Геноцид населения. 
Режим Пола Пота в Камбодже

В годы правления клики Пол Пота Кампучия была превращена в гигантский концлагерь, почти полностью изолированный от внешнего мира. Первая же «радикальная» акция, проведенная группой Пол Пота на земле Кампучии, показала, что для ее народа настали тяжкие времена. Осуществляя «чистку общества», полпотовцы выселили в сельскую местность из Пномпеня и других городов в течение 72 часов 3,5 млн. городских жителей. Людям не разрешили взять с собой что-либо из необходимых вещей; в сорокаградусную жару, без еды и питья их гнали по дорогам страны, и десятки тысяч гибли в пути от истощения, солнечных ударов, болезней, эпидемий. 300 тыс. домов в Пномпене опустели, словно после взрыва нейтронной бомбы.

Все население страны было разделено на три категории: «старые жители», «новые жители» и лица, сотрудничавшие со старым режимом. В разряд «старых жителей» полпотовцами включалось население горных и лесных районов, которые в 1970 — 1975 гг. были базой повстанческого движения (провинции Мондолькири, Ратанакири, Прэахвихеа, Сиемреап, Стынг-траенг, Кампонгтям, Кампонгтхом, Кратие). Здесь жили нацменьшинства и население, по отношению к которому кхмерская монархия традиционно выступала в роли эксплуататора. По сравнению с жителями равнины население этих районов жило в худших условиях: климат здесь был холоднее, урожая риса нехватало, и жители, чтобы прокормиться, вынуждены были добавлять к своему рациону продукты охоты, рыбной ловли, собирательства. Население этих районов «традиционно» было настроено против жителей равнин. Оно было наименее образованно и информированно. Здесь полпотовцы набирали основные «кадры» для своей организации и армии.

В разряд «новых жителей» включались кампучийцы из районов, находившихся ранее под контролем лонноловского режима. В третью категорию входили бывшие офицеры и солдаты лонноловской армии, чиновники, буддийские монахи, священники, интеллигенция.

Клика Пол Пота — Иенг Сари поставила своей целью истребить третью категорию и провести чистку второй; с лицами первой категории обращались как с привилегированными, но с 1977 г. они также стали подвергаться репрессиям.

17 апреля 1975 года Пол Пот отдал приказ о насильственной ассимиляции 13 национальных меньшинств, живущих в Демократической Кампучии. Им было приказано говорить на кхмерском языке, а тех, кто не мог говорить по-кхмерски, убивали. 25 мая 1975 года солдаты Пол Пота совершили массовое убийство тайцев в провинции Кахконг на юго-западе страны. Там жили 20 000 тайцев, а после бойни осталось лишь 8 000 человек. [11].

Вдохновленный идеями Мао Цзэдуна о коммунах, Пол Пот бросил лозунг «Назад в деревню!». Во исполнение его население крупных и малых городов выселялось в сельские и горные районы. 17 апреля 1975 года, применяя насилие в сочетании с обманом, полпотовцы вынудили более 2 миллионов жителей только что освобожденного Пномпеня покинуть город. Всех без разбора — больных, старых, беременных, калек, новорожденных, умирающих — отправили в сельскую местность и распределили по коммунам, по 10 000 человек в каждой. Жителей принуждали к непосильному труду независимо от возраста и состояния здоровья. С примитивными орудиями или вручную люди работали по 12−16 часов в день, а иногда и дольше. Как рассказывали те немногие, кто сумел выжить, во многих районах их дневное пропитание составляло всего одну миску риса на 10 человек. Руководители полпотовского режима создали сеть шпионов и поощряли взаимные доносы, чтобы парализовать волю народа к сопротивлению. Полпотовцы попытались упразднить буддизм — религию, которую исповедывали 85 процентов населения. Буддийских монахов вынуждали отказываться от своей традиционной одежды и заставляли работать в «коммунах». Многие их них были убиты. Пол Пот стремился истребить интеллигенцию и вообще всех тех, кто имел какое-то образование, технические связи и опыт. Из 643 врачей и фармацевтов в живых осталось всего 69. Полпотовцы ликвидировали систему просвещения на всех уровнях. Школы были превращены в тюрьмы, места пыток, в склады навоза. Все книги и документы, хранившиеся в библиотеках, школах, университетах, научно-исследовательских центрах, были сожжены или разграблены.

Его «поля смерти» были устланы трупами тех, кто не вписывался в рамки нового мира, формируемого им и его кровожадными приспешниками. Во время правления режима Пол Пота в Камбодже погибло около трех миллионов человек — столько же, сколько несчастных жертв сгинуло в газовых камерах нацистской фабрики смерти Освенцим во время второй мировой войны. Жизнь под Пол Потом была невыносимой, и в результате трагедии, разыгравшейся на земле этой древней страны в Юго-Восточной Азии, ее многострадальное население придумало Камбодже новое жутковатое название — Страна Ходячих Мертвецов. [12].

По теории Самфана, Камбоджа, чтобы достичь прогресса, должна была повернуть вспять, отречься от капиталистической эксплуатации, жирующих вождей, вскормленных французскими колониальными правителями, отказаться от девальвированных буржуазных ценностей и идеалов. Извращенная теория Самфана гласила, что люди должны жить в полях, а все соблазны современной жизни следует уничтожить. Если бы Пол Пот в ту пору, скажем, попал под машину, эта теория, вероятно, так и заглохла бы в кофейнях и барах, не перешагнув пределы парижских бульваров. Однако ей суждено было воплотиться в чудовищную реальность. [10, c. 132].

Осуществлению извращенной мечты Пол Пота — обратить время вспять и заставить свой народ жить в аграрном обществе марксистского толка — помогал его заместитель Иенг Сари. В своей политике уничтожения Пол Пот использовал термин «убрать с глаз долой». «Убирали» — уничтожали тысячи и тысячи женщин и мужчин, стариков и младенцев.

Буддийские храмы осквернялись или превращались в солдатские бордели, а то и просто в скотобойни. В результате террора из шестидесяти тысяч монахов в разрушенные храмы и святые обители вернулись только три тысячи.

В «коммуне» Псот расправа обычно происходила следующим образом: человека закапывали по шею в землю и били мотыгами по голове. Стрелять не стреляли — берегли пули". «Достигших четырнадцати-пятнадцатилетнего возраста насильно направляли в так называемые „мобильные бригады“ или в армию… Полпотовцы готовили убийц, вербуя 14−17 летних подростков, которым внушалось, что если они не согласны убивать, то после мучительных пыток будут убиты сами. Кроме того, отобранных подростков заведомо растлевали, приучая к убийствам, спаивали смесью пальмового самогона с человеческой кровью. Им внушалось, что они „способны на всё“, что они стали „особыми людьми“, потому что выпили человеческую кровь». В этом каннибализме мы также видим следы древней религии Камбоджи. Всё население страны было разделено на три категории. К первой относились жители отдалённых горных и лесных районов государства. Вторую составляли жители тех районов, которые контролировались свергнутым проамериканским режимом Лон Нола. Третью группу составляли бывшие военнослужащие, старая администрация, их семьи и всё население Пномпеня. Третья категория подлежала полному уничтожению, а вторая частичному. Таков был курс верного марксиста Пол Пота, хорошо усвоившего принципы классовой борьбы и диктатуры пролетариата. 16 апреля 1975 года из Пномпеня было выселено свыше двух миллионов человек, причём не разрешалось брать с собой ничего. «В соответствии с приказом город были обязаны покинуть все жители. Продукты и вещи брать запрещалось. Тех, кто отказывался подчиниться приказу или медлил, убивали и расстреливали. Этой участи не избежали ни старики, ни инвалиды, ни беременные женщины, ни находившиеся в госпиталях больные. Люди должны были идти пешком, несмотря на дождь или палящее солнце… Во время следования им не давали ни пищи ни лекарств… Только на берегах Меконга, когда пномпеньцев переправляли в отдалённые районы страны, погибло около пятисот тысяч человек». Согласно другому плану Пол Пота, деревни должны были быть уничтожены. Расправа, чинимая в них, не поддаётся описанию: «Население деревни Сресеам было почти полностью уничтожено… солдаты сгоняли детей, связывали их в цепочку, сталкивали в залитые водой воронки и заживо хоронили… Людей подгоняли к краю траншеи, наносили лопатой или мотыгой удар в затылок, и сталкивали вниз. Когда ликвидации подлежало слишком много людей, их собирали в группы по несколько десятков человек, опутывали стальной проволокой, пропускали ток от генератора, установленного на бульдозере, а затем сталкивали потерявших сознание людей в яму и засыпали землёй». Даже своих же раненых солдат Пол Пот приказывал убивать, чтобы не тратить деньги на лекарства. По примеру своих учителей Сталина и Мао Цзэдуна Пол Пот боролся и с интеллигенцией. «Поголовно уничтожалась интеллигенция: врачи, учителя, инженеры, артисты, учёные, студенты были объявлены смертельными врагами режима. При этом интеллигентом считался всякий, кто носил очки, читал книги, знал иностранный язык, носил приличную одежду, в частности европейского покроя» [8]. Как тут не вспомнить 20−30-е годы в СССР, когда так же за ношение галстука, отглаженной одежды людей увольняли и убивали? Когда все вынуждены были ходить в косоворотках и мятых брюках. «Школы либо разрушались, либо превращались в тюрьмы, места пыток, в склады зерна и удобрений. Книги из библиотек, институтов, научно-исследовательских центров, имущество музеев уничтожалось, а ценнейшие предметы древнего искусства похищались». И вновь аналогия с СССР, где за границу были проданы ценнейшие произведения искусства, а другие были уничтожены. «Кровавый эксперимент Пол Пота привёл к уничтожению всех камбоджийских городов с их промышленностью и развитой инфраструктурой, к физической ликвидации миллионов людей, прежде всего образованных и специалистов, к превращению страны в огромный концлагерь, где безнаказанно распоряжались красные кхмеры. Для полпотовцев, ориентированных на ценности марксистского социализма, жизнь человека ничего не стоила: чтобы не тратить пули, людей убивали лопатами и иными подручными средствами, морили голодом, не говоря уже об изощрённых издевательствах. Стоит заметить в этой связи, что попытки коммунистов ряда стран, прежде всего советских, отмежеваться от этих преступлений и не увидеть в них родственные всем коммунистическим диктатурам репрессии, малоубедительны. [21].

Конечно, кхмерский красный террор может восприниматься как карикатурный, но если присмотреться и сравнить его с тем, что стало известно о нашем красном терроре за последние годы открытых публикаций и разоблачений, то сомнений в родстве не будет. Источник убеждений красных кхмеров, равно как и их бесцеремонности и неуважения к жизни людей, все тот же — марксистская теория диктатуры пролетариата, идея уничтожения враждебных классов и вообще всех врагов революции, к которым, как известно, можно отнести любого, кто сам не убивает лопатой (а при случае и его самого тоже)".

Декретом Пол Пота фактически искоренялись этнические меньшинства. Использование вьетнамского, тайского и китайского языков каралось смертной казнью. Провозглашалось чисто кхмерское общество. Насильственное искоренение этнических групп особенно тяжело отразилось на народности чан. Их предки — выходцы из нынешнего Вьетнама — населяли древнее Королевство Чампа. Чаны мигрировали в Камбоджу в XVIII веке и занимались рыбной ловлей по берегам камбоджийских рек и озер. Они исповедовали ислам и были наиболее значительной этнической группой в современной Камбодже, сохранив чистоту своего языка, национальную кухню, одежду, прически, религиозные и ритуальные традиции.

Молодые фанатики из «красных кхмеров» как саранча набросились на чанов. Сжигались их поселения, жители изгонялись в болота, кишащие москитами. Людей насильно заставляли употреблять в пищу свинину, что категорически запрещалось их религией, духовенство безжалостно уничтожалось. При оказании малейшего сопротивления истреблялись целые общины, а трупы сбрасывались в огромные ямы и засыпались известью. Из двухсот тысяч чанов в живых осталось менее половины. Те, кто пережил начало кампании террора, в дальнейшем осознали, что уж лучше мгновенная смерть, чем адские муки при новом режиме. [5, c. 75].

По мнению Пол Пота, старшее поколение было испорчено феодальными и буржуазными взглядами, заражено «симпатиями» к западным демократиям, которые он объявил чуждыми национальному образу жизни. Городское население сгонялось с обжитых мест в трудовые лагеря, где сотни тысяч людей были до смерти замучены непосильным трудом.

Людей уничтожали даже за попытку заговорить по-французски — самое большое преступление в глазах «красных кхмеров», так как это считалось проявлением ностальгии по колониальному прошлому страны.

В огромных лагерях без каких-либо удобств, кроме соломенной циновки в качестве подстилки для сна и миски риса в конце рабочего дня, в условиях, которым не позавидовали бы даже узники нацистских концлагерей времен второй мировой войны, трудились торговцы, учителя, предприниматели, выжившие только потому, что им удалось скрыть свои профессии, а также тысячи других горожан. Эти лагеря были организованы таким образом, чтобы посредством «естественного отбора» избавиться от стариков и больных, беременных женщин и малолетних детей.

Люди гибли сотнями и тысячами от болезней, голода и истощения, под дубинками жестоких надсмотрщиков. Без врачебной помощи, за исключением традиционных методов лечения травами, продолжительность жизни узников этих лагерей была удручающе короткой. Сталин и Гитлер отдыхают.

На рассвете людей строем отправляли в малярийные болота, где они по 12 часов в день расчищали джунгли в безуспешных попытках отвоевать у них новые посевные угодья. На закате, опять же строем, подгоняемые штыками охранников, люди возвращались в лагерь к своей чашке риса, жидкой баланде и кусочку вяленой рыбы. Затем, несмотря на страшную усталость, им еще предстояло пережить политзанятия по марксистской идеологии, на которых выявлялись и подвергались наказанию неисправимые «буржуазные элементы», а остальные, как попугаи, все повторяли фразы о радостях жизни в новом государстве. Через каждые десять рабочих дней полагался долгожданный выходной, на который планировалось двенадцать часов идеологических занятий. Жены жили отдельно от мужей. Их дети начинали работать с семилетнего возраста или отдавались в распоряжение бездетных партийных функционеров, которые воспитывали из них фанатичных «бойцов революции» .

Время от времени на городских площадях устраивались огромные костры из книг. К этим кострам сгонялись толпы несчастных замученных людей, которых заставляли хором скандировать заученные фразы, в то время как пламя пожирало шедевры мировой цивилизации. Организовывались «уроки ненависти», когда людей пороли кнутом перед портретами руководителей старого режима. Это был зловещий мир ужаса и безысходности. В «коммуне» категорически запрещалось читать… Если же находили журнал или книгу — расправлялись со всей семьёй…

Полпотовцы разорвали дипломатические отношения во всеми странами, не работала почтовая и телефонная связь, въезд в страну и выезд из нее были запрещены. Камбоджийский народ оказался изолированным от всего мира.

Для усиления борьбы с реальными и воображаемыми врагами Пол Пот в своих лагерях для заключенных организовал изощренную систему пыток и экзекуций. Как во времена испанской инквизиции, диктатор и его приспешники исходили из предпосылки, что те, кто попадал в эти проклятые места, были виновны и им оставалось только признать свою вину. Чтобы убедить своих последователей в необходимости жестоких мер для достижения целей «национального возрождения», режим придавал пыткам особое политическое значение.

Документы, захваченные после свержения Пол Пота, свидетельствуют о том, что офицеры кхмерской службы безопасности, обученные китайскими инструкторами, в своей деятельности руководствовались жестокими идеологизированными принципами. «Руководство по допросам S-21» — один из документов, позже переданных в ООН, — гласило: «Целью применения пыток является получение адекватной реакции на них со стороны допрашиваемых. Пытки применяются не для развлечения. Боль надо причинять так, чтобы вызвать быструю реакцию. Другой целью является психологический надлом и потеря воли допрашиваемого. При пытках не следует исходить из собственного гнева или самоудовлетворения. Бить донашиваемого надо так, чтобы запугать его, а не забить до смерти. Прежде чем приступить к пытке, необходимо обследовать состояние здоровья допрашиваемого и осмотреть орудия пыток. Не следует стараться непременно убить допрашиваемого. При допросе главными являются политические соображения, причинение боли вторично. Поэтому не надо забывать, что вы занимаетесь политической работой. Даже во время допросов следует постоянно вести агитационно-пропагандистскую работу. В то же время необходимо избегать нерешительности и колебаний в ходе пыток, когда есть возможность получить от врага ответы на наши вопросы. Необходимо помнить, что нерешительность может замедлить нашу работу. Другими словами, в агитационно-воспитательной работе такого рода необходимо проявлять решительность, настойчивость, категоричность. Мы должны приступать к пыткам без предварительного разъяснения причин или мотивов. Только тогда враг будет сломлен» .

Среди многочисленных изощренных методов пыток, к которым прибегали палачи из числа «красных кхмеров», наиболее излюбленными были пресловутая китайская пытка водой, распятие, удушение целлофановым мешком. Объект S-21, который и дал название документу, был самым печально известным лагерем во всей Камбодже. Он находился на северо-востоке страны. Здесь было замучено по меньшей мере тридцать тысяч жертв режима. Выжили только семеро, да и то лишь потому, что административные навыки узников были нужны их хозяевам для управления этим страшным учреждением.

Но пытки не были единственным орудием устрашения и без того запуганного населения страны. Известно множество случаев, когда охранники в лагерях заставали узников, доведенных голодом до отчаяния, за поеданием своих умерших товарищей по несчастью. Наказанием за это была страшная смерть. Виновных зарывали по шею в землю и оставляли на медленную смерть от голода и жажды, а их еще живую плоть терзали муравьи и другая живность. Затем головы жертв отрезали и выставляли на кольях вокруг поселения. На шею вешали табличку: «Я — предатель революции!». [17, c. 203].

Те, кого не уничтожили сразу, подлежали перевоспитанию в особых поселениях. Установленный в них режим эксплуатации, угнетения, глумления над человеческим достоинством свидетельствовал о том, что это были замаскированные концентрационные лагеря.

Вместе с частной собственностью была ликвидирована и личная; все, вплоть до домашней утвари, обобществлялось. Люди не имели элементарных прав, за малейшую провинность их подвергали телесным наказаниям, а нередко убивали на месте. Учебные заведения были закрыты или превращены в тюрьмы, казармы. Не работали кинотеатры, телевидение, единственной «газетой» был официозный информационный листок; население полностью изолировали от внешнего мира.

«Старые жители», как правило, оставались на местах, а большинство городского населения, т. е. «новые жители» из недавно освобожденных районов, было перемещено в сельские районы и поставлено под надзор «старых жителей». Они занимались расчисткой леса, тяжелыми сельскохозяйственными работами.

Массовые казни, голод, полное отсутствие медицинской помощи (врачи и больницы были уничтожены) привели к громадным человеческим жертвам. Так, только с апреля 1975 по декабрь 1976 г. в Кампучии было уничтожено 1,2 млн. человек, в том числе — старики, женщины, дети. В июле 1976 г. Пол Пот заявил, что «свыше 80% трудящихся больны малярией и потеряли трудоспособность».

Все жители страны, начиная с 14-летних подростков, были разделены на три группы в зависимости от того, какую работу они могли выполнять. В первую группу входили холостые юноши и девушки, объединенные в своей деревне (кооперативе). Группы возглавлялись руководителем и двумя его заместителями. Работники выполняли задания, представлявшие интерес для деревни в целом, либо трудились на государственных фермах. Для работ «государственного масштаба» их вывозили в отдаленные местности, часто на несколько месяцев, поэтому эти группы именовались «мобильными».

Вторая группа объединяла женатых кампучийцев с детьми, людей среднего возраста, но не старше 55 лет. Они выполняли все указания полпотовцев, причем женщины работали наравне с мужчинами. Мужчин из этой группы часто забирали на несколько месяцев для тяжелых и срочных работ: пахоты, сбора урожая и т. д. По возвращении в деревню им разрешалось побыть с семьей два-три дня, а затем их вновь направляли для выполнения очередного «задания».

Третья группа состояла из мужчин и женщин старше 55 лет. Если первая и вторая группы работали на рисовых полях, рыли канавы или строили плотины, то эти люди занимались более легкими работами — ткали, плели корзины, готовили пищу, ухаживали за детьми.

Помимо разделения населения по полу и возрасту существовало и территориально-административное деление: каждая деревня была кооперативом, объединявшим от 100 до 1 тыс. семей. Трудно сказать, какие именно формы кооперативов насаждались тогда в Кампучии; в конце концов из них получились «народные коммуны» китайского типа времен «культурной революции». Частной и личной собственности в «коммунах» не существовало, но каждая семья имела право питаться отдельно. С марта 1976 г. и это «послабление» было ликвидировано. Так насаждался примитивный уравнительный «коммунизм». Средства производства и урожай принадлежали всей «коммуне»; последний распределялся в соответствии с заслугами и нуждами его членов. Каждый такой «кооператив» располагал общественными складами, где хранились запасы риса, мануфактура, инструменты. До марта 1976 г. «коммуны» официально именовались «группами по совместному производству», «группами по совместному строительству плотин и каналов», однако затем они стали называться «производственными кооперативами». [20].

Несмотря на террор, на невиданные по своей жестокости меры «перевоспитания», призванные любой ценой обеспечить реализацию идеи ирригации 1,5 млн. га земли для повышения урожая риса, экономические планы полпотовцев провалились, хозяйство страны было обречено на деградацию.