Индивидуальное и общественное воспитание

Для более полного представления о возможностях воспитания очень важно включить в анализ вопросы: что такое человек, что представляет собой его сущность, каким образом она присваивается человеком в виде общей диспозиции его личности? Это дает возможность проследить превращение ценностных установок личности /в том числе и нравственных/ в его поведении и уже под этим углом зрения посмотреть на проблему воспитания человека. Любая попытка осуществить подобный анализ без обращения к сегодняшним условиям развития общества, его материальной и духовной культуры, невозможна. Социальные отношения в обществе складываются из действий реальных личностей, само по себе изучение определенных общественных отношений людей является вместе с тем изучением реальных личностей. Любой вид общественных отношений может быть связан с некоторой субъективностью в оценке людей их объективных условий существования, общественных связей. Когда в исследовании проблем воспитания личности обращаются к сущности человека, то имеют ввиду, такие объективные общественные отношения которые не только определяют структуру и сущность данной формации, но и формируют определенный тип личности. Способы влияния общественных отношений могут быть весьма разнообразными. Это и общественное сознание, и «предметно-вещный мир», и быт, и нравы и многое другое. Но, являясь составной частью сложной общественной системы, человек не превращается в пассивный продукт социума, а выступает как активный субъект, обладающий свободой и самостоятельностью в своем развитии и деятельности.

Анализ сущности человека имеет важное значение, особенно для практического решения проблем воспитания личности. Необходимо обозначить, при этом, основные характеристики жизни реального человека, его ориентации, потребности, интересы. Долгое время в познании человека такому подходу не способствовала чрезмерная абсолютизация роли общественных отношений, и это имело определенные последствия. Во-первых, не срабатывал закон диалектики, во-вторых, всепоглощающая гиперболизация общественных отношений делала второстепенными понятия что и произошло с теоретической моделью человека. Создавшееся положение стало зеркальным отражением происходящих в обществе процессов. Материальная и духовная деятельность вместо выполнения своего прямого назначения, связанного с творческим обновлением общественных отношений и самого человека, превратилось в средство тиражирования наличных обстоятельств, стереотипов поведения и мышления людей. В итоге невостребованный творческий потенциал личностей, ее сущность осталась неразвитой.

Естественно, не следует бросаться в крайность, принижая роль общественных отношений. Речь идет о том, что гипертрофирование их роли является тормозом в теории и практике воспитания человека, призванного совершенствовать существующий строй, ориентированного на деятельное самоутверждение и активное использование своих способностей. В этой связи проанализируем с точки зрения воздействий на общественные отношения побудительных сил личности. Это возможно, позволит преодолеть методологию объективизма, возведенную в абсолют практикой «застоя», и возвести общественные условия в качестве исходного условия реализации индивидуальных возможностей личности не только в собственных интересах, но и в интересах всего общества, а также, преодолеть несостоятельность и односторонность идеи воспитания как целенаправленной деятельности воспитателей.

Ситуация складывается так, что быстро меняющиеся общественные процессы требуют более углубленных разработок, связанных с действием реальных индивидов. При этом необходимо, чтобы изучались связи индивидуального и общественного, так как, индивидуальное это неповторимое, а общественное имеет типичную форму. Еще бытует такое представление об индивидуальном и общественном начале в жизни человека когда индивидуальное ассоциируется только с субъективным. Конечно же в индивидуальной жизни человека присутствует немало общих моментов, характерных и для других индивидов, в которых воплощается характер общественных отношений. В анализе важно глубокое знание индивидуальной жизнедеятельности людей, их действительных свойств и качеств. Можно сказать, что познание человека — есть конкретизация понятия сущности.

Анализируя сущность человека как совокупность общественных отношений, нельзя вдаваться в крайности, иначе, акцентируя внимание на условиях существования личности, специфике конкретно-исторической эпохи обществ можно упустить особенности внутреннего духовного мира личности, ее жизнедеятельности, так как невозможно такой глобальной оценкой объяснить проявление отдельных индивидуальных особенностей. И наоборот, оторванность в рассмотрении сущности личности, ее духовных свойств от окружающего социального мира по известным уже причинам не даст должного результата. Чтобы уловить диалектическое взаимодействие указанных сторон, важно найти «точку их соприкосновения», т. е. выделить такой аспект в развитии человека, при котором наиболее полно и реально проявилось диалектическое единство объективного и субъективного. Это должно быть такое «качество», которое может выступать не только важнейшим условием формирования и становления личности, но и одновременно можно делать ее активным, действующим началом общественной системы. По всем параметрам в таком качестве может выступать общественная деятельность, посредством которой человек включается в систему объективных общественных отношений.

Очень важно отметить, что любая общественная деятельность может выступать как предметная деятельность, как процесс воплощения сущностных сил человека в предметах. Она как бы содержит в себе два противоположных момента: «распредмечивание», в котором происходит усвоение индивидом социального опыта. И «опредмечивание» как, проявление его созидательных творческих сил, в результате чего обогащается социальный опыт.

Будучи включенной в процесс исполнения и развития обществ, личность выполняет в ней определенные социальные роли, проявляя свою сущность в деятельных связях с обществом, имеющих всегда конкретно-исторический характер. Именно в деятельности личности осуществляется переход общественного в индивидуальное и тем самым создается конкретное единство внутреннего и внешнего. Механизм этого перехода не очень сложен. Личность так или иначе выполняет определенные общественные функции, которые необходимы для функционирования и развития общественной системы. Вопрос заключается лишь в том какова при этом степень ее социальной активности. Ведь дело не только в наличии определенной позиции и ценностных установок личности, но и в том, насколько характер существующих общественных отношений стимулирует активное, творческое выполнение возложенных на нее социальных функций. А это определяет конечный результат: будет ли сформирована действительно созидающая личность, или просто безликий индивид, которым удобно манипулировать. И когда в обществе проявляется несоответствие между социальными функциями, объективным содержанием деятельности и субъективными установками личности, ждать всплеска ее социальной активности не приходится. Скорее всего произойдет процесс нивелировки личности, который, по мере назревания различного рада конфликтов, может привести к обострению отношений и ее отчуждению от социальных задач и действий данного общества. Более того, если проявление творческой активности не реализовано в социальной действительности, то человек как бы «замыкается в себе», постепенно утрачивая инициативность, самостоятельность в выборе и принятии решений, а общество становиться для него чуждым. Чувство апатии способно охватить практически все стороны поведения человека /включая общение/, порождая в результате пассивный негативизм, который может постепенно укорениться в характере действий людей, и в их отношении к делам, к окружающим людям.

С целью избежание воздействия общественных отношений, не способствующих личностному развитию, человек склонен создавать близкую ему по духу микросреду. Устанавливает, своего рода, «соглашение» между иррациональностью человеческой личности и отчужденной социальной жизнью приводит к беспринципности и вырождению индивидуальности. И речь уже идет не о сущности личности, а о ее существовании, поскольку утрата человеком своей активной гуманистической сущности в общественных отношениях изменяет и его отношение к многообразной общественной деятельности, которая воспринимается как нечто второстепенное. Выходит что раздвоение на «связанное с сущностью», становясь всего лишь видимостью, приводит к тому, что собственная жизнь человека перемещается в сферу «чистой» рефлексии.

Одним словом, о человеке как о личности можно судить, лишь учитывая его общественную деятельность, так как последняя является той сферой поведения и детерминации личности, в которой находит реализацию ее внутренний смысл. Еще Гегель говорил, что именно «действие является самым полным и выразительным раскрытием человека, раскрытием как его умонастроений, так и целей"1¹ Гегель Г. Лекции по этике Собр. соч. в 14-тт — М., 1938, т.12, С. 223. И какой бы деятельностью человек не занимался, он всегда что-то или преобразует или создает, или познает, или же выражает себя через какие-либо статусные характеристики и т. п. Причем в этом простом выделении отдельных аспектов деятельности иногда кроется своеобразная методологическая «путаница», ставящая под сомнение обоснованность некоторых типов деятельности. Основываясь на определенных свойствах, атрибутах деятельности, как например, нравственность или познание, ничего не стоит вывести и соответствующие типы деятельности, в данном случае — нравственную и познавательную. Но тогда справедливо возникает вопрос: а разве нравственный и познавательный аспекты не могут быть присущи и другим видам деятельности? По-видимому, избежать подобной неоднозначности можно в том случае, если будет, прежде всего, указан конечный результат, та ключевая ценность, осуществлению которой подчинены поведенческие акты человека.

В данном контексте было бы не лишним напомнить и о встречающемся мнении в рассмотрении деятельности как бы оторванной от осуществляемого ее индивида, т. е. без учета каких-либо характеристик. Речь идет просто о месте, занимаемом им в деятельностном процессе. Не последнюю роль в этом сыграла переоценка процесса узнаваемости индивида. Создается такое впечатление, что общество в своих предметных формах содержит все необходимые компоненты его субъективного развития.

И суть дела заключается лишь в том, чтобы человек, по мере наиболее полного усвоения этих форм, мог свободно ориентироваться в предметном мире. В частности, по мнению А.Н.; Леонтьева, «…личность человека тоже «производится» — создается общественными отношениями"2² Леонтьев А. Деятельность. Сознание. Личность — М., 1975, С. 1707 .

Согласно данному высказыванию, не люди в процессе своего взаимодействия производят общество, а наоборот, общество «…производит деятельность образующих его индивидов"1¹ Там же — С. 83. Аналогичным образом можно представить, что и сущность человека принадлежит ему не внутренне, а тому общественному целому, к которому он относится. В таком контексте не всегда ясно представляется взаимное воздействие человека и общества. Тем более, что подобного рода «заданность» не во всех случаях достигает желаемой цели. Во-первых, навязываемые воспитательные задачи, преломляясь через внутренний мир личности, приобретают индивидуальную форму выражения соответственно ее способностям. И развитие человека осуществляется лишь в меру осознанного принятия им поставленных задач. А так как давление извне осуществляется безотносительно к внутренней предрасположенности индивида, то вместо естественного развития его ориентаций, совершенствования способностей происходит поиск приспособленческих форм поведения, вызванных требованиями внешней среды.

Практика педагогической деятельности подтверждает, что если в процессе воспитания ребенок не подвергался чуждым ему воздействиям со стороны взрослых, то никакого отрицательного отношения к воспитанию у него не возникает. Более того, при благоприятном стечении обстоятельств он сам к нему тяготеет, мобилизуя в этом направлении свои способности. Опасность сформировать человека в качестве придатка деятельности грозит нежелательными последствиями не только на теоретическом уровне, но и в практической деятельности. Данного рода абсолютизация ничего кроме возвращения к прежнему состоянию многокачественной человеческой жизни дать не может. Несомненно и то, что критический анализ традиционной всепоглащаемости деятельностью полноты человеческого бытия не исключает важности самого деятельного принципа. Наоборот в условиях общественных перемен открываются новые познавательные возможности деятельного принципа, связанные с анализом проявлений активности человека, многообразием возможных ее форм. Недооценка деятельности может негативно отразиться на анализе общественных отношений, так как с позицией социологического анализа они обеспечивают теоретическую завершенность принципу деятельности, являясь в итоге определением сущности человека.

Необходимо учитывать, что социальные условия — не просто сопутствующий «фон» при формировании социально-психологических качеств личности и ее индивидуальных особенностей, а необходимый социальный контекст данного процесса. Обычно, характеризуя ту или иную личность, выделяют такие ее качества, как целеустремленность, твердость духа, убежденность правильности своих действий, единство слова и дела и т. п. Разумеется, все эти качества сами по себе очень важны, независимо от того, какой социальной группе принадлежит личность. Такого рода добродетели являются всеобщими человеческими ценностями. Другое дело, что, преломляясь в разном содержании сознания личности, ее интересов, деятельности, они могут специфически проявляться. Но суть-то их не изменяется.

Иногда мы говорим, что обновление общества по своей социальной природе должно быть воплощением общечеловеческих ценностей, демократических идеалов, развитием гуманистических традиций в общественном сознании, это значит, что оно должно соответствовать современным, все более возрастающим критериям социального прогресса, а не прежним оценкам и меркам. Поэтому непременным условием совершенствования общества должен стать возврат всех гуманных граней личности, их непреходящей индивидуальной и общественной ценности. Без этого немыслимо дальнейшее нравственное благополучие общества.

Природа человека такова, что его внутренний мир не терпит нравственной пустоты. И если на протяжении долгих лет из него «вытравливать» подлинно гуманистические ценности, то их место так или иначе занимают антиценности, с чем пришлось столкнуться нашему обществу.

Нельзя забывать о том, что человек — это не только социальное существо, но и личность. И как личность он в первую очередь стремится защитить свое существование, удовлетворить свои личные потребности и, наконец, развить и реализовать присущие ему задатки и способности. Как социальное же существо он пытается расширить круг своего общения не только для того, чтобы добиться расположения и признания ближайшего окружения, но и быть полезным людям в случае необходимости. От этих казалось бы, несовместимых и даже противоречивых стремлений человека, и специфической комбинации и зависит его внутренняя гармония, способность приносить обществу пользу. Человек социален настолько, насколько он личность, а личность — настолько, насколько богаты ее социальные связи и отношения.

Проблема воспитания не была выделена И. Кантом, как самостоятельная проблема, она содержалась в самих теориях личности человека и зависла и от социальных условий, и от развития естествознания того времени. И. Кант впервые осознал необходимость целостного похода к изучению личности, как единству различных структурных уровней его деятельности. Деятельность по Канту не есть многообразная деятельность опредмечивания — материальная, практическаядеятельность во всех ее направлениях, а односторонняя субъективная деятельность. Деятельность «Я» — самосознания, а не деятельность конкретно-исторической личности. Самосознание есть трансцендентальная /"Я" - чистое понятие/. Самосознание становиться реальным, когда является самопознание /что «Я» есть/. Самосознание является опредмечиванием, основой которого есть чувственность /внешнее — пространство и внутренне — время/ или чувство самого себя. Это априорные формы чувственности не рядоположены: внешняя сводится к внутренней, исходит из нее как из субъекта, из чувства самого себя. Единство деятельности выводится из единства сознания.

Цельность деятельности личности сводится к целостности и активности сознания. Механизмом, обеспечивающим эту целостность, является продуктивная способность воображения, осуществляющая синтез чувств вечности и рассудка. На основе этого синтеза в процессе деятельности, возникает предмет знания. Механизмом синтеза является воображение. «Итак, — пишет И. Кант — у нас есть чистое воображение, как одна из основных способностей души, лежащая в основании всякого априорного познания"1¹ Кант И Собр.соч. — М., 1964, т.3, С. 716 .

Категория деятельности как целостность и активность поведения и основной акцент делается на сознание, способности души. И. Кант рассматривал вопрос о многоуровневом характере человеческой деятельности отражающие различные формы отношения человека к миру: познавательные и не познавательные /практический разум/ или научное и нравственное отношение. Для понимания целостности человеческого сознания недостаточно только с точки зрения знания чистого разума необходим практический нравственный. Регулятором нравственности является сам человек, который, выражает себя по закону «чистого» нравственного долженствования и страхом перед Богом.

Для нравственного человека необходимо изменение «высшего внутреннего основания принятия всех его максим сообразно с нравственным законом». «Чистый разум», чистая нравственность — различные уровни самореализации человека. И. Кант ставит проблему личности как проблему воспитания целостности деятельности человека1¹ Там же — т.4,С.55 .

Уже с самого момента рождения человек попадает в сложившуюся систему общественных связей, которая собственно и определяет его социальное положение, уровень образования, воспитания. Важнейшие, но тем не менее случайные для человека обстоятельства, не вытекающие из его индивидуальной деятельности, так же оказывают давление, втягивая его в реальную жизнь. Процесс производства человека, формирования его личности всегда осуществляется в реальной действительности. В условиях развития общества повышается количество факторов влияния, это в свою очередь отражается на воспитании, которое соответствует своему времени, так как связано с определенным способом развития личности. В реальной жизни все ощутимее реальная потребность в развитии субъективности человека, но если общество не отвечает требованиям мирового уровня развития, то чьим же интересам должно быть подчинено воспитание — требованиям индивида или общества? Сам факт постоянно существующего противоречия между индивидуальным и общественным ставит под сомнение правомерность такой постановки вопроса. Хотя общество и несводимо лишь к сумме составляющих его индивидов, но вне последних оно лишено цели. Оно не может быть самоцелью. Как не может быть ею и отдельны индивид по причине своей несвободы от общества. Воспитание становится той силой, которая способна наиболее полно обеспечить совпадение отдельного частного интереса отдельного человека с общественным интересом. Воспитание, приспосабливая человека к существующей системе социальных отношений, является необходимым компонентом функционирования и развития его жизнедеятельности. Но это не значит, что оно представляет некое сопровождение к другим видам деятельности, ведь воспитание есть одновременно ни что иное как самоизменение человека, совпадающее с изменением внешних по отношению к нему обстоятельств. Такое видение проблемы позволяет рассмотреть человека и его развитие в контексте общего движения социальной действительности. С одной стороны, воспитание выступает как посылка этого движения, а с другой его результатом. Это дает основания полагать, что формирование личности не сводимо к системе различного рода воспитательных воздействий, а представляет одновременно процесс реализации сущностных сил человека. исходя из того, что воспитание является ничем иным, как совпадением и изменением обстоятельств и человеческой деятельности.

Зависимость человека от общества — это тот неоспоримый факт который не требует особого доказательства. Другое дело, индивид может не в полной мере ощущать эту зависимость. Во времена так называемого застоя общества сложилась ситуация, когда человек как личность, можно сказать, «выпал» из существующей в нем системы координат и ценностей. Поправить же данное положение представляется возможным лишь путем возвращения человеку его достоинства, веры в самого себя.

Таким образом, сущность человека довольно сложна и многообразна. Поэтому в ходе исследования внимание, как правило, сосредотачивается прежде всего на рассмотрении диалектического единства субъективного и объективного, реализующихся в деятельности и общественных отношениях человека. Чрезмерная субъективизация сущности может привести к явно выраженной изолированности человека в обществе, а отождествление с последним практически снимает проблему формирования «человеческого» в человеке. И лишь раскрывая диалектическое единство в специфические противоречия в системе «человек — общество», можно обнаружить источник их саморазвития и их оптимальную согласованность. А это значит, что процесс обогащения человеческой сущности не может сводится к изменению какого-либо одного компонента рассматриваемой системы. Преобразованием всех составляющих ее компонентов (и общественных отношений, и предметной среды, и духовного мира человека, и его потребностей) возможно достижение качественно нового типа личности. Так что преобразование и развитие сущности человека происходят в неразрывном единстве с перестройкой всех сторон общественной жизни, ориентированной на реализацию возможностей заложенных в существующем строе.