Воззвание о красоте

Тонино дали официальную государственную должность в провинции Римини: он стал первым «защитником красоты», назначенным в Италии. При жизни поэт говорил: «Для меня красота — это уже молитва». Кто служит красоте, воспевает ее — уже молится. Гуэрра имел мало связей с коммерцией и производственной рекламой, однако, выполняя заказ для фирмы Бегелли (ит. Beghelli) «Beghelli» выступает на промышленном рынке с 1982 года как производитель приборов аварийного освещения в промышленной, профессиональной и бытовой сферах, он призывал использовать солнечные панели, чтобы не пачкать свою землю, родную землю Италии, красоту родины.

" В Италии вышел мой огромный плакат под названием «Воззвание Тонино о красоте». Ко мне пришел губернатор провинции Римини и сказал: «Мы тебя назначаем официальным защитником красоты». И я моментально нарисовал и выпустил плакат. Сейчас в Италии, как и во всем мире, кризис. И я сказал так. У нас нет нефти, под землей нет золота и серебра, и никаких полезных ископаемых. Но зато у нас есть красота. Я призвал всех беречь красоту малой Италии, не крупных городов, таких как Венеция или Рим, а маленьких городков. Например, я призвал не красить дома в белый цвет, потому что если люди едут в горы, чтобы отдохнуть в зелени лесов, остановить свой взгляд на природе, такие дома на пейзаже напоминают вставные челюсти. Если в вашем городе есть старый замок, не делайте в нем современных железных дверей. Красота… она не всегда абсолютна. Красота не означает, что у женщины должны быть голубые глаза или определенная форма губ. Иногда красоту открываешь в ошибке" - рассказывает Тонино в одном из своих интервью.

То, что у поэта сформировалось особое отношение к России можно объяснить разными способами: здесь и влияние его русской жены, и следствия работы с Тарковским, Наумовым и другими режиссерами, но весомой причиной является и некая духовная схожесть Италии и России, которую чувствовал Гуэрра:

" Есть что-то, что сближает два наших народа, — на нас лежит крестьянская печать. Мы тесно связаны с землей. У англичан этого нет — могу сказать сразу. Они ходят по облакам. У французов тоже нет — у них такая манера говорить, как будто они все время боятся учуять плохой запах и заранее морщат нос. Конечно же, они совсем не земледельцы. У немцев уши лучше всего предназначены для того, чтобы слушать духовые инструменты. А вот испанцы — на них лежит та же печать близости к земле, что на русских и итальянцах" Тонино Гуэрра: «Телевизор — это утешитель» //Еженедельник Аргументы и факты. URL: http: //www.aif.ru/culture/person/10 887 (дата обращения: 18. 10.2016).

Россия стала для Тонино вторым домом, он тосковал по снегу, по ромашкам, по их с Лорой московской жизни, по русским друзьям. В своем последнем интервью Гуэрра признался Андрею Хржановскому, что Россия и Москва навсегда «внутри него». Огромные просторы страны также оказывали свое влияние на самоощущение поэта: «Россия всегда давала мне возможность видеть далеко. Здесь образы словно растекаются по широкой перспективе — от глаз к ушам. В Италии прекрасно все, но тут все очень близко, расстояния маленькие. Вот так! А в России горизонты другие!» Тонино Гуэрра: «Русские женщины — это метеориты, полные чувств» //Еженедельник Аргументы и факты. Доступно по: http: //www.aif.ru/archive/1 623 821 (дата обращения: 18. 10.2016) Поэт интуитивно, эстетически чувствовал душу России, её духовную силу, энергетику, потенциал. Не столько политический и ресурсный, сколько, человеческий, культурный, духовный. Т. Гуэрра полюбил Россию, несмотря на жёсткую цензуру, недоброжелательное отношение властей к интеллигенции и интеллектуалам, недоверие к иностранцам, несмотря на холод и отсутствия товарного изобилия. Писатель «выбрал» Россию за её бескрайние просторы, за широкую душу, за её народ.

Отношение Т. Гуэрра к искусству хорошо характеризуют его слова, сказанные русскому режиссеру Андрею Тарковскому в их совместном фильме «Время путешествовать» «Время путешествовать» («Il tempo di viaggio» реж. Тарковский А,. 1982). Андрей и Тонино, находясь в Италии, в городке Лечче рассматривают репродукции фресок и мозаик одного из соборов города. Тарковский восхищается увиденным, однако Гуэрра останавливает его со словами: «Не смотри эти репродукции. Подлинного красного цвета здесь не видно (указывая на верхнюю часть иконы). Ты видишь, что края (репродукции) всегда так ограничивают картину, будто бы ты собираешься её съесть, что все более размыто… Невозможно. Здесь ничего нет. Я не верю в репродукции картин, не верю в перевод поэзии. Искусство оно очень ревниво, очень». Для Гуэрры искусство не может быть скопировано, репродуцировано, изменено отлично от оригинала. Подлинное искусство копирует природу, само же произведение невозможно по — настоящему понять, прочувствовать, если не имеешь дело с оригиналом. Тонино Гуэрра обладал даром видеть прекрасное во всем, что его окружало. Он обращал внимание на каждую повседневную мелочь, восхищался её, направлял взор читателя и зрителя на то, чему обычно не уделяется времени, но что, однако, составляет всю нашу жизнь. Его труды по праву можно называть «воззванием о красоте» .