Поэтический синтаксис. 
Методика изучения языка эпических произведений на уроках чтения в начальной школе

Не менее значимой, чем поэтический словарь, областью исследования выразительных средств является поэтический синтаксис.

Поэтический синтаксис — изобразительные средства в поэтическом синтаксисе называют фигурами поэтической речи.

На синтаксическом уровне широко применяются такие две разновидности собственно изобразительного синтаксиса: 1) интонационно-смысловое выделение и ритмомелодическая организация участков текста (восклицания, возгласы, вопросы; сегментация; инверсия; синтаксические параллелизмы; перечисления, повторы, присоединения; разрыв или обрыв синтаксического движения) и 2) средства синтаксической характерологии (воспроизведение устно-разговорной речи, стилизация, пародирование) [26, с.12].

Изучение поэтического синтаксиса заключается в анализе функций каждого из художественных приемов отбора и последующей группировки лексических элементов в единые синтаксические конструкции. Если при имманентном исследовании лексики художественного текста в роли анализируемых единиц выступают слова, то при исследовании синтаксиса — предложения и фразы. Если при исследовании лексики устанавливаются факты отступления от литературной нормы при отборе слов, а также факты переноса значений слов (слово с переносным значением, т. е. троп, проявляет себя только в контексте, только при смысловом взаимодействии с другим словом), то исследование синтаксиса обязывает не только типологическому рассмотрению синтаксических единств и грамматических связей слов в предложении, но и к выявлению фактов корректировки или даже изменения значения целой фразы при семантическом соотношении ее частей (что обычно происходит в результате применения писателем т.н. фигур).

Уделять внимание авторскому отбору типов синтаксических конструкций необходимо потому, что этот отбор может быть продиктован тематикой и общей семантикой произведения [41, с.28].

Синтаксическая выразительность является еще одним важным языковым средством художественной литературы. Здесь важны и длина и мелодический рисунок фраз, и расположение в них слов, и разного рода повторы и убавления.

Повтор — основная разновидность стилистических фигур прибавления.

Анафора — повтор созвучий или одинаковых слов в начале стихотворной строки или в рядом стоящих прозаических фразах:

Как ни гнетет рука судьбины,.

Как ни томит людей обман,.

Как ни браздят чело морщины… (Ф. И. Тютчев).

Эпифора — фигура, противоположная анафоре, — повторение слова или словосочетания в конце стихотворной строки:

Степям и дорогам.

Не кончен счет;

Камням и порогам.

Не найден счет… (Э. Багрицкий).

Многосоюзие — стилистическая фигура, состоящая в намеренном увеличении количества союзов в предложении, обычно для связи однородных членов [28, с.121]. Замедляя речь вынужденными паузами, многосоюзие подчёркивает роль каждого из слов, создавая единство перечисления и усиливая выразительность речи:

«Перед глазами ходил океан, и колыхался, и гремел, и сверкал, и угасал, и светился, и уходил куда-то в бесконечность» (Короленко В. Г.).

«Я или зарыдаю, или закричу, или в обморок упаду» (Чехов А. П.).

Бессоюзие (асиндетон) — построение предложения, при котором однородные члены или части сложного предложения связываются без помощи союзов:

Швед, русский колет, рубит, режет.

Бой барабанный, клики, скрежет (А.С. Пушкин).

Бессоюзие придаёт высказыванию стремительность, динамичность, помогает передать быструю смену картин, впечатлений, действий.

Параллелизм — риторическая фигура, представляющая собой расположение тождественных или сходных по грамматической и семантической структуре элементов речи в смежных частях текста [28, с.145]. Параллельными элементами могут быть предложения, их части, словосочетания, слова. Например:

День — как трава расстилаюся.

Ночь — слезами умываюся. (Н. А. Некрасов).

Перенос (анжанбеман) — несовпадение смыслового и ритмического строения строки или строфы, когда предложение не укладывается в стихотворную строку или строфу и занимает часть следующей:

Над вороным утесом ;

Белой зари рукав.

Ногу — уже с заносом.

Бега — с трудом вкопав В землю, смеясь, что первой.

Встала, в зари венце ;

Макс! мне было — так верно.

Ждать на твоем крыльце! (М. И. Цветаева).

Для художественной речи, особенно поэтической, характерна инверсия, т. е. изменение обычного порядка слов в предложении с целью усилить смысловую значимость какого-либо слова или придать всей фразе особую стилистическую окраску:

Белеет парус одинокий.

В тумане моря голубом… (М. Ю. Лермонтов).

«Обычный» порядок слов в приведенном предложении должен быть таким: «Одинокий парус белеет в голубом тумане моря». Но тогда это уже перестанет быть стихотворением [30, с.79].

Антитеза — стилистическая фигура контраста в художественной или ораторской речи, заключающаяся в резком противопоставлении понятий, положений, образов, состояний, связанных между собой общей конструкцией или внутренним смыслом [28, с.18].

Как средство усиления выразительности, антитеза применяется в следующих основных случаях:

1) При сопоставлении образов или понятий, контрастирующих между собою Они сошлись. Волна и камень, Стихи и проза, лед и пламень Не столь различны меж собой (Пушкин А.С.).

2) Когда понятия или образы в совокупности выражают нечто единое Я — раб, я — царь; я — червь, я — бог. (Державин Г. Р.).

Сегодня — трезво торжествую, завтра — плачу и пою (Блок А. А.).

Здесь антитеза выражает понятие человека, как существа контрастного, антитетического по своей природе. Такого же порядка антитеза:

И девы-розы пьем дыханье, быть может, полное чумы (Пушкин А. С.).

3) Когда необходимо оттенение другого образа, который стоит в центре внимания Где стол был яств, Там гроб стоит (Державин Г. Р.).

Но ненавистны полумеры, Не море, а глухой канал, Не молния, а полдень серый, Не агора, а общий зал (Брюсов В.Я.).

Когда необходимо выразить альтернативу Вам все равно с чего бы ни начать, с бровей ли, с ног ли (Пушкин А.С.).

Градация — стилистическая фигура, последовательное нагнетение или, наоборот, ослабление силы однородных выразительных средств художественной речи:

Ни позвать, ни крикнуть, ни помочь… (М. А. Волошин).

Все грани чувств, все грани правды.

Стерты в мирах, в годах, в часах … (А. Белый).

Риторический вопрос — риторическая фигура, представляющая собой вопрос, ответ на который заранее известен, или вопрос, на который даёт ответ сам спросивший. В любом случае вопросительное высказывание подразумевает вполне определённый, всем известный ответ, так что риторический вопрос, фактически, представляет собой утверждение, высказанное в вопросительной форме.

Риторический вопрос применяется для усиления выразительности (выделения, подчёркивания) той или иной фразы. Характерной чертой этих оборотов является условность, то есть употребление грамматической формы и интонации вопроса в случаях, которые, по существу, её не требуют [26, с.76].

Риторический вопрос, так же как риторическое восклицание и риторическое обращение, — своеобразные обороты речи, усиливающие её выразительность, — так называемые фигуры. Отличительной чертой этих оборотов является их условность, т. е. употребление вопросительной, восклицательной и т. д. интонации в случаях, которые по существу её не требуют, благодаря чему фраза, в которой употреблены эти обороты, приобретает особо подчёркнутый оттенок, усиливающий её выразительность. Так, Р. в. представляет собой, в сущности, утверждение, высказанное лишь в вопросительной форме, в силу чего ответ на такой вопрос заранее уже известен, например:

Могу ль узреть во блеске новом Мечты увядшей красоту?

Могу ль опять одеть покровом Знакомой жизни наготу? (Жуковский В.А.).

Очевидно, что смысл этих фраз в утверждении невозможности вернуть «мечты увядшей красоту» и т. д.; вопрос является условным риторическим оборотом. Но благодаря форме вопроса отношение автора к явлению, о котором идёт речь, становится гораздо более выразительным и эмоционально окрашенным.

Аналогичный условный характер имеет и риторическое восклицание, в котором восклицательная интонация не вытекает из смысла слова или фразы, а произвольно ей придаётся, выражая тем самым отношение к данному явлению, например:

Взмах! Взлёт! Челнок, снуй! Вал вертись вкруг!

Привод вихрь дли! Не опоздай! (Брюсов В.Я.).

Здесь слова «взмах», «взлёт», а так же слова вылет и влёт, так сказать, констатирующие движение машин, даны с восклицаниями, выражающими те чувства, с которыми поэт эти машины наблюдает, хотя в самих этих словах по их непосредственному смыслу для восклицательной интонации оснований нет.

В этом же примере находим и риторическое обращение, т. е. опять условное обращение к предметам, к которым в сущности обращаться нельзя («Челнок, снуй!» и т. д.). Структура такого обращения та же, что и в риторическом вопросе и риторическом восклицании.

Таким образом все эти риторические фигуры являются своеобразными синтаксическими конструкциями, передающими известную приподнятость и патетичность повествования.

Вывод по главе 1

Итак, в процессе теоретического исследования были изучены особенности языка художественных произведений, а именно, употребление слов в прямом значении, тропы, художественные ономасты, особенности поэтического синтаксиса.

Целью и задачей изучения языка художественного произведения является показ тех лингвистических средств, посредством которых выражается идейное и связанное с ним эмоциональное содержание литературных произведений.

Художественное произведение может и должно изучаться, с одной стороны, как процесс воплощения и становления идейно-творческого замысла автора и — с другой — как конкретно-исторический факт, как закономерное звено в общем развитии словесно-художественного искусства народа. Изучение художественного произведения, его языка, содержания должно опираться на глубокое понимание общественной жизни соответствующего периода развития народа, на разностороннее знание культуры, литературы и искусства этой эпохи, на ясное представление о состоянии общенародного разговорного и литературного языка и его стилей в то время, на глубокое проникновение в творческий метод автора и в своеобразие его индивидуального словесно-художественного мастерства.