О выдвижении пограничной линии в глубь кочевий Младшего жуза в районе Новоилецка в 1810 году

О выдвижении пограничной линии в глубь кочевий Младшего жуза в районе Новоилецка в 1810 году

В статье дается анализ захвата царизмом казахских земель в районе Илецкой крепости в 1810 году. К примеру, в 1808 году одним из условий перехода голодающих казахов было принятие христианской веры. В изучаемое время показано изменение религиозной политики царского правительства по отношению мусульманскому населению: от полной поддержке ислама до попыток их христианизации.

Статья подготовлена на основе письменных источников и научной литературы нового и новейшего периодов.

Как известно, в период с 1752—1755 годов в разгар заключительного этапа казахско-джунгарского противостояния Российская империя выдвинула Староишимскую пограничную линию в глубь казахских кочевий Среднего жуза. С тех пор, практически до начала следующего века царизм не предпринимал новых земельных захватов номадов.

Но в самом начале XIX века царизм встал на путь открытых колониальных захватов казахских земель, но уже теперь Младшего жуза.

Для этого сложились самые благоприятные социально-экономические и политические условия. Во-первых, приграничные с Россией земли казахов переживали не самые лучшие времена, здесь началось массовое скопление так называемых «байгушей», начавших от безысходности передавать своих детей среднеазиатским купцам и россиянам. В этой связи царизм был вынужден 23 мая 1808 года начать пропуск байгушей на внутреннюю сторону пограничной линии для поселения среди оседлых башкир. Эти действия со стороны царского правительства, сделавшего для них несколько «прозрачным» и «условным» пограничную линию, не могли в глазах кочевников не создать некоторую иллюзию о «благоденствии» со стороны царского правительства [1,275−276].

Во-вторых, султанско-ханская политическая элита казахов некогда единого Младшего жуза в лице султанско-ханской группировки к этому времени стала настолько слаба и раздираема межгрупповыми распрями, что царизм мог позволить себе почти безболезненно провести очередной колониальный эксперимент, скажем, в виде той же новой аннексии земель сопредельного казахского жуза [2,166−167].

В-третьих, весьма умелыми действиями царизма по отношению к населению Младшего жуза был в точности применен издавна известный колониальный принцип «разделяй и властвуй»: 11 марта 1801 года немалая часть казахов Младшего жуза во главе с султаном Бокеем была допущена в междуречье Урала и Волги. Между этими этнополитическими объединениями некогда единого Младшего жуза со временем резко ограничились взаимные контакты. Царизм раздробив некогда единый жуз, категорически старался не допускать контактов между ними [3, 95].

А 23 мая 1808 года обедневшая часть казахского общества была допущена на внутреннюю часть Оренбургской губернии, в районы проживания оседлых башкир и других мусульман [1,275−276].

И 17 июля 1808 года император Александр I значительной части степных казахов разрешил в зимнее время кочевать на Рын-Песках, противопоставив их букеевским казахам [4,146 147]. Эту уже была третья группа казахов, временно изолированная от степных соплеменников и постоянно — от бокеевских казахов.

И, наконец, недовольная колониальными устремлениями царизма еще одна часть казахов этого жуза традиционно, еще со времен Барак хана, держалась далеко от российских границ в района Аральского моря.

Если к этому присовокупить то, что в самом начале XIX века царизм проводил активную политику по приобретению небольшой части казахских детей, расселяя их в отдаленных российских селениях с последующим их переводом в лоно христианской религии, то нам станет понятна полная картина всей создавшейся политической и социально-экономической ситуации в волжско-уральском регионе, которая была благоприятной для осуществления колониальных амбиций Российского государства [1, 275−276].

Безусловно, нельзя забывать о том, что к этому времени царизм уже имел некоторый опыт открытого отчуждения казахских земель. В 17 521 755 годах до 200 верст была выдвинута пограничная линия вглубь кочевий Среднего казахского жуза, закончившаяся образованием Новоишимской линии и полным выселением оттуда казахских автохтонов [5,257].

Очередным земельным захватом царское правительство пыталось несколько обуздать неспокойных кочевников, принимавших деятельное участие в восстании Е. Пугачева и выступлениях С. Датова, и не прекращавших набеги на пограничную линию и внутренние уезды Российской империи. царизм казахский илецкий мусульманский Прежде чем показать процесс изъятия из пользования степняков Новоилецкого района с последующим присоединением его к территории Оренбургской губернии, попытаемся сделать небольшой исторический экскурс, когда постепенно подготавливалась почва для такого «земельного приращения». Как известно, до строительства линии военных укреплений, в середине XVIII века по Илеку соляной промысел все же не получил серьезного развития. Здесь повсюду превалировали казахи, не совсем догадываясь о предстоящих колониальных захватах царизма, абсолютно беспрепятственно пользуясь как солью, так и плодородными пастбищами. Как отмечает известный исследователь этого региона Алекторов: «…положим, киргизы и употребляли соль (с района реки ИлекаЗ. К.) в пищу и выламывали для скота своего, но эта добыча соли была очень ничтожная и киргизы оставались равнодушными к богатству природы…» [6,112−113].

По мнению другого исследователя края Хохлова И. С., «еще до появления русских в Илец-ких соляных озерах купались по летам киргизы и считали соляные воды целебными от многих болезней» [7, 129]. Таким образом, земли в этом районе издревле считались исконно казахскими, и это не отрицают и известные исследователи оренбургского края, только подчеркивая «пассивность» казахов в промышленном и ином освоении соляных богатств данной местности. Но со временем царизм начал обращать свое пристальное внимание на богатые запасы соли, в первую очередь, в приграничных районах Младшего жуза, каковым являлся будущий Новоилецский район. Так, в 1774 году по поручению генерала Неплюева, майор Кублицкий начал разведку соли в 53 местах на территории сопредельной с Оренбургской губернией казахской степи, которая в то время еще не была охвачена пограничной линией [6,112−113].

В 1776 году Оренбургский военный губернатор запросил разрешение у Сената на свободную добычу Илецкой соли с платежом в казну акциза [6,112−113]. В это же время царское правительство начало извлекать прибыль из степных соляных месторождений этого региона потому, что первыми из «старых» российских подданных начали платить за пользование солью башкиры и мещеряки. Но казахи продолжали пользоваться ею беспрепятственной бесплатно [6,112−113]. Видимо, царизм, опасался «резких» движений и не вводил платы за добычу соли казахами, бывшими насельниками этих земель, опасаясь новых вооруженных выступлений.

Начало добычи соли от имени государства поставило вопрос об охране этого предприятия, как ни странно, от настоящих насельников этих земель — казахов. Поэтому начинается укрепление Илецкой защиты батареями, хотя крепость было бревенчатая, но она служила «достаточным оплотом против набегов хищных киргиз» [6,113].

И, наконец, в 1810 году было решено приступить к постройке так называемой Новоилецкой линии военных укреплений. Ее полное строительство было осуществлено несколько позже, в начале 20-х годов XIX века, почти через 12 лет [8, 444].

В результате военно-колонизационной акции царизма богатые водой и пастбищами, а также солью, земли между Илеком и Уралом были насильно отняты у казахов Младшего жуза [9, 127]. Эта была вторая по счету крупная открытая аннексия казахских земель в столь значительном масштабе, по сути выдвинувшая на отдельном участке старую пограничную линию вглубь кочевий Младшего жуза.

Изъятый из пользования казахов этот район заключал в себе свыше 600 000 десятин наиболее плодородной и богатой природной солью земли. И окончательное присоединение этого района к Оренбургскому краю состоялось 8 мая 1816 года. А казахи навсегда потеряли право свободного кочевания в этом районе [10,256].

В 1817 году на реках Бердянке и Куралае были возведены форпосты, а остальные места планировалось заселить оренбургскими и уральскими казаками. Но в первое время желающих заселить этот район не оказалось, так как новые поселенцы боялись трудностей и возможных набегов кочевников. Поэтому, в период с 1820 по 1826 годы сюда стали в приказном порядке переводиться казаки внутренней, уже упраздненной Красноуфимской станицы. Ими были основаны по Илеку такие крепости как: Изобильная, Буранная, Новоилецкая, Линевская, Угольная, Ветлянская, а по реке Бердянке — Бердянская крепость. По указу от 12 декабря 1840 года присоединенный из казахских земель к Оренбургской губернии этот участок окончательно вошел в состав земель Оренбургского казачьего войска и Оренбургской губернии [10, 256].

Если ранее казахи пользовались Илецкой солью безденежно и без ограничения, то с 1832 года, когда была полностью закончена постройка Илецкой линии по реке Илеку, казахам было разрешено пользоваться только определенным количеством соли, в основном, для их собственных нужд [6,113−114].

Что касается заселения Новоилецкого района, то оно началось с 1811 года, то есть через год после выдвижения старой пограничной линии, но особенно успешно проходило с 1820 года, когда правительство распорядилось перевести сюда около 300 хозяйств казаков, как мы уже отмечали, упраздненной Красноуфимской станицы [11, 70]. Естественно, перевод этих казаков вызвал среди них некоторое недовольство, но позднее по словам Чернавского Н.: «…приволье здешних местностей вскоре примирило привычных казаков с вызывавшегося необходимостью мерою правительства…» [11,70].

Здесь, помимо казаков, было поселено немалое число крестьян из внутренних губерний России, которых 4 мая 1832 году перевели в казачье сословие с набором льгот и привилегий[11,70].

В силу объективных обстоятельств, царизм во вновь образованных районах был вынужден иметь исключительно военное население. Кстати, военный акцент в заселении Оренбургской губернии, был задан еще со времен подчинения башкир. Царизм, со всех сторон окруженный нерусскими народами: калмыками, башкирами, татарами и казахами, был вынужден идти на такой глубоко продуманный и осмысленный шаг, так как существовала угроза жизни мирному населению. Бывшим хозяевам этих земель было категорически отказано в кочевании в новом «освоенном» царизмом районе. Их постигла та же участь, что и казахов новоишимского района. Все номады насильно были выселены с территории нового района. Это обстоятельство вызвало со стороны местных казахов негативную реакцию и привело к взрыву возмущения. Поэтому здесь они оказали активное вооруженное сопротивление. Вот как эти события описывает офицер Генерального штаба Бларамберг: «…ценою крови купили казаки обладание плодоносными берегами Илека; старинные владетели его, не раз, под предводительством своих батырей, собирались огромными толпами и дрались на смерть желая лучше расстаться с жизнью, нежели с кочевьем предков. Всевозможный вред наносили они поселенцам — гумны, запасы сена и иногда сами станицы пылали. Набеги Джуламана (Тленшиеваавт.) и до сих пор памятны Новоилецким казакам.» [12,95]. Особую активность по возврату Новоилецкого района приложил свои усилия известный батыр Жоламан Тленшиев со своими сподвижниками. Кроме вооруженного сопротивления он отправлял в адрес оренбургского военного губернатора возмущенные и гневные письма. Одно из них была адресовано военному губернатору края Эссену П. К. от 3 сентября 1823 года, когда активный поборник интересов коренных жителей региона и его ближайшие сподвижники с чувством глубокого возмущения писали: «…во время бытности в Меньшей орде хана Абулхаира высшим правительством позволено было оной Орде пользоваться степями, состоящими на здешней стороне р. Урала, и рыбными ловлями в половину онаго, которыми мы пользовались до 1810 года беспрепятственно; а после того как Россиею по р. Илеку сделано заселение и учреждены форпосты, то пользоваться теми степями и рыбными ловлями нам воспрещено, и мы в немалом числе аулов принужденными нашлись иметь кочевание за р. Илеком на степях, не имеющих ни леса, ни хорошей воды, почему в скотоводстве претерпеваем крайнюю нужду… «[8,444]. В качестве примера этому можно привести случай с Баймухамедом Айшуаковым — султаном правителем Младшего жуза. Он сделал неудачную попытку открыть в Новоилецком районе школу для казахских детей. Видимо он, считая, что эти земли безвозвратно перешли в собственность казаков, таким оригинальным образом попытался удержать часть номадов на своих исконных землях, пользуясь своим «служебным положением» — султана-правителя. Но солидарный отказ коменданта Озерного форпоста, атамана Уральского войска и военного губернатора Оренбургского края Перовского однозначно показали, насколько первые «ос-воители» казахских земель были пропитаны агрессивным духом: даже такому верному царизму, к тому же влиятельному и авторитетному среди номадов человеку как султан Б. Айшуа-ков было отказано в казалось бы в простом мероприятий [13,50]. Видимо, царизм по прошествии почти более 10 лет свыкся с мыслью, что номадам — бывшим хозяевам этих мест — нет места для возвращения на родовые земли. Таким образом, создавшиеся благоприятные социально-экономические и политические условия позволили царизму в 1810 году пойти на открытый захват казахских земель и создать в районе Илека Новоилецкий район, позднее присоединенный к Оренбургской губернии и полностью заселенный военно-казачьим населением. Этим было положено начало постепенных значительных «прирезок» к территории Российской империи исконно казахских земель Младшего жуза. Позднее в 1835 году царизм предпримет очередной крупный захват земель этого же жуза, но уже имея солидный опыт земельных «приращений» в ущерб местному населению.

• 1. ПСЗ РИ, СПб., 1830, Т.30, 1809 с. (236)
• 2. Касымбаев Ж. К. Государственные деятели казахских ханств в XVIII — первой четверти XIX вв. Хан Жантюре. Алматы: Білім, 2001. Т.3. 364 с.
• 3. Абдиров М. Ж. Завоевание Казахстана царской Россией и борьба казахского народа за независимость. Астана, 2000. 304 с.
• 4. Крафт И. И. Сборник узаконений о киргизах степных областей. Оренбург, 1898. 532 с.
• 5. История Казахстана с древнейших времен до наших дней в пяти томах. Алматы: Ата-мура, 2000. Т.3. 768 с.
• 6. Алекторов А. Е. История Оренбургской губернии. Издание 2-е, Оренбург, 1883. 192 с.
• 7. Хохлов И. С. География Оренбургской губернии. Описание Оренбургской губернии в физическом, этнографическом и административном отношениях. Оренбург, 1896.254 с.
• 8. Материалы по истории Казахской ССР (1785−1828 гг.). М.-Л., 1940. Т1У. 543 с.
• 9. Бекмаханов Е. Б. Казахстан в 20−40 годы XIX века. Алма-Ата, 1992. 327 с. (133)
• 10. Добросмыслов А. И. Тургайская область. Исторический очерк // Известия Оренбургского отделения Императорского Русского географического общества. Оренбург, 1901. Вып.16. 272 с.
• 11. Чернавский Н. Оренбургская Епархия в прошлом и настоящем. Оренбург, 1903. Вып.П.1058 с.
• 12. Бларамберг И. Военно-статистическое обозрение земли киргиз-кайсаков внутренней (Букеевской) и Зауральской (Малой) Орды Оренбургского ведомства. СПб., 1848. Т. XIV. Ч.1; Он же. Военно-статистическое обозрение Оренбургской губернии. СПб. 1848. Т. XIV. Ч.П. 322 с.
• 13. Касымбаев Ж. К. Генерал-султан Баймуха-мед Айшуаков. Алматы, 2000. 253 с.