Уголовно-правовые средства борьбы с коррупцией в форме вымогательства

Именно преступные действия вымогателя ложатся в основу обвинительного заключения. Следовательно, вся логика построения системы доказательств в обвинительном заключении направлена на подтверждение действий взяткополучателя-вымогателя.

Еще более сомнительно формула «действия взяткодателя (наличие вымогательства» выглядит с точки зрения частного лица, вынужденного дать взятку. Какой разумный человек будет искать справедливости и защиты в органах государственной власти с целью указания своего «предшествующего противоправного поведения»? Гражданин, как правило, обращается в правоохранительные органы по поводу злоупотребления в отношении него властью, принуждения его к отдаче собственного имущества. Субъекта возмущает незаконность действий представителя власти, а не противоправность его же собственных поступков (нарушение правил торговли, управление автомобилем в нетрезвом состоянии и т. п.).

В свете сказанного легко понять, почему органами предварительного расследования и нижестоящими судами постановления высшей судебной инстанции, разъяснявших термин «вымогательство взятки» фактически игнорировались в течение более чем 40 лет. Игнорировалось и постановление № 1 Пленума Верховного Суда РСФСР от 17 апреля 1984 г. «О практике применения судами РСФСР законодательства и выполнения постановления Пленума Верховного Суда СССР от 23 сентября 1977 г. № 16 «О судебной практике по делам о взяточничестве», указывавшее, что в случаях исключения из обвинения признака вымогательства взятки необходимо принимать меры по возбуждению уголовных дел в отношении лиц, давших взятку.

В этом нетрудно убедиться, обратившись буквально к каждому Бюллетеню Верховного Суда СССР, РСФСР (РФ) с 1962 года. Изученная нами судебная практика Иркутского, Кемеровского и Томского областных судов, Верховного суда Республики Бурятия с 1992 по 2002 гг. также показывает, что эти суды в ряде случаев выносили приговоры, противоречащие рекомендации высшей судебной инстанции. Так, в частности, Судебной коллегией по уголовным делам Кемеровского областного суда оперуполномоченный ОБНОН ОВД г. Киселевска Кемеровской области С. и зам. начальника ИВС ОВД г. Киселевска Л., были признаны виновными в совершении преступления, предусмотренного ч.

1 ст. 285; п.п. «а, б, в» ч. 4 ст. 290 УК РФ. Они договорились вымогать взятки у родственников содержащихся под стражей К. и

Л. 6 августа 2000 г. обвиняемые С. и Л. приехали к дому

К., и обвиняемый С., во исполнение сговора с обвиняемым Л., предложил К. за взятку организовать в ее доме по ул. Суворова, 27 встречу с ее дочерью, которая содержалась в ИВС ОВД г. Киселевска. С. потребовал передать ему деньги в сумме 300 рублей, что К. выполнила, передав ему

300 рублей. «В этот же день, действуя незаконно, в нарушении п. 3.33 Наставления по содержанию, охране и конвоированию подозреваемых и Правил внутреннего распорядка изоляторов временного содержания подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, утвержденных приказом МВД № 41 от 26.

01.1996 г., без письменной заявки и разрешения следователя, а также в нарушении п. 2.25 Наставления, запрещающего вывод из ИВС ГОВД в ночное время (с 22 до 6 часов), Л. В 20 часов 45 минут вывел К. из ИВС и совместно с С.

привезли ее к дому по ул. Суворова, 27, где организовали ее встречу с матерью К., за что К. передала им золотые серьги стоимостью 2000 рублей.

Перед отъездом Л. и С. предложили организовать еще одно свидание за 2000 рублей, угрожая, что в противном случае они отправят К. из

ИВС ГОВД г. Киселевска в следственный изолятор г. Новокузнецка, где ее будут избивать". Данный казус «нелогичен» с точки зрения позиции Пленума Верховного Суда РФ. Дело в том, что действия представителей власти в отношении частного лица-взяткодателя были незаконными, а это прямо расходится с трактовкой термина «вымогательство взятки», отстаиваемой Верховным Судом РФ, ибо указанное лицо, давая взятку, преследовало явно противозаконную цель (нарушение правил содержания под стражей).

Указанного поления придерживается и подавляющее большинство юристов. Так, Б. В. Волженкин писал, что взятка может быть только за законные действия (бездействие), «поэтому предъявление обвинения за незаконные действия (бездействие) исключает возможность вменения по этому эпизоду получения взятки особо квалифицирующего признака — «совершенное вымогательство взятки».

Предшествующее изложение приводит к выводу, что должностное вымогательство следует рассматривать не с точки зрения схемы «действия взяткодателя (наличие вымогательства», а через призму модели «принуждение (вынужденная дача взятки = вымогательство взятки». Не вызывает сомнений, что в некоторых ситуациях предложение дать имущественные ценности может следовать со стороны должностного лица и быть принято частным лицом. В свою очередь, представитель власти может не совершать никаких конкретных действий, тогда как частное лицо явно склоняет его на принятие им взятки имущественного вознаграждения. Безусловно, что в указанных выше двух случаях налицо соглашение о получении-даче взятки. Однако, вполне вероятны и такие ситуации, когда один только авторитет должностного лица, его тон, уже вызывают у обывателя готовность дать деньги во избежание притеснения со стороны власть имущего. Граница между грубым предложением «дай» и мягким принуждением «не будете ли вы так любезны» может быть едва уловимой.

Не случайно еще Правительствующий Сенат руководствовался степенью и характером воздействия должностного лица на поведение частного лица («презумпция принуждения»). Он отмечал, что под «требованием» следует «разуметь лишь такое воздействие со стороны вымогателя на волю вымогаемого, которое по своему характеру и сопровождавшим его обстоятельствам могло принудить вымогаемого к выдаче имущества, из опасения и страха за свое личное или имущественное благосостояние». И, далее: «требование, не имеющее такого свойства, представляется равносильным изъявлению желания [лица, дающего мзду — С. Б.] «.

Как видим, рекомендации Правительствующего Сената акцентируют внимание на юридической оценке внутреннего соотношения между предоставленной частным лицом имущественной выгоды с действиями представителя власти — дается ли взятка только за действия по должности, или хотя за действия, но во избежание других действий, которым должностное лицо угрожает, или которое, вероятно, предпримет при не предоставлении имущественной выгоды. Критериями идентификации такого «внутреннего соотношения», как уже указывалось ранее, выступают «повод» и «путь» приобретения должностным лицом имущественных ценностей. Указанное различие в конструктивных признаках обычного получения взятки и должностного вымогательства обязывает пересмотреть структуру ст. 290 УК РФ.

Итак, напрашивается вывод, что требование субъектом денег или иных ценностей под угрозой совершения каких-либо действий по должности является самостоятельным преступным деянием. Очевидно, что вымогательство взятки следует вывести из ст. 290 УК РФ. Напомним, что такое юридическое решение уже имело место в российском уголовном законодательстве. Так, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. вымогательство взятки именовали «высшей степенью лихоимства» и рассматривали отдельно от обычных разновидностей получения взятки; ему была посвящена ст. 406 Уложения о наказаниях 1845 г.

(ст. 377 ред. 1885 г.). В ней, в частности, под вымогательством понимали: 1) всякую прибыль и иную выгоду, приобретаемую по делам службы притеснением или же угрозами и вообще страхом притеснения; 2) всякое требование подарков, или же не установленной законом платы, или ссуды, или же каких-либо услуг, прибылей, или иных выгод по касающемуся до службы или должности виновного в том лица делу или действию, под каким бы то ни было видом или предлогом. В Уголовном уложении 1903 г. вымогательство взятки было также самостоятельным преступным деянием — уголовной ответственности подлежал «служащий, виновный в получение взятки, вытребованной им в виду учинения, входящего в круг его обязанностей по службе действия или за учиненное им такое действие» (ч. 1 ст.

657); виновный заключался в исправительный дом на срок не свыше трех лет, если действия, предусмотренные ч. 1 ст. 657 были сопряжены с учинением преступного деяния или служебного проступка (ч. 2 ст. 657); ч. 3 ст.

657 предусматривала наказание за получение служащим взятки, вынужденной им посредством притеснения по службе или угрозою оным, в виду учинения или за учиненное им служебное действие. О целесообразности вынесения вымогательства взятки за рамки ст. 290 УК РФ стали говорить в современных исследованиях. Так, Е. В. Яковенко предлагает дополнить УК РФ ст.

290−1 «Вымогательство взятки». Она обосновывает свое предложение наличием дополнительного объекта — прав и законных интересов граждан и характером совершаемых должностным лицом действий. Признавая новизну ее суждений, трудно, однако, согласиться с формулировкой этой статьи. Она без каких-либо существенных изменений повторяет определение вымогательства взятки, данное Пленумом Верховного Суда РФ в п. 15 постановления № 6 от 10 февраля 2000 г., которое, как уже отмечалось ранее, небесспорно.

Кроме того, нужно отказаться от неудачного в смысловом и стилистическом отношении словосочетания «вымогательство взятки». Многие исследователи, раскрывая понятие вымогательства взятки, вольно или невольно отождествляют его с вымогательством как преступлением против собственности, распространяют по аналогии признаки имущественного преступления на должностное преступление. Позиция Пленума Верховного Суда РФ, раскрывающая понятие вымогательства взятки, по смыслу и содержанию явно напоминает определение вымогательства как имущественного преступления. Так же как и в ст. 163 УК РФ, согласно п. 15 постановления № 6 Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г., конструктивным признаком должностного вымогательства является «требование»; необходимым условием вымогательства взятки является передача денег или другого имущества частным лицом для защиты законных интересов. Между тем, проведение между ними аналогии невозможно в силу специфики объекта уголовно-правовой охраны.

Запрет требовать должностным лицом денег или других имущественных выгод ограждает интересы публичной власти. В данном случае преступным признается сам факт злоупотребления полномочиями власти в отношении частного лица, независимо от того, страдают ли от этого законные или незаконные интересы указанного лица. В преступлениях против собственности правоохраняемым объектом выступают правомочия законного владельца имущества; естественно, здесь законодатель должен ограждать только права или законные интересы гражданина. Нельзя их отождествлять и по признакам субъективной и объективной стороны преступления.

Действия вымогателя-частного лица выражаются в принуждении к передаче чужого имущества посредством угрозы применения насилия или уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно распространения сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких. В вымогательстве взятки должностное лицо получает взятку противозаконно воздействуя, т. е. принуждая (понуждая) к ее отдаче частное лицо посредством использования вверенных ему полномочий власти. В этой связи термин «требование», обозначаемый Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении от 10 февраля 2000 г. неудачен, ибо акцентирует внимание на форме преступного действия. Требование, как известно, предполагает приказ, ультиматум, категорическое заявление. Но теория уголовного права, правоприменительная практика давно пришли к выводу, что сущность вымогательства (будь то имущественного или должностного) не в форме, в которую облекается угроза, а в противозаконном воздействии вымогателя на волю вымогаемого — в стремлении вызвать страх или подобное чувство у потерпевшего и склонить его тем самым к поведению, приносящему имущественную выгоду виновному. Именно так, как уже отмечалось ранее, интерпретировали суть должностного вымогательства в дореволюционном уголовном праве.

С учетом сказанного, предлагаемый нами состав должностного преступления следует назвать «Принуждение к даче взятки». Диспозицию статьи УК РФ, устанавливающей ответственность за это преступление, можно изложить следующим образом: «должностное лицо, виновное в получении взятки посредством принуждения действием, входящим в круг его обязанностей либо под угрозой совершения такого действия, — наказывается …». Возможен и другой вариант: «должностное лицо, получившее взятку под угрозой совершения действия, входящего в круг его обязанностей либо путем совершения им такого действия, — наказывается …». Обстоятельствами, отягчающими вину должностного лица, надо признать те же действия, сопряженные с совершением административного правонарушения или преступления (ч. 2); принуждение к даче взятки группой лиц по предварительному сговору, организованной группой (ч. 3).

Иные средства противодействия Выделяют 3 стратегии противодействия коррупции:

Общественное осознание опасности коррупции и ее последствий (осознание);

Предупреждение и предотвращение коррупции (хорошее управление);

Верховенство закона и защита прав граждан (пресечение).

Логика такого разбиения предельно понятна: сначала необходимо понять, что коррупция — это плохо, и ей необходимо противодействовать, затем следует предупреждать коррупцию, устранять ее причины, а если коррупция все-таки имеет место, то необходимо пресекать ее проявления и защищать граждан от ее последствий.

Отметим, что возможна и другая логика. Так К. Головщинский и С. Пархоменко также выделяют три стратегии: 1 — предупреждение (устранять причины коррупции); 2 — война (карать всех коррупционеров); 3 — пассивное противодействие (ничего делать не надо — рынок сам уменьшит уровень коррупции до приемлемых размеров). Хороший обзор мер по противодействию коррупции дан также в книге С. В. Бондаренко.

В рамках данных 3-х стратегий деятельность, причем согласованная деятельность всех 3-х секторов, осуществляется по следующим направлениям:

В рамках первой стратегии (осознание) — это:

1.

1. Общий анализ ситуации и выработка антикоррупционной стратегии;

1.

2. Антикоррупционное гражданское образование;

1.

3. Построение антикоррупционных коалиций;

1.

4. Свободный доступ к информации и независимые СМИ.

В рамках второй стратегии (предупреждение — хорошее управление) — это:

2.

1. Прозрачная власть, прозрачные процедуры (в первую очередь в бюджетном и избирательном процессе);

2.

2. Реформирование системы государственной и муниципальной службы, системы правоохранительных органов;

2.

3. Общественное участие в процессах предотвращения коррупции;

2.

4. Уменьшение вмешательства государства в дела общества;

2.

5. Кодексы этики для политиков, чиновников, предпринимателей;

2.

6. Снижение административных барьеров для предпринимателей и внедрение конкурсности (система государственных и муниципальных заказов, грантов и другие конкурсные механизмы).

В рамках третьей стратегии (пресечение — верховенство закона) — это:

3.

1. Сильная и независимая судебная власть;

3.

2. Неукоснительное исполнение законов;

3.

3. Законодательство, не допускающее возможность появления коррупции, и общественная экспертиза.

Словосочетание «общественная экспертиза» стало модным после Гражданского Форума 2001 года. На последующих тусовках в Нижнем Новгороде, Тольятти, Петербурге собирались секции, происходило обсуждение терминов и прочих важных вещей. Расцвело «экспертное сообщество» в Москве, появились первые экспертные подснежники в регионах. Традиционная работа НКО (небанковская кредитная организация) по осмыслению социальной реальности и выработке перспективных путей развития общества стала называться «публичной политикой». Соответственно, стали открываться Центры, в которых эта публичная политика должна приобрести какое-то новое измерение.

Если появление обычных подснежников — признак наступления весны, то вышеописанный процесс для внимательного наблюдателя означает наступление новой фазы политической оттепели, обусловленное, по меньшей мере, двумя причинами.

Во-первых, сформировался слой образованных людей, которые в значительной степени лишены генетического страха перед властью и политикой — страха, которым были пропитаны стены советских вузов и НИИ. Раньше преодоление этого страха приводило к диссидентству и противостоянию власти. Теперь его отсутствие приводит к желанию давать власти советы, не особенно обременяя себя ответственностью. Просыпающиеся в гражданское общество интеллигенты ищут свою нишу.

Во-вторых, сложился миф о невозможности обычной партийной политики. Вылезая из-под завалов партийных проектов, политтехнологи напрягают чутье в поисках новых неосвоенных ресурсов. Им нужно кушать каждый день. Им нужно доказывать свою полезность.

3.

4. Правовая помощь и защита, внедрение института омбудсмана и других правовых институтов.

Работа органов власти и структур гражданского общества должна вестись в соответствии с этими стратегиями по двум главным направлениям:

1. Принимать такие законодательные акты, чтобы возможность возникновения коррупции при их исполнении была бы минимальной и неукоснительно исполнять их.

2. Создавать условия как для противодействия коррупции, так и для возникновения общественного участия в данном процессе, развивать это участие и повышать его эффективность.

При этом оба направления тесно переплетаются, предполагают скоординированные действия всех трех секторов, главным является второй пункт, но для его реализации также необходимо вносить изменения в законодательство.

Законодательство.

Здесь необходимы действия в трех направлениях.

1.

1. Разработка и принятие нормативных актов, исполнение которых минимизирует возможность появления коррупции (стратегия верховенства закона). От властей требуется определенная квалификация как при разработке (в основном это касается исполнительной власти), так и принятии законов (это в первую очередь относится к депутатам). От НКО требуется проведение общественной законодательной экспертизы, что предполагает конструктивное взаимодействие с органами власти, для чего, в свою очередь, также необходима определенная квалификация (уровень проектной культуры).

1.

2. Разработка и принятие нормативных актов, направленных на повышение прозрачности власти, введение механизмов конкурсности, создания условий для возникновения и развития общественного участия (стратегия предупреждения). Здесь, кроме законодательной экспертизы, НКО выступают в качестве разработчиков законов, что еще более предполагает наличие у них уровня проектной культуры при взаимодействии с властями.

1.

3. Усовершенствование законодательного процесса (стратегия верховенства закона). В данном случае основная работа лежит на органах власти, в обязанность которым следует вменить проверку на идентичность принятого и готовящегося к публикации текстов, правильность нумерации законодательных актов и др. Что касается некомпетентности депутатов, принимающих, а иногда и разрабатывающих законы, то это прямая забота и обязанность организационных отделов представительных органов: повышать образование народных избранников.

Противодействие коррупции и общественное участие.

Противодействие коррупции связано в первую очередь с проведением реформы государственной и муниципальной службы, системы правоохранительных органов, с упрощением административных процедур и уменьшением всякого рода вмешательства государства в бизнес (стратегия предупреждения) — это функция власти.

Основными проблемами, встающими на пути общественного участия в процессах предотвращения коррупции являются:

Сопротивление властей: органы власти крайне неохотно предоставляют общественности информацию о своей деятельности о процедурах принятия властных решений, ревниво и недоброжелательно относятся к попыткам НКО контролировать их деятельность.

недостаточная мотивация самих структур гражданского общества принимать участие в процессах предупреждения коррупции: отказы участвовать в общественных слушаниях, экспертизах, контрольных органах. Причина этому — неверие в свои силы и надежда на доброго правителя, т. е. преобладающий субъектный тип политической культуры россиян.

Для обеспечения эффективного общественного участия, необходимо решить эти проблемы. Первая из них решается более или менее просто (стратегия осознания): в законодательные акты вносятся изменения, предписывающие органам власти предоставлять информацию, и разрешающие участие и контроль со стороны структур гражданского общества. Представителям органов власти, кроме этого, предлагается пройти обучение в системе гражданского образования, где они получат сведения о НКО, о пользе прозрачной власти, социальном партнерстве и др. Была бы только политическая воля.

Решение второй связано с изменением типа политической культуры и представляет собой значительно более длительный и трудоемкий процесс. Для его ускорения предлагается:

развивать структуры гражданского общества, в первую очередь НКО и их коалиции (стратегия осознания).

развивать систему гражданского образования среди НКО, в школах и институтах, вовлекать в эту систему властные структуры, создавать специальные центры гражданского образования (стратегия осознания). Основными темами гражданского образования призваны стать: права человека, правовое образование, гражданское общество, власть, социальное партнерство, коррупция и ее предотвращение.

обмениваться опытом и внедрять перспективные формы общественного участия в других регионах (стратегия предупреждения).

Антикоррупционная деятельность органов власти В процессе борьбы с коррупцией власти принадлежит важнейшая роль. В программе национального антикоррупционного комитета (НАК) «Основные направления антикоррупционной политики России» деятельность органов власти должна параллельно осуществляться по четырем направлениям:

законодательные меры организационные, организационно-политические меры взаимодействие со структурами гражданского общества международное сотрудничество.

Рассмотрим каждое направление подробнее, при этом будем относить конкретные виды деятельности к одной из вышеприведенных антикоррупционных стратегий.

Законодательные меры.

1.

1. Ограничение условий, благоприятствующих проникновению криминальных элементов в законодательную власть и их влиянию на принятие законов (стратегия пресечения — верховенства закона): предполагается внести изменения в избирательное законодательство, принять закон о лоббизме, внести изменения в законодательство о статусе депутатов и в регламенты Государственной думы и Совета Федерации.

1.

2. Создание условий для обеспечения большей структурированности, прозрачности и подконтрольности органов исполнительной власти (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается законодательно обеспечить информационную прозрачность процесса принятие решений органов исполнительной власти, ввести механизмы общественного влияния на деятельность ведомств, принять закон о федеральных органах исполнительной власти.

1.

3. Ограничение условий для произвольной деятельности органов и должностных лиц исполнительной власти (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается внесение изменений в Административный кодекс, касающихся процедур подготовки и принятия административных решений; установление законодательных рамок для сужения сферы применения разрешительного принципа; ликвидация возможностей выбора должностным лицом одной из нескольких санкций, предусмотренных за одно и то же правонарушение; запрет непосредственного наложения мер административной ответственности контролирующими инстанциями (в частности ГИБДД, пожарными, санэпидстанцией и др.); ограничение издания подзаконных нормативных актов.

1.

4. Изменение принципов государственной службы (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается четко определить порядок разрешения «конфликта интересов»; ввести механизмы, гарантирующие прозрачность динамики имущественного положения госслужащих; установить социальные гарантии для каждой категории госслужащих, принять и ввести в действие этический кодекс и др.

1.

5. Создание условий для эффективного контроля за распределением и расходованием бюджетных средств (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается внедрение максимально дифференцированной бюджетной классификации; принятие Закупочного кодекса и др.

1.

6. Упорядочение системы «сдержек и противовесов» (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается ввести институт парламентских расследований и др.

1.

7. Укрепление судебной власти. Обеспечение доступного и эффективного правосудия (стратегия пресечения — верховенства закона).

1.

8. Принятие закона об ответственности за легализацию преступных доходов (стратегия пресечения — верховенства закона).

1.

9. Законодательное регулирование контроля за динамикой имущественного положения депутатов и чиновников (стратегия предупреждения — хорошее управление): внесение изменений в законодательство, обязывающих депутатов и чиновников декларировать свои доходы и имущество.

Организационные, организационно-политические меры.

2.

1. Декоммерциализация государственной и муниципальной деятельности (стратегия предупреждения — хорошее управление).

2.

2. Меры по упорядочению системы государственных финансов (стратегия предупреждения — хорошее управление): предлагается принимать реальные бюджеты; уменьшать оборот наличных денег, внедрять электронные средства расчетов; соблюдать принцип открытых конкурсов на госзаказы и закупки; разворачивать казначейскую систему исполнения бюджета.

2.

3. Ликвидация отраслевых, межотраслевых департаментов аппарата правительства, которые дублируют функции, снижают прозрачность (стратегия предупреждения — хорошее управление).

2.

4. Разграничение контролирующих государственных, муниципальных органов и органов предоставляющих услуги (стратегия предупреждения — хорошее управление).

2.

5. Совершенствование правоохранительной системы (стратегия предупреждения — хорошее управление): предлагается ликвидировать дублирование функций и полномочий различных спецслужб; усилить специализацию правоохранительных органов; повысить зарплату их сотрудникам и др.

2.

6. Создание постоянно действующего независимого общефедерального органа по предупреждению коррупции (стратегия пресечения — верховенства закона): предполагаемые функции данного органа — это координация и контроль за реализацией государственной политики; разработка проектов законов и экспертиза нормативных правовых актов на предмет минимизации возможности коррупции.

2.

7. Разработка ведомственных антикоррупционных программ с обязательным вынесением их на публичное обсуждение (стратегия осознания).

Взаимодействие со структурами гражданского общества.

3.

1. Привлечение институтов гражданского общества к деятельности по противодейтвию коррупции и обеспечении прозрачности в государственном управлении (стратегия предупреждения — хорошее управление): преполагается создание общественного наблюдательного совета при общефедеральном органе; развитие диалога между властью, бизнесом и НКО по обсуждению антикоррупционной деятельности; поддержка практики общественного участия; включение НКО в процесс создания местных ведомственных «островов неподкупности» и др.

3.

2. Популяризация примеров успешных антикоррупционных программ в других странах и регионах России (стратегия осознания).

3.

3. Формирование антикоррупцинного мировоззрения российских граждан (стратегия осознания): предполагается вести агитационную кампанию и кампанию по гражданскому образованию жителей; обеспечить максимальную гласность при проведении антикоррупционной политики.

3.

4. Государственная поддержка в создании общероссийской сети НКО, вовлеченных в антикоррупционную деятельность (стратегия осознания).

3.

5. Привлечение частного сектора (через ассоциации малого и среднего бизнеса, отраслевые союзы предпринимателей) к участию в отдельных антикоррупционных программах и в антикоррупционной государственной политике (стратегия предупреждения — хорошее управление): предполагается внедрение кодексов деловой этики и др.

3.

6. Привлечение СМИ к формированию антикоррупционного мировоззрения и популяризации антикоррупционной деятельности (стратегия осознания).

3.

7. Использование сети Интернет для информирования о деятельности органов власти, обеспечения доступа к информации, вовлечения граждан в процесс обсуждения проектов решений и контроля за их реализацией (стратегия осознания).

Международное сотрудничество.

4.

1. Юридические меры: приближение к международным стандартам национального законодательства, регулирующего государственное присутствие в экономике (стратегия предупреждения — хорошее управление); присоединение к международным соглашениям о помощи при выдаче преступников (стратегия пресечения — верховенства закона); заключение соглашений об отказе от коррупции как от средства конкуренции (стратегия осознания); введение дискриминационных мер для бизнесменов из тех стран, законодательство которых не препятствует использованию взяток (стратегия пресечения — верховенства закона).

4.

2. Полицейские меры: международный информационный обмен (стратегия осознания); унификация представлений о доказательной базе в сфере коррупции (стратегия пресечения — верховенства закона); заключение соглашений о совместных оперативных мероприятиях, о взаимной правовой помощи и др. (стратегия пресечения — верховенства закона).

4.

3. Партнерство (стратегия осознания): обучение кадров; помощь в разработке антикоррупционных программ; помощь в разработке и реализации антикоррупцинных мер.

Заключение

Коррупция представляет собой серьезную угрозу для современного российского государства и общества. Непринятие кардинальных мер по противодействию данному явлению может привести к негативным последствиям для государства и общества. Противодействие коррупции должно состоять в совершенствовании экономического законодательства и законодательства о государственной службе, а не ужесточении уголовного законодательства. Законодательство должно быть ориентировано на борьбу, главным образом, с коррупцией как с негативным явлением, а не с коррупционерами. Антикоррупционная политика должна представлять собой комплекс мер и процедур, применение которых именно в совокупности принесет ожидаемый положительный результат. Необходимым представляется создание независимого органа для проведения антикоррупционной политики на уровне Российской Федерации и органов в субъектах РФ с наделением их особыми полномочиями.

Необходимо, чтобы общество было ознакомлено с особенностями проведения антикоррупционной политики.

Конкретными мерами должны стать: исключение коррупционных преступлений из перечня статей, по которым объявляется амнистия, установление достаточного срока для надлежащего рассмотрения коррупционных преступлений, установление запретов на занятие в дальнейшем государственных должностей теми, кто был уличен в коррупции, формирование положительного образа российского чиновника и государственной службы, повышение престижа государственной службы, уменьшение наличного оборота, использование метода провоцирования, системы многоканального получения информации о совершенных и готовящихся коррупционных преступлениях.

Должна существовать система мониторинга возможных точек возникновения коррупционных действий; распределение и ротация государственных служащих должна стать нормой для современного российского государственного аппарата.

Неотъемлемой частью антикоррупционной политики должна стать ратификация и исполнение международных договоров и конвенций.

Список используемой литературы Международно-правовые основы борьбы с коррупцией и отмыванием преступных доходов. Сборник документов, Инфра-М, 2004.

Парламентская этика в России. Сборник материалов Комиссии Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации по этике. — М., 2002.

Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1998 г.// Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. № 3.

Адушкин Ю. С. Проблемы реформирования законодательства о дисциплинарной ответственности государственных служащих // Административное право: Теория и практика. Крепление государства и динамика социально — экономического развития. Материалы научной конференции. (Москва, 28 ноября 2001 г.) Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации. Государственный университет. — М.: Высшая школа экономики. 2002.

Актуальные проблемы антикоррупционной политики в Российской Федерации / Колл. авт. — М., 2001.

Аринин А. Н. Борьба с коррупцией — это борьба за обеспечение и защиту прав и свобод граждан Российской Федерации // Защита прав и свобод человека: Материалы научно-практ. конф. Волгоград., 2005.

Аринин А. Н. Инструменты противодействия коррупции. Доклад. Материалы «круглого стола», аналитического фонда «Единство во имя России» 3 марта 2005 г. — М., 2005.

Астафьев Л.В. К вопросу о понятии коррупции. // Московский институт МВД РФ. 2001.

Арсюхин Евгений, Взятку дал, взятку принял, Российская газета, 2007.

Богданов И.Я., Калинин А. П. Коррупция в России. Социально-экономические и правовые аспекты. — М., 2001.

Борьба с ветряными мельницами? Социально-антропологический подход к исследованию коррупции Алетейя, 2007.

Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000.

Гаухман Л. Д. Коррупция и коррупционное преступление // Законность. 2000. № 6.

Гаухман Л. Д. Законодательное обеспечение борьбы с коррупцией // Журнал российского права. 2000. № 12.

Гилинский Я., Коррупция: теория, российская реальность, социальный контроль.

Голованова Е. И. Правовые основы борьбы с коррупцией в России в XVI—XIX вв. (историко-правовое исследование). Дисс. канд. юрид. наук. — М., 2002.

Денисов С. А. Анализ коррупционного юридического климата России и выработка на его основе программ противодействия коррупции // Чиновник. — 2005. — № 5.

Денисов С. А. Международные инструменты борьбы с коррупцией // Чиновник. — 2004. — № 2.

Дэвид Лисс, Ярмарка коррупции, Азбука-классика, 2007.

Елисеев С. А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России (вопросы теории). Томск, 1999.

Иванова С.А., Благина О. А., Кодан С. В., Тараборин Р. С., Кудашев

С.М. Проблемы коррупции в государственных органах: технологии противодействия // Чиновник. — 2004.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004.

Ковалев Н. Д. Современное состояние и перспективы реформы антикоррупционного законодательства в России // Борьба с коррупцией: актуальные проблемы законодателнього обеспечения. — М., 2002.

Коррупция в России, 2008.

Кондрашова Т. В. Уголовная ответственность за взяточничество: Учеб. пособие. Екатеринбург, 2003.

Куракин А. В. Предупреждение и пресечение коррупции в системе государственной службы РФ. — М., 2002.

Константинов А., Коррумпированный Петербург, 2008.

Лобачевский И. Л., Квалификация вымогательства и ограничение от смежных составов преступлений. Методические рекомендации, Юнити-Дана, Закон и право, 2004.

Малько А. В. Основы антикоррупционной политики современной России // Право и политика. 2003. N 4.

Мигель Педреро, Коррупция. Клоака власти. Как и зачем нами манипулируют, Столица-Принт, 2008.

Маршалл Голдман, Государственная коррупция по-российски, Current History, 2006.

Нестеров А.В., Суховарова Е. Л., Трансформация коррупции в условиях перехода к рынку. Московский институт МВД РФ. 2003.

Никонов Семен, Бондарь Вадим, Кушниренко Светлана, Противодействие коррупции на муниципальном уровне, Волтерс Клувер, 2008 г.

Преступления в сфере экономики, 2007.

Симония Н. А. Особенности национальной коррупции // Свободная мысль XXI в. 2001.

Социологические исследования в системе государственной службы. — М., 2002.

Ситникова А., Преступления в сфере экономической деятельности, Ось-89, 2005 г.

Сидоренко Сергей, Водолеев Геннадий, Закон и правосудие, Азбука, 2008 г.

Сычева С. И. Квалификация предмета взятки: актуальные проблемы // Чиновник. — 2006. — № 1.

Ханс-Дитер Отто, Преступления без наказания, Феникс, 2008 г.

Чашин Александр, Коррупция в России, Дело и сервис, 2009.

Гаухман Л. Д. Законодательное обеспечение борьбы с коррупцией // Журнал российского права. 2000.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 44.

Денисов С. А. Международные инструменты борьбы с коррупцией // Чиновник. — 2004, с. 50.

Чашин Александр, Коррупция в России, Дело и сервис, 2009, с. 19.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 72.

Гаухман Л. Д. Законодательное обеспечение борьбы с коррупцией // Журнал российского права. 2000, с. 19.

Денисов С. А. Международные инструменты борьбы с коррупцией // Чиновник. — 2004, с. 56.

Гаухман Л. Д. Законодательное обеспечение борьбы с коррупцией // Журнал российского права. 2000, с. 83.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 61.

Социологические исследования в системе государственной службы. — М., 2002, с. 104.

Социологические исследования в системе государственной службы. — М., 2002, с. 49.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 30.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 80.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 58.

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 57.

Денисов С. А. Международные инструменты борьбы с коррупцией // Чиновник. — 2004, с. 92.

СУ РСФСР. М., 1918. № 35. с. 467/

Касаткин Ю. П. Коррупция: понятие, меры предупреждения и ответственность. — М., 2004, с. 41.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 2000. № 4.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 1999. № 10. с. 7.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 1998. № 3. с 18.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 1999. № 5.

с. 5; Бюл. Верховного Суда РФ. 2003. № 12.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 1999. № 6. с. 16.

Обзор судебной практики Верховного Суда РФ за третий квартал 1998 г.// Бюл. Верховного Суда РФ. 1999. № 3. с. 18.

Бюлл. Верховного Суда РФ. 2003. № 12.

Полагаем, что отношения должностного лица и частного лица должны рассматриваться не с позиции «вымогатель — потерпевший от преступления», а с точки зрения «вымогатель — жертва преступления». Акцент весьма существенен. Первый несет в себе уголовно-процессуальный аспект, второй — виктимологический. Очевидно, что отношение к лицу как к жертве преступления не всегда означает его признание потерпевшим от преступления.

В плане изложенного заслуживает поддержки позиция Пленума Верховного Суда РФ, согласно которой вопрос о возврате имущества лицу, передавшему имущественные ценности может быть решен положительно только в том случае, если, во-первых, передача взятки была вынужденной и, во-вторых, целью передачи имущественных ценностей являлось предотвращение вредных для взяткодателя последствий его правоохраняемым интересам (п. 24 постановления № 6 от 10 февраля 2000 г.).

Причина, на наш взгляд, также заключается в том, что в тех случаях, когда налицо было соглашение о получении-даче взятки, судебно-следственные органы шли на хитрость, дабы изобличить должностных лиц — главных виновников взяточничества. Подавляющее большинство уголовных дел о получении взятки было возбуждено (и возбуждается) по факту вымогательства взятки. Перевод взяткодателя в разряд свидетеля, а в случае вымогательства взятки, и в ранг потерпевшего, позволял следователю, прокурору получить прямые доказательства взяточничества должностного лица. Немаловажно и то, что возбуждение дела по факту вымогательства взятки позволяет избежать обвинений в провокации взятки (ст. 304 УК РФ). Как известно, Пленум Верховного Суда РФ прямо подчеркнул, что не является провокацией взятки проведение предусмотренного законодательством оперативно-розыскного мероприятия в связи с проверкой заявления о вымогательстве взятки (п. 25 постановления № 6 от 10 февраля 2000 г.).

Уместно обратить внимание, что логичным это решение является с позиции уголовного закона, поскольку ст. 290 УК РФ прямо предусматривает вымогательство взятки за незаконные действия (бездействие) в пользу взяткодателя или представляемых им лиц.

Волженкин Б. В. Служебные преступления. М., 2000. С. 236.; Кондрашова Т. В. Уголовная ответственность за взяточничество: Учеб.

пособие. Екатеринбург, 2003. с. 58.

Елисеев С. А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России (вопросы теории). Томск, 1999. с. 123.

Елисеев С. А. Преступления против собственности по уголовному законодательству России (вопросы теории). Томск, 1999., с. 121, 122, 123.

Бондаренко С. В. Коррумпированные общества. Ростов-на-Дону. ОАО «Росиздат», 2002, с. 118.

Арсюхин Евгений, Взятку дал, взятку принял, Российская газета, 2007, с. 39.