Правовой статус и проблемы режима Каспийского моря

Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования Российский университет дружбы народов Юридический институт РЕФЕРАТ на тему:

" Правовой статус и проблемы режима Каспийского моря"

МОСКВА

Содержание Введение

1. Каспийское море — уникальный водоем

2. Новый набор принципов установления международно-правового статуса Каспийского моря

3. Каспий — море или озеро

4. Вопрос и режим «кондоминиума»

Заключение

Выводы Список литературы Глоссарий Введение Конкурирующие политические и экономические интересы Каспийских прибрежных государств после роспуска Советского Союза привели к длительному, бесплодному спору об определении правового статуса и режиме Каспийского моря.

Различные юридические интерпретации существующих советско-иранских соглашений привели к трудностям по правилам общественного международного права, применимого в случае c Каспийским морем.

Если бы Каспий являлся «морем» в юридических терминах, была бы применима Конвенция ООН о Морском праве 1982 г. С другой стороны, если Каспий является «озером» в юридических терминах, то применилось бы обычное международное право относительно границы озер. (If the Caspian is a `sea' in legal terms, the United Nations Convention on the Law of the Sea of 1982 would be applicable. If, on the other hand, the Caspian is a `lake' in legal terms, then customary international law concerning border lakes would apply.)

Другим юридическим решением, которое рассматривают состояния ведения переговоров, было решение «кондоминиума» — то есть общее использование Каспийского моря всеми прибрежными государствами.

В юридических терминах, Каспийское море интерпретируется как озеро, а не море. Его заключительный правовой статус должен быть определен единогласным соглашением всех прибрежных государств.

В течение десятилетий многие двусторонние и многосторонние переговоры велись между прикаспийскими государствами в попытках построить жизнеспособные новые правовые рамки для этого водоема. Прибрежные государства, у которых ранее были довольно расходящиеся представления о том, каким юридическим статусом и как лучше всего использовать его ресурсы, теперь кажутся более готовыми приложить усилия, чтобы сотрудничать успешно в различных областях. Этот документ будет считать трудности врожденными и способстсовать установления правового статуса Каспийского моря. Это также подчеркнет потребность в согласии среди большего числа прибрежных государств в постсоветском мире.

Для надлежащего понимания этого документа, важно осознать различия между «правовым статусом» и «правовым режимом». В то время как правовой статус диктует, какое государство, область принадлежит (например, территориальное море), или какие области не подчинены суверенитету никакого государства (например, экстерриториальные воды), понятие правового режима включает полноту государственных прав и обязательств относительно использования этой морской области. Недавно подписанная Рамочная конвенция для Защиты Морской среды Каспийского моря, например, классифицирована как проблема режима. Эта работа не рассматривает проблемы, касающиеся правового режима Каспийского моря, но концентрируется на обсуждении относительно статуса этого водного бассейна.

каспийский море кондоминиум конвенция

1. Каспийское море — уникальный водоем Каспийское море — самая большая акватория соленой воды в мире и составляет особенно хрупкую экосистему. Она содержит большие ресурсы рыболовства, включая 90% запаса в мире осетра, а также обширные нефтяные и газовые залежи в подпочве. Это пересечено важными маршрутами транспортировки, соединяющими Европу и Среднюю Азию. В течение большей части двадцатого века это была исключительная область Ирана и СССР с последним обладающим военно-морским господством. С крахом Советского Союза геополитическая ситуация в регионе значительно изменилась. Вместо двух есть теперь пять прибрежных государств — Россия, Иран, Азербайджан, Казахстан и Туркмения. (With the collapse of the Soviet Union the geopolitical situation in the region changed significantly. Instead of two there are now five riparian states — Russia, Iran, Azerbaijan, Kazakhstan and Turkmenistan — each filing differing legal claims.)

Каспийское море уникально во многих отношениях — экологический, экономический и геополитический спор о его правовом режиме поднимает многочисленные проблемы, которые затрагивают крупнейшие области международного права (международное договорное право, закон моря, природоохранное законодательство, заявляют последовательность, и т. д.). Сложность этой проблемы, которая имеет и политическую и экономическую важность, составляет огромную проблему.

Вопрос правового статуса, текущий правовой статус и режим Каспийского моря базируется и на советско-иранских договорах, заключенных в первой части двадцатого века и на более ранней государственной практике и соглашении. Первым таким соглашением, на установлении границ и уступке определенных территорий, Рештский Договор (1729) заключенный между Российской империей и Персией, которые предусмотрели свободу торговли и навигации, Гюлистанское Соглашение (1813) и Туркменчайский Договор (1828), которые предоставили России исключительное право иметь военно-морской флот в Каспийском море. В 1917 г. советское правительство, составило новое соглашение с Персией, в которой объявила, что были аннулированы все предыдущие международные соглашения между ними. Соглашение относительно Дружбы между Российской Социалистической Федеративной Советской Республикой (Russian Socialist Federal Soviet Republic) (РСФСР) и Персией (26 февраля 1921) стало основанием для двусторонних отношений между двумя государствами; однако, за исключением восстановления равных прав Персии на навигацию это определенно не решало проблему правового режима Каспийского моря. Природные ресурсы были упомянуты только в связи с возобновлением соглашений о рыболовстве.

В 30-е годы XX столетия, увеличивая навигацию и ловлю рыбы в Каспийском море привел к двусторонним переговорам, чтобы развить существующие правовые рамки. По навигационным проблемам Соглашение 1935 года относительно Учреждения, Торговли и Навигации между Ираном и СССР было заменено в 1940 г. Соглашением относительно Торговли и Навигации, Оба соглашения зарезервировали навигацию (военную и коммерческую), а также права на рыбную ловлю в Каспийском море для советских и иранских судов и других судов, ходящих под их флагами. Поэтому они исключили третьи государства из Каспийского моря и ограничили права на мирный проход судов этих других государств, а третьим странам даже не позволили быть членами команды или персоналом портов. Оба, соглашения 1935 и 1940 годов предусмотрели свободу действий обоим государствам по всему Каспийскому морю, в 10-мильной зоне вдоль их соответствующих побережий.

Другие действия, такие как морское научное исследование, разведка нефти и газа, и в области бурения, смежных с побережьем, упомянуты в соглашении 1940 года, но очень неясным способом. Иран согласился предоставить Коммерческому Агентству и экономическим организациям СССР на его территории «право настроить бензиновые насосы в Иране и построить нефтяные склады хранения и другие здания, необходимые для контакта с нефтью и ее продуктами» (`the right to set up petrol pumps in Iran and to construct petroleum storage depots and other buildings necessary for dealing in petroleum and its products'), в соответствии с существующими законами и инструкциями в Иране.

Однако, прибрежные государства никогда не решали вопрос о границе в Каспийском море. Обмен нотами, приложеннми к соглашению 1940 года, включает только одно ясное выражение, относящееся к международному инструменту кондоминиума, что Каспийское море «расценено обеими договаривающимися сторонами как советское и иранское Море» (`regarded by both contracting parties as a Soviet and Iranian Sea').

В 1991 г., после распада СССР, три недавно сформировавшихся прикаспийских государств — Азербайджан, Казахстан и Туркмения — бросили вызов юридической законности Каспийских соглашений, который оставался неоспоримым по закону, или международным сообществом в течение нескольких десятилетий. Отказ от существующего, хотя все еще неполного правового режима Каспийского моря был связан с вопросом юридической последовательности новых независимых государств в соответствии с Венским Соглашением по Последовательности государств в отношении Соглашений (1978 г.). В случаях разделения частей государства, любое соглашение остается в силе, если государства не соглашаются иначе. Таким образом, в случае Каспийского моря, правах и обязательствах государства предшественника — т. е. прежний Советский Союз — и его преемники, являющиеся результатом международных юридических действий, одинаково привязывают обоих. Это было также подтверждено Декларацией, Алматы (1991 г.), в чем недавно независимые государства согласились, чтобы выполнить обязательства, происходящие из соглашений, заключенных бывшим Советским Союзом.

2. Новый набор принципов установления международно-правового статуса Каспийского моря Следовательно, на основе советско-иранских соглашений и регионального обычного права, текущие правовые принципы, управляющие Каспийским морем больше, не кажутся достаточными, чтобы иметь дело с новым комплексом политических, экономических и проблем охраны окружающей среды. Существующие соглашения имеют слишком много упущений или частично устаревшие, и это породило бы потребность в новом наборе условий относительно правового статуса Каспийского моря. До сих пор, однако, переговоры между заинтересованными государствами не достигли соглашения по новому международному правовому статусу для Каспийского моря, таким образом, открыв путь к одностороннему действию. Здесь есть много важных вопросов. Каков должен быть правовой статус Каспийского моря с точки зрения международного права? Как далеко суверенитет прибрежных государств простирается? Какие государства названы, и до какой степени, чтобы использовать Море и его природные ресурсы? Нахождение правильных решений будет очень трудным, но не невозможным. Как отмечалось ранее, регулирование будущего статуса Каспия должно осуществлять исключительно в пределах компетентности прибрежных государств. Однако учитывая большое число часто противоречащих судебных решений на его статусе, кажется, что, вместо того, чтобы искать новое будущее регулирование, это была бы более рациональная попытка оценить совместимость каждого выбора с текущей международной доктриной общественного права. Поскольку не было никакой согласованной государственной практики или четких соглашений о статусе Каспия, никто не должен требовать правильного и определенного «рецепта» по этой проблеме.

3. Каспий — море или озеро Правила общественного международного права, которые применимы к правовому статусу Каспия, зависят, прежде всего, от юридического характера этой массы воды. То, как Каспийское море отрегулировано, будет поэтому зависеть от его юридической классификации и сопровождающего свода законов. Если Каспийское море — «море» в юридических терминах, Конвенция ООН о Морском праве (UNCLOS) 1982 была бы применима. Если с другой стороны Каспийское море — «озеро» в юридических терминах, то обычное международное право относительно озер границы применилось бы. К сожалению, Каспийское, кажется, не попадает ни в одну категорию. Поэтому необходимо учесть свою историческую, геофизическую и юридическую особенность в решении, является ли это международным озером или вложенным морем. Если бы Каспийское море было классифицировано как «море», согласно условиям Конвенции ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS), то следующий режим был бы применен. У каждого прибрежного государства было бы «территориальное море» с широтой не больше двенадцати миль, исключительная экономическая зона не больше 200 миль и континентальный шельф. Мысль, однако, о том, что максимальная ширина Каспийского моря не превышает 200 миль, согласно Статье 15 Конвенции ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS), территориальное море государств с противоположными или смежными побережьями не должно продлеваться «вне срединной линии, каждый пункт которой равноудален от самых близких пунктов на основаниях, от которых измерена широта территориальных морей каждого из этих двух государств» (`beyond the median line every point of which is equidistant from the nearest points on the baselines from which the breadth of the territorial seas of each of the [two] States is measured'). Если бы, рассматривая связи канала между Каспийским морем и Черным морем и Каспийским морем и Балтийским морем, Каспийское море было признано морем, то три новых независимых государства, не имеющими выхода к морю государствами, могли требовать права на доступ к экстерриториальным водам в соответствии со Статьями 69 и 124−132 Конвенции ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS). Однако, даже если Каспийские должны были быть признать морем, которое является географически им географически, Конвенция ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS) не могла использоваться, чтобы определить права и обязанности прибрежных государств. Сначала, изо всех Каспийских прибрежных государств, только Россия ратифицировала Соглашение, и Часть IX Конвенции ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS) относительно вложенных или полувложенных морей не была расценена как обычный международный закон, Во-вторых, предложение включать «маленькое тело внутренней воды», связанной с открытым морем одним или более узкими выходами, который был, как Каспийское могло быть замечено, даже не было обсуждено относительно Части IX Конвенция ООН о Морском праве 1982 (UNCLOS). Советский Союз, а также Иран принял эту международную интерпретацию вложенного и полувложенного моря. Наконец, даже если бы Часть IX Конвенции ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS) могла бы быть расценена как обычное международное право, трудности остались бы в применении его к случаю Каспийского моря. В его комментарии относительно Статьи 26 Соглашения проекта 1956 года по Закону Моря, Вторая часть (Экстерриториальные воды), Комиссия Международного права заявила что: некоторые большие отрезки воды, полностью окруженной суходолом, известны как «озера», другие как «моря». Последние составляют внутренние моря, к которым режим экстерриториальных вод не применим. Куда такие отрезки воды общаются с экстерриториальными водами проливом или узким морским заливом, их рассматривают как «внутренние моря», если побережья, включая те из доступа предоставляющего водного пути к экстерриториальным водам, принадлежат единственному государству. Если это не так, их рассматривают как экстерриториальные воды. Эти правила могут, однако, быть изменены по историческим причинам или по международному соглашению, Хотя Каспийское море связано с Черным морем через судоходный канал, система рек Волга-Дона не морское дело, и транзит зависит исключительно от разрешения затронутых государств, которое признано в соответствии с обычным международным законом.

Ввиду вышеизложенного, Каспийское море, вероятно, придется рассматривать как трансграничное озеро, не как море международное озеро — озеро, которое окружено территорией различных государств. Использование вод границы (международные) озера отрегулированы международными соглашениями о пограничных государствах, которые определяют линии государственных границ, право на навигацию и условия использования вод в ненавигационных целях. Согласно другому мнению вышеупомянутые критерии полностью применимы в отношении Каспийского моря, и поэтому Каспийское море должно быть признано на соглашении/правовой основе границей (международное) озеро.

Основное, но не исключительное, аргумент в пользу признания Каспийского моря как международное озеро могло бы быть историческими признаками на своем определении границ. Основанием для такого определения границ могла бы быть Статья 3 Соглашения 1921 года, предусмотрев учреждение специальных комиссий для заключительного разрешения проблемы использования вод границы и для разрешения всей спорной границы и территориальных вопросов. Однако только одна смешанная комиссия, созданная в 1954 и известная как Комиссия Сияха Лаврентьева, была успешна. Это привело к советско-иранскому соглашению от 14 мая 1957 о режиме границы и механизмах для согласования конфликтов границы и инцидентов между этими двумя странами.

Во-вторых, СССР уже начал эксплуатацию нефтяных и газовых ресурсов Каспия 1950s. С девятнадцатого века, которым сухопутная граница управляла вдоль южной части Каспия, от Гасанкули до Астары. Только в 1940, в соответствии с советско-иранским Соглашением относительно Торговли и Навигации, которая определила 10 миль рыболовной зона вдоль Каспийского моря, эта прибрежная граница вдоль южной части была аннулированна.

В отсутствие международной конвенции относительно международных озер, кроме тех, которые являются частью международного права, кажется, основной источник для того, чтобы установить правовой режим Каспийского моря. Государственная практика поддерживает это представление, что международные границы, делящие воды, обычно известны.

Практика разграничивания озер между прибрежными государствами показывает, что озера разделены так, чтобы у каждого прибрежного государства был исключительный суверенитет по биологическим и природным ресурсам, водной поверхности в ее национальном секторе. Самые популярные принципы для определения границ международных озер: прибрежная линия и срединная линия (медиана) обычно применяется, чтобы ограничить реки, и относительно редко применяется к международным озерам. Прибрежный принцип линии был главным образом применен в период колонизации тропических стран и позже часто заменялся средней линией. Неизменно в международной практике, принцип географической срединной линии и наиболее часто применялась приблизительная (формальная) срединная линия. Однако для Великих озер в Северной Америке, были установлены различные виды границ .

Кроме того, в международном праве есть случаи разграничивания озера, определяемых астрономией, прямых линии и, в некоторых случаях, срединные границы или исторические границы, измененная граница была применена впервые в русско-казахском соглашении от 6 июля 1998 г.

Таким образом, есть много различных способов разделить международные озера. Это подтверждено одним юридическим мнением: «Определение границ озер иногда упоминало среднюю линию середины воды, иногда к тальвегу, и иногда следовало за берегами озера или не подразумевало быть основанным на любом методе». Это — то, почему трудно предсказать, какое из известных понятий определения границ прибрежных государств относились бы к Каспийскому морю.

Относительно особенностей Каспия можно было сказать, что это — уникальное озеро, т. е. озеро со специальным международным правовым статусом и режимом, который можно было назвать озером без доступа к другому водохранилищу (море или океан). Однако данный его определенный юридический статус в предыдущей советской доктрине, не кажется возможным подчинить Каспийское полностью принципам, установленным для международных озер. Идея того, что это было закрытым русско-иранским морем в юридических терминах была уже выдвинута в примечании России от 26 июня 1919 г. к персидскому правительству, подтверждающему, что после отказа в английским суднам Каспийское море будет объявлено открытым для навигации суднами, приплывающими под персидским флагом, первые официальные примечания, обмененные между СССР и Ираном в гавани Пехлеви в 1927 г. ясно, выразили подобное представление, то же самое заявление было также включено в соглашения 1935 и 1940, где договаривающиеся государства согласились рассматривать суда друг друга справедливым способом в Каспийских портах, но зарезервировали прибрежную торговлю только для национальных судов, которым предоставили навигационные права на Каспийское моря.

Все эти согласованные ограничения на свободу навигации подтверждают, что социалистическое понятие пункта было применено к Каспийскому морю. До недавнего времени эта социалистическая доктрина представляла подход, основанный на теории «общности интересов» среди прибрежных государств, которые связаны с открытым морем водным путем, приводящим исключительно к их соответствующим территориям. Это отличается от статуса полувложенных морей. Учитывая их специальные географические условия, прибрежные государства могли, вероятно, требовать некоторого специального юридического статуса такие моря. Этот аргумент подтверждает, что Каспийское море было расценено в советской доктрине как полувложенное море.

Таким образом, ни Конвенция ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS), ни условия относительно международных потоков, кажется, полностью не определяют статус Каспийского моря, хотя они включают в себя положения, которые могли, частично, использоваться, чтобы установить новые правовые рамки для данного водоема.

4. Вопрос и режим «кондоминиума»

Всюду по истории переговоров по новому правовому статусу для Каспийского моря Россия и Иран поддержали положение, что Морем управлял режим кондоминиума, однако с точки зрения текущей международной юридической практики ни положения соглашений, решающих, что ее текущее состояние, ни предшествующая существующая практика этих двух государств, кажется, не оправдывают такое положение. И при этом международное право более широко не поддержало предположение режима кондоминиума. Есть только несколько таких бесспорных случаев, включая Шлезвиг-Гольштейн и Лауэнбург (1864−6), Судан (1898−1955) и Новые Гебриды (1914;80).

Фундаментальное заявление существенных условий, необходимых для существования режима кондоминиума на международном озере, должно быть найдено в арбитраже Озеро Лэнукс между Испанией и Францией в 1957. Международный суд ООН имел дело с вызовом Испании предложению от французского правительства, разрешающего создание воды использования гидроэлектростанции, регулярно используемой испанскими фермерами, Испания рассмотрела французскую инициативу как нарушение ее прав на предшествующую консультацию, требуемую, если какая-либо деятельность, вероятно, будет вредить общему водному ресурсу. Это не могло быть решено без суждения по тому, был ли управляющий режим кондоминиума или режим суверенитета государств.

Суд пришел к заключению, что было предположение территориального суверенитета. Это утверждало что: ограничение на суверенитет государства… можно было только допустить, если бы было явное и убедительное доказательство. Международная практика действительно показывает некоторые особые случаи… совместно юрисдикция по определенным территориям (совладение, co-абсолютная-власть или кондоминиум); …совместно определенная юрисдикция от имени тех государств или от имени организаций.

Но эти случаи исключительные, кроме того, суд заявил, что «право на вето…, которое на усмотрение одного государства парализует осуществление территориальной юрисдикции другого», было замечено, как запрещено. (But these cases are exceptional, Furthermore, the Court stated that a `right of veto … which at the discretion of one state paralyses the exercise of the territorial jurisdiction of another' was seen as prohibited.)

Таким образом, в оценке, оправдано ли представление, полученное Россией и Ираном относительно Каспийского моря как кондоминиум, случай Озера Лэнукс требует четкого соглашения о прибрежных государствах относительно учреждения режима кондоминиума. В случае Советского Союза и Ирана, как уже упомянуто, ни соглашения, ни государственная практика не выполнили это условие.

Во-первых, соглашения 1921 и 1940 гг., которые сформировали основание двусторонних отношений между двумя государствами, определенно не решали проблему правового режима Каспийского. Как обозначено ранее, только природные ресурсы, военная и коммерческая навигация, свобода ловить рыбу во всем Каспийском море были отрегулированы, и в соглашениях было много упущений. Другие действия, такие как морское научное исследование не были упомянуты вообще, ни был вопрос границы в Каспийском море.

Во-вторых, в 1935 г. секретный заказ, выпущенный главой НКВД Генрихом Ягодой, разделил Каспийское море на две линии Астара-Гасанкули. На всех советских картах это стало государственной границей СССР, хотя это никогда не признавалось в международном праве. В 1949 г. СССР начал на расстоянии от берега бурение в Нефтяных Камнях без любой конфронтации с Ираном. В 1950;х Иран сделал то же самое вдоль своего собственного берега, не консультируясь с СССР. Кроме того, официальные публикации обеих стран заявляют, что запасы в Каспийском морском дне, где оно касается их береговых линий, принадлежат рассматриваемой стране. В 1970 г. Министерство Нефти СССР, управляемой ее собственными бюрократическими интересами (главным образом, потребность каждому предсказывают запасы углеводорода республики), разделило морское дно «советской» части Каспийского в сектора, которые это назначило на каждую республику союза. Средняя линия использовалась в качестве основания этого подразделения, но никакой список географических координат пунктов, определяя геодезические данные пределов, не был предоставлен.

Дополнительный прецедент, на который ссылаются, исследуя режим кондоминиума в международном праве, является делом Констанцского озера, по которому выносит решение немецкий Суд Империи в Уголовных делах 23 сентября 1923 г. Суд расценил юридический статус этого озера как спорный, в зависимости от того, подвергалось ли это режиму кондоминиума, или средняя линия была границей. Суд пришел к заключению, что общее правило международного права не поддерживало понятие кондоминиума.

Заключение

Вес вышеупомянутых аргументов предполагает, что Каспийским морем не управляет режим кондоминиума. Оно не является морем, и таким образом, Конвенция ООН о Законе Моря не применяется. И при этом это, кажется, не международное озеро.

Таким образом, к какому юридическому понятию нужно относиться, чтобы точнее определить правовой статус Каспийского? Ясно, что есть большие трудности в решении этого вопроса. Одно решение может быть моделью совместного подхода развития, как иллюстрируется этими двумя соглашениями между Японией и Южной Кореей, которые составляют единственное граничное урегулирование, о котором официально объявляют, в северо-западном Тихоокеанском регионе. В 1974 г. после шести лет переговоров, соглашения были заключены между этими двумя странами относительно прав исследования в накладывающихся зонах, первое соглашение создало совместную зону развития в области накладывающихся требований. Это было разделено на девять подзон, которые должны были быть развиты концессионерами, назначенными каждой страной. Концессионеры были обязаны достигать соглашений между собой, позже быть одобренными государствами, и законы каждой страны относятся к ее концессионерам, если последние — операторы. Стороны могут расторгнуть это соглашение по взаимному согласию, если зона развития больше не расценивается как годная для использования. Второе соглашение разграничивает границу континентального шельфа вдоль равноудаленной линии. Эти совместные соглашения о развитии не улаживают морских границ между Японией и Южной Кореей и являются способом ловко обойти ситуацию. Однако, Китай постоянно расценивал их как нарушение его прав Идеально, правовой статус Каспийского моря должен быть определен единогласным соглашением среди всех прибрежных государств. В начале 1990;х гг. все консультации проводились на уровне государственных представителей, но они были неудачны. Позже, переговоры перешли к двустороннему уровню, Тем не менее, он не вмешается в процесс достижения соглашения по правовому статусу Каспийского, если договоры будут заключены по другим вопросам относительно его юридического режима первое, такой пример — Рамочная конвенция для Защиты Морской среды Каспийского моря, завершенного в ноябре 2003 между всеми пятью Каспийскими прибрежными государствами.

Выводы

1. Существующие соглашения о Каспийском море, завершенном перед роспуском Советского Союза, создают правовые рамки для Каспийской области и остаются связывать для всех Каспийских государств, пока они не изменены их общим согласием. Однако они имеют много упущений или частично устаревшие.

2. Даже если бы Каспийские должны были быть признаны морем, Конвенция ООН о Морском праве 1982 г. (UNCLOS) не относился бы к нему, потому что только Россия ратифицировала его, и ее условия относительно вложенных или полувложенных морей не были расценены как часть обычного международного права.

3. Исторические данные свидетельствуют, что Каспийское могло определяться международное озеро. Это привело бы к применению одного из международных принципов подразделения международных озер. Однако относительно определенного юридического статуса Каспийского моря в предыдущей советской доктрине, не кажется возможным подчинить Каспийское полностью принципам, установленным для международных озер.

4. Всюду по истории переговоров по новому правовому статусу для Каспийского моря Россия и Иран поддержали положение, что это был режим кондоминиума. Однако с точки зрения текущей международной юридической практики ни положения соглашений, определяющих ее текущее состояние, ни предшествующей существующей государственной практики между Советским Союзом и Ираном, кажется, не оправдывают такое положение.

5. Одно возможное решение спора о правовом статусе Кэспиэна могло быть моделью совместного подхода развития, как иллюстрируется, например, в соглашении между Японией и Южной Кореей. То, что остается несомненным, — то, что Каспийское море — водоем, окруженный пятью суверенными государствами, которые должны определить его правовой статус. После того, как преимущества для каждого из этих государств взяты intoaccount, такое решение должно быть единодушным.

1. Конвенция Организации Объединенных Наций «По морскому праву» (UNCLOS) (заключена в г. Монтего-Бее 10.12.1982) (с изменениями от 23.07.1994 г.).

2. Barbara Janusz Pawletta. The Caspian Sea — Legal Sastus and Regime Problems. Chatham House. Russia and Eurasia Programme. Stiftung Wissenschaft und Politik, Berlin, 2005.

3. А. Колодкин, «Правовой режим Каспийского моря», нефть, газ, закон, 2 (44), 2002.

4. The Treaty of Resht (13 February 1729) between Russia and Persia on the demarcation and cession of certain territories provided for freedom of commerce and navigation. C. Parry, The Consolidated Treaty Series (1648−1919) (Dobbs Ferry, NY: Oceana Publications, 1961;86).

5. British and Foreign State Papers, Vol. 5 (London: HMSO).

6. British and Foreign State Papers, Vol. 15 (London: HMSO).

7. Art. 5 of the 1813 Golestan Treaty and Article 8 of the 1828 Turkomanchai Treaty. See G.F. Martens, Nouveau recueil de traites … depuis 1808 jusqu’a present (Gottingen, 1817−42, vol. 7, 5649).

8. League of Nations Treaty Series (LNTS), No. 268.

9. 1921 The Treaty of Friendship, Art. 14.

10. LNTS, No. 4069. The ratification instruments were exchanged in June 1936. The official change from Persia to Iran occurred in 1935.

11. LNTS, No. 2530.

12. Treaty of Commerce and Navigation, Art. XIV.

13. Документы внешней политики, Москва, 1965, стр 428−34.

14. 1940 Treaty of Commerce and Navigation, Art. 9(8).

15. A.N. Vylegjanin, `Basic Legal Issues of the Management of Natural Resources of the Caspian Sea', in W. Ascher and N. Mirovitskaya (eds), The Caspian Sea: A Quest for Environmental Security (Dordrecht, Boston, London: Kluwer Academic Publishers, 2000), p. 165.

16. For the text see United Nations Conference on the Succession of States in Respect of Treaties, Official Documents, Vol. III, Conference Documents (United Nations Publications, Sales No. F.79.V.10).

17. C. P. R. Romano, «The Caspian and International Law: Like Oil and Water», in Ascher and Mirovitskaya (eds), The Caspian Sea, p.145.

18. According to Kazakhstan, the Caspian Sea meets the definition of an enclosed or semi-enclosed sea. See `The Position of Kazakhstan on the Legal Status of the Caspian Sea', 3 October 1997 (UN Doc. A/52/424).

19. Informal Working Paper 11, Second Committee, 20 August 1974, and Informal Working Paper 11, Rev.1.

20. C.2/Informal Meeting/13.

21. Summary Record of Second Committee, 43rd Meeting, 23 August 1974, p. 31.

22. II Yearbook of the International Law Commission 1956, p. 277−8.

23. «Wherever there is a salt-water sea on the globe, it is part of the open sea, provided it is not isolated from, but coherent with, the general body of salt water extending over the globe, and provided that the salt-water approach is navigable and open to the vessels of all nations. The enclosure of the sea by the land of one and the same State does not matter, provided a navigable connection of salt water, open to vessels of all nations, exists between such sea and the general body of salt water, even if that navigable connection itself be part of the territory of one or more littoral States», in L. Oppenheim, International Law, ed. H. Lauterpacht, 8th edn (London and New York: Longmans, Green, 1955), Vol. I, p. 587.

24. Ibid., pp. 477−8.

25. N. Polat, Boundary Issues in Central Asia (Ardsley, NY: Transnational Publishers, 2002), p. 161.

26. Р. Мамедов, «Международный Правовой статус Каспийского моря в его Историческом развитии», XXX турецких Ежегодных Международных отношений, Анкары, 2001, стр 131−3.

27. Е. И. Аскеров и М. И. Лазарев, «Нефтяные камни Азербайджана: Юридический Аспект», советское государство и Закон, 1975, № 12. стр 41−5.

28. Art. 1 Convention between Persia and Russia, Defining the Boundary between the two Countries East of the Caspian Sea, see British State Papers, vol. 73, pp. 97ff.

29. Art. III Convention between Russia and Persia for the Territorial Interchange of Faruze in Khorassan, belonging to Persia, and Hissar, within the confines of the Transcaspian Region, and Abbas Abad, on the right bank of the River Araxes, belonging to Russia; see British State Papers, Vol. 86, pp.1240ff.

30. Б. М. Клименко, Международные реки (Москва, 1969), стр 14−16.

31. Lake Superior, The US Supreme Court Minnesota v Wisconsin 252 US 273; Lake Borgne, The US Supreme Court Louisiana v Mississippi, 1906, 26 S. Ct. 408,571 and 202 US 1, 50, 58.

32. Lake Malawi, 1890 German-British agreement and 1891 Luso-British agreement; 1954 Great Britain-Portugal agreement in Lisbon; Caspian Sea, 1828 Turkmanchay Treaty, 1940 Soviet-Iranian Trade and Navigation Agreement.

33. Lake Tanganyika; Lake Lugano, 2 June and 15 February 1932 Lapas protocols; 1941 Convention on Italian-Swiss border.

34. 9 August 1842 Webster-Ashburton treaty and 11 April 1908 Washington agreements, British and Foreign Papers, vol. 101, p. 210 and 224, see C.A. Esterhay, `Restoring the water quality of the Great Lakes: the joint commitment of Canada and United States', Canada-United States Law Journal, Cleveland, Ohio, 1981 No. 4, pp. 208−31.

35. Lake Victoria, 1 July 1890 Treaty; see C.O. Okidi, `Legal and policy regime of Lake Victoria and Nile Basins', International Journal of Law Libraries, Munich, 1980, Vol. 20, No. 3, pp. 395−413; partially Lake Chad, 1898, 1904 and 1906 Treaties; Lake Prespa, 5 July 1926 Florence Protocol; Lake Tanganyika, 5 August 1924, English-Belgian protocol, British and Foreign Papers, vol. 123, p. 462.

36. Lake Ochroid, 1926 Florence Protocol; Lake Doyran, 21 May 1959 Border Treaty between Yugoslavia and Greece; Lake Khanka, 24 June 1860 Beijing Treaty.

37. Lake Ladoga, 1939 Finland-Soviet Union boundary agreement; Albania-Yugoslavia boundary, Lake Ohrid, 1939, I.B.S., No. 116, p. 4.

38. Lake Nowsild, 4 June 1920 Trianon Treaty.

39. «Agreement on the Delimitation of the Seabed of the Northern Sector of the Caspian Sea for the Purpose of Extending Their Sovereign Rights to the Exploitation of its Subsoil», text appended to a letter dated 13 July 1998 from the Permanent Representatives of Kazakhstan and the Russian Federation to the Secretary-General of the United Nations. See UN Doc. A/52/983.

40. Separate Opinion of Judge Ammoun in the North Sea Continental Shelf Cases 1969 ILR, at p. 149.

41. P. Pondaven, Les lacs-frontiere (Paris: Pedone, 1972), pp. 6, 12.

42. Agreements of 9 August 1919, State Papers, cxii, p. 760.

43. Документы внешней политики СССР, Москва, 1965, стр. 429.

44. M. Fitzmaurice, International Legal Problems of the Environmental Protection of the Baltic Sea (Dordrecht and Boston: Martinus Nijhoff, Kluwer Academic Publishers, 1992).

45. В. Черномырдин 14 октября 1993: «Каково различие, является ли Каспийским море или озеро, давайте сотрудничать», во В. Шематинкове, «Разделиться или нет? Интеграция Каспийских государств — путь к военной и политической стабильности в регионе», Nezavisimaya Газета, 21/02/96; Речь В. Калуйного, посла по особым поручениям президента Российской Федерации по Каспийским проблемам, «Каспийским не является ни озеро, ни море, это — кондоминиум», «Встреча премьер-министров в Астрахани», Российская Газета, 15/10/93.

46. Ian Brownlie, Principles of Public International Law (Oxford: Clarendon Press, 5th edn, 1998), p. 114.

47. Convention of Gastein, 1865.

48. The Cromer-Ghali Agreement, 1899.

49. Treaty between Great Britain and France, 1914.

50. 24 ILR (1957), pp. 101−42.

51. 24 ILR (1957), pp. 127−30.

52. Annual Digest of Public International Law Cases (1923;1924), pp. 102−3.

53. B.H. Oxman, `Political, Strategic and Historical Considerations', in J. Charney and L. Alexander, International Maritime Boundaries (Martinus Nijhoff Publishers, 1993), vol. I, p. 6.

54. D. M. Johnston and M. J. Valencia, Pacific Ocean Boundary Problems: Status and Solutions (Dordrecht: Martinus Nijhoff/Kluwer Academic Publishers, 1991).

55. Edward L. Miles et al., The Management of Marine Regions: The North Pacific (Berkeley, CA: University of California Press, 1982), p. 440.

56. Interfax News Agency, `Putin sees the possible settlement of the international problem of the Caspian on a bilateral basis', 26 April 2002.

Глоссарий