Нормализация отношений с Западной Германией и Японией

В период с 1961 года до начала 1970;х годов практически не произошло изменений позиций советской стороны в отношении двух германских государств. Германская Демократическая Республика по-прежнему поддерживала дружественные связи с Советским Союзом. Во взаимоотношениях с Федеративной Республикой правительство СССР всё также пыталось урегулировать спорные вопросы без ущерба для советского государства.

Со стороны Западной Германии в последовавшие после строительства Берлинской стены десять с лишним лет отношение к Советскому Союзу сильно эволюционировало. В этой связи можно выделить следующие этапы внешней политики ФРГ по отношению к СССР:

• 1) 1961 год? октябрь 1963 года — период сохранения тенденции охлаждения связей с Советским Союзом и неприятия ГДР;
• 2) 1963? 1969 года — борьба двух тенденций политики «поведения мостов» со странами восточной Европы и «атлантизма» с его жёстким курсом в отношении СССР и восточноевропейских государств;
• 3) 1969 ?1970 года — подписание «восточных договоров».

Таким образом, советско-западногерманские взаимоотношения параллельно со сменами правительств ФРГ эволюционировали от конфронтации к разрядке.

В первой половине 1960;х годов развитие двух германских государств продолжалось по пути их дальнейшего размежевания. ГДР и ФРГ, входившие в различные военно-политические союзы — Организацию Варшавского Договора и НАТО, не могли найти общих точек соприкосновения в отношениях друг с другом. Воссоединение, к которому они стремились, становилось невозможным. Единственно разумным и практически достижимым было развитие принципов мирного сосуществования государств с противоположным общественно-политическим и социально-экономическим строем.

Взаимоотношения СССР и ФРГ после возведения Берлинской стены осложнились из-за нерешённости вопроса статуса Западного Берлина.

Советский Союз, как указывалось в ноте правительства СССР правительству ФРГ от 17 мая 1963 года, исходил из того, что «Западный Берлин никогда не входил и не может входить в состав Федеративной Республики. Использование правительством ФРГ территории этого города, превращённой в базу НАТО для провокационных и подрывных действий против других государств, отражает его стремление сорвать предпринимаемые усилия по достижению договорённости о нормализации положения в Западном Берлине…».

В политике правительств США, Великобритании и Франции в германском вопросе появились стремления урегулировать проблемы мирным путём. Так, например, президент Франции Ш. де Голль заявил, что граница по Одеру — Нейсе между Польской Народной Республикой и ФРГ являлась окончательной и не подлежала пересмотру. О развитии новых тенденций в Великобритании свидетельствовали нежелание её правительства принимать участие в рискованных выпадах ФРГ против Советского Союза, а также поворот общественного мнения этой страны к признанию ГДР.

Советское правительство выступало в эти годы против так называемых «притязаний ФРГ на Западный Берлин». «Западный Берлин имеет особый статус и не принадлежит Западной Германии»,? говорилось в обращении государств — участников Варшавского Договора ко всем европейским странам от 17 марта 1969 года.

Двухлетние переговоры между СССР и ФРГ относительно соглашения о неприменении силы, начавшиеся в 1966 году, были прерваны по инициативе западногерманской стороны в августе 1968 года в связи с событиями в Чехословакии. Незадолго до парламентских выборов в ФРГ советское правительство предложило Бонну возобновить переговоры по этому вопросу. советский конфронтация берлинский кризис Несколько раньше, 10 июля 1969 года, выступая на сессии Верховного совета СССР, А. Громыко заявил, что советское руководство готово начать четырёхсторонние переговоры по берлинскому вопросу. Правительства США, Великобритании, Франции и ФРГ выразили своё согласие [15, с. 77].

Всё сказанное позволяет сделать вывод, что старый курс Федеративной Республики во взаимоотношениях с СССР встречал всё более сильное сопротивление, как в Советском Союзе, так и в самой Западной Германии.

Определённые круги в Бонне понимали бесперспективность проводившейся линии во внешнеполитической области. В деловых кругах возникло недовольство застойным характером политики ФРГ, её связью только с одним экономическим лагерем — западным рынком. Это привело к повороту в политике Западной Германии по отношению к СССР, появилась «новая восточная политика».

К концу 1960;х годов отношения между Западом и Востоком значительно улучшились. Стало расширяться экономическое и научно-техническое сотрудничество между социалистическими и западными государствами. Начали заключаться долгосрочные торговые соглашения, постепенно были сняты особенно нелепые ограничения периода «холодной войны». Рос товарооборот, расширялся туризм. Более регулярным и систематическим стал обмен мнениями и по международным вопросам, что нашло своё выражение в увеличившихся контактах между государственными и политическими деятелями социалистических и капиталистических государств. Стали обычной нормой международные встречи на высшем уровне между представителями стран Востока и Запада. Был подписан целый ряд официальных документов, затрагивавших вопросы смягчения международной напряжённости.

Всё это не могло не сказаться на взаимоотношениях между ФРГ и СССР. С приходом к власти в Западной Германии в 1969 году правительства В. Брандта? В. Шееля в советско-западногерманских отношениях произошли важнейшие изменения. Новое руководство ФРГ проявило реализм в оценке обстановки в Европе. Уже первое правительственное заявление канцлера ФРГ В. Брандта в бундестаге 28 октября 1969 года свидетельствовало о том, что его кабинет намерен сделать серьёзный поворот в политике по отношению к СССР: «ФРГ нуждается в мирных связях в полном значении этих слов также и с народами Советского Союза, и со всеми народами европейского Востока. Мы готовы к честной попытке достичь взаимопонимания, чтобы можно было преодолеть последствия катастрофы, которую навлекла на Европу преступная клика». В интервью западноберлинской газете «Берлинер моргенпост» 10 ноября 1969 года канцлер заявил, что «есть возможности для усиления практического сотрудничества между Федеративной Республикой и Советским Союзом. Торговля возросла, и одновременно она стала для нас более сбалансированной. Культурный обмен может быть расширен, и можно было бы наладить сотрудничество в области промышленности и техники. Если такое сотрудничество в области экономики и культуры будет успешным, то оно улучшит также и политическую обстановку».

15 ноября 1964 года посол ФРГ в Москве Г. Аллардт передал Министерству иностранных дел СССР ноту своего правительства, в которой подчёркивалось стремление немедленно начать переговоры с советским руководством о взаимном отказе от применения силы. Выступая в январе 1970 года в бундестаге с докладом о положении нации канцлер ФРГ, В. Брандт подтвердил, что отказ от применения силы является стержнем его политики, и он должен стать основой улучшения отношений со всеми восточноевропейскими странами" [8, c. 110].

Советский Союз, принимал во внимание тот факт, что правительству В. Брандта придётся столкнуться с упорным сопротивлением реакции внутри страны по коренным вопросам советско-западногерманских отношений.

Необходимо также отметить, что негативный отпечаток на взаимоотношения с Советским Союзом накладывали планы приобщения ФРГ к ядерному оружию. Подписание Федеративной Республикой Договора о нераспространении ядерного оружия в 1969 году свидетельствовало о желании нового правительства Западной Германии устранить одно из главных препятствий на пути к нормализации отношений с Советским Союзом [8, с. 112].

В конце 1969 года завязался интенсивный политический диалог между представителями СССР и ФРГ на высоком уровне по вопросам нормализации отношений. Так, в декабре 1969 года состоялись беседы советской делегации во главе с министром иностранных дел А. Громыко и делегации Федеративной Республики Германии. Представители США, Великобритании и Франции наложили вето на претензии Федеративной Республики Германии включить Западный Берлин в свой состав. Но попытки присоединить город не прекращались. Ряд политических деятелей считал, что Советский Союз якобы хочет изолировать западную часть Берлина, изменить в нём социально-экономический строй и, в конечном счёте, присоединить его территорию к ГДР.

Переговоры по западноберлинской проблеме начались в марте 1970 года. После напряжённой дипломатической борьбы, продолжавшейся полтора года, представители четырёх великих держав в сентябре 1971 года подписали соглашение. Стороны были единодушны в том, что связи между западными секторами Берлина и ФРГ должны поддерживаться с учётом того, что эти «секторы по-прежнему не будут являться составной частью Западной Германии и управляться ею и впредь» [8, c. 115].

Советский Союз проявил готовность к разумному компромиссу, согласившись с тем, что консульские учреждения ФРГ будут представлять интересы граждан Западного Берлина за рубежом. В соответствии с соглашением СССР получил право открыть в этом городе своё генеральное консульство.

В заключение хотелось бы отметить, что в 1970;х годах берлинская ситуация совершенно переменилась. В Берлине уже не возникало кризисов между Востоком и Западом. Городская стена сохранила состояние напряжённости между двумя мировыми державами, двумя лагерями, а перспективы воссоединения Германии и Берлина стали менее реальными, чем когда-либо. Однако, при всей грубости этого шага, стена положила конец исходу людей из Восточной Германии и убедила многих в ФРГ, что их прежний расчёт на поглощение восточной части Германии должен быть кардинально пересмотрен, что необходимо отказаться от «доктрины Хальштейна» и признать Германскую Демократическую Республику. Отсюда, в конце 1960;х годов проистекала и германская «Остполитик», начинавшаяся при министре иностранных дел Г. Шредере, члене ХДС, но, связанная прежде всего с именем лидера социал-демократической партии В. Брандта.

Напряжённая активность советской дипломатии в Восточной Европе и на Ближнем Востоке во второй половине 1950;х годов, сочеталась с дипломатическими усилиями Москвы на дальневосточном направлении. Руководство Н. С. Хрущёва вело «мирное наступление» на Японию, рассчитывая не только нормализовать советско-японские отношения, но и по возможности сыграть на антиамериканских настроениях части японской элиты, чтобы расшатать японо-американский союз на основе договора безопасности США и Японии от 1951 года, срок действия которого к тому же истекал в 1961 году. Со своей стороны американская администрация, понимающая расчёт Москвы, делала всё возможное, чтобы помешать советско-японским переговорам.

После 1945 года между Москвой и Токио не было дипломатических отношений. Советский Союз не имел с Японией и мирного договора, так как в 1951 году не подписал Сан-Францисский мир. СССР владел Южным Сахалином и Курильскими островами, от прав и правооснований на которые Япония отказалась по Сан-Францисскому миру, но официально японская сторона ни в каком из документов не признала их вхождения в Советский Союз. Более того, после 1951 года японское правительство с подачи США и при поддержке американской администрации начало оспаривать право СССР на обладание четырьмя островами южной части Курильской гряды (Хабомаи, Шикотан, Кунашир и Итуруп) на том основании, что географически эти острова к группе Курильских островов не относятся и никогда не относились. В обоснование своей позиции японская сторона ссылалась на политические договоры, заключенные Японской и Российской империями в XIX веке, из текста которых в самом деле ясно следовало, что четыре упомянутых острова в русско-японской дипломатической переписке к числу Курильских не относились.

Республиканская администрация США и лично Дж. Ф. Даллес энергично поддерживали японские претензии. Желая сорвать советско-японскую нормализацию, США по существу требовали от Токио ужесточить требования к СССР по территориальному вопросу. Государственный секретарь заявлял, что если Япония проявит уступчивость и согласится с вхождением четырёх островов в Советский Союз, то и США будут считать себя вправе неограниченно долго оккупировать японский архипелаг Рюкго (о. Окинава), временное военное присутствие США на котором было закреплено Сан-Францисским мирным договором. В Токио хотели улучшения отношений с Москвой, но опасались добиваться этого ценой ухудшения отношений с США с риском потерять шанс на возвращение Окинавы. Вот почему советско-японские переговоры о восстановлении дипотношений продолжались около двух лет и завершились только в октябре 1956 году подписанием (19 октября) Совместной декларации СССР и Японии.

В соответствии с декларацией состояние войны между двумя странами было объявлено прекращённым. Стороны договорились установить нормальные дипломатические отношения. СССР согласился поддержать просьбу Японии о её принятии в ООН. Стороны согласились продолжить переговоры о заключении мирного договора, в связи с чем в декларации было сказано (ст. 7): «…Союз Советских Социалистических Республик, идя навстречу Японии и учитывая интересы Японского государства, соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан с тем, однако, что фактическая передача этих островов Японии будет произведена после заключения мирного договора между Союзом Советских Социалистических Республик и Японией». Совместная декларация была ратифицирована Верховным советом СССР и парламентом Японии, как если бы она была международным договором, и ей, таким образом, был придан особый правовой статус [13, c. 277].

До самого начала 1960;х годов в СССР надеялись на постепенный отказ Японии от ориентации на военно-политический союз с США. Советское руководство допускало, что Токио в силу антиамериканских и националистических убеждений части японской политической элиты может подвинуться к позиции нейтрализма после истечения срока действия японо-американского договора безопасности, подписанного в 1951 году и рассчитанного на 10 лет. Однако 19 января 1960 года японское правительство заключило с США новый договор безопасности, который на несколько изменённых условиях продлил японо-американский союз ещё на два десятилетия.

В такой ситуации, с точки зрения советского руководства, обессмысливалась обещанная в 1956 году Советским Союзом Японии уступка в виде передачи ей двух островов южной части Курильской гряды после заключения советско-японского мирного договора. Эту уступку Москва рассматривала как средство убедить Токио хотя бы в перспективе отойти от союза с США. Теперь было ясно, что японское правительство сделало выбор в пользу союза с Вашингтоном.

17 января 1960 года советское правительство направило правительству Японии памятную записку, в которой извещало о своём отказе от обещания передать Японии острова Хабомаи и Шикотан в связи с тем, что новый японо-американский «договор безопасности», как говорилось в записке, «фактически лишает Японию независимости, и иностранные базы, находящиеся в Японии в результате её капитуляции, продолжают своё пребывание на японской территории…» [13, c. 279].

К осени 1973 года под влиянием первого «нефтяного шока» японское правительство резко повысило активность своей внешней политики, стремясь уменьшить её зависимость от внешнеполитической линии США, так сильно скомпрометировавшей Японию в глазах арабских стран-производителей нефти. Пойдя на улучшение отношений с ними, Токио одновременно провозгласил курс на проведение «многополюсной дипломатии». Это подразумевало развитие отношений сотрудничества не только с США и американскими союзниками.

Возвращение Окинавы Японии в 1972 году переговорным путём создавало надежду, что Токио сможет убедить Москву пойти на уступки в территориальном вопросе аналогично тому, как Япония смогла убедить США уступить в вопросе об Окинаве.

В начале октября 1973 года премьер-министр Японии К. Танака прибыл в Москву, где он вёл переговоры с Л. И. Брежневым и А. Н. Косыгиным об окончательной нормализации советско-японских отношений. Идея японской стороны состояла в том, чтобы вернуться к условиям Совместной декларации 1956 года, предусматривавшей заключение мирного договора и передачу Токио двух из четырёх островов южной части Курильской гряды. В 1960 году советская сторона отказалась выполнять условия этой декларации, но японское правительство рассчитывало вернуть советско-японский диалог к точке, на которой он застыл в 1956 году. Пытаясь заинтересовать СССР перспективой улучшения отношений с Японией, правительство К. Танака фактически предложило Москве помощь в виде льготных кредитов для освоения сырьевых ресурсов Дальнего Востока и Сибири. Обсуждались планы, включавшие, помимо прочего, проект совместной эксплуатации тюменских нефтяных месторождений с последующей поставкой нефти в Японию по нефтепроводу, который специально для этого планировалось построить за счёт кредитов японской стороны. Однако предложения К. Танака о возобновлении диалога по территориальному вопросу были отклонены.

По итогам переговоров 10 октября 1973 года было подписано совместное заявление, в котором удалось зафиксировать, что «урегулирование нерешённых вопросов, оставшихся со времен Второй мировой войны, и заключение мирного договора внесут вклад в установление подлинно добрососедских и дружественных отношений между двумя странами». Японская сторона стала заявлять, что под «нерешёнными проблемами» на переговорах имелась в виду передача островов. Советская сторона утверждала, что речь шла лишь о заключении мирного договора, поскольку территориальной проблемы между Советским Союзом и Японией в принципе не существует.