Формирование и развитие традиционных религиозных представлений русского населения Верхнего Поволжья в XIX-XX вв

Составной частью русской традиционной духовной культуры XIX — XX вв. выступают религиозные верования. Отметим, что в последнее время активно дебатируются вопросы, связанные с различными аспектами истории народных верований, с привлечением широкого комплекса источников, среди которых не последнее место занимают региональные архивные материалы и данные полевых наблюдений. Последнее десятилетие XX — начало XXI вв. отмечено возникновением новых направлений, ориентирующихся на изучение различных аспектов данной темы: роли православия в истории духовной культуры русских крестьян XIX — XX вв., содержания ритуалов, демонологии, формирования и бытования почитания сакральных территорий.

Актуальность темы

диссертационной работы обусловлена и тенденциями развития российского общества в настоящее время — период культурного и идеологического кризиса. Обращение к прошлому русской народной культуры, ее традициям, проблемам мировоззрения предыдущих поколений может сыграть положительную роль в формировании идеи современного российского общества, а само наследие — выступить основой для духовного возрождения.

Следует, однако, сказать, что изучение русских верований затруднено тем, что их носитель является достаточно сложной этнической категорией, как по территории расселения, так и по структуре. Последнее связано, в числе прочего, с региональными особенностями исторического формирования русского народа. В этом отношении достаточно актуальной стоит проблема исследования истории народной культуры русского народа в рамках отдельно взятого региона.

Данная тема очень тесно связана с изучением истории повседневности — того, с чем сталкивается человек на каждом этапе своего жизненного цикла. В самом деле, на протяжении долгого времени, встречаясь с каким либо явлением в жизни, он не только рационально оценивал его, но и нередко искал в нем ирреальную основу. Как известно, русский народ на протяжении многих поколений исповедовал православие, приобщался к христианским традициям. В то же время, в русской народной культуре существовал широкий пласт архаичных представлений, постоянно проявлявшихся в различные моменты жизни. Это обстоятельство обуславливает обращение к проблеме верований в настоящее время.

Кроме того, проблема традиционных верований русского народа может рассматриваться в рамках темы исторических изменений его ментальности. В настоящее время под данным термином понимается совокупность психологических и поведенческих установок индивидуума или социальной группы, выражающихся в их особом мировосприятии, воззрениях, представлениях о мире, общественных отношениях. Нередко они менялись под действием различных факторов (см. ниже). Небезынтересно определить характер данных изменений в различные периоды русской истории.

Изучаемым регионом в настоящей работе, является территория Верхнего Поволжья. К названному региону традиционно относят Владимирскую, Ивановскую, Костромскую, Тверскую и Ярославскую области. Верхневолжье очень интересно для изучения истории традиционной культуры в целом, и бытования народных религиозных представлений в частности. Во-первых, обращает на себя внимание существование в данном регионе разнообразного по этническому составу населения. Кроме наиболее многочисленных русских, здесь проживают и представители других, как славянских, так и неславянских народов. С другой стороны, территория Верхневолжья отличается своеобразной традиционной культурой, вобравшей в себя как явления духовной жизни его древнего населения (в частности, финно-угорских народностей)1, так и достижения культурных центров средневековой Руси — Ростово-Суздальского и Тверского княжеств. Позднее, в XIX—XX вв. с развитием отходничества, культура Верхнего Поволжья вобрала элементы традиций других регионов России. Поэтому исследования в области русских традиционных верований Верхневолжья позволяют раскрыть проблемы, связанные с формированием, эволюцией и бытованием одного из компонентов русской народной культурывзаимодействием различных по этнической принадлежности культурных традиций.

В качестве сопоставительных привлекаются материалы Вологодского края, имеющего общие границы с рядом верхневолжских областей. В Вологодском регионе были широко распространены народные верования, история и бытование которых достаточно полно были отражены в источниках.

Хронологические рамки настоящей работы ограничены XIX — XX вв. Выбор последних обусловлен следующими моментами. Как известно, многовековая история России.

1 См.: Ключевский В. О. Этнографические следствия русской колонизации Верхнего Поволжья. Влияние природы Верхнего Поволжья на народное хозяйство Великороссии и на племенной характер великоросса // Ключевский В. О. Исторические портреты. Деятели исторической мысли. М., 1990. С. 40−62- Вагнер Г. К. Древние мотивы в домовой резьбе Ростова Ярославского // СЭ. 1962. № 4. С. 39−40- Рябинин Е. А. Финно-угры Костромского Поволжья // Новое в археологии СССР и Финляндии. Доклады третьего советско-финляндского симпозиума по вопросам археологии 11−15 мая 1981. Л., 1984. С. 193- Aija Alqvist. Наблюдения над финно-угорским субстратом в топонимии Ярославского края на материале гидронимических формантов -(У)ГА и — (У)НГА, -(У)НЬГА, -{У)НДА. Оттиск из кн.: Studia Slavica Finlandensia. Tomus IX. С. 1- Дубов И. В. Славянское заселение Волго-окского междуречья // Тезисы докладов Советской делегации на IV международном конгрессе славянской археологии. София, сентябрь 1980 г. М.: Наука, 1980. С. 65−66- Он же. Проблемы формирования древнерусской народности на территории Верхнего Поволжья // Дубов И. В. Залесский край. Эпоха раннего средневековья. Избранные труды. Спб., 1999. С. 193- Леонтьев А. Е. Археология мери: к предыстории Северо-восточной Руси. М., 1996. С. 288- Власова И. В. Этническая история и формирование населения и формирования населения Русского Севера // Русский Север: этническая история и народная культура. XII — XX века. М., 2001. С. 18. характеризовалась активной христианизацией различных аспектов духовной жизни русского общества. Русская православная церковь, будучи на протяжении многих столетий государственным институтом, различными мерами стремилась вытеснить из данной сферы элементы дохристианских, языческих представлений. Однако полностью эти верования не исчезли, а остались на уровне народных верований, занимая определенное место в традиционной духовной культуре русского народа. Поверья и суеверные представления, имевшие часто архаичные элементы, можно было фиксировать как в XIX в., так и наблюдать в настоящее время. Этому позволял активный сбор материалов, которым отмечены XIXXX вв.

Однако духовная культура не оставалась на протяжении истории России замкнутой, статичной. Реагируя на внешние (социальные, экономические, политические, религиозные) факторы, она претерпевала изменения. XIX — XX вв. в истории России отмечены событиями, очень повлиявшими на изменение сознания общества. Отечественная война 1812 г., движение декабристов, реформы и революционная ситуация второй половины XIX в., коренные изменения социально-экономической и политической системы в XX в. и др. — эти моменты истории России XIX — XX вв. повлияли на отношение к действительности всех слоев российского общества, в том числе и консервативного крестьянства. В отличие от предшествующего времени, период XIXXX вв. характеризовался ломкой традиционных устоев, формированием иных взглядов на государственные, религиозные и общественные институтыотношения друг с другом и Богом. В то же время, реагировала на эти новации и духовная культура. Несмотря на то, что народная культура является достаточно консервативной, источники, активизацией сбора которых был отмечен изучаемый период, позволяют фиксировать данные явления в такой ее области, как религиозные представления.

Изучение темы русских народных верований в Верхнем Поволжье в XIX — XX вв. требует рассмотрения ряда проблем как частного характера применительно к отдельным аспектам данной проблемы, так и вопросов общего характера, связанных с русской народной культурой XIXXX вв. Изучение данных проблем в настоящей работе осуществлялось с комплексным использованием проблемно-хронологического, историко-генетического, историко-типологического, историко-сравнительного методов.

Проблемно-хронологический метод можно использовать как при разработке историографического вопроса, так и при изучении явления, присущего определенному хронологическому периоду. Рассматривая историографию, важно знать, к каким вопросам авторы обращались в изучаемый период. Последнее позволяет проследить степень их изученности и эволюцию взглядов на ту или иную проблему. С другой стороны, использование проблемно-хронологического метода позволяет рассмотреть изучаемое явление в процессе его развития. Фиксация определенного факта в различные периоды позволяет проследить его динамику во времени.

Изучать проблемы возникновения того или иного явления позволяет историко-генетический метод. Анализ элементов структуры последнего позволяет выяснить причины и условия его исторического формирования.

Использование историко-типологического метода позволяет систематизировать явление по присущим им общим признакам и, таким образом, разделить их на определенные категории. Последние, в свою очередь, также могут подразделяться на определенные группы. В нашем случае отметим, что верования — это очень сложный компонент народной духовной культуры, состоящий из элементов, различающихся по содержанию. Применение историко-типологического метода позволяет выделить общие для них признаки и по ним разделить их на типы.

Задачу сопоставления определенных явлений во времени и пространстве позволяет решить применение историко-сравнительного метода. Сравнивая факты, различающиеся временем и местом их фиксации, можно выделить как присущие, так и отличные для них признаки.

Целью настоящего исследования является комплексное изучение возникновения и бытования традиционных верований как одного из элементов народной культуры Верхневолжья XIX — XX вв. и их места в социо-культурных механизмов русского общества данного периода. Исходя из поставленной цели, определены следующие задачи:

— изучение демонологических представлений русского населения Верхневолжья XIXXX вв. Для этого предполагается рассмотреть такие аспекты данного круга верований, как поверья о «домашних» духахмифологических существах — покровителях природных территорийчертелюдях, обладающих сверхъестественными способностямивыделение признаков, которые были как присущими, так и отличительными признаками названных персонажей русской демонологииисследование такого явления русской традиционной культуры Верхневолжья XIXXX вв., как почитание объектов природного и искусственного происхожденияопределение структуры этого явленияизучение круга представлений, объектом которых выступала смерть;

— решение вопросов, связанных с генезисом, эволюцией и содержанием традиционных верований русских Верхневолжья в XIX — XX вв.

Обратившись к вопросу об изучении русских традиционных верований, скажем, что интерес к этой теме возник в первой трети — половине XIX в. К этому времени относятся работы М. Касторского, А. В. Терещенко, Н. И. Костомарова, М. Забылина2, которые отмечали различные стороны русской народной культуры, среди которых были поверья. Не уделявшие особого внимания на региональный аспект, работы названных авторов были направлены на накопление источников по народным верованиям.

Отметим, что ранее во второй половине XVIII — начале XIX вв. ряд авторов, среди которых назовем М.И. Попова3, М.Д. Чулкова4, А. С. Кайсарова, Г. А. Глинку5, обращались к вопросам, связанным с поверьями и суеверными представлениями русского народа. Их цель состояла в том, чтобы составить для русской художественной литературы «отечественный арсенал» мифологических мотивов, вместо распространенного и популярного на тот момент греко-римского пантеона6. Тот факт, что авторы пытались искать аналогии русским поверьям в античной мифологи, свидетельствует о небольшом объеме информации, которой владели они на тот момент. В первую очередь данное утверждение следует связывать с отсутствием источников, анализ которых позволил бы более полно осветить тему.

Вторая половина XIX в. была отмечена возникновением направлений («школ»), объектом исследования которых являлись мифологические представления славянских народов. В качестве одной из них назовем «мифологическую школу». Генетически последняя была связана с языкознанием, сложившимся в Европе в первой половине XIX в. Главными теоретиками этого направления в России были А.Н. Афанасьев7, А.А. Потебня8, Н.Ф. Сумцов9, Ф.И. Буслаев10 и др.

2 См.: Касторский М. Начертание славянской мифологии. Спб., 1841. 182 е.- Терещенко А. В. Быт русского народа: в 7 ч. М., 1997;1999; Костомаров Н. И. Домашняя жизнь и нравы великорусского народа. М., 1993.399 с.- Забылин М. Русский народ: обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1992. 615 е.- Б.а. Предания о народных русских суевериях, поверьях и некоторых обычаях. М., 1861. 184 с.

3 См., например: Попов М. И. Описание древнего славянского языческого баснословия, собранного из разных писателей. Спб., 1768.

4 Чулков М. Д. Краткий мифологический лексикон. Спб., 1767- Он же. Абевега русских суеверий. Спб., 1786.

5 См.: Кайсаров А. С. Славянская и российская мифология // Кайсаров А. С., Глинка Г. А., Рыбаков Б. А. Мифы древних славян. Велесова книга. Саратов, 1993. С. 23−84- Глинка Г. А. Древняя религия славян // Кайсаров А. С., Глинка Г. А., Рыбаков Б. А. Мифы древних славян. С. 89−140.

6 М. И. Попов говорил, что его работа была написана «больше для увеселения читателей, нежели для важных исторических справок, и больше для стихотворцев, нежели историков» (Цит. по: М. И. Попов. // Поэты XVIII века. JL, 1972. С. 522.). Михаил Дмитриевич Чулков призывал к собиранию русского фольклора, чтобы «составить Вифлиофику русских романов» (Цит. по: Токарев С. А. История русской этнографии. М., 1966. С. 118.).

7 См.: Афанасьев А. Н. Религиозно-языческое значение избы славянина // Мифы древней Волги. Саратов, 1996. С. 381−384- Он же. Происхождение мифа. Статьи по фольклору, этнографии и мифологии. М., 1996. 640 е.- Он же. Поэтические воззрения славян на природу: в 3 т. М., 1994.

О работах А. Н. Афанасьева см.: Топорков A.JI. Об источниках «Поэтических воззрений славян на природу» // «А. Н. Афанасьев. Поэтические воззрения славян на природу». Сравнительно-библиографические материалы. М., 2000. С. 7−49- Топорков A.JI. Творческий путь А. Н. Афанасьева и «Поэтические воззрения славян на природу» // Афанасьев А. Н. Происхождение мифа. С. 409−471.

8 Потебня А. А. Символ и миф в народной культуре. М., 2000.489 с.

9 Сумцов Н. Ф. Символика славянских обрядов. М., 1996. 296 с.

10 О Ф. И. Буслаеве см.: Баландин А. И. Мифологическая школа в русской фольклористике. М., 1988. С. 120.

Представители «мифологической школы» считали, что народные верования, фольклор, ритуалы различных народов XIX в. были остатками древнего языческого мировоззрения, которого придерживались предки индоевропейских народов. С упадком эта «религиозно-мифологическая» система была зафиксирована в элементах традиционной духовной и материальной культуры и в таком состоянии сохранилась до XIX в.11.

Иную точку зрения на генезис и развитие мифологического сознания выразили представители так называемой «школы заимствований». По мнению ее представителей, фольклор и мифологические представления славян выступали не только в качестве элемента духовной культуры представителей данной группы индоевропейской языковой семьи, а были объектом различных по времени возникновения и этнической принадлежности влияний. В частности они настаивали на фактах влияния восточных мотивов12.

Существовало и третье направление, — отвергавшее первые два, — это так называемая «эволюционистская (антропологическая) школа», сторонниками которой в России были И. Н. Смирнов, позже Л. Я. Штенберг, Н. Н. Харузин, Д. Н. Анучин. Они придерживались идеи единообразия развития различных культур и его прямой однолинейности — от простого к сложному13.

Говоря об изучении темы народной русской культуры во второй половине XIXначале XX вв., отметим, что рост капиталистических отношений в пореформенной России, развитие различных отраслей науки вызвали к жизни интерес к данной теме. Последнее выражалось, в числе прочего, в активизации работы по сбору материалов по традиционной культуре и их обработке.

В 1880 г. в Санкт-Петербурге была опубликована работа В. И. Даля «О поверьях, суевериях и предрассудках русского народа». Здесь автор дал определение «поверье», которым выступает «всякое укоренившееся в народе мнение или понятие, без разумного отчета в основательности его» 14. В. И. Даль обращал внимание на региональные особенности народных верований. Затрагивая вопрос о роли изучения народных верований, автор указывал на необходимость «добросовестного разбирательства, сколько в каком поверье есть или могло быть некогда смысла» 15. На материалах, собранных автором, в книге рассматривались поверья о персонажах восточнославянской и, в частности, русской По мнению одного из основателей «мифологической школы» в России А. Н. Афанасьева, «В начале народ еще удерживал сознание о тождестве созданных им поэтических образов с явлениями природы, но с течением времени это сознание более и более ослабевало. мифические представления отделялись от своих стихийных (т.е. природных. — А.К.) основ и принимались как нечто особое, независимо от них существующее» (Афанасьев А. Поэтические воззрения славян. Т. 1. С. 10.).

12 Токарев СЛ. История русской этнографии. М., 1966. С. 297- Баландин А. Н. Указ. соч. С. 128.

13 Токарев С. А. История русской этнографии. С. 29.

14 Даль В. И. О повериях, суевериях и предрассудках русского народа. Спб., 1994. С. 11.

15 Там же. С. 12. демонологии: домовомводяномоборотнерусалкелюдях, обладающих магическими знаниями (знахарях, ведьмах) — средствах народной медицины.

Возникновение в 1897 г. «Этнографического бюро» способствовало расширению круга источников. На материалах бюро С. В. Максимовым (1831−1901) была написана книга «Нечистая, неведомая и крестная сила». Публикация работы состоялась в 1903 г. Кроме фактов, сообщенными региональными корреспондентами «Этнографического бюро», Максимов использовал данные собственных наблюдений16. В книге рассматривались демонология русского народа XIX — начала XX вв.- поверья, связанные с сакрализацией огня, воды, земли, деревьевпраздники, содержание которых характеризовалось наличием как архаичных, так и христианских мотивов17.

Кроме того, региональный вопрос, связанный с народными верованиями русского народа поднимался Н. М. Бекаревич. В одной из своих работ, автор рассматривал тему использования дворовых оберегов, как одного из элементов сельскохозяйственной магии крестьян Костромского Поволжья XIX в.18.

Проблеме возникновения, эволюции и бытования демонологических представлений в народной культуре русского народа XIX — начала XX вв. была посвящена книга М. А. Орлова «История сношений человека с дьяволом», опубликованная в 1904 г. На материале различных регионов автор обращался к поверьям о «нечистой силе» и людях, обладающих магическими знаниями и способностями (колдунах, ведьмах, знахарях)19.

Начало XX в. было отмечено деятельностью исследователя истории русской традиционной культуры Д. К. Зеленина (1878−1954)20. Теме русских народных верований Д. К. Зеленин посвятил большое количество работ. Так, в 1909 г. была опубликована статья «Народный обычай «греть покойников». В работе, посвященной изучению обряда «греть покойников», автор пытался обнаружить его связь с сельскохозяйственной обрядностью и поверьями о домашних духах21.

В 1911 г. Д. К. Зеленин опубликовал статью «К вопросу о русалках (культ покойников, умерших неестественной смертью, у русских и финнов)». На материалах по культуре русского народа и финно-угорских народностей автор рассматривал такой аспект.

16 На основе материалов, собранных автором, были написаны и другие работы. См., например: Максимов С. В. Лесная глушь // Максимов С. В. Избранное. М., 1981. С. 147−385.

17 Максимов С. В. Нечистая, неведомая и крестная сила. Спб., 1994. 448 с.

18 См.: Бекаревич Н. М. Заметка о куричьем боге в Костромской губернии // Труды 2-го областного Тверского съезда 1903 года 10 — 20 августа. Тверь, 1906. С. 115−122.

19 См.: Орлов М. А. История сношений человека с дьяволом. М., 1992. С. 99−127- 212−233.

20 О Д. К. Зеленине см.: Б.а. Дмитрий Константинович Зеленин П СЭ. 1954. № 4. С. 157.

21 Зеленин Д. К. Народный обычай «греть покойников» // Зеленин Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901;1913. М., 1994. С. 164−178. традиционных верований, как представления о «заложных» покойниках и связанную с ними.

22 похоронно-поминальную обрядность .

Использованию поношенной обуви в различных по содержанию ритуалах, связанных с моментами жизненного цикла человека, была посвящена работа Д. К. Зеленина «Русские народные обряды со старой обувью», изданная в 1913 г.

Важной работой Д. К. Зеленина являлись «Очерки русской мифологии: умершие неестественною смертью и русалки», первый том которых был опубликован в 1916 г. Затрагивая вопрос о предмете работы, исследователь говорил, что большее внимание уделял не верованиям, а принадлежащим разным народам24 похоронно-поминальным обрядам25. Автор впервые обратил внимание на существование в русских поверьях двух категорий покойников: «умершие предки» и «заложные» покойники (умершие преждевременной смертью)26. Как констатировал ученый, главное отличие данных категорий умерших друг от друга состояло в разных по образу ритуалах, исполнявшихся по отношению к ним27. Известно, что Д. К. Зеленин планировал издание шести выпусков, каждый из которых должен быть посвящен определенному аспекту восточнославянской мифологии. Однако дальнейшие события (Октябрьская революция, Гражданская война) не позволили осуществлению этого.

2R плана. Отдельные фрагменты исследования публиковались в различных изданиях .

Необходимо упомянуть о таком исследователе истории традиционной культуры как лд.

Е.Н. Елеонская (1873−1951). Вопросам, связанным с историей верований, она посвятила работы «К изучению заговора и колдовства в России» (1917), «Сельскохозяйственная магия» (1929). Объектом изучения выступали поверья и фольклорные данные о колдовстве, использование народной магии в бытовой жизни русских позднего средневековья и нового времени. Данный вопрос освещался на анализе многочисленных архивных источников,.

22 Он же. К вопросу о русалках (культ покойников, умерших неестественной смертью, у русских и финнов) // Зеленин Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901;1913. С. 230−298.

23 Он же. Русские народные обряды со старой обувью // Зеленин Д. К. Избранные труды. Статьи по духовной культуре 1901;1913. С. 228.

24 По мнению некоторых исследователей творчества Д. К. Зеленина, он был склонен преувеличивать факты взаимовлияний восточнославянской, тюркской, балтийской традиций (См.: Сабурова Л. М., Чистов К. В. Дмитрий Константинович Зеленин (К 100-летию со дня рождения) // СЭ. 1978. № б. С. 80.).

25 См.: Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: умершие неестественною смертью и русалки. М., 1995. С. 37.

Там же. С. 30.

27 Там же. С. 41−42.

28 См.: Левкиевская Е. Е. Комментарии // Зеленин Д. К. Избранные труды. Очерки русской мифологии: умершие неестественною смертью и русалки. С. 318−319.

29 О Е. Н. Елеонской см: Виноградова Л. Н. Путь в науке от «серебряного века» фольклористики до эпохи «великих преобразований» // Елеонская Е. Н. Сказка, заговор и колдовство в России. М., 1994. С. 7−15. большую часть которых представляли материалы следственных процессов по обвинению в колдовстведанных фольклора30.

Заметим, что в начале XX в. проблема народных верований освещалась представителями так называемого «богословского» направления. Известно, что 1 октября 1912 г. в Московской духовной академии С. Смирновым была прочитана речь, посвященная почитанию земли в истории русской традиционной культуры. В 1913 г. выступление было опубликовано. На основе различных источников автор рассматривал тему сакрализации земли, соотносившихся с ней обрядов. В данной работе вызывает интерес концепция формирования такого феномена русской культуры как «двоеверие» 31.

Затрагивая вопрос об эволюции традиционных религиозных верований русских, С. Смирнов в качестве стадий данного компонента народной культуры выделяет «грубое двоеверие», характеризующееся распространением языческих представлений и малым влиянием христианстваэтап, когда «языческое» и «христианское» начала тождественны по.

32 своему влиянию- «двоеверие утонченное.

Первая треть XX вв. была отмечена обращением авторов к философскому аспекту названной темы. В этом отношении упомянем работы Г. П. Федотова33, Л.П. Карсавина34, И.А. Ильина35, Н.А. Бердяева36, Н.О. Лосского37, Н.Ф. Федорова38. Названные авторы считали, что одной из важных особенностей русской народной культуры выступало существование сплава православной традиции и архаических, языческих представлений.

Таким образом, период XIX — начала XX вв. характеризуется с одной стороны активной работой по сбору источников, касающихся поверий и суеверных представлений как одного из компонентов русской народной культуры, с другой — отмечен попытками их анализа.

Затрагивая вопрос об изучении традиционной культуры Верхневолжья в 1920;е гг., скажем, что в данный период было организовано большое количество экспедиций, ставивших целью этнографическое исследование этого и соседних регионов39. В 1919 г.

30 См.: Елеонская Е. Н. К изучению заговора и колдовства // Елеонская Е. Н. Сказка, заговор и колдовство. С. 99−143- Она же. Сельскохозяйственная магия//Елеонская Е. Н. Сказка, заговор и колдовство. С. 144−178.

31 См.: Смирнов С. Исповедь земле // Смирнов С. Древнерусский духовник. М., 1913. С. 256.

32 Там же. С. 256.

33 Федотов Г. П. Письма о русской культуре // Русская идея. М., 1992. С. 392.

34 Карсавин Л. П. Восток, Запад и русская идея // Русская идея. С. 321.

35 Ильин И. Сущность и своеобразие русской культуры // Москва. 1996. Ноябрь. С. 182- Он же. О русской идее // Русская идея. С. 440.

36 Бердяев Н. А. Русская идея. Основные проблемы русской мысли XIX века и начала XX века // О России и rv/сской философской культуре. М., 1990. С. 48.

Лосский Н. О. Характер русского народа. М., 1990. Кн. 2. С. 21.

38 Федоров Н. Ф. Сочинения. М., 1982. С. 318. Аналогичные взглядам Н. Ф. Федорова идеи были озвучены и в конце XX в. (См.: Зенин В. О русской народной вере // Диалог. 1996. № 8. С. 75−80.).

39 Воронов В., Топорнин А. Северная историко-бытовая экспедиция. Крестьянский быт XVIII — XIX вв. М., 1929. 63 сАстахова A.M. Заговорное искусство на реке Пинеге // Крестьянское искусство СССР. Л., 1927. С. 33−76- Карнаухова И. В. Суеверия и бывальщины // Крестьянское искусство СССР. С. 77−97.

Д.А. Золотарев составил программу собирания материалов по традиционной культуре Верхневолжья. 1921;1925 гг. были отмечены работой Верхневолжской этнологической экспедиции, в которой принимали участие сотрудники Русского Музея, Российской Академии Наук истории материальной культуры, Комиссии по изучению племенного состава населения России и «сопредельных стран» при Академии наук, Русского географического общества, музеев Рыбинска, Мологи, Ростова, Ярославля, Твери, Костромы. Были исследованы уезды Ярославской, Костромской и Вологодской губерний. Известно, что сотрудником Российской Академии Наук истории материальной культуры А. Е. Кудрявцевой, работавшей в соответствии с программой, было собран ряд фольклорных текстов, описаний обрядов. В 1929 г. было подготовлено 90 томов текста, содержащего результаты экспедиции. Однако публикация не состоялась40. Частичная публикация результатов этой экспедиции, полученных в Рыбинском, крае была опубликована в конце XX в. в местной прессе41.

Обратим внимание на важную роль, которую в работе Верхневолжской этнологической экспедиции играл Ростовский государственный музей. Так 16 июля 1924 г. им были начаты работы по сбору фольклора в Угодичской, Воржской и Поречской волостях Ростовского уезда. Как отмечали участники экспедиции, в связи с фольклором «район.был выбран неудачно» 42. С 26 июля по 1 августа 1924 г. в ходе полевых исследований в Карашской волости были зафиксированы гадания, обряды «перевода» домового в новый дом43.

Следует сказать, что изучение традиционной культуры русских продолжалось и в центре. Последнее нужно связывать, в том числе, и с выходом в 1926 г. журнала «Этнография». Главное внимание авторами обращалось на материальную культуру. Тем не менее, отметим опубликованную на страницах «Этнографии» работу JI.B. Черепнина, посвященную истории борьбы с колдовством в России XVII в.44.

Тем не менее, следует сказать, что, начиная со второй половины 1920;х гг., в период «вульгарного» атеизма была резко сужена сфера исследования, как в целом традиционной духовной культуры русского народа, так и верований. Факты игнорирования авторами.

40 См.: Золотарев Д. А. Работа этнологической экспедициии в Тверской и Рыбинской губерниях. Б.г.- Прокофьева Н. А. Рисунки Верхневолжской этнологической экспедиции // ЖС. 1998. № 3. С. 22−23- Шангина И. И. Этнографические музеи Ленинграда в первые годы Советской власти (1918;1923 гг.) // СЭ. 1987. № 5. С. 77- Она же. Верхневолжская этнографическая экспедиция 1921;1925 гг. // Памятники истории и культуры Верхнего Поволжья. Материалы 2 региональной научной конференции «Проблемы исследования памятников истории и культуры Верхнего Поволжья». Н. Новгород, 1991. С. 99- Она же. Д. А. Золотарев (к 100-летию со дня рождения) // СЭ. 1985. № 6. С. 78−80.

41 См.: Б.а. Праздники Рыбинского края // Рыбинские известия. 2000. 19 февраля. С. 7- Б.а. Колдунов в нашем крае было предостаточно // Рыбинские известия. 2000. 18 марта. С. 7- Б.а. Если курица запоет петухом // Рыбинские известия. 2000. 25 марта. С. 7.

42ГМЗ РК. А-1692. Л. 20 6.

43 Там же. Л. 4.

44 См.: Черепнин Л. В. Из истории древнерусского колдовства XVII в. // Этнография. 1929. № 2. С. 86−109. вопросов, связанных с данной проблемой, можно объяснить следующим. Во-первых, политика Советского государства в области идеологии второй половины 1920;х гг. не предусматривала места для религиозных представлений в духовной жизни нарождавшегося «советского общества». Кроме того, факт принадлежности традиционных верований по преимуществу крестьянской культуре обуславливал запрет на изучение этой темы. Последнее, очевидно, необходимо связывать с отношением государства и к крестьянству, которое в частности выражалось в экономической политике, проводимой в деревне, точке зрения деятелей «официальной культуры» 45.

Не случайно, работа Д. К. Зеленина «Восточнославянская этнография», вышедшая в 1927 г., была опубликована в Германии на немецком языке. На русском языке книга впервые увидела свет в 1991 г. В данной работе на основе различных материалов автор говорил о существовании четырех восточнославянских народов: северорусском, южнорусском, украинском и белорусском. В основу данного деления Зеленин положил региональные особенности материальной и духовной культуры XIX — начала XX вв. Рассматривая историю народных верований, исследователь писал о существовании в них архаичных элементов46. Продолжая тему, разрабатываемую в предыдущих работах, автор считал, что большое количество обрядов было связано с почитанием предков и культом «заложных покойников», «менее четкие представления» соотносились с культом растений47. Можно говорить, что 20-е гг. XX в. явились ярким, но не продолжительным периодом в изучении традиционной культуры на региональном уровне.

В 1930;1940;е гг. авторы обратились к изучению пережитков верований и обрядов, сохранявшихся в русской деревне этого периода, отражению данной темы в литературе. В связи с последним отметим статью Е. Г. Кагарова «Этнографические мотивы в поэзии А.С. Пушкина», помещенную в «Советской этнографии» (под таким названием с 1930 г. стал выходить журнал «Этнография»). В данной работе автор рассматривает поэзию А. С. Пушкина, основанную на народных рассказах, и приходит к выводу о хорошем знании.

48 поэта в этой области. Статья носила преимущественно филологический характер. 1940;е гг. были отмечены выходом работ, посвященных проблеме взаимодействия русского традиционного фольклора и древнерусской литературы49.

45 Ср. слова М. Горького о социальной пассивности, темноте, невежестве и консерватизме русских крестьян (См.: Примочкина Н. Н. Писатель и власть. М. Горький в литературном движении 20-х годов. М&bdquo- 1998. С. 17, 26.).

46 Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. М., 1991. С. 411.

47 Там же. С. 410.

48 Кагаров Е. Г. Этнографические мотивы в поэзии А.С. Пушкина//СЭ. 1937. № 1. С. 51−67.

49 См.: Адрианова-Перетц В. П. Древнерусская литература и фольклор (к постановке проблемы) // ТОДРЛ. 1949. Т. VII. С. 5−16- Скрипиль М. О. Повесть о Петре и Февронии Муромских в ее отношении к русской сказке // ТОДРЛ. 1949. Т. VII. С. 131−167.

В 1947 г. в «Советской этнографии» были опубликованы статьи Н. П. Гринковой и Т. А. Крюковой, посвященные обряду «вождение русалки» в Воронежской области50. Авторы говорили об обрядах, как несоответствующих советскому обществу: «В колхозной действительности в 1935;36 гг. русальное игрище было пережитком, для дальнейшего существования которого не было никакой почвы. Обряд естественно должен был умереть.» 51. Ценность данных статей состоит в том, что был запечатлен и описан исчезавший обряд.

Затрагивая вопрос об изучении темы русских поверий в 40-х гг. XX столетия нельзя не упомянуть изданную в 1946 г. работу В. Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки». Заметив, что «сказка имеет какую-то связь с областью культов, с религией» 52, автор попытался соотнести мотивы определенных сказочных произведений с элементами ритуалов, исполнявшихся в древности. Вызывает интерес поиск параллелей в «обрядах инициации» и текстах русских сказок53. По мнению исследователя, обряды, исполнявшиеся в древности, не исчезли, а с течением времени трансформировались в иную, фольклорную «форму». Поиск реальных основ в фольклорных произведениях был продолжен Проппом в работе «Русский героический эпос», изданной в 1955 г. 54.

Ряд публикаций 1940;50-х гг. был посвящен различным аспектам духовной культуры финно-угорского населения центральных регионов России, в том числе, и верованиям55. Тем не менее, большинство исследователей продолжало обращать большее внимание на материальную культуру56.

Теме русских обрядов, исполнявшихся в зимний период, была посвящена работа В. И. Чичерова «Зимний период русского земледельческого календаря XVI — XIX веков», изданная в 1957 г. Автор затрагивал вопрос о «бытовом православии», которое «накладывало отпечаток на все стороны жизни крестьян» 57. На основе различных источников, относящихся.

50 Гринкова Н. П. Обряд «вождение русалки» в селе Большая Верейка Воронежской области // СЭ. 1947. № 1. С. 178−184- Крюкова Т. А. «Вождение русалки» в селе Оськино Воронежской области (по материалам экспедиции Государственного музея этнография) // СЭ. 1947. № 1. С. 184−191.

51 Крюкова Т. А. Указ. соч. С. 192.

52 Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки // Пропп В. Я. Морфология волшебной сказки. Исторические корни волшебной сказки. М., 1998. С. 119.

51 Там же. С. 132−139.

54 Пропп В. Я. Русский героический эпос. JL, 1955. 552 с.

55 См.: Линевский A.M. Карелы // СЭ. 1941. № 5. С. 89−109- Базанов В. Народная словесность Карелии. Петрозаводск, 1947. 276 сМаслова Г. С. Народный орнамент верхневолжских карел. М., 1951. 137 с.

56 См., например: Лебедева Н. И., Маслова Г. С. Русская крестьянская одежда XIX — начала XX века как материал к этнической истории народа // СЭ. 1956. № 4. С. 18−31- Гуськова Т. К. Некоторые этнографические особенности населения б[ывшего] Нижне-Тагильского горнозаводского округа в конце XIX — начале XX века // СЭ. 1958. № 2. С. 34−42- Пушкарева Л. А., Шмелева М. Н. Предварительные итоги изучения культуры и быта колхозного крестьянства в Калининской области (1956;1958) // СЭ. 1958. № 4. С. 106−117.

57 См.: Чичеров В. И. Зимний период русского земледельческого календаря XVI — XIX веков. М., 1957. 235 с. Сокращенный текст данной работы был опубликован в 1949 г. в «Кратких сообщениях» института этнографии. к различным хронологическим периодам, исследователь рассматривал проблему бытования зимней обрядности и связанных с ними поверий.

В 1957 г. была опубликована книга С. А. Токарева «Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX веков». Преимущественно на опубликованных источниках автор изучал поверья о колдунах, ведьмах, знахаряхпредставления об окружающем миредемонологию восточных славян в XIX — начале XX вв. В отдельной главе проанализированы ритуалы, исполнение которых преследовало разные («привораживающие», вредоносные, лечебные, хозяйственные) цели. По мнению С. А. Токарева, традиционная духовная культура восточнославянских народов XIX — начала.

XX вв. обладала сложной структурой .

Следует упомянуть о роли, которую сыграл в изучении истории такого аспекта традиционной культуры как верования, С. А. Токарев. На материале различных регионов, часто не являвшихся близкими к славянскому ареалу, исследователь рассматривал определенные компоненты народных религиозных представлений и обрядов и констатировал в них большое количество сходных элементов59. .

Итак, в 1930;1950;е гг. проблема традиционных верований в культуре русского народа продолжала быть объектом изучения, однако количество работ было невелико.

1960;е гг. были отмечены работами, в которых обосновывалось собирание материалов по традиционным религиозным верованиям, как одном из направлений «борьбы с религиозными пережитками» 60. Попытка изучить содержание традиционных праздников всего годового цикла и связанный с ними комплекс обрядов и поверий была предпринята в опубликованной в 1963 г. работе В. Я. Проппа «Русские аграрные праздники». В результате анализа источников автор выявляет большое количество схожих элементов в ритуалах, сопровождавших праздники всего годового цикла в традиционной культуре русского народа XIX-начала XXвв.61.

Проблема взаимодействия верований и традиционного фольклора стала центром внимания в 1970;80-е гг. В. К. Соколова и Н. А. Криничная, затрагивавшие тему исторических преданий XIX — начала XX вв., говорили не только о наличии в них мифологических.

См.: Чичеров В. И. Зимний период русского земледельческого календаря XVI — XIX вв. // КСИЭ. 1949. Вып. VIII. М., Л., 1949. С. 69−80.

58 Токарев С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX вв. М., Л., 1957. 162 с.

59 Токарев С. А. Обычаи и обряды как объект этнографического исследования // СЭ. 1980. № 3. С. 26−36- Он же. О культе гор и его месте в истории религии // СЭ. 1982. № 3. С. 107−113- Он же. Погребальные обычаи, их смысл и происхождение // Природа. 1985. № 9. С. 82−87- Он же. Погребальные обычаи, их смысл и происхождение // ЭО. 1999. № 5. С. 42−47- Он же. Сущность и происхождение магии // Токарев С. А. Ранние формы религии. М., 1990. С. 404−506- Он же. Символика огня в истории культуры // ЭО. 1999. № 5. С. 36−42.

60 См.: Крывелев И. А. Вопросы изучения религиозно-бытовых пережитков и процесса их преодоления // Тезисы докладов на заседаниях, посвященных итогам полевых исследований в 1960 г. М., 1961. С. 51−53.

61 См.: Пропп В. Я. Русские аграрные праздники. Спб., 1995. 176 с. мотивов, но и сложной структуре образов персонажей62. Вопросы о символике фольклорных мотивов были затронуты К.Д. Лаушкиным63, С.Ю. Неклюдовым64.

Поверья о персонажах «нечистой силы», отраженные в жанрах русского традиционного фольклора XIX — начала XX вв., были рассмотрены в работах Э. В. Померанцевой. В качестве источников автор использовал как опубликованные материалы, так и документы Этнографического бюро кн. В. Н. Тенишева, отложившиеся в Государственном музее этнографии народов СССР (в настоящее время Российский этнографический музей)65.

Кроме того, в 1970;80-е гг. исследователи обратились к проблеме содержания обрядов в традиционной культуре русского и соседних народов определенных регионов. В этом отношении примечательны работы А.В. Сафьяновой66, Ю.Ю. Сурхаско67, О.А. Терновской68, JI.H. Виноградовой69, М.Г. Рабинович70, В.И. Ереминой71, А.В. Гура72, Б.А. Успенского73 и.

62 См.: Соколова В. К. Русские исторические предания. М., 1970. 287 е.- Она же. Предания о кладах и их связь с поверьями // ФЭ. Л., 1970. С. 169−180- Она же. Типы восточнославянских топонимических преданий // СФ. М., 1972. С. 202−233- Она же. Весенне-летние календарные обряды русских, украинцев и белорусов XIXначала XX в. М., 1979. 284 е.- Она же. Изображение действительности в разных фольклорных жанрах (на примере соотношения преданий с историческими песнями и быличками) // РФ. Фольклор и историческая действительность. Л., 1981. Вып. XX. С. 35−44- Она же. Об этнографических истоках сюжетов и образов преданий // ФЭ. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С. 132−137- Криничная Н. А. Историко-этнографическая основа преданий о «зачарованных кладах» (по материалам русских северных преданий) // СЭ. 1977. № 4. С. 105−111- Она же. Историко-этнографическая основа преданий о «панах» // СЭ. 1980. № 1. С. 117−127- Она же. Предания об аборигенах края (к вопросу о мифологизме раннеисторических представлений) // РФ. Фольклор и историческая действительность. Л., 1981. Вып. XX. С. 45−61- Она же. Русская народная историческая проза. Вопросы генезиса и структуры. Л., 1987. 226 е.- Она же. Персонажи преданий: становление и эволюция образа. Л., 1988. 189 с.

63 Лаушкин К. Д. Баба-яга и одноногие боги (к вопросу о происхождении образа) // ФЭ, Л., 1970. С. 181−186.

64 Неклюдов С. Ю. О кривом оборотне (к исследованию мифологической семантики фольклорного мотива) // ПСЭ.Л., 1979. С. 123−130.

65 См.: Померанцева Э. В. Народные верования и устное поэтическое творчество II ФЭ. Л., 1970. С. 158−168- Она же. Художник и колдун // СЭ. 1973. № 2. С. 137−145- Она же. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975. 191 е.- Она же. Межэтническая общность поверий и быличек о полуднице // СБФ. М., 1978. С. 143−157- Она же. Русские рассказы о домовом // Проблемы славянской этнографии. Л., 1979. С. 242 257.

66 Сафьянова А. В. Народное крестьянское жилище Вологодской области (по материалам экспедиции 1966 г.) II ФЭРС. Л., 1973. С. 47−66- Липинская В. А., Сафьянова А. В. Свадебные обряды русского населения Алтайского горного округа// Русский народный свадебный обряд. Исследования и материалы. Л., 1978. С. 180−201.

67 Сурхаско Ю. Ю. Семейные обряды и верования карел. Конец XIX — начало XX в. Л., 1985. 170 с.

68 Терновская О. А. Пережины в Костромском крае (по материалам анкеты «Культ и народное сельское хозяйство» 1922;1923.) // СБФ. Этногенетическая общность и типологические параллели. М., 1984. С. 117−129.

69 Виноградова Л. Н. Девичьи гадания о замужестве в цикле славянской календарной обрядности (западно-восточнославянские параллели) // СБФ. Обряд. Текст. М., 1981. С. 13−43.

70 Рабинович М. Г. Очерки этнографии русского феодального города. Горожане, их общественный строй и домашний быт. М., 1978. 382 с.

71 Еремина В. И. Историко-этнографические истоки мотива «вода-горе» // ФЭ. У этнографических истоков фольклорных сюжетов и образов. Л., 1984. С. 195−204.

72 Гура А. В. О роли дружки в северно-русском свадебном обряде // ПСЭ. Л., 1979. С. 162−172.

73 Успенский Б. А. Филологические разыскания в области славянских древностей: реликты язычества в восточнославянском культе Николая Мирликийского. М., 1982. 245 с.

74 Синявский А. Иван-дурак. Очерки русской культуры. Очерк русской народной веры. Париж, 1991. Т. 2. 421 сБромлей Ю.В., Воронов А. А. Народная медицина как предмет этнографических исследований // СЭ. 1976. № 5. С. 3−18- Круглов Ю. Г. Календарные обряды и обрядовая поэзия в Калужской области // СЭ. 1977. № 4. С. 96 104- Седакова О. А. Поминальные дни и статья Д. К. Зеленина «Древнерусский языческий культ «заложных.

Проблеме обрядов, связанных с домом, в народной культуре восточнославянских народов XIX — начале XX вв. были посвящены работы А. К. Байбурина. Автор изучал вопросы, связанные с ритуалами перехода на новоселье, выбора места для строительства жилища, сооружения дома, и старался выявить содержание данных обрядов в контексте 75 традиционных веровании .

Вопросам, связанным с использованием одежды в различных обрядах и обычаях была посвящена работа Г. С. Масловой. Анализ источников позволил автору показать многофункциональную роль одежды в народной культуре восточнославянских народов XIX — начала XX вв.76.

Проблемы существования архаичных представлений в традиционных верованиях русского народа XIX — начала XX вв. касалась в своих работах JI.A. Тульцева. На основе опубликованных и архивных источников автор вскрыл существование в поверьях и обрядах русских крестьян дохристианских элементов, которые, достаточно прочно соединившись с православными представлениями, влияли на формирование такого феномена русской.

77 духовной культуры как «народное православие» .

Вопросы, связанные с религиозными представлениями и их местом в общественной жизни крестьян Западной Сибири XVIII — первой половины XIX вв., рассматривались в работах Н. А. Миненко. Анализ большого количества архивных материалов позволил исследовательнице в круге других проблем показать роль народных верований в функционировании крестьянской общины названного региона78. покойников" // ПСЭ. J1., 1979. С. 123−130- Макаров Н. А. Магические обряды при сокрытии клада на Руси // СА. 1981. № 4. С. 261−264- Корепова К. Е., Белоус Т. Н. Обряды «проводов весны» в быту современной деревни (по материалам Горьковской области) // СЭ. 1985. № 4. С. 88−95- Болонев Ф. Ф. О некоторых архаических элементах в заговорах русского населения Сибири // Традиционные обряды и искусство русского и коренных народов Сибири. Новосибирск, 1987. С. 66−78.

75 См.: Байбурин А. К. Обряды при переходе в новый дом у восточных славян (конец XIX — начало XX в.) // СЭ. 1976. № 5. С. 81−87- Он же. Восточнославянские гадания, связанные с выбором места для нового жилища // ФЭ. Связи фольклора с древними представлениями и обрядами. М., Л., 1977. С. 123−130- Он же. «Строительная жертва» и связанные с нею ритуальные символы у восточных славян // ПСЭ. Л., 1979. С. 155−162- Он же. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. Л., 1983. 188 с.

76 Маслова Г. С. Народная одежда в восточнославянских традиционных обычаях и обрядах XIX-начала XX в. М., 1985.213 с.

77 Тульцева Л. А. Рябина в народных поверьях // СЭ. 1976. № 5. С. 88−99- Она же. Религиозные верования и обряды русских крестьян на рубеже XIX и XX веков (на материалах среднерусской полосы) // СЭ. 1978. № 3. С. 31−46.

78 См.: Миненко Н. А. Досуг и развлечения у русских крестьян Западной Сибири в XVIII — первой половине XIX в. // СЭ. 1979. № 6. С. 18−31- Она же. Русская крестьянская семья в Западной Сибири (XVIIIпервая половина XIX в.). Новосибирск, 1979. 350 е.- Она же. Традиционные формы расследования и суда у русских крестьян Западной Сибири в XVIII — первой половине XIX в. // СЭ. 1980. № 5. С. 21−33- Она же. Социальные функции календарных обычаев и обрядов в сибирской деревне первой половины XIX в. // Традиционные обряды и искусство русского и коренных народов Сибири. С. 4−22- Она же. Фольклор и этические традиции русских крестьян Сибири (по материалам XVIII — 60-х гг. XIX в.) // Традиционные обряды и искусство русского и коренных народов Сибири. С. 51−66- Она же. По старому Московскому тракту. Новосибирск, 1990. 184 е.- Она же. Русская крестьянская община в Западной Сибири. XVIII — первая половина XIX века. Новосибирск, 1991. 265 с.

Проблема духовной жизни средневекового общества выступила объектом исследования ряда исследователей. На материалах Западной Европы к этой теме обращался крупнейший исследователь истории средневековой Западной Европы А. Я. Гуревич. Он поставил такие вопросы, как наличие архаичных элементов в «низовой» культуре средневекового общества, различие взглядов на определенные моменты со стороны элиты и народа, состояние.

79 тт психологического «климата в среде высших и низших социальных слоев. Для изучения истории народной, преимущественно крестьянской, культуры русского народа работы А. Я. Гуревича крайне важны: механизмы, которые функционировали в русском крестьянском обществе XIX — XX вв., были схожи с существовавшими и в народной среде средневекового западноевропейского общества.

Особенности народного мировоззрения в российском обществе в средние века ол о| о*) рассматривались Б. А. Успенским, О. Д. Горелкиной, Н. Н. Покровским. Работы последнего примечательны тем, что проблема рассматривалась на основе введенного в научный оборот большого количества архивных материалов, позволяющих осветить проблему взаимоотношения государства и церкви, с одной стороны, и народной культуры — с другой.

Возникновение такого явления русской традиционной культуры как «народное православие» выступало одним из объектов изучения исследователей в 1970;80-е гг.83. Б. А. Успенский, затрагивая вопрос о формировании «новой» (христианской) культуры, представлял ее в двух видах («моделях»). В качестве одного из них автор выделял «новые.

79 Гуревич А. Я. Ведьма в деревне и пред судом (народная и ученая традиции в понимании магии) // Языки культуры и проблемы переводимости. М., 1987. С. 12−46- Он же. Средневековый мир: культура безмолвствующего большинства. М., 1990. 396 е.- Он же. Категории средневековой культуры // Гуревич А. Избранные труды. Т. 2. Средневековый мир. М., Спб., 1999. С. 16−260.

80 См.: Успенский Б. А. Миф — имя — культура // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. Семиотика культуры. М., 1996. С. 433−459- Он же (в соавторстве с Ю.М. Лотманом). Роль дуальных моделей в динамике русской культуры (до конца XVIII века) // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. С. 338−380- Он же. Анти-поведение в культуре Древней Руси //// Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. С. 460−476- Он же. Мифологический аспект русской экспрессивной фразеологии // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 2. Язык и культура. М., 1996. С. 73−77. Некоторые проблемы продолжали изучаться автором в 1990;е гг. См.: Успенский Б. А. Дуалистический характер русской средневековой культуры (на материале «Хожения за три моря» Афанасия Никитина) // Успенский Б. А. Избранные труды. Т. 1. Семиотика истории. С. 381−432.

81 Горелкина О. Д. К вопросу о магических представлениях в России в XVIII в. (на материале следственных процессов по колдовству) // Научный атеизм, религия и современность. Новосибирск, 1987. С. 303−304.

82 Покровский Н. Н. Документы XVIII в. об отношении Синода к народным календарным обрядам // СЭ. 1981. № 5. С. 96−109- Он же. Тетрадь заговоров 1734 года // Научный атеизм, религия и современность. С. 239−266.

83 Так, А. Н. Ипатов рассматривал проблему формирования «этноконфессиональной специфики культуры», которая представляла собой «продукт переплетения вероучительных, культовых особенностей той или иной конфессии с особенностями традиционных видов материальной и духовной культуры, присущих определенному народу.» (Ипатов А. Н. Христианство и русская культура // Научный атеизм, религия и современность. С. 132.). По мнению автора, данным явлением в традиционной культуре русских следует называть «обыденное православие» (Там же. С. 127.). В его формировании Ипатов выделял две тенденции: приспособление восточнославянских языческих представлений к нуждам официальной православной церкви и «народная переработка» ортодоксального византийского православия (Там же. С. 132−134.) тексты", сохранявшие архаическую основу. С другой стороны, могло происходить коренное изменение архаических представлений, с которыми, тем не менее, «новая» культура была тесно связана84. В результате автор делал вывод о большой роли изучения «бытового православия» в реконструкции восточнославянских языческих представлений85.

Т.А. Бернштам выступала против прямолинейного понимания термина «двоеверие» и обращала внимание на христианские элементы этого явления, в частности книжное наследие86. В связи с этим исследовательница предложила свою концепцию возникновения «бытового православия». В качестве первого этапа выступает период с введения христианства на Руси до создания централизованного государства, когда отсутствовало большое количество христианской канонической литературы. Поэтому рядовое и часто высшее духовенство приобщалось к неканоническим, апокрифическим источникам.

Период создания централизованного российского государства XV — XVI вв. отмечен усилением борьбы с остатками язычества на местах. Устойчивость языческих представлений, по мнению Т. А. Бернштам, было связано, в частности, с низким уровнем грамотности сельского приходского духовенства.

Вторая половина XVII в., знаменовавшаяся церковным расколом, была важным этапом в истории «народного православия». «Старой вере» оставалось верным большое количество людей. Кроме того, приобщение к ней других народов повлияло на возникновение региональных особенностей «народной религии» 87.

По мнению Н. И. Толстого, необходимо говорить о существовании не «двоеверия», а «троеверия», которое включало в себя следующие компоненты: ортодоксальное христианство, принесенное из Византии или Римаязыческие представления славян и «антихристианство» — «мирское», «бытовое» восприятие действительности, сформировавшееся в Византии88.

В изучении истории славянской, в частности русской традиционной культуры, Н. И. Толстой обращался к данным различных областей научных дисциплин: фольклористики, языкознания, семиотики. В своих трудах автор стремился исследовать.

84 Успенский Б. А. (в соавторстве с Ю.М. Лотманом). Роль дуальных моделей. С. 344−345.

85 Там же. С. 347.

86 См.: Бернштам Т. А. Русская народная культура и народная религия // СЭ. 1989. № 1. С. 91−92. Вызывает интерес мнение Д. С. Лихачева, отрицавшего существование «двоеверия» вообще. Автор объяснял последнее невозможностью одновременного существования языческих и христианских представлений (См.: Лихачев Д. С. Русская культура. М., 2000. С. 54.).

Бернштам Т. А. Русская народная культура. С. 94−96.

Толстой Н. И. Проблемы реконструкции древнеславянской духовной культуры // Толстой Н. И. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995. С. 56. вопросы, связанные с обрядностью, демонологией, обращая внимание на региональный аспект данных явлений89.

Отметим, что в 1984 г. на страницах «Советской этнографии» были опубликованы вопросы на тему «Теоретические проблемы реконструкции древнейшей славянской духовной культуры». В обсуждении данной проблемы принял участие ряд крупных исследователей, предложивших направления в этой области. По мнению А. К. Байбурина, реконструкции должны подлежать как «тексты» (обряды, мифы, данные языка), так и комплекс представлений о мире. Автор считает, что восстановление последних имеет первоочередную важность90. Вяч. Вс. Иванов обращал внимание на необходимость фиксации сходных явлений в духовной культуре в регионе Южной и Юго-Восточной Европы, характеризующемся тесными контактами с неславянскими народами. Основываясь на данном факте, автор считал, что для изучения истории славянской духовной культуры следует обращаться к материалам по духовной культуре не только славян, но и их соседей. Не последнюю роль в исследовании названной проблемы Иванов отдавал этнографии и языкознанию91. Можно считать конструктивным предложение В. В. Седова использовать для изучения проблемы комплексный анализ данных этнографии, фольклора, мифологии, языкознания и археологии92. На необходимость реконструкции демонологических представлений и связанной с ними терминологии указывали О. А. Терновская и А. В. Гура. Они считали, что для этого нужно привлекать круг данных языкознания и фольклора93. Наиболее «полно реконструируемым», по мнению Н.И. и С. М. Толстых, является культ мертвых, которому необходимо уделять большое внимание94.

В 1960;1980;е гг. активизируется сбор полевых материалов, касающихся народных верований, и их систематизация. Многочисленные экспедиционные работы были проведены в регионе Русского Севера и Верхневолжья95.

89 См.: Толстой Н. И. О природе связей бинарных противопоставлений типа правый-левый, мужской-женский // Языки культуры и проблемы переводимости. С. 169−183- Он же. Язык и народная культура. Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике. М., 1995. 512 е.- Он же. Радуга // Он же. Избранные труды. Т. 1. Славянская лексикология и семасиология. М., 1997. С. 168−216.

90 Теоретические проблемы реконструкции древнейшей славянской духовной культуры. Вопросник. Ответы на вопросы // СЭ. 1984. № 3. С. 55.

91 Теоретические проблемы. // СЭ. 1984. № 4. С. 66.

92 Там же. С. 67. Отметим, что данный метод был использован в работах, посвященных культу природных и искусственных объектов (См. ниже).

93 Там же. С. 71.

94 Там же. С. 78.

95 См., например: Традиционные обряды и обрядовый фольклор русских Поволжья. J1., 1985. 340 е.- Финченко А. Е. Материалы к изучению пастушества на Русском Севере // Полевые исследования института этнографии. М., 1986. С. 42- Финченко А. Е. Магическая функция пастушеских орудий труда // Полевые исследования ГМЭ народов СССР. 1985;1987 гг. JI., 1989. С. 59−61- Демиденко ЕЛ. Календарные обряды и праздники населения Белозерского р-на Вологодской обл. 20−30-х г. XX в. // Полевые исследования ГМЭ народов СССР. 1985;1987. С. 59−61.

Затрагивая вопрос об изучении русских традиционных верований, отметим большую роль, которую в данной области сыграл Б. А. Рыбаков. В первой половине 1980;х гг. выходят две его монографии «Язычество древних славян» и «Язычество Древней Руси», посвященных теме генезиса и эволюции языческих представлений в славянской духовной культуре. Для изучения этой темы автор обращался к данным фольклористики, языкознания, археологии96.

Итак, период 1960;1980;х гг. характеризовался обращением к комплексному изучению различных аспектов народных верований. Отметим, что исследование данной проблемы нередко сопровождалось введением материалов, отложившихся в архивах и полученных в ходе полевых наблюдений.

Смена во второй половине 1980;х гг. политического государственного курса и снятие идеологических установок в отношении религии способствовали активизации изучения традиционной культуры и, в частности, верований. Последнее десятилетие XXначало XXI вв. были отмечены увеличением количества работ, посвященных истории русской народной культуры, быта русского крестьянства97- проведением экспедиций по сбору материалов98. Данные вопросы нашли место на страницах журналов «Родина» 99, «Этнографическое обозрение» (такое название получила «Советская этнография» с 1991 г.), «Живая старина» (стала выходить с 1994 г. при посредничестве РЭМ.).

По сравнению с предыдущим периодом100, этой теме была посвящена обширная справочная литература101. На материалах, собранных авторами в ходе полевых сборов и отложившихся в архивах, были обобщены сведения, касающиеся русской демонологии, почитания святынь, обрядов.

96 Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1994. 608 е.- Он же. Язычество Древней Руси. М., 1987. 782 с. Аналогичная тема на основе письменных и фольклорных источников разрабатывалась в 2000 г. в диссертационном исследовании Ю. Ю. Старковой (Старкова Ю. Ю. Летописные и фольклорные боги в пантеоне Древней Руси: Автореф. дис.. канд. ист. наук / Российский университет Дружбы народов. М., 2000. 21 е.).

97 См., например: Милов Л. В. Великорусский пахарь и особенности российского исторического процесса. М., 1998.573 с.

98 См., например: Чередникова М. П., Матлин М. Г. Экспедиции в Среднем Поволжье // ЖС. 2000. № 4. С. 54- Дранникова Н. В. Материалы к Пинежскому этнодиалектному словарю // ЖС. 2000. № 1.С. 45−47- Кузнецова Н. В., Лурье М. Л. Черти на службе у колдуна // ЖС. 2000. № 2. С. 50−51- Валевская Е. А. Полевые исследования Фольклорно-этнографического центра в Санкт-Петербургской консерватории // ЖС. 2001. № 2. С. 47−49- Сахарова Е. Для кого русалки стирают белье // Юность. 2002. 14 августа. С. 4.

99 Агапкина Т. О. О «чертовом» дереве осине // Родина. 1995. № 9. С. 115 — 117- Гура А. Заяц // Родина. 1994. № 11. С. 117−118- Он же. Кому отвечает кукушка? Животный мир в народных представлениях // Родина. 1994. № 7. С. 117−119- Плотникова А. Воздух // Родина. 1994. № 2. С. 103−105- Топорков А. Вода // Родина. 1994. № 1. С. 108−111- Он же. Вода в решете, черт в ступе // Родина. 1994. № 6. С. 100−104- Топорков А. Земля // Родина. 1993. № 11. С. 14−18- Топорков А. Огонь// Родина. 1993. № 12. С. 67−69.

100 Начало 80-х гг. XX в. было отмечено выходом одного справочного издания. См.: Мифы народов мира: в 2 т. М&bdquo- 1980.

101 См.: Власова М. Н. Новая АБЕВЕГА русских суеверий. Спб., 1995. 382 е.- Русский демонологический словарь. Спб., 1995. 639 е.- Славянская мифология. М., 1995. 416 е.- Морозов И. А., Слепцова И. С., Островский Е. Б. и др. Духовная культура Северного Белозерья. М., 1997. 432 е.- Славянские древности. М., 1995, 1999. Т.1−2- Белова О. В. Славянский бестиарий. Словарь названий и символики. М., 1999. 320 е.- Русский праздник: праздники и обряды народного земледельческого календаря. Спб., 2001. 672 е.- Славянская мифология. М., 2002. 512 с.- Власова М. Н. Русские суеверия. Спб., 2001. 672 с.

Кроме того, этот период был отмечен изданием работ, цель которых была направлена на реконструкцию русских традиций в настоящее время. Для этого авторы обратились к.

102 вопросу об обычаях, существовавших в народной культуре русских .

90-е гг. XX в. стали временем, когда авторы обратились к малоисследованным ранее проблемам. Так, увеличилось количество работ, посвященных роли православия в духовной культуре русского крестьянства XIX — XX вв.103. Данная тема стала объектом исследования М. М. Громыко, А. В. Буганова, С. В. Кузнецова, К.В. Цеханской104, И.А. Кремлевой105, Т.А. Листовой106, JI.A. Тульцевой107, Т.А. Ворониной108. В качестве источников авторы использовали материалы Этнографического бюро кн. В. Н. Тенишева, результаты полевых исследований.

В своей книге «Мир русской деревни», опубликованной в 1991 г., М. М. Громыко говорит об актуальности изучения духовной культуры русского крестьянства, что связано с долголетними запретами и сформированным несправедливым отношением и «высокомерно-элитарным подходом» к этой социальной категории, как «темной», неграмотной массе109. Данный принцип был положен в основу трудов названных выше авторов, в которых рассматриваются различные стороны духовной, общественной и религиозной жизни крестьян, как особой социальной категории российского общества XIX — начала XX вв. Наибольшее внимание исследователей привлекало функционирование общины и религиозно-нравственные отношения ее членов110.

102 См., например: Панкеев И. А. Русские праздники. М., 1998. 256 е.- Он же. Обычаи и традиции русского народа. М., 1999. 542 е.- Б.а. Что нужно знать о поминовении и погребении усопших. Б.м., 2001. 63 с.

103 К данной проблеме авторы обратились и на региональном уровне. См., например: Захарова Н. В. Народные традиции и православие // Перспективы развития Волжского региона: материалы Всероссийской заочной конференции. Вып.4. Тверь, 2002. С. 76−78.

104 Цеханская К. В. Икона в русском доме // ЭО. 1997. № 4. С. 71−84- Она же. Икона в жизни русского народа. М., 1998. 318 е.- Она же. Иконы в народной жизни // Православная жизнь русских крестьян XIX — XX веков: итоги этнографических исследований. М., 2001. С. 300−315.

105 См.: Кремлева И. А. Обеты в народной жизни // ЖС. 1994. № з. с. 15−17- Она же. Мирской обет // Православная жизнь русских крестьян. С. 229−250.

106 См.: Листова Т. А. Религиозно-общественная жизнь: представления и практика // Русский Север: этническая история. С. 575−660.

107 Тульцева Л. А. Престольный праздник в картине мира (мироколице) православного крестьянина // Православная жизнь русских крестьян. С. 124−167.

108 Воронина Т. А. Религиозный лубок и его особенности в XIX веке // Православная жизнь русских крестьян. С. 333−360.

109 Громыко М. М. Мир русской деревни. М., 1991. С. 445.

110 См.: Громыко М. М. Обычай помочей у русских крестьян в XIX в. (к проблеме комплексного исследования трудовых традиций) // СЭ. 1981. № 5. С. 32−46- Она же. Традиционные нормы поведения и формы общения русских крестьян XIX в. М., 1986. 275 е.- Громыко М. М., Кузнецов С. В., Буганов А. В. Православие в русской народной культуре: направление исследований // ЭО. 1993. № 6. С. 60- Громыко М. М. Православие в жизни русского крестьянина // ЖС. 1994. № 3. С. 3−5- Она же. Покаяние в народной жизни. Понятие греха и кары Божией // Православная жизнь русских крестьян. С. 202−228- Кузнецов С. В. Религиозно-нравственные основания русского земледельческого хозяйства // Православие и русская народная культура. М., 1994. С. 3153- Он же. Культура русской деревни // Очерки русской культуры XIX в. Т. 1. Общественно-культурная среда. М., 1998. С. 203−264- Он же. Обычное право в русской деревне и государственное законодательство во второй половине XIX в. // ЭО. 1999. № 5. С. 97−109- Громыко М. М. Отношение к богатству и предприимчивости.

Следует сказать, что эти авторы предложили свое мнение о вопросе, касающемся влияния православия на народную культуру крестьян, «бытовом православии». Они утверждают, что православие имело место во «всех сферах народной жизни», а элементы языческих представлений представляли собой только зафиксированные авторами XIX в. «раритеты», не имевшие отношения к «повседневной действительности массовой религиозной жизни» 111.

Семейные, календарные, сельскохозяйственные обряды, наличие в них архаических мотивов, их место в традиционной культуре русского населения различных регионов XIXXX вв. являлись предметом изучения Н.Н. Велецкой112, И.М. Денисовой" 3, А.Ф.Журавлева114, Н.В.Зорина115, Л. М. Ивлевой, 116 И.А. Кремлевой117, Т.С. Макашиной118, Т.А. Листовой119, Г. В. Лобковой120, И.А. Морозова121, Л.Г. Невской122, А.А. Плотниковой123, Л.А. Тульцевой124, Е.Ф. Фурсовой125, Т.Г. Шубиной126 и др.127. русских крестьян XIX в. в свете традиционных религиозно-нравственных представлений и социальной практики // ЭО. 2000. № 2. С. 86−99- Громыко М. М., Буганов А. В. О воззрениях русского народа. М., 2000. 543 е.- Кузнецов С. В. Нравственность и религиозность в хозяйственной деятельности русского крестьянства // Православная жизнь русских крестьян. С. 168−182- Буганов А. В. Духовная книжность и письменность русских крестьян XIX века // Православная жизнь русских крестьян. С. 316−332.

Громыко М.М., Кузнецов С. В., Буганов А. В. Указ. соч. С. 60. Тем не менее, по мнению С. В. Кузнецова, в культуре русских крестьян XIX в. «оставалось место для элементов аграрной магии, примет и суеверий» (Кузнецов С. В. Культура русской деревни. С. 205).

112 Велецкая Н. Н. Языческая символика славянских архаических ритуалов. М., 1978. 239 е.- Она же. Формы трансформации языческой символики в старообрядческой традиции // Традиционные обряды в искусстве русского и коренных народов Сибири. С. 92−94.

13 Денисова И. М. Дерево — дом — храм в русском народном искусстве // СЭ. 1990. № 6. С. 100−114.

См.: Журавлев А. Ф. Домашний скот в поверьях и магии восточных славян. Этнографический и этнолингвистический очерки. М., 1994. 256 с.

115 Зорин Н. В. Русский свадебный ритуал. М., 2001.248 с.

116 Ивлева Л. М. «Окрутки, хухляки, страшки.» // ЖС. 1995. № 2. С. 34−35.

117 См.: Кремлева И. А. Похоронно-поминальная обрядность у старообрядцев Северного Приуралья // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки. Новосибирск, 1992. С. 202−207- Она же. Похоронно-поминальные обычаи и обряды // Русский Север: этническая история. С. 661−705- Она же. Похоронно-поминальные обряды у русских: связь живых и умерших // Православная жизнь русских крестьян. С. 78−87.

118 Макашина Т. С. Свадебный обряд // Русский Север: этническая история. С. 473−574.

1,9 Листова Т. А. Обряды и обычаи, связанные с рождением ребенка у русских западных областей РСФСР // Полевые исследования института этнографии. М., 1986. С. 37−45- Она же. Обряды и обычаи, связанные с рождением и воспитанием детей // Русский Север: этническая история. С. 575−660- Она же. Народный православный обряд создания семьи // Православная жизнь русских крестьян. С. 7−35.

120 Лобкова Г. В. «Сдоблялися на святки кудесам» (Вологодские ряженые) // ЖС. 1995. № 2. С. 35−38- Она же. Древности Псковской земли. Жатвенная обрядность. Обряды, ритуалы, художественная система. Спб., 2000. 221 с.

121 Морозов И. А. Женитьба добра молодца: происхождение и типология традиционных молодежных.

114 развлечений с символикой «свадьбы» («женитьбы»). М., 1998. 352 е.- Он же. Отрок и сиротинушка (возрастные обряды в контексте сюжета о «похищенных детях») // Мужской сборник. С. 58−70.

122 См.: Невская Л. Г. Балто-славянское причитание: реконструкция погребального обряда // Исследования в области балто-славянской духовной культуры (погребальный обряд). М., 1990; Она же. Погребальное причитание восточных славян//ЖС. 1997. № 2. С. 11−13.

123 Плотникова А. А. Предметный код погребальной обрядности (вещи, полагаемые в гроб) // Истоки русской культуры. С. 79−86.

124 Тульцева Л. А. Традиционные верования, праздники и обряды русских крестьян. М., 1990. С. 57.

125 Фурсова Е. Ф. Семицко-троицкие обычаи и обряды восточных славян Приобья второй половины XIX — 30-х годов XX в. // ЭО. 1998. № 3. С. 35−48.

Семиотика обрядов продолжала быть объектом изучения ленинградской (санктпетербургской) «школы ритуалистов», в качестве яркого представителя которой назовем упоминавшегося выше А. К. Байбурина. В работах этого автора рассматриваются различные аспекты данной проблемы: содержание архаичных элементов в обрядах, мотивы «бинарных.

1 ?Й оппозиций" («свое — чужое», «освоенное — неосвоенное») .

Исследования рассматриваемого периода показывают, что авторами были затронуты различные стороны народных верований русских. Так, работы J1.H. Виноградовой, В. И. Дынина, Н. А. Криничной, Е. Е. Левкиевской, К. К. Логинова, С. Ю. Неклюдова, С. М. Толстой, О. А. Черепановой, Т. Б. Щепанской и др. были посвящены теме восточнославянской демонологии XIX — XX вв. На материале различных регионов, в том числе Верхневолжья, авторы обращались к вопросам эволюции и бытования поверий о «нечистой силе» в народной культуре. Они затрагивали проблему образов, функций персонажей демонологии в поверьях и связанных с ними обрядов, локальных различий данных явлений 129.

126 Шубина Т. Г. Лен в обрядовом фольклоре и верованиях восточных славян // ЭО. 1998. № 3. С. 66−73. Она же. Прядение и ткачество в культуре населения северо и северо-запада России (XIX — начало XX в.): Автореф. дис.. канд. ист. наук. Спб., 2000. 25 с.

127 См., например: Баранова О. Г. Календарные праздники и обряды русского населения Вятского края в 20−30-е гг. XX века (по материалам экспедиции 1987;1992 гг.) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии Русского Севера (к 450-летию Преподобного Трифона, Вятского Чудотворца). Материалы Международной научной конференции. Т. 1. Киров, 1996. С. 154−156- Крылова Н. Д, Гадательные обряды в системе народного календаря Вятского края // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 156 159- Седакова И. А. «Жилец» — «нежилец». Магия и мифология родин // ЖС. 1997. № 2. С. 9−11- См. также: Б.а. VI Международный конгресс славянской археологии // ЖС. 1997. № 3. С. 63- Петрухин В. Я., Чернецов А. В. Конференция «Древнерусское язычество и его традиции «(Псков) // СА. 1991. № 1. С. 300- Жилина Н. В. «Переход от язычества к христианству у славян» // ЖС. 1995. № 1. С. 61.

128 См.: Байбурин А. К., Топорков А. Л. У истоков этикета. Этнографические очерки. Л., 1990. 163 е.- Байбурин А. К. Ритуал: свое и чужое // ФЭ. Проблемы реконструкции фактов традиционной культуры. Л., 1990. С. 3−17- Он же. Ритуал: между биологическим и социальным // Фольклор и этнографическая действительность. Спб., 1992. С. 18−28- Он же. Ритуал в традиционной культуре. Структурно-семантический анализ восточнославянских обрядов. Спб., 1993. 238 с.

129 См.: Виноградова Л. Н., Толстая С. М. Мотив «уничтожения-проводов нечистой силы» в восточнославянском купальском обряде // Исследования в области балто-славянской духовной культуры (погребальный обряд). М., 1990. С. 99−118- Они же. К проблеме идентификации и сравнения персонажей славянской мифологии // СБФ. Верования. Текст. Ритуал. М., 1994. С. 16−44- Виноградова Л. Н. Что мы знаем о русалках? // ЖС. 1994. № 4. С. 28−31- Она же. Демонологические основы архаической картины мира // ЖС. 1996. № 1. С. 2−3- Она же. Кто вселяется в бесноватого? // Миф в культуре: человек — не-человек. М., 2000. С. 33−47- Дынин В. И. Русская демонология: опыт выделения локальных вариантов // ЭО. 1993. № 4. С. 78−91- Он же. Некоторые особенности мифологического образа русалки у восточных славян II ЭО. 1994. № 6. С. 111−121- Криничная Н. А. «Сынове бани» (мифологические рассказы и поверья о «баеннике») // ЭО. 1993. № 4. С. 66−78- Она же. Травное зелье, дивии коренья. (из мифологических представлений о растительных атрибутах ведунов) // ЭО. 1999. № 4. С. 51−62- Она же. Посвящение в колдуны: историко-этнографическая основа русских мифологических рассказов о передаче-усвоении эзотерических знаний // ЭО. 2002. № 2. С. 20- Она же. Русская народная мифологическая проза: истоки и полисемантизм образов. Т. 1. Былички, бывальщины, поверья о духах-" хозяевах". Спб., 2001. 584 е.- Левкиевская Е. Е. Славянская мифология: проблемы диалектного членения II Истоки русской культуры. С. 11−126- Логинов К. К. Лес и «лесная сила» в современных представлениях русских Карелии // ЖС. 2002. № 4. С. 2−4- Неклюдов С. Ю. Ночной гость // ЖС. 1996. № 1. С. 4−7- Черепанова О. А. Кем «полохали» детей на Руси // ЖС. 1994. № 1. С. 23−25- Щепанская Т. Б. Собака-проводник на грани миров//ЭО. 1993. № 1. С. 71−79- Никитина С. Е. Икота//ЖС. 1996. № 1. С. 12- Шумов К. Э. Черный. Белый. Зеленый. // ЖС. № 1. С. 18−20- Смольников С. Н. Демонологические представления в Вашкинском районе Вологодской области // ЖС. 1996. № 1. С. 50−52- Курочкин А. В. К проблеме генезиса демонологических представлений украинцев о ведьме // Всесоюзная научная сессия по итогам полевых исследований. Алма-Ата.

Попытка раскрыть практически не изученную тему влияния мифологических представлений на русскую средневековую литературу была предпринята О. В. Беловой, В. Е. Гусевым, А. В. Пигиным, А. А. Туриловым, А.В. Чернецовым130. Исследования этих авторов позволяют говорить, что памятники русской средневековой письменности являются одним из источников для изучения истории народных религиозных представлений средневековой Руси.

Тема народной медицины и связанных с ней поверий и ритуалов на материалах Русского Севера была затронута в трудах Н. Е. Грысык (Мазаловой), В. В. Усачевой, О.М. Фишман131. Поверья о людях, обладающих магическими способностями, рассматривалась.

Е.Е. Левкиевской132, Т.Б. Щепанской133, Ю.А. Крашенинниковой134, В.И. Харитоновой135 и™ 136 др. •.

В конце XX — начале XXI вв. было продолжено изучение проблемы взаимодействия народных религиозных представлений и русского фольклора. Авторы обратились к анализу народных легенд137 и заговоров138. Исследователи показали наличие в русском фольклоре большого количества архаичных верований, бытовавших в дохристианскую эпоху.

Ч. 3. С. 22−23- Шалашов Е. В. Традиционный образ лешего в представлении крестьян Северо-запада России в конце XIX-начале XX веков // Традиции в контексте русской культуры. Сборник научных статей. Вып. VI. Череповец, 1999. С. 176−179.

130 Белова О. В. Представления о монстрах-полулюдях в народной традиции славян // Миф в культуре: человекне — человек. С. 47−57- Гусев В. Е. Бесы в «Житии» Аввакума и народная демонология // ЖС. 1994. № 2. С. 1417- Пигин А. В. Народная мифология в северно-русских житиях // ТОДРЛ. Спб., 1999. Вып. XLVIII. С. 331−334- Турилов А. А., Чернецов А. В. О письменных источниках изучения восточнославянских народных верований и обрядов // СЭ. 1986. № 1.С. 95−103- Чернецов А. В. Язычество и суеверия по древнерусским изображениям // ЖС. 1994. № 1. С. 18−22- Турилов А. А., Чернецов А. В. Ангел Пострелил и зверь Любимец // ЖС. 1994. № 1. С. 26−28- Они же. К характеристике народных верований восточных славян (по данным письменных источников) // Истоки русской культуры. С. 99−110- Турилов А. А. «Русская Мандрагора» // ЖС. 1998. № 3. С. 34- Чернецов А. В. «Людища аки чюдища»: фольклорные сюжеты и средневековая историческая иконография // ЖС. 2002. № 4. С. 25−28.

131 См.: Грысык (Мазалова) Н. Е. Представления о животных, связанные с северно-русской народной медициной // Всесоюзная научная сессия по итогам полевых исследований. Ч. 3. С. 10−11- Мазалова Н. Е. Жизненная сила северно-русского «знающего» // ЖС. 1994. № 4. С. 26−28- Она же. Народная медицина локальных групп Русского Севера // Русский Север: к проблеме локальных групп. СПб., 1995. С. 63−109- Она же. Состав человеческий: человек в традиционных соматических представлениях русских. Спб., 2001. 192 сУсачева В. В. Ритуальный обман в народной медицине // ЖС. 1996. № 1. С. 29−30- Она же. Контакты человека с демонами болезней: способы защиты и избавления от них // Миф в культуре: человек — не — человек. С. 58−68.

132 Левкиевская Е. Е. Магические функции хозяина в восточнославянской культуре // Мужской сборник. С. 106−114.

133 Щепанская Т. Б. Мужская магия и статус специалиста (по материалам русской деревни конца XIX — XX вв.) // Мужской сборник. С. 9−27- Она же. Сила (коммуникативные и репродуктивные аспекты мужской магии) // Мужской сборник. С. 71−94.

134 Крашенинникова Ю. А. «Двоеверие» в приговорах свадебного дружки // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 159−163.

135 Харитонова В. И. Заговорно-заклинательный акт в народной культуре восточных славян // ЭО. 1993. № 4. С. 91−106- Она же. «Избранники духов», «преемники колдунов», «посвященные учителями», обретение магико-мистических свойств, знаний, навыков // ЭО. 1997. № 5. С. 16−35.

136 См.: Иванова Т. Г. Рябининские чтения-99 // ЖС. 2000. № 1. С. 58- Михайлова М. Б. Семаков В.В. «Язык и поэтика фольклора в контексте истории и культуры» // ЖС. 1999. № 4. С. 61.

137 См.: Кузнецова B.C. Сюжет о творении ангелов и демонов в восточнославянской фольклорной традиции и книжности // ЖС. 1996. № 1. С. 9−11- Островский А. Б., Баранов Д. А. Лев в русском крестьянском искусстве //.

Одним из вопросов, связанных с традиционными верованиями русского и других народов, является культ объектов природного и искусственного происхождения. Авторы, используя региональные материалы, обращались к вопросам о почитании отдельных локусов139- обрядов, исполнявшихся около них140- коммуникативных функциях «святых мест» 141. Были предложены методики комплексного (с привлечением данных различных научных дисциплин) изучения сакральных мест142.

Затрагивая тему изучения сакральных мест в русской традиционной культуре XIXXX вв., отметим, что большая часть работ была посвящена почитанию камней. Исследователи обращались к проблемам классификации названных объектов143, отражению.

1996. № 3. С. 21−23- Шумов К. Э. Сюжеты христианских легенд в русском фольклоре Прикамья // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 108- Давыдова Ю. А. Формирование и развитие легендарного репертуара в Поморье // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 121−124- Она же. Вятская легенда (описание репертуара) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. С. 127;

138 Шиндин С. Г. Пространственная организация русского заговорного универсума: образ центра мира // Исследования в области балтославянекой духовной культуры. Заговор. М., 1993. С. 108−127- Головачева А. В. Картина мира и модель мира в прагматике заговора // Исследования в области балто-славянской духовной культуры. Заговор. С. 196−211- Фадеева JI.B. Духовно-религиозные искания и их отражения в русском фольклоре (на материале заговоров) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 109−114- Она же. Заговоры с мотивом ограждения и исцеления ризой Богородицы (к вопросу об эволюции основных элементов поэтической системы) // Религия и церковь в культурно-историческом развитии. С. 114−120- Левкиевская Е. Е. Народные молитвы и апокрифические тексты как обереги // ЖС. 2002. № 4. С. 23−25.

139 Басилов В. Н. О происхождении культа невидимого града Китежа (монастыря) у озера Светлояр // Вопросы истории, религии и атеизма. Вып. 12. М., 1964. С. 150−169- Александров А. А. Навьи // Археология и история Пскова и Псковской земли. 1991. Псков, 1992. С. 85−89- Криничная Н. А. На росстани: мифологема судьбы в фольклорно-этнографическом освещении // ЭО. 1997. № 3. С. 32−45- Панченко А. А. Почитание каменных крестов на Северо-западе России // ЖС. 1996. № 3. С. 40−43- Агапкина Т. А. Ель // ЖС. 1997. № 1. С. 3−6- Панченко А. А. Исследования в области народного православия. Деревенские святыни Северо-Запада России. Спб., 1998. 306 е.- Шеваренкова Ю. М. Дивеевские легенды // ЖС. 1998. № 4. С. 25−30- Шургин И. Н. Кенозерские часовни // ЖС. 1999. № 2. С. 18−21- Золотов Ю. М. Городские культы средневековой Руси // ЖС. 2000. № 3. С. 42−44- Логинов К. К. Обонежские ритуалы срубания дерева // ЖС. 2000. № 3. С. 11−13- Шеваренкова Ю. М. Святыни Серафима Саровского в Нижегородском крае. Культ канавки // Традиционная культура. 2001. № 1. С. 93−98.

140 Толстой Н. И. Оползание и опоясывание храма // Толстой Н. И. Язык и народная культура. С. 91−112- Плотникова А. А. Перекресток и распутье в народной культуре Полесья // ЖС. 2002. № 4. С. 4−6.

141 Щепанская Т. Б. Культура дороги на Русском Севере // Полевые исследования ГМЭ народов СССР 19 851 987. С. 79−80- Она же. Кризисная сеть. С. 110−176- Громыко М. М. Службы вне храма // Православная жизнь русских крестьян. С. 106−108- Поплавская Х. В. Народная традиция православного паломничества в России в XIX — XX вв. (по материалам Рязанского края). Автореф. дис.. канд. ист. наук. / Ин-т этнологии и антропологии РАН. М., 2000. 22 е.- Она же. Паломничество, странноприимство и почитание святынь // Православная жизнь русских крестьян. С. 251−300- Христов П. Южнославянские семейно-родовые праздники у обетных крестов // ЖС. 2002. № 4. С. 7−9.

142 Попов А. С. Время собирать камни. Записки краеведа // Отечество. Краеведческий альманах. М., 2000. С. 161- Курбатов А. В. Загадочные знаки на камнях. Мнение ученого // Отечество. С. 170−172- Панченко А. А., Панченко В. Б., Селин А. А. Почитаемое место у деревни Кашельково: опыт междисциплинарного исследования // РА. 2002. № 2. С. 115. Заслуживают внимания археологические работы, проводившиеся А. Е. Леонтьевым около почитаемого некогда места «Гора Святой Марии» в Ростовском районе Ярославской области (См.: Леонтьев А. Е. «Гора Святой Марии» // СРМ. Вып. VI. Ростов, 1994. С. 218−230.).

143 Шорин М. В. Вопросы классификации и датировки культовых камней (по материалам Новгородской обл[асти]) // КСИА. 1991. Вып. 205. С. 77−78- Моряков С. В. О чем молчат камни древнего Верха // Отечество. С. 105. данного аспекта народных верований в фольклоре144, региональным особенностям этого явления народной культуры145.

На материалах Верхневолжья XIX — XX вв. авторы обращались преимущественно к вопросам, связанным с историей почитания культовых камней146. Вызывает интерес статья В. Е. Добровольской, посвященная почитанию колодца святой Варвары в Переславском районе Ярославской области147.

Затрагивая вопрос об изучении традиционной культуры русского населения Верхневолжья, отметим в этом отношении работы ярославской исследовательницы И. Ю. Шустровой. На архивных материалах, данных полевых исследований она рассматривала похоронно-погребальную обрядность в народной культуре русского населения Верхнего Поволжья XIX — XX вв.148.

Итак, можно говорить, что тема народных верований широко изучена. Авторами неоднократно затрагивались проблемы исторического формирования народных верований, их бытования в отдельных регионах в XIX — XX вв. Объектом изучения выступали демонология, почитание сакральных мест, мироздание и их связь с традиционным фольклором, обрядами. Ряд работ был посвящен некоторым аспектам народных верований Верхнего Поволжья XIX — XX вв. Тем не менее, народные религиозные представления, как один из компонентов традиционной культуры русского населения Верхнего Поволжья XIXXX вв., не являлись предметом специального комплексного исследования, что говорит об актуальности данной темы и необходимости ее дальнейшего изучения.

144 Александров А. А. Волшебные камни в народных сказках // Отечество. С. 117−125- Маланин И. Д. Культовые камни и камень Алатырь // ВИ. 1996. № 10. С. 151−153- Шевелев В. В. Конь-камень // ЖС. 1999. № 2. С. 49.

145 Александров А. А. О следах язычества на Псковщине // КСИА. 1983. Вып. 175. С. 12−18- Уртанс Ю. В. Культовые камни с углублениями в Латвии // КСИА. 1987. Вып. 190. С. 69−72- Он же. Два вида культовых камней с выемками из Латвии // Археология Пскова и Псковской земли. 1992. Псков, 1992. С. 37−39- Пигин А. В. Народный культ Александра Ошевенского в Каргополье // ЖС. 1998. № 4. С. 24- Тарабукина А. В. Святые места в картине мира современных «церковных людей» // ЖС. 1998. № 4. С. 28−30- Василявичус Л. Девичья рубашка на «звездном камне» // Отечество. С. 125−133- Рыжакова С. И. Спит камушек без снов: мифологические представления о камнях у латышей // ЖС. 2000. № 3. С. 13−16- Пигин А. В. Народный культ Александра Ошевенского в Каргополье // ЖС. 1998. № 4. С. 24;

146 См.: Маланин И. Д. Следы языческих времён? // Атеистические чтения. 1990. Вып. 19. С. 81−85- Корсаков О. Культовые камни в окрестностях Мышкина // Опочининские чтения. Мышкин, 1991. Вып. 1. С. 51−54- Рогалёва С. Б. Арсеновские находки (к вопросу о культе камня в Верхнем Поволжье) // Иваново-Вознесенский край: история и современность. Материалы II областной краеведческой конференции. Иваново, 26 марта 1992 г. Иваново, 1992. С. 17−18- Альквнст А. Синие камни, каменные бабы // Journal de la Societe Finno-Ougrienne. 1995. № 86. Helsinki. C. 7−32- Дубов И. В. И покланяшеся идолу камену. Спб., 1995. С. 50—55- Он же. Культовый «синий камень» из Клещина // Дубов И. В. Загтесский край. Эпоха раннего средневековья. Избранные труды. Спб., 1999. С. 294−301- Он же. Языческие культы населения Ярославского Поволжья IX—XIII вв. (по археологическим данным) // Дубов И. В. Залесский край. С. 233−234.

147 Добровольская В. Е. Рассказы о святой Варваре в Переславском районе // ЖС. 1998. № 4. С. 21−22.

148 См.: Жесса-Анстет Э., Шустрова И. Ю. Похоронно-поминальная обрядность русских Верхневолжья в XIXXX вв. // Век нынешний, век минувший. Вып. 2. Ярославль, 2000. С. 18−24.

При подготовке настоящего исследования использованы как неопубликованные, так и опубликованные источники, большая часть которых впервые вводится в научный оборот. Первая попытка собирания источников по проблеме русских народных верований была предпринята в начале XIX в. Заметим, что Ярославская губерния сыграла здесь не последнюю роль. Известно, что 5 августа 1805 г. директор училищ Ярославской губернии получил от училищного комитета при императорском Московском университете постановление. Согласно ему, директор должен был переслать ярославским учителям выработанные Виленским университетом «Статьи для собирания наблюдений и сведений в физических предметах по округу императорского Виленского университета» для того, чтобы «они (учителя. — А.К.), соображаясь в своей губернии к образу мыслей и к обычаям жителей, делали свои наблюдения и замечания.». Собранные материалы полагалось пересылать в училищный комитет. Исполняя, предписание, директор училищ Ярославской губернии разослал копии «Статей» учителям Ярославской гимназии, уездных училищ. Смотрители учебных заведений сообщили директору, что учителя приняли «Статьи» «к сведению». Однако никаких ответов на вопросы программы прислано не было149. Таким образом, первая попытка целенаправленного собирания материалов по традиционной культуре русского народа в начале XIX столетия была безрезультатна.

Рубежом в изучении истории русской народной культуры считается 1845 год. Данное утверждение связано с образованием в этом году Русского географического общества (Далее РГО). 29 ноября 1846 г. его член Н. И. Надеждин выступил с докладом на тему «Об этнографическом изучении народности русской». Он обратил внимание на необходимость исследования традиционной культуры русского народа, в которую включал «разумные убеждения и глупые жесты, установившиеся привычки, труд и забавы, дело и безделье.» 150.

В 1847 г. РГО опубликовало программу, в которой предлагалось всем желающим активизировать деятельность по собиранию материалов, связанных с историей народной культуры. Чтобы сделать полученные материалы доступными для широкого круга читателей, в 1850 г. РГО приняло решение публиковать их в виде «Этнографических сборников». Из присланных в РГО материалов по традиционной культуре русских было решено издавать только те, «которые подробно и основательно отвечают на все или, по крайней мере, на большую часть пунктов программы» 151. Редакцию сборников осуществляли действительные члены РГО Н. И. Надеждин (первые четыре выпуска) и.

149 Мизинов П. Очерки из прошлого Ярославской мужской гимназии. Программа для собирания народных поверий, разосланная по Ярославским школам в начале текущего столетия // ЯГВ (неоф. ч.). 1891. 3 мая. № 34. С.4- 14 мая. № 37. С. 5−6.

150 Надеждин Н. И. Об этнографическом изучении народности русской // ЭО. 1994. № 1. С. 115.

151 Б.а. Предисловие // ЭС. 1853. Вып. 1. С. VII.

К.Д. Кавелин (последние семь выпусков). При К. Д. Кавелине в журналах материал распределялся по разделам «Об инородцах», «Исследования, описания и материалы», «Смесь» .

Отметим наличие в данных публикациях материалов по духовной культуре, в том числе верованиям, русских и других народов различных регионов России первой половины 1.

XIX в.. Часть публикаций содержала источники по Верхнему Поволжью. Их авторами выступили А. Преображенский, Н. Лебедев, А. Архангельский153.

Некоторые материалы по народным верованиям в данный период публиковали различные журналы, среди которых отметим «Отечественные записки» 154.

В 1864 г. при Московском Университете было создано Общество любителей естествознания, преобразованное в 1867 г. в Императорское Общество любителей естествознания, антропологии и этнографии. В 1887 г. обществом были разосланы две программы: «Программа для собирания сведений о юридических обычаях» и «Программа для собирания этнографических сведений». Часть материалов была опубликована в издававшемся с 1889 г. журнале «Этнографическое обозрение». Определенная часть региональных корреспонденций, публиковавшихся на страницах журнала, была посвящена вопросам традиционной культуры, в том числе и верований155. К числу таких публикаций по.

152 См.: Бабарыкин В. Сельцо Васильевское Нижегородской губернии Нижегородского уезда // ЭС. 1853. Вып. 1. С. 1−24- Доброзраков М. Село Ульяновка Нижегородской губернии Лукояновского уезда // ЭС. 1853. Вып. 1. С. 25−60- Киркоф А. Этнографический взгляд на Виленскую губернию // ЭС. 1858. Вып. III. С. 115−276- Рыбников П. Сборник слов, употребляемых в Олонецкой губернии // ЭС. 1864. Вып. VI. С. 1−24- Верещагин В. Белозерские предания // ЭС. 1864. Вып. VI. С. 17−23- Городской Г. О черемисах, проживающих в Красноуфимском уезде Пермской губернии // ЭС. 1864. Вып. VI. С. 23−34.

153 См.: Преображенский А. Волость Покровско-Сицкая Ярославской губернии Моложского уезда // ЭС. 1853. Вып. 1. С. 61−124- Он же. Приход Станиловский на Сити Ярославской губернии Моложского уезда // ЭС. 1853. Вып. 1. С. 125−173- Лебедев Н. Быт крестьян Тверской губернии // ЭС. 1853. Вып. 1. С. 174−202- Архангельский А. Село Давшино Ярославской губернии Пошехонского уезда // ЭС. 1854. Вып. II. С. 1−80.

15 См., например: Харитонов А. Врачевание, забавы и поверья крестьян Архангельской губернии, уездов: Шенкурского и Архангельского // ОЗ. 1848. Т. LVIII. Отд. III. Смесь. С. 1−24- Он же. Очерк демонологии крестьян Шенкурского уезда // ОЗ. 1848. Т. 57. Отд. 8. С. 132−149.

1 5 См.: Богаевский П. Заметка о народной медицине // ЭО. 1889. Кн. I. С. 101−105- Звонков А. П. Очерк верований Елатомского уезда Тамбовской губернии // ЭО. 1889. Кн. И. С. 63−80- Всеволожская Е. Очерки крестьянского быта Самарского уезда // ЭО. 1895. № 1. С. 1−34- Герасимов М. К. Некоторые обычаи и верования крестьян Череповецкого уез[да] Новгородской губ[ернии] // ЭО. 1895. № 4. С. 122−125- Ушаков Д. Н. Материалы по народным верованиям великорусов // ЭО. 1896. № 2−3. С. 140−196- Предтеченский Г. Представления о смерти и загробной жизни крестьян Калужской губернии // ЭО. 1896. № 2−3. С. 203−204- Васильев М. К., Пузырев Н., Шаров С. К. К легендам и повериям о змеях // ЭО. 1897. № 4. С. 125−128- Колчин А. Верования крестьян Тульской губернии // ЭО. 1899. № 3. С. 1−60- Герасимов М. Г. Обычаи, обряды и поверня в Череповецком уезде Новгородской губернии // ЭО. 1900. № 3. С. 133−137- Иванов А. И. Верования крестьян Орловской губернии // ЭО. 1901. № 4. С. 68−119- Юшин П. Верования русского народа в Ливенском уезде Орловской губернии // ЭО. 1901. № 1. С. 164−166- Ушаков Д. Н. Сведения о некоторых поверьях и обычаях в Ростовском уезде Ярославской губ[ернии], извлеченные из «Словаря ростовского говора» В. Волоцкого // ЭО. 1904. № 2. С. 161−166- Попов Е. П. Некоторые данные по изучению быта русских на Колыме // ЭО. 1907. № 1−2. С. 159−181- Городцов П. А. Западно-сибирские народные легенды о творении мира и борьбе духов // ЭО. 1909. № 1.С. 50−63;

Верхнему Поволжью относятся работы П.А. Дилакторского156, И.В. Костоловского157, Н.Г. Огурцова158, А. Максимова159, Г. К. Завойко160. Несмотря на критическое отношение к аналогичным работам некоторых современных авторов161, следует сказать, что эти материалы имеют большое значение для изучения народной культуры русских XIXначала XX вв.

Одним из авторов «Этнографического обозрения» была В. Н. Харузина (1866−1931). В статье «Введение в программу о почитании огня» она пригласила всех желающих к изучению такого явления традиционных верований, как культ огня. С этой целью автором была составлена программа для собирания материалов, касающихся данного компонента народных религиозных представлений162.

Вторая половина XIX столетия была отмечена активизацией деятельности отделения этнографии РГО, при котором с 1890 г. стал издаваться журнал «Живая старина», выходивший четырьмя выпусками в год до 1916 г. Здесь публиковались материалы по истории русской народной культуры. Не последнее внимание здесь уделялось традиционным верованиям. Отметим публикации материалов, как по истории народных верований163, так и касающиеся бытования поверий в культуре русского населения различных регионов России XIX — начала XX вв.164. Большое количество работ, относящихся к традиционным верованиям Ярославской губернии, принадлежало перу А.В. Балова165.

156 Дилакторский П. А. Из преданий и легенд Кадниковского уезда Вологодской губернии // ЭО. 1899. № 3. С. 173. Отметим большую роль, которую сыграл П. А. Дилакторский в изучении традиционной культуры Русского Севера (См.: Шаброва Е. Н. П. А. Дилакторский и его словарь // Вологда. Вып. 3. Вологда, 2000. С. 576 591.).

157 Костоловский И. В. Из свадебных и других поверий Ярославской губернии. Б.г. Оттиск из «Этнографического обозрения» (Кн. 88−89) — Он же. Из народных суеверий, примет и обычаев Еремейцевской волости Рыбинского уезда // ЭО. 1901. № 3. С. 129−139- Он же. Из поверий Ярославской губернии // ЭО. 1906. № 3−4. С. 217−221- Он же. К поверьям о поясе у крестьян Ярославской губернии // ЭО. 1909. № 1. С. 48−49.

158 Огурцов Н. Г. Масленица в Пошехонском уезде // ЭО. 1909. № 1. Кн. LXXX. С. 63−73.

159 Максимов А. Из Тверской губернии. Обряды относительно скота // ЭО. 1900. № 1. С. 187.

160 Завойко Г. К. Верования, обряды и обычаи великороссов Владимирской губернии // ЭО. 1914. № 3−4. С. 81 178.

161 См.: Гура В. Времен соединенье. Архангельск, 1985. С. 41.

162 Харузина В. Н.

Введение

в программу о почитании огня // ЭО. 1906. № 3−4.

163 Соболевский А. К истории народных праздников в Великой Руси // ЖС. 1890. Вып. 1. С. 130- Тупиков Н. Ворожея XVII в. // ЖС. 1893. Вып 1. С. 135−136- Едемский М. Загадки в Кокшеньге Тотемского уезда // ЖС. 1906. Вып. 1. С. 62−68. О деятельности М. Б. Едемского в изучении традиционной культуры Вологодского края см.: Вавилова М. А. Из истории вологодского краеведения. Михаил Борисович Едемский (1870−1933) // Вологда. С. С. 576−591.

164 Бондаренко В. Поверья крестьян Тамбовской губернии // ЖС. 1890. Вып. 1. С. 115−121- Шустиков А. Троичина Кадниковского уезда. Бытовой очерк // ЖС. 1892. Вып. 3. С. 115−122- Перетц В. Н. Деревня Будагоща и ее предания // ЖС. 1894. Вып. 1. С. 2−18- Виноградов Н. Н. Заговоры, обереги, спасительные молитвы и проч[ее]//ЖС. 1907. Вып. IV. С. 81−102.

165 Балов А. Молитвы, заговоры и заклинания, записанные в Пошехонском уезде Ярославской губернии // ЖС. 1893. Вып. 3. С. 425−428- Он же. Какому святому, в каком случае должно молиться // ЖС. 1893. Вып. 3. С. 428- Он же. Легенды о чудесах от св[ятых] икон // ЖС. 1893. Вып. 3. С. 428−429- Он же. Народный говор в Пошех[онском] у[езде] Ярославской] губернии //ЖС. 1893. Вып. IV. С. 507−513.

Среди источников, касающихся поставленной проблемы, значительное место занимает местная периодическая печать. Большое количество интересующих нас материалов XIXначала XX вв. имеется в «неофициальных частях» («прибавлениях») Ярославских и Вологодских «Губернских» и «Епархиальных ведомостей», «Голосе», «Северном крае». Среди авторов корреспонденций по Ярославскому краю назовем П. Соколова166, Н. Раевского167, В. Апеллесова168, А.А. Титова169 (по Ростовскому уезду) — С.Я. Дерунова170, А.В. Балова171 (по Пошехонскому уезду) — У.Н. Орлова172 (по Романово-Борисоглебскому уезду) — А. Фенютина173 (по Мологскому уезду) — П. Преображенского174 и Н. Рогозинникова175 (по Мышкинскому уезду), Лаврова (без инициалов) (по Рыбинскому уезду)176, Я. Ильинского177, А. Крылова178, Е. И. Якушкина (в целом по Ярославской губернии)179. Материалы по Вологодской губернии были собраны Е. Кичиным, П. Протопоповым, Н. Завариным, И. Поповым, Д. Верюжским, А. Мерцаловым180. Большое.

166 Соколов П. Особенности ростовского наречия // ЯГВ (н.ч.). № 39. С. 7−8- № 40. С. 9.

167 Раевский Н. Народные суеверия в ростовском уезде//ЯГВ (н.ч.). 1870. № 29. 23 июля- № 30. 30 июля;

168 Апеллесов В. Странный способ отыскивать украденные вещи // ЯЕВ (н.ч.). 1871. № 35. 1 сентябряОн же. Суеверное средство предохранять скот от болезней и падежа//ЯЕВ (н.ч.). 1871. № 46. 17 ноября. С. 376;

169 Титов А. А. Нагая слобода (Ростовского уезда) и ее окрестности // ЯГВ (н.ч.). 1887. № 30. 21 апреля. С. 3.

170 Дерунов С. Масленица в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1870. № 13. 26 мартаОн же. Поэтические и суеверные воззрения народа в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1870. № 21. 28 мая- № 35. 3 сентября- № 36. 10 сентября. № 45. 12 ноябряОн же. Село Козьмодемьянское Щетинской волости Пошехонского уезда // ЯГВ. (н.ч.). 1889. № 67. 29 августа. С. 4- 24 ноября. С. 4- 1890. № 4. 12 января. С. 4- № 8. 26 января. С. 4- № 9. 30 января. С. 2−3- № 51- 3 июля. С. 2−3- № 59. 31 июля. С. 3- Он же. Сказки и легенды (Приложение к статье С. Я. Дерунова «Село Козьмодемьянское Щетинской волости Пошехонского уезда») // ЯГВ (н.ч.). 1890. № 95. 4 декабря- [Дерунов С.Я.] Приложение к статье С. Я. Дерунова «Село Козьмодемьянское Щетинской волости Пошехонского уезда» // ЯГВ (н.ч.). 1891. № 4. И января. С. 3−4- № 5. 15 января. С. 3−4- № 11.5 февраля. С. 3−4- № 13. 12 февраля. С. 3−4- № 17. 26 февраля С. 4−5- Он же. Легенда о происхождении речки Пушмы // Г. 1909. № 45. 18 апреля (2 мая). С. 2;

171 Балов А. Народные суеверия и предрассудки в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1888. 3 июня. № 43- № 52. 5 июляОн же. Народные гадания и приметы в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1888. № 53. 8 июляОн же. Легенды и предания о некоторых местностях Пошехонского уезда // ЯГВ (н.ч.). № 1.3 января. С. 2- Агеев Ф. М., Балов А. В. Народная медицина в Пошехонском уезде и несколько слов о состоянии земской медицины в Ярославской губернии // ЯГВ (н.ч.). 1889. № 5. 17 январяОн же. Крестьянские похоронные обычаи в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1889. 11 июля. С. 4- 14 июля. С. 4- Он же. Предания о «панах» в Ярославской, Новгородской и Вологодской губерниях // Северный край. 1901. № 24. 26 января. С.4- № 27. 29 января. С. 3−4.

172 Об Уалентине Орлове (Валентине Никаноровиче Орлове) см.: Орлов В. Л. Старый Любим и вся Россия. Ярославль, 2000. С. 10−27. Работы У. Н. Орлова: Из области предрассудков и суеверий, преимущественно существующих в Романово-Борисоглебском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1889. № 42. 2 июня. С. 1−3- Он же. Из области предрассудков и суеверий в Романово-Борисоглебском уезде //ЯГВ (н.ч.). 1890. № 59. 31 июля. С. 2−3- 1891. № 49. 25 июня. С. 2−3- № 50. 28 июня. С. 3- № 56. 19 июля. С. 3−4.

173 Фенютин А. Заговор против лихорадки // ЯГВ (н.ч.). 1863. № 35- Он же. Заметки о нравах жителей города Мологи. Оттиск из ЯГВ (н.ч.). 1863. № 41. 5 с.

174 Преображенский П. Иванушка Рождественский // ЯГВ (н.ч.). 1866. № 44. 3 ноября. С. 474−475.

175 Рогозинников Н. Из поездки по Ярославской губернии // ЯГВ (н.ч.). 1863. № 7. 14 февраля. С. 38−39.

176 Лавров. Рыбинские ведьмы // Волга. 1863. № 46. С. 258−259.

177 Ильинский Я. Народные обычаи и поверья Ярославской губернии, приуроченные к Пасхальной неделе // ЯГВ (н.ч.). 1893. № 25. 28 марта.

178 Крылов А. Пагубные следствия материнского гнева // ЯЕВ (н.ч.). 1860. 2 июля. С. 105−106.

179 Якушкин Е. Заметка Е. И. Якушкина (из Ярославских] губ[ернских] ведомостей] № 6) // ЖС. Вып. I. Год второй. 1892. С. 151.

180 См.: Кичин Е. Травка-невидимка (народное поверье) // ВГВ (н.ч.). 1852. № 35. 30 августа. С. 393- Протопопов П. Поверье // Прибавление к ВГВ. 1863. № 21. 18 мая. С. 161−163- Заварин Н. О суевериях и предрассудках, существующих в Вологодской епархии // Прибавление к ВЕВ. 1870. 1 января. С. 19−29- № 3. 1 количество материалов в местной прессе было помещено под псевдонимами181 или без указания авторов182.

В заметках, помещаемых на страницах названных изданий, авторы касались истории и бытования различных аспектов русских традиционных верований: почитания природных объектовдемонологиикосмогонических представленийобрядов, связанных с определенными праздниками народного календаря. Большой интерес представляли тексты различных фольклорных произведений. Авторство статей «Епархиальных ведомостей» принадлежало по преимуществу представителям духовенства, что не могло не отразиться на изложении материала, подаваемого часто с критических позиций. Тем не менее, в этих корреспонденциях содержится ценнейшая информация о бытовании архаических элементов в народной культуре.

Отметим, что в конце XX в. в местных периодических изданиях Ярославской области («Северный рабочий», «Золотое кольцо», «Авангард», «Северянка») были помещены февраля. С. 91−101- № 4. 15 февраля. С. 144−149- № 5. 1 марта. С. 166−179- Попов И. Очертание демонологии зырян // ВГВ (н.ч.). 1859. № 2. 10 января. С. 11−13- № 3. 17 января. С. 21−22- № 4. 24 января. С. 31−32- № 5. 31 января. С. 44−46- № 6. 7 февраля. С. 49−51- Верюжский Д. Народные суеверия в Верхолежемском приходе Вельского уезда // ВГВ (н.ч.). 1864. № 27. 4 июля. С. 86- № 28. 11 июля. С. 89- Мерцалов А. Паны в Вологодском крае в Смутное время // Прибавление к ВЕВ. 1902. № 10. 15 мая. С. 265−268- № 11.1 июня. С. 309 313.

181 Известно, что под псевдонимами помещали свои корреспонденции некоторые из перечисленных выше авторов, например СЛ. Дерунов (ГАЯО. Ф. 582. On. 1. Д. 168. JI. 13 об.). Корреспонденции под псевдонимами в изданиях Ярославской губернии: В. JI-p. Святочные гаданья в деревнях // ЯГВ (н.ч.). 1870. № 2. 8 январяЛ-ъ. Суеверия в Угличском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1872. 6 января. № 1- Л-р В. Этнографические этюды. // ЯГВ (н.ч.). 1879. 23 апреляБ-ъ А. Святая Гора. Народная легенда, записанная в Пошехонском уезде // ЯГВ (н.ч.). 1892. № 27. 5 апреляБ-ъ А. Народные поверья в Ярославской губернии, приуроченные к Пасхальной неделе // ЯГВ (н.ч.). 1893. № 25. 28 мартаЛокоть. Дер[евня] Кладово Давыдков[ской] вол[ости] Пошехонского уезда // Голос. 1910. № 165. 27 июля (9 августа). С. 4- Камень. Пошехонский уезд. «Святые ключи» // Голос. 1910. № 258. 18 ноября (1 декабря). С. 3- С. Щ-ков. Масленицу жгут (с натуры) // Голос. 1911. 24 февраля (19 марта). С. 3- Паша Горемыка. Святки в вологодской деревне // Голос. 1913. № 5. 6 (19) января. С. 3- А. Карн.ъ. Одолим (из народных поверий) // Голос. 1913. № 205. 7 (20) сентября. С. 2.

Корреспонденции под псевдонимами в изданиях по Вологодской губернии: П. Поверья жителей Васьяновской волости Кадниковского уезда // ВГВ (н.ч.). 1863. № 35. 31 августа. С. 115- № 36. 7 сентября. С. 17−118- А. Т. Вельск Вологодской] губ[ернии ]. Народные суеверия // Северный край. № 300. 1902. 14 (27) ноября. С. 2.

182 Корреспонденции без указания авторства в изданиях Ярославской губернии: Преображенский А. Волость Покровско-Ситская // ЯГВ (н.ч.). 1854. № 17. 24 апреля. С. 144−147- № 25. 19 июня. С. 209−213- Архангельский А. Село Давшино Ярославской губернии Пошехонского уезда // ЯГВ (н.ч.). 1856. 12 мая- 19 мая- 9 июня- 16 июняБ.а. Угличские юродивые и предсказатели // ЯГВ (н.ч.). 1865. № 10. 11 марта. С. 58- По поводу одного из следов мифических верований в Ярославском провинциальном наречии // ЯГВ (н.ч.). 1865. № 27- Языческие верования в древней Ростовской области // ЯЕВ (н.ч.). 1868. № 4. 27 января. С. 29−30- Есть ли порченные? // ЯЕВ (н.ч.). 1880. 30 января. С. 39−40- Приход церкви села Никольского на Молокше Угличского уезда Ярославской губернии (церковно-приходское историко-статистическое описание) // ЯЕВ (н.ч.). 1887. 16 ноября. № 46- С[ело] Верхне-Никульское Мологского уезда. Как у нас создаются легенды// Г. 1910. № 17. 5(18) мая. С. 3.

Корреспонденции без указания авторства в изданиях Вологодской губернии: Святая гора // Прибавление к ВГВ. 1839. № 27. 1 июля. С. 216−217- Народное предание об Анике-воине // Прибавление к ВГВ. 1841. № 35. 30 августа. С. 253−257- К истории суеверий на Руси в XVII веке // Прибавление к ВЕВ. 1871. № 14. 15 июля. С. 541- Пастушьи заговоры Кадниковского уезда // ВГВ (н.ч.). 1891. № 5. 1 февраля. С. 5- О возникновении часовен и явлении местночтимых икон в некоторых местностях Кадниковского уезда по народному преданию // ВГВ (н.ч.). 1895. № 19. 12 мая. С. 5- Из народных преданий // ВЕВ (н.ч.). № 14. 15 июля. 1902. С. 409−410- материалы по истории русской традиционной культуры в настоящее время, в том числе народных верований183.

Большое количество материалов по народной культуре русского населения Верхнего Поволжья XIX — начала XX вв., в частности поверьям, было помещено в «Живописной России» 184.

Губернские ученые архивные комиссии, образованные в Верхневолжском регионе в 1884—1885 гг., сыграли большую роль в сборе источников по истории русской традиционной культуры. Публикация ими в своих «Трудах» большого количества материалов по народным верованиям способствовала накоплению комплекса письменных источников по традиционной культуре. Эти материалы касались различных аспектов истории и бытования традиционных религиозных верований в регионе. Отметим не последнюю роль, которую сыграли в данном деле сборники Владимирской и Костромской Ученых Архивных Комиссий185. Корреспонденции с материалами по истории народных верований, были присланы Н. П. Травчетовым, П. А. Алмазовым, Н. М. Бекаревичем, И. Копацинским, И. Миловидовым186.

Большая часть источников по традиционной культуре русских, присланных в Ярославскую ученую архивную комиссию, не была опубликована и отложилась в фонде (Ф. 582) ГАЯО. Материалы были присланы Я. П. Ильинским, С. Я. Деруновым, И. В. Костоловским и др.187.

183 См.: Ильин С. Петуховы камни // Северный рабочий. 1966. 5 января. С. 4- Он же. О чем говорят «Петуховы камни» // Авангард. 1966. 13 января. С. 4- Рубцов А. Весенне-летние обряды // Авангард. 1989. 25 октября. С. 2- Он же. «.ходила Коляда накануне Рождества» // Авангард. 1989. 25 ноября. С. 3- Он же. Духовное богатство села Ильинское // Любитель природы. Экологический сборник. Рыбинское подворье, 2000. С. 289−301- Богословский В. Нечистая сила // ЗК. 1993. 21 мая. С. 7- Фарафонов Б. Чудеса на Ивана Купалу // ЗК. 1997. 5 июля. С. 5- Вапюнас А. Пришелец с того света // ЗК. 1998. 12 марта. С. 6- Воронцова И. Нравы и обычаи дореволюционной деревни // Северянка. 1998. 15 октября. С. 3- Скибинская О. Ясновидящий из Чурилкова // ЗК. 1998. 4 ноября. С. 5.

184 См.: Балов А. Овинные именины // ЖР. Т. 1. 1901. С. 465−467- Васильев П. Иванов день // ЖР. Т. 1. 1901. С.346−349- Засодимский П. В. В заволжских лесах // ЖР. Т. 1. 1901. С. 93−128- Пащенко С. Гроза в представлениях русского народа // ЖР. Т. 1. 1901. С. 72−73- Он же. Звездное небо и небесные явления // ЖР. Т. 1. 1901. С. 311−314- Торгов А. Святки//ЖР. Т. 1. 1901. С. 611−673.

185 Известно, что в 1899 г. КУАК было разослано около 700 экземпляров программы по этнографии Костромского края. Полученные в результате материалы были систематизированы А. Н. Рождественским и.

B.А. Андрониковым. См.: Б.а. О материалах по этнографии Костромского края, собоанных местной губернской ученой архивной комиссией (живая старина в Костромской губернии), б.м., б.г. С. 3.

186 См.: Травчетов Н. П. Дело о богопротивном сне // Труды ВУАК. Кн. И. Владимир, 1900. С. 169−86- Алмазов П. А. Колдовское дело. Оттиск из кн.: КС. Вып. VII. Кострома, 1909. 8 с- [Бекаревич Н.М.] Дневники раскопок курганов, произведенных членом комиссии Н. М. Бекаревичем // КС. 1901. Вып.У. С. 303−462- Копацинский И. Праздник 16 июня в с. Михайловицы Ветлужск[ого] уезда // КС. Кострома, 1905. Вып. VI.

C. 77−79- Миловидов И. Древности Костромского края, известные архивной комиссии // КС. Кострома, 1890. Вып. 1. С. 115−133- Он же. Новые сведения о древностях Костромского края, полученные архивной комиссией // КС. Кострома, 1892. Вып. 2. С. 56−70- Он же. Дополнительные сведения о древностях Костромского края // КС. Кострома, 1892. Вып. 2. С. 71−81.

187 ГАЯО. Ф. 582. On. 1. Д. 168, 174, 212, 361, 363, 364, 366. Материалы И. В. Костоловского были частично опубликованы. См.: Памятники живой старины. Иван Васильевич Костоловский и его вклад в изучение.

Отметим материалы, которые были опубликованы местными краеведами Верхневолжья XIX — начала XX вв. Тема народных религиозных представлений затрагивалась в публикациях С. А. Агриколянской, А. Я. Артынова, В. И. Ивановского,.

A.А. Титова, И. А. Тихомирова, Н. Раевского (по Ярославской губернии), М. Я. Диева (по Костромской губернии)188.

Не меньшую роль в публикации материалов по истории народной культуры Верхневолжья играли статистические сборники189 и издания земств190. На их страницах авторы помещали результаты своих наблюдений. Наличие большого количества информации, которое содержалось в изданиях, обеспечивалось, прежде всего, тем, что ее публикаторы непосредственно общались с носителями традиционной культуры, что связывалось с их профессиональной деятельностью (сельские учителя, врачи), или местом жительства (грамотные крестьяне).

Конец XIX века был отмечен появлением еще одного центра, осуществлявшего сбор материалов по русской традиционной культуре. В 1897 г. по инициативе князя.

B.Н. Тенишева в Санкт-Петербурге было образовано «Этнографическое бюро1'. Составленная в том же году программа включала пункты, ответы на которые могли наиболее полно охватить различные стороны духовной и материальной культуры русского крестьянства: наружный вид, общественная и семейная жизнь, верования. Попытки изучения традиционных религиозных представлений на основе материалов «тенишевского» бюро предпринимались в различные годы (см. выше). Отметим публикацию в 1993 г. данных этнографии Ярославского края. Предисловие И. Ю. Шустровой. Публикация И. Ю. Шустровой и М. Ю. Тимченко // Ярославский архив: историко-краеведческий сборник. М., Спб., 1996. С. 147−185.

188 См.: Агриколянская С. А. Село Краснораменье Ростовского уезда. Б.м., б.г.- [Артынов А.Я.] Воспоминания крестьянина села Угодич Ярославской губернии Александра Артынова. М., 1882. 164 е.- Он же. Воспоминания крестьянина села Угодич Ростовского уезда Ярославской губернии. М., 1884. Ч. 2. 47 е.- Ивановский В. И. Святочные обычаи «ряженье» и «гаданье» в Вожажниковской волости Ростовского уезда Ярославской губернии. М., 1902. 25 е.- Титов А. Село Татищев-погост и секта аристовцев в Ростовском уезде Ярославской губернии. Ярославль, 1886. 16 е.- Он же. Статистико-экономическое описание Ростовского уезда Ярославской губернии. Спб., 1885. С. 246- Он же. Патриаршее село Святославль и упраздненный Воскресенский Карашский монастырь в Ростовском уезде. Ярославль, 1887. 25 е.- Он же. Причитания Ростовского края. Ярославль, 1888. 15 е.- Он же. Ростовский уезд Ярославской губернии. М., 1885. 630 е.- Он же. Юридические обычаи села Никола-Перевоз Сулостской волости Ростовского уезда. Ярославль, 1888. 113 е.- Раевский Н. Народные суеверия в Ростовском уезде. Ярославль, 1870. 13 е.- Полетаев Н. Протоиерей М. Я. Диев и его историко-археологические и этнографические труды. Кострома, 1891. С. 1.

1 См.: Фенютин А. Увеселения города Мологи в 1820—1832 гг. // ТЯГСК. Вып. I. Ярославль, 1866. С. 1−153- Дерунов С. Я. Крестьянская свадьба в Пошехонском уезде // ТЯГСК. Вып. 5. Ярославль, 1868. С. 101−133- Он же. Сказки Пошехонского уезда // ТЯГСК. Вып. 5. Ярославль, 1868. С. 135−156- Якушкин Е. И. Молитвы и заговоры в Пошехонском уезде // ТЯГСК. Вып. 5. Ярославль, 1868. С. 157−182- Веселовскнй К. Село Якушево и его окрестности // ТВГСК. Вып. VIII. Владимир, 1869. С. 45−46- Фролов А. Свадебные и похоронные обычаи жителей села Устьнемского Устьсысольского уезда // Вологодский сборник, издаваемый при Вологодском ГСК. Т. V. Вологда, 1887. С. 115−125- А. Ш-ов. Предания, обычаи, заговоры, суеверия и ворожба в среде населения Кадниковского уезда // Вологодский сборник. С. 219−234- Дилакторский С. Очерк суеверия о домовом в среде простонародья Кадниковского уезда Вологодской губернии // Вологжанин. Вологда, 1895. С. 163−168. материалов по Владимирской губернии191, в 1995 г. — частично по Ярославской губернии192.

Большое значение данных «Этнографического бюро» для изучения истории русского.

1 01 крестьянства XIX — начала XX вв. было показано Б. М. Фирсовым и И. Г. Киселевой .

В первой трети XX в. работа по сбору материалов, касающихся традиционной культуры была связана с активной деятельностью местных научных обществ. В этом отношении Верхневолжье не являлось исключением. Данный факт следует связывать с деятельностью местных научных обществ, среди которых назовем Костромское общество по изучению местного края, Переславль-Залесское научно-просветительское общество, Ростовское общество по изучению местного края и др.194. Обратимся к данному вопросу.

5 мая 1912 года состоялось открытие Костромского научного общества по изучению местного края (Далее КНОИМК)195. В качестве задач КНОИМК, сформулированных в докладе А.А. Иванчина-Писарева «Теоретические и практические задачи Костромского Научного Общества по Изучению Местного края и план работ на ближайшее время» называлось объединение деятельности отдельных исследователей по изучению Костромского края196.

Первое десятилетие после Октябрьской революции было отмечено активизацией КНОИМК по сбору материалов, касающихся различных аспектов традиционной духовной и.

197 тл материальной культуры. Вопросами, связанными с верованиями русского населения.

190 См., например: Пащенко С. Из поверий Ярославской губернии // ВЯЗ. 1904. 15 января. № 1−2. С. 41−42- 15 апреля. № 7−8. С. 199−201- 1 июля. № 13. С. 7−11- 15 июля. № и. с. 36−41.

191 Быт великорусских крестьян-землепашцев. Описание материалов этнографического бюро князя В. Н. Тенишева. (На примере Владимирской губернии). Спб., 1993. 472 с.

192 Климентов С. Из села Иваньково Ярославского уезда 30 сентября 1899. РЭМ. Ф. 7. Этнографическое бюро кн. В. Н. Тенишева. On. 1. Д. 1830. 1899 г. // Дубов И. В. И покланяшеся. С. 93−96. О материалах Этнографического бюро кн. В. Н. Тенишева, касающихся Ярославской губернии см.: Шустрова И. Ю. Материалы по семейному быту ярославских крестьян в научном архиве Российского этнографического музея // Минувших дней связующая нить. С. 65−68- Начинкин Н. Материалы «Этнографического бюро» В. Н. Тенишева в научном архиве ГЭМ СССР // СЭ. 1955. № 1. С. 159−163.

193 Фирсов Б. М., Киселева И. Г. Структура повседневной жизни русских крестьян конца XIX-начала XX века // СОЦИС. 1992. № 4. С. 3−14.

194 Известно, что на 1925 г. В Ярославской губернии существовало 45 научных обществ, занимавшихся различными аспектами истории и культуры соответствующих регионов (См.: «Вглядись в минувшее бесстрастно.»: культурная жизнь Ярославского края 20−30-х гг. Ярославль, 1995. С. 196−201.).

195 Отчет о деятельности КНОИМК за 1912. Кострома, 1913. С. 20.

196 Иванчин-Писарев А. А. Теоретические и практические задачи Костромского Научного Общества по изучению местного края и план работ на ближайшие время // Отчет о деятельности КНОИМК. С. 23.

197 Данный период отмечен публикацией материалов по различным аспектам народной культуры. См.: Б.а. Какая у вас употребляется пряха или гребень? // Этнологическая станция Костромского научного общества. 1928. 48 е.- Виноградов Н. Народная свадьба в Костромском уезде. Кострома, 1917. 79 е.- Виноградов Н. Н. Историко-литературные и этнографические заметки. Пг., 1918. 14 е.- Калиткин Н. Орнамент шитья костромского полушубка // Народный орнамент. 1926. 48 е.- Китицина JT. Хлеб. Из материалов по народному питанию // Труды КНОИМК. Четвертый этнографический сборник. Кострома, 1927. Вып. XLI. С. 92−104- Федосов А. Распределение сенокосов в Шунгенской вол[ости] Костромского] у[езда] // Труды КНОИМК. Четвертый этнографический сборник. С. 116−132- Полянская Е. Костромской хомут // Труды КНОИМК. Четвертый этнографический сборник. С. 140−154, таб. I-XV.

Костромского края первой трети XX в., занимался член КНОИМК, затем его председатель.

B.И. Смирнов198. '.

Публикации В. И. Смирнова были посвященны теме демонологических представлений, почитания сакральных мест, бытования исторических преданий, гаданий, похоронно-погребальной обрядности, часто сопровождались анализом собранного в ходе полевых сборов материала.199. В частности, рассматривая предания о «панах» и разбойниках, бытовавшие в Костромском Поволжье, автор констатировал наличие мотивов, истоки которых уходили в древнее время200. Касаясь вопроса о произведениях на тему «потонувших и провалившихся колоколов», Смирнов проводил аналогии между ними и «китежскими легендами» 201. Работа, посвященная гаданиям, интересна тем, что в ней приводится большое количество текстов описаний гаданий202.

Большую роль в публикации материалов по народной культуре Костромской губернии сыграл сотрудник КНОИМК К.В. Завойко203, который привел в своем очерке наблюдения о демонологии, бытовании традиционного фольклора.

Отметим, что в 1920;е гг. КНОИМК активно проводило анкетирование население по различным аспектам традиционной культуры края. Одним из таких проектов явилось составление вопросника «Культ и народное хозяйство» и сбор в 1922;1923 гг. материалов под патронажем Бюро краеведения РАН. Частичная публикация результатов данного опроса было осуществлено А.Ф. Журавлевым204.

Большая заслуга в организации Переславль-Залесского научно-просветительского общества (Далее ПЕЗАНПРОБ) принадлежит М. И. Смирнову. 15 февраля 1919 г. им был выработан устав общества. 30 марта 1919 г. состоялось первое собрание ПЕЗАНПРОБ205. М. И. Смирнов считал, что одна из главных задач состоит в собирании материалов, касающихся истории и культуры Переславль-Залесского края. Последнее автор считал особенно актуальным: «Сейчас происходит перемена в народной жизни. Революция внесла в нее новую струю. Но, стремясь к новому, народ, естественно, старается забросить и забыть.

198 О В. И. Смирнове см.: Б.а. Архангельские туеса // ЖС. 2000. № 3. С. 46.

199 Смирнов В. Чорт родился (творимая легенда) // Труды КНОИМК. Третий этнографический сборник. Кострома, 1923. Вып. 29. С. 17−20- Он же. Народные похороны и причитания в Костромском крае // Труды КНОИМК. 1920. Второй этнографический сборник. С. 21−26.

200 Он же. Клады, паны и разбойники (этнографические очерки Костромского края) // Труды КНОИМК. Кострома, 1921. Вып. XXVI. С. 41.

201 Он же. Потонувшие колокола // Труды КНОИМК. Кострома, 1923. С. 1.

202 Он же. Народные гаданья Костромского края (очерк и тексты) // Труды КНОИМК. Четвертый этнографический сборник. Кострома, 1927. Вып. XLI. С. 17−41.

203 Завойко К. В. В костромских лесах по Ветлуге-реке // Труды КНОИМК. Этнографический сборник. Кострома, 1917. С. 3−40.

204 Материалы анкеты КНОИМК «Культ и народное хозяйство» (1922;1923) // Журавлев А. Ф. Домашний скот.

C. 143−215.

205 Переславль-Залесское научно-просветительское общество за 5 лет (1919 — 1924) // Доклады ПЕЗАНПРОБ. 1925. № 13. С. 29−46. старину даже и хорошую, потому и теперь особенно необходимо усилить наблюдения над его жизнью." 206. В самом деле, многочисленные факты свидетельствовали о кризисе традиционной культуры первой трети XX в., что не в последнюю очередь выражалось в.

207 сильном влиянии города .

Собиранием материалов по поверьям, суеверным представлениям, обрядам русского населения Переславль-Залесского уезда в 1920;х гг. занимались М. И. Смирнов, С.В.

ЛЛО.

Фарфоровский, В. А. Феоктистов, П. И. Логинов. Особое внимание обратим на публикацию М. И. Смирнова о топонимике края209. По нашему мнению, ряд приведенных им географических названий может служить одной из основ для изучения народных верований210. В то же время наименование определенной местности несет мало информации, поэтому данные топонимики следует применять в комплексе с другими источниками.

18 ноября 1923 г. было организовано Ростовское научное общество по изучению местного края (Далее РНОИМК). Главная цель, которую ставили перед собой члены РНОИМК, состояла в изучении истории и культуры прошлого и настоящего периода в истории Ростовского края211. Одним из направлений в деятельности РНОИМК выступало собирание по традиционной духовной культуре ростовской деревни. Ряд материалов был собран Е. Ф. Стрижниковой, Д. А. Ивановым, П. С. Ивановым, Е.К. Смирновой212. Тем не менее, большинство материалов, собранных сотрудниками РНОИМК, опубликовано не было. Одна из причин последнего заключалась в низком материальном обеспечении деятельности организации213.

В рассматриваемом отношении отметим деятельность секции краеведения Ярославского Естественно-исторического краеведческого общества, образованной в 1923 г.

206 Смирнов М. И. Материалы и задачи изучения прошлого и настоящего Переславль-Залесского края // Доклады ПЕЗАНПРОБ. Переславщина. Источники и материалы, их систематизация и обзор. 1921. Вып. 9. С. 32.

207 В этом отношении привлекает отрывок из дневника М. М. Пришвина за 1926 г. Будучи в Переславль-Залесском уезде Владимирской губернии, автор встретился с крестьянином, который просил написать «книжку хорошего обращения». Просьбу крестьянин объяснил следующим образом: «В деревне-то ничего, туда-сюда, все сходит. а вот как в город поедешь, все будто на другом языке говорят, и хорошо глядеть на людей, совсем люди другие, мне бы вот научиться, а потом бы я в деревне свое завел, так бы и пошло у нас в деревнях, как в городах» (Пришвин М. М. Дневники. М., 1990. С. 135.).

208 См.: Смирнов М. И. Старые боги // Доклады ПЕЗАНПРОБ. Переславль-Залесский, 1919. № 4. С. 7−8- Он же. Провинциализмы Переславль-Залесского края // Доклады ПЕЗАНПРОБ. 1923. Вып. 11. С. 18−22- Смирнов М. И., Логинов П. И. Из этнографических записей // Доклады ПЕЗАНПРОБ. 1923. Вып. 11. С. 22−30- Фарфоровский С. В. Переславщина как один из культурных центров древности (в связи с задачами его изучения) // Доклады ПЕЗАНПРОБ. 1923. Вып. 11. С. 3−6- Феоктистов В. А. Краткий словарь народных архитектурных терминов Переславль — Залесского уезда // Доклады ПЕЗАНПРОБ. 1923. Вып. 11. С. 6−18;

209 Смирнов М. И. Классифицированный список хорографической номенклатуры Переславль-Залесского края // Труды Переславль-Залесского историко-художественного и краеведного музея. Вып. XI. Историко-географическая номенклатура Переславль-Залесского края. Переславль-Залесский, 1929. С. 90−117.

210 Приведем некоторые из них: «Клады», «Святые ели», «Чертово болото» и т. д. (См.: Смирнов М. И. Классифицированный список хорографической номенклатуры. С. 99−113.).

211 См.: Отчет РНОИМК за 1924 год. Ростов, 1924. С. 3.

212 ГМЗ РК. А-1676. Л. 2 об.- А-147. Л. 4, 7, 13. Вглядись в минувшее бесстрастно. С. 205.

213 Там же. А-1676. Л. 4- Отчет РНОИМК за 1924 г. Ростов, 1924. С. 4.

Одним из направлений ее деятельности выступал сбор материалов по традиционной культуре Ярославской губернии и, в частности, верований214. К концу 20-х гг. XX в. деятельность краеведческих обществ прекратилась, их представители были репрессированы215.

Для изучения такого аспекта русской традиционной культуры, как народные верования необходимо знать отношение к ним не только их носителей, но с противоположной стороны, государства и церкви. Большое значение для исследования данного вопроса имеют материалы фондов Ростовской (РФ ГАЯО. Ф. 197), Ярославской (ГАЯО. Ф. 230) и Вологодской (ГАВО. Ф. 496.) духовных консисторий. Основная масса документов посвящена не только бытованию народных верований в Ярославском Поволжье, но и борьбе церкви с ними в регионе в XVIII — начала XX вв. Они преимущественно представляют собой протоколы судебных дел, связанных с обвинением в суевериях, колдовстве.

Затронув вопрос о письменных источниках, служащих изучению русских традиционных верований в различных местах расселения, в частности Верхневолжья, в XIX — XX вв., обратимся к другому виду источников. Важную роль для исследования поставленной проблемы служат данные традиционного фольклора. Как констатируют авторы, в фольклоре отразились различные верования216.

Одним из распространенных жанров русского фольклора является сказка. Не смотря на наличие во многих случаях в сказочных произведениях персонажей демонологии, последние практически не несли того страшного начала, которое имело место в других жанрах. Отметим активную работу по сбору сказок XIX — XX вв. Прежде всего, следует сказать о большой роли, которую сыграл здесь А. Н. Афанасьев, издавший комплекс сказок, отложившихся в архиве РГО217.

Роль сбора регионального сказочного фольклора в XIX — начале XX вв. принадлежит Н. Е. Ончукову, Д. К. Зеленину, И. В. Карнауховой, Д.М. Балашову218. В регионе Верхневолжья этим занимались М.И. Смирнов219 (по Переславль-Залесскому уезду),.

214 См.: Вглядись в минувшее. С. 191.

215 См.: Вглядись в минувшее.С. 214−219- Флейман Е. А. Краеведческое движение в Поволжье в 1917;1930 гг. // «Минувших дней связующая нить.» V Тихомировские чтения. Ярославль, 1995. С. 167- Тишинова О. Ю. Дело рыбинских краеведов 1929;30-х гг. // Золотаревские чтения. Тезисы докл. науч. конф., 21−22 января 1997. Рыбинск, 1996. С. 80−81.

216 См.: Померанцева Э. В. Народные верования. С. 159.

217 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: в 3 т. М., 1957; Афанасьев А. Н. Народные русские сказки не для печати, заветные пословицы и поговорки, собранные и обработанные А. Н. Афанасьевым 1857−1862. М., 1997.736 с.

218 См.: Русские былички, бывальщины и сказки // Даль В. И. О повериях. С. 287 -467.

2,9 Там же. С.72−75. ллл.

А. Андроников (по Костромской губернии). Публикации сказок предпринимались и в последующие годы221.

Одним из самых распространенных жанров русского фольклора являлось историческое предание, которое сочетало не только рассказ о реальном событии, но и фантастические мотивы. Последнее дает право говорить, в известной степени, о «мифологическом» характере данного раздела устного народного творчества222. Для изучения космогонических.

223 представлений большое значение имеет обращение к легендам .

Своеобразным жанром русского фольклора являются былины. В данных произведениях можно обнаружить упоминания о морских царях, ведьмах. Однако последние в большинстве случаев выполняют функцию второстепенных персонажей-противников главных героев. В деле собирания произведений этого раздела русского народного фольклора проявил себя А.Ф. Гильфердинг224.

Иное содержание имеют тексты «быличек» и «бывальщины». Быличкой считается рассказ, в основе повествования которого находится контакт человека с представителем «нечистой силы». Основное отличие бывальщины от былички состоит в подчас юмористическом, анекдотическом характере рассказа, в котором речь идет о каком-либо реальном событии225. Касаясь вопроса о публикации произведений данных жанров, отметим работу В. П. Зиновьева «Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири», в которую вошли былички и бывальщины, собранные автором в 1966;1980 гг. .

При подготовке данной работы широко привлекались результаты полевых исследований, проведенных автором в 1998;2002 гг. в Ростовском, Гаврилов-Ямском, Борисоглебском районах Ярославской области и Ильинском районе Ивановской области. В ходе сбора материалов главное внимание уделялось сельскому населению названных регионов. Последнее объясняется тем, что русское крестьянство играло роль основного носителя народной культуры. На протяжении долгого времени крестьяне сохраняли широкий пласт представлений, уходящих корнями в дохристианскую эпоху. Сбор

220 Андроников А. Народные русские сказки Костромской губернии, записанные в 90-х годах XIX ст[олетия] священником] А. Анрониковым. Б.м., б.г. С. 127−141.

221 См., например: Сказки и предания Северного края. М., JI., 1934. 446 е.- Ярославский фольклор (дооктябрьский). Ярославль, 1938. С. 11- Песни и сказки Ярославской области. Ярославль, 1958. 359 е.- Русские народные бытовые сказки Сибири. Новосибирск, 1985. 250 с.

222 См.: Северные предания (беломоро-обонежский регион). Л., 1978. 253 е.- Легенды и предания Переславского края. Кухмарь, 1994.29 с.

223 Андроников В. Народные песни, сказания и легенды Махловской волости Юрьевецкого уезда Костромской губернии. Кострома, 1909. 28 с.

224 См.: Гильфердинг А. Ф. Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года: в 3 т. М., Л., 1950.

225 См.: Морозов И. А., Слепцова И. С., Островский Е. Б. и др. Духовная культура Северного Белозерья. С. 31, 49.

226 См.: Мифологические рассказы русского населения Восточной Сибири. Новосибирск, 1987. 400 с. информации происходил посредством записи ответов информантов на пункты вопросника, составленного с учетом предыдущих опытов227. Объектом исследований выступали поверья, суеверные представления, традиционный фольклор, обряды. Материалы полевых сборов позволяют говорить о бытовании, в большинстве случаев еще в недавнем прошлом, исследуемых представлений.

Ценными являются материалы полевых исследований 1995 — 1998 гг. Академии Финляндии, проведенных в рамках проекта по исследованию финно-угорского субстрата Ростовского и Переславского районов Ярославской области под руководством лиценциата филологических наук А. Альквист. Одним из участников данного проекта являлся автор настоящей работы. В ходе осуществления проекта в числе прочего был собран круг данных.

229 по народной культуре данного региона .

Кроме названных выше для изучения темы традиционных верований русского населения Верхневолжья можно привлекать другие виды источников. Достаточно информативной выступает фотография. Важное значение в настоящей работе играет введение в научный оборот фотографий, полученных нами в результате полевых исследований в 2002 г.

Кроме названных типов источников, большое значение могло сыграть использование вещественных источников, которое позволяет осветить такой аспект народных религиозных представлений, как культ объектов природного и искусственного происхождения. Известно, что места, где существовал культ сакральных объектов нередко являлись археологическими памятниками. Действительно, факт длительного времени почитания определённого объекта (нередко начиная с раннего средневековья) способствовал формированию комплекса вещественных источников, позволявших говорить о характере культа. Однако многие территории, на которых располагались рассмотренные выше локусы, в археологическом отношении не исследованы до сих пор, и, потому, нет полной возможности изучать вопрос о почитании объектов природного и искусственного ландшафта230.

227 См., например: Быт великорусских крестьян. С. 394−417- Альквист А. Инструкция и вопросник по сбору материалов для исследования финно-угорского субстрата Средней России (Ростовский и Переславский районы Ярославской области). Хельсинки, 1996. С. 18−22, 24−28.

22 Руководитель данного проекта является известным исследователем народной культуры русского населения Верхневолжья и автором работ, посвященных традиционным верованиям данного региона (См.: Альквист А. Загадочные камни Ярославского края // Congressus Octavus Internationalis Fenno-Ugristarum/ Jyvaskyla 1015.8.1995. Litteratura Archeologia — Antropologia. Jyvaskyla, Pars VII. C. 247−255- Она же. Синие камни, каменные бабы // Journal de la Sosiete Finno-Jugrienne. 1995. № 86. Helsinki. C. 7−32- Она же. Субстратная лексика финно-угорского происхождения в говорах Ярославско-Костромского Поволжья // Studia slavica Finlandensia. Т. XV. Helsinki, 1998. С. 5−34- Она же. Kertomuksia Keski — VenaJalta II: Tsaari ja Ruhtinatar ynna muita Neron rantoyen asukkaita // Journal de la Sosiete Finno-Jugrienne. № 88. Helsinki, 1999. C. 221−235.).

229 На данном этапе работы проекта составлена «Картотека полевых материалов проекта Академии Финляндии по летописной территории мери» (Далее KJITM).

230 Отметим, что тенденция наиболее внимательно изучать археологические памятники на основе данных различных дисциплин (археологии, этнографии, фольклористики, исторической географии) наблюдается.

14K'V.v •.

BFiBJlBOVS-v.

К вещественным источникам можно отнести атрибуты обрядов, исполнение которых было тесно связано с поверьями. В качестве примера назовем маски, которые надевались.

231 участниками святочных празднеств .

Таким образом, комплекс источников по традиционным религиозным представлениям русского народа XIX — XX вв. достаточно широк. Материалы являются репрезентативными, что дает нам возможность наиболее полно рассмотреть поставленные проблемы. только в последнее время (См.: Студзицкая С. В. Археологические памятники как исторический источник // Современные концепции первобытной истории. Проблемы интерпретации памятников археологии в экспозициях исторических, краеведческих и археологических музеев. Труды ГИМ. М., 2000. Вып. 113. С. 9.). 231 См.: Шангина И. И. Коллекция русских святочных масок в Российском этнографическом музее // ЖС. 1995. № 2. С. 31−33.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

В диссертационном исследовании были рассмотрены вопросы истории (формирования, развития и бытования) верований русского населения Верхнего Поволжья в XIX — XX вв. Были изучены одни из наиболее важных компонентов данного явления русской народной культуры — демонологические представления, почитание объектов природного и искусственного происхождения, поверья о смерти. Локальный подход в изучении данной проблемы позволил раскрыть тему истории неотъемлемого аспекта русской традиционной культуры Верхней Волги и выделить его признаки.

Первым направлением в настоящей работе было изучение русской демонологии. Анализ данных позволил выделить в этом компоненте верований различавшиеся как по своему содержанию, так и по времени своего возникновения представления. В качестве демонологических персонажей фигурируют «домашние» духи (домовой, дворовой, «покровители» нежилых построек) — духи-" хозяева" природных объектов (леший, водяной, русалка) — чертлюди с магическими знаниями (колдуны, ведьмы, знахари, знахарки).

Как показывают материалы по русской традиционной культуре XIX — XX вв., в образе представителей «нечистой силы» преимущественно преобладали «злокозненные» признаки. В качестве исключения нередко выступал являвшийся наиболее популярным персонажем домовой. Это объясняется тесной связью, которую, в отличие от других персонажей русской демонологии, имел домовой с человеком. Заметим, что в XIX в. черт, как и домовой, выступал одним из действующих лиц наиболее распространенных поверий. Однако, с уменьшением в XX в. влияния христианских представлений, с которыми связано происхождение черта, необходимо констатировать исчезновение последнего в русских поверьях. Обратим внимание на следующий момент: материалы по русским традиционным верованиям позволяют говорить о «вторичном» статусе, который имели представители «низшей мифологии», по отношению к черту. Действительно, согласно наиболее распространенным поверьям, этот персонаж выступал в качестве «родоначальника» остальных демонологических существ. Об этом в частности свидетельствуют тексты легенд, посвященных происхождению демонологических существналичие в их образе признаков, наиболее характерных для черта.

Затрагивая вопрос о демонологических персонажах, тем не менее, обратим внимание, что они выполняли, в числе прочих, функции «мифологических» хозяев определенных пространств. В связи с этим существовал круг представлений о возможности наказания со стороны мифологических существ за определенный вид проступков, совершаемых на территории дома, леса, водоема.

Исключение здесь составляют поверья о черте, игравшем преимущественно роль, как искусителя, так и исполнения наказания. Таким образом, можно констатировать, что персонажи русской демонологии обладали отдельными функциями социального контроля. качестве признака, присущего поверьям о представителях нечистои силы, назовем частое упоминание персонажей, являвшихся «родственными» и, в то же время, вторичными по отношению к главным героям демонологических представлений. Дифференциация персонажа проводилась как «территориальному» (домовой — «дворовой», банник, овинник), так и «половому» (домовой — кикимора, леший — лешиха, водяной — русалка, водяниха) и «социальному» признакам (лесной царь — леший). Очевидно, в этих представлениях были отражены взгляды на социальное устройство русского общества.

Распространенным мотивом было появление персонажа в виде домашнего животного или дикого зверя. Однако их принадлежность домашнему или природному пространству часто не зависела от того, «хозяином» какой территории являлся данный представитель демонологии.

Говоря о русской демонологии, обратим внимание на соотношение ее в с поверьями о покойниках. Очевидно, данную связь следует объяснять соотнесением мест их захоронений на территориях, покровителями которых являлись рассматриваемые персонажи. Однако заметим, что покойники, местопребыванием которых была территория, находящаяся за границей домашнего пространства (без хозяйственных построек), имели в большинстве случаев «злокозненный» характер. Данный мотив, вероятно, следует рассматривать в рамках бинарной оппозиции «близкое» = «свое» (дом) / «далекое» = «чужое» (лес, водоем, нередко хозяйственные постройки).

Обращаясь к теме поверий о людях, обладавших магическими способностями в русской традиционной культуре Верхнего Поволжья XIX — XX вв., отметим их амбивалентный характер: существовали люди, употреблявшие знания с разной целью (для совершения вреда или, напротив, лечения). Часто носителем данных качеств выступал один человек (колдун одновременно являлся знахарем). Существование данного круга поверий сыграло не последнюю роль в выделении колдунов, ведьм, знахарей, знахарок в особую группу человеческого общества. Одновременно влияние христианских представлений способствовало формированию «отрицательного» мнения о них. В этом случае нужно в определенной степени говорить, что демонология русского населения Верхнего Поволжья XIX — XX вв. испытала влияние не только языческих, но и христианских представлений.

Судя по анализу источников, с демонологическими представлениями был тесно связан комплекс обрядов, содержание которых нередко состояло в установлении человеком контакта с определенным персонажем. В данном случае преследовалась цель получить определенную выгоду, найти выход из трудной ситуации, нанести ущерб.

Изучение проблем, связанных с почитанием природных и искусственных объектов, дает возможность говорить о существовании двух категорий сакральных мест: священных и нечистых. Их культ представлял собой комплекс однотипных, но различных по содержанию явлений. Одним из них являлось наличие предания о возникновении почитаемого локуса. Если для священных мест распространенным мотивом было явление икон, участие святых, деятельность благочестивых людей, то с возникновением «злокозненного» места часто соотносилось пребывание здесь демонологических отрицательных персонажей, грешников. Кроме того, различный характер имели исполнявшиеся около локуса ритуалы. Так, «священные» места являлись обычно объектом христианских богослужений, гаданий о судьбев то же время обряды, соотносившиеся с нечистыми местами, представляли собой «антиповедение», жертвоприношения. Обратим внимание, что в священных местах наряду с природным объектом находились предметы христианского культа (крест, лампада, часовня, келья). Одним из характерных признаков фольклорного обоснования сакрального статуса объекта выступали былички о встречах вблизи него с мифологическими персонажами (святыми — с одной стороны, представителей «нечистой силы» — с другой) или необъяснимых явлениях.

В процессе изучения поверий о мироздании были рассмотрены представления о смерти. Коснувшись вопроса о смерти в русских народных верованиях Верхневолжья XIX — XX вв., скажем, что они были связаны с похоронно-погребальной обрядностью, цель исполнения которой состояла часто в том, чтобы избежать смерти. Кроме того, заметим, что статус покойника, зависевший от того, как он умер, определял все содержание совершавшихся с ним ритуалов.

Обратившись к теме поверий о происхождении окружавшего человека мира, сделаем вывод о наличии в данном элементе русской традиционной культуры Верхневолжья XIXXX вв. сплава христианских и нехристианских мотивов, источниками для которых служили, с одной стороны, Библия и христианские апокрифические сказания, с другой — разные по своей этнической принадлежности языческие сюжеты. В данном случае можно говорить о влиянии (или взаимовлиянии), в частности, культуры финно-угорских народностей.

Отметим, что в качестве основного вида источника для изучения названных выше аспектов русских народных верований Верхневолжья XIX — XX вв. выступали произведения различных фольклорных жанров: сказки, былины, песни, предания, легенды, былички, бывальщины. Тем не менее, нужно говорить об исчезновении ряда жанров из русской традиционной культуры Верхневолжья в XX в. В числе их назовем сказку и легенду. Предания, преимущественно соотносящиеся с определенным селением или объектом (природным, искусственным), встречаются крайне редко. Наиболее распространенное бытование продолжают иметь былички и бывальщины. Несмотря на то, что эти произведения были записаны в различное время, основной сюжет остается постоянным. Главным образом в быличках и бы-валыцинах повествуется о встрече человека с «нечистой силой». Интересно, что число их функций ограничено кругом определенных действий как по отношению к человеку (испуг, «заведение», предсказание), так и независимо от его присутствия (крик, расчесывание волос и т. п.). С течением времени менялись только место действия и персонажи, что, очевидно, связано с влиянием внешних (политических, экономических) факторов. Сохранение жанра быличек и бывалыцин можно объяснить связью с бытовой обстановкой, в условиях которой действуют герои произведенийпрочностью традиционных взглядов. Таким образом, можно говорить об исчезновении определенного круга верований, с которыми народный фольклор был тесно связан.

Тем не менее, данные полевых исследований последнего десятилетия XXначала XXI вв. позволяют говорить об уменьшении во многих случаях «мифологических» мотивов в быличках и бывалыцинах и трансформации данных жанров в сторону бытового рассказа. Повествуя о каком-либо необычном событии, информант часто не объясняет его вмешательством сверхъестественных сил или касается этой темы без убеждения в своих словах.

Анализ широкого материала позволил сделать вывод о большой роли, которую играли народные верования в культурной и общественной жизни русского общества. В заключение скажем, что изучение вопросов, связанных с народными религиозными представлениями позволяет раскрыть один из важных аспектов русской традиционной культуры Верхневолжья XIX — XX вв. Работы в данной области позволяют выявить архаичные элементы в сумме рациональных и иррациональных знаний о природе, окружающем мире и показать место традиционных верований в системе социокультурных механизмов общества.