Личность Александра II

Детство и юность Александр II

Александр II Николаевич (Александр Николаевич Романов; 17 апреля 1818 Москва — 1 (13) марта 1881 Санкт-Петербург) — российский император 1855—1881 из династии Романовых. Также являлся великим князем Финляндии и королём Польши. Удостоен особого эпитета в историографии — Освободитель.

Александр II — старший сын сначала великокняжеской, а с 1825 года императорской четы Николая I и Александры Федоровны, дочери прусского короля Фридриха-Вильгельма III.

Родился 17 апреля 1818, в Светлую среду, в 11 часов утра в Архиерейском доме Чудова монастыря в Кремле, куда вся Императорская фамилия, исключая дядю новорождённого Александра I, бывшего в инспекционной поездке по югу России, прибыла в начале апреля для говения и встречи Пасхи; в Москве был дан салют в 201 пушечный залп. 5 мая над младенцем были совершены таинства крещения и миропомазания в храме Чудова монастыря архиепископом московским Августином, в честь чего Марией Федоровной был дан торжественный ужин.

Будущий император получил домашнее образование. Естественно, что огромное значение уделялось воспитанию и образованию будущего монарха. Воспитателями его были генерал Мердер (командир роты в школе гвардейских прапорщиков, обладавший замечательными педагогическими способностями, «кротким нравом и редким умом»), М. М. Сперанский, Е. Ф. Канкрин. Не менее значимым было влияние и другого наставника — знаменитого поэта Василия Андреевича Жуковского, руководителя его классных занятий. Хотелось бы поподробнее остановиться на системе воспитания Жуковского, которая давала не только общие знания принятого тогда обширного набора предметов и четырех иностранных языков, но и знания сугубо специальные: о государстве, его законах, финансах, внешней политике и формировала систему мировоззрения. Основные принципы воспитания цесаревича выглядели так:

ГДЕ Я? Природа, ее законы. В этой части программы естественнонаучные предметы связаны с идеей «Бог в природе» .

КТО Я? Учение о человеке, объединенное христианским вероучением.

ЧТО Я БЫЛ? История, история священная.

ЧТО Я БЫТЬ ДОЛЖЕН? Частная и общественная нравственность.

К ЧЕМУ Я ПРЕДНАЗНАЧЕН? Религия откровения, метафизика, понятие о Боге и бессмертии души.

И в конце (а не сначала) вытекающие изо всего право, общественная история, государственная экономия, статистика. Самою лучшей характеристикой полученного воспитания могут служить слова, сказанные Жуковским про своего сотоварища в деле воспитания генерала Мердера, которые всецело могут быть отнесены к нему самому: «В данном им воспитании не было ничего искусственного; вся тайна состояла в благодетельном, тихом, но беспрестанном действии прекрасной души его… Его питомец… слышал один голос правды, видел одно бескорыстие… могла ли душа его не полюбить добра, могла ли в то же время не приобрести и уважения к человечеству, столь необходимого во всякой жизни, особливо в жизни близ трона и на троне». Нет никакого сомнения, что Жуковский общим своим влиянием содействовал подготовлению сердца своего питомца к будущему освобождению крестьян. Однако, его воспитатели постоянно отмечали и те негативные черты характера великого князя, которые требовали, по их мнению, исправления и даже искоренения. Самым неприятным и непонятным и для них, и для родителей Александра была странная апатия, хандра, нападавшая на ребенка совершенно внезапно и погружавшая его в некое подобие транса. В такие минуты для него не существовало ни уроков, ни игр, ни соучеников или наставников, и он, разоткровенничавшись, начинал говорить, «что не хотел бы родиться «великим князем». Это состояние особенно усиливалось, когда наследник сталкивался с задачей, которую ему не удавалось решить сразу, одним махом. И кто знает, были ли такие проблемы связаны только с учебными занятиями? Прежде чем порассуждать на эту тему, приведем еще одно свидетельство из «Записок воспитателя» Мердера.

«В великом князе, — растерянно свидетельствовал генерал, — совершенный недостаток энергии и постоянства; малейшая трудность или препятствие останавливает его и обессиливает. Не помню, чтобы когда-нибудь он чего-нибудь желал полно и настойчиво. Малейшая боль, обыкновенный насморк достаточен, чтобы сделать его малоспособным заняться чем бы то ни было… Ему случается провести час времени, в продолжение которого ни одна мысль не придет ему в голову; этот род совершенной апатии меня приводит в отчаяние…». Мердер, понятно, говорит здесь о не слишком частых минутах хандры, которая иногда нападала на наследника, потому что вообще-то, как отмечал во многих местах своего дневника генерал-воспитатель, его воспитанник рос энергичным и веселым мальчиком. Интересно, а откуда генерал знал, что ни одна мысль не приходила в голову Александру во время его «транса», если ребенок в такие минуты практически ни с кем не разговаривал?

Другой чертой характера наследника, волновавшей воспитателей, была его, как они это называли, «невыдержанность». Тот же Мердер вспоминал, как во время прогулки по реке Виельгорский, дурачась, неосторожно вел шлюпку и зачерпнул бортом воду. Великий князь так рассердился, что схватил Иосифа за шею и дал ему несколько пинков, прежде чем вмешались воспитатели, сделавшие выговор наследнику. Уже став императором, Александр Николаевич мог накричать на незадачливого собеседника, в сердцах плюнуть в него, но тут же обнять и просить прощения. Подобные сцены не являлись, конечно, нормой поведения монарха, но они действительно случались. И кто знает, не были ли эти крики и плевки человека, родившегося наследником престола, подавленного контролем воспитателей, местью или протестом за отсутствие у него нормального детства. Тем более что вообще-то Александр Николаевич умел прекрасно владеть собой, что он не раз доказывал и на охотах (однажды спас егеря, попавшего в лапы к медведю), и во время покушений террористов, и во время тушения многочисленных пожаров, случавшихся в Петербурге.

Так откуда же это бралось: шармерство и равнодушие к людям, острота мысли и апатия? Чтобы нащупать один из возможных ответов, обратимся к очередному наставлению-нотации, которыми Жуковский постоянно потчевал царственного воспитанника. «На том месте, — говорил учитель, — которое вы со временем займете, вы должны будете представлять из себя образец всего, что может быть великого в человеке». Представляете, что происходило ежедневно, если не ежечасно? От наследника, сначала мальчика, потом юноши постоянно требовали не просто хорошей учебы и приличного поведения, а образцовости, эталонности во всем. Для ребенка, да и для взрослого, такой груз неподъемен, психологически травмоопасен. Александр должен был всегда быть настороже, в полной готовности захватить пальму первенства в учебе, танцах, гимнастических упражнениях, светской беседе, и ни в чем не ошибиться, не «засбоить». В юношестве стимулом для него была не столько внутренняя потребность к лидерству, сколько тщеславие учителей и родителей, а также благоприобретенное желание угодить взрослым, избежать выговора или, еще хуже, разноса.