Планировочные особенности городов XVI-XVII веков на территориях Белоруссии, Украины, России

Министерство образования и науки Российской Федерации Бузулукский гуманитарно-технологический институт

(филиал) государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования — «Оренбургский государственный университет»

Факультет заочного обучения Кафедра «Промышленное и гражданское строительство»

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА по дисциплине «ИСТОРИЯ АРХИТЕКТУРЫ И РЕСТАВРАЦИИ»

Тема: Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях Белоруссии, Украины, России Руководитель работы:

Власова Е.М.

Исполнитель:

Студент з-09 ПГС группы Афанасьева К.М.

Бузулук 2011

Содержание Введение

1. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях Белоруссии

2. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях России

3. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях Украины Список литературы

Введение

Крепостное строительство играло огромную роль на протяжении всей истории Русского государства. Даже само слово «город» в древнерусском языке означало именно укрепленное поселение, в отличие от неукрепленной деревни (в широком смысле). Все, что было окружено оборонительной стеной, называлось «городом». Более того, вплоть до конца XVII века слово «город» обозначало не только укрепленный населенный пункт, но и оборонительную стену или укрепления в целом. Укрепленных поселений и длинных оборонительных стен было так много, что скандинавы называли Русь Гардарики, что можно перевести как «страна городов» или «страна оград». Включение в 1552 г. Казанского ханства в состав Русского государства имело существенное историческое значение, повлёкшее интенсивные изменения в различных государственных структурах колонизируемых земель. В связи с этим, в данной географической зоне, возникали русские города и монастыри, как военные укрепления. Нередко крепости появлялись на месте старых татарских городищ, селений, расположенных на главных транспортных артериях. Таким образом, к концу XVI в. складывается сеть русских крепостей на присоединённых территориях. Значительные области Среднего Поволжья включали в себя бассейн Волги от реки Суры до Самарской Луки, среднюю и нижнюю части бассейна Камы и Вятки, представлявшие до середины XVI в. владения Казанского ханства. Именно здесь, на территории Волго-Камья, впервые сформировалась определённая система местного воеводского управления во второй половине XVI века, наделявшая воеводские органы одновременно фискальной и судебной властью. И только, после данной апробации, в начале XVII в., была введена на всей территории России. С этого момента, для Казани и её многочисленных предместий наступил новый этап экономического и архитектурно-градостроительного развития.

1. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях Белоруссии Исторически развилось несколько форм планировки поселений: скученная (бессистемная), линейная (рядовая), уличная и др. Скученная форма была наиболее распространена на северо-востоке, особенно в шляхетских околицах. Линейная планировка (усадьбы расположены вдоль улицы с одной её стороны) на всей территории Белоруссии широкое распространение получила в XVI—XVII вв.еках. Число домов в поселении — от 10 до 100 (преимущественно в Полесье). Во время Отечественной войны было сожжено 9200 деревень. В послевоенный период деревни укрупнялись, создавались новые культурно-бытовые сооружения, дворцы культуры, клубы, школы, медицинские учреждения. В современных деревнях преобладает уличная планировка, дома располагаются вдоль дорог с обеих сторон, торцом к дороге. Для Беларуси наиболее точным является представление о замках как о владельческих укреплениях феодалов XVI—XVII вв. Зачастую это были дворцово-замковые ансамбли.

В зависимости от типа материалов, использовавшихся при строительстве, замковое зодчество Беларуси делится на деревянное и каменное. В то же время камень и дерево часто дополняли друг друга в одном укреплении. Деревянные крепостные сооружения до нашего времени не сохранились. Некоторое представление о них дают описи имущества — инвентари и небольшое количество старых рисунков. «Рисунок 1» .

В зависимости от расположения замки делятся на две группы. К первой группе относят сооружения, построенные на возвышенностях. Ко второй группе относят замки более позднего типа (XVI в.). Преимущественно это феодальные замки, расположенные в низинах и опоясанные крепостными стенами с башнями. Многие замки XIV—XVI вв. имеют черты готической архитектуры.

" Рисунок 2″ .

Дворцово-замковые ансамбли XVI—XVII вв. представляют большое разнообразие архитектурно-планировочных и объемных композиций.

В XVIII в. в Беларуси формируется новый тип дворцового здания в виде открытой композиции, увязанной с окружающей природой. Обычно дворец располагался между парадным двором и большим садом-парком. От въездных ворот главную ось архитектурной композиции всего дворцового комплекса продолжала обсаженная деревьями дорога, а со стороны парка — широкая аллея. При создании пышных магнатских резиденций зодчие того времени использовали художественно-композиционные средства архитектуры позднего барокко или рококо. Во 2-й половине XVIII в. в дворцовом строительстве на смену барокко приходит классицизм, который окончательно утвердился в конце столетия.

" Рисунок 3″

В архивных документах XVI — XVIII вв. города Минска встречаются названия ряда улиц центральной части, совпадающие с приведенными на планах города конца XVIII — начала XIX в. Хотя достаточно часто имеет место вариативность, а также описательный характер окончательно не закрепившихся еще в быту названий, эти улицы, в основном, поддаются анализу и отождествлению.

Если исключить, по хронологическим соображениям, из нашего исследования район «Верхнего города», то сведения по исторической топографии правобережной части Минска древнейшего периода, оказываются, на проверку, весьма скупыми и отрывочными.

Необходимо иметь в виду, что в планировочной структуре средневекового города, немногочисленные в ту эпоху монументальные сооружения, играли не менее значительную градообразующую роль, нежели элементы собственно планировки. Храмы, помимо чисто функциональных задач, выполняли еще роль и локальных центров инфраструктуры города.

" Рисунок 4″

Современное состояние исторического центра Минска. (Схема составлена автором статьи; в качестве подосновы использован план Минска, изд. 1990 г. М 1:15 000). Гис. 2. Сухопутные пути в окрестностях Минска (XVI в.).

В начале XVIII века строительная деятельность во всей стране была подчинена государственным задачам. На берегах Невы возводилась новая столица. Больших затрат требовала и затянувшаяся Северная война.

Получив возможность продолжать строительную деятельность, монастырь приступает к сооружению колокольни, Смоленской церкви, новой ризницы, к перестройке Митрополичьих покоев.

" Рисунок 5″

На ранних этапах формирования беларуского этноса часть беларуской территории, в основном северо-запад Центрального региона, носил название Литва. За населением этой провинции закреплялось название литвины. В XIII — XIV столетиях восточное Понеманье, граничащее с Центральным Регионом являлось центром государства /Новогрудок/. Термин «литвины» по мнению М. Ф. Пилипенко, являлся славянской формой этнического названия литовцев. Литвинами по политической принадлежности называли в XV-XVII столетиях не только жителей Центрального региона, но и всего Великого княжества Литовского. В средневековых Актах довольно часто встречаются названия поселенцев Белой Руси как «литвины-белорусцы», «литвин-белорусец». Дольше всего эти названия сохранялись в Центральном регионе.

В процессе формирования ансамблей сакральной застройки городов Беларуси XIV—XVIII вв. сложились и получили развитие следующие типы храмов:

— одно-трехнефный базиликальный, безбашенного и башенного типов;

— крестово-центричный с купольным завершением и башенным

— фланкированием главного фасада;

— ярусно-центричный, купольный;

— ярусно-осевой.

В деревянном сакральном зодчестве сформировались следующие композиционные типы:

— осевой (притвор, неф, алтарь под общей крышей);

— ярусно-осевой (с высотным развитием объемов притвора, нефа, алтаря);

— центричный (крестово-цснтричный) и ярусно-центричный.

Сакральные сооружения иных конфессий (мечети, синагоги, кальвинские соборы), как правило, занимали в структуре застройки города самостоятельное положение играя в иных случаях роль ландшафтно-силуэтных доминант (Заславль). Архитектура этой категории сооружений развивались на основе местных архитектурных традиций с учетом присутствия специфических объемов и формы (галерей, минаретов, куполов у мечетей; сложной каскадной системы крыш у синагог; башен у кальвинских сборов).

Архитектура сакральных сооружений Беларуси XIV—XVIII вв. как каменных, так и деревянных, явилась органическим развитием как градостроительных, так и объемно-планировочных традиций беларуского зодчества предшествующих эпох. Возводимые итальянскими, немецкими, голландскими зодчими храмы, привнося в белорусские земли культуру ренессанса и барокко, формировались в конкретной ландшафтной и исторической среде, которая оказывала значительно влияние на создание окончательного образа сооружения.

Исторически развилось несколько форм планировки поселений: скученная (бессистемная), линейная (рядовая), уличная и др. Скученная форма была наиболее распространена на северо-востоке, особенно в шляхетских околицах. Линейная планировка (усадьбы расположены вдоль улицы с одной её стороны) на всей территории Белоруссии широкое распространение получила в XVI—XVII вв.еках. Число домов в поселении — от 10 до 100 (преимущественно в Полесье). Во время Отечественной войны было сожжено 9200 деревень. В послевоенный период деревни укрупнялись, создавались новые культурно-бытовые сооружения, дворцы культуры, клубы, школы, медицинские учреждения. В современных деревнях преобладает уличная планировка, дома располагаются вдоль дорог с обеих сторон, торцом к дороге.

Во исполнение поручений Президента Республики Беларусь, Совета Министров Республики Беларусь, заданий Белкомархива проведено выявление документов по истории Минского военного госпиталя, Беловежской пущи (XVI — XVII вв.), д. Силичи, изготовлены ксерокопии более тысячи листов документов для использования в проекте реконструкции исторического центра г. Минска, гостиницы «Европа», Березинской водной системы.

2. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях России С конца XV по XVII в. происходит общий для всей страны процесс образования единого Московского государства из удельных княжеств, повлекший за собой перестройку в области форм землевладения, организации городского управления и общинного самоуправления, а также изменение экономической и политической роли многих городов.

Тревожная политическая обстановка и постоянные войны на южных, восточных, западных и северо-западных рубежах страны вызывали массовые передвижения населения и изменение социального состава как пограничных, так и центральных городов. Северные города-крепости, пригороды Пскова и Новгорода, южные и восточные пограничные города ко второй половине XVII в. потеряли значительную часть своего тяглого посадского населения и укреплялись как пункты обороны переселявшимися в них стрелецкими сотнями, занимавшими опустелые посадские дворы. Обороноспособность этих городов была усилена за счет ремонта старых укреплений и строительства новых. Города-пригороды Москвы и замосковские города, наоборот, в большей степени утратили значение военных крепостей, а с ним и существенную часть военного контингента. С разоренных войнами территорий торгово-ремесленное население переместилось в центральные области страны. Здесь бывшие порубежные города, оказавшиеся вдали от новых границ Московского государства, развивались как центры торговли и ремесла. В связи с этим во многих даже не восстанавливались разрушенные городские укрепления (например, в Гороховце, Дмитрове).

Важнейшей характеристикой структуры городов этого времени было развитое зонирование. Структура в целом была центрична: ее ядро составляли крепость-кремль и расположенный у ее стен торг. Примыкавший к ним жилой посад мог иметь различные состав и структуру в зависимости от размеров и функций самих городов. Крупные жилые посады формировались в городах — центрах торговли и ремесла, чаще всего бывших столицах земель удельных княжеств. Небольшие посады были свойственны городам-крепостям, сосредоточенным на пограничных засечных чертах, а также военным форпостам, окружавшим крупные торгово-ремесленные центры.

Если небольшие посады городов-крепостей, состоявшие из 100−200 дворов, были чрезвычайно просты по своей планировочной структуре и не получали дополнительного внутреннего членения, то крупные посады делились на ряд планировочно — и социально обособленных общин. Развитие городских укреплений зависело не только от величины города, но и, как уже отмечалось, от его функциональной роли в системе Московского государства. Поэтому существовали города, имевшие центральную крепость и неогороженный посад (например, такой крупный торговый центр, как Коломна), и города, имевшие от одной до нескольких линий укреплений жилого посада (Нижний Новгород, Севск).

Кремль и торг были функциональным центром (управленческим, религиозным, торговым). При росте городов и связанном с этим усложнением оборонительной системы характер изменения структуры центра во многом зависел от степени охвата посада укреплениями. В случае небольшого увеличения укреплений территории в новый острог из Кремля выносились некоторые учреждения центра, здесь селилась наиболее зажиточная часть населения. Центр в целом оставался (при несколько более сложной структуре) компактным. Примером такого расширения может служить Китай-город в Москве XVI—XVII вв., по мере роста столицы все в большей степени становившийся частью центра. При охвате же укреплениями большей части посада (как, например, в Угличе), изменений в структуре центра не происходило.

На протяжении рассматриваемого периода существенно менялось по своему характеру внутреннее членение жилого посада. В конце XV-начале XVI в. в городах — бывших столицах удельных княжеств еще сохранялась структура кончанского деления посадов, сложившаяся в домонгольский период. Более мелкими, чем концы, единицами социального членения городского посада были улицы (или соседства) и сотни (или «сто»). Причем одна и та же улица (соседство) проходила зачастую по территории нескольких концов, являясь, таким образом, единицей посада, не связанной впрямую с кончанским делением.

Материалы Псковских переписных книг XVI в. вообще не дают различия в понятиях — улица, соседство и сто. В них встречаются одни и те же названия с присоединением к ним наименования то улицы, то соседства. Система сотен или соседств была связана с общинным устройством, строительством, повседневной жизнью дворов, расположенных по соседству на одной улице и примыкавших к ней сети мелких переулков, проездов, тупиков.

Уличные соседства строили на общинные средства храмы, крупные оброчные бани, имели общие для нескольких посадских дворов осадные дворы внутри крепости. Есть свидетельства об очень тесной связи жителей соседства — «живут на суседстве и пьют и едят… вместе» — сказано в одном из актов XVI в. Система сотен (или сто) сохранилась после исчезновения кончанской системы членения посада и использовалась государством в дальнейшем для организации войска — городского ополчения, обложения населения податями, обеспечения людьми и средствами городских и казенных государственных служб.

Крепнущее Московское государство было вынуждено бороться с запустением тяглых общин многочисленных разоренных городов, служивших важным источником государственных доходов. Поэтому в XVI в. происходит постепенное вовлечение в тяглую общину живущих в городе «своеземцев» — людей, владеющих в городе свободной землей, и служилых людей — «дворников», проживающих во дворах других владельцев, а также приписывание к посадской общине отдельных монастырских и других владельческих слободок. Крупные вотчинные землевладельцы (бояре, высшие церковные чины, монастыри) сохраняют большую часть своих сельскохозяйственных владений, уступая земли в городах государю. Городское управление переходит в руки назначаемых государем наместников (позже-воевод). Население, оставшееся на бывших в городах вотчинных землях, становится черным посадским.

В XVI в. жилые посады русских городов являют пеструю картину смены форм землевладения и внутреннего самоуправления. Но уже к концу XVI — началу XVII в. складывается более единообразный облик городских посадов, состоящих из дворов черного (т. е. несущего тягло) населения, размещающихся на государевой земле дворов беломестцев (военных служилых людей, духовенства, купцов, городской знати, свободных от тягла, но владеющих, однако, тоже государевой землей), а также небольших слобод (вотчин монастырей, патриарха, владык). В большинстве городов наблюдалась тенденция к территориальному обособлению зон расселения беломестцев. Беломестные дворы чаще всего сосредоточивались в центральной части города — в кремле, укрепленной части посада, вблизи от главного торга и на основных улицах, выходящих к центру. Однако жесткой дифференциации черных и беломестных дворов все же не было, и последние были вкраплены в территорию тяглых слобод (особенно это касается дворов церковного причта, имевшихся около каждого приходского храма).

Посады небольших городов, располагающихся вокруг городов — центров земель (как, например, города-пригороды Пскова, Новгорода, Москвы), имели от 150 до 300 дворов, что соответствует среднему размеру одной московской слободы. С таким посадом могли соединяться небольшие слободки, сохранявшие свой первоначальный статус поселения свободных от тягла людей (это слободы стрелецких сотен, монастырские, владычные, патриаршие и ямские). Кроме того, в качестве отдельных, но уже тяглых слобод во многих городах выделяются рыбацкие слободки (например, в городах Галиче, Переславле-Залесском, Ростове, Шацке, Владимире и др.). В некоторых подмосковных городах встречаются дворцовые черные слободки, исполняющие службы для Государева двора.

Москва, получившая как столица государства к концу XVII в. наиболее развитую градостроительную структуру, дает и наиболее полный пример видоизменившегося понятия слободы уже как формы организации и расселения по профессиональным признакам тяглого и служилого населения. В системе московских слобод и сотен отражены практически все виды взаимоотношений горожан с владельцами городской земли — это ремесленные (дворцовые и черные) слободы, и сотни тяглых людей и ямщиков, сидящих также на государственной земле, но не тянущих тягла, а несущих определенную государеву службу и платящих оброк с огородных пашенных земель, и слободы патриаршие, монастырские, владычные, расположенные на вотчинных землях. Их жители платили оброк своим вотчинным владельцам и государю, как с ремесленного производства, так и с сельскохозяйственных земель.

Важной чертой городов конца XV—XVII вв., как и в предыдущий период, было наличие внутри города большого количества незастроенных луговых, садовых и огородных земель, а также принадлежащих городу за границами посада пашенных и выгонных земель и лесных охотничьих угодий, используемых горожанами.

О планировочной структуре русских городов XVI—XVII вв. можно судить со значительно большей достоверностью, чем о планах городов предшествующих столетий, поскольку известны многие данные для их реконструкции. Главными опорными документами здесь выступают геодезически точные планы XVIII в., снятые до перепланировки городов и в основе своей зафиксировавшие их структуру рассматриваемого периода.

Важным источником служат также сохранившиеся в натуре фрагменты древних городских структур. Такие фрагменты имеются в Гороховце, Вязьме, Пскове, Смоленске и других городах. Наличие их нетрудно установить либо по аномалиям в городской застройке (несоответствие расположения старых зданий позднейшей регулярной уличной сети), либо путем сопоставления современных планов с доперепланировочными XVIII в.

Еще одна группа источников — прямые исторические свидетельства XVI—XVII вв.: летописные данные, актовый материал, документы строительного характера (сметы, строительные и переписные книги, расписные списки и т. п.). Более того, имеются чертежи XVII в., в той или иной мере достоверно отображающие планировочную структуру городов. Прежде всего, это известные аксонометрические планы Москвы, Владимира, Смоленска, Киева, Пскова, Тихвина и др. К ним следует присоединить иконографический материал по Новгороду, Пскову, Каргополю и другим городам. Раскрытию некоторых элементов планировки помогают и рисунки XVI—XVII вв., особенно иностранных авторов (С. Герберштейн, А. Мейерберг, А. Олеарий, Я. Пальмквист и др.), запечатлевшие облик Москвы, Новгорода, Пскова, Торжка, Казани, Свияжска и других городов.

Чертежи-планы XVI—XVII вв. позволяют особо отметить одну важную особенность градостроительного мышления русских людей того времени. Они обнаруживают неравнозначность (в оценке их составителей) таких элементов городской структуры, как функциональные зоны и связи между ними. На чертежах городов обыкновенно хорошо показаны различные по значению и назначению части города, их взаиморасположение, а также характер застройки, особенно общественной (оборонительные сооружения крепостного ядра, монастыри, храмы, дворовые участки посадов, слобод, их застройка) и значительно менее выразительно — связи между ними. Улицы, даже в позднейших чертежах конца XVII — начала XVIII в., зачастую совсем не обозначены, а если указаны, то крайне схематично. Явление это важно для выяснения самого процесса сложения древнерусского города.

Важным мероприятием централизованного Московского государства в старых городах было «посадское строительство», вызвавшее изменение планировочной структуры. В сложившейся живописной ткани городов появились упорядоченные равномерно нарезанные кварталы и дворовладения, произошла заметная геометризация городского плана.

Наиболее развитой была система торгов Москвы. Главный торг в Китай-городе разделялся на Верхние, Средние и Нижние ряды, причем каждая группа рядов по размерам превосходила главный торг почти любого древнерусского города. За Воскресенским мостом, ведшим от главного торга в Занеглименье, располагался огромный Занеглименский торг. В Замоскворечье возле Москворецкого моста находился третий большой торг Москвы — Ногайский. Зимой на льду рек возле мостов возникал Грибной рынок. Благодаря ему все торги Москвы сливались в один гигантский торг, к весне снова распадавшийся на три части. Помимо главных торгов, функционировавших под Кремлем, в XV—XVII вв. в Москве возникла система торговых площадок снаружи ворот посадских линий укреплений. Эта сеть торговых площадок была порождена нуждами огромного средневекового города, а разветвленность ее звеньев в той или иной части города определялась все возрастающими потребностями в них.

В Нижнем Новгороде внутри каменного обширного кремля в начале XVI в. оказался старый кремль и древнейший укрепленный посад XIII в. Посады за пределами нового кремля получили в XVI—XVII вв. ярко выраженный веерно-ветвистый рисунок. Главный торг на берегу Волги оказался дополненным торгом с напольной стороны крепости перед Дмитровскими воротами.

Ранним примером такого укрепленного кремля стал Московский Кремль. Расширенный при Дмитрии Донском в 1367 г. он был окончательно отстроен при Иване III на рубеже XV—XVI вв. Древний двухчастный город-крепость весь оказался внутри новой крепости. Рост Кремля вызвал сдвиг на восток главного торга, отчего мосты с него в заречья оказались смещенными с оснований трезубцев улиц. В XVI в. таким же образом был расширен кремль Твери, претендовавшей на главенство на Руси.

Планировку посадов и слобод целесообразно рассматривать в комплексе с другими элементами города: с крепостным ядром — кремлем, главным торгом (и системой малых торгов), рельефом, гидрографической сетью, чтобы увидеть связь между планировочной формой посадов и средой, в которой она возникла и развивалась. Особенно интересно проследить развитие планировки в городах сходных типов, где наблюдались не только черты сходства, но и различия в конкретных формах.

3. Планировочные особенности городов XVI—XVII вв.еков на территориях Украины Дошедшие до нас чертежи возводимых в XVII — начале XVIII в. новых городов на южной окраине («Украине») государства и в Сибири показывают, что при их составлении преимущественно обращалось внимание на более точное изображение объектов, а не пространств между ними.

Новые города, основанные прежде всего на вновь осваиваемых землях южной степной окраины, в Поволжье, Сибири и других областях, развивались преимущественно как города-крепости. Их крепостные центры отличались от крепостных ядер старых городов большей регулярностью, геометрически четким построением плана. Правда, это не было всеобщим правилом, так как нередко новые города возводились на сложном рельефе и на местах городищ (использование древних валов запустевших городов диктовало нерегулярный план новой крепости, как это было в Воротынске, Погаре и других городах).

Старые города располагались, в основном, в границах территории Руси XV в. Планировка их, сложившаяся ранее, была относительно устойчивой и не претерпевала существенных изменений вплоть до середины XVIII в. Это постоянство было следствием того, что города в этот период существенно не росли, а во многих случаях, наоборот, уменьшались.

Схема роста кремлей в XIV-ХVI вв.: 1 — Коломна; 2 — Вологда; 3 — Вязьма От истребления населения и грабежей особенно страдали города южных и западных окраин, находившиеся на Рязанских, Северских, Смоленских землях. В этих условиях русское правительство принимало меры по обеспечению безопасности государства. Одной из таких мер было укрепление каменными крепостями наиболее важных узлов обороны. В XVI—XVII вв. были заменены каменными деревоземляные кремли в Туле, Серпухове, Зарайске, Можайске, Белом, затем в Казани, Астрахани, Верхотурье и других городах.

Особенно интересны с планировочной точки зрения каменные кремли нескольких стратегически важных по тем временам городов. Возводя на средства государства более крупные кремли, градостроители, естественно, перестраивали и старый центр города. Новые линии кремлевских укреплений проводились обычно по наружному обводу стен корма и подгородья. Прежний двухчастный город оказывался заключенным в новую крепостную ограду.

В Вязьме расширенный в XVII в. кремль занял, помимо крома, древнейшее укрепленное подгородья. Новые посады снаружи кремля получили четкий веерный планировочный рисунок. Благоприятные условия рельефа и положение кремля в петле реки способствовали симметричному расположению и росту возникших посадов, трассировке улиц.

Крупнейшие каменные крепости в Коломне и особенно в Смоленске, возведенные в XVI в., окружили не только древнейшие крепостные ядра этих городов, но и обширные территории посадов. Так, Смоленская крепость, по существу, вобрала в себя весь город того времени. Торг тоже оказался внутри этой крепости, и город стал походить по структуре на города Центральной и Западной Европы (в русских городах торг обычно находился снаружи, под стенами кремля).

Фиксационные планы XVIII в. и имеющиеся письменные источники (акты, описи городов) позволяют детально рассмотреть важнейший структурный элемент центра города — торг. Как и ранее, он занимал место под крепостью. Застройка его состояла из лавок и торговых рядов, принадлежавших местному купечеству. В крупных городах помимо главного торга существовало еще два-три торжка. Лавки нередко располагались небольшими группами и возле ворот посадских укреплений, на оживленных перекрестках улиц, возле мостов. Таким образом, структура торгов была в древнерусском городе нередко развитой и сложной.

Планы XVIII в. позволяют составить представление о планировке рядов, характере группировки лавок в узловых точках плана города. Лавки объединялись в ряды двумя способами: либо ставились по периметру небольших вытянутых кварталов, образуя внутри них хозяйственные дворы, либо строились рядами с загрузкой товаров прямо с торговой улочки. Первый тип компоновки рядов можно видеть на плане торга Новгорода Великого. Второй представлен на многих фиксационных планах городов Костромы, Ярославля, Углича, Великого Устюга и многих других.

Наиболее интересными представляются системы торгов крупных городов. Возникновение такой системы чаще всего предопределялось наличием нескольких посадов, обычно разделенных реками или другими естественными преградами. Дополнительные торжки возникали в этих посадах обычно близ мостов, ведущих к главному торгу города. Они оказывались, таким образом, как бы частями одного огромного торга, разделенного водными преградами.

Крупный город имел свою индивидуальную структуру, ансамбль торга также имел свой характерный облик. Это своеобразие прежде всего обусловливалось храмовым комплексом, объединявшим храмы нескольких торговых площадок. Такие развитые комплексы сложились в Вязьме, Симбирске, Пскове, Москве.

В Вязьме главный торг находился под приступной стеной кремля, возле реки Вязьмы. Ряды тянулись по берегу внутрь петли реки к тыльной части крепости. Как бы раздвоившись, они шли по двум мостам в заречья и образовывали там еще две самостоятельные торговые площадки. В Симбирске от главного торга под приступной стеной крепости-кремля отходили две улицы к другим торговым площадкам: одной на берегу Волги, другой за речкой Симбиркой на посаде у моста. В Пскове главный торг истари находился возле Крома и Довмонтова города в главном посаде (Застенье). По берегу Псковы возле Довмонтова города располагался второй, Рыбницкий торг, а в Запсковье и Завеличье у мостов на главный торг находилось еще два торжка. После 1510 г., когда Псков был присоединен к Москве, главный торг был вынесен на Полонище, хотя остальные торговые площадки продолжали оставаться на старых местах.

Порядковая система планировки как следствие исходной разбивки участков посадских дворов «подлиннику» и «поперечнику» встречается почти во всех новых городах XVI—XVII вв. Ее можно видеть в небольших городах Острогожске, Сызрани, Саранске, Коротояке, Инсаре и многих других. Она же, разрастаясь, оказалась характерной для средних и крупных новых городов — Тамбова, Пензы, Белгорода, Воронежа, Тулы, Харькова, Тюмени, Тобольска. Порядковую систему развивали и многие старые города, преимущественно северной зоны Руси: Романов, Вологда, Каргополь, Устюжна и др., почти не подверженные военным опасностям (которые заставляли города окольцовываться укреплениями и развиваться компактно-концентрически). Многие города, особенно старые, в XVI—XVII вв. давно перешедшие от порядковой системы планировки в следующую стадию, развивали веерную систему. Южные города и города центральных территорий, такие, как Путивль, Муром, развивались обычно компактно, северные города — более свободно. Устюг Великий, например, представлял собой сложное соединение нескольких веерных по планировочному рисунку посадов, развившихся разновременно от нескольких центров в разные стороны. Вокруг Соборного дворища еще в XII—XIII вв. возник открытый посад с порядковой системой планировки. В ХIV в. возле появившегося на мысу при слиянии Немчинова ручья и Сухоны Покровского монастыря развился другой посад с порядковой, затем веерной системой, окруженный линией посадских укреплений наподобие московского Китай-города. При возникших близ города монастырях — Архангельском, Предтеченском, на Красной горке, а также на берегу Сухоны за Немчиновым ручьем возникли новые слободы с порядковой и веерной системами. В итоге все посады слились в сложный по планировочному рисунку организм, в котором при дальнейшем его росте наметились на окраинах зачатки ветвистой системы. Интересно, что в Устюге на третьем этапе роста его крепости не возникло полукольца укреплений, в частности, из-за огромного болота за Немчиновым ручьем, мешавшего развитию полукольцевого по конфигурации посада. В результате, третья линия укреплений города, как бы повторив вторую, изогнулась и охватила посад при Соборном дворище.

Ветвистая система возникла на третьей стадии планировочного развития в нескольких крупных городах, таких, как Углич, Суздаль, Нижний Новгород, Псков и, конечно, Москва. Ярким примером может служить юго-восточная ветвь улиц Москвы, выросшая от Кремля. Варварка, начинаясь от храма Троицы (Василия Блаженного) у Кремлевского рва, раздваивалась после Китай-городской стены на Большую Ивановскую улицу и Солянку. Старая трасса Солянки, начинаясь от Варварских ворот, проходила не севернее, как ныне, а южнее церкви Всех Святых на Кулишках, и церковь в то время стояла на развилке Солянки и Большой Ивановской улицы. Далее от Солянки отходил Подколокольный переулок, где в развилке опять возвышалась церковь Рождества на Стрелке. От ворот Белого города Солянка переходила в Яузскую улицу, причем улица эта после Яузского моста раздваивалась на улицы Швивую и Николо-Ямскую, а в развилке встал храм Архидьякона Стефана. После Таганских ворот Скородома Швивая улица разделялась на улицы Большую Алексеевскую, Семеновскую, Пустую, Воронцовскую. Изнутри Скородома, как бы в основании этого пучка улиц, стоит церковь Николы на Болвановке, а снаружи в развилке улиц Семеновской и Пустой — церковь Воскресения на Таганке. Эта протяженная ветвь улиц покрывала собой огромный жилой сектор города, позволяя из любой точки пройти по кратчайшему пути в центр Москвы, к торгам.

Существовало еще несколько городов сегментно-лучкового типа, например Каменец-Подольский, но большинство их давно исчезли, остались только валы и рвы (Воротынск, Сарское городище и др.). Рассмотренные города этого типа сравнительно невелики, развитие их в структурно-планировочном отношении было несложным.

Иначе обстоит дело с планировочными особенностями древнерусских городов секторно-мысового типа (наподобие Москвы), своеобразие которых раскрывается в полной мере лишь при учете временного фактора. Ранее обращалось внимание на то, что города секторно-мысового типа приходили к кругообразной форме в результате четырех этапов эволюции укреплений. Для анализа планов всех городов этого типа схему их эволюции необходимо представить более подробно. На первом этапе, который условно может быть обозначен словом «кремль», городской посад проходил три стадии развития. На ранней стадии возле крепостного ядра возникал в развилке двух обычно разновеликих рек (в междуречье) первый главный посад с Торжком под приступной стеной крепости. На второй стадии посад возникал за малой рекой; на третьей — посад за большой рекой.

На схеме находит отражение весь процесс эволюции древнерусских городов: зарождение в VIII—IX вв., начало второго этапа роста — «застенья» в XII в. (когда получили укрепления посадов в междуречье Переславль, Галич, Полоцк, Рязань и др.); после татарского ига в XV в. наступил третий этап — «ближнее заречье» (Псков), а в XVI в.- четвертый этап — «дальнее заречье» (Москва). На первом этапе эволюции, когда в городе была всего одна крепость, задержалось множество небольших городов секторно-мысового типа. Среди них Рогачев и Ряжск, у которых был лишь один посад в междуречье. Зубцов достиг стадии развития, когда возникает еще один посад за рекой, Верея, Брянск — следующей стадии (возник посад за другой, большой рекой). Эти два последних города имели на главном посаде по две улицы, отходившие от крепости. В зависимости от угла, под которым сливались реки, посады были уже или шире, соответственно менялось число улиц веерного начертания. В Ряжске, где реки под большим углом сливались, были четыре улицы, отходившие от крепости и торгов. У Рузы Новой по главному посаду в междуречье пролегала всего одна улица. Семь улиц отходило от крепости-кремля на главном посаде в Ливнах, где угол слияния рек расширялся из-за ухода в сторону речки Ливенки. Разворот посадского веера не везде имел четкий рисунок, коль скоро он начинался с порядковой системы планировки. Это относится особенно к городам с относительно простым, плоским рельефом. В результате, несмотря на сходство в общем порядке развития, конкретные планировочные системы не были идентичными. Второго этапа эволюции укреплений, когда вокруг главного посада возникали мощные стены, достигло всего несколько десятков городов. Наиболее классичным среди них по начертанию плана был Курск. Помимо главного торга, функционировавшего под кремлем рядом с Красной площадью, за речкой Курой возник второй «вольный» торжок, соединенный с ним мостом. На посаде за большой рекой Тускорью, видимо, функционировал третий торжок, о чем говорит стоящая там до сих пор церковь Николая Мирликийского. К торжку, вероятно от главного торга, тоже был переброшен мост. По главному посаду в Курске от торга и кремля пролегали три улицы. В заречьях посады имели по преимуществу порядковую систему планировки, хотя в ближнем заречье проявился и веер улиц от торга. Своеобразие планировочных систем других городов, достигших второго этапа эволюции (например, Ярославль, Старица, Серпухов, Ладога), выявляется при сопоставлении с идеализированной схемой-моделью. Так, в Ярославле порядковая система раннего посада, оказавшаяся затем внутри за стенами посадских укреплений, не позволила создать четкого веера улиц от кремля и торга. Веер оказался как бы «недоразвитым». И лишь снаружи за посадскими стенами веера и ветви улиц получили четкое начертание. Интересный вариант конфигурации застенья дал Серпухов. Посадские стены, охватив главный посад с сильно развитым главным торгом, пересекли малую речку Серпейку и поднялись на холм в ближнем заречье. Холм этот возвышался близ кремля, поэтому его было необходимо контролировать.

Третьего этапа эволюции достигли всего несколько городов секторно-мысового типа. Третью линию укреплений с охватом ею посада в ближайшем заречье получили Псков, Нижний Новгород, Севск (сходную схему имел и белорусский город Могилев). Наиболее классичен среди них Псков. Линия укреплений Полонища и Запсковья возникла еще во второй половине XV в., но окончательно она была отстроена в камне в середине XVI в., после подчинения Пскова Москве. Хотя из-за порядковой системы планировки веерность заречных посадов была проявлена недостаточно, веерно-ветвистая система в жилых массивах междуреченской части в Застенье и на Полонище предстает, наоборот, ярко выраженной. Более того, ветвление первых улиц в Пскове началось еще после стены 1309 г. А когда Застенье окончательно сформировалось внутри стены 1375 г. (стена 1309 г. была частично разобрана), то эта ранняя ветвь вошла внутрь укреплений, и Застенье оказалось уже не веерным по начертанию плана, а ветвистым. В Пскове осевые улицы трех его посадов, разделенных реками, не проявились так четко, как это произошло в Москве. На основании проведённого историко-архитектурного исследования крепостной архитектуры Волго-Камья середины XVI — XVII вв. в контексте Русского оборонительного зодчества, можно сделать вывод о формировании оборонительно-крепостных комплексов Казанского края по типу аналогичных крепостных сооружений Русского государства. При этом следует учитывать, что Волго-Камский регион в рамках прежних государств также обладал развитым оборонительным зодчеством. В Казанском крае, в дорусский период, равным образом сооружались укрепления татарско-ханских крепостей срубной (венцовой) структуры в виде тарас и городней. После завоевания Казанского ханства, в регион были перенесены русские планировочные и композиционные принципы и приемы возведения русских крепостей. Традиционные композиционные принципы организации внутреннего пространства Волго-Камских крепостей в дорусский период не установлены, тогда как в планировочных формах русских и региональных крепостей и городищ прослеживается идентичность. В Волго-Камье с середины XVI в. появляется порядковая система во внутренней организации крепостей, в целом не имевшая регулярной структуры. Доминирующими культовыми сооружениями в пространственной организации крепостных комплексов становятся церкви. Впервые в регионе появляются культовые комплексы с развитой оборонительной функцией (монастыри).

крепостной строительство оборонительный монастырь

Список использованных источников

1. Градостроительство Белоруссии. М. Загорульский Э. М., 1963.

2. Древний Минск. Мн. Загорульский Э. М., 1982.

3. Археологическое обозрение церквей Минска // Минские Епархиальные ведомости. № 13−24; 34 -36, 41 -46,50. Коробейников Трифон, 1889.

4. Основные этапы заселения территории феодального Минска// Древности Литвы и Белоруссии. Вильнюс. С. 115 — 118. Соболь В. Е., 1993.

5. О застройке Минска в XIV — XVIII вв. // Сярэдневяковыя старажытнасці Беларуси Новыя матэрыялы і даследаванні. Мн. С. 47 — 55.

6. Собрание древних грамот и актов городов Минской губернии… Ми., 1848. Тарасенко В. Р., 1957. Древний Минск// Материалы по археологии БССР. Мн. Т. 1. С. 182 — 257. Успенский Б. А., 1982.

7. Филологические разыскания в области славянских древностей. М. Штыхаў Г. В., 1974. Ажываюць сіпыя стагоддзі. Мн. Штыхов Г. В., 1976.

8. Баторевич Н. И. Архитектурный словарь.- Изд. 2-е, доп. / Баторевич Н. И, Кожицева Т. Д. — СПб.: Стройиздат СПб, 2001.

9. Пилявский В. И. История русской архитектуры: Учебник для вузов / В. И. Пилявский, А. А. Тиц, Ю. С. Ушаков.- Л.: Стройиздат, Ленингр. отд-ние, 1984.

10. Бирюкова Н. В. История архитектуры / Учебное пособие. — М.: ИНФРА-М, 2005. — 367 с.

11. История архитектуры / X. Френч; Пер. с англ. М. С. Ремизовой. — М: ООО «Издательство ACT»: ООО «Издательство Астрель», 2003. — 144 с.: ил.

12. Лазарев А. Г., Лазарев А. А. История архитектуры и градостроительства России, Украины, Белоруссии VI—XX вв. Краткий конспективный курс / Серия «Учебники и учебные пособия». — Ростов н/Д: «Феникс», 2003. — 512 с.