Тема религии в российском информационном пространестве в 2012-2015 гг

Освещение темы религии в российском телевизионном документально кино (на примере «России 1», «НТВ» и «Первого кананала»).

В данном параграфе будут проанализированы российские телевизионные документальные фильмы 2012;2015 годов, в которых освещается тема религии, для того чтобы определить, какие приемы и средства художественной выразительности используют авторы фильмов. Для этого будут применены методы функционального, сравнительно, лексического анализов и типологизация.

Для анализа российского телевизионного документального кино были отобраны материалы, вышедшие на трех телеканалах: «Первый канал», «Россия 1» и «НТВ». Именно эти три телеканала занимают верхние строчки в рейтинге исследовательской компании TNS Russia, как каналы, имеющие наибольшую аудиторию.

В российском телевизионном документальном кино, так же как и в советском, за основу берется антитеза. И одной из самых распространенных можно назвать противопоставление спасение бездуховной (не православной) жизни. В фильме «Через тернии к Богу» (НТВ, «Русские сенсации», Дмитрий Штоколов, 2013) для развития этой антитезы были выбраны специальные герои — все люди знаменитые, имеющие отношение к музыке, театру и кино. Все они сделали необходимый шаг «от проклятого лицедейства к служению богу», хотя сами были «почти что боги с эстрадного Олимпа». И, как рассказывает диктор и сами герои, все они оказались в трудной ситуации, когда кроме как от бога «больше неоткуда было ждать помощи». То есть советская антитеза «спокойная и счастливая жизнь трудящихся — скрывающееся и лживое религиозное подполье» переворачивается. В интервью «Независимой газета» Ольга Брушлинская, редактор «Науки и религии», проработавшая с 1970 года в журнале, который при советской власти отстаивал атеистическое мировоззрения, говорила, что в современной России «маятник качнулся в другую сторону, и теперь атеистов представляют „исчадиями ада“, не верить в Бога считается чем-то неприличным» Смирнов М. Круг П. В защиту свободомыслия // Независимая газета. 21.10.09. URL: http://www.ng.ru/ng_religii/2009;10−21/2_magazine.html (дата обращения: 12.04.2016). Теперь «счастливую жизнь» обретают верующие, а неверующие «пребывают в темноте». Эту же формулу транслирует и фильм «Валаам. Остров спасения» («Россия 1», М. Зеленский, 2015) через истории героев, которые ушли в монастырь, где «обрели бога». В фильме рассказывается история трех основных персонажей, среди которых присутствуют известные люди: Виталий Прохоров, известный хоккеист, Геннадий Рябцев, бывший музыкант группы «Динамик» и Максим, потрясший свою семью внезапным решением стать монахом. Вера становится решением всех жизненных проблем. Благодаря религии, герои избавляются от наркотических зависимостей, налаживают отношения в семье и с друзьями, избавляют от депрессии. Также важна история матери Максима (отца Маниула), как персонажа, осуждавшего верующих, но со временем осознавшая, что ошибалась. Спустя несколько лет после ухода сына в монастырь, она сама стала воцерквленной православной, несмотря на то, что всю жизнь прожила «в советской семье, где господа было принято поминать только всуе».

Советская формула «советский человек, значит атеист» в российской действительности очень сильно изменилась на «русский, значит православный». Теперь российским телевизионным документальным кино разрабатывается антитеза «духовная Россия — бездуховные Европа и Америка». Примером такого противопоставления может послужить фильм «Русалим. В гости к Богу» («Первый канал», ТК «Первый», А. Казакевич и В. Шуванников, 2012). Важно отметить, что говоря о русских, европейский и американских людях, прибывших в Иерусалим, диктор проводит между ними границу, по-разному их называя: «богатые туристы из Америки и Европы», но «русские богомольцы». Для того чтобы поклониться святыням американцы и европейцы «покупают путеводители», но для «русского человека это ненужная роскошь», так как их путеводитель это Евангелие, которое «направляет их и в жизни, и в богомолье». Идея о том, что для американского и европейского человека главной духовной ценностью являются деньги, а для русского — вера в бога, развивается и в рассказе о том, как отец Антонин Капустин выкупал земли в Иерусалиме для Русской православной церкви. Капустин на «крестьянские рубли и копеечки» пытался выкупить участок для того, «чтобы русскому человеку было хорошо», чтобы у него была возможность остановиться на святой земле. Однако в этой же время тот же участок хотела выкупить графиня де ла Турн д’Оверн с «коварным умыслом захватить всю гору».

В контексте заданного противопоставления важно сказать о фильме «Не верю!» (НТВ, Б. Корчевников, 2013), где Русская православная церковь сравнивается с католической. При этом РПЦ выступает хранителем ценностей христианства, а Ватикан — фигурантом множества скандалов в связи с уличением священнослужителей в педофилии, воровстве и неумении отличить грех от гражданских свобод. В фильме приводится отрывок выступления патриарха Кирилла, где он говорит о недопустимости гомосексуальных браков: «Оправдывание гомосексуализма — ложно понимаемая, но получившая огромное распространение идея прав человека». В этом же фильме приводится история христианки, живущей в Европе, которая работала медсестрой. Однако ее уволили за ношение крестика на шее. Женщине предложили носить его в кармане или в ухе, как серьгу, но она отказалась.

Разрабатывается и антитеза «верующие — атеисты». В фильме «Провокаторы « («Россия 1», А. Мамонтов, 2012) автор акцию «Pussy Riot» приравнивает к попытке не просто оскорбить верующих людей, а подорвать государство. Выступившие против Патриарха и президента девушки не назывались никак иначе кроме «кощунницы», а Петр Верзилов, муж Надежды Толоконниковой, был представлен зрителю как «западный агент». В современной России на скамье подсудимых оказываются люди, нарушившие церковный порядок. Также негативный образ у неверующих создается в фильме «Через тернии к Богу» (НТВ, «Русские сенсации», Дмитрий Штоколов, 2013), где Дмитрий Дюжев рассказывает о своем отце, который «так и не принял веру», поэтому не смог пережить смерть дочери, «очень много выпивал» и покончил с собой. Другая героиня этого же фильма говорит о том, что если бы «не было бы духовной жизни, то спилась бы или в петлю полезла бы». Блогера Рустема Адагамова в ильме «Не верю!» (НТВ, Б. Корчевников, 2013), который говорит, что не считает нужным каяться перед богом, потому что в него не верит, обвиняют в педофилии, называют «мерзким преступником». В этом же фильме говорят о священниках, которые спасают людей из пожаров, кормят бездомных, усыновляют сирот, отговаривают женщин от абортов. Верующие люди говорят о своей гармонии с миром: «Я счастлива. Я нахожусь где-то между небом и землей!» («Русалим. В гости к богу»); «Меня переполняет такое чувство радости, что хочется улыбаться и улыбаться» («Русалим. В гости к богу»); «Таких ощущений, как на исповеди, я никогда не испытывал!» («Не верю!»).

Эта антитеза подчеркивается и монтажом в фильме «Не верю!», который начинается с быстрой нарезки кадров акции «Pussy Riot», выступлений Леонида Парфенова на ТК «Дождь» и новостных сюжетов о Патриархе Кирилле на этом же канале под агрессивное и раздражающее звуковое сопровождение: шум, крики, рычащая музыка. Эти кадры чередовались с мирной жизнью монастыря, при котором живут дети сироты и дети с инвалидностью.

Также противопоставляется современный российский период советскому времени. Практически в каждом фильме присутствует негативное упоминание советской власти и антирелигиозной кампании, которую она проводила. Так, например, в фильме «Валаам. Остров спасения» осуждается разрушение храмов: «Старый Валаам поглотило неверия, там царила мерзость запустения». Более того, тема важности восстановления храмов, святынь рассматривается не с точки зрения важности для науки, а с точки зрения важности для сохранения государственности и единства народа, так как церковь теперь выступает основой для них. Этому посвящены многие фильмы: «Русский след ковчега завета» («Россия 1», А. Мамонтов, 2014), «Владимир Красное солнышко» («Россия 1», А. Мамонтов, 2014), «Валаам. Остров спасения» («Россия 1, автор М. Зеленский, реж. Д. Ушаков, 2015), «Новый Иерусалим» («Россия 1», А. Мамонтов, 2015), «Русалим. В гости к Богу» («Первый канал», А. Казакевич и В. Шуванников, 2012).

Важно также отметить, что среди используемых типов героев по-прежнему остаются жертвы, а среди них — дети. Однако теперь они в опасности, потому что находятся в руках неверующих людей, которые приравниваются к оппозиции. Например, с большим сочувствием говорит Аркадий Мамонтов («Провокаторы», «Россия 1», 2012) о дочке Надежды Толоконниковой и Петра Верзилова, так как считает, что ребенка просто используют для информационно кампании. Также обвиняют в надругательстве над несовершеннолетней девочкой Рустема Адагамова, не считающего необходимым каяться перед господом в фильме «Не верю!» (НТВ, Б. Корчевников, 2013). Этот же фильм развивает мысль о том, что тот, кто хочет навредить православию, хочет навредить России, так как «церковь, безусловно, столп государства, без которого Россия едва ли устоит». Люди, которые критически высказываются в адрес РПЦ, становятся врагами государства.

Однако в российских фильмах больше нет упоминаний о людях, которые отказались от медицинской помощи из-за религиозных убеждений. Наоборот появляются герои, которых вера спасла от смерти. Больные раком люди исцелялись, бабушки, которым прогнозировали прожить не больше месяца, «на молитвах проживали года». А также показывались русские люди, которые хранили рубахи, пропитанные водой из Иордана, на случай болезни.

Отметим и «навязывание» пресуппозиции авторами телевизионных документальных фильмов: «Так мать вымолила для монастыря у бога сына» («Валаам. Остров спасения»); «Здесь все подчинено воле божьей, здесь исполняются желания, которые угодны богу» («Валаам. Остров спасения»); «События, которые иначе, как божественным знамение, не назовешь» («Через тернии к звездам»), «От кары небесной не открестишься» («Через тернии к звездам») и др.

Также в проанализированных фильмах используется генерализация и аргумент «к толпе», например: «Каждый, кто побывает здесь, хочет вернуться» («Русалим. В гости к Богу»); «Каждый русский богомолец мечтает привезти с Иордана белую рубаху» («Русалим. В гости к Богу»); «Каждый найдет здесь то, что ищет» («Валаам. Остров спасения»); «Большинство начинает молить о пощаде, когда уже грянет гром с небес» («Через тернии к Богу»); «Все под богом ходят» («Через тернии к Богу») и др.

Кроме того, авторы продолжают традицию «навешивания ярлыков», конструируя определенные синонимические ряды по отношению к неверующим людям или выступающим против РПЦ (так как в реальности, созданной российским телевизионным документальным кино критикующий РПЦ не может быть верующим человеком): «кощунники», «осатанелая бесовщина», «богомерзкие», «мракобесы», «заблудшие души», «развратники», «оторванные от веры».

Синонимические ряды для верующих: «богомольцы», «послушники», «божьи люди», «святые люди», «слуги господа».

Важно отметить также использование внутрикадрового монтажа и графики. Эти приемы используются в фильмах для создания метафор. Например, в фильме «Провокаторы» полупрозрачный кадр клубка переплетенных змей накладывается на изображения участниц группы «Pussy Riot». Этот же кадр открывает фильм. Автор проецирует змеиный образ на девушек. Примером использования внутрикадрового монтажа и графики можно назвать фильм «Через тени к Богу», где в кадре появляется ведущий на фоне предгрозового неба, а над головой у него сияет нимб. После удара молнии ведущий уменьшается, и его уменьшенная версия оказывается стоящей на ладони у его большой версии, он говорит об известных неверующих людях, которые «не отдают себе отчет в том, что над ними есть кое-кто и выше». Так ведущий становится олицетворением бога, держащего на ладони всех живущих на земле. В этом же фильме эффект «святости» обратившихся к вере подчеркивается через создание фона для героев. Часто это рассевающийся свет. Однако использование этого приема не всегда удачно, потому что как только человек начинает двигаться в кадре, фон «не успевает» за движениями, и мы видим настоящую обстановку, в которой снимаются герои.

Типологизация героев в российском телевизионном документальном кино заметно изменяется в сравнении с советским периодом. Персонажи, которые представлялись отрицательными, становятся положительными, и наоборот:

• — верующие (положительные герои);
• — спасенные (верующими):
  • а) дети с инвалидностью и без, взятые из детских домов на попечительство монастыря, усыновленные верующими, а также спасенные от смерти благодаря убеждению их матерей не делать аборт;
  • б) тяжело больные люди, исцеленные благодаря молитвам, святым местам и религиозным обрядам;
  • в) люди, излечившиеся от игровой, алкогольной и наркотической зависимости;
  • г) семьи, спасенные от распада, благодаря обращению ее членов к вере.
• — неверующие (отрицательные):
  • а) обычные люди, которые ошибаются, поэтому еще не пришли к богу;
  • б) выступающие против религии в целом или против РПЦ в частности (оппозиционеры, богатые и известные люди, поддерживающие оппозициию).
• — жертвы:
  • а) дети, которых используют оппозиционеры для информационной кампании против церкви и власти;
  • б) пострадавшие и убитые христиане от рук неверующих.
• — сомневающиеся (нейтральные, так как не высказываются критически о вере);
• — новообратившиеся (положительные);
• — американцы и европейцы (выделены в отдельную категорию, так как авторы фильмов все время ставят их в оппозицию русским православным людям, придавая им негативную окраску).

Таким образом, можно выделить следующие приемы и средства художественной выразительности, которые используют авторы российского телевизионного документального кино при освещении темы религии: антитеза, метафора, «навязывание» пресуппозиции, аргумент «к топле», генерализация, «навешивание ярлыков», синонимические ряды. В случае с использованием монтажа, как средства художественной выразительности, можно сказать, что в фильмах появился внутрикадровый монтаж, использование графики.