Концепция царской власти в буддийских канонических и постканонических источниках

Актуальность темы

исследования обусловлена значительно возросшим в 90-х гг. XX в. научным интересом к социально-политическим учениям стран Востока и способам религиозно-идеологической детерминации этих учений.

Как свидетельствует целый ряд работ, вышедших в свет за последнее десятилетие (например, монографии Махадео Сах Сварнкара «Архетипы власти в западно-европейской и восточной традициях» (1995) и И. А. Василенко «Политическая глобалистика» (2003)), ученые-политологи стремятся выявить базовые модели властных отношений, способы легитимации власти и представления о функциях политического лидера, характерные для традиционных культур Востока и Запада. Однако применительно к буддизму это сопровождается целым рядом сложностей и принципиальных огрехов, поскольку вплоть до настоящего времени остается невыясненным релевантный круг источников, в которых запечатлелся процесс зарождения и концептуализации буддийских представлений о верховной (царской) власти, а между тем только анализ таких источников и открывает перспективу адекватной реконструкции развития буддийской социально-политической мысли в историко-культурном ареале ее возникновения — древней и раннесредневековой Индии.

Настоящее диссертационное исследование, посвященное анализу концепции царской власти в буддийских канонических и постканонических источниках, направлено на частичное восполнение этой лакуны.

Степень изученности темы. Основы изучения буддийских представлений о Вселенском правителе (чакравартине) на материале канонических источников были заложены в трудах Я. Пржылуски, Л. де ла Валле Пуссена, Т.В. Рис-Дэвидса (который внес весьма значительный вклад в издание и перевод текстов буддийского канонического корпуса).

Самостоятельным предметом исследования буддийская концепция царской власти становится в трудах В. Смита, в частности, в его монографии «Ашока — буддийский император Индии» (1901)1, а затем и в работе Паранавитаны «Два.

1 См. также: Бонгард-Левин, 1973; Индра, 1958; ВЬапс1агкаг, 1931; 01кБЬиаг, 1953; Ьау В., 1931; Моокецее, 1931; БткЬ, 1919. царских титула у древних сингальцев и происхождение правления в древней Индии" (1936).

Начиная с середины XX в., изучение буддийской концепции царской власти развивалось преимущественно на основе палийских источников, получивших распространение в странах Юго-Восточной Азии — Таиланде, Бирме, Кампучии, а также на Шри Ланке. Среди работ такого рода наиболее представителен труд Р. Хейне-Гелдерна «Концепции государства и царствования в Юго-Восточной Азии» (1956).

Определенный шаг в направлении историко-культурного обобщения потестарной проблематики в буддизме был предпринят в статье Б. Г. Гокхале «Взгляд ранних буддистов на государство» (1968), а несколько позднее — в монографии Т. Линга «Будда. Буддийская цивилизация в Индии и на Цейлоне» (1976), где рассматривается учение о Вселенском правителе (пал. чаккаватти) в традиции школы тхеравада.

Особый интерес представляют в аспекте настоящего диссертационного исследования работы Э. Дени, в которых учение о Вселенском правителе рассматривается в контексте буддийской космологии на материале третьего раздела палийской версии канона — Абхидхамма-питаки (санскр. Абхидхарма-питаки), трактата Локапаннятти (1977), а также монография супругов Ф. и М. Рейнольде «Три мира короля Руана» (1982), большую часть которой составляет перевод на английский язык тайского космологического трактата Ли Тхаи (XIV в.).

В отечественной науке второй половины XX в. основоположником изучения буддийских представлений о царской власти выступил Г. М. Бонгард-Левин: в его статье «Калингская война и ее значение в истории правления Ашоки» (1958) были подвергнуты теоретическому осмыслению религиозно-идеологические принципы буддийской имперской государственности. В целом ряде последующих трудов, посвященных политической истории и культуре древней Индии, Г. М. Бонгард-Левин уделил значительное внимание рассмотрению социально-политического аспекта буддизма. Данное направление исследований нашло отражение и в работах его учеников — A.A. Вигасина, В. П. Андросова, В. Г. Лысенко, В. К. Шохина и других.

Определенный вклад в изучение процесса институционального оформления буддизма в качестве государственной идеологии внесла монография Е. С. Семеки «История буддизма на Цейлоне» (1969).

Вопросы легитимации царской власти в тхеравадинской традиции рассматривались в монографиях В. И. Корнева «Тайский буддизм» (1973), «Буддизм и его роль в общественной жизни стран Азии» (1983), «Буддизм и общество в странах Южной и Юго-Восточной Азии» (1987) и фундаментальном труде Б. Н. Мельниченко «Буддизм и королевская власть» (1996).

Ценностно-нормативный аспект буддийских представлений о потестарных отношениях исследовался A.C. Агаджаняном в монографии «Буддийский путь в XX веке» (1993).

Значительный вклад в текстологическое изучение буддийского рукописного наследия, содержащего потестарную проблематику, внесли работы М.И. Воробьевой-Десятовской.

Буддийская концепция царской власти в традиции постканонической Абхидхармы контекстуально рассматривалась в работах В. И. Рудого и Е. П. Островской (1994, 1995, 1998, 1999, 2000), посвященных исследованию санскритского оригинала наиболее представительного памятника этой традиции — трактата Абхидхармакоша («Энциклопедия Абхидхармы») Васубандху (IV — V вв.).

Переводы канонических текстов о Вселенском правителе начали выполняться отечественными востоковедами-буддологами сравнительно недавно: A.B. Парибком подготовлен перевод палийской Чаккаватти-сиханада сутты (1990), а М. Е. Кравцова осуществила переводы ряда китайских версий канонических сутр (2001).

Рассмотрению проблемы потестарных отношений в контексте исследования процессов институализации буддизма уделено значительное внимание в монографиях Е.А. Островской-младшей «Тибетский буддизм» (2002) и «Тибетобуддийский социально-политический проект: история и современость» (2002).

Источниковая база исследования включает в себя памятники древнеиндийской словесности ведийского периода — тематически релевантные тексты Ригведы и Атхарваведы, образцы литературы пуран, руководство для совершения ритуалов на больших алтарях — Шраутасутру Катьяяны, литературу класса смрити («Законы Ману», Дхармашастра Нарады, Яджнавалкъя-смрити, Вишну-смрити), трактат о науке управленияАртхашастра Каутильи, релевантные разделы древнеиндийского эпоса «Махабхарата», буддийские канонические источники — сутры первого раздела канонического корпуса (Сутра-питаки), содержащие сюжеты о Вселенском правителе, и трактаты третьего раздела (Абхидхарма-питаки) в палийских версиях и китайских переводах, третий и шестой разделы трактата Васубандху «Энциклопедия Абхидхармы» — Лока-нирдеша («Учение о мире») и Арьяпудгаламарга-нирдеьиа («Учение о пути Благородной личности»). Общее количество источников, использованных в диссертационном иследовании, составляет 43 названия.

Цель исследования состоит в анализе этапов становления и содержательных аспектов буддийской концепции царской власти, отраженных в канонических и постканонических источниках. Данная цель конкретизирована в следующих задачах:

— выявить структуру и содержание потестарной проблематики в источниках, запечатлевших добуддийский этап развития социально-политической мысли древней Индии;

— проанализировать типологические особенности легитимации царской власти в добуддийский период;

— эксплицировать структуру потестарной проблематики в сюжетных нарративах первого раздела буддийского канонического корпуса (Сутра-питаки);

— рассмотреть принципы первичной систематизации представлений о Вселенском правителе (чакравартине) в трактатах третьего раздела буддийского канонического корпуса (Абхидхарма-питаки);

— проанализировать учение о Вселенском правителе в трактате Васубандху «Энциклопедия Абхидхармы».

Объект исследования: буддийские канонические и постканонические произведения, содержащие потестарную проблематику, — представления о Вселенском правителе (чакравартине), то есть об идеальной царской власти.

Предмет исследования: процесс зарождения и концептуализации буддийских представлений о царской власти в древней и раннесредневековой Индии.

Методологическая база исследования. Диссертация базируется на аналитическом подходе к изучению буддийского письменного наследия, разработанном основоположниками Санкт-Петербургской буддологической школы — Ф. И. Щербатским и О. О. Розенбергомсогласно этому подходу, ключом к теоретической интерпретации явлений буддийской культуры выступает анализ логико-дискурсивных текстов — канонических и постканонических трактатов, созданных в Индии периода древности и раннего средневековья.

В исследовании использовались историко-генетический и сравнительно-исторический методы, направленные на рассмотрение процесса формирования буддийской концепции царской власти в контексте истории социально-политической мысли древней и раннесредневековой Индии, и теоретические положения, разработанные Г. М. Бонгардом-Левиным, О.Х. де Л. Виджесекерой, Г. Ф. Ильиным, Б. Н. Мельниченко, Э. Сенаром, Х. Х. Уилсоном, Г. Якоби.

В интерпретации буддийских письменных памятников логико-дискурсивного содержания применялся разработанный В. И. Рудым структурно-герменевтический метод, позволивший выявить роль функционально различных аспектов буддизма (религиозной доктрины, психотехнической практики, философского дискурса) в концептуализации представлений о царской власти.

При анализе источников использовался также историко-антропологический метод определения религиозно-идеологической, космологической и ценностно-нормативной компонент царских инаугурационных ритуалов и их культурной семантики и методика анализа ритуалов повышения статуса («ритуалов перехода»), разработанная А. ван Геннапом и В. Тэрнером.

В диссертации учтены теоретические выводы и содержательные результаты исследований Я. В. Василькова, A.A. Вигасина, Г. Вильсона, Э. Дени, Т. Я. Елизаренковой, В. И. Кальянова, Г. И. Ларсона, С. Л. Невелевой, Е. П. Островской, Я. Пржылуски, Л. де ла Валле Пуссена, Т.В. Рис-Дэвидса, A.M. Самозванцева, Й. К. Хистермана, С. Д. Эльмановича, В. А. Якобсона и других.

Основная гипотеза исследования состоит в предположении о том, что буддийская концепция царской власти возникает на основе архаических представлений о соединении религиозных и властных функций в фигуре лидера социальной общности и, проходя в своем становлении этапы религиозно-идеологического нарратива и первичной логико-дискурсивной систематизации, обретает свое завершенное оформление на уровне философской рефлексии о картине мира и роли политического лидера в распространении и воспроизводстве буддийской ценностно-нормативной регламентации человеческой деятельности. В своем социально-политическом аспекте эта концепция представляла собой южноазиатский вариант учения о харизматическом господстве и была ориентирована на опровержение права брахманского жречества на поставление и легитимацию государей.

Научная новизна исследования: выявлены религиозно-идеологические доминанты добуддийских представлений о царской власти, зафиксированные в памятниках ведийской и постведийской словесности: обоснование права жречества (брахманского сословия-варны) на поставление, легитимацию, обучение государей и на участие в принятии политических решенийжречество выступало совокупным субъектом, формирующим модель идеального правителя и образа правленияпроанализированы типологические особенности легитимации царской власти в добудцийский период: легитимация осуществлялась как ритуальный инаугурационный комплекс (раджасуя), которому предшествовало ритуальное установление границ подмандатной территории, проводившееся в форме растянутого во времени странствия жертвенного коня и его вооруженного конвоя и завершавшееся жертвоприношением коня (ашвамедха) оба ритуала имели выраженный милитарный характер, сохраняя при этом отчетливые признаки обрядов переходавласть трактовалась как особая субстанция, сохраняемая и передаваемая жречеством претенденту на царский тронважными элементами обоих ритуалов выступает символическое завоевание вселенной, а в раджасуе — окропление претендента священными водами, осуществляемое жрецом (обряд абхишека) — выявлена структура буддийских представлений о власти в первом разделе канонического корпуса (Сутра-питаке): сюжетные нарративы о царской власти классифицированы по трем группам — в первую из них включены сутры, раскрывающие религиозно-идеологические воззрения о причинах утраты славы и величия государяво вторую — сутры, повествующие о ложности любой человеческой деятельности, включая даже идеальное царское правлениев третью — сутры, представляющие собой классификации и номенклатуры признаков Вселенского правителя и атрибутов его власти, а также религиозных практик и факторов Просветления, которые ассоциируют чакравартина и Будду;

— рассмотрены принципы первичной систематизации буддийских представлений о Вселенском правителе в текстах третьего раздела канонического корпуса: типологии Вселенских правителейвыстраивание линий генеалогической преемственности статуса чакравартина, начиная от мифических персонажей сюжетных нарративов Сутра-питаки и заканчивая реальными историческими персоналиямиреинтерпретация ведийских персонажей (Васиштха — родоначальник клана чакравартинов) определение предметной области значений традиционной потестарной терминологии (кшатрий, раджа, Махасаммата) — проанализированы буддийские представления о легитимации царя: акт инаугурации соответствует датам сакрального буддийского календаряраспорядок подготовления к инаугурации соответствует требованиям Винаи — буддийского дисциплинарного кодексаприсутствуют дериваты ведийской инаугурационной обрядности (реинтерпретированная абхишека и символическое завоевание вселенной);

— рассмотрена концепция царской власти в трактате «Энциклопедия Абхидхармы» Васубандху: в ней синтезированы канонические представления о подобии чакравартина Будде и дана типология Вселенских правителей, построенная по признакам размера подмандатной территории и способа установления власти над ней, сформулированы критерии легитимного вступления претендента на вселенское господство в статус чакравартина и чакры (символа вселенской власти) как атрибута харизматического господстваакцентирована мессионерская функция чакравартина как «исторического» предшественника Буддыконцепция чакравартина инкорпорирована в изложение космологического учения.

Теоретическая ценность и практическая значимость результатов исследования. Выявленные этапы становления и содержательные аспекты буддийской концепции царской власти в определенной степени восполняют пробелы в изучении истории социально-политической мысли Индии эпохи древности и раннего средневековья. Выводы, теоретические положения и содержательные разделы исследования могут быть использованы при составлении учебных пособий и лекционных курсов по историографии и источниковедению, истории древней и раннесредневековой Индии, а также стран распространения буддизма, по религиоведению, истории культуры.

Апробация результатов исследования. Результаты проведенного исследования отражены в публикациях и в докладах на научных конференциях: «Путь Востока» (III и IV Молодежные научные конференции по проблемам философии, религии, культуры Востока 2000 — 2001 гг., Санкт-петербург) — «Иерархия и власть в истории цивилизаций» (Вторая международная конференция 4−7 июля 2002 г., Санкт-Петербург). Основные положения диссертации представлены в научных докладах и сообщениях на заседаниях Годичной научной сессии СПбФ ИВ РАН (2000,2001,2002,2003, 2004 гг.).

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения и списка литературы, включающего в себя 167 названий.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

.

Завершая диссертационное исследование, суммируем полученные результаты в соответствии с последовательностью заявленных в нем задач и сопоставим содержательный итог работы с основной гипотезой, сформулированной во Введении.

1. Проведенный анализ ведийских и постведийских источников позволил выявить структуру и содержание представлений о царской власти, возникших в добуддийский период и окончательно оформившихся в русле брахманистского (ортодоксального) направления индийской социально-политической мысли. Это направление, базирующееся на признании абсолютного авторитета Священного ведийского канона, утверждало приоритет жречества (брахманского сословия-варны) во всех сферах социально-политической жизни общества и прежде всего — прерогативу жречества на поставление и религиозно-культовую легитимацию государей.

Представления о царской власти структурировались в брахманизме по следующим позициям: генезис и предмет ведения царской власти, легитимность претендента на трон, регламент ритуального установления границ подмандатной царю территории и инаугурационной обрядности, долг царского служения (1дхарма царя) и его цель, функции государя, подготовка и обучение царственной особы.

Царская власть трактовалась как особая субстанция, имеющая божественное происхождение, причем жречество интерпретировалось как совокупный хранитель этой субстанции (брахманство — «матка власти»). В функциональном аспекте царская власть рассматривалась в качестве господства над вселенной — пространством и временем, космологическая полнота которого символически утверждалась в ритуальных комплексах ашвамедха (жертвоприношение коня) и раджасуя (царская инаугурация). В силу этого царь-жертвователь наделялся статусом Вселенского правителя — чакравартина, то есть царя, «вращающего колесо».

Предмет ведения царской власти — семичленная государственная структура, включающая в себя, кроме государя, еще и министра, народ, крепость (полифункциоиальпую царскую резиденцию), казну, войско, союзников (правителей союзно-вассальных территорий).

Легитимным претендентом на трон признавался представитель аристократического воинского (кшатрийского клана), прямой потомок царя-чакравартина, но акт обретения им верховной власти мог быть осуществлен лишь по воле брахманства. Не исключалась и возможность поставления царя из жреческого сословия.

Долг царского служения (дхарма царя) состоял в обеспечении безопасного существования подданных, предписанного их «верой и ашрамой», то есть в поддержании социально-политического уклада, способствующего неукоснительному воспроизведению религиозно-идеологической традиции, базирующейся па Священном ведийском каноне. Парадигма принятия государственных решений предполагала непременное участие царского «домашнего жреца» — ггурохиты, который также выступал советником в вопросе кадровой комплектации царского двора.

Функции царя распределялись по трем направлениям — политическому, судебному, военному. Стандарты идеального государя были разработаны брахманскими теоретиками и включали в себя перечень превосходных личных качеств и традиционных добродетелей (справедливость, доброта, храбрость, образованность). Именно брахманы выступали наставниками и учителями царя в овладении основами Священного ведийского канона, освоении распорядка ритуальных практик и науки управления (данданити). Последняя интерпретировалась как «наука о наказании», дисциплине, устанавливаемой посредством жезла (санскр. данда — букв, «палка»).

Большое внимание в подготовке государя уделялось практике обретения «полного самообладания» — обуздания аффектов, что сближало царственную особу с йогииом (религиозным подвижником) и считалось необходимым условием в достижении совершенного господства над подданными.

2. Жреческая парадигма легитимации власти характеризуется такими типологическими особенностями, как милитарная доминанта ритуалов установления границ подмандатной территории и инаугурация государя и свойственные этим ритуалам признаки «обрядов перехода» (повышения статуса). Утверждение царя в статусе чакравартина преполагало символическое завоевание вселенной — акт установления господства над пространством и временем и окропление претендента на верховную власть священными водами (обряд абхишека), осуществляемое жрецом.

Вышеизложенная структура потестарной проблематики (представлений о царской власти), сложившаяся в добуддийский период, оказала значительное влияние на формирование буддийского учения о чакравартине. Но содержательные аспекты этой проблематики были радикально переосмыслены уже на этапе сложения первого раздела буддийского канона (Трипитаки) — Сутра-питаки.

Сутры первого раздела Трипитаки, повествующие о Вселенских правителях, классифицированы нами по трем группам с целью определения содержательной специфики буддийских представлений о царской власти. В первую из них мы включили тексты, раскрывающие причины утраты «славы и величия» государя и тем самым указывающие на природу власти чакравартина. Согласно этим текстам, власть Вселенского правителя есть производная от обуздания аффектов, достигнутого в прошлых жизнях, и об этом свидетельствует чудесное рождение царя-чакравартина, появляющегося на свет не от матери, а из определенной части тела отца — Вселенского правителя.

Во вторую группу текстов вошли сюжетные нарративы о принципиальном несовершенстве любой человеческой деятельности, в том числе и деятельности чакравартина, поскольку она разворачивается в сансаре — мире страдания, который по определению не может быть совершенным. Религиозно-идеологическая доминанта этих текстов состоит в утверждении тезиса о неспособности государей обеспечить воспроизведение благих традиций без посредства буддийских идеологов, поскольку лишь традиция Бхагавана Будды не может быть пресечена.

В третью группу текстов объединены сутры, указывающие на признаки и атрибуты чакравартина. Анализ этих сутр показал, что уже на стадии сложения первого раздела буддийского канонического корпуса образ Вселенского правителя опосредованно ассоциировался с Буддой через введение представления о Великой личности (Махапуруше). Великая личность — индивид, наделенный от рождения тридцатью двумя особыми признаками, может избрать один из двух путей реализации своего харизматического предназначения: мирской и религиозный. В первом случае он становится Вселенским правителем, а во втором — религиозным лидером вселенского масштаба, то есть Буддой.

Атрибуты чакравартина — колесо-чакра, слон, конь, светоч-драгоценность, жена, казначей, министр/военачальник — трактуются как «семь сокровищ», свидетельствующих о том, что их обладатель — Вселенский правитель. Именно обретение чакры, самопроизвольно являющейся государю, атрибутирует его в статусе чакравартина.

Реконструкция буддийского ритуала царского посвящения, осуществленная нами с целью выявления канонических представлений о легитимации правителя и основанная на анализе текстов первого раздела буддийского канона, позволила установить, что ритуал царской инаугурации совершался в ссответствии с буддийским сакральным календарем и содержал в себе дериваты ведийской инаугурационной обрядности — переосмысленные акты символического завоевания вселенной и окропления (абхишеки). В буддийской царской инаугурации брахмаиство не играло никакой роли, милитарный характер ритуала утрачивал свою выраженность, а окроплению подлежала чакра, и совершал это окропление сам посвящаемый.

4. Первичная концептуализация буддийских представлений о царской власти произошла на этапе сложения третьего раздела буддийского канонического корпуса — Абхидхарма-питаки, то есть в период создания канонических трактатов. Это нашло свое выражение в разработке типологий Вселенских правителей, дифференцируемых в зависимости от обширности подмандатных территорий и способов установления господствав выстраивании линий генеалогической преемственности статуса чакравартина, начиная от мифологических персонажей нарративов Сутра-питаки и заканчивая реальными историческими персоналиямив религиозно-идеологической реинтерпретации ведийских персонажей как родоначальников кланов буддийских чакравартиновв установлении новой — специфически буддийской — предметной области значений традиционной древнеиндийской потестарной терминологии (кшатрий, раджа, Махасаммата).

Содержательно все эти направления концептуализации буддийских представлений о царской власти имели единую цель — полное устранение брахманства из всех сфер социально-политической жизни общества.

5. Окончательное оформление буддийской концепции царской власти происходит в период раннего средневековья. В своем завершенном виде эта концепция предстает в посткаионическом трактате «Энциклопедия.

Абхидхармы" Васубандху (IV — V вв.). Васубандху акцентирует харизматические черты Вселенского правителя, излагая учение об обретении чакры — символа власти над чакравалой, то есть всем миром. Автор «Энциклопедии Абхидхармы» суммирует положения Сутра-питаки, Винаи и Абхидхармы, формулируя критерии атрибутирования Вселенского правителя как харизматического политического лидера, не нуждающегося в жреческих формах легитимации своей власти. Он подчеркивает, что чакравартин всегда рождается .в славном клане Шакьев, из которого произошел Будда Шакьямуни, и цель их правления — наставление подданных на десять благих путей деятельности.

Таким образом, в постканонической традиции легендарная страна Шакьев (предположительно — крохотная территория на-границе Индии и Непала) определяется как идеологическая сердцевина ойкумены, откуда усилиями царя-миссионера прокладываются пути распространения буддийских представлений о достойном социально-политическом мироустроении и нравственном образе жизни человеческого сообщества.

Таким образом, основная гипотеза настоящего исследования, выдвинутая во Введении к работе, может, на наш взгляд, быть преобразована из проблематического суждения в утвердительный тезис, базирующийся на анализе буддийских канонических и постканонических источников.