Становление мировоззрения. 
Концепция анархо-коммунизма

Детство и юность

Родился Петр Алексеевич Кропоткин 27 ноября 1842 года в семье богатого помещика-крепостника, «типичного николаевского офицера», по словам сына. О матери — Екатерине Николаевне — сохранил он самые нежные и восторженные воспоминания, хотя почти не знал ее, умершую, когда Петру было три с половиной года, а его брату Саше не минуло пяти. Детство Петра прошло в Москве «в Старой Конюшенной», «в этом Сен-Жерменском предместье Москвы». Род Кропоткиных идет от внука Ростислава Мстиславича Удалого и предки их были князьями Смоленскими, но как указывает сам Петр Алексеевич «род наш и ведется издалека, однако ничем он не отличился в истории».

«Баловнем судьбы» Петр Алексеевич не был. Рано потерявший мать, он не получил необходимого тепла от мачехи, которая невзлюбила пасынков. Это способствовало особому сближению с крепостными и дворовыми слугами в доме. Именно в них, окружавших братьев Кропоткиных заботой, теплом, жалевших и всячески опекавших «сирот» в память об их матери, которую в доме все любили, встретил Петр те черты, которые позднее подтвердились его наблюдениями народной жизни, — доброту, милосердие, способность к состраданию, привычку к труду.

Пажеский корпус был самой привилегированной казармой в России. Как положено в подобном заведении, здесь все было регламентировано так, чтобы юноши, взрослея, становились деталями руководящего аппарата государственного механизма. «Высокая честь» учиться в этом заведении Петру Кропоткину была предоставлена самим императором Николаем I. Корпус представлял своим воспитанникам право выбирать место службы в любом полку. В качестве своеобразной стажировки старшекурсникам была определена придворная служба.

Образование в корпусе давали неплохое, достаточно широкое, с упором на физико-математические науки. В последнем классе читали даже курс политэкономии. Воспитанники, которых не прельщала военная служба, имели возможность для духовного и умственного развития.

Во времена Кропоткина в корпусе все отчетливее сказывался характер военного учреждения. Нравы его воспитанников носили неизбежный отпечаток казарменного, принудительного общежития. Процветали, как мы теперь говорим, дедовщина, глумление над младшими по званию, положению, возрасту. кропоткин экспедиция анархизм Право на свою индивидуальность Петр не собирался отдавать в обмен на возможность блестящей карьеры. Новичок осмеливался перечить старшеклассникам, отказывался им прислуживать: «тогда начался ряд систематических мелких преследований, которые способны довести мальчика до отчаяния. К счастью, я всегда был в веселом расположении духа и отвечал шутками или вовсе не обращал внимания.».

В эти годы становления и развития чрезвычайно велика была в жизни Петра роль его старшего брата. При большой духовной близости они были очень разными и часто спорили, так и не сходясь в мнениях. Но вряд ли они дали бы друг другу так много, если бы во всем соглашались. Необходимость доказывать, убеждать, отстаивать свое суждение, умение пересмотреть его под натиском аргументов, уважение к позиции оппонента — все эти черты, присущие Кропоткину мыслителю, публицисту, пропагандисту, в значительной мере выработались в диалоге братьев, живом и страстном, растянувшемся на годы и запечатленном в их многолетней переписке.

«Читай поэзию, от нее человек становится лучше», — призывал старший брат, встречая у Петра полное понимание. Имена Некрасова — любимого поэта Петра, Веневитинова, которого предпочитал Александр, Лермонтова, Кольцова, Рылеева, Полежаева, Огарева и, конечно, Пушкина пестрят в их письмах наряду с упоминаниями о произведениях мировой поэзии. Поэзия до конца жизни осталась неотъемлемой частью духовного мира П.Кропоткина. В воспоминаниях он по памяти цитирует строки Рылеева и гейневского «Лирического интермеццо», Пушкина и Огарева, Гете и Некрасова.

В круг чтения братьев все более вторгается запретная литература — «Полярная звезда» и «Колокол» А. И. Герцена. Доставали ее через друзей и родственников. Из переписки Петра и Александра видно, какое большое место занимала в их развитии революционно-демократическая печать. «Я читал и перечитывал эти страницы, блещущие умом и проникнутые глубоким чувством.».

В конце 50-х гг. взгляды Петра Кропоткина по своему направлению определяются как антикрепостнические, антисамодержавные. «Старая система разрушается, новая не создана; ввели эмансипацию, но теперь самодержавие невозможно, оно должно измениться, и если не удалось в 1825 г., то удастся же теперь в скором времени, и авось мы доживем до того, что увидим Россию наряду с прочими европейскими государствами"—такими соображениями о перспективах развития страны делился Петр с братом в марте 1858 г. Характерно, что и разрушения старой системы, и создания новой он ждет от Александра II, а вовсе не от революции, хотя и поминает 1825 г. — первую попытку свергнуть самодержавие, предпринятую декабристами.

Завершив в 1862 году свое образование в Пажеском корпусе, Кропоткин еще не стал революционером. Несмотря на неприятие существующих порядков, он верит, что реформы обновят и преобразуют страну. Отказываясь от уготованной карьеры в одном из блестящих гвардейских полков, он избирает недавно образованное Амурское казачье войско на окраине империи. Сказалось в выборе и молодая жажда новых впечатлений, тяга к путешествиям, стремление к независимости от отца, от которого все более отдалялся.