Актуальность темы
исследования. Проблемы, посвященные истории Кавказской войны, получили широкое освещение в трудах отечественных кавказоведов. Однако многие ее аспекты остаются недостаточно изученными. К ним относится процесс этнической миграции части кабардинцев с конца XVIII в., приведшей к образованию на исходе первой четверти XIX в. в Закубанье значительного массива кабардинского населения, а также их участие в Кавказской войне. К сожалению, на данном этапе эти проблемы не стали предметом специального исследования в отечественной историографии.
В теоретическом плане исследование данной проблемы актуально прежде всего с точки зрения анализа причин и обстоятельств, сделавших в определенный исторический момент невозможным конструктивное взаимодействие и синтез различных социоцивилизационных систем, что в конечном счете стало глубинной основой возникновения самой Кавказской войны (наряду с лежащими на поверхности событиями и геополитическими факторами).
На фоне возрастания общественного интереса к северокавказской проблематике становится очевидным, что адекватная национальная политика федерального центра на Северном Кавказе и разработка перспектив его развития требуют учета исторического опыта взаимоотношений Российского государства с этим регионом и знания предпосылок формирования здесь сложной и противоречивой системы, сочетающей полиэтнический состав населения с административно-политическими структурами, не совпадающими с этническими границами. Для правильного понимания этих вопросов важны не общие оценки и рассуждения, а конкретно-исторические исследования, ориентированные на выявление характера и результатов воздействия Кавказской войны на традиционный жизненный уклад вовлеченных в нее народов, анализ форм их участия в военных действиях, изучение географии их расселения, степени демографических потерь и т. д. Кабарда до конца XVIII в. занимала доминирующее положение в Центральном Предкавказье. Исследование факторов многократного сокращения численности ее населения в первой четверти XIX в. и причин миграции значительной части кабардинцев в Заку-банье позволяет выяснить не только непосредственные результаты Кавказской войны, но и понять ее долгосрочные последствия для адыгского этноса в целом и этнического состава Центрального и Северо-Западного Кавказа. Этим во многом объясняется актуальность и своевременность предпринятого нами исследования.
Объектом изучения в данной диссертации являются «беглые» кабардинцы в 1799 — 1829 гг., а предметом исследования — процесс формирования в Закубанье массива кабардинского населения и его участие в Кавказской войне.
Цели и задачи исследования. Цель диссертационного исследования состоит в том, чтобы реконструировать основные тенденции и этапы формирования в Закубанье массива кабардинского населения, исходя из концепции этнической миграции как «случаев массовых перемещений, когда представители того или иного этноса (этнокультурной группы) добровольно или вынужденно покидают территорию места формирования этноса и переселяются в иное географическое или культурное пространство"1- выясиить характер воздействия на эти процессы Кавказской войны и установить формы и степень участия «беглых» кабардинцев в военных действиях против Российской империи.
Достижение поставленной цели требует решения следующих задач:
— выявить исторические предпосылки возникновения переселенческого движения в Кабарде и установить геополитическую детерминированность «западного» направления этнической миграции кабардинцев;
— рассмотреть переселенческое движение кабардинцев в Закубанье в 1799 — 1822 гг. и его особенности в рамках обозначенных этапов этнической миграции, учитывая дискретность указанного процесса.
1 Лебедева Н. М. Социальная психлогия этнических миграций. М., 1993. С. 5.
— выявить альтернативные направления миграции кабардинцев в первой трети XIX в.;
— изучить участие хаджретов в военных действиях против правого фланга Кавказской линии в 1823 — 1825 гг.;
— рассмотреть ослабление интенсивности противостояния на правом фланге в 1826 — 1827 гг. и выяснить дальнейшие планы действий российского командования на данном участке Кавказской линии;
— рассмотреть участие хаджретов в военных действиях против царских войск в 1828- 1829 гг.
Хронологические рамки исследования ограничены 1799 — 1829 гг. по следующим причинам:
— в 1799 г., в ходе шариатского движения, начался процесс этнической миграции части кабардинцев в Закубанье;
— верхний хронологический рубеж определяется в силу того обстоятельства, что до 1829 г. Россия не имела возможности выдвинуть «легитимные» претензии на закубанские территории Кабарды, ставшие ареалом расселения хаджретов. Лишь подписание в сентябре 1829 г. между Османской и Российской империями Адрианопольского мирного трактата предоставил последней карт-бланш в действиях против хаджретской Кабарды. В этом смысле шестидесятидвухлетняя эпопея «беглых» кабардинцев была разделена практически на две равные части: с 1799-го по 1829 и с 1830-го по 1861гг. 1829 г. стал заметным рубежом и относительно характера военных действий на правом фланге Кавказской линии. Если до этого хаджреты в ходе своих операций, привлекая людские ресурсы других адыгских субэтнических подразделений, предпринимали систематические и крупномасштабные (с участием нескольких тысяч человек) вторжения на подконтрольные Российской империи территории, то с обозначенного времени частота и масштабы осуществления таких рейдов резко спадает. После потери хаджретами контроля над таким важным плацдармом, как Карачай в конце 1828 г., и заложения Зе-ленчукской линии в 1829 г. для противодействия «беглым» кабардинцам reoстратегическое положение последних начало приобретать качественно новые черты.
Географические рамки исследования ограничены территорией Центрального и отчасти Северо-Западного Кавказа.
Методологической основой исследования являются принципы историзма, системного подхода и объективности, обеспечивающие всестороннее освещение многопланового процесса формирования массива кабардинского населения в Закубанье в обозначенный период. Существование различных векторов и альтернативных направлений миграции кабардинцев в конце XVIII — первой трети XIX в. делает весьма актуальным использование методов сравнительно-исторического анализа этих тенденций и процессов. Исто-рико-генетический метод использовался при исследовании предпосылок зарождения переселенческого движения. Оптимальный набор общетеоретических и конкретно-исторических методов исследования, соответствующих основным чертам и специфическим особенностям рассматриваемых явлений, позволяет на должном теоретическом уровне решить задачи, поставленные в диссертационной работе.
Научная новизна исследования. Впервые в отечественной историографии проблемы формирования массива кабардинского населения в Закубанье и степень его участия в Кавказской войне становятся предметом специального исследования.
Новым представляется рассмотрение кабардинского переселенческого движения конца XVIII — первой четверти XIX в. как этнической миграции. Это предполагает рассмотрение этноса как целостности, имеющей социум-ные характеристики.
В работе впервые рассматривается соотношение внутренних и внешних факторов в процессе переселения части кабардинцев в Закубанье. Новым является комплексное изучение этой проблемы, ее анализ в реальном историческом контексте и тесной связи с Кавказской войной. В диссертации впервые выявлены отдельные этапы формирования кабардинского этнического маесива на Северо-Западном Кавказе. Весьма плодотворным стало использование сравнительно-исторического метода при исследовании миграций отдельных групп кабардинцев в Закубанье и Чечню. В этом плане выявлены сопоставимые по многим параметрам аналогии у этих географически разновектор-ных процессов, что делает оправданным их совместное рассмотрение в рамках одной научной проблемы.
Практическая значимость работы состоит в возможности использования результатов данного исследования при написании обобщающих трудов по истории Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской республик и Республики Адыгея.
Исследование поставленных в диссертации вопросов имеет весьма большое значение для понимания путей формирования современного этно-политического и лингвокультурного многообразия Северо-Западного и Центрального Кавказа.
Степень научной разработанности темы. Комплексное изучение процесса этнической миграции кабардинцев и формирования в Закубанье массива кабардинского населения к исходу первой четверти XIX в., а также его участие в Кавказской войне на сегодняшний момент не стали предметом специального исследования в отечественной историографии. Вместе с тем следует отметить, что некоторые аспекты этих процессов нашли отражение в той или иной степени в трудах различных поколений исследователей.
Уже в работах историков-летописцев Кавказской войны Н. Ф. Дубровина, В. А. Потто, А. Л. Зиссермана находят подробное отражение ход и основные этапы завоевания Кабарды Россией. Крупный специалист по истории России и Кавказской войны Н. Ф. Дубровин написал несколько работ по истории русско-кавказских взаимоотношений. Его основной труд «История войны и владычества русских на Кавказе», 1 базировался на материалах правительственных учреждений недоступных для других историков. Этим объясняется исключительная ценность работы для исследователей истории Кав.
1 Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб., 1886. Т.2. каза нового времени. Для нашего исследования труд особенно ценен описанием боенных действий на Кавказской линии, а также характеристиками действий противников русской армии в регионе. Работа выполнена на серьезной источниковедческой базе и остается чрезвычайно актуальной в наше время. Серьезным недостатком «Истории войны.» является подчеркивание «цивилизаторской миссии» самодержавия на Кавказе, следовательно, и оп-равдывание военно-силовых методов российского командования в регионе.
Военный историк В. А. Потто, будучи начальником военно-исторического отдела штаба Кавказского военного округа, интенсивно занимался сбором архивных документов. Под его руководством было издано обширное исследование и по истории завоевания Кавказа. Его «Кавказская война» и «Два века Терского казачества» в форме занимательного повествования преподносят событийный ряд процесса российской экспансии на Кавказе.1 К примеру, первая из указанных работ не балует серьезным анализом событий, все очерки из которых она состоит, насквозь пронизаны великодержавным самодовольством. Вместе с тем, основательное знакомство не только с хронологией боевых действий, но и особенностями этнического бытия кавказских народов вызывает у него чувство уважения к противнику. Первый, второй и пятый тома «Кавказской войны», используемые в данном исследовании насыщены фактологическим материалом по обозначенному кругу вопросов, что свидетельствует о несомненной значимости труда Потто.
Бесспорно, серьезное влияние на изучение истории Кавказа оказал П. Г. Бутков. В его труде «Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г."2 воссоздана довольно полная картина процесса усиления российского влияния в регионе в обозначенный период. Для нашего исследования этот труд особенно важен для раскрытия исторических предпосылок переселенческого движения в Кабарде.
1 Потто В. А. Два века Терского казачества. Владикавказ, 1912. Т.2. Потто В. А. Кавказская война. Ставрополь, 1994. Т. 1,2,5.
2 Бутков П. Г. Материалы для новой истории Кавказа с 1722 по 1803 г. СПб., 1869. Ч. 1.
Существенный вклад в воссоздание процесса потери Кабардой самостоятельности и полного утверждения в ней российского правления сделал Н. Ф. Грабовский. Само название его основного труда «Присоединение к России Кабарды и борьба ее за независимость"1 указывает на формы указанного процесса. В этой работе автор проследил упорную борьбу, которую вели кабардинцы за свою свободу. Он комплексно не затронул причин и характера кабардинского переселенческого движения, но логика построения повествования подводит к мысли, что именно потеря независимости подтолкнула часть населения к миграции в Закубанье.
Небезынтересны изыскания А. Л. Зиссермана в изучении событийного ряда военных действий на Кавказе. Написанная им «История 80-го пехотного кабардинского генерал — фельдмаршала князя Барятинского полка» актуальна и по сей день. Относительно нашей темы она весьма полезна для выявления роли вышеназванного полка в военных действиях в Кабарде и строительстве там новой линии в 1822 году.
В ряду упомянутых историков-летописцев Кавказской войны следует упомянуть исследователя политики России, писателя и публициста Р. А. Фадеева. Как известно, в его первом труде «60 лет Кавказской войны» фактически были обойдены вопросы, связанные с темой настоящего исследования, однако в своих «Письмах с Кавказа» он определил сущностную черту хад-жретов, назвав их «вольными кабардинцами». 3 Бесспорно, это является концептуально значимой характеристикой их политического статуса.
Одним из главных оплотов Российской империи на Кавказе было казачество. Труды таких исследователей как Ф. А. Щербина и В. Толстов стали серьезным подспорьем в работе над данной диссертацией. Значимость работ вышеназванных авторов обуславливается тем, что они изучали историю кубанских казаков, а именно они на протяжении десятилетий выступали ос.
1 Грабовский Н. Ф. Присоединение к России Кабарды и борьба ее за независимость // Сборник сведений о кавказских горцах. Тифлис, 1876. ВыпЛХ.
2 Зиссерман А. Л. История 80-го пехотного кабардинского генерал-фельдмаршала князя Барятинского полка (1726−1880). СПб., 1881. Т. 1.
3 Фадеев Р. А. Кавказская война. М., 2005. С. 162 новным военным противником хаджретов на правом фланге Кавказской линии. Ф. А. Щербина в своей «Истории Кубанского казачьего войска» справедливо характеризует хаджретов как «самый неспокойный элемент» в Восточном Закубанье, тем самым, констатируя их устойчиво антиимперскую позицию.1 Кроме всего прочего в этом труде прослеживаются различные исторические сюжеты, позволяющие проникнуть в атмосферу, которая существовала на Кубанской линии в первой половине XIX в.
Серьезным шагом в изучении этапов продвижения Российской империи вглубь кавказского перешейка через призму истории отдельно взятого воинского подразделения сделал В. Толстов. В его работах «Историческая хроника Хопёрского полка Кубанского казачьего войска «и «История Хол пёрского полка Кубанского казачьего войска «весьма явственно отражаются этапы колониальной экспансии России в регионе. В частности достаточно детально прослеживается заложение Зеленчукской линии в 1829 году и недвусмысленно обозначается главный противник, для нейтрализации которого она строилась — хаджреты.
•Как известно, неоценимым вкладом в кавказоведение стало издание тридцати двух томов «Кавказского сборника». Трудно переоцепить значение некоторых публикаций в этом периодическом издании для разработки заявленной здесь темы. Так воспоминания Э. В. Бриммера под названием «Служба артиллерийского офицера, воспитывавшегося в 1-м кадетском корпусе и выпущенного в 1815 году» представляют редкую возможность увидеть события 1822 года — времени окончательного завоевания центра Кабарды глазами очевидца этих событий, не обремененного высоким чином, а значит выражавшего свои мысли, суждения и наблюдения категориями «обычного» 3 человека.
1 Щербина Ф. А. История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1913. С. 385. Т.2.
2 Толстов В. Историческая хроника Хопёрского полка Кубанского казачьего войска. 1696−1896. Екатеринодар, 1896- Толстов В. «История Хопёрского полка Кубанского казачьего войска (1696−1896)». Тифлис, 1901,.
3 Бриммер Э. В. Служба артиллерийского офицера, воспитывавшегося в 1 кадетском корпусе и выпущенного в 1815 году // Кавказский сборник (Далее — КС). Тифлис. 1894. Т.ХV.
При всем этом неизмеримо более важной для нашего исследования работой в указанном издании стала опубликованная в нем «Кавказская линия под управлением генерала Емануеля». 1 Этот труд, начатый С. Филоновым и опубликованный впервые в 1894 году, был продолжен В. Томкеевым. Поэтому в XV томе «Кавказского сборника» автором вышеназванной работы выступает С. Филонов, а в последующих XIX и XX томах вышедших соответл ственно в 1898 и 1899 гг. В. Томкеев. Наиболее ярко выраженными и ценными чертами указанных публикаций являются подкупающая скрупулезность, с которой описывалась последовательность событий происходивших на Кавказской линии в конце 20-х гг. XIX века и отсутствие чрезмерной апологетики в адрес действий российского командования. К примеру, С. Филонов аргументировано опроверг слова, сказанные генералом Емануелем с целью скрыть негативное впечатление от неудачного похода за Кубань, когда последний хотел представить его как удачное «отвлечение горцев от Анапы».
В ряду указанных публикаций в «Кавказском сборнике» существенное значение для нашей работы имеет труд автора Н. Ш. посвященный деятельности генерала Вельяминова. Наиболее важным для нас в этой работе является приложение, где приводится «мемория генерал-лейтенанта Вельяминова, представленная в 1828 году» с названием «Способ ускорить покорение горцев». Согласно генералу Вельяминову «главнейший вред» Кавказской линии «происходил всегда от конных набегов», которые для хаджретов были основным методом борьбы с Россией, поэтому мероприятия, которые он предлагал предпринять российскому командованию, напрямую задевали хаджретов. Вкупе с архивными источниками, где также отражены подобные планы действий, эта мемория представляет целый спектр потенциально возможных алгоритмов действий российского командования в данном вопросе. Если же сравнивать цели тех или иных программ с реально достигнутыми результатами это позволяет анализировать различные параметры реализации.
1 Филонов С. Кавказская линия под управлением генерала Емануеля // КС. Тифлис, 1894. Т. XV.
2 Томкеев В. Кавказская линия под управлением генерала Емануеля // КС. Тифлис, 1898, 1899. Т. XIX, XX.
3Н. III. Генерал Вельяминов и его значение для истории Кавказской войны // КС. Тифлис, 1883. Т.УП. обозначенных проектов. Такой «лакмусовой бумажкой» может стать работа Н. Н. Забудского, который в 1851 г. исследовал эффективность функционирования различных участков Кавказской линии.1.
Видное место в русском кавказоведении XIX в. занимает «Этнографический очерк черкесского народа». 2 Весьма ценны его количественные выкладки относительно кабардинцев Закубанья, основанных на статистических материалах, собранных в конце 40-х — начале 50-х гг. XIX в. Экстраполяция этих сведений на предыдущий период помогает составить определимое представление о людских ресурсах хаджретов в период формирования массива кабардинского населения за Кубанью.
Среди авторов XIX столетия следует также отметить А. Л. Гизетти. Его «Сборник сведений о потерях Кавказских войск во время войн Кавказско-горской, персидских, турецких и в Закаспийском крае в 1801—1885 гг."3 имеет характер беспристрастной фиксации в цифровом выражении последствий военных действий. Соглашаясь с тем, что такая работа явилась результатом кропотливого труда автора по систематизации данных о потерях русской армии на Кавказе, следует признать, что в некоторых случаях А. Л. Гизетти давал заниженную информацию о потерях войск.
В частности, это касается событий в Кабарде в 1804—1805, 1822 гг. В связи с этим цифровые данные этого труда в большинстве случаев следует использовать по принципу дополнительности, т. е. для учета всего спектра данных по тому или иному историческому сюжету.
Большой информативностью отличаются работы адыгских авторов XIX — начала XX вв. Среди них особо следует отметить труд Хан-Гирея «Записки о Черкесии». 4 Будучи современником исследуемых процессов, и ады-гом по происхождению, Хан-Гирей как бы изнутри описывал адыгское общество, что предопределило более тонкое освещение таких сторон жизни чер
1 Н. П. Забудский Воешю-статистическое обозрение Российской империи издаваемое по высочайшему повелению при 1-м отделении Департамента Генерального штаба. 4.1. Спб., 1851. Т. ХУ1.
2 Сталь К. Ф. Этнографический очерк черкесского народа. // КС. Тифлис, 1900. Т. ХХ1.
3 Гизетти А. Л. Сборник сведений о потерях кавказских войск во время войн Кавказско-горской, персидских, турецких и в Закаспийском крае в 1801—1885 гг. Тифлис, 1901.
4 Хан-Гирей. Записки о Черкесии. Нальчик, 1992. кесов как общественный строй, политическое устройство, обычаи, традиции, нравственно-этические нормы и т. д. Этих качеств, по объективным причинам было лишено большинство работ, посвященных Кавказу в целом и адыгам в частности, в этот период. Одного факта, что Хан-Гирей в своем труде привел таблицу из 62 аулов принадлежащих «беглым» кабардинцам и тем самым обозначил статус-кво хаджретов, в Закубанье, на исходе первой трети XIX в. достаточно, чтобы признать неоценимое значение этой работы для разработки нашей темы. При этом следует признать установленной, что Хан-Гирей приводил заниженные сведения о численности адыгов в целом и хаджретов в частности.1.
В «Истории адыгейского народа» Ш. Б. Ногмова, по справедливому замечанию В. X. Кажарова умалчиваются почти все катастрофы кабардинл ского народа первой четверти XIX в. Однако он внес ясность в вопрос о степени образованности лидера шариатского движения в Кабарде и инициатора переселенческого движения князя Адильгирея Атажукина, упомянув о том, что он обучался «арабскому и татарскому языкам».
Важный вклад в понимание ментальных основ сознания хаджретов внес адыгский писатель XIX века Адильгирей Кешев (Каламбий). В его рассказе «Абреки» изображается история кабардинской семьи переселившейся к своим соплеменникам — абадзехам. Хотя это повествование не предлагает обычного сценария переселения кабардинцев за Кубань (в том смысле, что главные герои — кабардинцы оказались в Закубанье не в ходе борьбы с Россией, а по причинам «криминального» характера) оно типично в отношении того положения, которое занимали хаджреты оказавшиеся в Абадзехии. 3 Утверждая это, мы исходим из того, что «беглые» кабардинцы очень часто выступали предводителями совместных с абадзехами, бесленеевцами, темирго-евцами военных акций на Кавказской линии. Такую ситуацию в своих воспоминаниях констатировал Ф. Ф. Торнау. Он писал: «Абречничество распро.
1 Хан-Гирей. Записки оЧеркссии. Нальчик, 1992. С. 86.
2 Ногмов Ш. Б. История адыгейского народа. Нальчик, 1994; Кажаров В. X. «История адыгейского народа» Ш. Б. Ногмова и катастрофы его времени. // Исторический всстник. Нальчик, 2005. Вып.2. С. 328.
3 Каламбий. Записки черкеса. Нальчик, 1988. странилось за Кубанью в то время, когда бежавшие кабардинцы, озлобленные покорением их земли, дали обет пока живы, мстить русским. Скоро из разных мест молодые люди стали уходить к неприятелю (хаджретам — Т. А.), провозглашая себя абреками."1.
В. Н. Кудашев в работе «Исторические сведения о кабардинском народе"2 не уделил серьезного внимания вопросам, связанным с переселенческим движением кабардинцев в первой четверти XIX века. Он лишь обозначил одну из причин этнической миграции — отмену шариатского суда в Кабарде. Упрощенно понимая сущность указанного процесса, автор весь комплекс причинно-следственных связей свел к упомянутой формулировке.
В советской историографии вопросы, касающиеся исследуемой здесь темы, рассматривались с «марксистско-ленинских» методологических позиций и в контексте более обширного круга проблем. Правда, понимание «марксистско-ленинского» подхода не являлось константой, оно менялось синхронно с общественно-политической конъюнктурой в стране. Если все 20-е гг. XX века в советской историографии утвердился взгляд на политику Российской империи на Кавказе как на колониальную, а сопротивление кавказских народов квалифицировалось как национально-освободительная борьба, то с начала 30-х гг. партийно-идеологические подходы претерпевают существенные изменения. В этот период советское руководство, во главе со Сталиным, исходя из соображений политической конъюнктуры, инициировало возврат к идеалам охрано-монархической школы дореволюционной историографии. Как следствие возобновилось восхваление «цивилизаторской миссии» России на Кавказе. Не удивительно, что в период с 30-х по начало 50-х гг., когда извращения характера борьбы кавказских народов во время Кавказской войны достигли апогея, практически не наблюдаются плодотворные работы в отечественном кавказоведении. Лишь с конца 50-х — начале 60-х гг. стали появляться труды, отторгнувшие крайние формы извраще.
1 Секретная миссия в Черкесию русского разведчика барона Ф. Ф. Торнау. Нальчик, 1999. С. 183.
2 Кудашев В. Н. Исторические сведения о кабардинском народе. Нальчик, 1991. ния исторического прошлого. Но и они не могли выйти из «прокрустова ложа» концепции «дружбы народов» и «добровольного присоединения» при рассмотрении взаимоотношений России и различных политических образований Северного Кавказа. В полной мере это относится к работам Н. А.
1 2.
Смирнова и А. В. Фадеева. Их несомненное достоинство — это использование обширного круга источников. При всем этом следует признать, что более глубокое отражение причин, процесса и результатов кабардинской миграции за Кубань мы находим в трудах ученых именно с 60-х гг. XX века. Значительным шагом в освещении всех сторон черкесской жизни стала фундаментальная работа видного отечественного кавказоведа В. К. Гарданова «Общественный строй адыгских народов». 3 В ней автор, опираясь на серьезную ис-точниковую базу, осветил различные стороны общественно — политической, экономической жизни Черкесии, выявил значение традиционных институтов поддерживавших социальную устойчивость в стране. Для данного исследования наибольший интерес представляют данные о количестве «беглых» кабардинцев, представленные в этом труде.
Тогда же появляются работы, где находят отражение основные тенденции интересующих нас процессов. «Очерки истории Карачаево-Черкесии» вышедший в 1967 году и этнографический очерк «Черкесы» И. X. Калмыкова относятся к указанной обойме исследований. В них проблема «беглых» кабардинцев рассматривается через призму их влияния на современный этнокультурный облик Карачаево-Черкесии. Поэтому материал, посвященный собственно самим хаджретам, невелик. Однако нельзя ни в коей мере умалять их научного значения, так как в них авторы осуществляют постановку новых проблем, вводятся новые архивные материалы. К этому периоду относится появление двух монографий Н. Г. Волковой «Этнический состав населения Северного Кавказа ХУ1-ХХ вв. «и «Этнонимы и племенные пазва.
1 Смирнов Н. А. Политика России на Кавказе в ХУ1-Х1Х вв. М., 1958.
2 Фадеев А. В. Россия и Кавказ первой трети XIX в. М., 1960.
3 Гарданов В. К. Общественный строй адыгских народов. М., 1967.
4 Очерки истории Карачаево-Черкесии. Ставрополь, 1967. Т.1. И. X. Калмыков. Черкесы. Черкесск, 1974. ния Северного Кавказа". 1 В этих трудах объем информации посвященный хаджретам весьма невелик. Однако работы отличаются большой содержательностью и методологической выверенностыо.
В новейшее время деформирующее воздействие, оказанное российской агрессией на кабардинский субэтнический социум в период Кавказской войны, выявлено кабардинскими историками В. X. Кажаровым, С. Н. Бейту-гановым, К. Ф. Дзамиховым, Б. К. Мальбаховым, С. Н. Жемуховым и др. Это обуславливается тем, что в своих работах они сумели освободиться от идеологических клише и подойти к изучаемым проблемам с подлинно научных позиций. Достижению поставленных в данном исследовании задач способл ствовало использование ряда трудов В. X. Кажарова. Его фундаментальный труд «Традиционные общественные институты кабардинцев и их кризис в конце XVIII — первой половине XIX века» представляет большой интерес для понимания всего комплекса факторов, обусловивших слом всей традиционной социальной организации кабардинского общества произошедший в обозначенный отрезок времени и безусловно явившийся одним из причин зарождения переселенческого движения.
В статье этого же автора «К вопросу о территории феодальной Кабар-ды» выявлены ряд методологических изъянов в подходах определения границ кабардинского государства, учет которых позволил нам понять историческую заданность «западного» направления этнической миграции кабардинцев.
В вышедшей в свет в 2005 году книге «Адыгские песни времен Кавказской войны» содержится весьма емкая статья В. X. Кажарова «Песни, ислам и традиционная культура адыгов в контексте Кавказской войны». В ней в частности представлено интересное положение о причинах принятия пересе.
1 Волкова Н. Г. Этномимы и племенные названия Северного Кавказа. М., 1973. Волкова П. Г. Этнический состав населения Северного Кавказа ХУ1-ХХ вв. М., 1974.
2 Кажаров В. X. Традиционные общественные институты кабардинцев и их кризис в конце XVIII — первой половине XIX века. Нальчик, 1994; Кажаров В. X. К вопросу о территории федальной Кабарды //Вестник института гуманитарных исследований Правительства КБР и КБНЦ РАН. Нальчик, 2004. Вып.11- Кажаров В. X. Песни, ислам и традиционная культура адыгов в контексте Кавказской войны. Адыгские песни времен Кавказской войны. Нальчик, 2005. лившймися в Закубанье кабардинцами самоназвания «хаджреты». Примечательно еще одно утверждение автора о том, что именно в среде хаджретов «прерванная традиция историко-героических песен возрождается с новой силой, вливаясь в мощный поток песенного творчества западных адыгов». Однако неоценимая значимость этой статьи для нашего исследования наряду с указанными обстоятельствами определяется тем, что здесь раскрывается крайне, важный для хаджретской истории сюжет. Дело в том, что В. X. Кажа-ров на основе системного анализа военно-политической ситуации на Линии и старинной адыгской песни «Лабэдэсхэм я гъыбзэ» реконструировал исторические события, связанные с разгромом русскими войсками в апреле 1825 года хаджретского аула князя Али Карамурзина.
Среди работ современных кабардинских исследователей, где нашло наиболее рельефное отражение исследуемой нами проблемы, необходимо выделить книгу С. Н. Бейтуганова «Кабарда и Ермолов». 1 В ней автор достаточно верно характеризует некоторые аспекты переселенческого движения в Кабарде, но на наш взгляд, ошибочно трактует этот процесс, как начало эмиграции (мухаджирство) адыгов в Османскую империю. Позитивным результатом его изысканий является математически обоснованное исчисление мигрировавших в Закубанье кабардинцев.
Определенной новизной отличается монография С. Н. Жемухова «Ка-бардино-русская война 1810−1812 гг.», где борьба за независимость Кабарды в начале XIX в. рассматривается через призму влияния на нее ряда внешнеполитических факторов и использования их в своих интересах политической элитой страны.2.
Массовое переселенческое движение, охватившее кабардинский субэтнический социум в начале XIX в., феодальные владетели которого являлись также правителями ряда соседних народов, не могло не затронуть в той или иной степени некоторые из последних. О том, какие масштабы приняло.
1 Бейтуганов С. Н. Кабарда и Ермолов. Нальчик, 1993.
2Жемухов С. Н. Кабардино-русская война 1810−1812 гг. Нальчик, 2000. влияние кабардинской миграции на абазин, основательно раскрывается в ис-торйко-этнографическом очерке J1. И. Лаврова «Абазины». 1 Некоторые стороны участия балкарцев в этом процессе освещаются в статье М. И. Бараз-биева «Карачай и Балкария в Кавказской войне». 2.
Наряду с работами, нацеленными на достижение реконструкции исторического прошлого региона в современной историографии прослеживается тенденция «разбавления» отдельных исследований явными подтасовками. В определенной мере к таковым можно отнести опус 3. Б. Кипкеевой «Российский фактор в миграциях и расселении закубанских аулов XIX века». 3 В ней автор вполне последовательно прослеживает динамику формирования поли-этничного населения Верхней Кубани. В целом работа полезна, однако нельзя не отметить и серьезные ошибки, допущенные в исследовании. Так один из предводителей хаджретов, кабардинский князь Исмаил Касаев почему-то назван ногайцем, который слегка «окабардинился». Бесленеевские князья Каноковы, оказывается «происходили от ханского крымского рода Гиреев» (Sic!). Перечень несуразиц дополняется предисловием профессора В. Б. Виноградова, в котором он заявляет, что «исторический приоритет среди них (народов Средней и Верхней Кубани — Т. А.) мы вправе отдать карачаевцам, как наиболее раннему и стабильному компоненту местной этнополитической панорамы». Правда профессор не удосуживается объяснить вводимое им понятие «исторический приоритет».
Источниковая база исследования включает в себя комплекс опубликованных и неопубликованных источников. В частности были проработаны дела в фонде № 115 («Кабардинские, черкесские и другие дела») в Архиве внешней политики Российской империи (АВПРИ) для освещения исторических предпосылок этнической миграции кабардинцев в Закубанье и выявления детерминированности «западного» направления переселения.
1 Лавров Л. И. Абазины (историко-этнографический очерк) // Кавказский этнографический сборник. М., 1955. Вып.1.
2 Баразбиев М. И. Карачай и Балкария в Кавказской войне // Исторический вестник. Нальчик, 2005. Вып.2.
3 Кипкеева 3. Б. Российский фактор в миграциях и расселении закубанских аулов в XIX в. Армавир, 2002.
В Российском государственном военно-историчексом архиве (РГВИА) автор диссертации исследовал фонд № 13 454 («Фонд штаба войск Кавказской линии и в Черномории расположенных»), фонд № 15 264 («Фонд штаба войск Кубанской линии»), где сохранилось уникальное собрание материалов, освещающих противоречивые взаимоотношения российского военного командования с народами, распологавшимися за Линией.
В Центральном государственном архиве Кабардино-Балкарской республики (ЦГА КБР) также выявлены ценные материалы, освещающие различные аспекты исследуемой темы. Нами исследованы фонды: Ф.16 («Управление центра Кавказской линии»), Ф.40 («Управление межевой частью Терской области»), Ф. Р — 1209 («Коллекция документов по истории Кабардино-Балкарии»).
Богатый корпус исторических документов, хранящихся в Архиве института гуманитарных исследований правительства КБР и КБНЦ РАН позволили изучить некоторые вопросы обозначенной проблемы.
Акты, собранные Кавказской археографической комиссией (АКАК) составленные и изданные под руководством А. П. Берже, являются одними из основных опубликованных источников, использованных в работе над диссертацией.1 В актах сосредоточено большое количество интересных материалов, которые сохранились только в этом издании. Вполне очевидно, что акты составлялись с намерением всестороннего охвата основного фактического материала, касающегося взаимоотношений Кавказа и России, однако в них содержится значительная информация, выявляющая многие стороны интересующей нас проблемы.
Любое исследование по истории Кабарды нового времени не будет «полноценным», если в ней не будут использованы материалы второго тома сборника документов «Кабардино-русские отношения». В этом сборнике представлен широкий спектр документов, отражающий первые «импульсы».
1 Акты, собранные кавказской археографической комиссией. (Далее — АКАК). Тифлис, 1868−1878. Т. И—IV, VI.
2 Кабардино-русские отношения в вв. (Документы и материалы). М., 1957. Т.2. кабардинского миграционного движения и складывание комплекса факторов, составивших его предпосылки.
Эти материалы существенно дополняются в сборнике документов «Черкесы и другие народы Северо-Западного Кавказа в период правления Екатерины II (1763−1774)». '.
Наряду с указанными источниками выявлению конкретных персон участвовавших в переселенческом движении, их количества и площади земельных владений, которых они лишились, мигрировав в Закубанье, способствует сборник документов «Территория и расселение кабардинцев и балкарцев в XVIIIнач. XX вв.».
Существенную помощь в воссоздании социально-психологической обстановки, в которой происходили исследуемые события, портретной характеристики отдельных исторических персонажей, оказало знакомство с мемуарной литературой. Наше внимание привлекли, прежде всего «Записки» Ермолова, «Воспоминания» Г. И. Филипсона и Ф. Ф. Торнау.
А. П. Ермолов, будучи главнокомандующим Отдельным Кавказским корпусом, являлся, по сути, главным реализатором российской политики на Кавказе. Тем интереснее «Записки» самого Ермолова, в которых отражено его влияние на драматические события в Кабарде, имевшие место в период его «проконсульства». 3.
Воспоминания Г. И. Филипсона, командующего войсками правого крыла Кавказской линии, наказного атамана Черноморского Казачьего войска представляют собой ценный источник информации о деятельности генералов Г. А. Емануеля, Г. X. Засса, отряды которых часто действовали против черкесов и в частности против хаджретов. Кроме характеристик военных деятелей, Черкесы и другие народы Северо-Западного Кавказа в период правления Екатерины II (1763−1774). Нальчик, 1996. Т. I.
2 Территория и расселение кабардинцев и балкарцев в ХУШ-нач. XX вв. Сборник документов. Сост. Дума-нов X. М. Нальчик, 1992.
3 Записки Алексея Петровича Ермолова. Часть II. 1816−1827 гг. М., 1868. он в воспоминаниях вскрывает недочеты русского командования на Линии, которыми в ходе боевых действий удачно пользовались хаджреты.1.
Очень важны мемуары Ф. Ф. Торнау — русского офицера-разведчика, У находившегося более двух лет в плену у «беглых» кабардинцев. Его воспоминания, составленные на основе личных наблюдений, представляют уникальную возможность увидеть не только то, что, прежде всего, интересовало разведчика русской армии, но и заглянуть во внутренний мир жизни адыгов. Для нашего исследования особо важным достоинством является описание географического расположения аулов «беглых» кабардинцев, портреты князей — предводителей хаджретских рейдов против Линии. Сведения Ф. Ф. Торнау были много раз использованы в этностатистических, этнографических и географических исследованиях Кавказа.
Немаловажное значение для уяснения многих вопросов имеет использование и других опубликованных источников. Так работы Г-Ю. Клапрота и И. Ф. Бларамберга показывают активное присутствие кабардинцев в Закуба-нье с начала XIX в.3.
1 Филипсом Г. И. Воспоминания 1837−1847гг. // Осада Кавказа. СПб., 2000.
2 Секретная миссия в Черкесию русского разведчика барона Ф. Ф. Торнау. Нальчик, 1999.
3 Клапрот Г-Ю. Путешествие по Кавказу и Грузии предпринятое в 1807—1808 гг. // Адыги, балкарцы и карачаевцы в известиях европейских авторов Х1П-Х1Х вв. (Далее — АБКИЕА). Нальчик, 1979; Бларамберг И. Ф. Историческое топографическое статистическое этнографическое и военное описание Кавказа. Нальчик, 1999.
Заключение
.
Изучение процесса формирования хаджретской Кабарды и ее участия в Кавказской войне в 1799 — 1829 гг. позволяет сделать следующие выводы:
1. Коренное изменение российской политики по отношению к Ка-барде, обозначившееся с 1763 г. и выражавшееся в аннексии части кабардинской территории привело к зарождению в стране переселенческих настроений. Это выразилось в стремлении кабардинцев к переселению на запад (и частичном его осуществлении) в сторону р. Кубань в 1765 — 1767 гг., в попытках части князей и уорков Большой и Малой Кабарды выселиться в Картло — Кахетинское царство с конца 70-х по начало 80 гг. XVIII в., в переселениях некоторых аулов Малой Кабарды в Чечню в ходе движения ШейхаМансура в 1785 г. и т. д.
Относительно векторов потенциальных миграционных акций кабардинцев и их характеристики нужно отметить, что «западный» вектор миграции, в сторону бассейна р. Кубань обозначился практически сразу же после начала кабардино-российского противостояния. Возможность эмиграции в Картло — Кахетию, казавшаяся реальной в начале 1780-х гг. оказалась эфемерной как в силу слабости этого политического образования в тот период, так и последующей потери им суверенитета. В отличие от «западного» направления, переселение в Чечню можно характеризовать как эмиграцию, т.к. поток кабардинского переселения был направлен не в ареал расселения подвластных им карабулаков, а к очагам антироссийской активности в центре Чечни. Это направление, в силу географической близости было более «востребованным» для жителей Малой Кабарды.
Планомерное наступление Российской империи на Кабарду, осуществлявшееся в течение тридцати лет нанесло ей значительные территориальные, материальные и людские потери. Однако, к 1793 году «запас прочности» кабардинского субэтнического социума не был исчерпан. Поэтому всплески миграционной активности затухали, так полностью не реализовавшись.
К 1793 году Российская империя перешла к качественно новой стадии подчинения Кабарды. К практиковавшимся методам захвата территорий и подавления сопротивления прибавилось стремление контролировать внутреннюю жизнь в незавоеванной части Кабарды посредством «родовых судов и расправ». Только тогда, в ходе борьбы против их введения кабардинское общество вплотную столкнулось с дилеммой — остаться на своих местах и потерять свободу или переселяться в закубанскую часть Кабарды и сохранить независимость.
Западное" направление этнической миграции кабардинцев было детерминировано рядом исторических и геополитических факторов. К ним относятся: А) Бассейн Верхней и отчасти Средней Кубани (вплоть до р. Уруп на западе) на протяжении длительного исторического периода находился в рамках территориального суверенитета Кабарды, и, несмотря на военно-политические катаклизмы, происходившие с середины XVIII в., кабардинская политическая элита не допускала возможности изменения статуса этого региона. Б) Этот субрегион вплотную примыкал к ареалу расселения единоплеменных кабардинцам западных адыгов. Положение о полном территориальном суверенитете Кабарды в восточной части Закубанья автоматически снимает вопрос об эмиграции туда кабардинцев в первой четверти XIX в. В данном случае переселение носит характер внутренней миграции, и это не противоречит тому, чтобы рассматривать этот процесс как проявление этнической миграции.
Переплетение и взаимовлияние обозначенных положений послужили историческими предпосылками возникновения переселенческого движения, а также обусловили геополитическую детерминированность «западного» направления этнической миграции кабардинцев.
2. С борьбой кабардинцев за упразднение навязанных Российской империей «родовых судов и расправ» и замену их шариатским судом, получившей в историографии название шариатского движения, связан первый этап этнической миграции кабардинцев в Закубанье.
Содержанием первого этапа этнической миграции кабардинцев стал ряд переселенческих акций кабардинцев на западные территории страны с 1799 по 1810 гг.
Исходя из особенностей и характера процесса переселения, первый этап этнической миграции кабардинцев в Закубанье можно условно разделить на три хронологические периода.
Первый период, с 1799 по 1803 гг., характеризуется инициированием переселенческого движения лидером шариатского движения князем Адиль-гиреем Атажукиным. Переселение в это время осуществлялось с целыо обеспечения лидером шариатского движения прочного тыла и свободы действий для реализации своих целей. Характерной чертой миграционных акций в этот период являлось то, что они осуществлялись в относительно мирных условиях и затрагивали сравнительно небольшую часть кабардинского субэтноса.
Второй период, с 1804 г по 1807 г., ознаменовался интенсивными военными действиями между Кабардой и Россией. В это время поток этнической миграции в Закубанье значительно увеличился. И если принять во внимание, что к кабардинским мигрантам присоединилось большинство абазин-тапанта1, можно утверждать, что миграционные процессы в стране приобрели массовый характер. Особенностью переселенческого движения в этот период было то, что оно осуществлялось в условиях военных действий.
Третий период, с 1807 по 1810 гг., является наиболее противоречивым для процесса этнической миграции кабардинцев. С одной стороны, осуществление переселенческих акций перестает быть одной из основных задач руководителей борьбы за независимость Кабарды после смерти князя Адиль-гирея Атажукина и эфенди Исхака Абукова, с другой, установление военно-экономической блокады центра Кабарды способствует этому процессу.
1 Лавров Л. И. Указ. соч. С.24−28.
3. Период времени с 1818 по 1822 гг. был ознаменован небывалым в истории Кабарды переселенческим движением, который можно обозначить как второй этап этнической миграции кабардинцев в Закубанье. Хронологически второй этап этнической миграции можно разделить на два периода. Первый, с 1818 г. по конец 1821 г., характеризовался непрерывным усилением противостояния на Кавказской линии и нарастающей «переселенческой атмосферой» в подконтрольной политической элите части страны. При этом происходили отдельные переселенческие акции, не приобретавшие массового характера. Второй период, с конца 1821 г. по конец 1822 г., характеризуется переходом кабардино-российского противостояния в военную фазу. В условиях интенсивных военных действий, продолжавшихся с перерывами в течение года, было осуществлено переселение значительной части кабардинского населения в Закубанье. К исходу 1822 г. центр Кабарды был окончательно завоеван Российской империей и на закубанских территориях страны оказалось до трети населения кабардинского субэтноса.
4. Рассмотрение альтернативных «западному» направлений миграций кабардинцев, в частности «чеченского», в первой трети XIX в. помогло выявить сопоставимые по многим параметрам аналогии у этих географически разновекторных процессов. Кабардинские князья и дворяне, переселившиеся в Чечню уже в первое десятилетия XIX в. выступали организаторами совместных с чеченцами военных акций в районе Военно-Грузинской дороги1. При этом именно кабардинские мигранты выступали как руководители операций. Такая тенденция прослеживается в течение всей первой трети XIX в.
Нужно отметить, что в 1820-х гг. имелось и третье направление кабардинской миграции, направленное на территории подконтрольные российской военной администрации. Особенностями этого процесса являются то, что эти мигранты, как правило, принадлежали к крестьянскому сословию, и их количество было весьма невелико.
1 AKAK. Тифлис, 1870.Т.4. С. 883.
5. В период с 1823 по 1825 гг. хаджреты были одними из основных противников Российской империи на правом фланге и центре Кавказской линии. Они являлись организаторами и активными участниками всех сколько-нибудь значимых военных акций против указанных участков Линии.
Военные экспедиции русских войск в глубь закубанской территории Кабарды и в Абадзехию (где уже присутствовали хаджретские населенные пункты) не привели в обозначенный период к разрушению основ их военного сопротивления. Ощутимые потери, которые несли хаджреты в это время, относились к возобновляемым ресурсам: скот, жилища, съестные припасы и т. д. Людские же ресурсы, составлявшие основу военного потенциала, в целом не имели (за исключением разгрома аула князя Али Карамурзина) масштабных потерь.
Часть населения в 1825 г. переселилось из центра Кабарды в Закубанье. Это стало возможным после ряда военных акций хаджретов совместно с западными адыгами в центре Линии. Лидеры хаджретов, осуществлявшие с 1822 г. военные рейды в центр Кабарды с намерением ее освобождения, после военной кампании 1825 г. отошли от этой идеи в силу невозможности его осуществления в тех условиях.
6. Несмотря на высокий накал противостояния меду хаджретской Кабардой и Российской империей в 1826 — 1827 гг. происходит заметный спад военной активности между ними. Он характеризовался отсутствием значительных рейдов на правый фланг со стороны хаджретов и соответственно крупных экспедиций русских войск в глубь закубанских территорий Кабарды.
Явственно обозначившееся в этот период стремление «беглой Кабарды» к урегулированию отношений с Россией через посредничество лояльных ей кабардинцев не нашло отклика со стороны Империи.
В целом, несмотря на спад интенсивности противостояния в этот период, Россия не отказывалась от разработки планов дальнейшей экспансии в глубь закубанских территорий Кабарды и Западной Черкесии.
7. Рассмотрение участия хаджретов в военных действиях в субрегионе Верхней и Средней Кубани в период русско-турецкой войны 1828−1829 гг. показывает их значительное влияние на эти события. «Беглые» кабардинцы участвовали в них как самостоятельная военно-политическая сила, действовавшая всегда в союзе с другими адыгскими субэтническими группами (в основном абадзехами). Инициированием совместно с абадзехами ряда успешных кавалерийских рейдов на правый фланг Кавказской линии весной — летом 1828 г. и весьма эффективной защитой своих поселений в ходе карательных экспедиций русских войск в Закубанье осеныо-зимой того же года ознаменовалось их участие в военной кампании 1828 года. Тогда же был потерян стратегически важный плацдарм хаджретов, каковым являлся Карачай.
Лидеры хаджретов весной 1829 г. инициировали переговоры с российским командованием о прекращении кровопролития. Однако несовместимость условий, предъявляемых друг другу, привели к тому, что отношения России и хаджретской Кабарды оставались враждебными и после окончания русско-турецкой войны в сентябре 1829 г.
В ходе исследования был выявлен круг задач, разрешение которых нам еще только предстоит. Так, например, в будущем необходимо расширить хронологические рамки исследования, по крайней мере, до 1861 года. В данной работе не были исследованы трансформации общественной структуры хаджретской Кабарды. Это только предстоит выяснить. Также предстоит выяснить, насколько этническая миграция кабардинцев повлияла на состояние самого субэтноса и на районы его перемещения. Для их успешного разрешения необходимо вести в дальнейшем кропотливую работу по выявлению и анализу новых материалов.
БИБЛИОГРАФИЯ Архивные фонды Архив внешней политики российской империи (АВПРИ) ф 1. Ф. 115 — Кабардинские, черкесские и другие дела.
Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА).
2. Ф. 13 454 — Штаба войск Кавказской линии и в Черномории расположенных.
3. Ф. 15 264 — Штаба войск Кубанской линии.
Центральный государственный архив Кабардино-Балкарской республики (ЦГА КБР).
4. Ф. 16 — Управление центра Кавказской линии.
5. Ф. 40 — Управление межевой частью Терской области.
6. Ф. Р — 1209 — Коллекция документов по истории Кабардино-Балкарии.
Архив Института гуманитарных исследований правительства КБР и КБНЦ РАН.
Ф.1.ИФЭ. Ф.2.
Опубликованные источники.
9. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией.
1868. Т.2.
10. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией.
1869. Т.З.
11. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией.
1870. Т.4.
Тифлис, Тифлис, Тифлис,.
12. Акты, собранные Кавказской археографической комиссией. Тифлис, 1875. Т.6.Ч.1.
13. Бриммер, Э. В. Служба артиллерийского офицера, воспитывавшегося в 1-м кадетском корпусе, выпущенного в 1815 году / Э. В. Бриммер // Кавказф ский сборник. T.XV.- Тифлис, 1894.
14. Гизетти, А. JT. Сборник сведений о потерях Кавказских войск во время войн Кавказско-горской, персидских, турецких и в Закаспийском крае 18 011 885гг. / АЛ. Гизетти.- Тифлис, 1901.
15. Договор постановленный с Карталинским и Кахетинским царем Ираклием вторым о признании им над собою верховной власти и покровительства Российских императоров. СПб., 1783.
16. Документы по истории Балкарии (40−90 гг. Х1Хв.). Нальчик, 1959.
17. Записки Алексея Петровича Ермолова. 4.2. 1816−1827 г. М., 1868.
18. Кабардино-русские отношения в XVI—XVIII вв. T.l. М: Изд-во АН СССР, 1957.-478 с.
19. Кабардино-русские отношения в XVI—XVIII вв. Т.2. М: Изд-во АН СССР, 1957.-423с.
20. Клапрот Генрих-Юлиус. Путешествие по Кавказу и Грузии предпринятое в 1807—1808 гг. / Генрих-Юлиус Клапрот //АБКИЕА.- Нальчик. — С. 235 281.
21. Леонтович, Ф. И. Адаты кавказских горцев / Ф. И. Леонтович. Вып.1.-Нальчик: Эль-фа, 2002 — 341 с.
22. Новый и полный Географический словарь Российского государства или лекскон. 4.1. М., 1788.
23. Ольшевский, М. Я. Кавказ с 1841 по 1866 год /М.Я.Ольшевский.- СПб: Звезда, 2003.-606 с.
24. Потоцкий, Я. Путешествие в астраханские и кавказские степи / Я. Потоцкий //АБКИЕА.-Нальчик, 1974.-С.225−235.
25. Секретная миссия в Черкесию русского разведчика барона Ф. Ф. Торнау. Нальчик: Эль-фа, 1999; 507с.
26. Собрание важнейших трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами (1774 — 1860) с введением и примечаниями профессора В. Н. Ал ександренко. Варшава, 1906.
27. Территория и расселение кабардинцев и балкарцев в ХУШ-нач. XX вв.
Сборник документов. Нальчик: Нарт, 1992 — 270с.
28. Филипсон, Г. И. Воспоминания 1837−1847 / Г. И. Филипсон // Осада Кавказа." СПб: Звезда, 2000.
29. Черкесы и другие народы Северо-Западного Кавказа в период правления Екатерины II (1763 — 1774).Т.1. Нальчик: Эль-фа, 1996. — 459 с.
30. Юзефович, Т. П. Договоры России с Востоком / Т. П. Юзефович.- СПб., 1869.
