Специфика института семьи на примере Северных народов России

Данные ценностные ориентации не являются сиюминутными. Они постепенно завоёвывают себе «место под солнцем» и будут укрепляться в общественном сознании по мере повышения образовательного уровня населения и развития производительных сил в обществе.

С позиций здравого смысла семья в ХХI веке будет оставаться всё тем же краеугольным камнем для любого россиянина, будь то семья собственная или семья ориентационная, родительская. В любом её варианте она сохранит свою социальную сущность и останется звеном, соединяющим индивида с обществом и вводящим его в это общество, социализирующим его. Какой бы вид она ни приобрела, семья будет тяготеть к интеграции своих членов, даже если это будут всего два человека. Она не выполнит исторической миссии воспроизводства населения, и оно приобретёт иные очертания (социальные демографы, этнографы и социологи уже предсказали с достаточной степенью достоверности этноконфессиональные очертания населения Земли на ближайшее и отдалённое будущее). Однако семья сохранит своё господство в иерархии ценностей индивида в том её варианте, который будет для него наиболее удобным, предпочтительным.

Тенденции, наблюдающиеся в развитии современной семьи, достаточно значительно затрагивают и социальную структуру коренных народов севера. В следствие того, что в советский период традиционная экономика, быт и культурные традиции народов севера вытеснялись новыми, более прогрессивными с точки зрения правительства, устоями, основная часть коренного населения практически полностью забыло обычаи предков и ассимилировалась к новым социальным устоям. Тем не менее, в связи с возрождением традиционной культуры и экономики народов севера в русле специальных программ, поддерживаемых правительством, многие элементы семейных норм и правил удалось восстановить и они достаточно успешно переплелись с современными веяниями и тенденциями семейного быта.

§ 2. Проблемы семьи и брака у коренных народов севера на современном этапе развития.

Ни для кого не секрет, что малые народности Севера на современном этапе находятся в очень тяжелом положение, можно сказать, на грани вымирания. В чем причина этой ситуации мы попробуем рассмотреть на примере эвенков.

Сильнейший удар по традиционному стилю жизни эвенков, как и многих других аборигенных народов, был нанесён в 20−30 годах ХХ века. Всеобщая коллективизации и насильственное изменение хозяйственного уклада, проводимые Советской властью привели к тому, что этот самобытный этнос оказался на грани исчезновения. Значительно изменилась демографическая ситуация. В местах традиционного проживания эвенков сегодня проживает значительное количество представителей других национальностей. Коренное население во многом отошло от традиционного хозяйственного уклада, восприняв образ жизни, типичный для современной промышленной цивилизации. Социально-экономический кризис, который сегодня переживает вся Российская Федерация, больнее всего ударил именно по северным районам. В этих условиях жесткая конкуренция при распределении федеральных средств часто приводит к тому, что реальная помощь не доходит до эвенкийского населения. Повальная безработица, потеря жизненных ориентиров и, как следствие всего этого алкоголизм и маргинализация стали повседневными негативными явлениями жизни эвенков.

Преобладающей тенденцией в сокращении общей численности эвенков в районе в начале ХХI века является миграция. Нет смысла особенно распространяться о причинах этого явления. Главные из них — безработица, отсутствие перспектив в развитии сел, общая неустроенность жизни. Более сложный комплекс причин лежит в основе естественной убыли. Как уже говорилось выше, она обусловлена снижением рождаемости и ростом смертности коренного населения, причем именно в последние годы смертность стала преобладать над рождаемостью. Вот любопытная сценка из повседневной жизни: «Девушка лет 12 звонит по телефону подружке в соседнее село: Привет!

Как дела? Пьете? Услышав, по всей видимости, отрицательный ответ, удивленно и разочаровано тянет: «А почему не пьете?». Приходится признать, что в сознании определенной части населения уже четко отпечаталась формула: «Пять — значит жить». Легче всего объяснить повальное увлечение алкоголем физиологическими особенностями организма северян, трудностями жизни, социальной неустроенностью.

Однако в материальном отношении эвенки не так уж и бедствуют. К тому же надо признать, что между бедностью и пьянством нет прямой зависимости. Больше пьют как раз те, кого не отнесешь к самым бедным.

Главная причина пьянства общественная аномия: люди перестали понимать, кто они есть, в каком социальном пространстве находятся. Массовая и хроническая безработица ликвидировала ежедневные обязанности. Исчез смысл жизни, образовавшуюся пустоту нечем заполнить. Надежд на улучшение ситуации нет, лучше забыться с помощью водки, тем более что дефицита на нее никогда не бывает. Пьянство от безысходности очень быстро перерастает в болезнь, которая ведет человека уже по своим законам.

Ситуацию усугубляет еще и то, что в настоящее время среди эвенков преобладают очень сложные поколения 60−80-х годов. В массе своей эти люди выросли в интернатах, плохо подготовлены к сложностям жизни, мало что умеют, отличаются высокой степенью маргинальности. В то же время для них характерны завышенные социальные ожидания. Все это в совокупности создает весьма непростую социально-психологическую атмосферу. Руководители сельских администраций сетуют на то, что при массовой безработице оказывается весьма непростым делом найти желающих заготовить для учреждений дрова, провести ремонт школы и т. п.

Вторая составляющая невысокого естественного прироста, а в последние годы и убыли — низкая рождаемость. Она характерна для всего населения района. Если в 1990 г. дети в возрасте.

1−6 лет составляли в общей численности жителей района 14,7%, то в 1998 г. — 10,7%. Рождаемость в расчете на 1 тыс. чел. за это же время сократилась с 23,1 до 12,9. Показатели рождаемости у эвенков неуклонно снижаются с 60-х гг. В 90-е годы они практически сравнялись с русским населением.

Так, например, в 1999 г. всего в районе родилось 39 чел., в т. ч. у эвенков 21. Это 53,8% всех рождений, доля эвенков в общей численности населения в этом году составляла 53%. Можно констатировать, что в 90-е годы у них завершился в основном переход к малодетной (1−2 ребенка) семье.

Кроме общей тенденции, характерной для демографического развития страны в целом, на снижение рождаемости у эвенков оказывают известное воздействие и специфические особенности их семейно-брачных отношений. Можно выделить следующие существенные факторы:

Снижается уровень брачности эвенкийского населения. Вообще эта тенденция характерна не только для эвенков, но у них она выражается наиболее отчетливо. Если в 1985;1990 гг. в районе было зарегистрировано 113 браков с участием эвенков, в 1991;1996 гг.

— 39, то в 1997;2002 гг. только 19. Разумеется, это не значит, что за последние 6 лет эвенки создали всего 19 семей. Во-первых, при работе с актовыми записями регистрации браков в последние годы не всегда можно точно определить национальность супругов, поскольку в свидетельства о браке она теперь записывается по желанию. Это существенно снижает достоверность данных. Но дело не только в этом.

Очень распространенным явлением в последние годы стали гражданские браки. Работники Загса так объясняют эту ситуацию: на селе проще относятся к юридическому оформлению браков (и разводов тоже), только при возникновении крайней необходимости. действительно, доля гражданских браков среди эвенков и других народов Севера всегда была довольно велика.

В последние годы, однако, эта тенденция приняла характер поветрия. Причину роста гражданских браков следует, видимо, искать все в той же неустроенности и нестабильности жизни.

Масштаб этого явления позволяют сравнительно точно определить по хозяйственные книги. В селе Удском, например, из 55 полных эвенкийских семей 26 или 47,2% живет в гражданском браке. В Тороме таких семей 46%, в Алгазее — 50% доля гражданских браков выше в этнически смешанных семьях, особенно с русскими приезжими, но не существенно. Не секрет, что многие такие брачные союзы супруги (особенно это характерно для мужчин) воспринимают как временное явление. Редкая женщина в таких браках, интуитивно понимая всю шаткость своего замужнего положения, отважится иметь больше 1−2-х детей. Отсюда и низкая детность. Показательны, в частности, такие цифры. В селе Удском в семьях, где брак официально зарегистрирован, в среднем на одну семью приходится 2,6 совместных ребенка, в семьях с гражданским браком — 1,1. Примерно такое же соотношение и в других селах. Число совместных детей в семьях с официальным браком фактически даже несколько больше, поскольку многие из них уже не живут с родителями: одни переехали в другие села района или за его пределы, другие обзавелись собственными семьями.

Заметное воздействие на снижение рождаемости у эвенков оказывают этнически смешанные семьи и браки. Их доля достаточно велика. Среди этнически смешанных преобладают семьи с русскими и другими приезжими. Численность детей в таких семьях заметно ниже, чем в однонациональных. другим следствием этой проблемы является рост численности внебрачных детей. Явление это приняло в последние годы общероссийский характер, оно не несет на себе этнической нагрузки. Это отражение тех глубоких перемен, которые происходят в обществе с институтом семьи, а также с изменением социального статуса женщины.

Кроме того, на ситуацию влияет существенная разница в социальном статусе эвенкийских мужчин и женщин. У женщин выше образование, они чаще владеют востребованными в сельской местности профессиями (учитель, медработник, бухгалтер и т. п.), они меньше подвержены разного рода социальным аномалиям. Такая женщина, как правило, материально независима, у нее достаточно высокие требования к своему будущему спутнику жизни. В то же время выбор брачных партнеров в районе ограничен, и не только в генетическом отношении. Малая численность населения делает потенциальных женихов весьма дефицитным «товаром».

дополнительные нюансы проблеме создает повышенная смертность мужчин, злоупотребление мужской части населения алкоголем, откровенная неприспособленность многих из них к семейной жизни. В этих условиях создать женщине полноценную семью весьма непросто, а естественное желание иметь ребенка можно осуществить и без семьи, тем более что отношение общества к таким женщинам в последние годы кардинально изменилось, а в традиционной эвенкийской культуре оно никогда и не было откровенно негативным. Вполне понятно, что при выборе отца своего будущего ребенка женщина чаще всего отдает предпочтение приезжим мужчинам: меньше риска во всех отношениях.

Этнически смешанные семьи вносят свой вклад в снижение естественного прироста эвенков не только за счет более низкой рождаемости. Сказываются и ассимилятивные процессы идущие в таких семьях. Правда, абсолютное большинство детей в смешанных семьях по-прежнему записываются по коренной национальности. Исключением являются разве что семьи с якутами, в которых прослеживается довольно явная тенденция сохранить за детьми этническую принадлежность отца-якута. Ассимилятивная составляющая снижения естественного прироста эвенков, безусловно, будет набирать силу. Это связано, как с ростом численности смешанных браков (в 1997;2002 гг.

63,2% всех браков, зарегистрированных в районе, — смешанные), так и со снижением экономического фактора, вытекающего из принадлежности человека к коренной национальности. Традиционные льготы для коренных малочисленных народов весьма условны уже сегодня, завтра их значение еще больше уменьшится. Нельзя, наконец, сбрасывать со счетов и отказ от фиксации национальности во всех официальных документах. Конструктивистская природа этничности хорошо известна.

Ассимиляцию сибирских аборигенов в Российской империи сдерживали сословные перегородки. дети от смешанных браков официально считались инородцами независимо от языка и самосознания. Они освобождались от службы в армии, ясак инородцев был меньше крестьянских податей. По этой причине переход в крестьянское сословие был не выгоден. В случае необходимости он осуществлялся властями насильственно. С. А. Патканов писал по этому поводу: «достаточно будет уничтожить условное деление жителей Сибири на сословные группы и вся масса обруселых инородцев…

даже по имени станет русской). Именно так и случилось после отмены сословного деления в 1917 г. Если в 1897 г., по оценке того же С. Патканова, численность тунгусов в России была определена в 64,5 тыс. чел., то перепись 1926;1927 гг. учла в.

СССР лишь 38,8 тыс. эвенков.

Сегодня складывается подобная ситуация. Исчезла обязанность фиксации этнической принадлежности, и многие эвенки в актовых записях перестали ее указывать, хотя к этому их никто не принуждает. Простое административное решение придало ассимилятивным процессам мощное ускорение, тем более что новые семьи уже создают, и будут создавать в будущем в основном метисы во втором и третьем поколениях.

Нельзя, наконец, не сказать и о еще одной причине снижения рождаемости: в районе значительна доля неполных семей, которые стали неполными в последние годы в результате преждевременной смерти одного из супругов. В Удском, например, 66% неполных семей — это семьи вдов. 20% из них находятся в репродуктивном возрасте и вполне могли бы еще иметь детей. В Алгазее семьи вдов составляют половину всех неполных семей, в Тороме — 63%. 60% из них находятся в репродуктивном возрасте (26−31 год) и появятся ли у них еще дети — большой вопрос.

Распространенным явлением в последние годы в эвенкийских семьях стал институт опекунства. Во всех селах много детей-сирот, лишившихся обоих родителей. Их, как правило, не отправляют в детские дома, а по традиции берут на воспитание родственники или просто односельчане. Сохранению традиции, возможно, способствует то, что сиротам выплачивается пенсия по случаю потери кормильцев, которая в условиях хронического безденежья местного населения может служить дополнительным стимулом. Взаимоотношения старших и младших членов семьи также уже далеки от традиционного этикета. Отца чаще всего называют словом «старик», к нему могут обратиться и совсем уже пренебрежительно («пень старый»), с ним могут вступить в спор, отстаивая свою точку зрения. В решении каких-то житейских вопросов его слово уже не имеет определяющего значения. На ночь ему отводится далеко не самое почетное место в жилище. Однако, не совсем уважительное, с точки зрения сына или дочери, отношение к отцу (даже пьяному и не адекватно реагирующему на происходящее) со стороны постороннего человека может стать причиной серьезного конфликта.

Молодежь по уровню общей культуры явно уступает старшему поколению. Она, как правило, не любопытна, почти не задает вопросов. На рыбацком таборе их разговоры между собой вращаются вокруг села и сельчан: кто приехал из Чумикана, кто уехал, что привез, пьют или не пьют в деревне и т. п. Проходящему на горизонте теплоходу или катеру радуются как дети и долго обсуждают, откуда и куда он идет, что везет и т. п. Приземленность интересов молодых эвенков — результат кризиса культурно-образовательной сферы, всей системы социализации в 90-е годы. В школах района катастрофически не хватает учителей-предметников.

По этой причине годами не преподаются иностранный язык, математика, химия, физика, некоторые другие предметы. Все это делает большинство выпускников не конкурентоспособными, а значительная часть молодежи вообще имеет только начальное образование. В Тороме многие молодые люди в свои 15−16 лет ни разу не выезжали за пределы села, даже в районный центр. Сельские дома культуры и клубы не работают. Люди эти сталкиваются с множеством самых разных вопросов: как воспользоваться обретенной свободой, как подчинить свое существование критериям современного мира, как заставить власть уважать не только своих граждан, но и саму себя, много других, самых разных «как». У них нет ответов на все эти вопросы.

Сходные тенденции развития семейных отношений наблюдаются так же у эвенков. Помимо всех вышеперечисленных проблем, наиболее злободневной для эвенков является их этническое вымирание в следствие постепенной ассимиляции путем смешанных браков.

Важным фактором процесса ассимиляции стали изменения в семейно брачных отношениях. Рост численности приезжего населения в укрупненных селах не мог не привести к быстрому росту числа смешанных в этническом отношении семей. Если в 1975—1976 гг. они составляли у эвенков.

Амурской области 17% от общего числа полных семей, то в 2002 г. — 56,7%. Аналогичная ситуация в Хабаровском крае и на Сахалине. К настоящему времени такие семьи преобладают в 8 эвенкийских селах из 12, по которым у нас имеются данные. Среди смешанных преобладают семьи с русскими и другими приезжими. В Амурской области они составляют 91,7%, в Хабаровском крае — 81%, при этом абсолютное большинство мужей — представители приезжего населения, и внутрисемейное общение возможно только на русском языке.

Это связано с устойчивой тенденцией к росту числа таких браков в последние десятилетия. Как показывают актовые записи ЗАГСов, этнически смешанные браки стали определяющими в Тугуро-Чумиканском районе с середины 1980;х годов, в Аяно-Майском — с начала 1990;х годов. В Верхне-Буреинском районе с начала 1990;х годов вообще не заключено ни одного однонационального брака. Нельзя не учитывать и то, что новые семьи уже создают и будут создавать в основном метисы во втором и третьем поколениях.

Никто из них, говорящих только на русском языке, не перестает считать себя эвенком. Гораздо более значимым фактором, влияющим на этническое самосознание, является метисация.

Смешанные в этническом отношении браки у дальневосточных эвенков имеют давнюю традицию и обусловлены разными причинами. В прошлом важную роль играли законы экзогамии. Для представителей малочисленных родов межэтнические браки были нередко единственной возможностью создать семью.

У нелькано-майских эвенков браки с якутами и отчасти с русскими стали обычным явлением во второй половине XIX в. в связи с открытием Аяно-Якутского тракта. Для обслуживания почтовых станций в долину Маи были переселены якуты и русские крестьяне.

В родословной большинства майских эвенков, как, впрочем, и эвенков всей юго-восточной Якутии, уже в конце 1950;х годов, по данным С. И. Николаева, трудно было отыскать семью, среди предков которой отсутствовали бы якуты.

Росту смешанных браков у эвенков во многом способствует и неблагоприятное соотношение полов. По данным переписи 2002 г. в Хабаровском крае, например, на 100 мужчинэвенков в возрасте 20−34 года приходится 122 женщины. Получается, что для почти пятой части всех женщин-эвенкиек смешанный в этническом отношении брак — единственная возможность создать семью. В реальной жизни ситуация еще сложнее. При заключении браков в настоящее время важную роль играют психологические и культурные факторы.

В целом социальный статус женщин у эвенков выше, чем у мужчин, и далеко не каждая эвенкийка соглашается связать свою жизнь с человеком, социально-культурные характеристики которого не соответствуют ее ожиданиям.

И все же метисация современных эвенков не может не сказываться на их этническом самосознании. Правда, ее воздействие пока не слишком существенно. В похозяйственных книгах сельских администраций этническая принадлежность детей в смешанных браках в большинстве случаев определяется по родителю-эвенку. Это характерно для большинства комбинаций таких браков. Причины такой идентификации хорошо известны — это стремление сохранить за ребенком пусть и символические, но все же существующие льготы.

И тем не менее доля тех, кто уже затрудняется определить свою этническую принадлежность, постепенно растет. Особенно это характерно для семей в селах с преобладающим приезжим населением В отличие от хантов и эвенков ситуация сохранения традиционных видов и форм брачных отношений чукчей относительно благополучна. Многочисленные местные социальные программы ограничивают агрессивную деятельность русских против чукчей, поощряют внутриэтнические браки, способствуют разрастанию семьи и восстановлению традиционных форм хозяйства и образа жизни. В связи с этим, у чукчей до сих пор сохраняются архаичные формы брачных отношений, описанных в первой главе.

Таким образом, в связи с отмиранием традиционного стилю жизни аборигенных народов, изменение хозяйственного уклада, проводимые правительством и местными властями, привели к тому, что эти самобытные этнос оказались на грани исчезновения. Значительно изменилась демографическая ситуация. В местах традиционного проживания коренных народов севера сегодня проживает значительное количество представителей других национальностей. Коренное население во многом отошло от традиционного хозяйственного уклада, восприняв образ жизни, типичный для современной промышленной цивилизации.

Заключение

.

С точки зрения социологии, семья представляет собой комплексное социальное явление, в котором сплелись воедино многообразные формы общественных отношений и процессов и которому присуши многочисленные социальные функции. Трудно найти другую социальную группу, в которой удовлетворялось бы столько разнообразных человеческих и общественных потребностей. Институт семьи представляет собой такую социальную среду, в которой разворачиваются основные процессы человеческой жизни и которая настолько связана с жизнью каждого индивида, что накладывает отпечаток на все его развитие.

Традиционно в среде малых народов севера закрепились как эндогамные (супруги из одной социальной группы), так и экзогамные (супруги из разных социальных групп), как моногамия так и полигамия, достаточно частым явлением являлся неравный брак, когда неравенство супругов выражалось в возрасте, экономическом и социальном статусе.

Столь различные формы брака обусловили присутствие у сибирских народов трех основных форм брачных обрядов: сватовство и выкуп невесты (либо отработка за невесту); похищение невесты; побег невесты с женихом из родительского дома.

Малые народы сибирского севера, к которым в частности относятся ханты, эвенки и чукчи, достаточно длительный период времени придерживались традиционных форм заключения брака, элементы которых сохранились вплоть до наших дней. Весьма способствовала этому процессу политика русского правительства в отношении народов Сибири — так называемая «политика бережного отношения к инородцам». Русские, не смотря на факт покорения коренных народов Сибири, отнюдь не настаивали на их ассимиляции. Долгое время местное население сохраняло в неизменном состоянии обычаи и традиции своих предков.

Малые народности Севера на современном этапе находятся в очень тяжелом положение, можно сказать, на грани вымирания. В чем причина этой ситуации мы попробуем рассмотреть на примере эвенков. Сильнейший удар по традиционному стилю жизни эвенков, как и многих других аборигенных народов, был нанесён в 20−30 годах ХХ века. Всеобщая коллективизации и насильственное изменение хозяйственного уклада, проводимые Советской властью привели к тому, что этот самобытный этнос оказался на грани исчезновения. Значительно изменилась демографическая ситуация. В местах традиционного проживания эвенков сегодня проживает значительное количество представителей других национальностей. Коренное население во многом отошло от традиционного хозяйственного уклада, восприняв образ жизни, типичный для современной промышленной цивилизации.

Список литературы

Амурские эвенки: большие проблемы малого этноса: сб. науч. тр. Вып. 1. Благовещенск: БГПУ, 2003.

Булатова Н. Я. Эвенкийский язык и его региональные варианты в социолингвистическом аспекте // Малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока: проблемы сохранения и развития языков. СПб.: ИЛИ РАН, 1997.

Булатова Н.Я., Вахтин Н. Б., Насилов Д. М. Языки малочисленных народов Севера // Малочисленные народы Севера, Сибири и Дальнего Востока: проблемы сохранения и развития языков. СПб., 1997.

Василевич Г. М. Эвенки. Историко-этнографические очерки (XVIII-начало XX в.). Л.: Наука, 1969.

Гидденс Э. Социология. — М., 1999.

Ермолова Н. В. Эвенки: проблема этнических различий и локальных групп // Этносы и этнические процессы. М.: Вост. лит-ра, 1993.

Коренные малочисленные народы Российской Федерации. Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. М.: Госкомстат, 2005.

Мендра Л. Основы социологии. — М., 2000.

Народы Сибири. М.; Л.: Наука, 1956.

Национальный состав населения Амурской области (по итогам переписи населения 1989 г.). Благовещенск: Амурское обл. управление статистики, 1990.

Николаев С. И. Эвены и эвенки юго-восточной Якутии. Якутск: Якутское кн. изд-во, 1964.

Патканов С. Опыт географии и статистики тунгусских племен Сибири на основе данных переписи населения 1897 г. и других источников. Ч. Собственно тунгусы. Вып. 2. СПб., 1906.

Пекарский Э.К., Цветков В. П. Очерки быта приангарских тунгусов. СПб., 1913.

Пылаева О. Б. Об исчезающем языке амурских эвенков // Амурские эвенки: большие проблемы малого этноса: сб. науч. тр. Вып. 1. Благовещенск: БГПУ, 2003.

Распределение населения по национальности, родному языку и второму языку народов СССР по Сахалинской области. Т. 1. Южно-Сахалинск: Сахалинское обл. управление статистики, 1990.

Терлецкий П. Е. Население Крайнего Севера (по данным переписи 1926/27 гг.). Л., 1932.

Тишков В. А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. М.: Наука, 2003.

Туголуков В.А. О современном положении эвенков Охотского побережья //Этнологическая экспертиза: Народы Севера России. 1956−1958 годы. М.: Изд-во ИЭА РАН, 2004.

Туголуков В. А. Тунгусы (эвенки и эвены) Средней и Западной Сибири. М.: Наука, 1985.

Численность и состав народов Севера (по данным Всесоюзной переписи населения 1989 г.). — Хабаровск: Хабаровское краевое управление статистики, 1990.

Исаев В. Г. Социология. — М., 2007. с. 72.

Традиционное мировоззрение и культура народов Сибири и сопредельных территорий. — Улан — Удэ, 1990. с. 84.

Традиционное мировоззрение и культура народов Сибири и сопредельных территорий. — Улан — Удэ, 1990. с. 85.

Традиционное мировоззрение и культура народов Сибири и сопредельных территорий. — Улан — Удэ, 1990. с. 85.

Соколова З. П. Социальная организация хантов и манси в XVII — XIX вв. Проблемы фратрии и рода. М., 1983. С.

42.

Соколова З. П. Социальная организация хантов и манси в XVII — XIX вв. Проблемы фратрии и рода. М., 1983. С.

40.

Алексеев В. В Освоение Сибири: исторический опыт и современность. Свердловск, 1990. с. 16.

Кузнецов О. В. Эвенки Севера Забайкалья; история и современность//Социальная антропология Забайкалья. Вып. 1. Чита. 2002.С.

76.

Кузнецов О. В. Эвенки Севера Забайкалья; история и современность//Социальная антропология Забайкалья. Вып. 1. Чита. 2002.С.

76.

Кузнецов О. В. Эвенки Севера Забайкалья; история и современность//Социальная антропология Забайкалья. Вып. 1. Чита. 2002.С.

84.

Кузнецов О. В. Эвенки Севера Забайкалья; история и современность//Социальная антропология Забайкалья. Вып. 1. Чита. 2002.С.

84.

Зуев А. С. Русские аборигены на крайнем северо — востоке Сибири во II половине XVII — I чет. XVIII вв. Новосибирск 2002. с. 42.

Соколова З. П. Социальная организация хантов и манси в XVII — XIXвв. Проблемы фратрии и рода. М.,.

1983. С.

44.

Соколова З. П. Социальная организация хантов и манси в XVII — XIXвв Проблемы фратрии и рода. М.

1983. С.

39.

Кулемзин В.М., Лукина Н. В. Знакомьтесь: Ханты. Новосибирск, 1992. с.

21.

Соколова З. П. Социальная организация хантов и манси в XVII — XIX вв. проблемы фратрии и рода. М.,.

1983. С.

56.

Кулемзин в.м., Лукина Н. А. Знакомьтесь: Ханты. Новосибирск, 1992. С.

24.

Соколова 3. П. Социальная организация обских угров (к истории вопроса) // Социальная организация и культура народов Севера.

М., 1974. С.

41.

Соколова 3. П. Социальная организация обских угров (к истории вопроса) // Социальная организация и культура народов Севера.

М., 1974. С.

47.

Шагимов. Б. Ваховские остяки. М., 1992. С. 86.

Шагимов. Б. Ваховские остяки. М., 1992. С. 89.

Гидденс Э. Социология. — М., 1999. с. 75.

Мендра Л. Основы социологии. — М., 2000. с. 103.

Гидденс Э. Социология. — М., 1999. с. 81.

Исаев Б. А. Социология. — Спб., 2007. с. 96.

Исаев Б. А. Социология. — Спб., 2007. с. 99.

Карцева Л. В. Об оценке состояния современной российской семьи: от катострофизма к субъектоцентризму.//Социология и демография семьи. — М.: Издательство МГУ, 2009. с. 82.

Карцева Л. В. Об оценке состояния современной российской семьи: от катострофизма к субъектоцентризму.//Социология и демография семьи. — М.: Издательство МГУ, 2009. с. 86.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 89.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 95- 97.

Туголуков В. А. Охотские Эвенки//Советская Этнография, 1965, № 2 с. 30.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 96.

Василевич Г. М. Эвенки. — Л., 1969. с. 111.

Народы Сибири. — М. — Л., 1956. с. 702.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 129.

Народы Сибири. — М. — Л., 1956. с. 702.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 140.

Василевич Г. М. Эвенки. — Л., 1969. с. 145.

Дьяченко В.И., Ермолаева Н. В. Эвенки и якуты юга Дальнего Востока в XVII — XX веках. — Спб., 1994. с. 132.

Амурские эвенки: большие проблемы малого этноса: сб. науч. тр. Вып. 1. Благовещенск: БГПУ, 2003. с. 18.

Туголуков В.А. О современном положении эвенков Охотского побережья //Этнологическая экпертиза: Народы Севера России. 1956−1958 годы. М.: Изд-во ИЭА РАН, 2004.

Тишков В. А. Реквием по этносу: Исследования по социально-культурной антропологии. М.: Наука, 2003. с. 82.

Коренные малочисленные народы Российской Федерации. Итоги Всероссийской переписи населения 2002 г. М.: Госкомстат, 2005. с. 46.