препарата. В то время как транснациональным компаниям разработка одного препарата обходится в суммы от 3,6 млрд. до 11 млрд. долларов, общий объем рынка фармацевтических препаратов в России — 20−24 млрд. долларов, по разным оценкам, т. е. ожидать, что здесь будет какой-то прорыв, не приходится. Разработанная стратегия «Фарма-2020″ предполагает в первую очередь дженериковое импортозамещение, локализацию иностранными компаниями производства в РФ и выход на инновационные технологии. Российские компании видят задачу в улучшении того, что есть: в производстве дженериков и пролонгации действия препаратов». Речь идет о создании так называемых «дженерик плюс» продуктов, то есть дженериков с добавленной стоимостью (дженерики с признаками оригинальности).

лекарственный мультиисточниковый препарат дженерик

Заключение

Безусловно, распространенное мнение о низком качестве, безопасности и эффективности дженериков возникло не на пустом месте. Данная проблема имеет место, ее нужно решать. Однако это не значит, что нужно отказаться от дженериков. Необходимо, чтобы были четко определены единые требования, предъявляемые к воспроизведенным лекарственным препаратам, какими видами эквивалентности они должны обладать, должны ли они быть взаимозаменяемыми по отношению к оригинальным; должны быть четко прописаны методики определения эквивалентностей и установлены жесткие требования к качеству используемого сырья: фармацевтическим субстанциям, вспомогательным веществам и материалу упаковки. В конечном счете, при должном контроле фармацевтической, биологической и терапевтической эквивалентности дженерики не будут уступать по качеству оригинальным препаратам.

При этом надо понимать, что один только государственный контроль качества не решит проблему в целом, даже если это было бы возможно сделать для всех выпускаемых и импортируемых лекарственных средств. Поэтому в настоящее время во всем мире и в нашей стране речь идет о смещении акцента с контроля качества на обеспечение качества. Выпускаемые лекарственные препараты будут качественными в том случае, если они получаются таковыми в процессе производства, а не потому, что хорошо отбраковываются некачественные. Следование такому принципу влечет за собой полное соответствие предприятия требованиям GMP, введение института уполномоченных лиц, привлечение к работе исключительно квалифицированного персонала, сокращение острейшего дефицита специалистов.

В случае же, если наличие терапевтической эквивалентности не является обязательным для дженериковых препаратов, то необходимо создание единого реестра взаимозаменяемых лекарственных препаратов (аналог Оранжевой книги). Это позволит учитывать различие в эффективности дженериков и оригинальных препаратов.

Можно сказать, что кое-какие продвижения в этом направлении у нас уже есть. В частности, теоретически с 2014 года все отечественные производители должны полностью перейти на производство по требованиям GMP, однако этот срок уже не раз переносился, и нет гарантии, что не будет перенесен снова.

Что касается аналога Оранжевой книги, о его создании говорить пока еще рано. Однако в соответствии с принятыми поправками к Федеральному закону от № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров…» и в соответствии с текстом заменяющего его с января 2014 года Федерального закона № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров…» можно сделать вывод, что предполагается создание перечня лекарственных средств, размещение заказа на поставку которых может осуществляться по торговым наименованиям. Отношение к таким изменениям может быть различным, однако создание данного перечня сможет частично решить вопрос взаимозаменяемости хотя бы в сфере закупок по государственным контрактам.

Кроме того Минздрав готовит поправки к Федеральному закону № 61-ФЗ, в котором в частности планируется ввести термин «взаимозаменяемый лекарственный препарат», однако на данный момент эти поправки вызывают серьезные нарекания у ФАС, поэтому говорить об этом также пока еще рано.

Остается надеяться, что в скором времени недостатки в законодательстве будут доработаны и вопрос качества, эффективности и безопасности дженериков может быть снят. Пока же он остается на совести законотворцев.

С экономической точки зрения дженерики также нельзя однозначно охарактеризовать ни с положительной, ни с отрицательной стороны. Как было сказано, невысокая стоимость дженериков позволяет экономить и подбирать терапию с учетом финансовых возможностей пациента, а также позволяет экономить государственные средства при закупке лекарственных средств по государственным контрактам. Однако отсутствие четких требований к качеству, безопасности и эффективности воспроизведенных препаратов, отсутствие данных о взаимозаменяемости может полностью устранить потенциальные экономические преимущества дженериков перед оригинальными препаратами.

Низкие затраты на производство дженериков также играют положительную роль, так как обеспечивают возможность входа на рынок компаний, не имеющих колоссальных средств на разработку инновационных лекарственных препаратов, и тем самым обеспечивают конкуренцию на рынке. Однако излишне жесткая конкуренция также может нанести вред рынку, лишив крупных игроков возможности тратить часть прибыли на разработку новых оригинальных препаратов.

Подытожив, можно сказать, что дженерики (мультиисточниковые препараты) играют важную роль в фармацевтической отрасли, сохранение их доли на рынке лекарственных препаратов важно для всех участников рынка. Рассматривая с различных сторон, эту роль можно оценивать как положительно, так и отрицательно. Отрицательный аспект связан, прежде всего, с недостаточными требованиями к контролю качества производства и при соответствующей доработке может быть снят.

1. Васильев С. Страна дженериков // Газета «Фармацевтический вестник». 2012. URL

2. Грацианская А. Н., Костылева М. Н., Постников С. С., Бологов А. А. Реалии фармакотерапии в стационаре: дженерики // ZDRAV.RU — Медицинский портал для главврачей, врачей и других специалистов здравоохранения. 2010. URL

3. Григорян С. Оригиналы и дженерики // Катрен стиль | Katren-Style — журнал для сотрудников аптечных учреждений и медицинских работников. 2012. URL

4. Давыдова К. С. Оригинальные и воспроизведенные лекарственные средства — реалии современного фармацевтического рынка // Информационно-аналитический портал ГК «Ремедиум». 2011. URL

5. Дорофеев В. Л. Подходы к оценке взаимозаменяемости лекарственных средств // Информационно-аналитический портал ГК «Ремедиум». 2012. URL.

6. Дугин И. Дженерики наступают // Газета «Фармацевтический вестник». 2012. URL

7. Дугин И. Дженерики позволили сократить расходы на здравоохранение в США более чем на 1 трлн долл. за 10 лет // Газета «Фармацевтический вестник». 2012. URL

8. Конюшкова А. Н., Савченко А. Ю., Давыдова К. С., Раменская Г. В., Кукес В. Г. Обзор требований к исследованиям биоэквивалентности генерических ЛС. Требования ВОЗ и Министерства Здравоохранения // Информационно-аналитический портал ГК «Ремедиум». 2012. URL

9. Кутишенко Н. П., Марцевич С. Ю., Вашурина И. В. Терапевтическая эквивалентность воспроизведенного препарата (дженерика) и как ее доказать // HealthEconomics.ru — Центр фармакоэкономических исследований. 2011.

10. Проблемы качества и терапевтической эквивалентности дженериков // ZDRAV.RU — Медицинский портал для главврачей, врачей и других специалистов здравоохранения. 2010.

11. Проект Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон „Об обращении лекарственных средств“ и в статью 333.32.1. части второй Налогового кодекса Российской Федерации».

12. Седов К. Старшие по названию // Газета «Фармацевтический вестник». 2012.

13. Федеральный закон № 61-ФЗ от 12 апреля 2010 г. «Об обращении лекарственных средств»

14. Цыганкова М. Тимофей Нижегородцев: Сегодняшний российский фармрынок — резервация «оригинальных» дженериков // Газета «Фармацевтический вестник». 2013.

Jean-Yves Videau, Bonnie Fundafunda. Воспроизведенные препараты: скрытые проблемы качества и стоимости // Медицинский журнал «ФАРМАТЕКА». 2001.