Актуальность исследования творчества Вяч. Иванова обусловлена как значением его работ, а также их недооцененностью. В свое время Андрей Бе-лый с резкой откровенностью писал о «двойственной роли» Вяч. Иванова, признавая ее огромной «и в светлом, и в темном смысле». П. Громов между прочим отметил, что Белый склонен акцентировать второе, представляя Ива-нова как «отравителя чистоты воздуха» .
Иванов был «ходячей эмблемой символизма». «Надо знать Вячеслава Иванова, чтобы оценить символизм не как прошедший литературный мо-мент, но как какую-то вечную систему мысли и чувствований», так скажет об этом Павел Муратов. Казалось бы, наследие Вяч. Иванова, как поэтическое, так и философско-эстетическое, — тонкое наслаждение знатоков, сфера узкого профессионального интереса, обреченная стать «достояньем доцента».
«Что останется от символизма в целом? Это долгий и сложный разго-вор. Что останется от Вячеслава Иванова лично? Я думаю, немного. Не-сколько проницательных и несколько спорных мыслей, всегда облеченных в нарочито туманную витиеватую форму вещаний. Несколько тяжеловесных строф, образчиков большого таланта и бесплодного мастерства. Главного, что в нем было, — огромного личного обаяния — бумага и типографская краска — увы — не сохранят», — так отозвался на смерть великого теоретика и лидера русского символизма его современник и однофамилец Георгий Иванов. Может быть, действительно, важнейшее в Иванове — «это легенда о самом се-бе»? Известно и более чем двусмысленное отношение к Иванову такого ав-торитетного в СССР писателя, как М. Горький: приязненное, уважительное чувство, проявленное при встрече с ним в Сорренто в 1925 году, резко кон-трастирует с уничижительно-ироническим тоном заметки об Иванове, напи-санной вскоре после его отъезда .
Современная литературоведческая наука, понимая всю значительность присутствия Вяч. Иванова в Серебряном веке, пристально изучает его роль в формировании духовной культуры эпохи, неисчерпаемой в своей сложности и глубине. Сейчас уже вряд ли кому придет в голову замыкать Иванова в герметически-неподвижный свод нежизнеспособных проектов, приписывать ему «келейность, замкнутость, отъединенность всей его деятельности от больших проблем времени» .
