Товары, запрещенные к ввозу и вывозу (эмбарго)

Это наблюдение получило название «парадокса санкций» и было описано Дрезнером. Причины такой ситуации достаточно хорошо ясны. Страна-противник менее охотно уступает давлению, потому что уступка не приводит к улучшению ее поэтических позиций ни сейчас, ни в будущем. Наоборот, сделав однажды уступку, страна увеличивает риск того, что на нее будут продолжать давить и в будущем по другим вопросам. В то же время, страна-противник как правило поддерживает с оппонентом низкий уровень торгово-экономических связей, поэтому ограничивать бывает особенно нечего, не находится достойного объекта для торговых санкций. Страна-союзник, напротив, поддерживает широкие торгово-экономические связи, и их ограничение станет для нее весьма болезненным. Сторонники продолжения использования санкций как инструмента полагают, что критики неверно формулируют объект свой критики. В качестве вывода можно указать, что введение торгово-экономических санкций не всегда является идеальным политическим решением, и имеет лучшие шансы достижения результата при соблюдении следующих условий:

Ставится политическая задача сравнительно небольшой корректировки политики страны-объекта санкций

Используются одновременно и торговые, и финансовые санкции. У страны-субъекта санкций должны быть технические возможности по вмешательству в финансовые потоки

Страна-объект санкций не обладает политической поддержкой третьей стороны

Экономика страны-субъекта санкций существенно (не менее чем в 10 раз) превосходит по размеру экономику страны-объекта

Существует международная коалиция — формальная или неформальная — в поддержку санкций

Страна-объект санкций слаба политически и экономически3. Проблемы введения эмбарго

Несмотря на то, что многие политики поддерживают идею использования санкций как внешнеполитического инструмента именно исходя из этических соображений, так как санкции являются более гуманным способом проведения внешней политики, чем война, политика санкций в принципе является достаточно уязвимой с этической и гуманитарной точки зрения. За концепцией санкций стоит идея причинения народу страны-объекта санкций как можно больших страданий с тем, чтобы народ воздействовал на свое правительство. Граждане иностранного государство используются как средство достижения внешнеполитических целей государства, объявляющего санкции. Идея санкций не выдерживает критики и с точки зрения концепции утилитаризма, согласно которой действие является этичным тогда, когда оно приносит максимальное благо максимальному количеству людей. В случае санкций это не так, санкции приводят лишь к падению жизненного уровня населения, деградации социальной сферы и прочим потерям, никак не компенсируя их потом. Идея санкция более всего уязвима для критики с той точки зрения, что они в какой-то степени воспроизводят систему взятия заложников, так как воздействуют не на политиков, которые принимают решения и несут за них ответственность, а на гражданское население, не имеющее отношение к принятию решений. Показательным в этом плане является опыт реализации экономических санкций против Ирака. Согласно данным ЮНИСЕФ, введение экономических санкций против Ирака, в частности, привело к увеличению смертности среди детей младше 5 лет более чем в два раза, и в общей сложности повлекло за собой смерть более 500 000 детей в период между 1991 и 1998 гг.

от недоедания, нехватки медикаментов, чистой воды и проч. С 1 июля 2011 правительство России отменило эмбарго на экспорт зерновых культур, которое оно ввело в начале августа прошлого года вследствие аномальной жары и гибели значительной части урожая. Отменяя эмбарго, оно идет на известный риск, потому что результаты нового сельскохозяйственного сезона еще не известны, а прогнозы будущего урожая, как правило, имеют свойство плохо сбываться. Ситуация 2010 года — наглядный тому пример: еще в июне все было прекрасно, а вот в июле началась жара, и большая часть посевов сгорела. Тем не менее, мы надеемся, что в этом году с урожаем все будет благополучно, и внутренние потребности будут полностью покрыты без введения ограничительных мероприятий. Более того, как мы надеемся, они и в будущем больше не потребуются. Но, тем не менее, имеет смысл проанализировать все последствия, к которым привело эмбарго 2010 года.

Итак, последствие номер один, достаточно очевидное, состоит в том, что цены на хлеб и хлебобулочные изделия удалось сохранить на прежнем уровне. Или, как выражаются представители власти, «в пределах фактических темпов инфляции». Кроме хлеба, разумеется, речь идет о макаронах, манной каше и пищевом этиловом спирте, которые входят в стандартный потребительский набор жителя России. В данном случае Правительству «регулирующая роль» удалась. Уход с мирового рынка зерна такого крупного производителя, как Россия, не мог не отразиться на продовольственном обеспечении многих стран мира, которые импортируют зерно и другие пищевые продукты. События в Египте и нескольких странах Северной Африки и Ближнего Востока очень хорошо это показали. Достаточно было России ввести эмбарго, как по всему ближневосточному континенту прокатилась волна разного рода «революций» или «народных восстаний». И это «последствие номер 2» российского зернового запрета. Конечно, мы далеки от того, чтобы объяснять эти события одномоментными и к тому же случайными действиями российских властей (а что бы было, если бы в 2010 году не было засухи?), но, тем не менее, совпадение событий наводит на некоторые размышления.

Обеспечить свою страну продовольствием и политическим спокойствием, и в тоже время поставить другие страны на грань голода и вызвать в них революционное брожение - это ли не наивысшая цель для политического деятеля мирового масштаба, к которым наверняка относят себя президент и премьер-министра России? Тем не менее, решение мировых проблем вовсе не отменяет решения частных. Когда премьер объявлял о введении эмбарго, наверняка об этом знал кто-то еще из тех, кто ведет торговлю зерновыми культурами на мировом рынке. Сказать им о готовящемся запрете за день-другой до публичного объявления ничего не стоило бы. В результате «друзья» могли неплохо заработать на скачках биржевых цен. Так, например, если в июне 2010 года цена 1 тонны американской пшеницы составляла $ 153/тонна, то в августе (после объявления эмбарго) — уже $ 200/тонна, а в апреле 2011 года (максимум) — $ 301/тонна.Удвоение цены за год — это просто прекрасный результат для профессиональных спекулянтов и последствие номер 3 для лиц, принимающих решения.

Последствие номер 4 — это сохранение относительно стабильных цен на сельскохозяйственное сырье для внутренних производителей мясомолочной продукции. Говорят, их лобби неплохо поработало, чтобы добиться введения эмбарго и сохранения, тем самым, стабильной себестоимости продукции животноводства. Последствие номер 5 — это разорение некоторых частных зерноторговых компаний, которые год назад взяли кредиты в банках для закупки и последующего экспорта зерна нового урожая, а в результате были вынуждены продавать его по внутренним депрессивным ценам. Вместе с зерном они были вынуждены продавать и элеваторы, где оно хранилось. При этом есть большая вероятность, что элеваторы попадут в собственность очередного государственного новообразования, которому будет поручено стать государственным монополистом на российском зерновом рынке.

И, наконец, последствие номер 6, которое является таким же конспирологическим, как и последствие номер 2. Нехватка и удорожание продовольствия в ряде стран мира, которые являются нефтеи газодобывающими, привела к мощным вооруженным выступлениям, а эти выступления вынуждено прекратили работу местных предприятий энергетического комплекса, что привело, в свою очередь, к быстрому росту мировых цен на органическое топливо. И этим ростом российская экономика наслаждается уже чуть ли не полгода. К отрицательным последствиям эмбарго относится то, что из-за ограничений на экспорт зернопроизводители и зернотрейдеры недополучили прибыль, а транспортные компании, вследствие сокращения объемов перевозки и перевалки грузов в экспортных направлениях, даже понесли убытки. Кроме того, из-за упомянутого роста мировых цен на нефть выросли цены на топливо на российских бензоколонках. Отмена же эмбарго еще до сбора урожая несет в себе риск дополнительного роста цен на продовольствие. Таким образом, можно только пожелать, чтобы в будущем, если все же Правительству придется принимать какие-нибудь запретительные мероприятия, их положительные и отрицательные последствия распределялись более равномерно. Критики использования санкций в качестве инструмента внешней политики указывают на еще один существенный аспект политики санкций, ослабляющих их легитимность в глазах общественного мнения. Экономические санкции нередко объявляются под влиянием момента, без должной подготовки и проработки, из-за ощущаемой политиками необходимости немедленно отреагировать на некое событие.

Особенно ярко такое поведение политиков наблюдается перед выборами, когда они любой ценой собирают голоса избирателей. Экономические санкции лоббируют и проталкивают особые группы интересов, которые становятся очень влиятельными в период выборов, например кубинские эмигранты во Флориде. В результате экономические санкции могут вводиться политиками страны под давлением внутренних сравнительно узких групп интересов, которые не обязательно верно отражают интересы страны в целом. Наконец, экономические санкции порой лоббируются бизнес-интересами, которые камуфлируют свои меркантильные интересы политическими соображениями. Заключение

Экономические санкции являются инструментом политики, призванным обеспечить достижение нескольких непротиворечивых целей внешней политики и политики национальной безопасности. Как правило, санкции вводятся не в интересах внешнеэкономической политики, а как исключение из нормальной внешнеэкономической политики, для достижения определенных политических целей. Можно утверждать, что санкции являются некой антитезой нормальной внешнеторговой и внешнеэкономической политике. Другим важным свойством экономических санкций является то, что они являются лишь инструментом внешней политики, но никогда не становятся ее воплощением. Это соображение является очень существенным при оценке эффективности санкций: санкции как таковые могут возыметь тот или иной эффект, однако оценивать следует не эффективность санкций, а эффективность политики, частью которой они являются. Утверждения о неэффективности экономических санкций, часто встречающиеся в литературе и политических заявлениях сами по себе не имеют смысла, так как их авторы часто путают оценки инструментальной эффективности санкций с оценками эффективности той или иной политики. Экономические санкции являются одним из инструментов, имеющимся во внешнеполитическом арсенале государства, и как любой инструмент, они могут быть более или менее применимы в конкретной ситуации. Следовательно, необходимо выработать некие критерии инструментальной эффективности экономических санкций при решении внешнеполитических задач. Очевидно, что критерии эффективности применения экономических санкций должны соотноситься с политическими целями применения санкций, и в этом вопросе наблюдается самая большая путаница.

Нередко, эффективность санкций оценивают на основе очень широко и нечетко сформулированных политических задач, что делает оценку эффективности санкций попросту невозможной. Действительно, трудно рассчитывать на фундаментальное изменение политики страны-объекта санкций в результате применения против нее торгового эмбарго, и применение подобных критериев оценки почти неминуемо приводят нас к выводу об общей низкой эффективности санкций. Чтобы избежать подобной ловушки, следует иметь ввиду следующее:

Во-первых, применение санкций может привести к достижению лишь инструментальных результатов: предотвращению перемещения ценностей, уже находящихся под юрисдикцией страны-инициатора санкций; сокращению объема твердой валюты, поступающей в распоряжение страны-субъекта санкций; изоляции страны-объекта санкций от потоков международной торговли. Перечисленные результаты санкций могут служить в качестве внешнеполитических активов для переговоров со страной-объектом, но они не являются целями внешней политики как таковой. Во-вторых, нередко действенность санкций оценивается в статике, как будто бы объявленные цели санкций не меняются с течением времени. Во внешнеполитической практике, как правило, наблюдается обратное: введение санкций преследует решение нескольких внешнеполитических задач, и в зависимости от обстоятельств акцент на важности решения той или иной задачи меняется. В-третьих, при оценке эффективности экономических санкций многие эксперты поддаются соблазну использовать публично заявленные цели санкций в качестве критериев их успеха. На деле применение санкций часто преследует больше внешнеполитических целей, чем объявлено официально, и порой заявленная цель введения санкций отнюдь не является главной. Например, введение американских экономических санкций против Кубы не только преследовало больше целей, чем было заявлено, и было в основном нацелено на решения задач внутренней политики США и ликвидации политического «диссидентства» в Латинской Америке, но и в разные периоды времени преследовало разные приоритеты.

Таким образом, оценка эффективности применения санкций для решения внешнеполитических задач остается проблемой и решается в основном на интуитивном уровне. Единственные количественные критерии, которые могут применяться для оценки эффективности торговых санкций — это изменение объема товарооборота страны, находящейся под санкциями, а также динамика изменения ее золотовалютных резервов. Такая статистика доступна из многих международных источников, в том числе МВФ, но и она не является всеобъемлющей. Во-первых, страны, находящиеся под санкциями, часто искажают или вовсе не предоставляют статистику внешней торговли международным организациям. Примером является Иран во время ирано-иракской войны и Ирак во времена С. Хуссейна, когда указанные страны продавали свою нефть нелегально, и сколько-нибудь реальная информация по объемам торговли и валютным резервам имелась только у разведывательных служб заинтересованных стран и не предоставлялась широкой публике. Во-вторых, санкции применяются и в отношении негосударственных субъектов международных отношений: разного рода движений и непризнанных государств. В отношении их международная статистика не ведется, и оценить эффективность применения санкций с использованием открытых источников обычно не представляется возможным. Список использованных источников

Ввоз товаров для личного пользования физическими лицами// www.tks.ru/nat/10 000 001

Гриценко Г. Последствия эмбарго// www.polit.ru/article/2011/06/08 /grain/История экономических санкций// www.economicportal.ru/facts/ sanctions. htmlМиклашевская Н.А., Холопов А. В. Международная экономика. Учебное пособие для вузов. М.: «Дело и Сервис». 2011

Миклашевская Н.А., Холопов А. В. Международная экономика. Учебное пособие для вузов. М.: «Дело и Сервис». 2007

Постановление Правительства РФ от 27.

11.2003 № 715 «Об утверждении Положения о порядке таможенного оформления товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации физическими лицами для личного пользования» (ред. от 20.

08.2009).Шохин А. Экономика и финансы: за и против. // Эксперт. 2009.

№ 13. С. 44−49Щебарова Н. Государственное регулирование: соотношение свободы торговли и протекционизма.

// МЭ и МО. 2008. № 3. С. 23−27Daoudi, M.S., Dajani M.S. Economic Sanctions: Ideals and Experience. L

ondon, 1983. pp. 5−8.Davis L., Engerman, S. S

anctions: Neither War nor Peace. J ournalofEconomicPerspectives. V ol.17 No. 2, 2003 p.192Drezner D.W. The Sanctions Paradox: Economic Statecraft and International Relations. C ambridge, 1999.p. 4−6Eaton J., Engers M.

S anctions: Some Simple Analytics. A merican Economic Review, May 1999. Elagab O.Y. The Legality of Forcible Counter-Measures in International Law. O xford, 1988Elliott R.A., Hufbauer G.C. Same Song, Same Refrain? E

conomic Sanctions in the 1990s. A merican Economic Review. M ay 1999. Hogan A.E. Pacific Blockade. O xford, 1908. Pigler, J. E

ven Before the 200 War, We Were Attacking Iraqi Civilians with our Inhumane Economic Sanctions. Statesman, 4.

11.2004Roy D. S outheast Asia and China: Balancing or Bandwagoning?. C ontemporary Southeast Asia. V

ol/27 No. 2, 2005. P p. 305 — 322. Whaples R., Heckelman J. P

ublic Choice Economists: Where is the True Consensus? A mericanEconomist, Vol.49 No. 1 2005, pp. 66−78Ziring L., Plano J.C., Olton R. I

nternational Relations: A Political Dictionary. S anta Barbara, 1995, p. 358; Doxey M.P. International Sanctions in Contemporary Perspective. BASINGSTOKE, 1997, PP.

1−7