Потенциальная и принятая информация. 
Информативность медиатекста

Принятая, потенциальная и реальная информация Журналист, собирая и осмысливая сведения о действительности, создает свое произведение и фиксирует его текст на каком-то материальном носителе. Затем этот текст, отредактированный и скомпонованный с другими в номер газеты или программу ТВ (РВ), передается в аудиторию. Текст в системе Д>Ж>Т>А может рассматриваться лишь в качестве носителя потенциальной информации, поскольку хотя он и рассчитан на аудиторию, но до «встречи» с ней неизвестно, будет ли он «работать».

Потенциальная информация сработает лишь в том случае, если «достигнет» аудитории. Поэтому собственно информацией в тексте оказывается лишь то, что и как принято и освоено аудиторией.

Не случайно в науке об информации это положение является отправным моментом, а разделение сообщения и информации принципиальным. Сообщение — это еще не информация, только в соприкосновении его с «потребителем» появляется (выделяется, порождается) информация; информацией является сработавшее в сообщении, использованное аудиторией.

Во взаимодействии текста с аудиторией (Т>А) объективно выделяются два акта. Первый — отбор из номера газеты (программы ТВ) нужных аудитории текстов (сообщений), и далее — отбор из этого текста того, что оказалось интересным, понятным, полезным, важным для аудитории. Часть текста, которая «взята» аудиторией, — это принятая информация. Принятая информация всегда составляет какую-то часть объема потенциальной информации (лишь в идеальном случае, когда без потерь «взято» все сообщение, принятая информация равна потенциальной).

Второй акт — это переработка принятой информации, перестройка сознания и поведения аудитории под ее влиянием. «Перестройка» в сознании аудитории под воздействием принятой информации есть реальная информация.

Журналист должен понимать, что не все переданное оказывается принятым и тем более адекватно освоенным. Поэтому, исходя из знаний аудитории, он обязан налаживать такие взаимоотношения с ней, при которых потенциальная информация максимально полно станет принятой, а затем реальной.

б) Медиатекстом сегодня можно считать и собственно медиасообщение, и часть этого сообщения, и отдельно взятое издание (газета, журнал, телеили радиопередача и т. п.), и печать, телевидение, радио, Интернет как таковые, и некое глобальное метасообщение, которое заключает в себе медиакультура. Сложность медиатекста в его потенциальной многозначности, когда из многих значений ни одно нельзя признать истинным в том смысле, в каком не существует и некоего «абсолютного» потребителя медиапродукции. Вопрос о характере медиатекста, его полифоничности или монологичности решается неоднозначно в исследовательском аспекте. Однонаправленность или монологичность медиатекста позволяет говорить о манипулировании массовым сознанием, а диалогичность обеспечивает взаимосвязь человека культуры. В аспекте средств массовой информации медиатекст всегда интертекстуален и на уровне коммуникации автор-адресат сообщения, и в смысле диалога составляющих его текстов.

Всякий текст диалогичен, так как направлен к Другому, в этом заключается его коммуникативный характер. Каждый текст опирается на предшествующие и последующие ему тексты, созданные авторами, имеющими своё миропонимание, свою картину или образ мира, и в этой своей ипостаси текст несет смысл прошлых и последующих культур, он всегда на грани. Это состояние текста делает его произведением. В произведении воплощено целостное бытие автора, которое может быть смыслом только при наличии адресата. Оно возникает всякий раз и имеет смысл только тогда, когда предполагает наличие общения отстраненных друг от друга автора и читателя. И в этом общении через произведения изобретается, создается новый мир. По выражению В. С. Библера, текст, понимаемый как произведение, «живет контекстами…, все его содержание только в нем, и все его содержание — вне его, только на его границах, в его небытии как текста» [Библер В. С. Михаил Михайлович Бахтин, или Поэтика и культура. — М., 1991. С. 76].

Традиционно медиатекст представляется как информационный и воздействующий дискурс, ориентированный на сообщение, то есть передачу новой, социально значимой, полезной информации. В современных условиях развивается другой дискурс, ориентированный главным образом на общение, то есть создание семиотической общности с аудиторией на индивидуально-эмоциональной основе, в тональности, свойственной непринужденному общению, когда реализуется, прежде всего, фатическая (контактоустанавливающая) функция речи. Современные исследователи говорят о «публичной фатической речи». Особенностью фатической речи является «использование в качестве коммуникативно-семиотической ценности самой речи». По мнению Т. Г. Винокур, — «фатическое повествование самим своим повествованием обязано его адресату, его взаимной с адресатом заинтересованности в установлении определенных связей прежде, чем в когнитивном удовлетворении интенции восприятия, понимания и словесной реакции на само высказывание» [Винокур Т. Г. Говорящий и слушающий. М., 1993. С. 147]. При этом нивелируется общественное звучание речи и актуализируются структурные принципы разговорного текста: неподготовленность, политематичность, установка на диалогичность речи, разговорность стиля. Фатическая речь в медиадискурсе создает тот фундамент, на основе которого развивается диалогическое согласие неслиянных двоих (М.М. Бахтин).

В аспекте создания ценностно-смысловых позиций диалог представлен в медиатекстах любого жанра. И в аналитическом и в информационном повествовании экстралингвистическая реальность соотносится с объемом знаний адресата. Задаются определенные прагматические параметры диалога и в описании события.

Указателями адресованности могут являться элементы языка, которые принадлежат к определенным лексико-семантическим, тематическим или ассоциативным рядам и декодируются как таковые определенным кругом адресата.

Большинство современных медиатекстов как по форме создания, так и по форме воспроизведения являются «мультимодальными», то есть интегрируют разнородные компоненты в едином смысловом пространстве. Так, например, публикация в прессе помимо лингвистического компонента обязательно имеет визуальное сопровождение. Пространственное расположение текста также выполняет смыслообразующую функцию и во многом влияет на читательское восприятие.

При этом в категории автора он предлагает различать две ипостаси автора: частный человек и социальный. Как частный человек, автор медиатекста, с одной стороны, стремится выглядеть близким аудитории человеком, а с другой — проявляет интерес к частному человеку, частной жизни других людей. Как человек социальный, журналист выступает прежде всего не от своего имени, а выражает социальные, групповые или корпоративные интересы. Г. Я. Солганик указывает, что в современной медиакультуре преобладает частная позиция автора. Сформулированное положение подчеркивает значение модальности в процессе общения, для которого характерно не столько означивание, сколько выражение говорящим своего отношения к тому или иному факту, событию, явлению и т. п. Категория модальности объединяет коммуникантов, содержание высказывания и действительность и отражает динамику становления и развития диалогических отношений. Кроме того, как заметила Н. Д. Арутюнова: «Модальный старт часто связан с прагматическими задачами. Он открывает адресату коммуникативные ожидания говорящего» [Арутюнова Н. Д. Язык и мир человека. — М., 1999. С. 427].

Современный медиатекст приобретает признаки сложного продукта / средства коммуникации, в котором совмещаются сознания говорящего (адресант) и слушающего (адресат). В процессе наложения, или конвергенции, адресант готов нарушать идентичность своей языковой личности в пользу языковой личности адресата. В этой конвергенции сходятся все грани коммуникативности текста.