Частное и публичное право

Федеральное государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

«ПОВОЛЖСКАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ имени П.А. СТОЛЫПИНА»

КАФЕДРА ТЕОРИИ ПРАВА КУРСОВАЯ РАБОТА по дисциплине Теория государства и права на тему: Частное и публичное право Выполнил:

Студентка 3 курса 1 группы заочной формы обучения, специальности юриспруденция

Ф.И. О. Иванова М.Ю.

Саратов 2009 г.

Глава I. Частное и публичное право: из истории становления и развития

1.1 Становление и развитие частного и публичного права в зарубежных странах

1.2 Становление и развитие частного и публичного права в России

1.3 Критерии разграничения и взаимодействия частного и публичного права

Глава II. Частное и публичное право в системе Российской Федерации

2.1 Проблемы соотношения международного публичного и частного права

2.2 Международное публичное и частное право в правовой системе России

Заключение

Библиографический список

частное международное публичное право

Актуальность проблемы сочетания частных и публичных интересов обусловлена социальной природой феномена права, в основе которой лежит категория интересов, определяющих представления их носителей о справедливости. В этом контексте проблема сочетания частных и публичных интересов в праве для цивилистической науки приобретает особое значение. Данное обстоятельство обусловлено тем, что социальные истоки права лежат в сфере деятельности людей по созданию, обмену и потреблению материальных благ для удовлетворения их разнообразных потребностей и интересов. Складывающиеся на этой основе эквивалентные товарно-денежные отношения выступают социальным источником формирования именно гражданского права, которое и призвано обеспечивать сочетание этих интересов См.: Проблемы теории государства и права/ Под ред. М. Н. Марченко. М., 2001. С. 241; Борисов Е.Ф. Экономическая теория. М., 1993. С. 5; Яковлев В. Ф. Россия: экономика, гражданское право (вопросы теории и практики). М., 2000. С. 24.

Более того, в контексте отмеченных выше особенностей социальной природы права можно говорить о том, что принцип сочетания частных и публичных интересов в значительной мере предопределяет и роль цивилистической науки в формировании правовой политики современной России. Думаю, что именно этот аспект места и роли цивилистики в системе юридических наук имел в виду известный ученый — цивилист XIX века С. А. Муромцев, связывающий перспективы развития «политики права» именно с гражданско-правовыми исследованиями Муромцев С.А. Определение и основное разделение права. М., 1879. С. 14−15. Кроме того, принцип сочетания частных и публичных интересов может стать одним из важных шагов на пути преодоления традиционного приоритета формально-догматической тематики в цивилистических исследованиях, то есть того недостатка, на который обращали и обращают внимание видные российские правоведы См.: Синайский В.И. Русское гражданское право. М., 2002. С. 29. 45; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 2000, с. 34−35; Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. М., 1910. Вып. 1. С. 15−17; Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть. М., 2003. С. 10−11; Степанов Д. И. Вопросы методологии цивилистической доктрины// Актуальные проблемы гражданского права: Сб. ст. /Под ред. О. Ю. Шилохвоста. М., 2003. Вып. 6. С. 1.

На актуальность проблемы сочетания частных и публичных интересов в правовом регулировании общественных отношений обращают внимание представители различных ветвей государственной власти Российской Федерации. «Уважение к праву, — считает Президент Российской Федерации Д. А. Медведев, — возможно только в случае, если законы отвечают потребностям людей и выражают их действия, защищают потерпевших и наказывают виновных» Кузьмин В. На весах права// Рос. газ. 2008. 21 марта. Кроме того, в Указе Президента Российской Федерации от 18 июля 2008 года «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации» поставлена задача «дальнейшего развития основных принципов гражданского законодательства Российской Федерации, соответствующих новому уровню развития рыночных отношений» Рос. газ. 2008. 23 июля., одним из которых, безусловно, является и принцип сочетания интересов участников этих отношений. По мнению Председателя Конституционного суда Российской Федерации В. Д. Зорькина, «баланс интересов между государством и правами и свободами отдельной личности является самым болезненным аспектом проблемы конституционных ценностей» Закатнова А. Что имеем — храним// Рос. газ. 2008. 21 июня.

Необходимость разработки проблемы сочетания частных и публичных интересов обусловливается также ее межотраслевым, интегрирующим значением в области юриспруденции. Ее представители приходят к выводу о том, что построение и развитие отраслей права зависит от правильности решения проблемы частных и публичных интересов и их соотношения. Последствия дисбаланса публичных и частных интересов выражаются в падении престижа правовой системы, ослаблении государственных институтов, проявлении нигилизма, деформации правосознания Интерес в публичном и частном праве: Науч. конф. в ГУ-ВШЭ (ноябрь 2002 г.)// Журнал российского права. 2003. № 1. С. 139−142. Между тем сегодня задача состоит не столько в раскрытии стимулирующей функции интересов, констатации их первичной активной роли в различных сферах общественной жизни, сколько в детальном анализе тех способов и средств, благодаря которым общество пробуждает, согласовывает, обуздывает, ставит на службу личности и общественным целям разнообразные интересы. Каждая отрасль научных знаний имеет здесь свой ракурс и специфический метод исследования Шайкенов Н. А. Правовое обеспечение интересов личности: Автореф. дис… д-ра юрид. наук. Алма-Ата. 1992. С. 4.

Более того, проблема сочетания частных и публичных интересов в праве, ее актуальность сегодня уже не ограничивается внутригосударственными рамками. Как отмечает директор Института зарубежного и международного частного права, профессор Гамбургского университета Юрген Базедов, процесс европеизации частного права, еще полтора десятилетия назад зачастую представлявшийся химерическим, стал одной из ведущих тенденций развития права. В первую очередь данный процесс оказал влияние на частноправовое мышление представителей юриспруденции. В этом контексте сегодня актуализируется проблема разграничения и сочетания частного и публичного права, а, следовательно, и соответствующих интересов в сфере нормативного функционирования Европейского гражданского сообщества Базедов Ю. Европейское гражданское сообщество и его право: к вопросу определения частного права в сообществе// Вестник гражданского права. 2008. № 1. Т. 8. С. 225−242.

Актуальность проблемы сочетания частных и публичных интересов в праве осознаются и отечественными цивилистами См.:Свердлык Г. А. Принципы советского гражданского права. Красноярск. 1985. С.34; Пугинский Б. И. Основные проблемы гражданско-правовых средств: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1985. С. 8, 15; Ведяхин В. М. Принципы правового регулирования рыночных отношений// Правоведение. 1995. № 6. С. 27−37; Винник О. М. Системный подход к разрешению проблемы гармонизации публичных и частных интересов в хозяйственной деятельности// Социальная роль права: история и перспективы: Мат. межд. конф./ Под ред. Ю. И. Скуратова. М., 2003. С. 90; Щенникова Л. В. Принципы гражданского права: достижения цивилистики и законодательный эффект// Цивилистические записки: Межвуз. сб. науч. тр. М., 2002. Вып. 2. С. 56; Голубцов В. Г. Правовой статус государства как участника имущественного оборота// Закон и право. 2006. № 6. С. 61; Михайлов С.В. Категория интереса в российском гражданском праве. М., 2002. С. 56.. Они исходят из того, что важнейшее место среди научных исследований должны занять принципы правового регулирования рынка, поскольку их выделение позволит выявить сущность, содержание, цели, направления и перспективы нормативного регулирования данного рода общественных отношений. Необходимость выделения принципов правового регулирования рыночных отношений вытекает из особенностей их содержания. При этом ученые отмечают, что основное назначение государства состоит в организации хозяйственной жизни с учетом интересов всех участников этой сферы общественных отношений, а ключевым аспектом является вопрос о том, в чьих интересах используется соответствующий юридический инструментарий, насколько точно и полно нормы законодательства выражают потребности и интересы субъектов гражданского права. Таким образом, следует признать принцип сочетания частных и публичных интересов, который определяет основную задачу права на современном этапе и призван исключить элементы случайности, неопределенности в сфере экономического оборота, обеспечить необходимую организованность возникающих в его рамках общественных отношений.

Цель и задачи. Целью настоящей работы является обобщение результатов правового исследования в результате обработки нормативно-правовых актов и авторских исследований, выявление особенностей публичного и частного права. Для достижения указанной цели были поставлены следующие задачи: исследовать работы, посвящённые данной тематике; найти общие закономерности путём обработки данных.

Объектом исследования является российское право, как система общеобязательных правил поведения, а также авторские работы, которые в той или иной степени освещают публичное и частное права. Предметом же моего исследования являются развитие и современное состояние теоретических воззрений на публичное и частное права.

Глава I. Частное и публичное право: из истории становления и развития

1.1 Становление и развитие частного и публичного права в зарубежных странах

Позитивно существующее и действующее право является однородным и целостным явлением. Налицо громадный нормативный массив. В то же время разное правопонимание и подходы к его систематизации, к определению юрисдикции различных органов государства побуждают к делению права на части или разделы. К этому же приводят причины правотворческого и правоприменительного свойства. Мыслители и «творцы права» давно ощутили эту потребность, и история права давала свои ответы на вопрос, как ее удовлетворить.

Истоки понимания права и его отличия от закона, соотношения права с обществом, государством и личностью можно найти в трудах древнегреческих мыслителей. Государство рассматривается как согласованное правовое общение его членов, как выражение общего интереса свободных членов. Право, по их мнению, первично по отношению к позитивному законодательству и устанавливается природой.

В диалоге «О законах» Цицерон, как и другие римские деятели, трактует закон как заложенный в природе высший разум, велящий совершать то, что следует совершать, и запрещающий противоположное. Этот разум, укрепившийся в мыслях человека, и есть закон. Принятые людьми позитивные законы должны соответствовать естественному праву Нерсесянц В. С. Право и закон. М., 1983. И, тем не менее, в Римской империи с ее динамичным строем постепенно формируется строгое представление о природе права как своего рода системы. Вспомним, что современное понятие гражданского права не совпадает с понятием гражданского права в Риме. Там существовало цивильное право как сугубо национальное и наиболее древнее право, регулировавшее имущественные отношения только между римскими гражданами. Для него были характерны строгий формализм, консерватизм и национальная ограниченность. Законы XII таблиц служили главным источником римского права.

Постепенно, по мере расширения торговых и иных отношений Рима с другими народами, возникла необходимость другой правовой системы — права народов как разновидности римского права. Оно было более подвижным. Формируется преторское право как продукт деятельности преторов и других магистратов, дополнявших своими актами и решениями первые две системы. Все три системы в совокупности и составляли римское гражданское право, и в результате сближения и слияния сложилось в дальнейшем единое понятие римского частного права Подопригора А. А. Основы римского гражданского права Киев, 1990 С 3- 7, Омельченко О. А. Основы римского права. М., 1994.

Одновременно, рядом с частным правом, относящимся к пользе отдельных лиц, существует публичное право. Римский юрист Ульпиан характеризует его как право, относящееся к положению Римского государства. Критерием различения частного и публичного права служит интерес — для частного преимущественное значение имеют интересы отдельных лиц, их правовое положение и имущественные отношения, для публичного главными являются государственные интересы, правовое положение государства, его органов и должностных лиц, регулирование отношений, имеющих ярко выраженный общественный интерес. Устойчивость сфер и методов правового регулирования, критериев их различения объясняет нам жизнеспособность деления права на частное и публичное. Оно было отражено в последующих зарубежных правовых системах то в отчетливом виде, то в виде идей правового государства, то в виде идей общественного договора.

1.2 Становление и развитие частного и публичного права в России

В русском праве ввиду его специфики и заметного удельного веса обычаев и «общинного права» деление на публичное и частное право исторически не было выражено столь отчетливо, как в других государствах Исаев И. А. История государства и права России. М., 1993. С. 9−12, 32- 71, 94−109.

Дело в том, что сферы частного права как области, по общему правилу закрытой для произвольного вмешательства государства, в истории России почти не было. Еще в конце XVII — начале XVIII в., когда в западноевропейских государствах активно развивалось частнокапиталистическое хозяйство, русский царь был вправе по своему соизволению изъять любое имущество у любого подданного (как это, например, делал Петр I, требуя денег на ведение различных войн). Только во второй половине XVIII в. Екатерина II в виде особой привилегии разрешила дворянству иметь на праве частной собственности имущество, которое не могло стать объектом произвольного изъятия в пользу государства или каких-либо обременении «в казенном интересе». Для всех остальных сословий такое имущественное положение даже юридически стало возможным только после реформ Александра II, т. е. во второй половине 60-х гг. XIX в. и существовало лишь до 1918;1922 гг., всего около 50 лет. Это и был уникальный для отечественной истории, но весьма краткий период признания и существования частного права.

Известный русский юрист Н. М. Коркунов дал обстоятельную характеристику развития идей публичного и частного права применительно к российской истории. Воспроизведем ее в том виде, как она была выражена в многократно переиздававшихся «Лекциях по общей теории права» Коркунов Н. М. Лекции по общей теории права. СПб., 1898. С. 165−183. Коркунов пишет, что римляне сводили различие частного и публичного права к различию охраняемых интересов, различая именно интересы частные и общие. Но большинством юристов уже давно это деление было признано несостоятельным. Выставленное римлянами различие представляется неопределенным и не достигает цели: разграничить и определить различные области права. Так, прежде всего нельзя противополагать интересы общие и частные. С одной стороны, интересы только и существуют у отдельных людей, так как только люди суть действительные реальные элементы общежития. Общий интерес есть не что иное, как та или другая совокупность частных интересов. В этом смысле можно сказать, что все право установлено ради охраны интересов отдельных лиц, т. е. частных интересов. С другой стороны, правовая охрана дается только тем интересам отдельных лиц, которые имеют более или менее общее значение или потому, что они общи целой группе лиц, например охрана интересов врачей, или потому, что данный интерес есть интерес хотя одного отдельного лица, но занимающего в обществе такое положение, что его интерес получает общее значение, например интересы монарха. В таком смысле, наоборот, можно сказать, что всякое право охраняет общие интересы.

Неудовлетворительность римской классификации и главным образом ее неопределенность вызвали целый ряд попыток исправить ее, дать ей более определенную формулировку, причем исходят, как из основания, из различия понятий частного и общего, но облекают это различие в другую форму.

Неудача попыток исправления римской классификации права побудила некоторых русских юристов отказаться от выставленного римскими юристами основания различения частного и публичного права и поискать взамен его другое. Одни из них полагают, что основанием различия частного и публичного права должно быть признано различие экономических, имущественных интересов и интересов, не имеющих экономического значения. Другие ищут основания этого различия в том, будто частное право есть право распределения. Первого из этих воззрений держатся Мейер, Умов и в особенности Кавелин. Последнее было поддержано Цитовичем.

Попытки найти основание для различения частного и публичного права в различии содержания юридических отношений оказываются неудачными. Да и вообще различие интересов, составляющих содержание юридических отношений, следует признать непригодным для обоснования классификации правоотношений. Мы уже указывали, что юридический характер в людских отношениях имеют особенно их формы, а их содержание то же, что и бытовых отношений. Так как юридическая норма определяет не самые интересы, а только разграничение фактически существующих интересов, то и основное значение имеет для различия юридических отношений не то, какие в них интересы разграничиваются, а то, как они разграничиваются.

Невозможность найти в содержании юридических отношений основания для различения частного и публичного права подтверждается еще и тем, что история права представляет нам примеры того, как одни и тe же по своему содержанию отношения получили то частно-правовую, то публично-правовую форму. Так, например, в средние века многие права власти составляли лишь придаток частного права землевладения.

Далее Н. М. Коркунов дает свою трактовку различия частного и публичного права. Основание различия следует искать в различии не фактического, бытового основания этих отношений, а в различии их юридической формы. Но нельзя это различие сводить исключительно к различию положения субъекта прав или последствий нарушения тех и других прав. Различие их представляется более общим, проявляющимся и тогда, когда ни о каком нарушении нет и речи. С другой стороны, все права без исключения принадлежат человеку как участнику общения с другими людьми. Надо, следовательно, поискать объяснения частного и публичного права в различии общего характера юридической формы тех и других отношений.

Рядом с формой разделения объекта, различения «моего» и «твоего», существует еще другая форма — приспособление объекта к совместному осуществлению разграничиваемых интересов. Ведь существуют такие объекты, которые невозможно поделить между заинтересованными субъектами. Другие объекты хотя и могут быть распределяемы, но требуют сверх того и приспособления.

Итак, наряду с установлением различия «моего» и «твоего» необходимо должна существовать еще другая форма разграничения интересов, которая частью заменяет первую, частью восполняет ее. Эту вторую форму можно определить как приспособление объекта, представляемого первой формой, в противоположность его субъекту.

Таким образом, обе формы обеспечения юридической возможности равно необходимы и не могут заменять друг друга. Всегда и везде обе они должны существовать, как две необходимые формы действия права. Поэтому с большим удобством можно бы было принять их различие как основание классификации правовых явлений.

Все особенности частного и публичного права вполне объясняются различием поделения объекта и его приспособления.

Таким образом, различием поделения и приспособления объекта объясняются удовлетворительным образом все особенности частного и публичного права. Нетрудно доказать, что, основывая различие частного и публичного на различии поделения и приспособления, мы легко можем объяснить существование частных прав и у государства. Если государству предоставляется власть над данным объектом ради его приспособления к пользованию — это право публичное (таково право государства на дороги). Если же, напротив, данный объект предоставляется государству только для пользования самим правительством ради извлечения из него средств для приспособления других объектов — это право частное (таково право государства на государственное имущество, доходы с которого идут на удовлетворение тех или других задач государственного управления). Поэтому первая форма действия права имеет более индивидуальный, частный характер, вторая — более общественный.

Распределяя объекты в частное обладание, частное право предоставляет определение способов пользования ими для удовлетворения потребностей и для производства новых ценностей свободному усмотрению каждого данного субъекта. Напротив, публичное право, приспосабливая объект к совместному пользованию, не может не регулировать и потребление и производство. Поэтому, поскольку частное право касается экономических благ, оно регулирует не потребление и производство, а только распределение.

Известный юрист Г. Ф. Шершеневич дал обстоятельный анализ разных подходов к разделению права на частное и публичное. Высказывались взгляды об оправданности деления права на частное, публичное и международное по степени убывающей защищенности. Другие, признавая наличие государственного, международного и церковного права, из первого выводили частное и публичное. Право индивидуальное и право социальное, предопределенные природой человека, не учитывают «разрыв» социального права на собственно государственное (как в Риме, где вся общественная жизнь была в государстве) и общественное ввиду роста общественных организаций.

Л. Дюги возражал против резкого разграничения права на публичное и частное, а Остин вообще против такого деления. Дюрингейм не выделял критерий в различии санкций, Еллинек — в способах действия субъекта права, Петражицкий — в функциях указанных видов права и системах их правовой мотивации, Кавелин — в иной композиции актов и норм. Г. Ф. Шершеневич делает вывод: во всех подходах различение между публичным и частным правом проводится либо по содержанию регулируемых отношений — это материальный фактор, либо по порядку их защиты — это формальный момент. Рассматривая оба критерия, он делает акцент на их взаимопроникающих свойствах. Ибо в праве всегда выражаются общественные интересы, а государство является участником гражданско-правовых отношений Шершеневич Г. Ф. Общая теория права. М., 1912. С. 513−554.

Обратим внимание и на то, как в начале XX в. в России акцентировалось внимание на разных аспектах правового государства. С. А. Котляревский верно подчеркивает, что теорию правового государства стали развивать у нас в связи с переходом к конституционному строю. Мировоззрение славянофилов не признавало правовых гарантий и вместо них выдвигало религиозно-моральные — единение царя и народа, государственной власти и мнения земель. Государство возвышалось над правом, хотя право имеет, по его мнению, догосударственную историю в связи с союзами людей. Но государство как субъект права должно признавать и других субъектов права — за гражданами, их объединениями. Тогда сложится равновесие между властвованием и самосохранением подвластного, между личной свободой и сознанием зависимости от власти Котпляревский С. А. Власть и право. Проблема правового государства. М., 1915.

Трактовали власть не как единую властвующую в государстве волю, а как создаваемое ею сознание зависимости. Власть и подчинение рассматривались как вид психических переживаний, а внушаемость и общественное повиновение — как факторы общественности. В. Гессен, видя в начале XX в. крушение порядка и сближение права с силой, выступает за создание нового порядка, когда власть вернула бы себе утраченный ею нравственный авторитет. Ее нужно передать из рук бюрократии народному представительству.

Б.А. Кистяковский отмечал следующее. Только новая волна западничества вместе с марксизмом начала немного прояснять правовое сознание русской интеллигенции. Несмотря на школу марксизма, отношение ее к праву осталось прежним. Налицо отсутствие правового чувства и полное непонимание значения юридической правды. Плеханов выступил с проповедью относительности всех демократических принципов, равносильной отрицанию устойчивого правового порядка и самого конституционного государства. Каждый демократический принцип должен быть рассматриваем под углом зрения успеха революции как Божьего закона. Всякая организация и вообще всякая общественная жизнь основаны на компромиссе. Нашей интеллигенции чужды те правовые убеждения, которые дисциплинировали бы ее внутренне.

Мы воспринимаем право не как правовое убеждение, а как принудительное правило. Оно — в правовой реорганизации государства, т. е. в претворении государственной власти из власти силы во власть права Вехи. Интеллигенция в России. Сборник статей. 1909;1910 гг. М., 1991. С 120, 121, 128, 129.

Основоположники марксизма-ленинизма уделяли в своих теориях большое внимание праву. Маркс и Энгельс в ранних трудах делали акцент на общедемократических свойствах закона. Постепенно усиливается внимание к его политической трактовке и к выражению в законе интересов господствующего класса. Для придания буржуазией своим интересам всеобщей формы, пишет Маркс в «Немецкой идеологии», используется государство как форма организации для обеспечения ее собственности и интересов. В государстве гражданское общество находит свое сосредоточение, и все общие установления опосредствуются государством, получают политическую форму. Воля господствующих индивидов приобретает всеобщее выражение в виде государственной воли, в виде закона. Воля индивида «связана» всеобщей волей, выраженной в законе Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 3. С. 62−63, 322−328.

Верно подмечено в данной связи «раздвоение человека на публичного и частного человека». В работе «К критике гегелевской философии права» Маркс не принимает гегелевское объяснение частного права как права абстрактной личности, ибо речь идет о праве субъектов государства. Гражданское общество является определяющим по отношению к государству. «Раздельность гражданского общества и политического государства выступает необходимо как отделение политического, гражданина, гражданина государства, от гражданского общества, от своей собственной, подлинной, эмпирической действительности».

Отсюда понятны разные грани правового регулирования и неодинаковые меры «допустимого», «разрешенного» и «запретного». В реальности эти меры смещаются и нарушаются, поскольку очевидна «инвариантность человеческого поведения». Но столь же бесспорна и раздвоенность мира человека — публичного (общественного) и частного, личного, к чему право не безразлично.

Как видно, проводится мысль о различении сфер влияния права и об отношении к нему всего общества, класса и отдельных индивидов. А отношение, естественно, складывается неодинаковое, поскольку очерченная правом «мера свободы» вызывает резкую реакцию людей.

Регулятивная функция права помимо объективной обусловленности зависит от степени выражения интересов как осознания объективных потребностей. «Интерес — вот что сцепляет друг с другом членов гражданского общества». Но разные человеческие интересы не получают адекватного отражения в праве, поскольку конкурируют всеобщие, классовые, групповые и индивидуальные интересы. Общий знаменатель выводится по известной формуле «право есть воля господствующего класса, возведенная в закон». Усредненность интересов достигается через призму классовых интересов.

Установленная в России революционная диктатура пролетариата есть власть, завоеванная и поддерживаемая насилием пролетариата над буржуазией. По В. И. Ленину, это власть, не связанная никакими законами. П. И. Стучка, нарком юстиции РСФСР, пояснял при этом, что понятия диктатуры и законности не являются внутренне противоречивыми и диктатура пролетариата ограничена лишь законами «посторонней власти». Одни исследователи соглашались с такой интерпретацией, другие признавали, что диктатура может себя и не связывать любыми законами. История подтвердила горькую истинность этих положений.

1.3 Критерии разграничения и взаимодействия частного и публичного права

Нормальный правопорядок должен основываться на существовании и различии частноправового и публично-правового регулирования. Частное право (jus privatum) со времен Древнего Рима как раз и отражает частноправовую сферу с присущими ей началами юридического равенства и самостоятельности участников, неприкосновенности их частной собственности, свободы договора, независимой судебной защиты нарушенных прав и интересов Комментарий к гражданскому кодексу Российской Федерации. Части первой (постатейный) / Под ред. О. Н. Садикова. М., 1998. с. 51.

Конечно, развитие человеческой цивилизации с той поры привело к неизмеримому усложнению социальных процессов, появлению принципиально новых общественных феноменов, вызванных к жизни последствиями технических и социальных, а затем научной и информационной революций. Все это видоизменило, но не отменило полностью основы правовой системы, покоящейся на различии частного и публичного права. Подобно тому, как геометрия Н. И. Лобачевского не отменила принципиальных начал евклидовой геометрии, а постулаты Эйнштейна не привели к краху ньютоновой физики, современный высокоразвитый имущественный оборот не отменяет традиционных юридических конструкций и подходов, а лишь при необходимости видоизменяет их, приспосабливая к соответствующим потребностям.

Сохраняется и общее деление права на частное и публичное. Их различие покоится на принципиальном различии частных и публичных интересов, легших в основу их первоначальной дифференциации, проведенной еще в Юстиниановых Дигестах. По словам виднейшего древнеримского юриста Ульпиана, публичное право относится к положению римского государства, частное относится к пользе отдельных лиц.

Соотношение и разграничение частного и публичного права всегда представлялось непростой проблемой. Дело в том, что в сфере частного права законодатель нередко вынужден использовать общеобязательные, императивные правила, в том числе запреты, ограничивая самостоятельность и инициативу участников регулируемых отношений. Например, в гражданском законодательстве устанавливается обязанность государственной регистрации всех юридических лиц или сделок с недвижимостью, отсутствие которой влечет и отсутствие соответствующего юридического результата (возникновения юридического лица или появления, прекращения или изменения прав на недвижимость). С другой стороны, в сфере публичного права иногда может применяться судебный порядок защиты, в частности, некоторых интересов граждан, что свойственно частноправовому регулированию.

Однако наличие таких правил не устраняет необходимости установления четкого различения частного и публичного права, ибо отношения, включаемые в ту или другую сферу, приобретают различный правовой режим. Попытки выявить критерии разграничения этих сфер предпринимались как отечественными, так и зарубежными учеными-юристами на протяжении не одного века. Критерий интереса (как исторически первый, выработанный юридической наукой) в принципе был объектом критики, в том числе обоснованной. Однако критика критерия интереса относилась, как правило, к такой его трактовке, согласно которой «публичное право служит общему благу, гражданское — частным интересам» Муромцев С. А. Определение и основное разделение права // Избранные труды по римскому и гражданскому праву. М., 2004. С. 685. При такой трактовке критерий интереса действительно уязвим, ибо право в целом и все его элементы призваны служить достижению баланса частных и публичных интересов, что отмечается и теоретиками права Бержель Ж.-Л. Общая теория права. М., 2000. С. 66−77, и правоприменительными органами, включая Европейский Суд по правам человека. Между тем отмеченная уязвимость критерия интереса исчезает, если интерес рассматривать в качестве критерия разграничения не подсистем права, а регулируемых им областей общественных отношений. В конце концов стало очевидным, что это различие заключается в характере и способах воздействия права на регулируемые отношения, обусловленного самой природой последних. Ясно, например, что отношения в области государственного управления не могут строиться на принципах свободы и самостоятельности участников, ибо по самому своему характеру требуют централизованного воздействия и иерархической подчиненности участников. Но ясно и то, что многие отношения, складывающиеся в экономике, и прежде всего отношения товарообмена (т.е. рынка), напротив, нуждаются в предоставлении их участникам максимальной (хотя, разумеется, и не безграничной) свободы, стимулирующей их инициативу и предприимчивость Гражданское право. Том I / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2003. С. 57.

Следует подчеркнуть, что и по существу необходимое в ряде случаев взаимовлияние и взаимодействие частного и публичного права не ведет к смешению этих двух принципиально различных подходов. Так, гражданское процессуальное право, относящееся к публично-правовой сфере, под воздействием частноправовых начал резко усиливает состязательный характер процесса в спорах между предпринимателями, широко допуская здесь также применение третейской (негосударственной) формы разбирательства. Однако в целом процессуальный порядок, безусловно, сохраняет присущий ему публично-правовой характер. Частное и публичное право во всех развитых правопорядках продолжают существовать как две самостоятельные, независимые ветви правового регулирования, как два различных типа правового воздействия на общественные отношения.

Глава II. Частное и публичное право в системе Российской Федерации

2.1 Проблемы соотношения международного публичного и частного права

Глобализация и интеграция в правовой и экономической областях деятельности современных государств являются главными тенденциями в современном мире и приводят к формированию иного взгляда на роль международно-правовых норм в функционировании национальных правовых систем, к пересмотру содержания принципа государственного суверенитета, его объема. Самым важным элементом этого процесса для каждого отдельного государства является решение вопроса о соотношении норм международного права и внутреннего (национального) права.

С другой стороны, в мире существует масса проблем, связанных с вопросами соблюдения прав и свобод человека. Принципы построения взаимоотношений человека и государства в различных государствах отличаются — вплоть до диаметрально противоположных. В связи с этим возрастает значение общечеловеческих ценностей, лежащих в основе общего международного права — комплекса общепризнанных принципов и норм международного права. Современное международное публичное право содержит в своих источниках основные общечеловеческие ценности и способно достаточно эффективно влиять на развитие внутригосударственного права в тех или иных формах.

2.2 Международное публичное и частное право в правовой системе России

На мой взгляд, эффективно урегулировать вопрос соотношения норм права — элементов различных нормативных систем на государственном уровне способно конституционное право. Именно оно выражает общезначимые публичные интересы, будь то обеспечение безопасности и обороны или экономические интересы государства, его целостность, закрепляет главные публичные институты, основы правовой системы, вводит спектр методов правового регулирования. Конституционное право является базовой отраслью нормативно-целостной ориентации, состоящей из идей, принципов и норм Тихомиров Ю. А. Развитие теории конституционного права // Государство и право. 1998. N 7. С. 6.

До принятия Конституции РФ в 1993 году как в теории, так и в практике вопрос о соотношении норм международного права, общепризнанных принципов и норм международного права в частности и внутреннего права в целом решался в пользу последнего. «Национальная правовая система, — отмечал A.M. Васильев, — так же суверенна, как и государство, поэтому на территории страны без санкции (в той или иной форме) национальной государственной власти не могут действовать нормы, созданные помимо ее правотворческих органов» Васильев А.M. О системах советского и международного права // Советское государство и право. 1985. N 1. С. 69. На протяжении значительного периода времени отечественная общая теория права не уделяла должного внимания международной правовой системе, целиком сосредотачиваясь на вопросах национальной (внутригосударственной) правовой системы. Достаточно обратиться к определениям правовой системы, даваемым советскими, а затем российскими учеными Тихомиров Ю. А. Правовая система развитого социализма // Советское государство и право. 1979. N 7. С.ЗЗ. Существование международного права не принималось в расчет, либо оно трактовалось как отрасль национального права наряду с другими отраслями (например, гражданским, уголовным правом), теоретические разработки проводились без учета особенностей международного права и его норм Марочкин С. Ю. Действие норм международного права в правовой системе Российской Федерации. Тюмень: изд-во Тюменского государственного университета, 1998. С. 10−11.

Приоритет международных норм определяется общими принципами правового государства. Это мнение подтверждается и Постановлением Конституционного Суда РФ от 31 июля 1995 г., в котором говорится: «В соответствии с принципами правового государства, закрепленными в Конституции РФ, органы власти в своей деятельности связаны как внутренним, так и международным правом. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры должны добросовестно соблюдаться, в том числе путем их учета внутренним законодательством» СЗ РФ. 1995. N 33. Ст. 3424.

Проблема соотношения норм общего международного права, общепризнанных принципов и норм международного права в частности и национального законодательства, носит многоплановый характер. В теории права имеют место многочисленные споры о научной терминологии, о справедливости постановки вопроса вообще, ведь нормы международного публичного права и нормы национального законодательства суверенного государства являются элементами различных правовых систем, с присущими им не тождественными объектами, субъектами, целями, правовой сущностью и пр. В значительной степени такое несоответствие взглядов вызвано известной неопределенностью в существующей терминологии.

Так, лаконичность конституционной формулировки не может не вызвать ряд вопросов в связи с практическим применением ее положений. Не ясно, что собой представляют общепризнанные принципы и нормы международного права, что является их источниками.

Тем не менее, в конституционном праве и судебной практике различных государств и Российской Федерации в том числе, под «общепризнанными принципами и нормами международного права» понимаются принципы и нормы общего международного права, то есть нормы, признанные большинством государств, включая то, в котором они подлежат применению. Несмотря на их численное меньшинство, состоящее из них общее международное право является фундаментом всей системы современного международного права с его отраслями, подотраслями и институтами. Термин «общепризнанные принципы и нормы международного права», употребленный в Конституции России — это укоренившийся международно-правовой термин, который получил широкое распространение как в международных нормативных актах, так и во внутригосударственных актах.

Будучи влитыми в национальные правовые системы, общепризнанные принципы и нормы международного права становятся специфическим регулятором внутригосударственных отношений. Объявляя общепризнанные принципы и нормы международного права составной частью российской правовой системы, Конституция не проводит различия между принципами и нормами международного права. Общепризнанные принципы и нормы международного права могут иметь обычно-правовую форму, форму международного договора (иного международного нормативного акта) или смешанную форму.

Однако, являясь международно-правовыми нормами, общепризнанные нормы и принципы международного права занимают обособленное положение в нормативном массиве правовой системы России, функционируя при этом наряду с российским правом. Толковаться и применяться они должны в соответствии с целями и принципами международного права и конкретного международного договора, с установленными в нем временными, пространственными и субъективными пределами действия, в контексте значения используемых в нем терминов.

Общепризнанные нормы международного права устанавливают общеприемлемые правила и не порождают каких-либо критических коллизий в национальных правовых системах.

Конституционное право России, являясь ядром национальной правовой системы, тесно взаимодействует с международным общим публичным правом. С одной стороны, Конституция РФ включает в себя общеправовые принципы, присущие значительному числу правовых систем суверенных государств и воспринятых общепризнанными принципами и нормами международного права, с другой стороны, в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры являются составной частью российской правовой системы, то есть, таким образом, становятся нормами прямого действия на всей территории Российской Федерации.

Общепризнанные принципы и нормы международного права, а также ратифицированные международные договоры занимают прочные позиции среди федеральных источников конституционного права, уступая в юридической силе лишь положениям Конституции России, федеральных конституционных законов о поправках к Конституции РФ и иным федеральным конституционным законам. А согласно ч. 2 ст. 17, в области защиты прав человека и гражданина занимают приоритетное положение наряду с конституционными нормами.

Правило ч. 4 ст. 15 Конституции РФ о приоритете международных договоров над нормами национального законодательства обязательно для правотворческих и правоприменительных органов как Российской Федерации, так и субъектов РФ.

Поэтому важным фактором укрепления российской государственности должно стать проникновение в сознание законодателя и должностных лиц всех уровней идеи о важности норм общего международного права и необходимости имплементации его общих принципов и норм в национальном законодательстве.

Из анализа научной литературы и судебной практики можно сделать вывод о том, что существует определенная сложность применения общепризнанных принципов и норм международного права, связанная с тем, что они не зафиксированы в каком-либо едином международно-правовом акте, а «распылены» во всем массиве обычаев и договоров общего международного права.

Даже основные принципы международного права не кодифицированы, отчего их число и формулировки в различных международных актах не идентичны. Поэтому общее международное право, а также внутреннее право многих государств находят выход из затруднительных ситуаций в толковании международно-правовых норм судом.

Таким образом, по моему мнению, является целесообразным наделение Конституционного Суда РФ полномочиями по установлению содержания и источников закрепления общепризнанных принципов и норм международного права. К числу таковых, например, можно отнести следующие принципы и нормы:

— недопустимость произвола при толковании закона правоприменителем;

— определенность, ясность, недвусмысленность правовой нормы;

— принцип поддержки доверия гражданина к закону и действиям государства;

— принцип правового государства;

— принцип равенства граждан перед законом;

— принцип разделения властей;

— принцип соразмерности ограничения прав и свобод конституционно значимым целям;

— принцип справедливости и соразмерности мер юридической ответственности;

— баланс интересов при установлении форм ее применения (юридической ответственности);

— принцип уважения достоинства личности как равноправного субъекта во взаимоотношениях с государством;

— принцип недопустимости придания обратной силы закону, ограничивающему права граждан, вводящему или ограничивающему налоги, влияющие на уголовную наказуемость деяния;

— принцип запрета сверхформализма;

— принцип презумпции невиновности Малеев Ю. Н. Неизвестные, но общепризнанные // Международное право. 2005. N 1. С. 5−20.

Помимо этого, значительным упущением авторов действующей Конституции РФ является существующий пробел, касающийся определения общих целей и принципов внешней политики государства. Основные принципы международного права конституционно были закреплены в качестве принципов внешней политики СССР и РСФСР. В Конституции РФ 1993 г., к сожалению, положения о целях и принципах внешней политики отсутствуют.

Конституция России в ряде случаев напрямую предписывает руководствоваться общепризнанными принципами и нормами международного права. Таковыми являются положения ч. 4 ст. 15, ч. 1 ст. 17, ч. 1 ст. 55, ч. 1 ст. 63, ч. 2 ст. 67, ст. 69. Вместе с тем Конституция умалчивает о других случаях, когда было бы уместно вспомнить о нормах международного права. Так, к совместному ведению Федерации и ее субъектов отнесено выполнение только международных договоров, а не норм международного права вообще (п. «о» ст. 72). Недостаточное внимание уделяется международному праву в нормотворческой деятельности разных уровней. В особенности важным является вопрос по поводу правомочности субъектов Российской Федерации в решении вопросов о правах и свободах человека на местном уровне. Важным аспектом такого рода отношений также является соблюдение основополагающих принципов и правил, заключенных в международных нормах. Например, в Венской декларации и Программе действий, принятых 25 июня 1993 года Всемирной конференцией по правам человека, говорится, что региональные механизмы играют основополагающую роль в защите прав людей, они должны содействовать укреплению универсальных (международных) стандартов в области прав человека. Там же отмечается, что каждое государство имеет право избирать такие структуры, которые в наибольшей мере соответствуют его конкретным потребностям на национальном уровне.

Помимо этого, в Конституции РФ не определен и механизм контроля за соответствием национального права международным обязательствам страны. Конституционный Суд РФ решает дела лишь о соответствии Конституции «не вступивших в силу международных договоров Российской Федерации» (п. 2 «г» ст. 125). При этом статья 15 располагается в первой главе Конституции и, следовательно, входит в ряд основ конституционного строя России.

Конституция как основа правовой системы государства обладает высшей юридической силой в отношении всех остальных норм. Международное право учитывает особый статус конституции, определяющей и закрепляющей законодательно социально-политическое устройство страны, ее правовой системы. Утверждая суверенное право каждого государства свободно выбирать и развивать свою правовую систему, оно требует уважения к установленному конституцией правопорядку.

Вместе с тем свобода государства в определении характера своей правовой системы не является неограниченной. Принцип суверенного равенства государств, закрепляя их право на свободный выбор политико-правовой системы, в то же время взаимосвязан с другим основополагающим принципом: «каждое государство обязано выполнять полностью добросовестно свои международные обязательства». Добросовестное выполнение обязательств по международному праву предусматривает, что при осуществлении своих суверенных прав, включая право устанавливать законы и административные правила, государства «будут сообразовываться со своими юридическими обязательствами по международному праву» Лукашук И. И. Конституции государств и международное право. M.: Спарк, 1998. С. 11.

Конституция РФ 1993 г. затрагивает многие вопросы международного права. Это и права человека, вопросы территории и границ, ратификация международных договоров, дипломатические отношения и многое другое. Одним из важных нововведений является принципиальное решение в ней вопроса о соотношении международного и внутригосударственного права, признании приоритета международных договоров Российской Федерации над ее внутренними законами.

В п. 4 ст. 15 Конституции РФ сформулированы две связанные между собой конституционные нормы: о включении общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров России в правовую систему Российской Федерации и о приоритете применения правил международных договоров РФ перед российскими законами. Федеральный закон «О международных договорах Российской Федерации» от 15 июля 1995 г. законодательно закрепил в преамбуле положение о том, что Российская Федерация выступает за неукоснительное соблюдение обычных и договорных норм. Тем самым открывается возможность прямого действия и применения норм международного права органами власти, включая суды. Заинтересованные физические и юридические лица могут ссылаться прямо на нормы международного права при разрешении споров между собой и с государственными органами, предприятиями, учреждениями и организациями Степанов И. М., Лазарев Б. М. Указ. соч., С. 116.

Конституция закрепила свою высшую юридическую силу и, соответственно, установила, что «законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции РФ» (ч. 1 ст. 15). И хотя нормы международного права не упомянуты, положение о высшей юридической силе Конституции распространяются на все нормы правовой системы страны.

Это положение широко признано как в отечественной, так и в международно-правовой литературе. Так, В. А. Карташкин пишет, что Конституция России, «признавая приоритет международного права над внутригосударственным законодательством, не распространяет это верховенство на Основной Закон страны» Карташкин В. А. Права человека в международном и внутригосударственном праве. M.: Институт государства и права РАН, 1995. С. 17. К этой же мысли присоединяется и О. Е. Кутафин Кутафин О. Е. Источники конституционного права РФ. M.: Юристъ, 2002. С. 50−67. Будучи включенными Конституцией в правовую систему страны, нормы международного права обретают способность регулировать внутригосударственные отношения, в том числе и конституционные. А И. И. Лукашук вообще рассматривает возможность изменения Конституции на базе договора Лукашук И. И. Указ. соч. С. 68.