Проблема личности и ее адаптации

Проблема личности и ее адаптации

В современном трансформирующемся обществе особую актуальность приобретает проблема личности и ее адаптации к трансформационным условиям. Именно в условиях дестабилизации умение дать адекватный ответ на изменяющиеся требования внешней среды или запросы низших уровней системы выступает одной из важнейших характеристик политического процесса. Особую роль при этом играет адаптация молодого поколения, так как «молодежь не является саморазвивающейся системой, ее жизнь обусловлена существующими социально-экономическими и политическими условиями. Молодой человек в соответствии с этим несет в себе прошлое, настоящее и будущее». При такой исходной посылке успешная адаптированность молодежи является одним из определяющих факторов стабилизации общества.

Однако чтобы раскрыть проблему политической адаптации личности (в нашем случае молодежи) в трансформационных обществах, проанализируем такие понятия, как «адаптация» и «социализация», рассмотрим особенности их взаимосвязи. Изначально термин «адаптация» употреблялся только в биологии. Он трактовался, как (позднелатинский adaptatio — приспособление, прилаживание, от лат. adapto — прилаживаю) «совокупность морфофизиологический, поведенческих, популяционных и др. особенностей данного биологического вида, обеспечивающая возможность специфического образа жизни в определенных условиях внешней среды». С политической точки зрения адаптация предстает перед нами, как приспособление личности к изменившимся социально-политическим условиям. Почему акцент делается именно на «изменившиеся» условия? Потому что в стабильных обществах процесс политической социализации происходит через передачу знаний и опыта от старшего поколения младшему, через научение молодого поколения тем политическим нормам, ценностям и традициям, которые приняты и существуют в данном обществе. Совсем по-другому выглядит ситуация в трансформационном обществе. В этих условиях нарушаются хорошо отработанные и отлаженные механизмы политической социализации на всех уровнях, которые взаимосвязаны между собой: на социальном, межличностном и соответственно внутриличностном.

Проблема адаптации в трансформационных обществах по-настоящему остро встала в 90-е годы, в период распада СССР и стран Восточного блока. Так, например, исследуя феномен политической адаптации в нашей стране, в 1994 году отечественный историк Л. А. Гордон отмечал, что «именно явления переходного кризиса определяют сейчас наиболее актуальные проблемы социальной адаптации». Другой исследователь этой проблемы М. Шабанова, анализируя феномен современной социально-политической адаптации, пришла к выводу, что его механизмы и результаты стоит рассматривать сквозь призму условий, в которых эта адаптация проходит. Еще один ученый, работавший над этой проблемой, Н. А. Свиридов исследовал особенности адаптации в молодежной среде, рассматривая в качестве «критерия адаптации восприятие или невосприятие индивидом изменившихся социально-экономических, социально-политических, социально-культурных и других отношений и условий жизни, насколько они готовы интегрироваться в эти условия». Политическая энциклопедия уже в конце 90-х гг. обозначила политическую адаптацию как «процесс и результат изменения компонентов политической системы под воздействием существенных трансформаций внешней среды (природной, экологической, технологической, международно-политической) или импульсов с низовых уровней системы в ходе эволюции политической системы, усиливающий способность к сохранению системных свойств последних и осуществляемый путем коррекции функций существующих или посредством формирования новых политических институтов и структур».

Следует различать, однако, адаптацию как процесс и адаптированность как результат этого процесса, хорошо адаптированным считается человек, у которого продуктивность, способность наслаждаться жизнью и психическое равновесие не нарушены. В процессе адаптации активно изменяются как личность, так и среда, в результате чего между ними устанавливаются отношения адаптированности. Так, согласно Л. Филиппсу, адаптированность выражается двумя типами ответов на воздействие среды: а) принятие и эффективный ответ на те социальные ожидания, с которыми встречается каждый в соответствии со своим возрастом и полом. Такую адаптированность Л. Филиппс считает выражением конформности к тем требованиям (нормам), которые общество предъявляет к поведению личности; б) в более специфическом смысле адаптация означает гибкость и эффективность при встрече с новыми потенциально опасными условиями, и также способность придавать событиям желательное для себя направление. В этом смысле адаптация означает, что человек успешно пользуется создавшимися условиями для осуществления своих целей. Такая адаптированность может наблюдаться в любой области деятельности, в том числе и политической. Являясь важнейшим внутренним фактором политического процесса, политическая адаптированность, не только отражает степень стабильности и эффективности общества, но и позволяет определить тенденции его развития (по крайней мере — на период жизни поколения).

В научной литературе преобладает точка зрения о диалектической взаимосвязи процессов социализации и адаптации, которая проявляется в признании социализации важнейшим условием адаптации человека в обществе. Социализация индивида играет роль своеобразной пред адаптации, ибо в ходе ее формируются те адаптивные предпосылки, которые в последующем могут быть использованы в адаптации конкретной личности. В этой связи существуют две точки зрения соотношения «адаптации» и «социализации». Первой придерживается Г. Гартман, который утверждал, что адаптивные предпосылки могут быть выстроены в определенную систему в контексте социализации, что определяет сложный характер процесса адаптации. Со степенью его сложности связаны такие параметры, как специфика адаптивной стратегии и время адаптации. Чем сложнее адаптивная система, тем большие нагрузки она может перенести без ущерба для себя, тем меньше времени необходимо для приспособления. Согласно этой точке зрения адаптация служит логическим итогом глобального процесса социализации.

Другая точка зрения представлена в работах Т. Парсонса, Р. Мертона, Э. Фромма которые считали, что адаптация имеет свое социальное содержание и свою социальную цель и может рассматриваться как процесс приспособления личности к существующим общественным отношениям, нормам, традициям, ценностям. Так, Р. Мертон предложил типологию социальной адаптации личности к существующим в обществе культурным целям и нормам. Он выделил пять типов личности в соотношении признания индивидом социальных ценностей и норм их достижения: конформный, инновационный, ритуализированый, ретритистский (чужаки) и мятежный. Оптимальным для общества типом личности является та, которая признает и социальные ценности, и идеалы, и нормы их достижения. Она не будет испытывать трудностей в процессе адаптации. Такой личностью, по мнению Р. Мертона является конформистская. Второй тип (инновационный) ассимилировал акцентированные цели без равнозначного усвоения институциональных норм, регулирующих их пути и средства ее достижения. Экспериментирование в области социальных целей (отказ от традиционных целей и ценностей и выдвижение новых) при сохранении верности традиционным нормам социального поведения дает третий тип личности — ритуализированный. Два оставшихся типа личности отличаются по степени социальной активности. Под категорию ретритистов (эскапистов), например, «попадают некоторые виды адаптационной активности страдающих психозами, лиц, ушедших от реального мира в свой внутренний болезненный мир, отверженных, изгнанных, праздношатающихся, бродяг, хронических алкоголиков, и наркоманов». Т. е. для них характерно неприятие социальных целей и средств их достижения, при этом они уходят в свой собственный мир, стремясь не соприкасаться с обществом вообще, для них характерно социальное отчуждение. Пятый тип, «мятежник», или бунтующий человек, напротив, при отрицании существующих социальных ценностей и идеалов, а также при отрицании социально одобряемых средств достижения этих ценностей стремится активно им противостоять, выдвигая и утверждая новационные идеалы и нормы поведения. Мятеж, как реакция приспособления, возникает, когда существующая система представляется препятствием на пути достижения целей, признанных законными. Данная классификация помогает в определении адаптации индивида к существующим культурным нормам и ценностям в процессе социализации. В частности мятежный тип характерен для членов неформальных молодежных движений. Пассивная ритуалистская адаптация обращается к неустановленным традициям, привычкам и их культивированию как надежным укрытиям от травм и присуща, как правило, так называемой «отчужденной» молодежи.

Другой ученый, Э. Фромм связывал процесс адаптации в контексте социализации с особенностями социального характера, при этом под социальным характером он понимал «совокупность черт характера, которая присуща большинству членов определенной социальной группы и которая появилась как результат общих для всех ее членов переживаний и общего жизненного уклада». Формирование социального характера происходит в процессе воспитания молодого поколения. По его мнению, основная роль воспитания состоит в подготовке индивидуума к выполнению тех функций, которые на него будут возложены в обществе. Сам процесс воспитания членов общества определяется требованиями, которые в свою очередь являются результатом процессов, происходящих в социально-экономической структуре данного общества. Методика воспитания сама по себе выполняет важную функцию — средство для преобразования социальных запросов в личные качества людей. Процесс социализации Фромм рассматривал в двух аспектах. В первом случае, если характер личности индивидуума не конфликтует с социальным характером и они приблизительно идентичны, то доминантные стремления индивидуума побуждают его делать именно то, что необходимо и жизненно важно в условиях его социума. Здесь процесс социализации идет своим обычным путем, через адаптацию личности к господствующим нормам и ценностям. В такой ситуации, как отмечает Фромм, социальная структура только крепнет. Второй вариант связан со сбоем системы или временем перемен, при котором личность либо социализируется, либо превращается в «динамит» который может взорвать всю эту систему изнутри.

Соотношение понятий «социализации» и «адаптации» принимает совершенно другое смысловое значение с данной точки зрения. В этом случае адаптация рассматривается как составная часть процесса социализации, как ее начальный этап, включающий в себя адекватное восприятие индивидами себя и своего окружения. В период изменений в общественно-политической жизни страны, когда разрушаются механизмы передачи знаний, опыта, ценностей, выработанных в процессе длительного исторического развития процесс социализации рассматривается именно с этой точки зрения, потому как в это время личность в относительно короткий промежуток времени должна усвоить или устранить возникшие социальные новации. В этом случае адаптация рассматривается как двусторонний процесс и результат встречной активности субъекта с социальной средой. Таким образом в условиях трансформационного общества процесс адаптации мы рассматриваем через социализацию.

Сам термин политическая социализация является производным от общего понятия «социализация» (от латинского socialis — общественный) и изначально появился в 50-х гг. XX в. в работах американских психологов и социологов, таких как А. Парк, Д. Доллард, Дж. Кольман, В. Уолтер и др.

Такие ученые, как А. Оллпорт, А. Маслоу, К. Роджерс трактовали сущность социализации с психологических позиций. Они представили ее как процесс самоактуализации Я-концепции, самореализации личностью своих потенций и творческих способностей, как процесс преодоления негативных влияний, мешающих ее саморазвитию и самоутверждению.

Здесь социализация рассматривается как самостановящаяся и саморазвивающаяся система, как продукт самовоспитания.

Отечественные разработки по данному вопросу были представлены еще в советской научной литературе. Так, И. С. Кон, основоположник отечественной социологии, определял социализацию как «усвоение индивидом социального опыта, в ходе которого создается конкретная личность». А в 1971 году издательство Ленинградского университета выпустило в свет книгу «Человек и общество. Проблемы социализации индивида», в которой рассматриваются проблемы и психологические эффекты социализации. В этом сборнике приняли участие такие ученые, как Б. Г. Ананьев, А. В. Дмитриев, А. А. Федосеев и др. Нынешние исследования отечественных ученых отличаются разнообразием подходов и разрабатываются с учетом той научной базы (как отечественной, так и зарубежной), которая уже существует. Так, изучая психологические особенности развития личности, психолог О. В. Хухлаева рассматривает процесс социализации через призму идентичности. Другой отечественный ученый-социолог Е. П. Поликанова отождествляет социализацию с адаптацией, определяя ее как «единый процесс адаптации и интериоризации, при которой индивид приспосабливается к среде своей жизнедеятельности, социальным нормам и, одновременно усвоив их, должен перевести в свой внутренний мир». Политический словарь определил социализацию, как «процесс включения индивида в мир общества, в ходе которого он усваивает образцы поведения, социальные нормы и ценности, необходимые для успешного функционирования в данном обществе». Главная цель и назначение социализации в широком смысле — воспроизводство социальной системы, сохранение своей социальной структуры, формирование социальных эталонов, стереотипов и стандартов (групповых, классовых, этнических, профессиональных и др.), образцов ролевого поведения. Чтобы не быть в оппозиции по отношению к обществу, личность вынуждена усваивать социальный опыт путем вхождения в социальную среду, в систему существующих социальных связей, адаптироваться к ней. В социологии и психологии, как правило, сущностный смысл социализации раскрывается на пересечении таких ее процессов, как адаптация, интеграция, саморазвитие и самореализация. Диалектическое их единство обеспечивает оптимальное развитие личности на протяжении всей жизни человека во взаимодействии с окружающей средой.

Политическая социализация, рассмотренная в контексте политической адаптации, играет важную роль в гармонизации отношений между личностью и группой, с одной стороны, и государством и обществом — с другой. В советской научной литературе тема социализации, как было уже отмечено выше, звучит во многих работах. Недостаток этих исследований заключался в их ограниченной проекции только на педагогику или возрастную психологию. Отдельных работ посвященных именно политической социализации, а также ее соотношение с политической адаптацией практически не было, их в основном рассматривали через проблемы политического воспитания, политической учебы и образования. В исследованиях В. Г. Байковой, В. П. Васильева, Д. М. Гилязитдинова, П. В. Позднякова, Ф. Э. Шереги, А. И. Яковлева и др. анализировались каналы и механизмы политической пропаганды и агитации, их результативность, их влияние на формирование политических убеждений. На сегодняшний день вопрос о политической социализации в контексте политологии стоит достаточно остро. Отчасти это объясняется тем, что политология, как наука в России появилась совсем недавно, в 90-е гг. XX века. Однако разработки по проблеме политической социализации и адаптации, которые появились в постсоветский период стали разрабатываться с учетом тех трансформаций, которые происходили в нашей стране. Когда, как отметил Ж. Т. Тощенко «обилие людей с „разорванным сознанием“ стало весьма характерно для переходного состояния нашего общества». В это время работы о политической адаптации в контексте политической социализации личности в период политического кризиса оказались как нельзя кстати. Особенно заметными стали работы по анализу адаптивных процессов молодежи в этой связи таких исследователей как А. И. Ковалева, В. Т. Лисовский, В. А. Луков, Б. А. Ручкин, В. И. Чупров и др.

В зарубежной политической науке проблема политической социализации начала интенсивно исследоваться также в период трансформаций, только значительно раньше. В условиях нараставшего общественно-политического кризиса (безработицы, расизма, «синдрома вьетнамской войны», различного рода фобий, появившиеся вследствие «холодной войны»), возникла потребность в новых формах и методах стабилизации политической системы. В это время стали появляться различного рода теории, призванные бороться с нарастающим кризисом, ставившие своей задачей стабилизировать раскачавшееся общество и адаптироваться к изменяющимся условиям. В 1959 г. термин «политическая социализация» использовал Г. Хаймен в своей одноименной работе. В дальнейшем понятие «политической социализации» прочно вошло в обиход политологов и стало широко использоваться в работах таких ученых, как Г. Алмонд, Р. Зигель, Д. Истон, Дж. Деннис, Р.-М. Мерельман. Появившиеся теории представили две версии политической социализации личности: теория «подчинения» и теория «конфликта». Первая версия политической социализации исходит из модели «подчинения». К этой версии тяготеют бихевиористы Ч. Мерриам, Г. Лассуэл и создатели системного подхода к политике Д. Истон, Дж. Деннис, Г. Алмонд, С. Верба, К. Дойч. С работами последних исследователей связан наиболее существенный вклад в концепцию политической социализации молодежи в 60-х годах XX в. Например, Д. Истон и Дж. Деннис рассматривали политическую социализацию в качестве процесса воздействия политической системы на личность с целью создания у них положительных установок на систему. Данное понимание вытекает из трактовки личности как элемента политической системы, который не является целью политики, а служит лишь средством поддержания системного равновесия. Выясняя причины сбоя в политической системе, они пришли к выводу, что стресс (напряжение, ведущее к кризису) системы уменьшается, если граждане принимают предложенные им системой правила игры без сопротивления и добровольно. Возможность этого они видели в усвоении требований системы по мере социализации, с раннего возраста — тогда сами запросы граждан становятся более предсказуемыми и менее разнообразными. Социализации молодежи Истон и Деннис уделяли особое внимание, так как именно детские и подростковые установки, по их мнению, являются базовыми в политической социализации, а «базовые детские чувства труднее вытесняются и изменяются, чем те, что приобретены позже… В моменты кризисов вероятно возвращение личности к своим базовым представлениям». Поэтому они подчеркивали особую важность разработок именно молодежной политической социализации для поддержания стабильности и порядка в стране. Однако предложенная, Истоном и Деннисом универсальная модель «политической поддержки» имеет ряд недостатков. Например, те дети, которых они изучали, повзрослев, оказались в рядах бунтующего поколения конца 60 — начала 70-х гг. Благополучные дети, получившие, казалось бы, столь хорошую «прививку», успешно социализированные очутились потом в рядах неформальных движений, отказывающихся от политических взглядов своих родителей. В этом случае выявлен противоречивый характер взаимодействия политической социализации и адаптации о котором А. А. Налчаджанян говорил: «личность может быть социализированной, но дезадаптированной», причем «дезадаптированность человека может быть прямым следствием высокой степени и полноты его социализированности. Думается, подобная парадоксальная ситуация связана с тем, что в реальной практике вполне социализированная личность постоянно сталкивается с проблемными ситуациями, вызывающими потребности в адаптации. Более того, личность с высокой степенью социализированности испытывает большую потребность в адаптивных процессах, поскольку такой личности присущ, как правило, высокий уровень тревожности и психологической рефлексии. Следовательно, чем выше способность личности к рефлексивным процессам, тем сложнее для нее установить такой баланс соотношений с внешней средой, в частности с политической, который бы ее устраивал. Сами американские ученые полагали, что в крахе их теории виноваты не теоретические модели, а уникальная, ситуация того периода, которая привела к перерыву постепенности передачи политических ценностей от одного поколения другому. В качестве другого недостатка этой теории можно привести явную «идеализация» гражданина страны, отличающегося абсолютной политической лояльностью, законопослушностью и почтительным отношением к власти. Попытки найти описанный теоретиками «политической поддержки» идеальный тип человека оказались тщетными — подобный тип можно назвать скорее исключением, чем нормой, даже в стабильных политических системах, — что же говорить о странах, в которых идет смена режимов, лидеров и идеологий. Поэтому уже в 80−90 гг. этот тезис подвергся критике. Еще одним существенным аргумент против универсализации модели «политической поддержки» является то, что американское общество характеризуется культурной однородностью в отличие от культурно разнородных европейских обществ, в том числе и нашей страны. Поэтому не удивительно, что попытки применения модели Д. Истона и Дж. Денниса к анализу механизмов политической социализации в границах других культур могут дать обратные результаты.

Вторая версия политической социализации разрабатывалась в рамках теории конфликта в работах М. Вебер, Г. Моска, Б. Коэна, А. Рапопорта. Сторонники этой версии выводят сущность политической социализации из взаимодействия власти и индивида. Последний не является пассивным объектом влияния политической системы: его активность во взаимодействии с властью обусловлена интересами, способностью действовать осознанно, поддержкой этноса, класса, политической партии, частью которых он может выступать. Кроме того, новые политические реальности 80−90-х гг. даже в относительно стабильных западных системах, не говоря уж о странах распавшегося Советского Союза, диктовали необходимость не только искать согласие (что абсолютно нереально), сколько учиться сосуществовать с конфликтом и по возможности управлять им. В связи с чем получила распространение идея разрешения международных конфликтов методом «переключения ролей», предложенная Б. Коэном и А. Рапопортом, согласно которой конфликт в жизни общества неизбежен — надо лишь цивилизовать его, введя определенные правила игры, например — мысленный обмен ролями. Поэтому появившиеся работы по «конфликтам» в большей степени, чем теория «входа-выхода» Истона отвечала реалиям того времени. На сегодняшний день проблема политической социализации на Западе считается настолько важной, что ее разработкой занимается специальный Комитет ИПСА.

Осмысление проблемы политической социализации и адаптации на современном этапе возможно лишь с учетом отечественного и зарубежного опытов. Поскольку социально-политические требования к человеку-гражданину возрастают с каждым десятилетием: на сегодняшний день мы являемся свидетелями трансформационных процессов многих политических систем, налицо также усложнение самой социально-политической структуры, и появление конкурирующих и конфликтующих политических воздействий на человека.

Саму категорию «политической социализации» в отечественной и зарубежной политической науке рассматривают неоднозначно. Некоторые исследователи рассматривают политическую социализацию с точки зрения права. Так называемые представители «правовой социализации» (например, Ж. Карбонье), объясняли политическую социализацию как форму политического развития личности или как процесс активного усвоения индивидом идеологических и политических ценностей и норм, установленных и господствующих в данном обществе, как процесс превращения этих норм и ценностей в осознанную субъектом социализации систему собственных социально-политических установок, определяющих в конечном итоге позиции и поведение объекта социализации в политической системе данного общества. Целью такой социализации называлась выработка адекватных позиций по отношению к праву. Однако данный подход рассматривает политическую социализацию односторонне, только с точки зрения юриспруденции, не учитывая политических особенностей индивида.

Другая группа ученых-психологов трактовала политическую социализацию, как аккультурацию (т.е. освоение человеком новых для себя ценностей), выдвигая, таким образом, на первый план внутриличностные психологические механизмы формирования политического сознания и поведения человека, которые являются составляющими и адаптивного процесса. Так, например, по мнению Г. Ласвелла при исследовании политической активности и политического участия личности, необходим поиск неосознаваемых мотивов, питающих политическую деятельность, которая кроется в семейных отношениях. В последствии эти отношения проецируются на политическую жизнь индивида: его ориентации, активность.

Некоторые политологи дают общее, размытое толкование этой категории. Например, Ж. Т. Тощенко определил политическую социализацию как «процесс приобщения человека к соответствующей информации, усвоения идей, взглядов и образцов политического поведения». Другой ученый М. А. Василик политическую социализацию видит как «процесс усвоения культурных ценностей, политических ориентации, освоения форм политического поведения, приемлемых для данного общества». На наш взгляд более полное определение политической социализации дает отечественный политолог Г. В. Пушкарева, определяя ее через адаптацию, как «процесс усвоения человеком правил институциональных отношений, норм и ценностей политической культуры, способствующих формированию у него необходимых качеств, для успешной адаптации к политической системе и для выполнения различных видов политической деятельности».

Политическая адаптация, рассмотренная в контексте политической социализации представляет собой весьма сложный процесс взаимодействия индивида и политической системы. С одной стороны, политическая адаптация включает целенаправленное воздействие политической системы на индивида и представляет процесс передачи индивиду существующих в обществе политических ориентации, ценностей и моделей политического поведения. С другой стороны, политическая адаптация включает и собственную активность индивида, то есть преобразование предлагаемых обществом норм политической культуры в свои собственные ценности и установки. В этом отношении влияние политической системы на политическое формирование личности в некоторой степени зависит от внутренних убеждений индивида.

Проблема вхождения человека в политику позволяет выделить ряд этапов политической социализации. В качестве одного из распространенных критериев этой периодизации выступает возраст социализирующегося. В политологии, как правило, выделяют первичную и вторичную политическую социализацию. Границы первичной социализации определяются от рождения до формирования зрелой личности. Это период, когда государство и общество создает человека как сознательно-социальное существо, когда он обучается общественно-политическому опыту предыдущих поколений, политической культуре своей страны, ценностным нормам. Период первичной политической социализации связывают с политическим становлением молодой личности в период обучения, получения политических знаний от родителей и их приобретения в школе, вузе и т. п. В результате этого периода молодой человек становится полноправным субъектом политического процесса, способным осознавать и защищать свои личные и групповые интересы. Вторичная социализация осуществляется в процессе практического включения индивида в политическую и трудовую жизнь. В ходе вторичной социализации происходит критическое переосмысление политических знаний, ценностей, формирование фундаментальных политических ориентации и устойчивых образцов ролевого поведения. Как правило, это происходит в среднем и старшем возрасте. Однако нашей задачей является рассмотрение молодежной, то есть первичной социализации. Именно в этот период складываются базовые политические установки личности. В современном обществе вхождение человека в мир политики начинается рано. Уже в возрасте 3 — 4-х лет ребенок приобретает первые сведения о политике через семью, средства массовой информации и коммуникации, ближайшее окружение. Психологи склонны видеть именно на этом этапе становление базовых установок личности. Так, Истон на первом этапе, который назвал политизацией, выделяет характер родительской власти, их отношения, реакции. Например, если ребенок привык подчинятся авторитарному отцу, то это может сформировать у него такое же отношение и к главе государства. Если ребенок идет в детский сад, то здесь у него происходит знакомство с официальными политическими ценностями, транслируемыми через детскую литературу, песни, праздники и т. д. Степень этой политизированности зависит от развитости политической социализации в том или ином государстве. Так, в СССР и США была создана весьма разветвленная система политической социализации. Она начиналась буквально с первых лет жизни и продолжалась до старости. Обе страны большое внимание уделяли именно ранним стадиям социализации, исходя из того, что первичные навыки откладываются в сознании глубже других, а также то, что первые политические впечатления составляют основу более поздних знаний. Кроме того, как утверждают социальные психологи и педагоги, с 8 до 13 лет у ребенка наступает важный этап формирования политических взглядов. Особенность этого этапа состоит в персонифицировании политики в глазах ребенка. Так, дети склонны говорить не о политическом строе в целом, а о личности, например президента, отождествляющего этот строй. Именно с отношения к личности руководителя или руководителей государства и начинает проявляться степень доверия к той стране, где живет молодой человек. Данную особенность Истон выделяет в отдельный этап политической социализации, названной «персонализация». Однако на наш взгляд, политизация и формирование у ребенка политической конкретизации происходит во взаимосвязи. Так, другой американский психолог Дж. Адельсон утверждал, что мышление детей доподросткового периода (3−13 лет) конкретно и персонализировано, поэтому в первый этап мы включаем детей с 4 до 13 лет, для которых характерны пока отрывочные политические сведения, сформированные скорее на эмоциональном восприятии, нежели на когнитивной основе.

Позже, в 13−14 лет начинается следующий — подростковый этап политической социализации. Он характеризуется тем, что разрозненная отрывочная политическая информация начинает складываться в определенную систему, где уже есть место не только отдельным моментам политической жизни или отдельным ее персонажам. Обычно в этом возрасте в большей мере в школе, чем в семье, формируется представление о политической жизни, о структуре власти, целях общества и государства, подростки вырабатывают представление об общей политической ситуации в стране, в их сознании находят отражение важнейшие события, происходящие в обществе. В этот период под влиянием специальных институтов и стихийных факторов происходит не только количественное накопление знаний, но и их качественное изменение: происходит формирование отношения к политике. Молодой человек начинает осознавать свою связь с обществом и политикой. Именно в подростковом возрасте реализуются первые попытки приобщения к деятельности общественных организаций, в том числе имеющих и политическую ориентацию. В СССР это было приобщение к комсомолу, в США к скаутским организациям. По сравнению с первым этапом развитие политических представлений у подростков происходит медленнее. Это связано с тем, что восприятие молодых людей по мере «взросления» усложняется, оно уже способно к абстрактному, формально-логическому мышлению. Подросток использует такие понятия, как власть, права человека, свобода. По мнению Дж. Адельсона, в ходе когнитивного развития подростка происходит изменение самого характера суждений о политике. На первом этапе политической социализации, например, мышление, имеет характер немедленного, чувственного, очевидного отражения реальности. Второй этап формирует у подростка автономную систему морально-политических принципов, влияние которых с возрастом укрепляется.

Следующий этап характеризуется включением новых механизмов передачи политических ценностей. Молодой человек, достигший восемнадцатилетнего возраста, во многих обществах за рубежом, в том числе в нашей стране начинает полноправное участие в политической жизни. К этому возрасту у молодого человека, в силу своих специфических особенностей начинают складываться политические ориентации, пока еще не носящие фундаментального характера, а имеющие скорее оценочный характер. Молодежь к этому времени уже может проявлять политические симпатии или антипатии, а для некоторой части участие в политических процессах становится одним из важных компонентов их «взрослой» жизни. Иначе говоря, к этому времени человек становится полноправным субъектом политической жизни. На этой стадии усиливается влияние неформальных групп, молодежной субкультуры в целом с ее особым языком, символами, ценностями, которые нередко противоречат ценностям «взрослой» политики. Молодежный культурный андеграунд в нашей стране в 80−90-е годы, как до этого в Европе и Америке в 60-е годы, дал не только новое движение в музыке и живописи, театре и литературе, но и послужил каналом проникновения новых политических ценностей, оппозиционных официальным.

Очень интересную, отличную от других исследователей возрастную классификацию политической социализации предлагает американский ученый Л. Колберг:

• 1. Преконвенциональный уровень (гедонистический) отличается эгоцентричностью, а затем индивидуалистичностью восприятия мира. В это время под воздействием главным образом семьи у ребенка формируются индивидуальная идентичность и общие интеллектуально-познавательные и нравственные компоненты сознания, в том числе отношение к подчинению, власти, иерархии и др.
• 2. Конвенциональный уровень (прагматический, ролевого конформизма) охватывает в основном школьный период жизни индивида. Именно на этом этапе индивид осознает свою связь с обществом и политикой, приобретая политические знания, формируя политическую идентичность и основные политические установки.
• 3. Постконвенциональный уровень (самодостаточность, автономия морали) характеризуется формированием собственной критической нравственной позиции, лежащей в основе политического поведения. Она означает формирование политической личности и включает такие ступени как:
  • а) Социальный договор. Ценность человеческой жизни определяется вкладом человека в общий прогресс человечества. Особое значение придается общественным мероприятиям, призванным к выработке правильных законов (конституция, выборы и т. д.);
  • б) Общие этические принципы. Жизнь является особой ценностью, которая определяет движение человечества вперед;
  • в) Жизнь человека — элемент Космоса. Главной проблемой является не следование предписаниям, а отыскание смысла жизни. С этого момента человек способен быть полноценным гражданином, не только усвоившим общественные ценности и нормы, но и критически воспринимающим политические реалии и оказывающим на них собственное активное влияние.

Впрочем, стоит отметить, что этапы и стадии в процессе политической социализации определяются не только собственно возрастными изменениями в структуре личности, но, прежде всего освоением новых социальных и политических ролей, опытом личного участия в политической деятельности. Однако именно в детском и подростковом возрасте закладываются базовые представления о политике. Поэтому без преувеличения можно сказать — от того насколько серьезно к этой проблеме подойдет государство, будет зависеть будущая политическая жизнь страны.

Включение молодежи в политику происходит как на макро, так и на микро-уровне. На макроуровне процесс вхождения молодежи в мир политики проходит в рамках всей политической системы. При этом следует учитывать то, что каждое поколение несет на себе отпечаток специфических исторических условий, в которых происходило их становление, будь то социально-экономические отношения, образ жизни, национальные традиции и др. Процесс политической социализации молодежи на микроуровне — уровне малых групп и личности также имеет свои особенности. Здесь нельзя не учитывать локальные условия созревания молодых людей в конкретной семье, ближайшем окружении. Именно через них идет процесс усвоения политических ролей, образцов поведения. Включение молодежи в политический процесс происходит под воздействием, как политических, так и неполитических факторов. Факторы политической социализации — это общий термин для обозначения воздействия на личность со стороны общества и политической системы. Политические факторы организуются в систему, куда включены: характер и тип государственного устройства, режим, политические институты, партии, организации, движения. С помощью специальных механизмов эти факторы корректируют и контролируют политическое поведение индивида. Немаловажную роль в политическом становлении молодой личности играют неполитические факторы, условия в которых политически созревает человек. К числу неполитических факторов относят: семью, детские учреждения, учебные заведения, средства массовой информации, неформальные группы. Их значение определяется тем, что в непрямой форме они канализируют базовые личностные ориентации на власть, конфликт и порядок, насилие и терпимость, свободу и дисциплину, которые в политике оформляются в специфическом контексте. адаптация социализация личность колберг Первые представления молодой личности об обществе, государстве, политических партиях и т. д. закладываются в семье. Это подтверждают не только политологи, но, прежде всего психологи. Они традиционно подчеркивают важность раннего семейного этапа для становления политического профиля личности. Например, Э. Эриксон указывал на значение юношеского этапа как времени политического самоопределения, которое происходит уже не как пассивное впитывание семейных ценностей, а как самостоятельный выбор позиции, своего рода второе рождение. Именно в семье молодой человек получает непосредственную информацию о политических явлениях, методах, черпая ее в оценках родителей, в их отношениях и реакциях на политическую реальность. Здесь формируется и общее отношение к политике, которое может быть различным: активным, равнодушным, патриотическим, чисто потребительским и т. д. В странах с довольно стабильной политической системой, как правило, существует сильная корреляция политических ориентации детей и их родителей. Воспитываясь в семье, ребенок рано входит в контакт и с другими агентами политической социализации. Сначала это детские дошкольные учреждения, а затем и школа, которая играет не менее важную роль, чем семья в процессе политического становления личности. Именно во время обучения в школе и других образовательных учреждениях молодой человек получает наиболее разносторонние политические знания и убеждения. Школа не только дополняет, но и в чем-то может перестраивать политическую информацию, полученную ребенком в семье. В стабильных обществах в школе политическая социализация осуществляется по двум направлениям. Во-первых, прямая политическая социализация, которая происходит через преподавание гуманитарных дисциплин, где рассказывается о принципах политического устройства страны, объясняются права и обязанности граждан. Во-вторых, латентная, опосредованная, при которой происходит передача неполитических установок, сказывающихся, в конечном счете, на отношении субъекта к определенным объектам политики и его ролевым функциям в политической системе. Государство придает большое значение формированию позитивных политических установок через учебные заведения для воспроизводства господствующей в обществе политической культуры и обеспечения стабильности функционирования политической системы.