Качественные методы: глубинные интервью и ментальное картографирование

Объектом исследования настоящей работы является образ городского района в его восприятиями выбранными категориями горожан — фактически, мы осуществляем попытку сквозь специфический сугубо индивидуальный опыт информантов выявить единый географический образ. Об эффективности качественных методов при постановке подобных задач, пишет в своей работе, посвященной методам социологического исследования, В. А. Ядов — «…опыт этих людей является как бы особым „фрагментом“ общего социального опыта. Совокупность таких частных практик как мозаика позволяет представить картину общества в целом» В. А. Ядов. Стратегия социологического исследования. Описание, объяснение, понимание социальной реальности. — Москва: Омега-Л, 2007. — 567 с. Актуальной в этом ключе кажется поисковая стратегия исследования, позволяющая задавать вопросы «почему?», «как?», анализируя каждодневные практики информантов и сквозь них выявляя образные пространственные представления.

Говоря непосредственно о реализации заявленных методов (в особенности проведения глубинных интервью) важно остановиться на вопросах формирования «гайдов» и выборки информантов. Как было упомянуто выше, исследование образных представлений во многом опирается на изучение повседневных практик горожан, именно поэтому в качестве основных информантов были выбраны две существенно различающиеся категории пользователей, каждая — со своим уникальным набором признаков. При этом каждую из двух обширных категорий можно дополнительно структурировать.

Итак, две наши основные группы — это резиденты креативных кластеров и нерезиденты. Под резидентами мы понимаем всех, работающих непосредственно на территории креативного кластера — в ходе исследования были изучены два, наиболее полно отражающих само понятие креативного кластера — ЦСИ «Винзавод» и Центр дизайна «Артплей». Причем под работниками принимаются представители совершенно разных профессий и специальностей — работники галерей, сотрудники офисов (бюро, специализирующееся на ландшафтном/архитектурном проектировании, поставках и дизайне мебели и проч.), сотрудники салона красоты, расположенного на территории и другие.

Следующую большую группу информантов представляют нерезиденты — и включают в свой состав горожан, проводящих значительную часть своего будничного времени на исследуемой территории, оказываясь здесь ежедневно или со значительной степенью регулярности, однако, и они, в свою очередь, разделяются на несколько подкатегорий. Среди них — работники других учреждений, причем как относящихся к категории «креативных индустрий» (типография, библиотека, театральный центр), однако не входящие в состав креативных кластеров, так и представители других профессий — сотрудники крупного рекрутингового агентства, консалтинговой компании, многопрофильной финансовой корпорации. Кроме того, исходя из гипотезы о том, что распорядок дня имеет значительное влияние на пространственные восприятия информантов, было проинтервьюировано несколько студентов ВУЗов, расположенных на исследуемой территории — Московского Государственно Технического университета (МГТУ) им. Баумана, Московского государственного университета геодезии и картографии (МИИГАиК) и Государственного университета землеустройства (ГУЗ).

Гайды, составленные для координации глубинных интервью, приведены в Приложении 3. Каждый из них ориентирован на определенную категорию информантов, однако все они составлены по единому принципу — каждый из них разделен на две большие группы вопросов:

• • Вопросы, позволяющие понять род занятий информанта, его распорядок дня, способы перемещения и др. персонализированную информацию;
• • Вопросы, раскрывающие опыт пребывания информанта на исследуемой территории, его восприятие различных факторов, интеракцию с другими горожанами и проч.

Также важно понимать, что полуформализованное интервью предполагает, что во время него некоторые вопросы могут натолкнуть информанта на новые воспоминания/переживания, связанные с объектом исследования, что позволяет собрать больший объем информации или взглянуть на поставленную проблему с другой стороны. Поэтому все вопросы гайда подразумевают развёрнутые ответы, фокусируя внимание информантов на категориях «Как?», «Каким образом?», «Почему?» .

Одной из первых следует группа вопросов, раскрывающая способы взаимодействия информанта с территорией — ожидается, что способ перемещения играет существенную роль в пространственных восприятиях — будь то собственный автомобиль, общественный транспорт, пешие прогулки или велосипед. Также интересно узнать привлекает ли район информантов (особенно работников/студентов) для удовлетворения своих бытовых нужд (помимо рабочих обязанностей). На это призвана ответить группа вопросов, касающаяся возможности прогулок в хорошую погоду поблизости от места работы/учебы, а также об использовании городских сервисов/услуг/ предприятий торговли. Кроме того, из этих вопросов следуют уточнения о рабочем дне информанта/его расписании/возможности самому контролировать свое время.

Следующая группа, связанная непосредственно с попыткой изучения образных представлений, включает вопросы, касающиеся индивидуальных знаний информанта о территории, их глубины, субъективных оценочных характеристик, желании проводить здесь свой досуг или проживать поблизости.

Для резидентов креативных кластеров подготовлена отдельная группа вопросов, позволяющая раскрыть их ежедневный опыт пребывания на территории самого кластера и способы взаимодействия с другими резидентами.

Последняя часть вопросов предполагает самостоятельные размышления информантов относительно возможных преобразований в районе, негативных или положительных факторах, которые они отмечают вокруг.

Все интервью требуют записи на диктофон (с разрешения информантов) и последующей расшифровки совместно с анализом ментальных карт. Как показало само исследование, в среднем одно интервью занимало 30−40 минут Как мы отмечали раньше, К. Линч одним из ключевых параметров визуального восприятия пространства считал его «читаемость» — т. е. то, насколько легко и понятно ключевые элементы среды собираются и формируют единую картину образного восприятия. Для анализа этих элементов они использовал метод ментального картографирования, позволяющий преобразовать субъективные представления информантов в рабочий, визуальный материал. Этот же метод был выбран и нами для настоящего исследования. При этом важно отметить единовременное применение вышеописанных методов (глубинных интервью и ментального картографирования), так как зачастую вопросы, задаваемые информанту, наталкивают его на определённые воспоминания/переживания, связанные с районом, о котором ведется диалог в ходе интервью, что позволяет в итоге получиться более полную картину пространственного восприятия. На наш взгляд, именно совмещение этих методов позволяет во многом избежать излишней пассивности исследования, за которую критиковали Линча (в т. ч Дж. Голд Голд Дж. Психология и география: Основы поведенческой географии — М.: Прогресс, 1990. С. 121.), и изучить особенности социокультурных и индивидуальных факторов, имеющих большое значение в формировании пространственных образов. креативный индустрия городской территория Однако, несмотря на единовременное применение этих методов, важно учитывать, что ментальные карты являются самодостаточным материалом, в которых визуальные Веселкова Н. В. Ментальные карты города: вопросы методологии и практика использования // Социология: 4 М. 2010. № 31. С. 7. характеристики считаются доминантными.

Кроме того, важнейшей характеристикой ментальных карт является их авторство — в этом случае они всегда создаются непосредственно самим информантом, что отличает их от социального картографирования, которое оказывается помещено в строгие исследовательские рамки и полностью зависит от целей исследования. Ментальные же карты подразумевают некоторую степень непредсказуемости, так как информант оказывается свободен в изображении той информации, которую он хочет донести до исследователя — причем как графически/визуально (в ходе исследования информантам предлагается изобразить «район своей работы/учебы», при этом упоминается, что для этого они могут использовать различные способы отображения — карта-схемы, знаки, тексты и проч.), так и содержательно.

Сама процедура сбора информации подразумевает, что информанту будет выдан белый лист, формата, А 4 с просьбой изобразить «район своей работы/учебы». С одной стороны подобная «инструкция» кажется максимально отстраненной, с другой же слово «своей» придает ей индивидуальную окраску — действительно, можно предположить, что представления об этом районе, его границы, ключевые точки у каждого информанта «свои», наполненные личными переживаниями и характеристиками.

Основной конфликт описанного метода заключается в дуализме реального географического пространства и его пространственной репрезентации информантом, описанном Милграмом Милграм С. Эксперимент в социальной психологии. СПб.: Изд-во «Питер», 2000. Однако здесь он подчеркивает, что основная цель применения этого метода и изучения ментальных карт — исследование пространственных восприятий, нежели объективной реальности. В связи с этим мы можем говорить, что и сам процесс составления ментальной карты подразумевает не отображение, а конструирование образа. В таком случае на первый план выходит не аспект разности между реальностью и восприятием, а сам процесс создания образа. Кроме того, возможности изобразить реальное восприятие, не искаженное индивидуальными оттенками, фактически не существует, поэтому индивидуальную рефлексию стоит воспринимать не как искажающий действительность фактор, а как вводную константу. При таком подходе на первый план выходит именно исследуемый образ.

Говоря о процессе анализа ментальных карт, с одной стороны, опять же вспоминается метод Линча, как базисный, и его критика — с другой. Однако, как было описано в предыдущей главе, посвященной географическим образам, критика Линча по большей части относится скорее к процессу сбора данных, постановке задач и проч., нежели к анализу. Поэтому говоря о комплексном подходе к выбранным методам, формально будем считать, что в отношении ментальных карт его методика является фундаментальной. Следуя этой традиции, отличительной особенностью анализа ментальных карт по заданной методике является выявление крупных групп и классификация изображённых объектов по нескольким категориям (пяти у Линча — пути, границы, районы, узлы, ориентиры). После проведения этой процедуры необходимо выявить наиболее упоминаемые категории, их взаимосвязи, отношение между частным и общим, целостность полученного образа, последовательность отображения. Все это, наряду с анализом глубинных интервью позволяет с одной стороны выявить индивидуальные пространственные образы, построенные на повседневных практиках информантов, с другой же попытаться вывить пересечения, формирующие целостный коллективный образ, позволяющий судить о городских практиках исследуемого района и закономерностей его пространственного восприятия. Результаты применения вышеописанных методов будут приведены в следующей главе, посвященной анализу полевого исследования.