Примечателен его вывод о том, что потеря смысла жизни связана со степенью самосовершенствовании личности. Продолжая размышления других мыслителей о связи человек — общество, Толстой подчеркивал, что смысл жизни одного человека неотделим от смысла других, так как они существуют в рамках социума. Сознавая это, писатель все равно не приходил к твердому выводу по вопросу смысла жизни: «Одна тайна всегда останется для человека, только одна: зачем я живу? Ответ разумный один: затем, что этого хочет Бог. Зачем Он этого хочет? Это — тайна» (23).
По мнению Франкла, никто не может дать человеку смысл, который он может найти в жизни сам. Только сам человек в силу своей уникальности и неповторимости способен определить цели и смысл своей жизни. Личностью делает человека стремление к реализации уникального смысла своей жизни. Таким образом, основное призвание человека — обретение смысла, разрешения вопроса, который перед ним ставит сама жизнь.
Это не значит, что в поисках смысла человек лишен всяких ориентиров. Такими ориентирами являются ценности — смысловые универсалии, по Франклу. Ценности — это понятия, аксиомы, которые объединили человеческий опыт за все прошедшие века, за весь период существования человеческой цивилизации.
Опираясь на теоретические разработки русских классиков, Франкл постулирует, что смысл жизни человеческой личности всегда связан с обществом, в нем человек вырабатывает и обретает ценностные ориентации — то, что обобщает возможные пути, посредством которых человек может сделать свою жизнь осмысленной. На совственном примере зиждется уверенность ученого в том, что индивид способен мобилизовать внутренние ресурсы в сложнейших жизненных ситуациях. То есть, смысл жизни человека не в том, чтобы воплотить то, что ему дано природой, а в том, чтобы реализовать себя в конкретной ситуации, к обстановке, которую определяет среда.
В этом контексте перед человеком остро стоит ценностная проблема, только он определяет тот путь по которому ему идти, на какой комплекс ценностей ориентироваться. Это вновь возвращает Франкла к проблематике соотношения свободы и ответственности. Соответственно, это же ставит вопрос о выборе этических ценностей.
Личность всегда стремится к расширению своего кругозора, знаний о мире, открытиям. Это также тесно связано с его свободой, свободой мысли, верой, свободой возможностей. Возвращаясь к Достоевскому, отметим, что у его героев стремление к знанию, к поиску сути характерно не только для личностей типа Ивана Карамазова, но и для прозябающих в нищете и убожестве, таких как бедняк Макар Девушкин, холуй Лебедев в «Идиоте». И это вновь подтверждает тезис Франкла о свободе выбора, о поиске собственного смысла, зачастую вопреки обстоятельствам, предлагаемых окружающим миром. Стремление к порядку и гармонии — основа эстетической потребности. Герои Достоевского глубоко страдают от неблагообразия окружающего мира. Князь Мышкин надеется на то, что красота спасет мир, живя с своем собственном внутреннем мире.
В своей работе «Записки из подполья» Достоевский продолжает исследование человеческой души и процесса поиска смысла жизни человека. Он на опыте человека, который в литературном произведении проходит через страдания и унижения демонстрирует, философский эксперимент, который Франкл пройдет в реальности и на котором построит свое учение. Достоевский выбирает героем этого эксперимента обывателя, обычного человека перед лицом недоступных ему соблазнов. Ничтожный плебей в обществе своих школьных друзей-аристократов, герой «Записок» высоко поднимается над ними в горделивом, свободном и раскованном полете мысли, отвергая все нормы социума, этики и морали, которые, по его мнению, стесняют человека и мешают его освобождению. Однако его притязания и мечты — лишь маска, под которой скрывается больная, израненная бесконечными унижениями человеческая душа, нуждающаяся в любви и сострадании другого человека и во весь голос взывающая о помощи (24).
Размышления Франкла о проблеме совести также близки размышлениям русских мыслителей. Совесть — то, что помогает человеку искать и находить смысл жизни (книга Франкла «Подсознательный бог»). Совесть — это то, что руководит человеком в его поисках смысла жизни. Только совесть дает человеку возможность осмысления его жизненного пути.
Основные тезисы Франкла о совести и ответственности прослеживаются у многих его предшественников, как в религиозной, так и атеистической философии. Отличие лишь в том, что существует разница в восприятии того, перед кем (или перед чем) несется ответственность в процессе жизнедеятельности, то есть, в процессе реализации смысла жизни. Для религиозной философии это Бог. Франкл его понимает как участника сокровенного диалога человека с совестью, это персонализированная совесть, совесть, представляемая в качестве особой личности. Это и есть «подсознательный бог», таящийся в каждом человеке. В каждом — поскольку у каждого человека существует глубинное стремление к общению с таким «собеседником», как совесть, хотя у некоторых оно может быть отнесено далеко на периферию его жизненных интересов. Психология имеет дело с этим богом.
Она оставляет открытым вопрос о существовании трансцендентного бога институализированной религии. Это все тот же «методологический атеизм», грань, отделяющая научный подход к религии от теологического. Концепция религии у Франкла — отражение результатов его научных исследований, а не выражение его личного отношения к религии, которое может быть в принципе различным в широком диапазоне — от глубокой конфессиональной приверженности до полностью светского гуманизма.
Религиозность, на том уровне рассмотрения, который избирает Франкл, означает поиск человеком смысла жизни, обращение к голосу совести. В этом смысле все люди религиозны, только религиозность одних проявляется на осознанном уровне, у других — на бессознательном. Но это религиозность, в рамках которой «бог» воплощен в человеческой совести, а искомый смысл — ценность заключена в том мире, в котором мы живем.
Много общего в этой концепции с тем, как приходит к вере Достоевский. Его превращение из убежденного атеиста и социалиста-радикала в верующего было долгим и мучительным. Своим собственным опытом он подтвердил конец эпохи гуманизма. В сибирской ссылке писателя произошло обретение нового смысла жизни, чему способствовал приход к вере и знакомство с жизнью простого русского народа. Произошло это, перекликаясь с Франклом, в условиях страданий, сомнений, трудных жизненных условий, когда личность переоценивает свою жизнь, когда она способна вопреки обстоятельствам обрести новый уникальный смысл.
Попытка дать человеку смысл в более простых условиях, в готовом виде свелась бы, по мнению Франкла, к морализированию, к морали в старом смысле слова, которая отжила уже свой век. Поэтому воспитание современной личности — это не только объективная передача знаний, но и передача этических, моральных норм, всего того, что способствует развитию совести, а значит, и ответственности в дальнейшем.
Это воспитание также того, что Франкл называет смирением, которое можно назвать еще терпимостью к другим, толерантностью. Смирение предполагает терпимость, однако терпимость не тождественна безразличию; чтобы уважать чужие верования, не обязательно принимать их. Таким образом, Франкл видит в религии психологический феномен, который может выражаться либо в институализированной религии — ее он обозначает понятием «теизм», — либо вне ее.
С этой точки зрения, понятие о боге не обязательно должно быть теистичным. Психология дает ему операциональное определение: бог — это партнер в наших самых интимных разговорах с самими собой. Франкл полагает, что такое определение позволяет избежать дихотомии «теизм — атеизм». На уровне психологически рассматриваемой религиозности снимается противопоставление теистического и атеистического мировоззрения. Различие появится только тогда, когда один человек начинает настаивать, что его разговоры с собой — это только разговоры с собой, а другой религиозный человек интерпретирует их как реальный диалог с кем-то еще.
Франкл полагает, что человеку свойственна потребность в символах. В повседневной жизни мы часто прибегаем к символическим действиям, которые с рационалистической точки зрения совершенно лишены смысла. Однако они помогают сделать доступным и понятным то, что сложно выразить вербально, то есть, религия — это язык символов.
Тысячи лет назад человечество создало теизм, и затем появился монотеизм. Теперь, полагает Франкл, нужен следующий шаг к монантропизму: вместо веры в единого бога — вера в единое человечество.
Для логотерапии, заключает Франкл, религия может быть лишь предметом, но не почвой, на которой она стоит. Она рассматривает веру в бога как более широкую веру в смысл. В ее понимании задаваться вопросом о смысле жизни — это и значит быть религиозным (25).
Таким образом, труды и размышления русских писателей способствовали углубленному исследованию Франклом таких проблем, как соотношение совести и ответственности, вопросов воспитания и религии. Можно предположить, что специфика русской философии добавила в его учение о смыле жизни этическую, нравственную составляющую, что традиционно характерно доя русской литературы и философии.
Заключение
В развитии гуманистической психологии ХХ века особую роль сыграла логотерапия Виктора Франкла. Концепция Франкла появилась в полемике с господствовавшими в Европе и США психоаналитическими воззрениями и гуманистической психологией. Источник теоретических расхождений Франкла с идеями других психологов и мыслителей, несомненно, следует искать в его личной судьбе. Понимание человека, выстраданное Франклом в жесточайших испытаниях, выпавших на его долю, основывается на идее самотрансценденции человеческого существования. Быть человеком, по Франклу, — значит выходить за пределы собственного бытия. Человеческое бытие является существенно большим, чем просто выражение себя самого.
В противоположность «глубинной» психологии психоанализа Франкл обосновывает необходимость «вершинной» психологии, включающей в поле своего зрения стремление к смыслу.
Отметим значительное внимание к проблематике человека еще со времен античной философии, в частности, Сократа и школы софистов. Пройдя через века, философская антропология оказала влияние на логотерапию Франкла, его отношение к человеку, судьбе, смыслу жизни, роли религии и веры в жизни человека.
Бабалаева, М. В. Виктор Франкл: философское истолкование смысла страдания: автореферат диссертации … к-та философ. наук. — М., 2008. — С. 11.
Франкл, В. Человек в поисках смысла. — М., 1990. — С. 102.
Аристотель. Политика / Антология мировой философии. — М., 1969. — Т.
1. — С. 465−475.
Лавриненко, В. Философия. — М., 1998. — С. 365.
Философский энциклопедический словарь — 2-е изд. / Ред. коллегия С. С. Аверинцев, Э.А. Араб-Оглы, Л. Ф. Ильичев и др. — М.: «Советская энциклопедия», 1989.
Ярошевский, М. Г. История психологии: от античности до середины ХХ в. // Электронный ресурс. — Удаленный доступ. — http: //psylib.org.ua/books.
Франкл, В. Основные понятия логотерапии / Пер. Бореев, А // Электронный ресурс. — Удаленный доступ. — http: //psylib.org.ua/books/franv01.ntm.
Франкл, В. Человек в поисках смысла. — М., 1990. — С. 106.
Франкл, В. Поиск смысла жизни и логотерапия // Феникс, Региональный Центр переподготовки работников образования «Развитие личности». — М., 1994. — N3. — С. 5.
Ждан, А. История психологии. От Античности до наших дней. — М, 1990. — С. 355.
Кант, И. Сочинения. — В 6 т. — М., 1966.
— Т. 5. — С. 469.
Нарский, И. С. Западноевропейская философия XIX века. — М., 1976. — С. 131−133.
Ягияев, И. И. Антропология М. Шелера как философское основание логотерапии // Макс Шелер и Россия: информационная система // Электронный ресурс. — Удаленный доступ. -
http://max-scheler.philosophy.pu.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=159&Itemid=52.
См.: Шелер, М. Положение человека в космосе // Проблема человека в западной философии. — М., 1988.
Лэнгле, А. Понимание и терапия психодинамики в экзистенциальном анализе // Что движет человеком? Экзистенциально-аналитическая теория эмоций. М., 2009. — С. 96.
Франкл, В. Человек в поисках смысла. — М., 1990, — С. 84.
Лосский, Н. Свобода воли // Лосский, Н. Избранное. — М., 1991. — С. 481 — 597.
Шелер, М. Положение человека в космосе // Избранные произведения. — М., 1994. — С. 153.
Шелер, М. Положение человека в космосе // Избранные произведения. — М., 1994. — С. 164.
Лэнгле, А. Экзистенциальный анализ — найти согласие с жизнью // Московский психотерапевтический журнал. — 2001. — № 1. — С. 5−21.
Леонтьев, Д. Упрямство Духа // Франкл, В. Сказать жизни «Да»: психолог в концлагере. — М., 2007. — С. 8.
Франкл, В. Синхронизация в Биркенвальде: Метафизическая конференция // Сказать жизни «Да»: психолог в концлагере. — М., 2007. — С. 149−150.
Толстой, Л. Н. Сочинения. — М., 1911. ;
Ч. 20. — С. 69.
Долинин, А. С. Последние романы Достоевского. М. — Л., 1963, С. 324.
Гараджа, В. Религиоведение. — М., 1995. — С. 217−219.
