Градостроительная композиция Москвы

Градостроительная композиция и характер застройки Москвы к началу 30-х годов XX века.

Москву часто называют «большой деревней». В этих словах, как ни странно, довольно точно отражена структурная сущность этого города. Но обычно так говорят о Москве, сравнивая её с Петербургом — первым регулярным городом. При этом подразумевается, что Москва выросла сама собой, без плана, который позволил бы воспринимать её градостроительную композицию как художественное целое, построенное по определённым законам. В данном параграфе мы постараемся опровергнуть эту популярную (и удобную для недобросовестных застройщиков) точку зрения.

На формирование культурного ландшафта Москвы сильно повлияли присущие русской цивилизации приёмы свободного оперирования пространством. Известный градостроитель Л. А. Ильин в статье о национальных особенностях архитектуры Ленинграда писал: «Тот, кто много поездил по Европе, всегда скажет, что Ленинград ближе к коренным русским городам, чем к европейским, всем своим существом — широтой планировки, простором, иным масштабом зданий, иным соотношением высоты зданий и ширины улиц и площадей, несмотря на действительно новые принципы его планировки». Ильин Л. А. Архитектура Ленинграда и русская национальная архитектура // Архитектура Ленинграда. 1940. № 2. URL: http://theory.totalarch.com/node/164 (дата обращения: 02.04.2016). Попробуем понять, какие факторы определили ту самобытность древнерусских городов, на которую здесь ссылается Ильин.

Г. В. Алфёрова в своих работах показала, что в русском средневековом градостроительном законодательстве, бывшем составной частью «Кормчих книг», нашло отражение имеющее значительно более раннее происхождение греко-византийское законодательство — трактат «О законах или обычаях Палестины» Юлиана Аскалонита (V в.), «Прохирон» Василия Македонянина (878 г.) и строительный «Закон Эпарха» (X в.). Она пишет, что на русское градостроительное искусство большое влияние оказал византийский закон апопсии, аналога которому мы не находим в римском или западно-европейском законодательствах: «Согласно этому закону, каждый живущий в городе может не допустить строительства на соседнем участке, если новый дом нарушит взаимосвязи наличных жилых сооружений с природой, морем, садами, общественными постройками и памятниками». Алфёрова Г. В. Кормчая книга как ценнейший источник древнерусского градостроительного законодательства. Её влияние на художественный облик и планировку русских городов // Византийский временник. 1973.№ 35. С. 197. Русский «Закон градский», который стал широко использоваться с XIV века, прямо предписывает зодчим брать за образец планировку и композицию Царьграда. В частности указывается на необходимость соблюдать расстояние между дворами в двенадцать стоп, чтобы не загораживать виды на природу внутри города и вокруг него. Последний момент позволил Алфёровой предположить, что размеры участков домовладений, улиц и площадей определялись единым модулем, по которому в древнерусском городе строились все пространственные взаимосвязи: «При проектировании города первичной была его объёмно-пространственная система, а план был вторичен… рельеф местности, доминанты, рядовая уличная застройка — находятся в этих городах в определённой гармонической и математической связи». Алфёрова Г. В. Русские города XVI—XVII вв.еков. М.: Стройиздат, 1989. С. 178−179. Г. В. Алфёрова делает вывод, что по этой причине необходимо различать две градостроительные системы — византийскую, в традициях которой строились русские города, и западноевропейскую. Влиянием византийской традиции можно объяснить, например, существование в древнерусских городах так называемых «прозоров» (просветов) между постройками, а также домов, повторяющих в плане и фасадах изгибы улиц (в Москве подобные дома можно встретить на улице Малая Лубянка).Алфёрова Г. В. Кормчая книга как ценнейший источник… С. 211.

В допетровское время на характер застройки жилых кварталов русских городов сильно влияло деление общества на сословия. Социальный состав населения определял плотность и качество застройки в разных районах города. Если застройка улиц ремесленных, монастырских и стрелецких слобод была по преимуществу периметральной, с небольшими разрывами между домами, то застройка улиц дворцовых и промысловых слобод осуществлялась по свободному усадебному принципу, с расположением дома в глубине участка и выносом служебных построек на «красную линию». Кудрявцева Т. Н. Композиция улиц древнерусских городов. С. 15. В Москве застройка первого типа была характерна для территории Скородома, второго типа — для территории Белого города (то есть плотность была выше в окраинных районах).Кудрявцев М. П. Москва — Третий Рим: историко-градостроительное исследование. С. 164. Развитие торговли и промышленности в XVIII — XIX вв. постепенно привело к капитализации отношений, что не могло не отразиться на характере застройки. По мере движения к центру её плотность возрастала, увеличивалась этажность, уходили деревянные дома. Новые эстетические каноны вывели главные сооружения участков на «красную линию» улиц, но общий простор в постановке зданий при этом сохранился, сохранились разноэтажность и большая автономность фасадов. По мнению М. Н. Гурари, основная причина такого отношения к городскому пространству лежит в «земледельческом характере русской цивилизации… включённости городов в массив сельских территорий на Руси, где они были основой структуры сельской местности и составляли с нею единое целое… «. Гурари М., Григорьева-Лащенко Н. Москва между прошлым и будущим: на перепутье цивилизаций // Архитектура и строительство России. 2012. № 8.URL: http://archi.ru/press/russia/65 530/moskva-mezhdu-proshlym-i-buduschim-na-perepute-civilizacii (дата обращения: 02.04.2016).

Параллельно необходимо отметить, что в ходе реконструкций центральных районов Москвы советского времени особая пространственность города всё же сохранялась, переходя после спрямления и расширения улиц, сноса и перемещения домов, в иное качество в виде новых проспектов (примеры — улицы Тверская, Моховая, Охотный ряд и Новый Арбат, Садовое кольцо). Сегодня же ситуация совсем иная. Можно вспомнить судьбу одного известного памятника архитектуры — собственного дома-мастерской архитектора К. С. Мельникова. Старые фотографии показывают, как сильно отличалось то место в Кривоарбатском переулке, на котором в конце 1920;х годов был построен дом, от того места, которое мы видим в наши дни (илл.6). Мельников, будучи большим мастером, смог в новых формах воплотить «московский» по своему характеру дом. Небольшого размера сооружение расположено в глубине участка. Архитектор стремился к обилию света в помещениях, к тишине, к единению с природой. Уплотнительная застройка нашего времени привела к тому, что дом Мельникова оказался буквально зажат со всех сторон новыми высокими, ретроспективного стиля домами. Появившиеся вместе с этими домами подземные парковки привели к размыванию грунта под мастерской, на фасадах здания вскоре появились трещины. На данном конкретном примере мы видим, как принятая на вооружение московскими властями стратегия максимального использования свободной территории не только приводит к разрушению памятников культуры, но и меняет пространственно-средовую характеристику центрального района столицы.

Средневековыми градостроителями большое значение, в том числе и художественное, придавалось выбору места для закладки города. Москва расположена на самой нижней отметке Московского бассейна. Выбор Боровицкого холма для строительства укреплений был обусловлен тем, что с него отлично просматривалась долина реки Москвы и её притоков, а также большие участки дорог (и сам холм был виден с далёкого расстояния как с суши, так и с воды). Исследователи считают, что в композиции города большую роль сыграла тема «природной чаши», в центре которой он оказался. Края этой естественной «чаши» образованы поясом знаменитых «поклонных гор», с которых открывались панорамные виды на столицу. Кудрявцев М. П., Кудрявцева Т. Н. Ландшафт в композиции древнерусского города // Архитектурное наследство. 1980. № 28. С. 12. Заметим, что не случайно существующая с древности ось Кремль — Воробьёвы горы была использована в послевоенные годы строителями здания Московского университета.

М.П. Кудрявцев выделил несколько основных принципов, на основе которых создавалась архитектурно-градостроительная композиция Москвы:

• 1) принцип подобия природе в расположении застройки на элементах рельефа;
• 2) принцип расположения воспринимаемых в перспективе улиц ансамблей по уровням (ярусность);
• 3) принцип контрастного сочетания в архитектурных ансамблях города тем движения и покоя;
• 4) принцип искусственного усиления художественного влияния отдельных построек с помощью создания эффекта «обратной перспективы».

Остановимся подробнее на каждом из этих пунктов.

В древнерусском градостроительстве, пожалуй, главным был принцип подобия природе (или принцип равновесия). Кудрявцев считает, что основным приёмом в арсенале русских средневековых зодчих выступал приём «подобия расположения застройки, элементов планировки и композиционных акцентов расположению видов растительности на элементах рельефа». Кудрявцев М. П., Кудрявцева Т. Н. Ландшафт в композиции древнерусского города. С. 3. Подобно лесу, повышающемуся от берега к линии водораздела, увеличиваются по мере повышения рельефа и архитектурные сооружения (илл.7). Необходимо отметить, что главные городские постройки чаще всего были именно продолжением уже существующей природной доминанты, служили её усилению:"Важнейшие ансамбли — городской центр и монастыри — поставлены в ландшафтных фокусах — в местах, на которые направлено большинство осей естественной структуры". Кудрявцев М. П. Москва — Третий Рим: историко-градостроительное исследование. С. 40.

Важным принципом построения композиции Москвы в целом и её отдельных ансамблей, также тесно связанным с рельефом местности, является принцип ярусности. Кудрявцев М. П. Москва — Третий Рим: историко-градостроительное исследование. С. 40. Например, в ансамбле Варварки ещё и сегодня можно чётко выделить три яруса зрительных связей — нижний, средний и верхний. Нижний ярус — это ворота, служебные постройки, жилые дома и часовни. Средний ярус составляют слободские храмы. Верхний ярус является общегородским фокусом — это кремлёвские башни и колокольня Ивана Великого. Удаление от зрителя более высокого сооружения придаёт застройке дополнительную пространственную глубину. Таким образом, силуэт, видимый в перспективе улицы, раскрывается постепенно, усложняясь по мере продвижения к центру (илл.8). Многообразие форм на каждой улице придаёт панорамам города живописный, праздничный характер.

Следующим композиционным принципом является принцип контрастного сопоставления различных сооружений, в которых ясно выражены такие темы, как горизонтальное движение, вертикальное движение или покой. Кудрявцев М. П. Москва — Третий Рим: историко-градостроительное исследование. С. 184. Горизонтальное движение олицетворяли перечисленные выше постройки нижнего яруса, а также протяжённые торговые ряды, монастырские или крепостные стены. Вертикальное движение или покой выражали постройки среднего и верхнего ярусов. Но если покой олицетворяли увенчанные массивными шлемовидными главами соборы кубических объёмов, то вертикальное движение — шатровые колокольни и столпообразные башни.

К сожалению, в 1930;е годы многие архитектурные ориентиры московских улиц, такие как, например, церковь Успения на Покровке, церковь Николая Чудотворца на Ильинке, Сухарева башня, были уничтожены. Снесли Китайгородскую стену. Тем самым были разрушены многие существовавшие ранее композиционные связи, построенные на принципах иерархии и контраста.

Последний принцип, о котором хотелось бы упомянуть, это принцип усиления роли отдельных построек (композиционных доминант) с помощью создания эффекта «обратной перспективы». Известно, что обратная перспектива позволяет зрительно увеличивать масштаб сооружения, находящегося на большом расстоянии от наблюдателя. Этот приём создаёт пространство, ориентированное на человека, который чувствует, приближаясь либо удаляясь, сильную связь с архитектурным сооружением (схожий эффект «втягивания», но другими средствами, создал архитектор петербургского Казанского собора Воронихин). Эффект «обратной перспективы» в архитектуре московских слободских храмов создавался путём изменения масштабных членений этих сооружений — размер окон, порталов, ярусов был значительно крупнее, чем у окружающей жилой застройки. Русское градостроительное искусство. Древнерусское градостроительство X—XV вв.еков / Под общ.ред. Н. Ф. Гуляницкого. М.: Стройиздат, 1993. С. 262. Эффект «обратной перспективы» считывался при этом не с одной, а с многих точек зрения.

Подводя итоги, обозначим ещё раз некоторые моменты, имеющие существенное значение для нашего дальнейшего исследования:

— художественное целое городской композиции исторической Москвы построено не на основе плана, а на основе природных и архитектурных объёмно-пространственных ориентиров;

— все пространственные связи исторической Москвы построены на основе единого, определённого древним законодательством модуля;

• — на характер застройки исторической Москвы повлияли присущие земледельческой цивилизации приёмы свободного оперирования пространством;
• — основными принципами, на основе которых создавалась градостроительная композиция и осуществлялась застройка исторической Москвы, были принципы подобия природе, ярусности, контрастного сочетания в постройках тем движения и покоя, акцентирования архитектурных доминант с помощью создания эффекта «обратной перспективы».

Городская ткань Москвы постоянно обновлялась. Город пережил в своей истории немало разрушительных пожаров. Столица менялась вместе со сменой исторических эпох и художественных стилей. И. Э. Грабарь в критических статьях начала XX века сокрушался по поводу строительства на месте ампирных особняков послепожарной Москвы доходных домов в стиле модерн. Сегодня инвесторы активно сносят те дома, против строительства которых выступал Грабарь, вызывая своими действиями возмущение уже у современной городской общественности. Процесс этот естественный, его можно контролировать, но нельзя остановить. Совсем другое дело, что в наши дни, к сожалению, постепенно уходит то, что делает Москву Москвой — её древняя пространственная структура. Именно на эту проблему следует обратить внимание в первую очередь.