Свертывание коллективизации. 
Коллективизация в СССР

Головокружение от успехов"

Перед лицом фактически развертывающейся гражданской войны сталинское руководство решило сманеврировать: были осуждены так называемые «перегибы» в коллективизации и раскулачивании, предлагалось, в частности, пересмотреть отношение к середняку, допускалось в отдельных областях как временная мера прекращение на время сева расселения кулаков, запрещалось без санкции ОГПУ (центра) посылать войска в районы крестьянских выступлений. 2 марта 1930 г. в «Правде» появляется статья Сталина «Головокружение от успехов». В ней вся вина за «перегибы» была возложена на местное руководство. Несколько позже ЦК ВКП (б) выступил с письмом, в котором признавалось искривление партийной линии.

Применение репрессивных мер к крестьянству имело ускоряющий эффект для коллективизации, что привело в начале 1930 г. к резкому увеличению числа крестьян, вступивших в колхозы. Наивысший подъем колхозного движения приходится на март, когда в колхозах оказалось 73,8% крестьянских хозяйств. Загнанные большей частью под угрозой раскулачивания в колхозы, крестьяне побежали из них при первой же возможности, особенно после публикации известной статьи «Головокружение от успехов» Сталина. В результате процент коллективизации снизился к 1 мая до 13%. 2].

В своей статье «Головокружение от успехов», появившейся в «Правде» 2 марта 1930 г., Сталин осудил многочисленные случаи нарушения принципа добровольности при организации колхозов, «чиновничье декретирование колхозного движения». Он критиковал излишнюю «ретивость» в деле раскулачивания, жертвами которого стали многие середняки. Обобществлению часто подвергался мелкий скот, птица, инвентарь, постройки, Необходимо было остановить это «головокружение от успехов» и покончить с «бумажными колхозами, которых ещё нет в действительности, но о существовании которых имеется куча хвастливых резолюций». 2] В статье, однако, абсолютно отсутствовала самокритика, а вся ответственность за допущенные ошибки возлагалась на местное руководство. Ни в коей мере не вставал вопрос о пересмотре самого принципа коллективизации. Эффект от статьи, вслед за которой 14 марта появилось постановление ЦК «О борьбе против искривления партийной линии в колхозном движении», сказался немедленно. 3;c.347] Пока местные партийные кадры пребывали в полном смятении, начался массовый выход крестьян из колхозов (только в марте 5 млн. человек). Проводимая по принуждению коллективизация вызывала возмущение крестьян и совсем не означала качественного изменения в сельском хозяйстве. Любопытно в этой связи замечание Л. Троцкого: «Из крестьянских сох и крестьянских кляч, хотя бы и объединенных, нельзя создать крупного сельского хозяйства, как из суммы рыбачьих лодок нельзя сделать пароход. Если крестьянство валит сейчас сплошь в колхозы, то не потому, что колхозы успели обнаружить перед крестьянством свою выгодность на деле и не потому, что государство доказало крестьянину (или хотя бы самому себе), что оно имеет возможность перестроить уже в ближайшее время крестьянское хозяйство на коллективных началах, а потому что… крестьяне, т. е. прежде всего их верхние слои, настроившиеся на фермерско-капиталистический лад, внезапно уперлись в тупик. Ворота рынка оказались на замке. Потоптавшись перед ними в испуге, крестьянство шарахнулось в единственно открытые ворота — коллективизацию». 24;c.215].

Таким образом, предпринятые меры позволили сбить остроту накала, несколько успокоить деревню. Но действительного изменения политики не произошло, менялись только формы принуждения. В феврале — марте 1931 г. началась новая волна раскулачивания и коллективизации. Нажим сверху усиливался, беззаконие, насилие и репрессии продолжались.