Франция перед революцией

французский революция исторический буржуазный Восемнадцатый век был переломным в истории нового времени. Еще почти во всей Европе, за исключением Англии и Голландии, господствовал феодальный строй, еще казалось незыблемым и несокрушимым могущество абсолютных монархий, а уже ряд верных примет предвещал их близкое падение. Это, прежде всего, напряженные классовые бои как в Европе, так и в Америке. Бурное развитие техники резко ускоряло рост капиталистического производства. Крупные централизованные мануфактуры с высокой степенью разделения труда подготовляли переход к высшей машинной технике. Огромные капиталы сосредотачивались в руках немногочисленного, политически бесправного, но экономически самого сильного класса буржуазии.

К тому же, в сознании масс все глубже проникали новые идеи. Догматы церкви, мораль и право феодального общества подвергались сомнению. Будили мысль открытия, сделанные учеными. Выдающиеся просветители Вольтер, Монтескье, Руссо и др. уничтожающе критиковали абсолютистский режим, чем идеологически подготовляли революцию.

Как ни различны по своему характеру и значению были эти явления, все они разными средствами и в разных формах выражали содержание главного исторического процесса, определявшего ход общественного развития подготовлявшейся и совершавшейся смены одной общественно-экономической формации другой феодализма капитализмом.

Процесс этот шел неодинаково в разных странах мира. В Англии буржуазная революция совершилась в XVII в.; еще ранее она произошла в маленькой Голландии. За океаном, в английских колониях в Северной Америке, буржуазная революция, вылившаяся в форму войны за независимость, произошла в 70−80-x годах XVIII столетия. Но в большинстве стран европейского континента, а тем более в странах Востока, почва еще не была подготовлена, еще не сложились необходимые условия для буржуазной революции, призванной разрушить старые феодальные производственные отношения и заменить их новыми буржуазными производственными отношениями.

А.З. Манфред пишет: «Единственной страною на европейском континенте, где противоречия между новыми производительными силами и старыми производственными отношениями достигли крайней степени, где напряженность и острота классовой борьбы с неотвратимостью велик революции, была Франция».

На протяжении двухсот лет развития абсолютистского режима во Франции власть монархии ширилась и укреплялась, достигнув ко времени царствования «Короля-солнца», как называли Людовика XIV (1643−1715), своего высшего расцвета. Но уже с последних лет царствования Людовика ХIV на рубеже семнадцатого и восемнадцатого столетий абсолютистский режим начал клониться к упадку. Причины этого упадка коренились в том, что феодально-абсолютистский строй изжил себя, перестал соответствовать социально-экономическому развитию страны и превратился в путы, сковывающие развитие производительных сил, препятствующие их росту.

«Еще примерно в XVI в. во Франции зародился капиталистический уклад. Медленно и постепенно развиваясь в недрах феодального общества, он достиг в последней трети XVIII в. развитых, зрелых форм. Новые производительные силы чем дальше, тем больше вступали в острое противоречие с господствовавшими феодальными отношениями». Эти противоречия сказывались во всем: в сельском хозяйстве, в промышленности, в торговле.

Так, тяжелое состояние сельского хозяйства предреволюционной Франции было обусловлено сохранявшимися в деревне и коренившимися здесь сильнее всего феодальными отношениями. Сеньор-помещик упорно и упрямо цеплялся за рутинные, еще при дедах сложившиеся методы хозяйствования и отношения с крестьянами; он по-прежнему старался на основе стародавних феодальных прав взять у крестьянина побольше все, что можно. Французское сельское хозяйство переживало все больший и больший упадок, крестьяне разорялись, многие из них бросали насиженные места и уходили бродяжничать, помещики-феодалы еще более усилили нажим на крестьянина.

Именно крестьянство несло на своих плечах главные тяготы феодально-абсолютистского режима. Крестьянство, задавленное непосильными налогами, поборами, платежами, податями, эксплуатируемое и угнетаемое помещиками, церковью, ростовщиками, местными чиновниками, высшей властью, по самому своему положению являлось общественной силой, кровно заинтересованной в уничтожении феодально-абсолютистского строя.

К концу XVIII в. промышленность Франции, хотя и значительно отставала от английской, но тем не менее достигла уже значительного развития.

Но и развитие промышленности сковывалось феодально-абсолютистским режимом. Узость внутреннего рынка вследствие крайней бедности основной массы населения крестьянства, правительственная регламентация производства, цеховой порядок, разобщенность и обособленность провинций государства были серьезными преградами, задерживавшими рост промышленного производства.

Те же феодальные путы создавали помехи и развитию торговли. За последнее столетие перед революцией внешняя и внутренняя торговля Франции значительно выросла. Но ей препятствовали не только разного рода ограничения коммерческой инициативы купцов, но и в особенности разобщенность внутренних провинций Франции, разделенной таможенными границами, на которых взимались различные сборы с провозимых товаров. «Естественно, что такой порядок провоза товаров по внутренним путям Франции вел к их резкому удорожанию и создавал многочисленные затруднения развитию торговых связей», пишет А. З, Манфред.

Совершавшееся, несмотря на все преграды, развитие промышленности и торговли, проникновение капиталистических отношении в сельское хозяйство свидетельствовали о, том, что в недрах феодального общества уже выросли и сложились достаточно развитые формы капиталистического уклада.

Вместе с тем король по-прежнему обладал неограниченной, самодержавной властью; ему принадлежало окончательное решение всех внутренних и внешних дел государства, он назначал и смещал министров и чиновников, издавал и отменял законы, карал и миловал. Людовик XVI, хотя и был человек слабый и малодушный, любил упоминать о своих самодержавных правах и ссылаться на «божественное начало» своей неограниченной власти. В годы его управления царил полный произвол. В административном строении Франции отсутствовало какое бы то ни было единообразие.

Монархия сохраняла в незыблемости старое феодальное деление общества на сословия. В первое сословие входило духовенство, во второе дворянство; все остальное население входило в третье сословие.

В руках привилегированных сословий были высшие государственные и церковные посты в королевстве, все командные должности в армии; из представителей этих сословий состояли придворный штат и ближайшее окружение короля.

Дворяне и высшее духовенство, поколениями воспитанные в правиле жить за счет чужого труда, развращенные и изнеженные праздностью, не знающие никаких забот, давно утратили всякую способность к производительному труду и превратились в паразитическую общественную группу.

Третье сословие составляло примерно 99% всей нации. В классовом отношении оно было неоднородно. В его состав входили: буржуа, крестьяне, плебейство, т. е. ремесленники, мелкие торговцы, рабочие и т. д. Но все эти классы и классовые группы были одинаково политически бесправны. Они были не только полностью устранены от всякого участия в управлении государством, не только лишены каких-либо политических прав, но и поставлены в отношения зависимости и подчинения от привилегированных сословий.

Рост капиталистических отношений, развитие промышленности и торговли, формирование капиталистического уклада, совершавшиеся, несмотря на все препятствия, в недрах феодального строя, весьма усилили и укрепили буржуазию. К концу XVIII в. буржуазия стала самым сильным, самым богатым и экономически могущественным классом. А. З. Манфред пишет: «В руках буржуазии были сосредоточены огромные капиталы, она владела промышленными предприятиями страны, вела всю торговлю внутреннюю и внешнюю, успела приобрести и значительную земельную собственность. Великолепные особняки, выросшие в кварталах Папэ-Рояль и Сент-Оноре в Париже, своей роскошью затмевали дворцы старых вельмож».

Буржуазия была и богаче и образованнее привилегированных сословий. Она стремилась овладеть наукой, поставить ее на службу своим целям, противопоставить ее религии, с помощью которой дворянство и духовенство пытались укрепить и защитить (дои слабеющие позиции.

Буржуазия сознавала свою мощь и верила в свои силы. Но при феодально-абсолютистском режиме она была политически бесправна. Именно поэтому буржуазия явилась революционной силой.

В Париже и в других больших городах образовался значительный слой плебейства. Рабочие, ремесленники, мелкие торговцы, разносчики товаров, бродячие музыканты, люди, живущие случайной работой, безработные, полунищие ютились на окраинах больших городов, влачили жалкое, голодное существование.

Не удивительно, что плебейство самая бедная и обездоленная часть населения шло в первых рядах борцов против феодально-абсолютистского строя.

На протяжении XVII и XVIII столетий плебейство не раз подымало вооруженные восстания, отличавшиеся нередко большим упорством и ожесточенностью.

Из рядов городской бедноты и разорившегося крестьянства формировались кадры рабочих. Развитие промышленности, естественно, привело к появлению, а затем к возрастанию числа рабочих. Не только в Париже, но и в таких городах, как Лиан, Руан, Марсель, Бордо, Кант и др., число рабочих стало довольно значительным.

Положение рабочих было невыносимо тяжелым. Рабочий день длился 16−18 часов; работать приходилось в темных и сырых помещениях. За этот каторжный труд, доводивший рабочих до полного изнеможения, они получали грошовое вознаграждение, которого не хватало для самого скудного пропитания рабочего и его семьи. Рабочие многократно устраивали стачки, чтобы добиться повышения заработной платы; нередко, доведенные до отчаяния, они брались за оружие.

Кризис феодального строя, все увеличивавшийся разрыв между привилегированными сословиями, возглавляемыми двором, и большинством нации третьим сословием, консолидация антифеодальных сил в стране, нарастание массовых народных движении все это должно было найти отражение в идеологической борьбе.

А.З. Манфред пишет: «Еще за много десятилетий до того, как накапливавшиеся классовые противоречия прорвались в революционном взрыве, в мире идей и мнений началась открытая борьба. Писатели, философы, историки, публицисты, представлявшие восходящую революционную буржуазию или народные массы, повели смелую атаку на идеологические позиции феодально-абсолютистского режима, подготавливая тем самым умы и сердца к предстоящим боям».

Огромное значение в этом процессе имела литература конца XVII начала XVIII вв.: произведения Вобана, Буагильбера, Сен-Симона, Мольера, Лабрюйера, Лесажа, Шарля Перро и др.

Новый век, который принес с собой дальнейшее углубление классовых противоречий, прогрессирующее разложение феодально-абсолютистского строя и усилившийся против него натиск всех классовых сил, входивших в третье сословие, был ознаменован идеологической атакой на старый порядок, атакой такого размаха, какого не знало ни одно из предыдущих столетий. Это великое идейное движение во Франции XVIII в. получило в истории название «Просвещение». «Философы, экономисты, беллетристы, отстаивавшие передовые, прогрессивные для того времени идеи, просвещали народ, просвещали объективно для приближавшейся революции». Независимо от того, каковы были субъективные намерения тех или иных писателей, идейная война, в которой они участвовали, подготавливала революцию. «Просвещение» в главном было идейным движением молодой, подымающейся буржуазии.

Выразителями особых стремлений и чаяний народных низов, этой только формирующейся еще демократической идеологии стали создатели ранних социалистических утопических идей Мелье, Морелли, Мабли.

В первой половине XVIII в. на арену идейной борьбы выступили и крупнейшие мыслители поднимающейся буржуазии. Родоначальниками буржуазного просвещения XVIII в. были Монтескье и Вольтер, просветители старшего поколения.

Большое значение имела деятельность энциклопедистов Дидро, Д’Аламбера, философов-материалистов Ламеттри, Гельвеция, Гольбаха, Кондильяка, экономистов-физиократов Кенэ, Тюрго и др. Огромной революционизирующей силой обладали произведения Руссо.

Грандиозный процесс ломки обветшалых, реакционных представлений, переоценки всех ценностей, идейной мобилизации масс к предстоящей революционной борьбе означал невиданную еще по силе, размаху и эффективности идеологическую бомбардировку феодально-абсолютистского строя. Это был процесс идеологической подготовки революции.