Ислам в России: региональный аспект (по материалам Среднего Поволжья)

ИСЛАМ В РОССИИ: РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ (ПО МАТЕРИАЛАМ СРЕДНЕГО ПОВОЛЖЬЯ)

Для современной России, идущей по пути гармонизации межнациональных и межконфессиональных отношений, особенно важно учитывать исторический опыт государственно-исламских отношений, культурного наследия и идейных традиций мусульман России и Востока. В настоящее время изучение исламского фактора в широком смысле имеет особое значение, поскольку российские власти учатся выстраивать отношения с мусульманами внутри постсоветского государства, проводят свой курс в отношении мусульманского зарубежья. Кроме того, в России изучение ислама традиционно имело не только академическое, но и общественно-политическое значение, что определено ее прямым соседством с мусульманскими странами.

Среднее Поволжье, являясь одним из основных районов проживания российских татар, было одним из наиболее проблемных регионов СССР/России, поскольку население Среднего Поволжья, отличалось повышенной религиозностью, что обуславливалось историческими традициями, т.к. Среднее Поволжье относилось к областям традиционного расселения мусульман, определенным национальным составом — татары-мусульмане составляли вторую после русских по численности группу, высокой активностью местных религиозных объединений, в том числе мусульманских, и т. д.

Особенностью уммы Среднего Поволжья являлось то, что по этническому составу она была относительно монолитна — подавляющее большинство в ней составляли татары. Современный татарский язык относится к кыпчакской группе тюркской языковой семьи и имеет три диалекта: казанскотатарский, западный (мишарский), восточный (сибирских татары); особняком стоит язык крымских татар.

Административные единицы Среднего Поволжья — Татария, Самарская (Куйбышевская), Пензенская и Ульяновская области — имеют сходные социально-экономические условия развития, исторически сложившиеся тесные экономические и культурные связи и, что особенно важно для исследования, почти идентичный национальный и конфессиональный состав. Именно в Среднем Поволжье, прежде всего, в Республике Татарстан, расселена большая часть татар — российского народа, исповедующего ислам.

Татары Среднего Поволжья, за исключением небольшой этнической группы кряшен, являются мусульманами-суннитами. В отличие от мусульман Кавказа, Средней Азии и Казахстана, мусульмане Среднего Поволжья характеризовались длительным сосуществованием с православными, главным образом, русскими, серьезной европеизацией быта и отдыха, включенностью некоторых элементов русской культуры, в том числе языка, в собственную культуру. Территория Среднего Поволжья, где проживало исконно мусульманское население, была присоединена к России раньше других мусульманских государств. Мусульмане Среднего Поволжья придерживаются традиционно ханафитского толка.

Многонациональное и поликонфессиональное Среднее Поволжье являлось типичным региональным образованием России. Основные тенденции в деятельности конфессиональных объединений, в целом, мусульманских, в частности, складывания и развития отношений государства и религиозных формирований в масштабах всей страны достаточно четко прослеживались на примере многонационального Среднего Поволжья, имея при этом свою специфику.

По точному замечанию Р. М. Мухаметшина, Среднее Поволжье, «даже в условиях отсутствия мусульманских государств, постепенно стало центром реализации универсальных и интегративных способностей ислама» Мухаметшин Р. М. Ислам в общественно-политической жизни Татарстана в конце ХХ века. Казань, 2000. С. 3.; здесь «ислам в течение многих веков способствовал формированию принципов мирного сосуществования между представителями различных конфессий, стал теоретической основой формирования такого явления в общественно-политической жизни, как джадидизм, не препятствовал проникновению в татарское общество общедемократических ценностей.

Это свидетельствует об универсальности ислама как этноконфессионального фактора, который в различных ситуациях может проявить себя по-разному" Мухаметшин Р.М. Татары и ислам в ХХ веке (Ислам в общественной и политической жизни татар и Татарстана). Казань, 2003. С. 5.

В деятельности мусульманских религиозных групп Среднего Поволжья нашли отражение характерные закономерности, присущие конфессиональной практике СССР. Вопреки системности и масштабности антицерковной работы государства мусульманские религиозные общины продолжали весьма эффективно функционировать, и уровень религиозности населения Среднего Поволжья оставался стабильно высоким; ислам доказал свою жизнеспособность как форма общественного сознания, продемонстрировав способность адаптироваться к изменяющимся социальным и политическим условиям российского/советского общества.

Более того, в конце 1960 — 1970;х гг. благодаря процессам «коренизации кадров» завершилось формирование национально-региональных элит в союзных и автономных республиках СССР, на местах, в том числе, в Татарстане, постепенно складывалось убеждение, что в республиках имеется все необходимое для самостоятельного существования титульных наций и, как следствие, отпала необходимость в руководящей роли федерального центра; начало оформляться движение в поддержку изменения статуса мусульманских автономий, что отчасти являлось и косвенным следствием незавершенности процесса реабилитации депортированных народов, особенно на юге страны.

Опираясь на противоречия между общесоюзной и российской властью, руководители автономий в составе РФ стремились перераспределить властные полномочия между Центром и периферией и, в конечном итоге, изменить статус своих республик до союзного уровня.

С 1990;х гг. начался процесс исламского возрождения, что выражалось, прежде всего, в росте религиозного самосознания, активном возрождении исламской обрядности, увеличении количества мечетей и т. д. Импульс исламскому ренессансу был внешним и являлся, в первую очередь, следствием деятельности светских властей, с одной стороны, и ослабления центральной власти в годы перестройки, с другой.

Серьезное влияние на изменение настроений мусульман в отношении центральной власти оказал чеченский военно-политический конфликт, продемонстрировавший опасность нарастания центробежных тенденций. Ситуация осложнялась тем моментом, что по мере получения субъектами Российской Федерации новых полномочий в политической и экономической областях позиции региональных элит укреплялись, сами они становились серьезной политической силой и начинали инициировать повышение правового статуса своих территорий.

Татарстан поднимал вопрос о союзном статусе республики, начиная с 1930;х гг. — во время принятия Конституции 1936 г., затем — в 1951 г., 1954 г., 1964 г. и 1977 г. В 1992 г. Татарстан, как и Чечня, не подписал Федеративный договор, который нужен был центру для своего рода передышки, затем попытался закрепить за собой статус суверенного, ассоциированного с Российской Федерацией государства. Татарстан в декабре 1993 г. фактически устранился от участия в референдуме по поводу Российской Конституции, провалив явку. Для Татарстана и Чечни стоял вопрос о варианте преодоления разногласий с Центром. Но, в конечном итоге, именно чеченский военно-политический конфликт убедил и Центр, и Казань пойти на компромисс и подписать Федеративный договор.

В результате серьезный межконфессиональный конфликт в стране с ослабленной вертикалью власти был разрешен в 1994 г. подписанием двустороннего договора между Татарстаном и РФ, зафиксировавшим права и статус республики, что доказало возможность консенсуса в рамках правового поля без применения силы со стороны Москвы при соблюдении интересов обеих сторон.

В обстановке кризиса российские власти выступали за сохранение традиционной централизованной структуры организации мусульманской религиозной жизни. Руководство страны боялось консолидации мусульманского сообщества, проявлений исламской солидарности (особенно в связи с конфликтом в Чечне) и потому не поддерживало однозначно ни одну из сторон. мусульманский татарстан поволжье исламский Распад СССР, чеченский военный конфликт, мусульманский ренессанс заставили российские власти отказаться от прежней религиозной политики, в связи с чем период 1992;2000 гг. имел особое значение для независимой России в плане выработки новых принципов отношений между государством и мусульманами.

Мусульмане Среднего Поволжья в целом всегда были лояльны к властям. Но механизмы воздействия и взаимодействия советского руководства и мусульман Среднего Поволжья доказали свою несостоятельность. В постсоветский период с утратой фундаментальных элементов общегосударственной и наднациональной идентификации существенную роль стали играть национально-территориальная и конфессиональная принадлежность, усиливая центробежные тенденции.

Для Среднего Поволжья, как региона традиционного распространения ислама, характерны сильная исполнительная власть с обширными полномочиями, иногда даже в противовес законодательной, что особо ярко проявилось в Татарстане в 1990;е гг. В. В. Путин в своем первом послании Федеральному собранию в связи с этим говорил: «Региональная самостоятельность часто трактуется как санкция на дезинтеграцию государства… По сути, речь идет о собирании всех ресурсов государства с целью реализации единой стратегии развития страны» Выступление В.В. Путина при представлении ежегодного Послания Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 8 июля 2000 года, г. Москва // Российская газета. 11.07.00. С. 3. Ислам может выступать в роли консолидирующего фактора в плане укрепления вертикали и горизонтали власти, особенно учитывая возможности мусульманских управлений направлять значительные материальные средства в образовательные, социальные, культурные, пропагандистские и другие проекты вследствие серьезного финансового укрепления. Но на современном этапе этому препятствует отсутствие общепризнанного лидера мусульманского сообщества и единой концепции развития уммы Среднего Поволжья. Мусульмане Среднего Поволжья в меньшей степени, нежели на Кавказе, ориентированы на зарубежных единоверцев, что также способствует благоприятному взаимодействию с российскими властями.

Учитывая весь предыдущий опыт, российские власти и исламское сообщество, выстраивая свои отношения, должны, в первую очередь, исходить из посыла, что российское общество и мусульманская умма — не отдельные элементы системы, а единая общность, объединенная общими целями, а не пактами «о ненападении».