Экономическое развитие и земельно-правовые отношения Докузпаринского союза сельских общин в XVII — начале XIX вв

Настоящая работа посвящена исследованию экономического развития и земельно-правовых отношений Докузпары — одного из самых высокогорных и малоизученных отечественной историографией союзов сельских общин Южного Дагестана в XVII — начале XIX вв. Соответственно, её основной целью является всестороннее изучение и освещение хозяйственной организации и поземельного строя данного союза в рамках общеисторического процесса развития Дагестана и выявление тех локальных особенностей, которые помогли бы определить не только уровень общественно-экономического развития изучаемого союза общин, но и показать организацию хозяйства и динамику возникновения и развития частной собственности на землю в нем.

Актуальность данной темы назрела уже давно, поскольку неисследован-ность этого труднодоступного региона Дагестана вызывала убеждение о дикости и варварстве проживающего в нем в исследуемый период народа1, основной.

•у промысел которого якобы состоял «в покраже и грабеже». Подобная оценка, данная первым автором, взявшимся характеризовать Докузпаринский союз сельских общин Дагестана — участником похода Петра I в Прикаспий И.-Г. Гербером, привела, в дальнейшем, к еще большим искажениям исторической действительности. В частности, профессор С. В. Юшков писал, что в районах, «расположенных на Главном Кавказском хребте и его высоких отрогах, население которых не могло поддерживать связь с внешним миром и где земледелие было невозможно, господствовали родоплеменные отношения"3. Как наиболее отсталую часть Дагестана, где «патриархально-родовые устои выступают еще более ярко» Южный Дагестан характеризовал также А. Иванов. Не будучи.

1 Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728 г. // ИГЭД М.: Наука, 1958. С. 77.

2 Там же. С. 78.

Юшков С.В. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане (до русского завоевания) // Ученые записки Свердловского госпединститута. Свердловск, 1938. Вып. 1. (исторический). С. 70. знакомым с действительностью, он утверждал, что здесь «суверенным собственником земли являлся магал, т. е. союз сельских общин», который якобы «распределял земельные угодья между общинами, а последние в свою очередь наделяли участками своих членов"1.

Ко второй половине XX в. учеными-дагестановедами была проделана большая исследовательская работа и советская историография пришла к мнению о господстве в Дагестане в XVII — нач. XIX вв. не родовых, а феодальных отношений, опутанных патриархально-родовыми пережитками, хотя ряд исследователей, как отмечено Б. Г. Алиевым, в последние два десятилетия рассматривают союзы сельских общин, как более архаические образования, находившиеся на стадии родового строя, либо на стадии перехода к раннефеодальным отношениям. Недостатком работ советских ученых, по его мнению, было то, что в целом правильное мнение о феодальном характере общественных отношений в союзах сельских общин Дагестана порою носит декларативный характер из-за недостаточной аргументированности конкретным фактическим материалом, недостаточного анализа существовавших форм земельной собственности и землепользования, отсутствия показа или раскрытия путей и особенностей возникновения феодальной земельной собственности в различных союзах, что было следствием отсутствия точных и бесспорных фактов, на которые можно было бы опираться в своих утверждениях .

У части дореволюционных и советских исследователей имело место предвзятое убеждение об отсталости горских народов. Причина этого крылась в отсутствии подробных описаний экономики, быта, социальных и земельно-правовых отношений у горских народов. Дореволюционные исследователи в целом опирались на поверхностные наблюдения и сообщения отдельных дипломатов или путешественников, которые декларировали, что в горном Даге.

1 Иванов А. Социально-экономическое и политическое положение Дагестана до завоевания царской Россией // Исторический журнал, 1940. № 2. С. 69.

2 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине ХГХв. Махачкала, 1999. С. 29. стане негде было развиваться земледелию, даже не побывав в горах, где они увидели бы очаги террасного земледелия — одного из самых замечательных следов, оставленных деятельностью человека на земной поверхности. Остался им непонятен и образ мыслей горцев, говоривших на чуждом им языке. Незнание русского языка тоже было объяснено их отсталостью.

Мнение об исконной отсталости горцев бытует до сих пор, хотя оно уже научно опровергнуто. Наиболее внимательные авторы XIX в. подчеркивали, что горцам приходилось проявлять чудеса изобретательности, чтобы выжить в суровых жизненных условиях, что им издревле было знакомо не только возведение террас, но и искусственное орошение. Горцы умели вести воду с одной высоты на другую, даже через целое ущелье, в деревянных желобах, почти висящих на воздухе, на тонких и высоких подставках1.

Неразработанность социально-экономической и политической истории союзов сельских общин серьезно отразилась и на обобщающих трудах по истории народов Северного Кавказа, в том числе и Дагестана, в которых обойдены вопросы генезиса и особенностей социально-экономического и политического развития союзов сельских общин. И поскольку сельские общины и их союзы имелись не только в Дагестане, но и у других народов Кавказа, а также других стран, то в их развитии было много схожего, общего. Поэтому изучение данной проблемы выходит за рамки Дагестана и приобретает не только общекавказское, но и общетеоретическое значение в виду огромной роли сельской общины л и их союзов в феодализационном процессе .

В 1975 году особенности горского феодализма попытался определить Г. А. Меликишвили, но столкнувшись с рядом серьезных проблем писал: «Конечно, каждое из горских раннеклассовых обществ требует отдельного рассмотренияпути развития этих обществ не всегда были одинаковыми, различия между ними порой были довольно существенными. Лишь таким путем можно в даль.

1 Надеждин П. П. Кавказский край. Природа и люди. Тула, 1895. С. 63.

2 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII-первой половине XIX в. Махачкала, 1999. С. 3. нейшем достичь более широких обобщений и установить, какое место следует определить этим обществам в типологической классификации раннеклассовых обществ"1.

Что касается земельно-правового аспекта изучаемой темы, то он всегда становился камнем преткновенья при смене различных экономических формаций.

Актуальность настоящего исследования в наши дни увеличивается тем, что неправильное решение аграрного вопроса ныне может привести к спекуляции землей, ее нерациональному использованию и к неизбежным затруднениям в аграрном производстве. Надо исходить из многовекового опыта горцев в распределении земли и ее использовании, при формировании аграрной политики правительства, чтобы создать благоприятные условия для развития сельского хозяйства, не ущемляя при этом прав и интересов производителей, в то же время оставляя основные рычаги управления в руках государства.

Все это касается объекта нашего исследования — Докузпаринского союза сельских общин, в изучении истории которого сейчас наступил ответственный, критический момент, поскольку из десяти селений бывшего союза, ныне осталось действующими всего три, два из которых также на грани исчезновения. Более того, названия селений входивших в Докузпаринский союз сохранились лишь в некоторых источниках и специальной литературе, трудно определить и их точное расположение. Это значит, что перед нами встала актуальная задача — изучение и освещение географического положения Докузпаринского союза в XVII — нач. XIX вв., его экономического развития и особенностей аграрных отношений в нем.

О трудностях и сложности изучения земельно-правовых отношений у народов Южного Дагестана было сказано еще в «Объяснительной записке к проекту основного положения о поземельном устройстве жителей Южного Дагестана 1879 года». В ней говорится: «Известно, что в истории права самый труд.

1 Меликишвили Г. А. К вопросу о характере древних закавказских и средневековых северокавказских классовых обществ // История СССР. 1975. № 6. С. 52. ный вопрос: когда образовалась частная поземельная собственность. Вопрос этот представляется особенно трудным в Южном Дагестане, которого еще ни одна ученая рука не коснулась, и где не имеются никаких письменных данных для его разработки"1.

Земля, как важнейшее средство производства, всегда была объектом пристального внимания. Интерес к ней особенно обостряется во время революционных потрясений, поисков новых путей для развития общества. И нельзя утверждать, что вопрос о земельных отношениях в Южном Дагестане был обойден отечественной историографией, поскольку он затрагивался во многих работах дагестановедов. Но все же многие аспекты этой проблемы истории союзов сельских общин Южного Дагестана еще далеки от своего решения из-за чрезвычайной скудости фактических данных для их разработки.

В целом земля является не только важнейшим фактором производства, формы владения и пользования ею играют еще и решающую роль при определении господствующего типа общественно-экономических отношений. А изучение всех этих вопросов в отношении Докузпаринского союза сопряжено с определенными трудностями, как в связи с малочисленностью письменных источников по ним, так и недостаточной исследованностью земельно-правовых отношений в Дагестане XVII — XIX вв. на теоретическом уровне. Даже ныне нет среди ученых единой оценки уровня социально-экономического развития союзов сельских общин Дагестана, в том и числе и изучаемого нами союза. Наблюдается преднамеренная или бессознательная архаизация уровня их развития, выпячивание формальных сторон их внутренней жизни. На наш взгляд, это является следствием несколько поверхностного изучения даже имеющихся источников по исследуемой проблеме, выхватывания отдельных фактов, которые следует изучать в совокупности без всякого исключения.

Таким образом, в круг наших задач входит изучение целого комплекса вопросов: определение географического положения Докузпары, ее состава, ме.

1 ГА РД. Ф. 150. Оп.1. Д. 7. Л. 10. тодов хозяйствования ее жителей, возникновение и состояние частной земельной собственности крестьян-общинников, рассмотрение категорий общинных земель, разных форм землевладения и землепользования, прав собственников на землю (отчуждение, наследование, завещание), влияние общины на права крестьян-собственников и на пользование их землей. Только осветив все эти вопросы, можно проследить процесс исторического развития Докузпаринского союза сельских обществ в XVII — нач. XIX вв.

Хронологические рамки настоящего исследования охватывают период с XVII до начала XIX века, т. е. до присоединения Докузпары к России, характеризовавшийся развитием экономики союза в традиционном русле, без особого вмешательства извне. И хотя кардинальные изменения в общественно-политическом устройстве изучаемого союза произошли лишь во второй половине XIX века, все же присоединение к России для Докузпаринского союза фактически знаменовало начало нового этапа в его дальнейшем развитии, характеризовавшегося насаждением «Условий, предписываемых покоряющимся горцам"1, фактически лишавшим их суверенитета.

Методологической основой работы является принцип историзма и исторического детерминизма, позволяющий рассматривать объект исследования в его историческом развитии, придерживаясь причинно-следственных связей, имея в виду закономерность и причинную обусловленность всех событий и явлений общественного развития. Чрезвычайная скудость фактических данных по изучаемому периоду вынуждает нас прибегнуть также к методу научной ретроспекции, когда для раскрытия ряда вопросов проблемы мы обращаемся к анализу и сопоставлению данных более позднего времени. Определенный результат в этом случае дает также историко-сравнительный метод, который позволяет решить некоторые спорные вопросы изучаемой проблемы путем сравнения и сопоставления Докузпаринского союза с другими союзами сельских общин Дагестана.

1 ГА РД. Ф.133. Оп.4. Д. 7. JI.21.

Все же задачей первостепенной важности для нас является на основе детального разбора земельно-правовых отношений и хозяйственного строя показать существование в Докузпаре развитого земледельческо-скотоводческого хозяйства с куплей-продажей собственности, при котором родовой строй и родовые отношения невозможны.

Обратившись к историографии изучаемой проблемы, отметим, что фактическая архаизация существовавшего в изучаемый нами период общественного строя в Дагестане началась с М. М. Ковалевского, который в своем капитальном двухтомном труде «Закон и обычай на Кавказе» писал о «родовом характере» дагестанских поселений1. По его мнению, в Табасаране, Кайтаге, в Даргинском и Кюринском округах и во всех аулах, занятых лезгинской народностью л словом «тухум» выражают понятие рода. До этих пор шло накопление фактического материала. Авторитет выдающегося русского ученого-юриста, социолога и этнографа М. М. Ковалевского долгое время не позволял ученым оспорить уже устоявшееся представление об исконной отсталости горцев Дагестана и патриархальности их бытового уклада. Однако главной темой изучения ученого были законы и обычаи народов Кавказа и их общественный строй, которые без соответствующего изучения земельно-правовых отношений привели автора к не совсем верным, на наш взгляд, выводам. Земельный вопрос, характеризующийся скудной источниковой базой и требующий еще более кропотливого труда, он затронул лишь поверхностно. По нашему мнению, отсутствие или игнорирование этого важного фактора и повлекли за собой формирование у М. М. Ковалевского подобного представления об уровне общественного развития горских народов Дагестана. Тем не менее, это не уменьшает значения работы М. М. Ковалевского, так как он предоставляет нам богатый фактический материал для исследования и сравнения. А выводы, к которым он пришел в ней можно было пересмотреть и оспорить при появлении новых более убедительных фактических данных. Это и произошло в историографии XX века.

1 Ковалевский М. М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т.2. С. 131, 146.

2 Там же. С. 146−147.

В 1962 году М. О. Косвен указал на «ряд серьезных ошибок"1, допущенных М. М. Ковалевским при трактовке темы. Суть их заключалась в том, что факты реальной жизни горцев, приведенные М. М. Ковалевским в работе, не только не подтверждали его теоретических предположений, а зачастую даже противоречили им. М. О. Косвен составил обширный свод архивных и литературных материалов по хозяйству и социальной структуре горских обществ Кавказа, которые опровергали наличие, и тем более господство родового строя на Кавказе в XVIII—XIX вв. Тем не менее, полемика по этому вопросу продолжалась.

Краеугольным камнем концепции господства родового строя на Кавказе, -отмечает М. А. Агларов, — было ошибочное представление об «исключительно родовом землевладении"3, где общинные земли рассматривались как родовые. Это означало, что ошибочность концепции родового строя вызвана слабой изученностью земельно-правовых отношений.

Вопрос о формах землевладения в Дагестане впервые серьезно поставил С. В. Юшков. Он выявил, что пахотные участки в Нагорном Дагестане к XVII веку находились «в единоличном распоряжении отдельных хозяйств», а пастбища и леса — в распоряжении общины4. Но он в своей работе неоднократно подчеркивал необходимость серьезных исследований по этому вопросу.

Важный вклад в формирование нового взгляда на союзы сельских общин Дагестана внес Х.-М. О. Хашаев, который в своем докладе об общественно-экономическом строе Дагестана, обсужденном на первой научной сессии ИИЯЛ Дагестанского филиала АН СССР (1954 г.) впервые назвал эти объединения не родоплеменными союзами, не вольными обществами, а «союзами сельских общин», подняв их обсуждение на качественно новый уровень. В.

1 Косвен М. О. Этнография и история Кавказа. М., 1961. С. 236.

Косвен М. О. Материалы по истории этнографического изучения Кавказа в русской науке // КЭС. 1962. Вып.1−3.

Агларов М. А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII-начале XIX в. М., 1988. С. 18.

4 Юшков С. В. К вопросу об особенностях феодализма в Дагестане // Ученые записки Свердловского госпединститута. Свердловск, 1938. Вып.1. (исторический). С. 3. дальнейших своих работах, основанных на анализе большого фактического материала, он показал отнюдь не патриархальный характер социальных отношений в союзах сельских общин1. В монографии, посвященной общественному строю Дагестана в XIX веке он затронул и некоторые моменты земельной собственности горного Дагестана, становление которых относится преимущественно к раннему времени. Одной из причин сравнительно раннего становления частной собственности на землю в горах, он считал исключительные природно-географические условия, из-за которых культивирование пашни в них достигалось неимоверным трудом, т. е. объяснял появление частной земельной собственности в горских обществах как трудовой. Однако общинные земли он считал «следами архаической общины», а дагестанский тухум, отрицая его какое-либо поземельное значение, пережиточной формой ранее существовавших кровнородственных связей3. При этом становилось очевидным, что поземельные права горских тухумов не были четко определены, поверхностно было охарактеризовано и общинное землевладение.

Большой вклад в изучение поземельных отношений горцев, как и истории Дагестана в целом, внес P.M. Магомедов, труды которого также имели значение для нашего исследования в сравнительно-историческом плане. Он первым назвал мулк (участок земли, находящийся в полной индивидуальной собственности крестьянского двора) ведущей формой земельной собственности в горской сельской общине, которая могла включать в себя не только пахоту и сенокосы, а иногда и участки леса и пастбищ4.

Работы P.M. Магомедова и Х.-М.О. Хашаева возымели свое действие. Советские авторы начали говорить о складывании классовых феодальных производственных отношений в низменных и предгорных частях Дагестана. Но пока.

1 Хашаев Х.-М.О. Общественно-экономический строй Дагестана в XIX в. (Материалы сессии). Махачкала, 1954. С. 70−78.

2 Там же. С. 251, 252 и др.

3 Там же. С. 221, 224−225.

4 Магомедов P.M. Общественно-экономический и политический строй Дагестана в XVIII-начале XIX вв. Махачкала, 1957. С. 35, 38, 83, 106 и др. еще речь шла о своеобразных, осложненных патриархально-родовыми пережитками отношениях.

Что касается характеристики высокогорного Дагестана, где находится изучаемый союз, то в его отношении не произошло никаких сдвигов. Е. Н. Кушева, вслед за С. Ю. Юшковым, характеризовав его как наиболее отсталую часть Дагестана, писала, что в высокогорных частях Дагестана процесс складывания феодальных производственных отношений задерживался, так что даже «для XVI—XVII вв.еков можно говорить лишь о начальных его признаках"1.

Большую плодотворную работу по искоренению подобного представления проделал Х. Х. Рамазанов, который, на основе ценнейшего фактического материала, впервые дал характеристику хозяйственных укладов и форм земельной собственности народов лезгинской группы2.

Очень интересные сведения об особенностях лезгинского обычного права привел А. С. Омаров, сообщая о том, что основными доказательствами преступления у лезгин считались собственное признание и показания свидетелей, что по его мнинию «совершенно противоречит началам судебного процесса в патриархально-родовом обществе"3.

Важный фактический материал, интересные наблюдения и выводы содержат работы А. Р. Шихсаидова, которые помогли при решении многих спорных вопросов данного исследования4. Непосредственный интерес для нас представ.

1 Кушева Е. Н. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией в XVI—XVII вв. М.: Изд-во АН СССР, 1963. С. 41−42.

2 Рамазанов Х. Х. История лезгин. 1963 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 3107. С. 23−70- Рамазанов Х. Х. Очерки истории лезгин. 1960 г. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д.2947- Рамазанов Х. Х., Шихсаидов А. Р. Очерки истории Южного Дагестана. Махачкала, 1964. С. 159−166.

Омарав А. С. Горский адат Дагестана, как исторический источник. Махачкала, 1961.//РФ ИИАЭ ДНЦРАН. Ф. З. Оп.1. Д. 74. Л.157.

4 Шихсаидов А. Р. Арабские строительные надписи Дагестана (XI-XVII вв.).// УЗ ИИЯЛ. Махачкала, 1964. Т.13. Сер. ист. С.104−134- Рамазанов Х. Х., Шихсаидов А. Р. Очерки истории Южного Дагестана. Махачкала, 1964. С. 159−166- Махмуд Хиналугский. События в Дагестане и Ширване XIV — XV вв./ Перев. с араб., состав., предис., коммент. и прилож. А. Р. Шихсаидова. Махачкала, 1997; ляет статья А. Р. Шихсаидова «Мулк в Дагестане». В ней автор четко разделяет мулк на две разновидности — феодальный и крестьянский, считая при этом и тот и другой полной частной собственностью, приводя упоминания в источниках VIII — XI вв. о собственности горожан. Он также приводит в своей статье очень важную надпись из с. Хнов 1401 года, ясно свидетельствующую о существовании в этот период безусловной частной собственности1.

Краткое описание земельно-правовых отношений, занятий населения союзов сельских общин и их взаимоотношений с соседними феодальными владениями содержится в первом томе «Истории Дагестана"2. В ней приводится также упоминание и о Докузпаринском союзе, хотя его состав определен неточно.

М.М. Ихилов подчеркивал существование в союзах сельских общин феодальных отношений и даже отмечал большую их развитость в союзах среднего и нижнего течения Самура3, к которым относится и Докузпара. Он писал, что они еще «задолго до присоединения к России. фактически уже не были родовыми общинами, а представляли собою территориальные объединения сельских общин"4.

Однако Ш. А. Ахмедов подчеркивал, что до сих пор об общественном строе средневекового Дагестана приходилось судить «на основании фактов социально-политической истории», в то время как здесь «необходимо в первую очередь исследовать формы земельной собственности"5. Он сам попытался сделать это в работе «Социально-экономическое развитие Дагестана в V—X вв.», но это не решило проблему в ее сущности. В частности, он опровергал сущест.

1 Шихсаидов А. Р. Мулк в Дагестане X—XIV вв. // Формы феодальной земельной собственности и владения на Ближнем и Среднем Востоке (Бартольдовские чтения 1975 г.). М.: Наука, 1979.

2 История Дагестана. М.: Наука, 1967. Т.1. С. 241−246,328−333.

3 Ихилов М. М. Народности лезгинской группы. Махачкала, 1967. С. 105.

4 Там же. С. 94.

5 Ахмедов Ш. А. Социально-экономическое развитие Дагестана V—X вв. // Алиев Б., Ахмедов Ш., Умаханов М.-С. Из истории средневекового Дагестана. Махачкала, 1970. С. 5. вование в горном Дагестане частной собственности в точном смысле этого слова1. Своеобразные географические условия Дагестана и возделывание террасных полей, созданных индивидуальным трудом — все это, по его мнению, могло объяснить лишь раннее появление индивидуального пользования и прекращение переделов, но никак не частную собственность2. Единственным собственником земли он считал общину, а тухум у него (как и малая семья) не являлся собственником, но имел поземельное значение и права, которые основывались на происхождении тухума от семейной общины, имевшей некогда общую земельную собственность3. Однако, недостаток источников и несовершенство ретроспективного метода, по мнению М. А. Агларова, лишают некоторые положения работы Ш. Ахмедова объективности4.

Особый интерес для нас представляет статья В. П. Дзагуровой, в которой она рассматривает суть и формы земельных отношений в союзах сельских общин Дагестана. Сравнивая формы собственности в средневековом Дагестане с античной формой собственности Древней Греции, В. П. Дзагурова пришла к выводу о том, что дагестанский джамаат в основном повторял греческий полисный строй. По ее мнению, в союзах сельских обществ в средневековом Дагестане сложились своеобразные отношения, базой для которых послужила форма собственности, напоминающая античную, «таящая в себе противоречивые начала — частное и общественное"5.

1 Ахмедов Ш. А. Социально-экономическое развитие Дагестана V—X вв. // Алиев Б., Ахмедов ILL, Умаханов М.-С. Из истории средневекового Дагестана. Махачкала, 1970. С. 30−31. л.

Ахмедов Ш. А. Социально-экономическое развитие Дагестана V—X вв. // Алиев Б., Ахмедов ILL, Умаханов М.-С. Из истории средневекового Дагестана. Махачкала, 1970. С. 32−33.

3 Там же. С. 27−28.

4 Агларов М. А. Сельская община в Нагорном Дагестане в XVII — начале XIX вв. М.: Наука, 1988. С. 23.

5 Дзагурова В. П. Еще раз о союзах сельских обществ // Вопросы истории Дагестана (досоветский период). Махачкала, 1974. Вып. 1. С. 85.

С.С. Агаширинова посвятила свою монографию формированию материальной культуры лезгин в XIX — нач. XX вв1. В ней она собрала и обобщила ценный материал о хозяйстве, домашнем производстве и типах поселения у лезгин. Показала их традиционные формы земледелия и животноводства.

О том, что дагестанские ученые внесли свой существенный вклад в формирование реального представления о союзах сельских общин Дагестана свидетельствует, изданная в 1978 году книга Л. И. Лаврова, в которой он называл Докузпару и Ахтыпару независимыми союзами со слабо выраженной классовой структурой, что вовсе не означало господства в них первобытных отношений и их изолированности от окружающего мира. Напротив, он подчеркивал, что их экономика и быт складывались в условиях многовековых контактов с соседними народами. Многие из перечисленных им союзов (Докузпара, Ахтыпара, Цунта, Акуша-Дарго, Рутул), согласно его утверждению, подчинялись своим или соседним феодалам, а позднее при разных обстоятельствах освободились от их власти и учредили у себя демократические порядки. А существовавшие в союзах сельских общин порядки, согласно его определению, были «не пережитками первобытнообщинных отношений, а результатом замедленного процесса классообразования после освобождения крестьян от власти аристократов"4.

Дальнейшее развенчание устоявшегося мнения о традиционной отсталости союзов сельских общин принадлежит ведущим дагестанским ученым: М.-С.К. Умаханову, Б. Г. Алиеву, М. А. Агларову и др. В частности М.-С.К. Умаханов пишет, что в союзах сельских общин Дагестана феодальные отношения были лишь более завуалированы внешним равенством, прикрыты патриархально-родовыми пережитками и показывает наличие прочных торгово-экономических.

1 Агаширинова С. С. Материальная культура лезгин XIX — начала XX вв. М.: Наука, 1978. С. 123−160.

2 Лавров Л. И. Историко-этнографические очерки Кавказа. Л., 1978. С. 7.

3 Там же. С. 7.

4 Лавров Л. И. Указ. соч. С. 8, 15. связей между ними1. Он также впервые заговорил о взаимоотношениях между Докузпаринским и Ахтынским союзами сельских общин2, а в другой своей работе даже коснулся некоторых аспектов экономики этих союзов3. Большую ценность представляет и его труд: «Взаимосвязи народов Дагестана в XVIIначале XIX вв., в котором он на высоком уровне освещает ряд вопросов торговли и отмечает роль денег, как средства обращения во внутреннем и внешнем торговом обороте Дагестана4.

Особого внимания заслуживают работы Б. Г. Алиева, который внес пока самый значительный вклад в изучение истории образования союзов сельских общин, структуры их административного управления, хозяйственной деятельности, форм землевладения и землепользования и путей их эволюции5. Но в своем опубликованном в 1999 году обобщающем труде «Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX в.» Б. Г. Алиев настаивает на необходимости дальнейшего изучения ряда конкретных недостаточно исследованных их аспектов. Он пишет, что многие аспекты проблемы такие, как: время и причины образования союзовроль частного землевладения и частной собственности вообще в развитии социального неравенства, выделении общинной верхушки и развитии классовых отношенийособенности развития различных.

1 Умаханов М.-С.К. Политические взаимоотношения союзов сельских обществ Дагестана в XVII—XVIII вв. // Общественный строй союзов сельских общин Дагестана в XVIII — нач. XIX в. Махачкала, 1981. С. 63.

2 Там же. С. 76.

3 Умаханов М.-С.К. Торгово-экономические связи народов Дагестана в XVII—XVIII вв. Махачкала, 1977. С. 23. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 6462. С. 23, 58 и др.

4 Умаханов М.-С.К. Взаимосвязи народов Дагестана в XVII — нач. XIX вв.: Ав-тореф. дис. докт. ист. наук. Махачкала, 1994.

5 Алиев Б. Г. Землевладение и землепользование свободных крестьян Дагестана в XV—XVII вв. Махачкала, 1973 // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 6023- Алиев Б. Г. Община и крестьянин Центрального и Южного Дагестана в XV—XVIII вв. Махачкала, 1979 // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 6752- Алиев Б. Г. Историческая география союзов сельских общин Южного Дагестана в XV—XVI вв. Махачкала, 2000 // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф. З. Оп.1. Д. 10 096- Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX вв. Махачкала, 1999. союзов сельских общинстепень и формы зависимости и эксплуатации узден-ства внутри союзовналичие различных социальных слоев, феодального землевладения и т. д. — еще остаются слабоизученными или спорными1.

Материал для сравнительного анализа различных форм земельной собственности союзов сельских общин Нагорного Дагестана содержит монография А.Р. Магомедова2.

В 1987 г. в своей кандидатской диссертации раскрыла ряд особенностей хозяйственного уклада и земельных отношений самурских лезгин в историко-этнографическом плане Б.Р. Рагимова3.

В 1988 г. была издана «История народов Северного Кавказа», в которой содержатся и отрывочные данные о Докузпаре4.

Большую ценность в сравнительно-историческом плане представляют монография Б. Б. Булатова «Дагестан на рубеже XIX—XX вв."5, а также его изданная в соавторстве с Ш. К. Шаховым работа «К проблеме самоуправления"6, в которой прозвучали совершенно новые идеи, имеющие, на наш взгляд, большое научно-практическое значение.

Заслуженное признание получили труды М. Р. Гасанова, который внес значительный вклад в изучение истории Дагестана исследуемого периода, дал объективную характеристику социально-экономического развития горцев, а также уделил достаточно внимания их поземельным отношениям7.

1 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин. С. 4.

Магомедов А. Р. Хозяйственная жизнь и социальный строй Нагорного Дагестана в XV—XVII вв. Р./на Дону, 1985.

3 Рагимова Б. Р. Сельская община у самурских лезгин в конце XVIII—XIX вв.: Дисс. канд. ист. наук. Махачкала, 1986.

4 История народов Северного Кавказа с древнейших времен до конца XVIII в. М., 1988. С.240- История народов Сев. Кав. (конец XVIII в.-1917 г.). М., 1988. С. 51, 114.

5 Булатов Б. Б. Дагестан на рубеже XIX—XX вв. Махачкала, 1996.

6 Булатов Б. Б., Шахов Ш. К. К проблеме самоуправления. Историко-правовой аспект. Махачкала, 1999.

7 Гасанов М. Р. История Дагестана с древности до конца XVIII в. Махачкала, 1997. Его же. История Дагестана. Махачкала, 2000.

Ценный фактический материал, интересные наблюдения и выводы для сравнительного анализа различных аспектов изучаемой проблемы содержат.

А 1 монографии Г. С. Федорова, Ш. М. Мансурова, А. Г. Мансуровой, Г. М.-С. Мусаева4.

В целом интерес к истории Южного Дагестана, в том числе, и к союзам сельских общин Самурской долины в последние годы все более возрастает. Изучению социально-политического развития союзов сельских общин Самурской долины в XV — XVIII вв. посвящает свою кандидатскую диссертацию З.Ш. Закарияев5. Ряд вопросов исторической географии Южного Дагестана раскрывает в своей диссертации К.И. Пашаев6. Детальное исследование этого региона производят в 2001 году М.-С.К. Умаханов и Б. Г. Алиев, которые на основе анализа большого фактического материала составляют историческую географию Южного Дагестана XVII — нач. XIX вв7.

Тем не менее, факты архаизации общественного строя как Докузпары, так и союзов сельских общин всего Дагестана будут существовать до тех пор, пока еще недостаточно изучены их земельные отношения, действительное экономическое и правовое положения различных слоев населения8. Все вышесказанное и обусловило выбор данной темы для исследования.

1 Федоров Г. С. История происхождения кумыков. Махачкала, 1996.

2 Мансуров Ш. М. Салатавия (социально-экономическая и политическая история в конце XVIII-первой половине XIX вв.). Махачкала, 1995.

Мансурова А. Г. Цудахария (социально-экономическая и политическая история в конце XVIII-первой половине XIX вв.). Махачкала, 1995.

Мусаев Г. М.-С. Рутулы (XIX — начало XX вв.). Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 1997.

5 Закариев З. Ш. Социально-политическое развитие союзов сельских общин Самурской долины в XV — XVIII вв. Дисс. канд. ист. наук. Махачкала, 2000.

6 Пашаев К. И. Историческая географии Южного Дагестана (XV-XVII вв.). Дисс. канд. ист. наук. Махачкала, 2000.

7 Алиев Б. Г., Умаханов М.-С.К. Историческая география Дагестана XVII — нач. XIX вв. Кн.2. Махачкала, 2001. о.

Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII — первой половине XIX вв. Махачкала, 1999. С. 29.

Для написания работы был использован широкий круг источников, в которых, зачастую, имелись лишь очень скудные отрывочные данные о Докузпа-ре. Первое упоминание об этом союзе содержит, впервые введенное в научный оборот А. Р. Шихсаидовым, сочинение Махмуда Хиналугского, называвшего его в числе других политических структур Дагестана конца XIV — начала XV вв1. Этот факт позволяет говорить о существовании Докузпары, как отдельного политического образования, уже в конце XIV века, вопреки традиционному представлению о том, что Докузпара стала выступать как самостоятельное политическое образование, лишь с конца XVI — начала XVII вв., а до того находилась в составе Ахтыпары. Сообщение М. Хиналугского также позволяет нам утверждать, что Докузпара никогда не входила в состав союза Ахты, а изначально образовалась как самостоятельный союз.

Дальнейшие известия, касающиеся Докузпаринского союза сельских общин, относятся лишь к началу XVIII века. Подробности о событиях 1717−1718 гг., для исторического очерка, содержатся в журнале посланника Петра 1 в Иран Артемия Волынского. В нем содержатся не только очень интересные сведения о размахе и организации антисефевидского восстания в Северном Азербайджане, но и личное мнение и оценки самого автора2. В частности, он пишет: «И того мы пять дней в таком были страхе, что ежедневно пришествия их (лезгин — Т.И.) в Шемаху ожидали, которой бы так как протчие места, конечно, могли разорить, ежели б пожелали». И далее продолжает: «И поистине великому удивлению и смеху достойно, что оне лезгинцы чинят с персианы"3. Автора так удивило то, что восставшие «к тому же захваченных в плен «шклявов» привозят в Шемаху, где имеют собственный караван-сарай. А те «что не токмо.

1 Махмуд Хиналугский. События в Дагестане и Ширване XIV — XV вв./ Перев. с араб., состав., предис., коммент. и прилож. А. Р. Шихсаидова. Махачкала, 1997.

2 Журнал посланника Волынского 1715−1718 гг. // Зевакин Е. Азербайджан в начале XVIII века. Баку. 1929. С. 15.

3 Там же. оных арестовать, но и за властных своих подданных, яко за правдивых чужестранцев полоняников платят им настоящую цену безспорно"1.

Сведения о Докузпаре 1728 — 1732 гг. сохранились в сочинениях И.-Г. Гер-бера. Он сообщал в них о занятиях местных лезгин, о географическом положении союза, дорогах3, о количестве полезной земельной площади и объяснял происхождение его названия4.

Ценные сведения для написания краткого исторического очерка Докузпа-ры содержатся в сочинении Г.-Э. Алкадари, где подробно описаны походы Надир-шаха и говорится о жестокой каре, которой шах подверг «жителей Докуз-паринских и Ахтыпаринских селений» за систематические проявления непокорности5.

Описание Южного Дагестана. 1796 г.", составленное Ф. Ф. Симоновичем, содержит сведения о занятиях населения, состоянии торговли, дорогах, а также другие данные, которые в той или иной мере можно отнести к изучаемому союзу сельских общин6.

Упоминание о «народах республиканских, называемых тогуспары и или-су», которые живут «на подошвах» снеговых гор и у бесчисленных родников, из которых «составляется» река Самур, содержится в «Описании Дагестана. 1804 г.» А.И. Ахвердова7.

Несмотря на отрывочность этих и других сведений, все они представляют для нас чрезвычайную ценность в условиях острого дефицита любой информа.

1 Журнал посланника Волынского 1715−1718 гг. // Зевакин Е. Азербайджан в начале XVIII века. Баку. 1929. С. 15.

Гербер И.-Г. Описание стран и народов вдоль западного берега Каспийского моря. 1728. // ИГЭД М., 1958. С. 77−78.

3 Там же. С. 80.

4 Гаджиев В. Г. Сочинение И.-Г. Гербера. Описание стран и народов между Астраханью и рекой Курой находящихся. М.: Наука, 1979. С. 187, 190.

5 Алкадари Г.-Э. Асари-Дагестан. Исторические сведения о Дагестане. Махачкала: Юпитер, 1994. С. 62.

6 Симонович Ф. Ф. Описание Южного Дагестана. 1796 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 139−155.

7 Ахвердов А. И. Описание Дагестана. 1804 г. // ИГЭД. М., 1958. С. 220. ции, касающейся данного союза сельских общин. Так, например, даже из сообщения Ф. Н. Ртищева «о чрезвычайной гибели и худобе скота» в Докузпарин-ском и Ахтыпаринском обществах в 1812 году из-за необыкновенно холодной зимы, можно извлечь для себя очень полезные выводы при изучении экономики союза. А его утверждение о том, что, несмотря на сильный падёж скота, подать баранами с каждой сотни по одному должна быть взыскана «с поправкой в настоящем лете» и «числа оным ограничить нельзя"1, только лишний раз доказывает то, что, несмотря на внешнюю завуалированность, политика царских властей по отношению к союзам сельских общин была по сути колониальной.

Данные для освещения экономического развития Докузпары нами были извлечены из «Замечаний о Докузпаре, Ахтах и Рутуле. До 1835 г.» К.К. Краб-бе, писавшего о недостатке хлеба в Докузпаре и Ахтах, которые «побуждаются более быть в покорности России тем, что отправляют для пастьбы свой скот в Кубинскую провинцию и по недостатку хлеба в оной же добывают для себя покупкою пшеницу и сарачинскую крупу». Краббе привел также интересное мнение о роли старшин в обществе, которые, хотя и были избраны общинниками для управления ими, «однако ж, в зависимости от оного и без совещания и их согласия ничего в исполнение привести не могут"3. Кроме того, он еще писал о взаимоотношениях между докузпаринцами и ахтынцами4. В целом «Замечания» К. К. Краббе послужили весьма полезным источником при освещении вопросов истории и экономики Докузпаринского союза.

О торговле лезгин с Шемахой и «провинцией Гильянской», которые обменивают в них «разные бумажные и шелковые материи» «на один род тонкого сукна, которое ими ж самими (лезгинами — Т.И.) в горах приготовляется», пи.

1 Ртищев Ф. Н. Сведения о Дагестане. 1813 г. // ИГЭД. М., 1958. С. 247.

Краббе К. К. Замечания о Докузпаре, Ахтах и Рутуле. До 1835 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 335.

3 Краббе К. К. Замечания о Докузпаре, Ахтах и Рутуле. До 1835 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 335.

4 Там же. сал академик С.-Г. Гмелии в своем фундаментальном труде «Путешествие по России для исследования трех царств в природе».

Во второй половине XIX века путешествие по Южному Дагестану совершил Г. Беккер. Он дал сжатую характеристику горных пород Шах-дага, а также оставил подробное описание Праздника цветов — «Цукверин сувар», празднуел мого джабинцами совместно с жителями селения Ахты .Этот праздник не только был одной из замечательных забав горцев, но и являлся демонстрацией их прав собственности на свою территорию. Кроме того, Г. Беккер перечислил названия редких видов растений, обнаруженных им в селении Мискинджа3.

Некоторую информацию, которую без оговорок и натяжек можно отнести к изучаемому союзу сельских общин, мы получили из «Сведений о горном Дагестане» Ф. И. Гене, вкратце характеризовавшего развитие у них ремесла4. Автор также затронул вопрос о дефиците зерна в верховьях Самура. Он писал: «В верхнем Дагестане домашней птицы, исключая кур, никакой нет, а на верховьях Самура и тех очень мало, потому что нуждаются в хлебе"5.

Очень интересный непосредственный взгляд на «вольные общества Са-мурского округа» во время его существования в составе Кубинской провинции, который в очередной раз оправдывает выбор нашей темы, выразил А.Ф. Деси-мон. Он писал следующее: «В Южном Дагестане от Кубинской провинции вверх по течению Самура, по обе стороны этой реки и сопредельно с провинциями Кубинскою, Ширванскою и Шекинскою, с западной стороны с владениями султана елисуйского, от севера с ханствами Кюринским и Казыкумук-ским обитает издревле между ущельями Главного хребта Кавказа, между скалами и горными потоками, народ, любящий дикую, своевольную свободу. Этот.

1 Гмелин С. Г. Путешествие по России для исследования трех царств в природе. СПб., 1785. 4.3. С. 9,21.

2 Поездка Г. Беккера по Южному Дагестану // ССКГ. Тифлис, 1876. Вып.9. С. 31.

3 Там же. С. 43.

4 Гене Ф. И. Сведения о Горном Дагестане. 1835/36 гг. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 345−346.

5 Там же. С. 345. народ досель называвшийся вольными кубинскими обществами, отличается от всех вольных обществ Дагестана своим богатством, промышленностью, многочисленностью и по положению своему среди провинций совершенно нам подвластных, а с ним единоверческих должен был обратить на себя особенное внимание"1. Кроме того, он предоставляет ценный материал для исторического описания Докузпары, рассказав о Кубинских возмущениях 1837 года, о победе русских под Аджиахуром, а также об истории образования селения Мискинджа, которую мы получили возможность сравнить со сведениями полевых данных2.

Очень интересный источник, составленный неизвестным автором, опубликован в сборнике архивных материалов Х.-М.О. Хашаевым. В нем подробно характеризуется система самоуправления в общинах, говорится о взаимных обязанностях селений по отношению друг к другу и обосновывается первенство Джабы3. В источнике содержатся и некоторые ошибки: например, селение Мискинджа считается «совершенно отдельно организованным обществом», которое, «только как находившееся в районе Самурской провинции, причислялось к участку Токуз-пара"4.

Таким образом, становится очевидным, насколько скудны и отрывочны данные о Докузпаринском союзе сельских общин. Это объясняется, в первую очередь, его отдаленностью и трудностью доступа к нему. Даже теперь только до селения Мискинджа есть постоянно действующая автомобильная дорога. Дальше — до аула Джаба существует девятикилометровый винтовой подъем в горы, по которому на машине можно подниматься лишь в сухое время года. Но и это рисковало, так как узкая дорога не рассчитана на встречный транспорт и остается только гадать, что делать, если два автомобиля встретятся на этой и.

1 Десимон А. Ф. Исторические сведения о Самурском округе. 1839 г. И ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 363.

2 Исторические сведения о Самурском округе. 1839 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 365−366.

3 ЦГИА РГр. Ф.416. Оп.4. Д. 10. JI.1−19 // Памятники обычного права Дагестана XVII—XIX вв.: Архивные материалы / Сост., предисл. и примеч. Х.-М. Хашаева. М.: Наука, 1965. С. 25−30.

4 Там же. С. 25. без того очень опасной тропе с ее крутыми и извилистыми поворотами, на краю пропасти, где необходимо просчитывать каждый сантиметр, чтобы не сойти с дистанции. В остальные селения, находящиеся еще дальше Джабы, можно добираться только пешком.

Ф.А. Шнитников в 1832 году отмечал, что после присоединения к Кубинской провинции «вольных горных народов» не было сделано даже их камеральное описание из-за их «отдаленности и дикости"1. Он писал, что через расспросы стало известно лишь количество селений и примерное число семей в них2. Но и у него даже названия некоторых сел приведены ошибочные, не говоря уже о точности числа семей в них.

Это говорит о том, что даже к 1832 году еще не было собрано никаких официальных данных о Докузпаре.

И в «Описании Дагестана. 1831 г.» М. К. Ковалевского и И. Ф. Бларамберга содержатся описания владения шамхала Тарковского, Акушинского общества, Каракайтагского округа, Мехтулинского владения, Кубачинского общества, Дербентского и Табасаранского округов, а о лезгинских обществах, сведений нет, текст обрывается на названии «Кюринское ханство» без соответствующего его описания3.

В настоящей работе использованы также многочисленные архивные данные из ГА РД. Среди них: «Переписка с главенствующим по воен. нар. управлению Кавказского края по спору обществ с. Маза и Джиг-Джиг за право пастьбы скота в местности Зизи Самурского округа"4, «Записка о сословно-поземельном строе в Самурском округе. Исторический очерк Самурского округа. 1873 г."5, «Отчеты о состоянии Самурского округа"6, «Табель по сбору по.

1 Шнитников Ф. А. Описание Кубинской провинции. 1832 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 330.

2 Там же. С. 331.

3 Ковалевский М. К., Бларамберг И. Ф. Описание Дагестана. 1831 г. // ИГЭД. М.: Наука, 1958. С. 306−312.

4 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 140 «д».

5 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 142 «з».

6 ГА РД. Ф.21. Оп.З. Д. 21, 36. датей с жителей Самурского округа Дагестанской области"1, «Посемейный список жителей Самурского округа"2, «Предписание управляющего Закавказским карантинно-таможенным округом об обложении таможенным сбором вывозимого из Закавказского края корня марены и о порядке перевоза его на судах пароходного общества «Кавказ и Меркурий"3, «Доклад члена сословно-поземельной комиссии Андронникова о поземельном устройстве местного населения Кайтаго-Табасаранского, Кюринского и Самурского округов Южного Дагестана"4, «Дополнительные сведения о холопах в Среднем и Южном Дагестане 1866 года"5, «Посемейный список Самурского округа. 1850 г."6, «Отчет Дербентского военного губернатора о состоянии Дербентской губернии до 1850 г."7, «Условия, предписываемые покоряющимся горцам» из канцелярии воено ного губернатора Дагестанской области 1901 г., «Объяснительная записка к проекту основного положения о поземельном устройстве жителей Южного Дагестана. 1879 г."9, «Краткий исторический очерк Южного Дагестана с начала XVIII столетия. 1882 г."10.

Среди них особое место занимают материалы сословно-поземельных комиссий. И хотя эти документы составлены во второй половине XIX века, в них конечно есть сведения, которые можно без оговорок и натяжек отнести к исследуемому периоду. Здесь и сведения о наличии частной собственности на землю задолго до XVII—XIX вв. и о формах пользования ею, вплоть до отчуждения. В них имеется и информация о вакуфных землях и раскрывается содержание двух старинных документов, предоставленных жителями Докузпа.

1 ГА РД. Ф.21. Оп.4. Д. 98.

2 ГАРД. Ф.21. Оп.5. Д. 9.

3 ГА РД. Ф.20. Оп.1. Д. 24.

4ГАРД. Ф.90. Оп.1. Д. 5.

5 ГА РД. Ф.126. Оп.2. Д. 72 «в».

6ГАРД. Ф. 130. Оп.1. Д. 2.

7 ГА РД. Ф.130. Оп.1. Д. 2 «б».

8 ГА РД. Ф.133. Оп.4. Д. 7. Л. 21.

9ГАРД. Ф.150. Оп.1. Д. 7.

10ГАРД. Ф.150. Оп.1. Д. 18. ры членам сословно-поземельной комиссии для обоснования своих прав на спорные с жителями Нухинского уезда яйлаги, содержатся данные о пример-нрм количестве «удобной земли», приходившейся на один двор1.

В «Объяснительной записке к проекту основного положения о поземельном устройстве жителей Южного Дагестана» даже приводится версия о возникновении частной (мюльковой) собственности и сообщается об утверждении за жителями вольных обществ Южного Дагестана всех находящихся в их пользовании земель и угодий, которыми они распоряжались «как полною своею л собственностью». Об этом говорится также и в «Докладе члена сословно-поземельной комиссии Андроникова о поземельном устройстве местного населения Кайтаго-Табасаранского, Кюринского и Самурского округов Южного Дагестана"3.

В материалах сословно-поземельных комиссий содержатся также и краткие исторические сведения, как по Южному Дагестану4, так и конкретно по Самурскому округу5. А посемейные списки Самурского округа содержат информацию о географическом положении Докузпаринских селений и о занятиях населения6.

Переписка с главенствующим по военно-народному управлению Кавказского края по спору обществ селений Маза и Джиг-Джиг за право пастьбы скота в местности Зизи Самурского округа 1901;1904 гг.", значительно помогла при анализе земельно-правовых отношений в Докузпаре7.

В Рукописном фонде ИИАЭ нами обнаружен очень ценный документ, извлеченный А. С. Омаровым из ЦГИА РГр. В нем содержится описание нравов,.

1 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 142 «з». Л. 49−94. ГА РД. Ф.150. Оп.1. Д. 7. Л. 2−22.

ГА РД. Ф.90. Оп.1. Д. 5. Л. 50−51.

2 ГА РД. Ф.150. Оп.1. Д. 7. Л. 3.

3 ГА РД. Ф.90. Оп.1. Д. 5. Л.50.

4ГАРД. Ф.150. Оп.1. Д. 18.

5 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 142 «з».

6 ГА РД. Ф.130. Оп.1. Д. 2. Л. 750−920.

7 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 140 «д». обычаев и образа правления Самурского округа до присоединения к России, а также даются сведения о борьбе мискинджинцев с ахтынцами за земельные угодия1.

Но несмотря, на то, что архивных материалов по земельно-правовым отношениям больше чем по остальным аспектам изучаемой темы, освещение этой проблемы для нас оказалось наиболее сложным. Подавляющее большинство документов оказалось общего содержания и лишь некоторые из них содержали сведения частного характера, так необходимые при исследовании нашей темы. Иные документы обходились лишь единичными фразами. Например, в «Списке городов и селений Южного Дагестана с указанием сведений о населении 1859 года» о Докузпаринском наибстве содержится лишь запись о том, что его жители говорили на кюринском языке2.

Процесс исследования изучаемой темы осложнился полным отсутствием местных источников информации по изучаемой проблеме. Это могли быть записи о различных событиях истории, поземельные акты, отражающие не только правовые нормы, господствовавшие в сфере крестьянского землевладения, но и освещающие такие экономические процессы, как мобилизация крестьянских земель, перераспределение собственности, рост поземельного неравенства и т. д. Это, могли быть, прежде всего, купчие, дарственные, меновые, раздельные, арендные и другие акты, которые могли бы помочь не только при освещении характера мюлькового землевладения, но и в характеристике экономического положения узденства. Не сохранились также записи адатов в селениях и тетради «смотрителей полей», о которых рассказывали местные жители. Отсутствие всех этих документов жители селения Джаба объяснили тем, что в.

1 ЦГИА РГр. Ф. 416. Оп.4. Д. 10. Л. 1−19. Описание нравов, обычаев и образа правления Самурского округа до присоединения к России. // РФ ИИАЭ ДНЦ РАН. Ф.5. Оп.1. Д. 15. Л. 3−17.

2 ГА РД. Ф.150. Оп.1. Д.З. Л. 30.

1936;1937 гг. они были в принудительном порядке изъяты органами госбезопасности и сожжены у местной мечети1.

Об уничтожении в этот период богатых арабо-язычных рукописей и в других селах Дагестана сообщали также Б. Б. Булатов и Ш. К. Шахов в своей монографии «К проблеме самоуправления». Писал об этом и Д. Ахмедов, который подробно рассказал о том, как в с. Ахты органы ГПУ под угрозой выселения в Сибирь заставили всех жителей села, у кого имелись старинные книги, принести их в подвал Джума-мечети. Затем их сбрасывали в реку Ахты-чай с Верхнего моста. Ахтынцы очень хорошо запомнили это событие, потому что буквально через две недели после этого в горах начался оползень, который преградил путь реке. В два часа ночи скопившаяся выше вода прорвала образовавшуюся плотину и началось страшное наводнение. Вода доходила до перил Верхнего мое-та, а через Нижний мост она хлынула на проезжую часть. Таким образом, содержание богатых арабоязычных документов, уничтоженных в 30-х годах XX в., уже никогда не станет достоянием общественности, оно бесследно исчезло. Это обстоятельство отрицательно сказалось и на нашей работе, затруднило решение поставленной перед нею задачи.

Отсутствие местных источников нам пришлось компенсировать более тщательным собиранием и изучением топонимических данных, которые по мнению Б. Г. Алиева являются весьма ценным источником по истории союзов сельских общин и особое значение имеют при изучении и освещении земельных отношений4. Например, названия земельных участков часто связаны с именами лиц, во владении которых они находились. Иногда имеет место и обратный процесс, когда от названия местности происходит фамилия членов обще.

1 Полевой материал Т. С. Ибрагимовой. 2002 г. Тетрадь № 1. JI.6. Информатор Забитова И. З. (43 года), с. Джаба Ахтынского района. Директор Джабинской средней школы.

Булатов Б.Б., Шахов К. Ш. К проблеме самоуправления. Историко-правовой аспект. Махачкала, 1999. С. 45. о.

Ахмедов Д. Современная «Ахты-наме». Махачкала, 2000. С. 122.

4 Алиев Б. Г. Союзы сельских общин Дагестана в XVIII-первой половине XIX в. Махачкала, 1999. С. 38. ства. Так, выходец из с. Джаба Касбуба Азизханов (1928 года рождения) в своей брошюре «Чепер-наме», изданный на лезгинском языке, пишет о том, что Гюлахмедов Магомед, в молодости чабановавший в местности Хензер, получил фамилию Хензеров Магомед. А сын Багира Серкер заимствовал фамилию от названия пастбища Сияб и его потомки стали Сиябовы1.

Кроме того, топонимический материал позволяет судить о землях, находившихся в пользовании целых тухумов, а также о дроблении и подвижности земельных участков, о наличии или отсутствии имущественной дифференциации внутри сельских обществ.

Для раскрытия ряда аспектов изучаемой проблемы широко были использованы в диссертации и лезгинские адаты по правам наследования, завещания, продажи земли, земельным спорам, потравам, аренде и порядку пользования вакуфными землями. Источниковую базу диссертации подпитывали необходимые для сравнительного анализа и изучения земельно-правовых отношений в Докузпаре материалы для статистики Дагестанской области А. В. Комарова «Адаты и судопроизводство по ним», в которых содержатся сведения о мерах наказания за потраву, кражу колосьев с поля, хлеба с гумна и т. д. По ним мы также можем судить о том, какую роль отводили горцы охранению своей собственности, так как все вышеперечисленные посягательства на нее влекли за собой высокую меру взыскания, приравнивающуюся к воровству из мечети3.

Кроме того, А. В. Комаров направил нас на мысль о том, как обойтись без местных источников, касающихся завещания и наследования земли, сообщив в своем труде, что в Дагестане, после принятия ислама, все дела, касающиеся завещания, наследования и некоторых гражданских исков стали решать по шариату, нормы которого, в отличие от адатных, были для всех одинаковы.

1 Азизханов K.JI. Чепер-наме. Махачкала, 2002. С. 20.

2 Адаты Южнодагестанских обществ // ССКГ. Тифлис, 1875. Вып. 8- Адаты Дагестанской области и Закатальского округа / Под ред. И. Я. Сандрыгайло. Тифлис, 1899.

3 Комаров А. В. Адаты и судопроизводство по ним. С. 56. // ССКГ. Тифлис, 1868. Вып. 1.

Для изучения и трактовки заповедей шариата, нами использован обширный труд шейха Мухаммеда Фазиля Ленкорани «Объяснение заповедей шариата"1. Все это помогло нам разрешить, в какой-то момент показавшуюся нам неразрешимой, проблему земельно-правовых отношений в Докузпаре.

Очень важное место в работе занимает собранный автором полевой материал, содержащий очень ценные сведения по различным аспектам проблемы. Сравнительный анализ этих данных позволяет восполнить острейший дефицит документальных источников по интересующей нас теме: это и географическое описание Докузпары, которое мы можем с уверенностью отнести к изучаемому периоду, так как рельеф местности веками остается без заметного изменения, и топонимика, и легенды, и предания по истории образования тех или иных селений, и рассказы старожилов о хозяйственном устройстве, быте и земельно-правовых отношениях и многое другое.

Научная новизна настоящего диссертационного исследования определяется тем, что в нем впервые на основе анализа широкого круга разнообразных источников и достижений отечественной историографии делается попытка в монографическом плане осветить проблему экономического развития и земельно-правовых отношений Докузпаринского союза сельских общин, в состав которого входило 10 селений. В научный оборот вводятся новые архивные данные, карта, новый статистический и полевой материал, собранный автором на территории бывшего союза Докузпара, на основе которых освещается ряд основных аспектов избранной темы. Можно сказать также, что еще один из важных союзов сельских общин Дагестана — Докузпаринский (из десяти селений которого ныне функционируют только три, два из которых также на грани исчезновения) как бы вновь ожил, получив освещение наиболее важных, на наш взгляд, аспектов своей истории. На нашем исследовании серьезно отразилась новая общественно-политическая атмосфера в стране, позволяющая свободно и.

1 Ленкорани М. Р. Объяснение заповедей шариата / Перев. с перс. Ширалиева А. и Зейналова Р. Тегеран, 2000. С. 5−876. объективно освещать, обобщать и оценивать исследуемые в диссертации проблемы, не подгоняя их под определенные штампы и схемы.

Практическая значимость диссертации заключается в том, что фактические данные и основные положения диссертации могут быть использованы при подготовке обобщающих трудов по истории Дагестана и народов Северного Кавказа. Они также могут быть использованы в курсе лекций и семинарских занятий по истории Дагестана и России со студентами 2-х курсов исторического факультета Даггосуниверситета. По материалу данной диссертации автором разработан и читается спецкурс для студентов пятого курса исторического факультета Дербентского филиала Даггосуниверситета и Института Юждаг.

Научная апробация работы. Диссертация обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры Истории Дагестана Дагестанского государственного университета. Основные положения и выводы диссертационного исследования изложены на различных научно-практических конференциях, а также в сборниках научных статей.

Структура исследования отвечает её основным задачам. В основу диссертации положен хронологический принцип. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, списка использованных источников, литературы и списка сокращений. Основная часть состоит из трех структурных элементов, включающих в себя: 1) историко-географическое описание изучаемого союза сельских общин- 2) изучение и освещение хозяйственного уклада и уровня развития экономики Докузпары- 3) исследование земельно-правовых отношений союза. На наш взгляд, подобная структура позволила охватить исследовательским вниманием все основные аспекты изучаемой проблемы.

Таковы основные выводы, вытекающие из всего приведенного в диссертации материала. Они получены в результате свободного от всяких идеологических установок исследования жизнедеятельности жителей одного из крупных союзов сельских обществ Самурской долины — Докузпары.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Целью настоящего диссертационного исследования являлось освещение на основе имеющихся разнообразных источников собственно экономического развития и земельно-правовых отношений в Докузпаринском союзе сельских общин, чтобы положить конец утверждениям об исконной отсталости народов, населяющих районы Главного Кавказского хребта. Союзы сельских общин, согласно нашему определению, — это объединения территориально-этнических, общественно-политических и хозяйственных структур, образовавшихся в результате распада раннефеодальных государств, упадка феодальных удельных княжеств или переселения из них горцев на новые территории.

В нашем распоряжении не оказалось археологических данных, свидетельствующих о существовании древнейших поселений на территории изучаемого союза, но не исключена и такая возможность, так как недалеко от селения Джаба на Макинском поселении обнаружены предметы эпохи раннего железа (начало I тысячелетия до н.э.). Но независимо от того, существовали здесь отдельные поселения или нет, активное заселение этой территории происходило в XIII—XIV вв., когда равнинная и прилегающая к ней предгорная части Южного Дагестана стали ареной столкновений двух чингизидских держав — Золотой Орды и государства Хулагуидов. Именно в этот период, огромные массы населения с древнейшими земледельческими традициями вынуждены были в поисках убежища уходить далеко в горы.

Приблизительно на этот период возникновения указывают и предания большинства селений союза. Кроме того, XI—XIV вв. являются временем возведения основной массы террас, что А. Р. Шихсаидов ставит в непосредственную связь со все увеличивавшимся притоком в горы населения в этот период из равнинных земледельческих районов1. Сказанное позволяет также объяснить.

1 Шихсаидов А. Р. Мулк в Дагестане X—XIV вв. // Формы феодальной земельной собственности и владения на Ближнем и Среднем Востоке. М.: Наука, 1979. С. 164. общность земледельческих обрядов и традиционных праздников докузпарин-ских и кюринских лезгин и их упорное занятие земледелием, несмотря на то, что оно требовало колоссальных затрат труда в суровых природно-климатических условиях гор и чрезвычайного дефицита удобных для обработки площадей.

Так как родственные группы населения старались селиться рядом друг с другом в целях обеспечения безопасности своему существованию, то у нас есть основания утверждать, что селения Докузпары образовались на основе тухум-ных поселений. А тухумы, по нашему мнению, изначально выступали в качестве организации, гарантировавшей личную неприкосновенность и права своих членов, а не являлись пережитком кровнородственной общины. Отметим, что подобная точка зрения прослеживается и в работах А. С. Омарова и Х.-М. Ха-шаева, основанных на конкретном фактическом материале.

В начале своего образования Докузпаринский союз сельских общин состоял из девяти селений: Джаба, Балуджа, Ялджуг, Храх, Лга-Пиркент, Ухул, Джиг-Джиг, Филидзкар, Ихир. Затем к нему присоединилось и селение Мискинджа.

По полевым данным и согласно карте, предоставленной нам Ахтынской районной администрацией (копия фрагмента карты прилагается к полевому материалу), удалось установить место расположения всех сёл Докузпары, семь из которых не функционируют уже с 50-х годов XX века и не обозначены ни на картах изучаемого периода, ни на современных картах Дагестана. Исходя из этих данных, нами были внесены дополнения в опубликованную С. С Агашири-новой карту, обозначив на ней все селения изучаемого союза XVII — XIX вв. и его границы.

В начале XVII века Докузпара в числе других союзов сельских общин Са-мурской долины оказалась в сфере влияния иранского шаха Аббаса I. А в XVIII веке она оказалась в центре политических событий, в которых столкнулись интересы трех держав того времени: Турции, Персии и России, начавших борьбу за господство на Кавказе. Докузпаринские лезгины во главе с духовным лицом.

ХаджиДаудом начали вооруженную борьбу против иранского владычества. К Хаджи-Дауду примкнул и Сурхай-хан Казикумухский. Восстание завершилось взятием Шемахи — главного оплота иранцев в Ширване. Однако вскоре союзник Хаджи-Дауда Чолак-Сурхай Казикумухский предал его и, вступив в тайный сговор с Турцией, отстранил его от власти.

Согласно Константинопольскому мирному договору, заключенному в 1724 году между Россией и Турцией, Докузпара отходила под протекторат Турции. Но ситуация на Кавказе резко изменилась и уже в 1735 году по Гянджинскому договору, она вновь оказалась в сфере влияния Ирана. Период нового иранского владычества для изучаемого союза стал периодом кровавых столкновений с войсками Надир-шаха и его карательными экспедициями на непокорных лезгин. После смерти Надир-шаха, Докузпара оказалась в сфере влияния Кубинского ханства, а в 1806 году, наряду с другими союзами сельских общин Са-мурской долины, она вступила в подданство России. Колониальная политика России на Кавказе заставляла население Докузпары еще некоторое время вести борьбу за свою независимость, но к 1839 году сопротивление его было сломлено. В том же году было введено окружное управление. Генералом Головиным был образован Самурский округ, который состоял из трех магалов: Ахтыпарин-ского, Докузпаринского и Алтыпаринского.

Основными занятиями населения Докузпары были земледелие и скотоводство. Природно-климатические условия позволяли выращивать докузпаринцам только озимый ячмень и яровую пшеницу, а остальные культуры в этом регионе не успевали вызревать. О древности земледелия в Докузпаре говорят старинные земледельческие обряды, идентичные обрядам кюринских лезгин, населявших равнинную часть Южного Дагестана. Несмотря на колоссальные затраты труда в земледелии, связанные с сооружением террас, и мизерные урожаи, все жители без исключения занимались земледелием и даже считали это занятие почетным. Садоводством занимались только жители с. Мискинджа, где деревья плодоносили. В остальных селениях растительность, в основном, была кустарниковая. Лишь изредка встречались березовые или тополиные рощи или криволесья.

Земледелие в сущности является одним из важнейших показателей уровня развития общества и главным фактором, определяющим тип существующей общественно-экономической формации. А агрикультурное террасирование горных склонов и создание посевных площадей, искусственное орошение, специализированные методы обработки почвы и посевов, интенсифицирующие производство, имевшие место в Докузпаре в изучаемый период, были свидетельствами развитого земледельческого хозяйства, при котором родовой строй и родовые отношения были невозможны.

Недостаток земледельческой продукции (своего зерна населению хватало в среднем на 1,5 — 2 месяца) компенсировался продуктами животноводства, рентабельность которого в зоне субальпийских и альпийских лугов Докузпары была значительно выше чем в полеводстве. Наиболее эффективной отраслью животноводства в этих условиях было отгонное овцеводство. Если коров в каждом хозяйстве было от 4 до 8, то овец насчитывалось в среднем от 100 до 300 голов. Отгонная система заключалась в том, что весной и летом овец пасли на собственных альпийских лугах под открытым небом, а с наступлением осени, в преддверии холодной снежной зимы, их перегоняли на арендованные в Азербайджане пастбища.

Отдельные ученые считают, что подобная система сопряжена с рядом негативных факторов, таких как: потеря упитанности, перенос заразных заболеваний, дополнительные затраты на аренду пастбищ и довольствование ничтожным подножным кормом. Тем не менее, в существующих условиях отгонная система была наиболее рентабельной формой содержания овец, так как население было не в состоянии заготовить корм для такого количества скота на всю зиму. А в Азербайджане они подкармливали животных лишь вечером, когда те возвращались с пастбищ в кошары.

Для крупного рогатого скота также существовала собственная упорядоченная система содержания, выпаса, убоя и т. д., что лишает нас оснований упрекнуть докузпаринских лезгин в бессистемности ведения ими животноводческого хозяйства. Приаульные пастбища делились по следующему принципу: для молочного скота, для волов и бычков, для телят и ослов, для лошадей, для больных и для животных, откармливаемых на убой. За нарушение этих правил, существовала определенная система взысканий.

Животноводство являлось ведущей отраслью хозяйства в Докузпаре. Кроме предоставления продуктов непосредственно для потребления, оно обеспечивало нужды населения в необходимом сырье для изготовления одежды, обуви и предметов домашнего обихода, т. е. являлось сырьевой основой для домашнего производства и ремесел.

Докузпаринские лезгины издревле занимались обработкой кожи и шерсти, ковроткачеством, сукноделием, изготовлением войлока, вязанием шерстяных носков — джурабов. В каждом селении были также свои кузнецы и гончары. В целом, если женщины здесь славились своим рукоделием, то мужчины были хорошими строителями.

Строительство и архитектура являются одними из показателей уровня экономического развития. Примечательным в этом отношении является тот факт, что все постройки, относящиеся к изучаемому периоду в Докузпаре были каменными. Даже в селении Мискинджа в старой части села дома сооружены полностью из камня и лишь в постройках более современного периода появляются сочетания из камня и глиняного кирпича — самана. В с. JIra-Пиркент сохранилась старинная мечеть из шлифованного камня, где в качестве связки использовалась смесь яиц с песком. Все остальные постройки там арочного типа без использования дерева, дефицит которого остро ощущался в высокогорье. Сооружения отличались своей прочностью и эстетичностью. Докузпаринские лезгины также занимались ремонтом и строительством ирригационных сооружений, каналов, желобов, мельниц.

Результаты труда докузпаринских лезгин в животноводстве, домашних промыслах и ремеслах являлись материальной основой, на которой базировалась их торговля. Эта торговля выросла на здоровой и твердой основе. Сущность ее состояла не в привозе и реэкспорте, а во встречной торговле собственными товарами, в обмене продуктами своего производства, представляющими для другой стороны потребительский интерес.

Докузпаринские лезгины были знакомы и с денежным обращением. Они не могли не знать товарно-денежных операций, поскольку постоянно бывали на низменности: в Прикаспии, Азербайджане, Грузии с торговыми целями или в связи с отходничеством. А слабое обращение в Докузпаре денег объяснялось тем, что в общественных условиях высокогорья в них не было потребности.

Наряду с традиционными отраслями хозяйственной деятельности, у докузпаринских лезгин существовали и другие источники дохода. Наиболее значительным среди них было отходничество. Суть его заключалась в том, что после завершения основных видов сельскохозяйственных работ, часть мужского населения уходила на заработки в Азербайджан (главным образом, в Нухинский уезд), где подрабатывала, занимаясь в основном строительством. Возвращаясь домой, отходники покупали на заработанные деньги необходимые для них в горах товары и продукты.

Таким образом, Докузпара в своем экономическом развитии не только не отставала от российской глубинки, но и по многим своим показателям опережала ее. В частности, развитие земледелия в этом союзе шло по интенсивному пути с агрикультурным террасированием горных склонов, как увеличивающим посевные площади, так и способствующему удержанию ирригационных вод и дождевых наносовс искусственными системами орошениясистематическим унаваживанием почв в целях поддержания их плодородия и паровой системой земледелия, способствующей накоплению влаги в почве. Все эти факторы являлись показателями развитого земледельческого хозяйства, хотя оно приносило урожай зерна, хватавший докузпаринцам на 1,5−2 месяца. Этот недостаток зерна горцам приходилось компенсировать за счет пуска продукции овцеводства в меновую торговлю.

Животноводство в изучаемом союзе сельских общин также развивалось по определенной системе и от его продуктивности, как основной отрасли хозяйства, зависел уровень жизни населения союза. А он в исследуемый период оставался относительно стабильным. Результаты труда докузпаринских лезгин в земледелии, домашних промыслах и особенно в животноводстве, как главной отрасли хозяйства, обеспечивали нужды населения практически всем необходимым.

Отходничество и извоз являлись дополнительными источниками заработка. Относительно стабильный уровень экономического развития в союзе поддерживался и регулярным оттоком населения в более плодородные районы Азербайджана и плоскостного Дагестана, что позволяло компенсировать существовавший в горах дефицит пахотных площадей.

В изучаемый период в Докузпаре существовало четыре формы земельной собственности. Ведущей из них являлась частная, распространявшаяся, в основном, на пахотные и сенокосные участки. Могли здесь быть также и единичные случаи владения частными пастбищами, которые были получены от общества в качестве возмещения за кровь. Существование частных пастбищ стало приобретать массовый характер лишь в 1866 году, когда согласно предписаниям русского правительства в Самурском округе каждый, кто в течение десяти лет владел общественной пастбищной землей, получал ее в частную собственность1.

Основным субъектом собственности в Докузпаре была малая индивидуальная семья, которая владела своими участками с правом полного распоряжения ими. Мулк принадлежал владельцу с правом купли-продажи, дарения, завещания или наследования, обращения в вакуф, отдачи в аренду, под залог или в качестве платы за кровомщение.

Свободная купля-продажа собственности привела к тому, что частные земли не были равномерно распределены, что являлось залогом имущественного неравенства внутри сельских обществ.

Права собственника на землю и другое имущество строго охранялись ада-тами.

1 ГА РД. Ф.2. Оп.З. Д. 142 «з». Л.74.

Второй формой собственности на землю, существовавшей в Докузпарин-ском союзе сельских общин являлась общественная или джамаатская, появление которой было обусловлено объединением тухумных поселений в территориальные сельские общины. Это были в основном, пастбища и леса.

Наиболее отчетливо права общины проявлялись в распоряжении приауль-ными пастбищами, которые не подлежали переделу и представляли собой общую собственность всего джамаата. Следующим видом земель, на которые распространялась собственность общины, были «яйлаги» — летние пастбища, но они через определенный срок переделялись общиной между тухумами. Какая-то их часть могла находиться в собственности двух, нескольких или всех селений изучаемого союза сельских общин, а некоторые из них даже находились в совместном владении обществ, входивших в разные политические образования.

Наличие в общинном пользовании небольшого количества пахотных и сенокосных угодий объяснялось пожертвованием этих земель отдельными членами общества в пользу джамаата. Подобного рода пожертвования считались богоугодным делом.

Кроме переделяемых по тухумам общественных земель, существовала и другая форма временного пользования ими — аренда.

В изучаемый период юридически все члены общины имели одинаковые права на общественные земли. Для охраны общественных полей от потрав джамаатом назначались специальные сторожа — «курухчи».

Особую категорию общественных земель представляли собой харимные земли и пиры — территории, которые были объявлены обществом священными и запрещенными для всякого рода операций над ними.

Третьей формой земельной собственности в Докузпаре была мечетская или вакуфная, происхождение которой было связано с распространением ислама в Дагестане. Основным источником пополнения вакуфной земельной собственности были завещания верующих, а основной формой вакуфа являлась такая, когда завещатель или даритель полностью терял право на обращенную в вакуф землю. В этом случае он переходил в ведение служителей мечети: эфендиев, будунов, мулл. Когда же вакуфодатель назначал управляющего вакуфом, он переходил в распоряжение управляющего.

Формы пользования мечетскими землями находились в прямой зависимости от того, в чьем распоряжении они были. Одной из форм пользования ваку-фами была постоянная их обработка самими завещателями и их наследниками. Это происходило в том случае, когда вакуфом была объявлена определенная часть урожая с этого участка. Вторая форма пользования — это распределение мечетских земель между общинниками. И третья, наиболее распространенная, -сдача их в аренду, в основном на половинных началах.

Образование большинства селений союза из тухумных поселений, предопределило в них роль четвертого вида собственности на землю — тухумного. Хотя в изучаемый период тухумы в значительной степени потеряли свое экономическое и общественно-политическое значение, так как с образованием сельских обществ и их союзов большинство их функций перешло в ведение общины, тем не менее, возникнув как организация социально-правовая, тухум продолжал выступать в качестве одного из аспектов правовой защиты своих членов, поскольку отдельное лицо без его поддержки и покровительства не могло рассчитывать на защиту своих личных интересов и имущественных прав.

Что касается поземельных прав тухумов, то в их непосредственной собственности находились лишь определенные территории внутри села, из которых членам тухума выделялись земли под строительство жилья. Права тухумов проявлялись и при распределении пастбищ, которые распределялись общиной по тухумам, поскольку, выступая как организационная общность, целый тухум обычно кооперировался, чтобы вместе выпасать свой скот.

Последствием колониальной политики России на Кавказе стало обращение части его земельного фонда в казенную собственность. Однако появление казенных земель относится ко второй половине XIX века. Поэтому подробный анализ путей их формирования и развития не входит в рамки данного исследования. И все же, отметим, что в районах Главного Кавказского хребта основным источником формирования казенных земель стали вакуфные земли.

В Докузпаринском союзе сельских общин в изучаемый период также существовала четкая адатно-правовая система. Частное землевладение охранялось лезгинскими адатами. Оно, как и любой другой вид собственности, считалось неприкосновенным и, в соответствии с этим, предусматривалось полное удовлетворение ущемленных каким-нибудь образом прав собственника. Частные земли охранялись адатом не только от самовольного захвата, но и от потрав. Лезгинское адатное право, согласно справедливой оценке А. С. Омарова, сделало шаг вперед: в нем доказательственное значение присяги по сравнению с обычным правом других народов Дагестана значительно упало. Основными доказательствами считались собственное признание и показания свидетелей. При разборе дела по воровству показания свидетелей играли главную роль. О большом внимании, уделяемом защите имущественных прав членов джамаата, говорит тот факт, что за воровство хлеба с гумна, кражу колосьев с поля, воровство плуга с поля или его сожжение определялась высшая мера взыскания, как при воровстве из мечети.

Дела, касающиеся наследования и завещания в Докузпаре, как и во всем Дагестане, после принятия мусульманства, решались по шариату. Таким образом, члены джамаата владели своими мюльками с правом полного распоряжения ими: наследованиязавещанияпередачи мечетямпродажидаренияотдачи под залог, в аренду или в качестве платы за кровомщение. Что касается общественных земель, то юридически, все члены общины имели на них одинаковое право их использования. Их могли сдавать в аренду или даже продавать с общего согласия всего общества. Для охраны общественных полей от потрав назначались особые сторожа — курухчи.

Тухумных земель, было не очень много, но они формально считались общей собственностью всего тухума, а собственником вакуфных земель являлась мечеть.

Законы экономического развития общества в условиях дагестанского высокогорья, к которому относится и территория, на которой был расположен До-кузпаринский союз сельских общин, привели к появлению и развитию у его жителей имущественной дифференциации, являвшейся результатом неравномерного распределения сенокосов и пахотных земель, а также поголовья овец. Этому же способствовали занятия жителей союза домашними промыслами, торговлей, отходничеством.

Докузпаринский союз не был самодовлеющим экономически государственно-территориальным образованием. Его жители умело сочетали земледелие с животноводством, добывали себе средства существования мирным созидательным трудом, без набегов и грабежей на соседние народы, а в хозяйственно-экономическом сотрудничестве с ними. Особенно тесные торгово-экономические связи жители докузпаринских сел поддерживали с азербайджанцами: с городами Нуха, Геокчай, Шемаха и др. Эти связи, хотя и с некоторыми затруднениями из-за разграничения земель между Азербайджанской республикой и Российской Федерацией, поддерживаются и ныне. Они всегда носили взаимовыгодный для обеих сторон характер.

Как одну из особенностей экономического развития Докузпары следует особо отметить то, что, хотя земельно-правовые отношения в этом союзе были довольно развитыми, земледельческие традиции были многовековыми, бытовали уже и четыре основные формы земельной собственности (частновладельческие, общественные или джамаатские, мечетские или вакуфные и тухумные земли), земледелие практически не обеспечивало докузпаринцев необходимым количеством зерна. Своего урожая большинству докузпаринцев хватало на 1,52 месяца, а на остальные месяцы до нового урожая им приходилось приобретать зерно в обмен на продукцию животноводства, на изделия домашних промыслов, заниматься отходничеством и т. д.

В целом, приведенные в диссертации данные свидетельствуют о приоритетности животноводства в экономике жителей Докузпары в изучаемый период. В принципе это положение сохраняется и в современных условиях. Поэтому в настоящее время ориентация на животноводство также должна быть главным направлением жизнедеятельности докузпаринцев.