Путешествия полек в Россию в XVIII веке

Путешествия полек в Россию в XVIII веке

М.Э. Ковальчик Историки польской культуры Нового времени нечасто затрагивают тему путешествий полек за границу, считая, что интересы большинства тогдашних женщин были сконцентрированы только на делах, связанных с семейной жизнью, домом, отношениями с ближайшими соседями. Польки, однако, были не настолько домоседками, чтобы не совершать путешествия за границы страны, хотя их мобильность была значительно меньшей, чем мужчин См.: Bogucka M. Biaіogіowa w dawnej Polsce. Kobieta w spoіeczeсstwie polskim XVI-XVIII wieku na tle porуwnawczym. Warszawa, 1998. S. 174−175. О польках, совершивших далекие заграничные вояжи, сообщают источники уже с XVI в. См.: Radziwiіі M. K. Podrуї do Ziemi Њwiкtej, Syrii i Egiptu 1582−1584 / wyd. L. Kukulski. Warszawa, 1962. S. 59−60. К выездам их чаще всего побуждали религиозные или семейные причины. В XVII в. к выездам по этим причинам добавились поездки в целях укрепления здоровья на известных заграничных курортах или для получения консультаций знаменитых врачей См.: Targosz K. Sawantki w Polsce XVII wieku. Aspiracje intelektualne kobiet ze њrodowisk dworskich. Warszawa, 1997. S. 154−157; Augustyniak U. Dwуr i klientela Krzysztofa II Radziwiііa // Odrodzenie i Reformacja. T. 38. 1994. S. 71−7 2; Bogucka M. Op. cit. S. 175−178. В XVIII в. все больше женщин выезжало за границу в образовательных, туристских целях, для развлечения, наконец, для решения различных дел, в том числе политических См.: Konopczyсski W. Kiedy nami rz№dziіy kobiety. Londyn, 1960; Sajkowski A. Wіoskie przygody Polakуw. Wiek XVI-XVIII. Warszawa, 1973. S. 204; Majewska-Maszkowska B. Mecenat artystyczny Izabelli z Czartoryskich Lubomirskiej 1736−1816. Wrocіaw, 1976. S. 17−96; Aleksandrowicz A. Izabela Czartoryska. Polskoњж i europejskoњж. Lublin, 1998; Morawska T K. z Radziwiііуw. Diariusz podrуїy 1773−1774 // Oprac. B. Rok. Wrocіaw, 2002; Popioіek B. Kobiecy њwiat w czasach Augusta II. Studia nad mentalnoњci№ kobiet z krкgуw szlacheckich. Krakуw, 2003. S. 305−319.

Главной целью путешественников из шляхетской Речи Посполитой был Запад, хотя достаточно следов их пребывания и в восточном от Польши направлении. Одна из первых полек, которая в XVIII в. совершила путешествие в Россию и оставила обширные мемуарные свидетельства, была Регина Саломея Пильштын (урожденная Русецкая), представлявшаяся титулом «доктор медицины и окулист» См.: Pilsztynowa R. S. z Rusieckich. Proceder podrуїy i їycia mego awantur / oprac. R. Pollak i M. Peіczyсski. Krakуw, 1957. S. 82−151. Она родилась в 1718 г. в новогрудской земле в семье мелкого шляхтича. В возрасте 14 лет вышла замуж за Якуба Хальпира, врача и окулиста. Он практиковал в Стамбуле, по причине чего супруги сразу после заключения брака выехали на Босфор. Хальпир был отличным врачом, и, находясь около него, молоденькая жена познала основы врачебной теории и практики, в том числе врача-окулиста. Она использовала также знания некоего итальянца с Мальты, который научил ее писать рецепты по-латински и также подарил несколько книг по медицине. Совместная жизнь с Хальпиром у Регины была недолгой. Сначала муж ушел от нее, а вскоре умер. Тогда молодая вдова начала путешествовать по Балканам, Австрии, Польше и России, официально содержа себя врачебной практикой. Важно добавить, что она занималась лечением, прежде всего, аристократии, пользуясь хорошей репутацией и получая высокие гонорары, позволявшие ей вести подвижный, независимый образ жизни См.: Kuchowicz Z. Wizerunki niepospolitych niewiast staropolskich XVI-XVIII wieku. Јуdџ, 1974. S. 297−318. В ходе этих путешествий она вступила в брак в 1739 г. с пленным офицером австрийской армии Юзефом Пильштыном, которого за два года до этого выкупила из турецкого плена. Молодожены поселились в Несвиже, во владениях князя Михала Казимежа Радзивилла, который принял офицера на военную службу. Этот союз не был, однако, удачным. Регина написала в своем дневнике: «Уж как это говорится: как женился, так переменился. Уже новый муж меня не уважает, как до того» Pilsztynowa R. S. z Rusieckich. Op. cit. S. 82. Несмотря на это, тратила на его содержание довольно большие суммы, покупая дорогую одежду, самых лучших лошадей, прекрасное оружие, часы, золотые перстни. Муж платил ей неблагодарностью, изменами и скандалами. От супружеских проблем она решила отвлечься, выехав в 1739 г. в Петербург, чтобы выкупить из России знакомых турков. В 1735—1739 гг. велась война между Россией и Турцией, закончившаяся поражением последней. Россия завоевала Азов и территории по обоим берегам нижнего Днепра, много турков было взято в плен и вывезено в глубь страны См.: Bazylow L. Historia Rosji. Wrocіaw, 1985. S. 208−209. Их выкуп «доктор медицины и окулист» трактовала как своего рода прибыльное вложение капиталов.

От запланированной поездки Пильштын отговаривал князь Радзивилл, убеждая, что, «будучи урожденной полькой, без каких бы то ни было заслуг перед российским двором», она не сможет достичь цели, «прося за турков, неприятелей Москвы» Pilsztynowa R. S. z Rusieckich. Op. cit. S. 83. Упорная врачевательница об изменении своих планов даже не хотела слышать. Простившись с семьей и друзьями, исповедовавшись и приняв причастие, она двинулась в дорогу. Маршрут от Несвижа до Петербурга пролегал через Вильно, Бирже, Ригу и Нарву. Как молодая женщина, которая предприняла далекое и небезопасное путешествие в обществе всего двух человек, она вызывала удивление и часто сенсацию. Для нее же самой в этом не было ничего чрезвычайного — экипажем она постранствовала уже по немалой части Европы, обычно в обществе двух слуг. Следует признать, что небывалое мужество соединялось в ней с умением приспособиться к самым трудным в XVIII в. условиям путешествия.

Петербург произвел на Пильштын неизгладимое впечатление. Она была восхищена городом, который считала самым красивым и наиболее гармонично отстроенным, по сравнению с известными ей Веной или Стамбулом. Ее удивление вызывали великолепные, окруженные зеленью дворцы, широкие улицы, господствующая в городе чистота, дешевизна продуктов питания и, прежде всего, гостеприимство жителей Pilsztynowa R. S. Op. cit. S. 121−122. Благодаря своему умению врачевать, а также врожденной ловкости, протекции разных чиновников, рекомендательным письмам, униженным паданием на колени, временами и хитрости, наконец, неуступчивости, она быстро получила доступ ко двору Анны Иоанновны (1693−1740, императрица с 1730 г.). Снискав себе ее милость, Регина благополучно решила свои дела. Анна Иоанновна не только подарила ей четырех турков, но и осыпала дорогостоящими сувенирами, обеспечив на обратную дорогу вооруженное сопровождение вплоть до польско-российской границы.

Во время пребывания при петербургском дворе Регина Саломея Пильштын узнала много слухов и анекдотов, сенсационных историй и запутанных интриг, которые позже перенесла на страницы дневника. Временами она даже записывала фамилии лиц, от которых услышала какую-то историю. Ее пристальное внимание привлекали, прежде всего, самые важные особы придворного мира: Эрнест Бирон, Герман Кейсерлинг, Генрих Остерман, Алексей Разумовский или князья Долгорукие. За пределом этого круга лиц она также собрала некоторые наблюдения об обычаях и жизни петербургского общества, интересовала ее история города, в том числе реформы Петра Великого. Естественно, не было недостатка упоминаний в дневнике польки о ее медицинских успехах над Невой.

После возвращения в Несвиж ее брак постепенно распался. Периоды близости чувств прерывались новыми скандалами, во время которых муж желал ей смерти. Поэтому нет ничего удивительного в том, что она решила уйти от него. В этой ситуации Регина вновь направилась в путешествие, в этот раз на Запад, в Германию. В 1744—1756 гг. она находилась в Польше, чтобы позднее переехать на постоянное жительство в Стамбул. Там она была пользующимся успехом лекарем, опекая, в частности, гарем султана. В столице Турции жила постоянно и там, скорее всего, умерла. Последняя точная дата ее жизни — 1760 г., когда она написала свой дневник Ibid. S. 5−26. Его обширные фрагменты, касающиеся путешествия в Россию, несомненно, заслуживают отдельного анализа.

После вступления на польский трон Станислава Августа Понятовского (1732−1798, король польский в 1764—1795 гг.) в 1764 г., который nota bene стал королем по милости Екатерины II (1729−1796, императрица с 1762 г.), увеличилось количество путешествий полек в Россию. Они устремились туда в обществе мужей, отцов и братьев, чтобы быть представленными двору, поклониться наисветлейшей императрице, снискать себе ее «дружбу», а при случае просить о протекции. О путешествиях полек в Россию во времена Станислава Августа подробно расписывали варшавские рукописные газетки, которые из-за недостаточного развития печатной прессы играли важную роль в сфере информации. Чтобы обеспечить себе регулярное поступление свежих новостей, почти все польские магнаты, жившие в провинции или пребывавшие за границей, оплачивали в Варшаве хорошо осведомленных корреспондентов, которые высылали им раз или два раза в неделю политические новости, секреты жизни общества, интересные сведения из жизни света См.: Ostrowski T. Poufne wieњci z oњwieconej Warszawy. Gazetki pisane z roku 1782. Wrocіaw, 1972 / Opracowaі i wstкpem opatrzyі R. Kaleta. S. 5−34; Maliszewski K. Obraz њwiata i Rzeczypospolitej w polskich gazetach rкkopiњmiennych z okresu pуџnego baroku. Studium z dziejуw ksztaіtowania siк i rozpowszechniania sarmackich stereotypуw wiedzy i informacji o «teatrum mundi». Toruс, 1990. S. 20−50. Так, в 1782 г. варшавские газетки сообщали о подготовке к путешествию в Россию племянницы короля Уршулы (урожденной Замойской) и ее мужа Михала Ежи Мнишха. 14 марта читателям сообщалось: «Любезность, которую они в своем доме для семьи российского князя [наследника престола Павла, сына Екатерины II. — М.Э. К.] оказали, снискала им тем у Царицы уважение, что она хочет лично им засвидетельствовать свою милость» Ostrowski T. Op. cit. S. 78. Осенью 1781 г. Мнишхи принимали в своей резиденции наследника российского трона, великого князя Павла, который под именем Князя дю Нор проезжал вместе с женой через Польшу, направляясь на Запад. Мнишхи выехали в столицу Российской империи в начале мая 1782 г. «Три повозки с ними идут в сопровождении, — сообщали читателям газетки, — никого, кроме пана Чарнака, не беря. За 19 дней они ожидают прибыть на место» Ibid. S. 105. По дороге в России они попали в неприятную ситуацию. Некий пан Гавловский, который упросил их забрать его с собой, поскольку хотел навестить живущего в Москве брата, совершил самоубийство, перерезав себе горло Ibid. S. 116. Над Невой решали Мнишхи частные и, вероятно, также общественные дела, при случае принимали участие в полных роскоши пиршествах, развлечениях, балах, концертах при дворе, а также в приватных встречах в домах российской аристократии — Долгоруких, Голицыных, Куракиных, Строгановых, Вяземских или Нарышкиных. В страну они вернулись в августе, после двух месяцев пребывания в России, как сообщалось в газетке, «оставив тамошним обывателям милую память о своем пребывании» Ibid. S. 150, 153. Несколько ранее, в июне 1782 г., вернулась из Петербурга искавшая там протекции Людвика (урожденная Зиберг), вдова Яна Борха См.: Konopczyсski W. Borch Jan // Polski Sіownik Biograficzny. T. II. 1936.

S. 311−313., о чем также поспешили сообщить газетки См.: Ostrowski T. Op. cit. S. 130.

Пятью годами позже польские дамы толпами ринулись в Киев на встречу с российской императрицей, которая в январе 1787 г. выехала из Петербурга с целью посетить новые провинции на юге и встретиться с австрийским императором Иосифом II в Херсоне. По дороге к черноморскому порту Екатерина II со свитой остановилась надолго в Киеве, куда съехались представители европейской аристократии и проходили самые великолепные приемы, балы, представления, удивлявшие даже людей, привыкших к пышности Версаля. В Киев приехали также польские дамы, в частности, Уршула Мнишх (урожденная Замойская), Юзефина Потоцкая (урожденная Мнишх), Теофила Любомирская (урожденная Жевуская). В дальнейшей дороге в Херсон в малом польском приграничном городке Канев 6 мая 1787 г. состоялась встреча Екатерины II с польским королем Станиславом Августом Понятовским. Польские дамы не преминули почтить ее своим присутствием См.: Zienkowska K. Stanisіaw August Poniatowski. Wrocіaw, 2004. S. 303−310. Щедрый дар от императрицы в виде алмазного ордена Св. Екатерины получила тогда Уршула Мнишх (урожденная Замойская) См.: Listy Pani Mniszchowej, їony marszaіka w. koronnego, pisane do matki, Pani Zamoyskiej, z domu Poniatowskiej, wojewodziny podolskiej, 1787 / оprac. J. I. Kraszewski // Roczniki Towarzystwa Historyczno-Literackiego w Paryїu. 1867. S. 198−199.

Много полек выехало в Россию после поражения восстания под предводительством Т. Костюшко (1794 г.) и после третьего раздела Польши (1795 г.). Одни искали там радостей жизни, другие устремились за любимыми мужчинами, а иные просить возврата конфискованных имений. Екатерина II уже после первого и второго разделов Польши (1772 и 1793 гг.) конфисковала имения поляков, которые в назначенный срок не принесли ей присягу на верность. Конфискации огромного масштаба начались после третьего раздела Польши, когда имущество отбиралось как за участие в восстании, так и за непринесение верноподданнической присяги См.: Bazylow L. Polacy w Petersburgu. Wrocіaw, 1984. S. 24−79. По этой причине польки устремились на Неву, как Щенсна Дзялыньская (урожденная Воронич), которая добралась до Петербурга через Москву, чтобы хлопотать о возврате конфискованного имения, а также об освобождении ее мужа Игнацы, участника восстания Костюшко. Дзялыньский именным указом Екатерины II от 20 июня 1794 г. был причислен к наиболее виновным и осужден на поселение в Сибири. Освобожден он был, как и много других повстанцев, лишь после вступления на трон Павла I (1754−1801, император с 1796 г.) См.: Bікdowska H. z Dziaіyсskich. Pami№tka przeszіoњci. Wspomnienia z lat 1794−1832 / оprac. K. Kostewicz i Z. Makowiecka. Warszawa, 1960. S. 18−20. Прежде чем это произошло, в Петербург приехала Анна Барбара (урожденная Радзивилл), жена Тадеуша Мостовского, члена руководства восстания, арестованного и содержавшегося в тяжелых условиях в Петропавловской крепости. В феврале 1795 г. решительная жена «только усиленными хлопотами добилась, что его перевели в город в удобное и большое жилище» Niemcewicz J. U. Pamiкtniki czasуw moich / оprac. J. Dihm. T. II. Wrocіaw, 1957. S. 151.

Самым верным способом обретения конфискованного имущества или получения новых земель или владений был брак с русскими. Всем полякам, цепеневшим от страха за судьбы своих богатств на кресах, это дала понять императрица. В польках и поляках, желающих по разным причинам вступить в брак с русскими, недостатка не было. Например, Хонората Залуская (урожденная Стемповская) вышла за Осипа Игельстрёма, российского посла в Варшаве, главнокомандующего российскими войсками в Польше в 1794 г., Теофила Радзивилл (урожденная Моравская) — за Александра Чернышёва, генерала, а позже адъютанта царя Александра I, Марианна Потоцкая (урожденная Любомирская) вступила в брак с известным красавцем генералом Валерианом Зубовым, братом последнего фаворита Екатерины II Платона, а Мария Четвертыньская — с Дмитрием Нарышкиным См.: Mycielski J., Wasylewski S. Portrety polskie Elїbiety Vigйe-Lebrun 1755−1842. Lwуw-Poznaс, 1928. S. 93−94. Последняя была привезена в Петербург вместе с сестрой и братом матерью, вдовой Антони Четвертыньского, предателя, повешенного во время восстания Костюшко 28 июня 1794 г. Екатерина II умела ценить то, что кто-то за нее пошел на смерть, что был ей услужлив и верен. Вдове Четвертыньского она подарила имение в Гродненской губернии, сына Бориса поместила в кадетский корпус, а двух необычайно красивых дочерей Иоанну и Марию сделала фрейлинами. Уже в год прибытия в Петербург прекрасная Мария вышла замуж за камергера двора Дмитрия Нарышкина. Перед красотой Марии не устоял великий князь Александр, с марта 1801 г. — император Александр I. Их роман продолжался с перерывами до смерти Александра, около 25 лет, и результатом его стало рождение трех дочерей и сына Тимирязевъ В. Oтношенiя Aлександра I к Mapiи Aнтоновне Нapышкиной // Историческiй Bестникъ. Историко-литературный журналъ. Т. CXII.1908. С. 1041−1071.

Фрейлиной, к тому же первой почетной, императорского двора стала в 1795 г. девятнадцатилетняя Кристина Радзивилл, дочь Хелены (урожденной Пшездзецкой) и Михала Херонима Радзивилла. Обязанности первой фрейлины были многочисленными, монотонными и скучными. В письме к варшавским приятельницам Кристина жаловалась: «Эти вечера, эти приемы! По кругу одно и то же. Приходишь, говоришь, смеешься, скучаешь, потом съедаешь ужин и едешь домой. Особенным в этом всем есть только то, что именно я почетная фрейлина, которая постоянно пребывает при дворе и должна нести всю тяжесть всех представлений, всегда первой ведомая к столу и на самом первом усаженная месте. На концерт или на зрелище всегда мне достается самое лучшее место, даже перед матерью, и было бы большой промашкой защищаться от этого или уступать. Тем не менее, начинаю привыкать» Wasilewski S. Twarz i kobieta. Krakуw, 1960. S. 131. К придворной жизни Кристина, однако, не сумела привыкнуть. После смерти Екатерины II, когда похоронные церемонии длились долгие недели, она, обязанная принимать в них участие как первая почетная фрейлина, простудилась. Не помогли самые лучшие петербургские врачи и заботливая опека матери. Кристина умерла на Неве еще в 1796 г.

Неоднородным был веер мотиваций, по которым в XVIII в. польки предпринимали далекую и нелегкую дорогу в Россию. Представленные выше аспекты не исчерпывают всего богатства знаний по этой теме, указывая лишь на наиболее важные проблемы. полька мемуарный путешествие.