ЧИСТЫЕ ПЕРЬЯСборник журналистских расследований (ч. 3)

" Литературная газета", № 15,

12−18 апреля 2000 г.

Леонид Черных

ВОР ДОЛЖЕН СИДЕТЬ В ТЮРЬМЕ,

ЕСЛИ НЕ МОЖЕТ ПЛАТИТЬ

За двадцать лет Владимир Борисович Рушайло прошел путь от рядового опера до министра внутренних дел, пережив лишь одно досадное падение. Это когда в 1996 году его отстранили от руководства московским РУОПом. Но дружба с олигархами помогла Рушайло не спиться на заштатной должности советника спикера верхней палаты парламента и на белом коне въехать в министерский кабинет на Житной. Понятно, что дорога к креслу главного милиционера страны не была усыпана розами. Попробуем разобраться, что же конкретно предопределило карьерный взлет одного из нынешних ключевых силовых министров России.

Откуда есть пошли «шаболовские»

Рушайло был одним из пионеров борьбы с организованной преступностью. В конце 80-х после многочисленных публикаций в прессе о ворах в законе и их похождениях при МУРе решено было создать соответствующий отдел. Возглавил новую структуру Гафар Хусаинов, а Рушайло стал его замом. Вскоре опера отпраздновали первую крупную победу: в ходе мощнейшей всесоюзной операции была накрыта банда фальшивомонетчиков под предводительством известного авторитета Муромцева.

Через три года плодотворной работы муровский отдел преобразовали в Региональное управление по организованной преступности (РУОП), и Рушайло встал у его руля. Советский Союз к этому времени приказал долго жить, надвигались вслед за диким кооперативным движением рыночные разборки, накрывшие страну кровавой волной заказных убийств и бандитских «стрелок». И руоповские «маски-шоу» стали одной из примет той лихой эпохи накопления первоначального капитала, такой же как малиновые пиджаки, бритые затылки, голда и контрольные выстрелы в голову из пистолетов ТТ.

Московскому РУОПу определили место на Шаболовке, в здании бывшего Октябрьского райкома КПСС. Неуклюжая аббревиатура прижилась быстро. Рушайло выбрал самую верную тактику. Если МУР по старинке старался не афишировать свои успехи, то Владимир Борисович, наоборот, принялся активно дружить с прессой. Заложники освобождались пачками, воровские сходки разгонялись десятками, и все эти подвиги в выгодном свете обнародовались в СМИ.

Чтобы придать большую убедительность своим спецмероприятиям, Рушайло пролоббировал в МВД организацию при РУОП группы силовой поддержки, которую окрестили Специальным отрядом быстрого реагирования (СОБР). После этого чуть ли не каждая операция «птенцов» Рушайло стала показательной прежде всего для журналистов, а захваты различных негодяев разрешено было проводить крайне жестоко. В милицейскую моду прочно вошли пятнистый камуфляж и черные маски.

Но, несмотря на пиаровские усилия Владимира Борисовича, поголовье бандитов на постсоветском пространстве не уменьшалось. Большинство «чисто конкретных» ребят после задержания и формальной отсидки в милицейских обезьянниках преспокойно продолжали «крышевать» на свободе. Не обладая прежде всего доказательной базой, следователи вынуждены были отпускать «крутых» на волю.

Тогда руоповцы взяли на вооружение жегловские методы и принялись подбрасывать криминальным авторитетам наркоту, оружие и патроны. После чего «солнцевские», «измайловские», «таганские» и прочие бандиты действительно стали откровенно побаиваться «шаболовских». Именно на этом этапе РУОП стал напоминать «крышу». Причем «крышу» легализованную, с методами работы, присущими только элитным спецслужбам.

А Рушайло строил грандиозные планы и мечтал создать реальную альтернативу КГБ/ФСБ. РУОП, по его понятиям, должен был стать аналогом американского ФБР. Без серьезных денежных вливаний этого достичь не представлялось возможным. Но на финансовую помощь государства мог рассчитывать только идиот, коим Рушайло никогда себя не считал. И тогда Владимир Борисович решает творчески развить учение своего кинонаставника Жеглова: «Вор должен сидеть в тюрьме, если не может платить» .