На протяжении всей истории мироздания, а особенно в средневековье, человечество тормозило развитие своего же собственного прогресса, не давая ему свободы и прикрываясь религией и нравственными человеческими принципами. До сих пор мы сталкиваемся с подобной ситуацией, обсуждая проблемы новых изобретений в науке и нетрадиционных мнений в обществе. В истории очень много примеров подобного торможения, и все из них особенны своими предпосылками, сутью, решением и результатами. Одним из таких примеров, на котором я и хочу заострить свое внимание, который отличается своей жестокостью, слепостью и безнадобностью, произошедшим в те века, когда подобную ситуацию можно было решить более цивилизованным путем. Этим примером является время, сопряженное событиями Европейской инквизиции и ее жесточайшим примером Испанской инквизиции.
Эта тема подсознательно вызывает чувство особого, своими методами и способами, эталона несправедливости и порочности светского склада общества и его подоплеки, т. е. низов. Именно это и повлияло на мое решение.
Инквизиция погубила многих известных личностей, благодаря которым, вероятно, сегодня прогресс науки, искусства и творчества стоял бы на высшей ступени. Латинское слово «инквизиция» вошло в европейские языки во времена средневековья. По-латыни слово inquisitio (p. n. inqusitionis) — существительное, производное от глагола inquirere («искать», «расследовать»), и соответственно значило «розыск», «расследование».
Inquisitio haereticae pravitatis, т. е. розыск еретической порчи, Sanctum Officium, т. е. Святое учреждение, — институт католической церкви, созданный для розыска, суда и наказания еретиков. Понятие «инквизиции», в смысле розыска ереси, существовало уже в раннюю пору христианской церкви, но инквизиция в вышеуказанном смысле создавалась постепенно, как вывод из самой сущности средневекового миросозерцания; земная жизнь не имеет цены, она только приготовление к царству небесному. Главная цель — спасение души; следовательно, люди, мешающие ее осуществлению, еретики, — величайшие злодеи, достойные лютой казни, обычной в средние века и за другие важные преступления. Таким образом, инквизиция стоит в тесной связи со средневековым аскетизмом, и неудивительно, что самые непреклонные инквизиторы нередко были и ревностными аскетами.
Об инквизиции написаны сотни книг и тысячи статей, опирающихся на достоверные факты или сомнительные легенды. Разумеется, задачей каждого историка во все времена провозглашалось установление истины. Тем не менее, оценки инквизиции в исторической науке порой диаметрально противоположны. Борьба защитников и обличителей инквизиционных трибуналов идет на протяжении всей истории испанской инквизиции. Еще в XVI—XVII вв. за пределами Испании, главным образом в протестантских государствах, появляются многочисленные памфлеты, изобличавшие жестокость испанских инквизиторов. Эта критика особенно усилилась в XVIII в. в рядах деятелей Просвещения — от Вольтера и энциклопедистов до публицистов времен Французской революции. При этом, клеймя мракобесие и бесчеловечную жестокость инквизиторов, некоторые критики приписывали всему испанскому народу якобы присущие ему извечно фанатизм и преданность консервативным началам. «Черная легенда» об испанской инквизиции перерастала в «черную легенду» об испанском народе.
